"Авиация и космонавтика 2002 12" - читать интересную книгу автора
СИСТЕМА С-200
 |
В середине пятидесятых годов в условиях быстрого развития сверхзвуковой авиации и создания термоядерного оружия особую актуальность приобрела задача создания перевозимой зенитной ракетной системы большой дальности, способной перехватывать скоростные высотные цели. Создававшаяся с 1954 г. под руководством С.А. Лавочкина, стационарная система «Даль» отвечала задачам объектового прикрытия административно-политических и промышленных центров, но была малопригодна для создания зональной ПВО.
(История работ по системе «Даль» опубликована в журнале «Техника и Вооружение» № 7/ 2002г.)
Принятая на вооружение в 1957 г. передвижная система С-75 в своих первых модификациях имела дальность всего около 30 км. Построение из этих комплексов сплошных рубежей обороны на вероятных путях пролета авиации вероятного противника к наиболее населенным и промышленно развитым районам СССР стало бы непомерно дорогостоящим проектом. Особенно сложным было бы создание таких рубежей в северных районах с редкой сетью дорог, малой плотностью населенных пунктов, разделенных обширными пространствами почти непроходимых лесов и болот.
По правительственным Постановлениям от 19 марта 1956 г. и от 8 мая 1957 г. № 501-250 под общим руководством КВ-1 началась разработка новой передвижной системы С-175 с дальностью действия 60 км для поражения целей, летящих на высотах до 30 км со скоростью до 3000 км/час. Однако дальнейшие проектные исследования показали, что при использовании в перевозимом комплексе С-175 относительно малогабаритных РЛС для системы радиокомандного управления ракетой не удастся обеспечить приемлемую точность наведения ракет. С другой стороны, по результатам испытаний С-75 выявились резервы повышения дальности ее радиоэлектронных средств и ракеты с обеспечением высокого уровня преемственности как в технологии производства, так и в средствах эксплуатации. Уже в 1961 г. на вооружение был принят ЗРК С-75М с ракетой В-755, обеспечивающей поражение целей на дальностях до 43 км, а в дальнейшем и до 56 км - величины, практически соответствовавшей требованиям к С-1 75. В соответствии с результатами ранее выполненной КВ-1 научно- исследовательской работы была определена целесообразность создания зенитной ракетной системы с самонаводящейся ракетой взамен С-175.
Первым пунктом Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 4 июня 1958 года № 608-293, определившего очередные направления работ по ракетным и авиационным средствам ПВО, была задана разработка новой многоканальной зенитно-ракетной
системы С-200 со сроком представления ее полигонного образца на совместные летные испытания в III кв. 1961 г. Ее средства должны были обеспечить перехват целей с эффективной поверхностью рассеяния (ЭПР), соответствующей фронтовому бомбардировщику Ил-28, летящих со скоростями до 3500 км/час на высотах от 5 до 35 км на удалении до 150 км. Аналогичные цели со скоростями до 2000 км/ч должны были поражаться на дальностях 180…200 км. Для высокоскоростных крылатых ракет «Блю Стил», «Хаунд Дог» с ЭПР, соответствующей истребителю МиГ-19, рубеж перехвата устанавливался на удалении 80… 100 км. Вероятность поражения целей должна была составлять 0,7….0,8 на всех рубежах. По уровню заданных тактико-технических характеристик создаваемая перевозимая система, в основном, не уступала разрабатывавшейся в это же время стационарной системе «Даль».
Генеральным конструктором системы в целом и радиотехнических средств стрельбового канала зенитно-ракетной системы С-200 был определен А.А.Расплетин (КВ-1). Головным разработчиком зенитной управляемой ракеты было назначено руководимое П.Д.Грушиным ОКБ-2 ГКАТ. Разработчиком головки самонаведения ракеты был определен ЦНИИ-108 ГКРЭ (впоследствии ЦНИРТИ). Кроме КБ-1 к работам по системе наведения был привлечен ряд предприятий и институтов. НИИ-160 продолжал работы по электровакуумным приборам, предназначенным для комплекса наведения и средств системы, НИИ-101 и НИИ-5 работали по сопряжению средств управления и огневых средств со средствами оповещения и целеуказания, а ОКБ-567 и ЦНИИ-1 1 должны были обеспечить создание телеметрической аппаратуры и контрольно-измерительных средств для обеспечения испытаний.
Оценив возможные сложности «увязки» работающих в замкнутом контуре управления аппаратуры ракеты и комплекса средств наведения при их проектировании несколькими организациями, с января 1960 г. разработку аппаратуры самонаведения ракеты взяло на себя КБ- 1, куда в начале 1959 г. была переведена из ЦНИИ-108 лаборатория ведущего эту тему Б.Ф. Высоцкого. Его и назначили главным конструктором по головке самонаведения (ГСН) при общем руководстве А.А. Расплетина и Б.В. Бунки- на. Лабораторию по разработке радиолокатора подсветки целей возглавил К.С. Альперович.
 |
Радиолокатор подсвета цели
 |
Антенна локатора П-14
К созданию стартовых двигателей ЗУР было подключено КБ-2 завода №81, возглавляемое Главным конструктором И.И. Картуковым. 3 аряды для стартовых двигателей разрабатывал НИИ-130 (г. Пермь). Маршевый жидкостный ракетный двигатель и бортовой гидроэлектрический агрегат питания на конкурсной основе разрабатывали московское ОКБ- 165 (Главный конструктор А.М.Люлька) совместно с ОКБ-1 (Главный конструктор Л.С. Душкин) и ленинградское ОКБ-466 (Главный конструктор А.С. Мевиус).
Проектирование наземного оборудования стартовой и технической позиций было возложено на ленинградское ЦКБ-34. Заправочное оборудование, средства транспортировки и хранения компонентов топлива разрабатывались московским ГСКБ (будущее КБТХМ).
Аванпроект системы, предусматривавший основные принципы построения системы С-200 с радиолокационными средствами 4,5-сантиметрового диапазона был завершен еще в 1958 г. На этой стадии предусматривалось применение в системе С-200 ракет двух типов: В-860 с осколочно-фугасной боевой частью и В-870 со специальной боевой частью.
Наведение на цель ракеты В-860 должно было производиться с использованием полуактивной радиолокационной головки самонаведения при постоянном подсвете цели радиолокационными средствами системы от момента захвата цели ГСН при нахождении ракеты на пусковой установке и во время всего полета ракеты. Управление ракетой после старта и подрыв боевой части должно было осуществляться с помощью бортовых вычислительных средств, автоматики и специальных устройств.
При большом радиусе поражения специальной боевой части высокая точность наведения для ракеты В-870 не требовалась, и для управления ее полетом предусматривалось более освоенного к тому времени радиокомандного наведения. Бортовое оборудование ракеты упрощалось за счет отказа от ГСН, но в состав наземных средств пришлось дополнительно вводить радиолокатор сопровождения ракет и средства передачи команд наведения. Наличие двух различных способов наведения ракет усложняло построение зенитной ракетной системы, что не позволило Главнокомандующему Войсками ПВО страны С.С. Бирюзову одобрить разработанный аванпроект, который возвратили на доработку. В конце 1958 г. КВ-1 представило доработанный аванпроект, предложив наряду с прежним вариантом построения комплекса также систему С- 200А с использованием самонаведения на обоих типах ракет, что и было одобрено на заседании высшего военного органа - Совета обороны СССР.
Выбор для дальнейшей разработки системы С-200А был окончательно определен Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 4 июля 1959 года №735-338. При этом за системой сохранялось «старое» обозначение С-200. При этом были откорректированы тактико-технические характеристики комплекса. Скоростные цели должны были поражаться на дальности 90… 100 км при ЭПР, соответствующей Ил-28, и на дальности 60…65 км при ЭПР, равной МиГ-17. Применительно к новым беспилотным средствам воздушного нападения задавалась дальность поражения целей с ЭПР, втрое меньшей истребителя - 40…50 км.
Соответствующий эскизный проект на ракету В-860 был выпущен в конце декабря 1959 г., но ее показатели смотрелись заметно скромнее, чем данные уже поступившего на вооружение американского комплекса «Найк-Геркулес» или ЗУР «400» для «Дали». Вскоре Решением Комиссии по военно-промышленным вопросам от 12 сентября 1960 года №136 было задано довести дальность поражения С-200 сверхзвуковых целей с ЭПР, равной Ил-28 до 110… 120 км, а дозвуковых - до 160… 180 км с использованием «пассивного» участка движения ракеты по инерции после завершения работы ее маршевого двигателя.
При переходе к новому принципу построения системы С-200 наименование В-870 для исполнения ракеты со специальной боевой частью сохранилось, хотя она уже и не имела принципиальных отличий от ракеты с обычным снаряжением, а ее разработка проводилась в более поздние сроки в сравнении с В-860. Ведущим конструктором обеих ракет стал В.А. Федулов.
Для дальнейшего проектирования принималась система (огневой комплекс), включающая в свой состав:
- командный пункт (КП) группы дивизионов, осуществляющий целераспределе- ние и управление боевыми действиями;
- пять одноканальных по цели зенитных ракетных комплексов (стрельбовых каналов, дивизионов);
- радиолокационные разведывательные средства;
- технический дивизион.
Командный пункт системы предполагалось оснастить средствами радиолокационной разведки и цифровой линией связи для обмена информацией с вышестоящим КП для передачи целеуказаний, информации о состоянии ЗРК, координат сопровождаемых целей, сведений о результатах ведения боевой работы. Параллельно предусматривалось создание аналоговой линии связи для обмена информацией между КП системы, вышестоящим КП и РЛС разведки и обнаружения для передачи радиолокационной картины обозреваемого пространства.
Для командного пункта дивизиона разрабатывались пункт боевого управления ПБУ-200 (кабина К-7), а также кабина подготовки и распределения целеуказаний (К-9), посредством которых осуществлялось боевое управление и распределение целей между огневыми дивизионами. В качестве средств радиолокационной разведки рассматривались РЛС П-80 «Алтай» и радиовысотомер ПРВ- 17, разрабатывавшиеся по отдельным техническим требованиям как средства общего назначения Войск ПВО, использующиеся и вне связи с системой С-200. В дальнейшем, за неготовностью этих средств, использовались обзорная РЛС П-14 «Лена» и радиовысотомер ПРВ-11.
Зенитный ракетный комплекс (ЗРК) включал в свой состав радиолокатор подсвета цели (РПЦ), стартовую позицию с шестью пусковыми установками, средства энергообеспечения, вспомогательные средства. Комплектация ЗРК позволяла без перезаряжания пусковых установок производить последовательный обстрел трех воздушных целей с обеспечением одновременного самонаведения на каждую цель двух ракет.
Радиолокатор подсвета цели 4,5-см диапазона мог работать в режиме когерентного непрерывного излучения, чем достигался узкий спектр зондирующего сигнала и обеспечивались высокая помехоустойчивость и наибольшая дальность обнаружения цели. Построение комплекса способствовало простоте исполнения и надежности работы ГСН.
В отличие от ранее созданных импульсных радиолокационных средств, обеспечивающих возможность работы на одну антенну за счет временного разнесения друг от друга режимов передачи и приема сигналов, при создании РПЦ непрерывного излучения потребовалось применение двух антенн, сопряженных соответственно с приемником и передатчиком станции. Антенны по форме приближались к тарельчатым, для уменьшения габаритов обрезанные по внешним сегментам наподобие четырехугольника. Для исключения засветки приемной антенны мощным боковым излучением передатчика, она отделялась от передающей антенны экраном - вертикальной металлической плоскостью.
 |
Пусковая установка 5П72
 |
Автоматизированная заряжающая машина 5Ю24
Важным новшеством, реализуемым в системе С-200, стало применение устанавливаемой в аппаратной кабине цифровой электронной вычислительной машины.
Отраженный от цели зондирующий сигнал радиолокатора подсвета цели принимался головкой самонаведения и сопряженным с ГСН полуактивным радиовзрывателем, работающим по тому же отраженному от цели эхосигналу, что и ГСН. В комплекс бортового оборудования ракеты включался также контрольный ответчик. Для контроля за ракетой на всей траектории полета к цели применили линию связи «ракета - РПЦ» с бортовым передатчиком малой мощности на ракете и простейшим приемником с широкоугольной антенной на РПЦ. При отказе или неправильном функционировании ЗУР линия прекращала работу.
Техника стартового дивизиона состояла из кабины подготовки и управления стартом ЗУР (К-3), шести пусковых установок 5П72 (каждая из которых комплектовалась двумя передвигающимися по специально проложенным коротким рельсовым путям автоматизированными заряжающими машинами 5Ю24), системы энергопитания. Применение заряжающих машин определялось необходимостью быстрой, без длительной взаимной выставки со средствами заряжания, подачи на пусковые установки тяжелых ракет, слишком громоздких для быстрой ручной перезарядки по типу комплексов С-75. Впрочем, предусматривалось и пополнение израсходованного боекомплекта доставкой ракет из технического дивизиона автодорожными средствами - с транспортно-перегрузочной машины 5Т83.
Разработка средств стартовой позиции производилась КБ-4 (подразделением ленинградского ЦКБ-34) под руководством Б.Г. Бочкова, а затем А.Ф. Уткина (брата известного конструктора стратегических баллистических ракет).
С небольшим отставанием от заданного срока, в начале 1960 г. был выпущен эскизный проект всех наземных элементов зенитной ракетной системы, а 30 мая - уточненный эскизный проект ракеты. По рассмотрению эскизного проекта системы Заказчик принял в целом положительное решение по проекту. Вскоре руководство КВ-1 приняло решение вообще отказаться от радиолокатора уточнения воздушной обстановки, и разработка его была прекращена, но командование ПВО не согласилось с этим решением. В порядке компромиссного решения в состав С-200 решили включить РЛС секторного обзора «Шпага», но ее разработка задержалась и, в конечном счете, тоже была прекращена.
КВ-1 также сочло целесообразным взамен разработки централизованной цифровой ЭВМ системы применить несколько размещенных на радиолокаторах подсвета цели ЦВМ «Пламя», ранее разработанных для самолетов и модифицированных для использования в С- 200.
Ракета В-860 в соответствии с представленным проектом была скомпонована по двухступенчатой схеме с пакетным расположением четырех твердотопливных ускорителей вокруг маршевой ступени с жидкостным ракетным двигателем (ЖРД). Маршевая ступень ракеты была выполнена по нормальной аэродинамической схеме, обеспечивающей высокое аэродинамическое качество и в наибольшей мере отвечающей условиям полета на больших высотах.
На начальных стадиях проектирования зенитной управляемой ракеты большой дальности, первоначально обозначенной В-200, в ОКБ-2 исследовалось несколько компоновочных схем, в том числе и с тандемным (последовательным) размещением ступеней. Но принятая для ракеты В-860 пакетная компоновка обеспечивала значительное уменьшение длины ракеты. В результате, упрощалось наземное оборудование, допускалось применение дорожной сети с меньшими радиусами поворотов, более рационально использовались объемы хранилищ для собранных ракет, снижалась потребная мощность приводов наведения пусковой установки. Кроме того, меньший диаметр (около полуметра) единичного ускорителя - двигателя ПРД-81, в сравнении с рассматривавшимся в тандемной схеме ракеты моноблочным стартовым двигателем, позволял в перспективе реализовать конструктивную схему двигателя со скрепленным с корпусом зарядом из высокоэнергетического смесевого твердого топлива.
Для снижения сосредоточенных нагрузок, действующих на маршевую ступень ракеты, тяга стартовых ускорителей прикладывалась к массивному седьмому отсеку, сбрасываемому вместе с отработавшими стартовиками. Принятое размещение стартовых ускорителей существенно сдвигало назад центр масс всей ракеты. Поэтому на ранних вариантах ракеты для обеспечения требуемой статической устойчивости на стартовом участке полета, позади каждого из рулей размещалось по крупногабаритному шестиугольному стабилизатору размахом 3348 мм, закрепленному на все том же сбрасываемом седьмом отсеке ракеты.
Разработка двухступенчатой зенитной ракеты большой дальности В-860 с использованием жидкого топлива в маршевой двигательной установке была технически оправдана уровнем развития отечественной промышленности конца пятидесятых годов. Однако на начальном этапе разработки параллельно с В-860 в ОКБ-2 рассматривался и полностью твердотопливный вариант ракеты, имевший обозначение В-861. В составе В- 861 должно было также использоваться бортовое радиоэлектронное оборудование, полностью выполненное на базе полупроводниковых приборов и ферри- товых элементов. Но довести до конца эту работу в то время не удалось - сказалось отсутствие отечественного опыта проектирования больших твердотопливных ракет, соответствующей материальной и производственной базы, а также нехватка необходимых специалистов. Для создания высокоэффективных твердотопливных двигателей требовалось создать не только топливо с высоким удельным импульсом, но новые материалы, технологические процессы их изготовления, соответствующую испытательную и производственную базу.
 |
Транспортно-перегрузочная машина на базе КрАЗа-255В
Аэродинамическая схема ракеты, после сравнительного анализа возможных вариантов, была выбрана нормальной - две пары крыльев с очень малым удлинением при относительно коротком корпусе, длина которого всего в полтора раза превышала длину крыльев. Подобная компоновка крыла ЗУР, впервые примененная в нашей стране, позволила получить практически линейные характеристики моментов аэродинамических сил до больших значений углов атаки, значительно облегчив стабилизацию и управление полетом, и обеспечило достижение требуемой маневренности ракеты на больших высотах.
Широкий диапазон возможных условий полета - изменение скоростных напоров набегающего потока в десятки раз, скоростей полета от дозвуковой до почти в семь раз превосходящей скорость звука - препятствовал применению рулей со специальным механизмом, регулирующим их эффективность в зависимости от параметров полета. Для работы в подобных условиях в ОКБ-2 применили состоящие из двух частей рули (точнее - рули-элероны) трапециевидной формы, которые представляли собой маленький шедевр инженерной мысли. Их хитроумная конструкция с торсионными связями механически обеспечивала автоматическое уменьшение угла поворота большей части руля при увеличении скоростного напора, что позволило сузить диапазон величин управляющих моментов.
В отличие от ранее отработанных радиолокационных головок самонаведения авиационных ракет, использующих для узкополосной фильтрации эхо-сигнала от цели опорный сигнал от РЛС самолета - носителя, поступающий на так называемый «хвостовой канал» аппаратуры ракеты, характерной особенностью ГСН ракеты В-860 стало применение для выработки опорного сигнала расположенного на ее борту автономного высокочастотного гетеродина. Выбор такой схемы был обусловлен применением в РПЦ комплекса С-200 режима фазокодовой модуляции. В процессе предстартовой подготовки осуществлялась точная подстройка бортового высокочастотного гетеродина ракеты под частоту сигнала данной РПЦ.
Для безопасного размещения наземных элементов комплекса много внимания было уделено определению размеров зоны падения отделяемых через 3…4,5 с после старта ускорителей, существенно зависящей от разбросов времени работы каждого из четырех ускорителей и скорости разгона ракеты, скорости ветра в момент старта и угла наклона траектории. С целью уменьшения размеров зоны падения ускорителей, а также упрощения пусковой установки угол старта был принят постоянным, равным 48°.
Для защиты конструкции ракеты от аэродинамического нагрева, возникающего в процессе длительного, продолжительностью более минуты полета с гиперзвуковой скоростью, наиболее нагреваемые в полете участки металлического корпуса ракеты были покрыты теплозащитой.
В конструкции В-860 использовались в основном недефицитные материалы. Формирование основных деталей велось с применением высокопроизводительных технологических процессов - горячей и холодной штамповки, крупногабаритного тонкостенного литья для магниевых сплавов, точного литья, различных видов сварки. Для крыльев и рулей нашли применение титановые сплавы, в других элементах использовались различные виды пластмасс.
Вскоре после выпуска эскизного проекта были начаты работы по отрабоке радиопрозрачного обтекателя для головки самонаведения, к которым были привлечены ВИАМ, НИАТ и многие другие организации.
Планировавшиеся летные испытания требовали изготовления большого числа ракет. При ограниченных возможностях опытного производства ОКБ-2, в особенности в части выпуска столь крупногабаритных изделий, уже на начальной стадии испытаний к производству В-860 потребовалось подключить серийный завод. Первоначально предполагалось задействовать заводы № 41 и № 464, но фактически они в выпуске ракет В-860 не участвовали, а были переориентированы на производство других видов перспективной зенитной ракетной техники. Решением ВПК № 32 от 5 марта 1960 г. серийное производство ракет для С-200 было передано заводу № 272 (впоследствии - «Северный завод»), который в том же году выпустил первые так называемые «изделия Ф» - ракеты В-860.
С августа 1960 г. ОКБ-165 было предписано сосредоточить усилия на разработке бортового источника питания для ракеты, а работы по двигателю Л-2 для маршевой ступени продолжались только в ОКБ-466 под руководством Главного конструктора А.С. Мевиуса. Этот двигатель разрабатывался на базе одноре- жимного двигателя «726» ОКБ A.M. Исаева с максимальной тягой 10 т.
Еще одной проблемой оказалось обеспечение электроэнергией множества потребителей при достаточно продолжительном управляемом полете ракеты. Первопричина заключалась в том, что в качестве элементной базы применялись электронные лампы и сопутствовавшие им устройства. "Золотой век" полупроводников (а также микросхем, печатных плат и прочих «чудес» радиоэлектроники) в ракетной технике тогда еще не наступил. Аккумуляторные батареи были крайне тяжелы и громоздки, так что разработчики обратились к применению автономного источника электроэнергии, состоявшего из электрогенератора, преобразователей и турбины.
Для работы турбины можно было использовался горячий газ, получаемый как на первых вариантах В-750 за счет разложения одноком- понентного топлива - изопропилнитра- та. Но при такой схеме масса требуемого запаса топлива для В-860 превосходила все мыслимые пределы, хотя в первом варианте эскизного проекта планировалось применение именно такого решения. Но в дальнейшем взоры проектировщиков обратились к находившимся на борту ракеты основным компонентам топлива, которые должны были обеспечивать работу бортового источника питания (БИП), предназначенного как для выработки в полете электроэнергии постоянного и переменного тока, так и для создания высокого давления в гидравлической системе для работы рулевых приводов. Конструктивно он состоял из га- зотурбопривода, гидроагрегата и двух электрогенераторов. Его создание в 1958 г. было поручено ОКБ-1 под руководством Л.С. Душкина и в дальнейшем было продолжено под руководством М.М. Бонда- рюка. Доводка конструкции и подготовка документации для его серийного производства велись в ОКБ-466.
По мере выпуска рабочих чертежей к производству ракет и наземных средств комплекса были дополнительно подключены многие предприятия нескольких министерств. В частности, выпуск крупноразмерных антенных постов радиолокационных средств поручили Горьковскому (исходно артиллерийскому) заводу № 92 совнархоза и самолетостроительному заводу № 23 в подмосковных Филях.
Летом 1960 г. поблизости от Ленинграда, на полигоне Ржевка, с первой из изготовленных ПУ начались бросковые испытания имитатора ракеты, то есть пуски массо-габаритных макетов маршевой ступени с натурными ускорителями, необходимые для отработки пусковой установки и стартового участка полета.
Рабочий проект опытной пусковой установки, которой был присвоен фирменный для ЦКБ-34 индекс СМ-99, был создан в 1960 г. Первая опытная ПУ, выпущенная заводом «Большевик», имела короткую качающуюся часть, но необходимость стыковки наземного оборудования с бортовым оборудованием, пневмо- и электромагистралями ракеты потребовала существенного удлинения балки и введения носового разъема.
Общая конструктивная схема напоминала пусковую установку СМ-63 комплекса С-75. Основными внешними отличиями были два мощных гидравлических цилиндра, примененные вместо использовавшегося в СМ-63 секторного механизма для подъема стрелы с направляющими, отсутствие газоотражателя, а также подводимая к нижней поверхности передней части ракеты откидная рама с электровоздухоразъемами. На ранних этапах разработки эскизного проекта ПУ исследовались различные варианты газоотбойных и газоотражательных конструкций, но, как оказалось, использование на ЗУР стартовых ускорителей с отклоненными соплами сводило их эффективность практически к нулю. Исходя из результатов испытаний на полигоне Ржев- ка, в 1961…1963 г.г. была выпущена опытная партия пусковых установок СМ-99А для проведения заводских и совместных испытаний в составе полигонного варианта системы С-200 на Балхаше, а затем и технический проект серийной пусковой установки 5П72.
Разработка проекта заряжающей машины велась под руководством А.И.Устименко и А.Ф.Уткина с использованием схем, предложенных С.П. Ковалесом.
Расположенный в Казахстане, к западу от озера Балхаш, полигон «А» Министерства обороны готовился к приему новой техники. Требовалось построить позицию радиотехнических средств и стартовую позицию в районе площадки «35». Первый бросковый пуск ракеты на полигоне «А» был произведен 27 июля 1960 г. Фактически летные испытания начались с использованием оборудования и ракет, крайне далеких от штатных по составу и конструктивному исполнению. На полигоне смонтировали спроектированную в ракетном ОКБ-2 так называемую «пусковую установку» - агрегат упрощенной конструкции без приводов наведения по углу места и азимуту, с которой было произведено несколько бросковых и автономных пусков.
Первый полет ракеты В-860 с работающим ЖРД маршевой ступени был осуществлен при четвертом опытном пуске 27 декабря 1960 г. До апреля 1961 г. по программе бросковых и автономных испытаний было проведено 7 пусков ЗУР в упрощенном исполнении.
К этому времени даже на наземных стендах не удавалось добиться надежной работы головки самонаведения. Не были готовы и наземные радиоэлектронные средства. Только в ноябре 1960 г. опытный образец РПЦ был развернут на радиотехническом полигоне КВ-1 в Жуковском. Там же на специальных стендах установили и две ГСН.
В конце 1960 г. А.А. Расплетин был назначен ответственным руководителем и Генеральным конструктором КВ-1, а входившее в его состав конструкторское бюро по зенитным ракетным комплексам возглавил Б.В. Бункин. В январе 1961 г. главком Войск ПВО С.С. Бирюзов проинспектировал КБ-1 и его испытательную базу в Жуковском. К этому времени важнейший элемент наземных средств комплекса - радиолокатор подсвета цели являл собой «всадника без головы». Антенная система еще не была поставлена заводом №23. На полигоне «А» не было ни цифровой вычислительной машины «Пламя», ни аппаратуры командного пункта. Из-за отсутствия комплектующих срывалось изготовление штатных пусковых установок заводом № 232.
Тем не менее выход был найден. Для автономных испытаний ракет весной 1961 г. на полигон «А» доставили макетный образец РПЦ, выполненный на конструктивной базе антенного поста комплекса С-75М. Его антенная система имела значительно меньшие размеры, чем штатная антенна РПЦ системы С-200, а передающее устройство - пониженную мощность из-за отсутствия выходного усилителя. Аппаратная кабина была укомплектована только минимально необходимым набором приборов для проведения автономных испытаний ЗУР и наземного оборудования. Монтаж макетного образца РПЦ и ПУ, размещенных в четырех километрах от 35-й площадки полигона «А», обеспечил начальный этап испытания ракет.
Опытный образец антенного поста РПЦ был перевезен из Жуковского в Горький. В ходе испытаний на полигоне завода №92 выявилось, что забивание приемного канала мощным сигналом передатчика все-таки происходит, несмотря на экран, установленный между их антеннами. Сказалось отражение излучения от подстилающей поверхности площадки вблизи РПЦ. Для устранения этого эффекта под антенной закрепили дополнительный горизонтальный экран. В начале августа эшелон с опытным образцом РПЦ был отправлен на полигон. Тем же летом 1961 г. была подготовлена аппаратура и для опытных образцов других средств системы.
Первый развернутый для испытаний на полигоне «А» огневой канал С-200 включал всего одну штатную пусковую установку, что позволяло вести совместные испытания ракет и радиотехнических средств. На первых этапах испытаний заряжание пусковой установки производилось не штатно, а с использованием автокрана.
Проводились также облеты однока- нального радиовзрывателя 5Е18, в ходе которых самолет, несущий контейнер с радиовзрывателем, на встречных курсах сближался с самолетом, имитирующим воздушную цель. Для повышения надежности и помехоустойчивости начали разработку нового двухканального радиовзрывателя, позднее получившего обозначение 5Е24.
К очередной годовщине Великого Октября на полигоне с использованием самолетов Ту-16 провели облеты РПЦ в режиме работы радиолокатора с разрешением целей по скорости и по дальности. При проведении на полигоне экспериментальных работ по использованию С-75 в режиме ПРО, создатели С-200 воспользовались уникальной возможностью и попутно, сверх плана, осуществили проводку оперативно-тактической баллистической ракеты Р-17 радиолокационными средствами своей системы.
Для сопровождения серийного выпуска ракет системы С-200 на заводе № 272 было создано специальное конструкторское бюро, которое впоследствии занялось и модернизацией этих ЗУР, так как основные силы ОКБ-2 переключились на работы по С-300.
Для обеспечения испытаний готовилось переоборудование пилотируемых самолетов Як-25РВ, Ту-16, МиГ-15, МиГ-19 в беспилотные мишени, были ускорены работы по созданию запускаемой с Ту-16К крылатой ракеты-мишени КРМ, разрабатываемой на базе боевых ракет семейства КСР-2/КСР-11. Рассматривалась возможность использования в качестве мишеней зенитных ракет «400» системы «Даль», стрельбовый комплекс и техническая позиция которой еще в пятидесятые годы были развернуты на 35-ой площадке полигона «А».
К концу августа число пусков достигло 15, но все они были выполнены в рамках бросковых и автономных испытаний. Задержка с переходом к испытаниям в замкнутом контуре определялась как отставанием с вводом в строй наземных радиоэлектронных средств, так и трудностями с созданием бортовой аппаратуры ракеты. Катастрофически срывались сроки создания бортового источника электропитания. При наземной отработке ГСН выявилась непригодность радиопрозрачного обтекателя. Проработали еще несколько вариантов обтекателя, отличавшихся применяемыми материалами и технологией изготовления, в том числе керамические, а также стеклопластиковые, формируемые намоткой на специальных станках по схеме «чулок», и другие. Выявились большие искажения радиолокационного сигнала при его прохождении через обтекатель. Пришлось пожертвовать максимальной дальностью полета ракеты и применить более благоприятный для работы ГСН укороченный обтекатель, использование которого несколько увеличило аэродинамическое сопротивление.
В 1961 г. 18 из 22 проведенных пусков дали положительные результаты. Основной причиной задержки стало отсутствие автопилотов и ГСН. В то же время поставленные в 1961 г. на полигон опытные образцы наземных средств огневого канала еще не были состыкованы в единую систему.
В соответствии с Постановлением 1959 г. дальность комплекса С-200 задавалась на уровне менее 100 км, что существенно уступало заявленным показателям американского ЗРК «Найк-Геркулес». Для расширения зоны поражения отечественных ЗРК в соответствии с Решением ВПК № 136 от 12 сентября 1960 г. предусматривалось использовать возможность наведения ракет на цель на пассивном участке траектории, после окончания работы двигателя ее маршевой ступени. Так как бортовой источник питания работал на тех же компонентах топлива, что и двигатель ракеты, для увеличения продолжительности работы его турбогенератора пришлось доработать топливную систему. Это дало хорошее обоснование для увеличения запаса топлива с соответствующим утяжелением ракеты с 6 до 6,7 т и некоторым наращиванием ее длины. В 1961 г. была изготовлена первая усовершенствованная ракета, получившая наименование В-860П (изделие «1Ф»), а в следующем году предусматривалось прекратить производство ракет В-860 в пользу нового варианта. Впрочем, планы выпуска ракет на 1961 и 1962 гг. срывались из- за того, что рязанский завод № 463 не освоил к этому времени производство ГСН. В основу задуманной в ЦНИИ-108 и доводившейся уже в КБ-1 головки самонаведения ракеты были заложены не самые удачные конструктивные решения, что и определило большой процент брака на производстве и множество аварий в процессе пусков.
В начале 1962 г. на полигоне были произведены облеты установленных на вышках средств системы С-200 истребителем МиГ-15, которые проводил летчик- испытатель летной части КВ-1 В.Г. Павлов (лет за десять до того участвовавший в испытаниях пилотируемого варианта авиационного противокорабельного са- молета-снаряда КС). При этом обеспечивались минимальные расстояния между самолетом и отрабатываемыми элементами ракеты, небезопасные при летной отработке на двух сближающихся самолетах. Павлов на сверхмалой высоте проходил буквально в нескольких метрах от деревянной вышки с радиовзрывателем и ГСН. Его самолет шел с различными углами крена, имитируя возможные сочетания угловых положений цели и ракеты. Постановлением от 24 апреля 1962 г. №382-176 наряду с дополнительными мероприятиями по ускорению работ были заданы уточненные требования к основным характеристикам системы в части возможности поражения целей типа Ту-16 на дальностях 130… 180 км. В мае 1962 г. были полностью завершены автономные испытания РПЦ и его совместные испытания со средствами стартовой позиции. На первом этапе летных испытаний ракет с ГСН, успешно начатом 1 июня 1962 г., головка самонаведения работала в «пассажирском» режиме, отслеживая цель, но не оказывая никакого влияния на автономно управляемый автопилотом полет ракеты. Комплексный имитатор цели (КИЦ), забрасываемый на большую высоту метеорологической ракетой, используя собственный передатчик, переизлучал зондирующий сигнал РПЦ со сдвигом по частоте на «доплеровскую» составляющую, соответствующую изменению частоты отраженного сигнала при имитируемой относительной скорости приближения цели к РПЦ.
Первый пуск ракеты с управлением от ГСН в замкнутом контуре наведения провели 16 июня 1962 г. В июле и августе состоялись три успешных пуска в режиме самонаведения ракеты на реальную цель. В двух из них в качестве мишени использовался комплексный имитатор цели КИЦ, при этом в одном из пусков было достигнуто прямое попадание. В третьем пуске в качестве самолета-мишени использовался Як-25РВ. В августе пуском двух ракет были завершены автономные испытания средств стартовой позиции. Далее на протяжении осени было проверено функционирование ГСН по контрольным целям - МиГ-19М, парашютной мишени М-7 и по высотной цели - Як-25РВМ. Позднее, в декабре, автономным пуском ракеты была подтверждена совместимость оборудования стартовой позиции и РПЦ. Но, попреж- нему, основной причиной низкого темпа испытаний системы были задержки в производстве ГСН из-за ее недоведенности, проявившейся прежде всего в недостаточной виброустойчивости высокочастотного гетеродина. В 31 пуске, проведенном с июля 1961г. по октябрь 1962 г., ГСН было укомплектовано только 14 ракет.
В этих условиях А.А. Расплетин принял решение по организации работ по двум направлениям. Предусматривалась, с одной стороны, доработка существующей головки самонаведения, а с другой - создание новой ГСН, более пригодной для крупносерийного производства. Но и доработка существующей ГСН 5Г22 из комплекса «лечебных» мероприятий трансформировалась в основательное переформирование структурной схемы ГСН с внедрением вновь спроектированного виброустойчивого генератора, работающего на промежуточной частоте. Другая, принципиально новая головка самонаведения 5Г23 стала собираться уже не из «россыпи» множества отдельных радиоэлектронных элементов, а из четырех предварительно отлаженных на стендах блоков. В этой напряженной обстановке Высоцкий, с самого начала возглавлявший работы по ГСН, в июле 1963 г. ушел из КВ-1.
В связи с задержками с поставкой ГСН было проведено более полутора десятков пусков нештатных ракет В-860 с радиокомандной системой управления. Для передачи команд управления использовалась наземная станция наведения ракет РСН-75М комплекса С-75. Эти испытания позволили определить показатели управляемости ракеты, уровни перегрузок, но возможности наземной аппаратуры управления ограничивали дальность управляемого полета.
В условиях основательного отставания работ от первоначально заданных сроков в 1962 г. подготовили дополнительное технико-экономическое обоснование разработки С-200. Эффективность полка С-75 трехдивизионного состава приближалась к соответствующему показателю группы дивизионов системы С-200, при этом территория, прикрываемая новой системой, многократно превышала зону, контролируемую полком С-75.
В 1962 г. началась наземная отработка стартовых двигателей 5С25 на смесевом топливе. Но, как показал дальнейший ход событий, использованное в них топливо не обладало стабильностью при низких температурах. Поэтому люберецкому НИ И-125 под руководством Б.П.Жукова было поручено разработать новый заряд из баллиститного топлива РАМ-10К для эксплуатации ракеты при температурах от -40 до +50°С. Созданный в результате этих работ двигатель 5С28 в 1966 г. был передан в серийное производство. К началу осени 1962 г. на полигоне уже находились два РПЦ и две кабины К-3, три ПУ и кабина К-9 командного пункта, РЛС обнаружения П-14 «Лена», что позволяло перейти к отработке взаимодействия этих элементов системы в составе группы дивизионов. Но к осени еще не были завершены программы автономных испытаний ЗУР и заводских испытаний РПЦ. В дальнейшем на полигон были доставлены средства еще одного огневого канала, на этот раз со всеми шестью пусковыми установками и кабиной К-9. Для целеуказания использовали РЛС П-14 и новый мощный радиолокационный комплекс П-80 «Алтай». Это позволило перейти к испытаниям С-200 с приемом информации от штатных средств радиолокационной разведки, выработкой целеуказаний кабиной К-9 и стрельбой по одной цели несколькими ракетами. Но и к лету 1963 г. все еще не были завершены пуски в замкнутом контуре управления. Задержки определялись отказами ГСН ракеты, проблемами с новым двухканальным взрывателем, а также выявившимися конструктивными недоработками в части разделения ступеней. В ряде случаев ускорители и седьмой отсек не отделялись от маршевой ступени ракеты, а иногда ракета разрушалась при разделении ступеней или же в первые секунды после его завершения - автопилот и органы управления не справлялись с полученными угловыми возмущениями, бортовая аппаратура «выбивалась» мощным виброударным воздействием. В порядке «лечения» ранее принятой схемы в ходе летной отработки был внедрен специальный механизм, обеспечивающий одновременное отделение диаметрально противоположных стартовых ускорителей. Конструкторы ОКБ-2 отказались от больших шестиугольных стабилизаторов, закрепленных по «X»- образной схеме на седьмом отсеке. Вместо них на стартовых двигателях установили по «+»-образной схеме стабилизаторы значительно меньших размеров.
Для отработки отделения стартовых ускорителей в 1963 г. провели несколько автономных пусков ракет, вместо штатной жидкостной двигательной установки укомплектованных - твердотопливным двигателем ПРД-25 от ракеты К-8М. В ходе испытаний дорабатывалась до работоспособного состояния и ГСН ракеты. С июня 1963 г. ЗУР комплектовались двухканальным радиовзрывателем 5Е24, а с сентября - усовершенствованной головкой самонаведения КСН-Д. В ноябре 1963 г. был, наконец, выбран вариант боевой части. Первоначально испытания производились с боевой частью, спроектированной в ГСКБ-47 под руководством К.И.Козорезова, но позднее выявились преимущества конструкции, предложенной коллективом конструкторов НИИ-6 во главе с Седуковым. Хотя обе организации наряду с традиционными конструкциями вели проработки и по поворотным боевым частям с направленным конусным полем разлета осколков, к дальнейшему применению была принята обычная шаровая осколочно- фугасная боевая часть с готовыми поражающими элементами.
В марте 1964 г. 92-м пуском ракеты были начаты совместные (Государственные) испытания. Комиссию по проведению испытаний возглавил заместитель Главкома ПВО Г.В.Зимин. Той же весной были проведены испытания головных образцов блоков новой ГСН. Летом 1964 г. комплекс С-200 в сокращенном составе боевых средств был представлен руководству страны на показе в Кубинке под Москвой. В декабре 1965 г. были проведены первые два пуска ракет с новой ГСН. Один пуск завершился прямым попаданием в мишень Ту-16М, второй - аварией. Для получения максимальной информации о работе ГСН в этих пусках использовались телеметрические варианты ракет с весовым макетом боевой части. В апреле 1966 г. провели еще 2 пуска ракет с новой ГСН, но оба закончились аварией. В октябре, сразу же после окончания стрельб ракетами с первым вариантом ГСН, было выполнено четыре зачетных пуска ракет с новыми головками самонаведения: два по Ту-16М, один - по МиГ-19М и один - по КРМ. Все мишени были поражены.
Всего в ходе проведения совместных испытаний было проведено 122 пуска ракет (включая 8 пусков ракет с новой ГСН), в том числе:
- по программе совместных испытаний* 68 пусков;
- по программам Главных конструкторов - 36 пусков;
- для определения путей расширения боевых возможностей системы - 18 пусков.
При проведении испытаний было сбито 38 воздушных целей - самолетов-мишеней Ту-16, МиГ-15М, МиГ-19М, ракет- мишеней КРМ. Пять самолетов-мишеней в том числе один самолет - постановщик непрерывных шумовых помех МиГ-19М с аппаратурой «Лайнер», сбили прямыми попаданиями телеметрических, не укомплектованных боевыми частями ракет.
Несмотря на официальное завершение Государственных испытаний, из-за большого числа недоработок Заказчик медлил с официальным принятием комплекса на вооружение, хотя серийное производство ракет и наземного оборудования фактически началось еще в 1964… 1965 гг. Окончательно испытания завершились к концу 1966 г. В начале ноября на полигон в Сары-Шаган для ознакомления с системой С-200 прилетел начальник Главного управления вооружений Минобороны, в тридцатые годы - участник знаменитых чкаловских перелетов, Г.Ф. Байдуков. В результате, Государственная комиссия в своем «Акте…» о завершении испытаний рекомендовала принять систему на вооружение.
К пятидесятилетию Советской Армии, 22 февраля 1967 г. было утверждено Постановление Партии и Правительства №161-64 о принятии на вооружение зенитно-ракетной системы С-200, получившей наименование «Ангара», с тактико- техническими характеристиками, в основном соответствовавшими заданным директивными документами. В частности, дальность пуска по цели типа Ту-16 составила 160 км. По досягаемости новый советский ЗРК несколько превосходил «Найк-Геркулес». Используемая в С-200 схема полуактивного самонаведения ракеты обеспечивала лучшую точность, особенно при обстреле целей в дальней зоне, а также повышенную помехозащищенность и возможность уверенного поражения постановщиков активных помех. По габаритам советская ракета получилась компактней американской, но при этом оказалась в полтора раза тяжелее. К несомненным достоинствам американской ракеты следует отнести применение твердого топлива на обеих ступенях, что существенно упростило ее эксплуатацию и позволило обеспечить более длительные сроки службы ракеты.
Значительными оказались и различия в сроках создания «Найк-Геркулеса» и С-200. Продолжительность разработки системы С-200 более чем вдвое превысила длительность создания ранее принятых на вооружение зенитных ракетных систем и комплексов. Основной причиной этого стали объективные трудности, связанные с освоением принципиально новой техники - систем самонаведения, когеррентных РЛС непрерывного излучения при отсутствии достаточно надежной элементной базы, выпускаемой радиоэлектронной промышленностью.
Аварийные пуски, многократные срывы директивных сроков неумолимо влекли за собой разборки на уровне министерств, Военно-промышленной комиссии, а зачастую - и соответствующих отделов ЦК КПСС. Высокие для тех лет оклады, последующие премии и правительственные награды не компенсировали состояние стресса, в котором постоянно находились создатели зенитной ракетной техники - от генеральных конструкторов до простых инженеров. Свидетельством запредельности психофизиологических нагрузок на создателей нового оружия стала скоропостижная смерть от инсульта не достигшего пенсионного возраста А.А. Расплетина, последовавшая в марте 1967 г. За создание системы С-200 Б.В. Бункин и П.Д. Грушин были награждены орденами Ленина, а А.Г. Басисто- ву и П.М. Кириллову было присвоено звание Герой Социалистического Труда. Работа по дальнейшему совершенствованию системы С-200 была удостоена Государственной премии СССР.
К этому времени уже проводились поставки техники на вооружение Войск ПВО страны. С-200 поступила и на снабжение ПВО Сухопутных войск, где эксплуатировались до принятия на вооружение зенитных ракетных комплексов нового поколения - С-300В.
Первоначально система С-200 поступала на вооружение зенитно-ракетных полков дальнего действия, состоящих из 3…5 огневых дивизионов, технического дивизиона, подразделений управления и обеспечения. С течением времени представления военных об оптимальной структуре построения зенитных ракетных частей менялись. Для повышения боевой устойчивости ЗРК большой дальности С- 200 было признано целесообразным объединять их под единым командованием с маловысотными комплексами системы С-125. Стали формироваться зенитные ракетные бригады смешанного состава из двух-трех огневых дивизионов С-200 по 6 пусковых установок и двух - трех зенитно-ракетных дивизионов С-125, включавших по 4 пусковые установки с двумя или четырьмя направляющими. В зоне особо важных объектов и в приграничных районах для многократного перекрытия воздушного пространства бригады Войск ПВО страны имели на вооружении комплексы всех трех систем: С-75, С-125, С-200 с единой системой автоматизированного управления.
Новая схема организации, с относительно небольшим числом пусковых установок С-200 в бригаде, позволила разместить ЗРК большой дальности в большем числе районов страны и, в какой-то мере, отражала тот факт, что к моменту принятия комплекса на вооружение пя- тиканальная комплектация представлялась уже избыточной, так как не отвечала сложившейся обстановке. Активно пропагандировавшиеся в конце пятидесятых годов американские программы создания сверхскоростных высотных бомбардировщиков и крылатых ракет не были завершены из-за высокой стоимости и явной уязвимости от ЗРК. С учетом опыта войн во Вьетнаме и на Ближнем Востоке в США даже тяжелые 5-5.2 были доработаны для действия на малых высотах. Из реальных же специфических целей для системы С-200 оставались только скоростные и высотные разведчики SR-71, а также самолеты дальнего радиолокационного дозора и постановщики активных помех, действующие с большего удаления, но в пределах радиолокационной видимости. Эти цели не были массовыми и 12..Л 8 ПУ в части должно было хватить для решения боевых задач.
Сам факт существования С-200 в значительной мере определил переход авиации США к действиям на малых высотах, где они подвергались воздействию огня более массовых зенитных ракетных и артиллерийских средств. Кроме того, неоспоримым достоинством комплекса было применение самонаведения ракет. Даже не реализуя полностью свои возможности по дальности, С-200 дополняла комплексы С-75 и С-125 с радиокомандным наведением, существенно усложняя для противника задачи ведения как радиоэлектронной борьбы, так и высотной разведки. Особенно явно преимущества С-200 над указанными системами могли проявиться при обстреле постановщиков активных помех, служивших почти идеальной целью для самонаводящихся ракет С-200. Долгие годы самолеты-разведчи- ки США и стран НАТО, в том числе знаменитые SR-71, были вынуждены совершать разведывательные полеты только вдоль границ СССР и стран Варшавского договора.
 |
 |
1. Головка самонаведения
2. Автопилот
3. Радиовзрыватель
4. Счетно-решающий прибор
5. Предохранительно-испонительный механизм
6. Боевая часть
7. Бачок горючего БИП
8. Бак окислителя
9. Воздушный баллон
10. Стартовый двигатель
11. Бак горючего
12. Бортовой источник питания (БИП)
13. Бачок окислителя БИП
14. Бак гидравлической системь
15. Маршевый двигатель
16. Аэродинамический руль
Несмотря на эффектный вид ЗУР системы С-200, они ни разу не демонстрировалась на парадах в СССР, а фотоснимки ракеты и пусковой установки появились только к концу восьмидесятых годов. Однако при наличии космической разведки скрыть факт и масштабы массового развертывания нового комплекса не удалось. Система С-200 получила в США условное обозначение SA- 5. Однако многие годы в зарубежных справочниках под этим обозначением публиковали фотографии ракет комплекса «Даль», неоднократно отснятых на Красной и Дворцовой площадях. По американским данным, в 1970 году количество ПУ ракет С-200 составляло 1100, в 1975-м -1600, в 1980-м - 1900 единиц. Своего пика - 2030 ПУ развертывание этой системы достигло в середине восьмидесятых годов.
По американским данным, в 1973… 1974 гг. на полигоне в Сары-Шагане было проведено около полусотни летных испытаний, во время которых РЛС системы С-200 использовалась для слежения за баллистическими ракетами. США в Постоянной консультативной комиссии по соблюдению Договора об ограничении систем ПРО был поставлен вопрос о прекращении подобных испытаний, и они далее не проводились.
Зенитная управляемая ракета 5В21 скомпонована по двухступенчатой схеме с пакетным расположением четырех стартовых ускорителей. Маршевая ступень выполнена по нормальной аэродинамической схеме, при этом ее корпус состоял из семи отсеков.
Отсек №1 длиной: 1793 мм объединял радиопрозрачный обтекатель и ГСН в герметичный блок. Стеклопластиковый радиопрозрачный обтекатель покрывался теплозащитной шпаклевкой и несколькими слоями лака. Бортовая аппаратура ракеты (блоки ГСН, автопилот, радиовзрыватель, счетно-решающий прибор) размещалась во втором отсеке длиной 1085 мм. Третий отсек ракеты длиной 1270 мм предназначался для размещения боевой части, бачка горючего для бортового источника питания (БИП). При снаряжении ракеты боевой частью головная часть между отсеками 2 и 3 отсеками поворачивалась на. 90-100° в сторону левого борта. Отсек №4 при длине 2440 мм включал баки окислителя и горючего и воздушно-арматурный блок с шар-баллоном в межбаковом пространстве. Бортовой источник питания, бачок окислителя бортового источника питания, баллоны гидросистемы с гидроаккумулятором размещались в отсеке №5 длиной 2104 мм. К заднему шпангоуту пятого отсека крепился маршевый жидкостной ракетный двигатель. Шестой отсек длиной 841 мм закрывал маршевый двигатель ракеты и предназначался для размещения рулей с рулевыми машинками. На сбрасываемом после отделения стартового двигателя кольцевом седьмом отсеке длиной 752 мм располагались задние узлы крепления стартовых двигателей. Все корпусные элементы ракеты покрывались теплозащитным покрытием.
Крылья сварной конструкции каркасного типа размахом 2610 мм были выполнены в малом удлинении с положительной стреловидностью 75° по передней кромке и отрицательной 1 Г - по задней. Корневая хорда составляла 4857 мм при относительной толщине профиля 1,75%, концевая хорда - 160 мм. Для уменьшения габаритов транспортной тары каждая консоль собиралась из передней и задней частей, которые крепились к корпусу в шести точках. На каждом крыле размещался приемник воздушного давления.
Жидкостный ракетный двигатель 5Д12, работавший на азотной кислоте с добавкой четырехокиси азота в качестве окислителя и - триэтиламинксилидине как горючем, был выполнен по «открытой» схеме - с выбросом продуктов сгорания газогенератора турбонасосного агрегата в атмосферу. С целью обеспечения максимальной дальности полета ракеты либо полета на максимальной скорости при обстреле целей на малой дальности предусматривалось несколько режимов работы двигателя и программы их корректировки, которые выдавались перед стартом ракеты на регулятор тяги двигателя 5Ф45 и программное устройство на основании решения задачи, выработанного наземной ЦВМ «Пламя». Режимы работы двигателя обеспечивали поддержание постоянных максимального (КЖ^З т) или минимального (3,2*0,18 т) значений тяги. При отключении системы регулирования тяги двигатель «шел в разнос», развивая тягу до 13 т, и разрушался. Первая основная программа предусматривала запуск двигателя с быстрым выходом на максимальную тягу, а начиная с 43
В баках окислителя и горючего размещались заборные устройства, отслеживающие положение компонентов топлива при больших знакопеременных поперечных перегрузках. Трубопровод подачи окислителя проходил под прикрытием короба по правому борту ракеты, а короб для проводки бортовой кабельной сети размещался с противоположной стороны корпуса.
Бортовой источник питания 5И43 обеспечивал генерирование в полете электроэнергии (постоянного и переменного тока), а также создание высокого давления в гидравлической системе для работы рулевых приводов.
Ракеты оснащались стартовыми двигателями одной из двух модификаций - 5С25 и 5С28. Сопла каждого ускорителя наклонены относительно продольной оси корпуса таким образом, что вектор тяги проходил в районе центра масс ракеты и разнотяговость диаметрально расположенных ускорителей, достигавшая 8% для 5С25 и 14% для 5С28, не создавала неприемлемо высоких возмущающих моментов по тангажу и рысканию. В околосопловой части каждый ускоритель на двух консольных опорах крепился к седьмому отсеку маршевой ступени - литому кольцу, сбрасываемому после отделения ускорителей. В передней части ускоритель двумя аналогичными опорами связывался с силовым шпангоутом корпуса ракеты в районе межбакового отсека. Узлы крепления к седьмому отсеку обеспечивали проворот и последующее отделение ускорителя после разрыва передних связей с противоположным блоком. На каждом из ускорителей размещалось по стабилизатору, при этом на нижнем ускорителе стабилизатор складывался в сторону левого борта ракеты и занимал рабочее положение только после схода ракеты с ПУ.
Осколочно-фугасная боевая часть 5Б14Ш снаряжалась 87,6…91 кг взрывчатого вещества и оснащалась 37 ООО шарообразных поражающих элементов двух диаметров, включая 21 ООО элементов массой 3,5 г и 16 ООО массой 2 г, что обеспечивало надежное поражение целей при стрельбе на встречных курсах и вдогон. Угол пространственного сектора статического разлета осколков составлял 120°, скорость их разлета - 1000… 1700 м/с. Подрыв боевой части ракеты осуществлялся по команде от радиовзрывателя при пролете ракеты в непосредственной близости от цели либо при промахе (по пропаданию бортового питания).
Аэродинамические поверхности на маршевой ступени были расположены X- образно по «нормальной» схеме - с задним положением рулей относительно крыльев. Руль (точнее - руль-элерон) трапециевидной формы состоял из двух связанных торсионами частей, что обеспечивало автоматическое уменьшение угла поворота большей части руля при увеличении скоростного напора для сужения диапазона величин управляющих моментов. Рули устанавливались на шестом отсеке ракеты и приводились в движение гидравлическими рулевыми машинками, отклоняясь на угол до ±45°.
Во время предстартовой подготовки производились включение, прогрев, проверка функционирования бортовой аппаратуры, раскручивались гироскопы автопилота при питании от наземных источников. Для охлаждения аппаратуры от
магистрали ПУ подавался воздух. «Синхронизация» головки самонаведения с лучом РПЦ по направлению достигалась при повороте пусковой установки по азимуту в направлении на цель и выдаче с ЦВМ «Пламя» расчетного значения угла места для наведения ГСН. Головка самонаведения производила поиск и захват на автоматическое сопровождение цели. Не позднее чем за Зс до пуска при отводе электровоздухоразъема производилось отключение ЗУР от внешних источников питания и воздушной магистрали и переход на бортовой источник питания.
Бортовой источник питания запускался на земле подачей электрического импульса на пиропатрон пускового стартера. Далее срабатывал воспламенитель порохового заряда. Продуктами сгорания порохового заряда (с характерным выбросом темного дыма перпендикулярно оси корпуса) ракеты раскручивалась турбина, которая через 0,55 с переводилась на жидкое топливо. Также раскручивался и ротор турбонасосного агрегата. После выхода турбины на 0,92 номинального режима по оборотам проходила команда на разрешение старта ракеты, и осуществлялся перевод всех систем на бортовое питание. Рабочий режим турбины бортового источника питания, соответствующий 38 200*3% об/ мин при максимальной мощности 65 л.с. поддерживался в течение 200 с полета. Топливо для бортового источника питания поступало из специальных топливных бачков за счет подачи сжатого воздуха под деформируемую алюминиевую внут- рибаковую диафрагму.
При прохождении команды «Пуск» последовательно производились уборка отрывного разъема, запуск бортового источника питания, подрыв пиропатронов запуска стартового двигателя. Газы из верхнего стартового двигателя, поступая через пневмомеханическую систему, открывали доступ сжатого воздуха из баллона в топливные баки двигателя и бачки бортового источника питания.
При заданном скоростном напоре сигнализаторами давления формировалась команда на подрыв пиропатронов двигателя, включался исполнительный механизм регулятора тяги. Первые 0,45…0,85 секунды после старта ЗУР летела без управления и стабилизации.
Отделение блоков стартового двигателя происходило спустя 3…5 с от старта, при скорости полета около 650 м/с на удалении порядка 1 км от пусковой установки. Диаметрально противоположные стартовые ускорители крепились в их носовой части 2 натяжными лентами, проходящими через корпус маршевой ступени. Специальный замок освобождал одну из лент по достижении установленного давления на участке спада тяги ускорителя. После падения давления в диаметрально расположенном ускорителе происходило освобождении второй ленты и одновременное отделение обоих ускорителей. Для гарантированного отвода ускорителей от маршевой ступени они оснащались скошенными носовыми обтекателями. При освобождении лент под действием аэродинамических сил блоки ускорителей поворачивались относительно узлов крепления на седьмом отсеке. Отделение седьмого отсека происходит под действием осевых аэродинамических сил после завершения работы последней пары ускорителей. Блоки ускорителя падали на удалении до 4 км от ПУ.
Через секунду после сброса стартовых ускорителей включался автопилот и начиналось управление полетом ракеты. При стрельбе в «дальнюю зону» через 30 с после старта производилось переключение от метода наведения «с постоянным углом упреждения» к «пропорциональному сближению». Сжатый воздух подавался в баки окислителя и горючего маршевого двигателя до тех пор, пока давление в шар-баллоне не снижалось до 50 кг/см
В системе С-200 «Ангара» предусматривалось применение двух вариантов ракет:
- 5В21 (В-860, изделие «Ф»);
- 5В21А (В-860П, изделие «1Ф»)
- усовершенствованный вариант ракеты 5В21, использовавший бортовую аппаратуру, усовершенствованную по результатам полигонных испытаний: головку самонаведения 5Г23, счетно-решающий прибор 5Э23, автопилот 5А43.
Для отработки у расчетов навыков по заправке ЗУР и заряжанию ПУ выпускались, соответственно, учебно-заправоч- ные ракеты УЗ и габаритно-массовые макеты УГМ. В качестве учебных использовались и частично разукомплектованные боевые ракеты с истекшим сроком службы или поврежденные при эксплуатации. Предназначенные для обучения курсантов учебные ракеты УР выпускались с «четвертным» вырезом по всей длине.
После принятия на вооружение системы С-200 выявленные при пусках недостатки, а также отзывы и замечания, поступающие от строевых частей, позволили определить ряд недоработок, непредвиденных и неисследованных режимов работы, слабых мест техники системы. Было реализовано и испытано новое оборудование, обеспечивавшее повышение боевых возможностей и эксплуатационных показателей системы. Уже к моменту принятия на вооружение стало ясно, что система С-200 не обладала достаточной помехозащищенностью и могла поражать цели только в простой боевой обстановке, при действии постановщиков непрерывных шумовых помех. Важнейшим из направлений совершенствования комплекса стало повышение помехозащищенности.
В ходе проведения в ЦНИИ-108 НИР «Партитура» были осуществлены исследования по воздействию на различные радиотехнические средства специальных помех. На полигоне в Сары-Шагане самолет, оборудованный макетным образцом перспективной мощной системы постановки помех, был использован при совместной работе с РПЦ системы С-200.
По результатам выполнения НИР «Вега» уже в 1967 г. была выпущена проектная документация на совершенствование радиотехнических средств системы и изготовлены опытные образцы РПЦ и головки самонаведения ракеты с повышенной помехозащищенностью, обеспечивающие возможность поражения самолетов-постановщиков специальных видов активных помех - таких, как выключающиеся, прерывистые, уводящие по скорости, дальности и угловым координатам. Совместные испытания аппаратуры доработанного комплекса с новой ракетой 5В21В проводились в Сары- Шагане с мая по октябрь 1968 г. в два этапа. Неутешительные результаты первого этапа, на котором проводились пуски по мишеням, летевшим на высоте 100…200 м, определили необходимость проведения доработок конструкции ракеты, контура управления, методики стрельбы. Далее, в ходе 8 пусков ракет В-860ПВ с ГСН 5Г24 и новым радиовзрывателем, удалось сбить четыре самолета-мишени, в том числе три мишени, оснащенных аппаратурой постановки помех.
Командный пункт в усовершенствованном варианте мог работать как с аналогичными командными и вышестоящими пунктами с использованием АСУ, так и с использованием модернизированной РЛС П-14Ф «Фургон» и радиовысотомеров ПРВ-13 и был оборудован радиорелейной линией для приема данных от удаленной РЛС.
В начале ноября 1968 г. Государственная комиссия подписала акт, в котором рекомендовала принять систему С-200В на вооружение. Серийное производство средств системы С-200В развернули в 1969 году, одновременно было свернуто производство системы С-200. Система С-200В была принята на вооружение сентябрьским Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР 1969 г.
Группа дивизионов системы С-200В в составе радиотехнической батареи 5Ж52В и стартовой позиции 5Ж51В была принята на вооружение в 1970 году, первоначально с ракетой 5В21 В. Ракета 5В28 была введена позднее, в ходе эксплуатации системы.
Новый радиолокатор подсвета цели 5Н62В с модифицированныой ЦВМ «Пламя-КВ»), был создан по-прежнему, с широким использованием радиоламп.
Пусковая установка 5П72В комплектовалась новой стартовой автоматикой. Кабина К-3 была доработана и получила обозначение К-ЗВ.
Ракета 5В21В (В-860ПВ) - оснащалась ГСН типа 5Г24 и радиовзрывателем 5Е50. Усовершенствования аппаратуры и технических средств комплекса С-200В позволили не только расширить границы зоны поражения целей и условия применения комплекса, но и ввести дополнительно режимы стрельбы по «закрытой цели» с пуском ЗУР в направлении цели без захвата ее ГСН до старта. Захват цели ГСН производился на шестой секунде полета, после отделения стартовых двигателей. Режим «закрытой цели» позволил производить стрельбу по постановщикам активных помех с многократным переходом в ходе полета ракеты от сопровождения цели в полуактивном режиме по отраженному от цели сигналу РПЦ к пассивной пеленгации с самонаведением на станцию активных помех. Применялись методы «пропорционального сближения с компенсацией» и «с постоянным углом упреждения».
Модернизированный вариант системы С-200В был создан в первой половине семидесятых годов.
Испытания ракеты В-880 (5В28) были начаты в 1971 г. Наряду с успешными пусками при испытаниях ракеты 5В28 разработчики столкнулись с авариями, связанными с очередным «загадочным явлением». При стрельбе по наиболее теплонапряженным траекториям ГСН «слепла» в ходе полета. После всестороннего анализа изменений, внесенных в ракету 5В28 по сравнению с ракетами семейства 5В21, и проведения наземных стендовых испытаний было определено, что «виновником» нештатной работы ГСН является лаковое покрытие первого отсека ракеты. При нагреве в полете связующие лака газифицировались и проникали под обтекатель головного отсека. Электропроводящая газовая смесь оседала на элементах ГСН и нарушала работу антенны. После изменения состава лакового и теплоизоляционного покрытий головного обтекателя ракеты неисправности такого рода прекратились.
Аппаратура стрельбового канала была доработана для обеспечения использования ракет как с осколочно-фугасной боевой частью, так и ЗУР со специальной боевой частью 5В28Н (В- 880Н). В составе аппаратного контейнера РПЦ была использована цифровая ЭВМ «Пламя-КМ». При срыве сопровождения цели в ходе полета ракет типов 5В21В и 5В28 был обеспечен перезахват цели на сопровождение при условии ее нахождения в зоне обзора ГСН.
Стартовая батарея прошла доработку в части аппаратуры кабины К-3 (К-ЗМ) и пусковых установок для обеспечения возможности использования более широкой номенклатуры ракет с различными типами боевых частей. Была модернизирована аппаратура командного пункта системы применительно к возможностям по поражению воздушных целей новыми ракетами 5В28.
С 1966 г. КБ, созданное при «Ленинградском Северном заводе», под общим руководством со стороны МКБ «Факел» (бывшее ОКБ-2 МАП) приступило к разработке на базе ракеты 5В21В (В-860ПВ) новой ракеты В-880 для системы С-200. Официально же разработка унифицированной ракеты В-880 с максимальной дальностью стрельбы до 240 км была задана сентябрьским Постановлением КЦ КПСС и СМ СССР 1969 года.
Ракеты 5В28 оснащались помехоза- щищенной головкой самонаведения 5Г24, счетно-решающим прибором 5Э23А, автопилотом 5А43, радиовзрывателем 5Е50, предохранительно-исполнительным механизмом 5Б73А. Использование ракеты обеспечивало зону поражения по дальности до 240 км, по высоте от 0,3 до 40 км. Максимальная скорость поражаемых целей достигала 4300 км/ч. При стрельбе по цели типа самолета дальнего радиолокационного обнаружения ракетой 5В28 обеспечивалась максимальная дальность поражения с заданной вероятностью 255 км, при большей дальности вероятность поражения существенно снижалась. Техническая дальность полета ЗУР в управляемом режиме с сохранением на борту энергетики, достаточной для устойчивой работы контура управления, составляла около 300 км. При благоприятном сочетании случайных факторов она могла быть и больше. На полигоне зарегистрировали случай управляемого полета на дальность 350 км. При отказе системы самоликвидации ЗУР способна улететь на дальность, многократно большую «паспортной» границы зоны поражения. Нижняя граница зоны поражения составляла 300 м.
Двигатель 5Д67 ампулизированной конструкции с турбонасосной подачей топлива разработан под руководством Главного конструктора ОКБ-117 А.С. Мевиуса. Доводка двигателя и подготовка его серийного производства велись при активном участии Главного конструктора ОКБ-117 С.П.Изотова. Работоспособность двигателя обеспечивалась в диапазоне температур ±50°. Масса двигателя с агрегатами составляла 1 19 кг.
Разработка нового бортового источника питания 5И47 начата в 1968г. под руководством М.М. Бондарюка в Московском КБ «Красная Звезда», а окончена в 1973 году в Тураевском МКБ «Союз» под руководством главного конструктора В.Г. Степанова. В систему топливо- питания газогенератора был введен агрегат управления - автоматический регулятор с температурным корректором. Бортовой источник питания 5И47 обеспечивал электроэнергией бортовую аппаратуру и работоспособность гидроприводов рулевых машин в течение 295 сек независимо от времени работы маршевого двигателя.
Ракета 5В28Н (В-880Н) со специальной боевой частью предназначалась для уничтожения групповых воздушных целей, совершающих налет в плотном строю, и проектировалась на базе ракеты 5В28 с использованием аппаратурных блоков и систем с повышенной надежностью.
Система С-200ВМ с ракетами 5В28 и 5В28Н была принята на вооружение Войск ПВО страны в начале 1974 г.
Спустя почти пятнадцать лет после окончания испытаний первого варианта системы С-200 в середине восьмидесятых годов была принята на вооружение последняя модификация огневых средств системы С-200. Официально разработ-
ка системы С-200Д с ракетой В-880М повышенной помехозащищенности и увеличенной дальностью была задана в 1981 г., но соответствующие работы велись с середины семидесятых годов.
Аппаратная часть радиотехнической батареи была выполнена на новой элементной базе, стала проще и надежней в эксплуатации. Уменьшение объема, требуемого для размещения новой аппаратуры, позволило реализовать несколько новых технических решений. Повышение дальности обнаружения целей достигнуто практически без изменения антенно- волноводного тракта и зеркал антенн, а только за счет повышения в несколько раз мощности излучения РПЦ. Были созданы ПУ 5П72Д и 5П72В-01, кабина К-ЗД, и другие образцы техники.
В МКБ «Факел» и ОКБ лениградско- го «Северного завода» для системы С- 200Д была разработана унифицированная ракета 5В28М (В-880М) повышенной помехозащищенности с увеличенной до 300 км дальней границей зоны перехвата. Конструкция ракеты позволяла осуществлять замену осколочно-фугас- ной боевой части от ракеты 5В28М (В-880М) на специальную боевую часть в ракете 5В28МН (В-880НМ) без какой- либо доработки конструкции. Система топливоснабжения бортового источника питания на ракете 5В28М с введением специальных топливных бачков стала автономной, что существенно увеличило продолжительность управляемого полета на пассивном участке полета и время работы бортовой аппаратуры. Ракеты 5В28М имели усиленную теплозащиту головного обтекателя.
Комплексы группы дивизионов С-200Д за счет реализации технических решений в аппаратуре радиотехнической батареи и доработки ракеты имеют дальнюю границу зоны поражения, увеличенную до 280 км. В «идеальных» для стрельбы условиях она достигала 300 км, а в перспективе предполагалось даже получить дальность до 400 км.
Испытания системы С-200Д с ракетой 5В28М начались в 1983 г. и были завершены в 1987 г. Серийное производство техники для зенитно-ракетных комплексов С-200Д велось в ограниченном количестве и было прекращено в конце восьмидесятых - начале девяностых годов. Промышленностью было выпущено всего около 15 стрельбовых каналов и до 150 ракет 5В28М. К началу XXI века лишь в некоторых регионах России на вооружении в ограниченном количестве находились комплексы С-200Д.
На протяжении 15 лет система С-200 считалась особо секретной и практически не покидала пределов СССР - братскую Монголию в те годы за «заграницу» всерьез не считали. После размещения в Сирии, система С-200 утратила «невинность» в части сверхсекретности и ее стали предлагать иностранным заказчикам. На базе системы С-200В была создана экспортная модификация с измененным составом оборудования под обо- значение С-200ВЭ, при этом экспортный вариант ракеты 5В28 именовался 5В28Э (В-880Э).
После того как летом 1982 г. воздушная война над южным Ливаном закончилась с удручающим для сирийцев результатом, советским руководством было принято решение направить на Ближний Восток два зенитно-ракетных полка С-200В двухдивизионного состава с боекомплектом 96 ракет. После 1984 г. техника комплексов С-200ВЭ была передана сирийскому персоналу, прошедшему соответствующее обучение и подготовку.
В последующие годы, оставшиеся до распада организации Варшавского Договора, а затем и СССР, комплексы С-200ВЭ успели поставить в Болгарию, Венгрию, ГДР, Польшу и Чехословакию. Помимо стран Варшавского Договора, Сирии и Ливии система С-200ВЭ была поставлена в Иран и Северную Корею, куда было направлено четыре огневых дивизиона.
В результате бурных событий восьмидесятых - девяностых годов в центральной Европе система С-200ВЭ на какое-то время оказалась… на вооружении НАТО - до того как в 1993 г. расположенные в бывшей Восточной Германии зенитные ракетные части были полностью перевооружены на американские ЗРК «Хок» и «Пэтриот». В иностранных источниках публиковалась информация о передислокации одного комплекса системы С-200 с территории Германии в США для изучения его боевых возможностей.
В ходе испытаний системы С-200В, проводившихся в конце шестидесятых годов, были проведены экспериментальные пуски по мишеням, созданным на базе ракет 8К11 и 8К14 для определения возможностей системы по обнаружению и уничтожению тактических баллистических ракет. Эти работы, как и аналогичные испытания, выполненные в восьмидесятых и девяностых годах показали, что отсутствие в составе системы средств целеуказания, способных обеспечить обнаружение и наведение РПЦ на скоростную баллистическую цель, предопределяет невысокие результаты этих экспериментов.
Для расширения боевых возможностей огневых средств системы на Сары- Шаганском полигоне в 1982 году в опытном порядке было произведено несколько стрельб доработанными ракетами по радиолокационно видимым наземным целям. Была уничтожена мишень - машина с установленным на ней специальным контейнером от мишени МР-8ИЦ. При установке контейнера с радиолокационными отражателями на земле радиоконтрастность мишени резко падала и эффективность стрельбы была мала. Были сделаны выводы о возможности поражения ракетами системы С-200 мощных наземных источников помех и надводных целей в пределах радиогоризонта. Но проведение доработок С-200 признали нецелесообразным. В ряде зарубежных источников сообщалось о подобном использовании средств системы С-200 в ходе боевых действий в Нагорном Карабахе.
При поддержке 4-го ГУМО ЦКБ «Алмаз» на рубеже семидесятых - восьмидесятых годов выпустило аванпроект комплексной модернизации средств системы С-200В и более ранних вариантов системы, но он не получил развития из-за начала разработки С-200Д.
С начавшимся в восьмидесятые годы переходом Войск ПВО страны на новые комплексы С-300П, система С-200 начали постепенно сниматься с вооружения. К середине девяностых годов комплексы С-200 «Ангара» и С-200В «Вега» были полностью сняты с вооружения Войск ПВО России. В строю осталось небольшое число комплексов С-200Д. После распада СССР комплексы С-200 остались на вооружении Азербайджана, Белоруссии, Грузии, Молдавии, Казахстана, Туркмении, Украины и Узбекистана. Некоторые из стран Ближнего зарубежья попытались обрести независимость от ранее использовавшихся полигонов в малонаселенных районах Казахстана и России. Жертвой этих стремлений оказались 66 пассажиров и 12 членов экипажа совершавшего рейс №1812 «Тель- -Авив - Новосибирск» российского Ту-154, сбитого над Черным морем 4 октября 2001г. в ходе учебных стрельб украинской ПВО, проводившихся на полигоне 31- го Исследовательского центра Черноморского флота в районе мыса Опук в восточном Крыму. Стрельбы проводили зенитные ракетные бригады 2-ой дивизии 49 корпуса ПВО Украины. Среди рассматривавшихся причин трагического инцидента упоминались возможное перенацеливание ЗУР на Ту-154 в полете после уничтожения предназначенной для нее мишени Ту-243 ракетой другого комплекса либо захват головкой самонаведения ракеты гражданского самолета еще в ходе предстартовой подготовки. Летевший на высоте около 10 км Ту-154 на удалении 238 км находился в том же диапазоне малых значений углов места, что и ожидаемая мишень. Малое подлетное время внезапно появляющейся из-за горизонта мишени соответствовало варианту ускоренной подготовки к пуску при работе радиолокатора подсвета цели в режиме монохроматического излучения, без определения дальности до цели. В любом случае, при столь печальных обстоятельствах еще раз подтвердились высокие энергетические возможности ракеты - самолет был поражен в дальней зоне, даже без реализации специальной программы полета с быстрым выходом в разреженные слои атмосферы. Ту-154 является единственным пилотируемым самолетом, достоверно сбитым комплексом С-200 за время его эксплуатации.
Более подробные сведения о ЗРК С- 200 будут опубликованы в журнале «Техника и вооружение» в 2003 г.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |