"Кубатура сферы" - читать интересную книгу автора (Слюсаренко Сергей)

ГЛАВА 8

Тимур тихой тенью скользнул в приоткрытую дверь. Через несколько секунд за ним вышли Вадим и Клава. В конце коридора они увидели уткнувшегося носом в угол здоровяка. Видимо, это и был тот самый охранник, который сторожил вход в корчму со стороны гостиничного коридора. Но против Рымжанова у него не было шансов. Подготовка в Центре подразумевала наивысший уровень владения боевыми искусствами. Малахов глянул на Тимура, стоявшего рядом со стойкой регистраторши, которая, похоже, ничего не заметила. Жестом показал — «оставайтесь пока на месте» — и вышел на улицу.

Прямо у порога гостиницы стоял грязный белый лимузин «хаммер». Дверцы были распахнуты, а внутри сидели несколько человек неприятной, даже в сумраке салона, внешности. Один из них немедленно выскочил наружу и подошел к Малахову.

— Тебе чего надо? — наглым голосом спросил охранник.

— Да вот, подышать вышел. Весна же! — беззаботно ответил Вадим.

— Шо ты мне мозги паришь? Тебе выйти разрешили? Вам же всем, ушлепкам, сказано было час назад — сидеть-баяцца! На землю, руки за голову, я кому сказал! — Охранник двинулся к Малахову с совершенно определенными целями.

Вадим сделал неуловимое движение рукой, так чтобы пола куртки чуть отошла в сторону, обнажая кобуру.

— Руки! Кому я сказал! — Бандит кобуру увидел, но не испугался.

— У меня к тебе и твоим друзьям предложение. — Малахов спокойно глядел на охранника и не собирался ни «руки на голову», ни «лежать-бояться». — Сейчас вы все немедленно сваливаете отсюда. Считаю до трех.

— Да я тебя! — зарычал бандит.

Что он собирался сделать, выяснить не удалось, В лицо бандиту смотрел ствол. И калибр оружия не оставлял никаких иллюзий.

— Медленно повернись ко мне спиной, — процедил сквозь зубы Малахов, — и иди к своей машине.

Но тут Вадим увидел, как сидящие в джипе бандиты оживились и неловко в тесноте салона полезли за оружием. На мгновение Малахов отвел ствол от вышедшего наружу охранника и одну за другой послал четыре пули внутрь «хаммера». Его пистолет работал практически беззвучно, небольшой глушитель полностью гасил звуки. Воспользовавшись тем, что Вадим отвел пистолет от его лица, первый бандит потянулся за своим оружием. Церемониться с ним Малахов тоже не стал. Потом он вернулся в здание гостиницы и кивнул своим друзьям — путь свободен. Первой в корчму проникла Клава, укрытая от чужих взглядов «шляпкой». Следом за ней вошли Тимур и Малахов. Не останавливаясь, они сразу же направились к столу, где сидел Буза. Тот, естественно, не ожидал, что в корчму кто-то войдет без его разрешения. Буза попытался резко встать, но неведомая, как ему показалось, сила вернула его на место. У него за спиной уже стояла Клавдия и контролировала все движения бандита.

— Так, мужик, дай поговорить, — не очень вежливо попросил Малахов человека, который сидел рядом с Бузой. — Только не надо!

Тимур успел ударить собеседника Бузы по руке. С тяжелым стуком на пол упал револьвер. Тимур без всякого уважения выволок за шиворот мужика в ватнике из-за стола. Тот, деморализованный, особо не сопротивлялся.

— Не надо шалить — мы поговорить пришли. — Малахов обыскал строптивого мужика и, убедившись, что другого оружия у него нет, несильно толкнул его в сторону от стола. — Иди, товарищ, выпей чаю за другим столиком.

Буза все это время сидел мертвенно бледный. Мелкий царек, вынесенный на бандитский трон обстоятельствами, он давно уже привык к положению хозяина, которого боятся холопы. А эти люди пугали его. Они его совершенно не боялись, и кроме того, Буза понимал, что это они вчера уничтожили его банду за несколько секунд. А может, он понимал, что сейчас и ему вполне может прийти конец.

— Ну вот что, Буза, садись здесь. — Вадим указал бандиту место напротив окна и сел за столик так, чтобы его лицо оставалось в тени. — Поговорить надо.

Деморализованный бандит, не отводя глаз от Малахова, пересел на соседний стул.

— А ты понимаешь, фраер, что ты дальше этой столовки и шага не сделаешь? Не знаю, как ты вошел, но выйти тебе мои ребята не дадут. — Буза от страха не мог говорить нормально и попытался запугать собеседника сам. — Ты что, мля, ваще, за поц такой? Турист столичный, что ли?

— Я тот, кто твоих людей сегодня утром положил у железки. Ты же сам уже это понял. — Вадим смотрел прямо в глаза Бузе, стараясь следить за его психологическим состоянием.

Бузе стало совсем страшно. До тошноты. У него забегали глаза в поисках помощи со стороны. Но помощь не приходила.

— Чего тебе надо от меня? — буркнул бандит.

— Нет, это я хочу знать, что тебе от меня надо. С каких таких кренделей ты почти всех своих людей, да еще две «вертушки» наемные на меня с друзьями пустил? Вы так всегда туристов встречаете? Тебе хабара жалко?

— Приказ был, — хмуро выдавил из себя Буза. Потом помолчал и спросил: — А барлоговцев тоже ты?

— Да сколько там тех барлоговцев, — усмехнулся Малахов. — А Барлоге что, тоже приказ был?

— Нам всем приказали. Дальше знака — не пускать.

— Как-то слабо верится, что вам, таким крутым, здесь, в Зоне, может кто-то приказы давать.

— Много ты знаешь. — Буза сверкнул глазами. Во взгляде мелькнули злоба и беспомощность.

— Так кто приказал?

— Я щас все брошу и скажу тебе, да? Мне жить охота! А ты, шустрый, видать, не совсем понимаешь, куда приехал. Стреляешь быстро? Так найдется, кто побыстрее тебя курок давит. — Буза почувствовал, что его сразу не будут убивать, и, как любой другой бандит, решил, что это проявление слабости противника. А раз так — надо нападать, хотя бы на словах.

— Ну, не говори. Хотя непонятно, чего ты боишься, что я могу сделать твоему боссу? Ведь если он таким, как ты и Барлога, приказы отдает, видать, власти у него много?

— Ни хрена ты не сделаешь! Думаешь, Зона — это бабские по… посиделки? Думаешь, мы ради хабара, что эти сталкеры гребут, тут сидим? Работа у нас тут! Работа. Чтобы такая сявота, вроде тебя, не залезла куда не следует. И начальство у нас есть. Только далеко сидит!

— Уж не Сферу сторожите ли часом? — Малахов сам удивился этой догадке.

— Не твое дело. Вали отсюда, пока цел! — Буза решил, что он победил.

— Хреново вы ее сторожите, — продолжил Малахов. — А тебе, любезный, я так скажу. Сейчас ты тихо выйдешь отсюда, погрузишь своих телков бывших в машину и свалишь дальше, чем видишь. Понял?

— Это в смысле?

— На, посмотри. — Малахов отдернул штору с окна за спиной. Снаружи было хорошо видно джип и лежащий возле него труп. — Погрузишь и увезешь всех. И того, что в коридоре стоял. Незачем тут разводить колумбарий.

— Ну, ты влип, точно. — Буза резко вскочил, словно собирался порвать руками всех присутствующих. Но, не увидев страха у врага, никем не удерживаемый, быстро вышел из корчмы.

— Не уберет, сволочь, — пробормотал Тимур и отправился вслед за бандитом.

Рымжанов остановился возле столика, где сидел давешний собеседник Бузы. Тимур сказал ему что-то краткое, и тот немедленно шмыгнул вон из зала.

— Ну что, Клава? Что скажешь? — Малахов привстал и пододвинул женщине стул.

— Хорошая игрушка. — Клава повертела в руке «Шляпку» и положила ее на стол. — «Жучок» я ему прицепила на пальто, так что теперь он далеко не убежит. А вообще мерзкий тип. Амеба, но с амбициями. А со Сферой ты угадал, он дернулся, когда о ней услыхал. Слушай, надо поесть нормально!

— Зина! — Малахов громко позвал официантку. Та, словно ждала сигнала, кинулась к столу.

— Чего изволите? — склонилась в ожидании Зина.

Вчерашний ужин научил Зину вежливости. А сегодняшний инцидент с Бузой вообще заставил Зину стать образцом услужливости.

— Так, нам ужин на троих, сама понимаешь, хороший. И еще в номер отнеси. И водочки. В номер — на двоих накрой, у нас там гость.

— Как скажете. — Зина попыталась сделать книксен и чуть не упала.

Через мгновение она вернулась с подносом, на котором лежали белоснежные салфетки, вилки, ножи и плетеная корзинка с хлебом. Зина не очень ловко разложила приборы и так же стремительно скрылась на кухне.

— Вот за что я тебя, ценю, даже можно сказать, люблю, так за твое умение находить общий язык с обслуживающим персоналом. — Малахов развернул салфетку и положил ее на колени. Та была накрахмалена до хруста.

— А салфетки у них прямо гремучие. — Клава постучала своей салфеткой по столу. — В чем они их вымачивают?

— Не продолжай, — засмеялся Вадим.

Тут к ним присоединился Тимур. Он рассказал, что Буза и впрямь хотел бросить своих покойников и смыться, но Тимур вежливо настоял на первоначальном плане. Мужик, которого выперли вместе с Бузой, помог погрузить. Правда, Буза уехал без своего собеседника. Тот клялся, что он никакого отношения к Бузе не имеет, что у него свои, легальные, дела в Зоне и вообще он тут проездом. Впрочем, и ему Тимур маячок на ватник повесил, так, на всякий случай. Заодно Рымжанов поднялся в номер и сказал Тельбизу, чтобы он запустил мониторинг по маячкам.

Корчма, которая с момента прихода туда Малахова с товарищами хранила тревожное молчание, ожила. Присутствие бандитов, а потом и разборки с ними парализовали посетителей. Сейчас зал гудел, клиенты, в основном сталкеры, расслаблялись. За каждым из столиков весело болтали местные, громко произносились нескладные тосты. Посетители время от времени кидали любопытные взгляды на чужаков, но без всякой агрессии.

То, что сегодня в Зоне был перекупщик, сказывалось во всем. Для многочисленных и денежных по случаю клиентов было приготовлено особое меню. Такой же изысканный выбор предложили и Малахову с друзьями. Ужин начался с черной икры, которую Зина принесла в хрустальной вазочке на льду. Водка была не в стеклянном, а тоже в хрустальном графине. Хлеб свежайший, с хрустящей корочкой. Потом что-то ароматное в кокотницах, бараньи отбивные и воздушное пюре. Прибежавший ближе к концу ужина хозяин предложил за счет заведения киевский торт, который сегодня привезли прямо из фабрики имени Карла Маркса.

— А что, разве фабрика называется не «Рошез»? — спросил Малахов.

Киевский торт на всем постсоветском пространстве оставался всегда экзотикой. Но события последних двадцати лет приучили людей к тому, что настоящий торт делается только «Рошезом», а остальное — подделка.

— Ну как можно? Кондитерская фабрика в честь повешенного? — Хозяин делано всплеснул руками. — Вы знаете, в Киеве все старые названия вернули. И улицам, и площадям! А вы давно в Киеве были? Говорят, как унию с Россией подписали, так на Крещатике опять стало хорошо! Даже жлобья нету, как раньше! Вы знаете, я так этот город любил, но пришлось уехать перед войной. Вот заработаю здесь на квартиру и вернусь. Всю жизнь мечтал на Левашовской жить.

— Спасибо, несите тортик, — перервал Тимур словоохотливого корчмаря.

Тот понял и убежал на кухню давать указания.

— Ну что, может, с Тягой побеседуем? — Клава все это время краем глаза следила за сталкером, которого показал им на мониторе Сухой. — А то спать уже охота.

— Тимур, не пригласишь ли товарища к нам на кофе? — Малахов кивнул в сторону окна, где Тяга уныло цедил пиво.

— Запросто! — Тимур легко встал и, чуть прихрамывая, пошел к столику. Он склонился на секунду возле сталкера и что-то ему сказал. Тот с достоинством кивнул и как ни в чем не бывало продолжил пить свое пиво.

— Они сейчас допьют и соизволят. — Тимур вернулся на свое место.

— Что с ногой? — строго спросила Клава.

— Да ерунда, в лесу поцарапался. Саднит слегка, надо потом продезинфицировать. Ерунда.

— Так, Тимур, немедленно в номер, анализы сделай и обработай. — Малахов был категоричен. — Мы тут сами разберемся.

— Да ерунда, Вадим! И тортика хочется, — отшутился Рымжанов. — Я ведь врач, понимаю, что к чему!

— Врачу — исцелися сам! Тимур, если ты хромаешь, это уже не шутки! Давай. А тортик мы тебе принесем.

Тимур сделал вид, что сильно расстроен, и ушел в номер.

Сталкер Тяга подошел к столу минут через пять. Скорее всего выдерживал паузу для важности.

— Я Тяга. Я точно знаю, где можно хороший хабар найти, — протянул он руку Малахову. На Клаву посмотрел как на пустое место. — А Сухой что, с вами уже не ходит? — продемонстрировал осведомленность сталкер.

Тяга был мужчиной лет тридцати. Его бритый по сталкерской моде череп покрывала тонкая вязаная шапочка. Армейские брюки с множеством карманов были почти новые, а вместо берцов, в которых тут щеголяло большинство, на нем были желтые ботинки, судя по фирменному клейму — «Катерпиллер». Да и куртка-ветровка поверх натовского свитера у него была не из дешевых. Щегольская амуниция говорила о том, что дела у сталкера идут хорошо.

— Я беру из хабара все, что мне нужно. Еще вам остается. И сто баксов в час, — сообщил сталкер. Тяга говорил резкими, рублеными фразами, тоном, не терпящим никаких возражений.

— Сядь. — Малахов кивнул на свободный стул. — Мы о другом хотим поговорить.

Тяга не стал возражать, однако чувствовалось, что он недоволен. Пришлые не были обычными клиентами, как его и предупреждали другие сталкеры.

— Ты с Гаслом знаком? — Малахов дождался, пока Тяга устроится за столом.

— Ну, допустим, знаком. Тут вообще все со всеми знакомы.

— Как его найти?

— А он хочет, чтоб его нашли? — Тяга говорил, глядя в пространство и не желая встречаться взглядом с собеседниками.

— Говорят, у него проблемы какие-то? — Вадим не ответил на вопрос.

— А кому сейчас легко? — философски процедил сталкер.

— Ну, мы бы с ним встретились, и ему стало бы легче, — в разговор вмешалась Клава.

Сталкер перевел безразличный взгляд из никуда на Клавдию. При этом он смотрел на женщину так, будто только что ее увидел. Клава держала за черенок блестящую кофейную ложечку и слегка раскачивала ее, как маятник. Тяга словно приклеился к этим однообразным движениям глазами.

— Ты же понимаешь, мы здесь для того, чтобы помогать людям, мы ведь свои. — Голос у Клавдии был монотонным, без каких-либо эмоций или оттенков. — И для тебя очень важно, чтобы мы и тебе помогли, и твоему товарищу важно.

— Важно, — не отводя глаз от ложечки, ответил Тяга. Напора, с которым он начал беседу, в его голосе уже не было.

— Ну вот и помоги своему товарищу, ведь у него сейчас проблемы, а ты ему поможешь.

Малахов в какой-то момент и сам почувствовал непреодолимое желание все бросить и срочно помогать всем сталкерам, находящимся в затруднительном положении. Но немедленно стряхнул с себя психологическое оцепенение. Он знал, на что способна Клава.

— Ты с нами поговоришь, мы свои, нам ничего ни от тебя, ни от Гасла не надо, а потом ты пойдешь и Гаслу поможешь. Правильно?

— Правильно. — Тяга с радостью согласился с очевидным.

— А куда ты сейчас пойдешь?

— Помогать Гаслу, — весело кивнул сталкер.

— А где он?

— У него берлога есть. Он раньше нормально жил, а теперь совсем в Зоне поселился. И никого не водит. Повел одну группу, она потом пропала. Вернулся такой… странный. Сначала говорил, что теперь все хорошо будет, а потом — все.

— Вот это надо Гаслу передать от нас. Передашь? Оно ему поможет.

Клава протянула Тяге спичечный коробок. Внутри него среди спичек был спрятан маячок.

— Отнесешь?

— Отнесу, это же поможет Гаслу.

Малахов с удовлетворением отметил, что Клава полностью контролировала психополе сталкера.

— А вот сейчас ты пойдешь на свое место, закажешь себе еще пива. Как тебе его принесут, ты сразу же забудешь о нас и о нашем разговоре. Ты будешь только помнить, что надо завтра пойти и помочь Гаслу. Вставай и иди!

Тяга немедленно поднялся и направился к своему столу. Там он все так же отрешенно постучал пальцем по пустой пивной кружке, привлекая внимание официантки. Зина принесла перемену пива. Тяга, как только увидел полную кружку, встрепенулся, словно получил щелчок по носу. И увлеченно продолжил поглощать кислую «Оболонь», словно это был редкий английский «Белый орел».

— Легко работать, если у человека установки правильные. — Клава улыбнулась. — Тяга — мужик, в общем, добрый и, наверное, на сталкерский манер порядочный. Так что раскрутить его оказалось крайне просто. Всегда бы так.

Тут принесли тортик и кофе.