"Адепт" - читать интересную книгу автора (Куртц Кэтрин)

Глава 20

— Вы хотите… что? — поперхнулся Макдональд, глядя на ввалившихся в рубку так, словно те объявили о намерений прогуляться по воде аки посуху. Вцепившийся в рычаги управления дизелями за его спиной помощник тоже смотрел на них, выпучив глаза.

— Я знаю, что это несколько рискованно, — кивнул Маклеод, — но повторяю вам, на карту поставлена жизнь людей. Самое страшное, что может случиться — это то, что я неправильно рассчитаю и приводню машину футов за десять от берега.

— Ну да, а если вы не сумеете выбраться? Я не хочу, чтобы по моей вине кто-то утоп!

— Капитан, мы не собираемся тонуть, — рассудительно сказал Адам. — Собственно, мы даже не намокнем, если вы только исполните свою роль как надо.

— Мою роль? Да я и так расстарался как мог, дружище! При такой-то волне сомневаюсь, чтобы кто-то смог подойти ближе!

— Ну, при прошлых попытках мы ведь не собирались прыгать, не так ли? — возразил Маклеод. — Вы просто повторите заход — подойдите на такое же расстояние — всего три попытки! — и я или прыгну, или откажусь от этой затеи.

Макдональд смерил его испытующим взглядом, потом точно так же осмотрел Адама и снова повернулся к Маклеоду.

— Обещаете, что утихомиритесь после трех попыток? — спросил он.

— После трех попыток, — повторил Маклеод.

— И если мы подойдем достаточно близко для попытки, — добавил Адам, — я пошлю каждому из вас премию в сто фунтов. Вот моя карточка. Обещаю вам, я держу свое слово.

Макдональд взял карточку и внимательно изучил ее.

— “Сэр Адам Синклер, баронет”, — прочитал он вслух. — “Член Королевской Коллегии…” Эй, да вы что, доктор?

— Да, врач.

— Психиатр, если верить тому, что написано?

Адам кивнул.

— И что, он не псих? — спросил Макдональд, махнув рукой в сторону Маклеода.

— Нет, только попал в отчаянное положение. И пока вы спорите, людям угрожает опасность. Так вы хотите премию или нет?

Макдональд покосился на своего помощника, который в ответ только пожал плечами, и кивнул. Сжав губы, Макдональд снова повернулся к Маклеоду.

— Ладно, три попытки — я надеюсь, вы понимаете, на что идете. Помигайте мне фарами, когда будете готовы.

Спускаясь по скользким ступенькам обратно на палубу, Маклеод оглянулся через плечо на Адама.

— Спасибо, Адам. Я мог просто приказать им попробовать, но благодаря вашему предложению сделка стала куда привлекательнее. Если у нас сейчас ничего не получится, то уж не потому, что эти ребята не старались как следует.

— Немного подсластить никогда не помешает, — ответил Адам.

Возвращаясь к машине, они захватили с собой ведра с песком. Маклеод отогнал “вольво” по палубе назад, почти уперев машину задним бампером в поднятую рампу, а Перегрин и Адам рассыпали песок.

— Указания те же, что прежде, — объявил Маклеод, когда все забрались обратно в машину. — Будьте готовы покинуть машину, если я промахнусь.

— Вы не промахнетесь, — убежденно возразил Адам, глядя на начавшую опускаться носовую рампу. — Все дело в точном расчете.

Маклеод промолчал. Помигав фарами, левой ногой он до отказа вдавил педаль тормоза в пол и передвинул рычаг на первую передачу. Правой ногой он то прибавлял, то убавлял газ, не сводя глаз с края рампы и сужающейся по мере приближения парома к берегу полосы воды.

Первый заход оказался неудачным. В самый критический момент волна, ударившая в паром, сбила его с курса так, что угол стальной рампы с грохотом ударил по бетону пандуса, а следующая волна сдвинула его еще сильнее. Им потребовалось несколько минут, чтобы завести паром на исходные позиции для новой попытки.

Перегрин вцепился в спинку кресла Адама и, напрягая зрение, уставился вперед. Под горевшими на причале фонарями у въезда на пандус виднелось несколько фигур.

— Надеюсь, эти парни сообразят убраться с дороги, — пробормотал Перегрин.

— Если мы выедем, — отозвался Маклеод.

— Мы выедем, — уверенно заявил Адам.

Паром томительно медленно подходил к пирсу для новой попытки. Капитан удерживал его чуть левее, но ветер и волны сами выравнивали курс, ставя нос прямо против бетонного пандуса.

— Держитесь, может, сейчас! — предупредил Маклеод, когда до берега оставалось совсем немного.

Казалось, время застыло, словно кто-то нажал на кнопку “пауза”. Медленно-медленно полоса воды между носом парома сузилась с десяти футов до восьми, потом до шести и продолжала сужаться. Если все пойдет так и дальше…

— Ну! — хриплым шепотом выдохнул Маклеод, отпустил тормоз и нажал на акселератор. Машина устремилась вперед, чуть виляя на мокрой палубе — даже песок помог только отчасти, — но все же она набирала скорость достаточно быстро. Они выскочили на рампу как раз в то мгновение, когда та зависла в каком-то ярде от бетона. На миг машина взмыла в воздух, потом проскребла бампером по бетону и всеми четырьмя колесами плюхнулась в воду. По счастью, глубина не превышала четырех-пяти дюймов, да и те схлынули вместе с волной, отнесшей паром обратно от берега..

— Держитесь! — крикнул Маклеод. — Мы еще не выбрались!

Отчаянно удерживая направление на скользком бетоне и не позволяя машине соскользнуть обратно в море, он жал на газ. Из-под задних колес летели фонтаны брызг и пара — выхлопная труба оказалась под водой, — но после томительной секунды борьбы шины все-таки зацепили бетон — и машина с ревом вылетела по пандусу наверх.

Фигуры, суетившиеся у въезда на пандус, бросились врассыпную, а за ними обнаружилось несколько перемигивавшихся синими вспышками машин неопределимого в темноте цвета. Оскалившись в волчьей ухмылке, Маклеод нажал на тормоз, махнул рукой в сторону маячившего за спиной парома и посмотрел на Адама.

— Возьмите вон тот большой фонарь и просигнальте им “V”, “Виктория”, Адам! — торжествующе сказал он, не обращая внимания на фигуры, спешившие к ним со стороны синих вспышек.

Адам с радостью исполнил приказ, просигналив в заднее окно тремя короткими вспышками и одной долгой. В ответ на его салют немедленно взревела корабельная сирена: три коротких гудка и один долгий; от этого рева дрожь пробирала аж до костей.

Все трое рассмеялись. Адам повторил сигнал и опять получил немедленный и не менее оглушительный ответ. Впрочем, широкоплечая фигура в пожарной робе, подбежавшая к ним, шлепая по луже и светя фонариком в водительское окно, не была расположена смеяться.

— Что это вы такое творите, мистер? — рявкнул тот, пригибаясь к окну Маклеода. — Не нравятся мне ваши шуточки! Еще несколько дюймов правее — и вы нацепили бы меня на капот заместо серебряной фигурки!

Все еще улыбаясь, Маклеод опустил стекло и показал свое удостоверение.

— Простите. Мы смеемся вовсе не над вами. Просто мы чертовски рады выбраться с этого чертова парома! И уж пугать вас мы точно не собирались. Мы здесь по весьма неотложному полицейскому делу.

— Ну, раз так, другое дело, — все еще ворчливо, но не без почтительности отозвался пожарный. — И то сказать, такого вождения я, окромя как в кино, еще не видывал. Я не знал даже, что паром ходит.

— Он и не ходил, — ответил Маклеод, — но мы убедили капитана в том, что его долг перевезти нас. Скажите, каковы дорожные условия отсюда до Форт-Огастаса?

Мужчина фыркнул, но уже вполне добродушно, задумавшись над этой новой проблемой.

— Ну, этого я вам не скажу. У нас и здесь, видите ли, хлопот полон рот. Это не шторм, а прям ужас какой-то. В жизни такого не видывал. Никаких тебе предупреждений по радио — и вот на тебе: крыши с домов срывает, столбы валит… У нас уж несколько часов как телефона нет.

Короткий взгляд на царившие за его спиной хаос и разрушение подтвердил его слова. Слева от них ветер сорвал крышу с небольшого торгового павильончика и швырнул измятый лист кровли прямо в витрину ближайшего магазина. Вся мостовая была усеяна осколками стекла и мокрыми газетами. У ближнего к ним жилого дома, также павшего жертвой урагана, суетились люди, которые пытались хоть чем-то закрыть выбитые окна. В довершение всего в воздухе явственно ощущался запах газа из пробитой где-то неподалеку магистрали. Аварийная бригада со светоотражающими повязками на руках разбирала завал в возможном месте повреждения.

Маклеод сочувственно кивнул:

— Да, вам не позавидуешь. Скажите, а рации у вас нет?

Пожарный помедлил с ответом, вытирая струившуюся по лицу воду.

— Ну, есть, да только я не обещаю, что вы туда пробьетесь. Тут в атмосфере столько электричества со всеми ихними молниями! Но отчего бы не попробовать?

— С вашего позволения, я бы попробовал, — сказал Маклеод. — Если мы пробьемся до кого-нибудь из Форт-Огастаса, нас могут связать с полицией.

— Постараемся как можем, — сказал пожарный. — Только сперва отгоните машину, ладно? Вон туда, к заправке. — Он ткнул пальцем себе за спину. — Она не работает, но вы можете поставить машину под навес: какое-никакое, но укрытие. Я подожду вас у своей машины.

Пока Маклеода не было, Перегрин вспомнил о корзинке, которую дала им с собой миссис Маклеод, и нашарил ее на соседнем сиденье.

— Как насчет сандвича, пока мы ждем, Адам? — предложил он, роясь в корзинке. — Потом нам может не представиться шанс поесть.

Адам, изучавший при свете маленького карманного фонарика карту, мотнул головой.

— Мне не надо, спасибо. Такую работу лучше делать на пустой желудок.

— Правда? — Перегрин отложил в сторону сандвич, который начал уже было разворачивать, и вопросительно посмотрел на Адама. — Почему?

Не отрывая взгляда от карты, Адам чуть повернул голову в сторону Перегрина и улыбнулся:

— Какое объяснение вы предпочитаете — медицинское или эзотерическое?

— Ого! Вы хотите сказать, их больше одного? — спросил Перегрин.

Адам добродушно усмехнулся и повернулся к нему, положив руку на спинку сиденья.

— Если честно, причины в обоих случаях близки. С точки зрения физиологии процесс пищеварения приводит к оттоку крови от мозга, а это значит, что умственные функции после принятия пищи далеки от оптимума. Вот почему после сытного обеда обычно тянет соснуть.

Перегрин кивнул:

— Ну, это логично. А эзотерическое объяснение?

— Принятие пищи — процесс приземляющий; вот почему обыкновенно после медитации или других психических процедур рекомендуется как следует поесть и выпить. Помните, как я кормил вас, когда вы в первый раз приехали ко мне?

— Помню.

— Однако если кому-либо предстоит работа на высших уровнях, это означает, что ему не нужно, чтобы его приземляли, — продолжал Адам. — В таких случаях мозг должен работать с предельной эффективностью. Поэтому приходится поститься — или по крайней мере ограничивать себя в еде. Впрочем, можно пить, только если это не алкоголь.

Перегрин достал из корзинки небольшой термос, отвинтил крышку и принюхался.

— Чай, — объявил он. Приятный аромат заполнил машину, подтверждая его слова. — Это пойдет?

— Очень хорошо, — ответил Адам.

Они сидели, потягивая чай из стаканчиков, и ждали возвращения Маклеода. Чай был крепкий и сладкий и приятно грел пальцы и желудок. Через несколько минут Адам поставил свой стаканчик на приборную доску и снова повернулся к Перегрину.

— Передайте-ка мне тот телефон из сумки Ноэля, ладно? Вряд ли я дозвонюсь, конечно, но все же стоит попытаться получить дополнительное подкрепление для того, что ждет нас в Уркхарте.

Широко раскрыв глаза от любопытства, Перегрин передал телефон вперед и стал смотреть, как Адам опускает стекло со своей стороны, высовывает в проем антенну и набирает номер. Даже с заднего сиденья ему был слышен треск статических разрядов в трубке. К четвертой или пятой попытке Адама дозвониться он уже начал утрачивать к этому интерес.

— Ага! — пробормотал вдруг Адам. — Этот отвечает. На что спорим, я попаду на автоответчик?

Выражение его лица почти сразу же подтвердило эти опасения. Поэтому Перегрин был весьма удивлен, услышав загадочное сообщение, которое надиктовал Адам.

— Это Адам, сейчас шесть тридцать семь вечера тридцать первого числа, — произнес он, сверившись с часами. — Примерно через час мы с Ноэлем начнем охоту на довольно опасную дичь. Если вы получите это сообщение вовремя, мне нужно, чтобы вы отправились в клуб и присоединились к нам. Предупредите остальных, если это возможно; я говорю по сотовому и не могу больше ни до кого дозвониться. Это очень важно. Конец сообщения.

Пока он выключал телефон и убирал антенну, Перегрин глазел на него вытаращенными глазами.

— Так сколько вас еще? — чуть слышно спросил он.

Адам поднял стекло и загадочно улыбнулся.

— Довольно, чтобы неприятель призадумался, если до этого дойдет, — ответил он.

С остальными расспросами пришлось подождать, поскольку вернулся Маклеод. Когда он, стряхнув часть воды с дождевика, забрался в салон, Перегрин налил ему стаканчик горячего чая. Маклеод с наслаждением сделал несколько глотков, потом отставил стакан в сторону и принялся протирать очки сухим носовым платком.

— Пока вас не было, я попробовал поднять остальных, — сообщил ему Адам, вернув телефон Перегрину. — Безуспешно, если не считать автоответчика у Линдси. Я оставил сообщение, но сомневаюсь, чтобы его прочитали вовремя для того, чтобы помочь.

— Похоже, все ложится на наши плечи, — ответил Маклеод, отхлебнув чаю. — Если честно, я удивлен, что вам вообще удалось куда-то пробиться. От рации никакого толка. Гроза заглушила все к востоку от Лох-Клюни.

— А дорога? — спросил Адам. Маклеод допил чай и покачал головой.

— Никто ничего не знает. Придется пытать счастья самим.

На этой безрадостной ноте он вернул пустой стаканчик Перегрину, завел машину, пристегнулся, включил дворники и фары и дал двигателю немного прогреться: даже за то недолгое время, что его не было, дождь сделался заметно холоднее. Перегрин убрал термос и стаканчики обратно в корзинку, не без сожаления посмотрел на сандвичи, но все мысли о еде разом вылетели у него из головы, стоило Маклеоду тронуть машину с места. Как только они выехали из-под навеса бензоколонки, порыв ветра ударил в борт “вольво”, заметно покачнув машину, и Перегрину снова пришлось цепляться за подлокотник и спинку переднего кресла.

— Нам еще чертовски повезло, что мы едем не в “мини”, — буркнул Маклеод, покрепче ухватившись за руль.

Осторожно обогнув сгрудившиеся у причала аварийные машины, они медленно выехали из деревни и направили нос машины на запад. Вокруг бушевала гроза; ветер завывал, как голодный волк. Справа парапет набережной захлестывали воды Лох-Элша. Ветер срывал пену с гребешков волн и швырял ее под колеса все время, пока они неслись вдоль берега к деревне Дорни.

Возле Дорни дорога и вовсе скрылась под водой. Во все стороны летели шрапнелью клочья пены от разбивавшихся о дорожную насыпь волн. Не было видно даже серой громады Эйлин-Донана, возвышавшегося всего в нескольких сотнях ярдов справа от них.

— Еще час, и нас бы отрезало, — мрачно заметил Маклеод. — Интересно, насколько еще ухудшится погода?

Как бы ни мешала им непогода, пятимильный отрезок дороги вдоль Лох-Дюича, даже несмотря на то что окончательно стемнело, они одолели с приличной скоростью. Однако затем дождь усилился. Их взорам открылся Глен-Шиль: темная аэродинамическая труба, прорезавшая горы Кинтейла с востока на запад; дождь все усиливался, заливая ветровое стекло водой едва ли не быстрее, чем дворники успевали ее смахивать. Фары пробивали водяную завесу не дальше чем на длину корпуса машины. Стиснув зубы, Маклеод провел “вольво” через серию крутых зигзагообразных поворотов, сбавляя скорость с каждой новой сменой направления.

— Все без толку — дальше капота я ничего не вижу, — признался он Адаму. Машина ползла по совершенно прямому отрезку дороги со скоростью миль пятнадцать— двадцать в час. — Если мы хотим ехать вперед, мне нужна помощь.

Адам молча кивнул и прикрепил фонарик-ручку клипсой к углу карты, чтобы высвободить обе руки. Дорога впереди была почти не видна за водяной завесой.

Выпрямившись в кресле и упершись ногами в переборку за двигателем, Адам сжал левой рукой надетый на правую перстень с сапфиром, склонил голову, зажмурился и сделал глубокий вдох. Вместе с выдохом он почти беззвучно вознес молитву Творцу Света:

Domine noster,

Lumen semper ardens,

Ubi suni tenebrae,

Fiat lux!

Он почти физически ощущал, как в ответ на молитву его окутывает Свет, исходивший из камня и разливавшийся по всем нервным волокнам его тела, наполняя каждую клетку жизненной силой. Тепло проникало глубже и глубже, согревало сердце и разум.

Внутреннее озарение принесло с собой возможность видеть окружающий мир собственным мысленным зрением, не столько меняя то, что он видел глазами, но обостряя способность анализировать информацию, полученную от других органов чувств. Вновь подняв взгляд на дорогу, он смог лучше различить сквозь хаос дождя и ветра серую полосу асфальта и повороты дороги.

Его совершенно не беспокоило, что он вряд ли мог охарактеризовать механизм этого видения или даже описать свои ощущения словами, — главное, оно было совершенно реальным. Там, где дорогу скрывали темнота и проливной дождь, видимость для него вновь стала такой, какой была бы в нормальных условиях, а возможные препятствия, только что скрытые от взгляда, сделались по меньшей мере различимыми.

Пока Адам готовился, Маклеод вел машину со скоростью улитки, глядя только вперед и пытаясь различить дорогу перед машиной хотя бы на несколько футов. Теперь, когда Адам снова поднял голову, Маклеод бросил на него быстрый взгляд.

— Готовы? — спросил Адам.

— Готов.

Адам протянул правую руку к рулю и взялся за обод так, чтобы она касалась левой руки Маклеода. Тот сделал глубокий, долгий вдох, повел плечами, стряхивая напряжение, и снова уставился на дорогу. Перегрин, округлив глаза, молча следил за происходящим, не совсем понимая, что именно собираются делать его спутники.

— Прямо по курсу все чисто, — пробормотал Адам, — и у вас достаточный запас пространства с обеих сторон. К счастью, нам вряд ли встретятся машины. Сместитесь на осевую линию и начинайте набирать скорость. Я скажу, когда притормозить.

Повинуясь лежащим на руле рукам Адама и Маклеода, “вольво” начала набирать ход. Стрелка спидометра переместилась с цифры “20” на “30”, потом подобралась к “35”.

— Вот так… пока хватит, — все тем же негромким, ровным голосом продолжал Адам. — Возьмите градусов десять левее… теперь обратно на двенадцать… теперь пятнадцать градусов вправо… так держать…

Повинуясь командам Адама, Маклеод постепенно разогнал “вольво” до пятидесяти. Эту скорость они поддерживали следующие двадцать минут, пока Адам распознавал ожидавшие их впереди дорожные выбоины, повороты и прочие препятствия. Подобно пилоту, ведущему самолет по приборам, Маклеод безоговорочно повиновался командам Адама, чутко реагируя на малейшие движения его руки. Перегрин, наблюдавший за ними с заднего сиденья, начал подозревать, что вот так, в паре, им приходилось работать уже не раз.

Они миновали Глен-Шиль и ехали теперь вдоль Лох-Клюни. Озеро, казалось, вот-вот выйдет из берегов, дорога местами скрывалась под водой. Дважды им приходилось съезжать с асфальта, чтобы объехать затопленные участки слева, где земля поднималась выше. Каждый раз Адаму удавалось благополучно вернуть машину на шоссе, потеряв всего несколько драгоценных минут.

Когда озеро благополучно осталось позади, Адам, не сводя взгляда с дороги, передал карту Перегрину.

— Последите за картой, Перегрин, — мягко попросил он. — Нам предстоит миновать развилку, и мне не хотелось бы пропустить ее в темноте.

Перегрин поспешно сверился с картой, посветив себе фонариком-ручкой.

— Вам нужен поворот налево, — сообщил он, оторвавшись от карты. — Там должен быть указатель: “А — восемьсот восемьдесят семь”, или “Инвернесс” — если его, конечно, еще не сдуло.

Напрягая глаза изо всех сил, Перегрин успел заметить мелькнувшее навстречу размытое пятно дорожного щита.

— Теперь в любой момент, — предупредил он. — Собственно, это даже не поворот влево, а скорее перестроение в левый ряд.

— Приближаемся, — сказал Адам Маклеоду. — Сбавьте ход и приготовьтесь взять левее, по моей команде. Тише… Давайте! И держите прямо. Отлично сработали, спасибо обоим.

Странное дело, но похвала вдруг согрела Перегрину душу — после долгих миль тряски на заднем сиденье в качестве бесполезного пассажира он даже начал было сомневаться, стоило ли им брать его с собой. Он еще раз сверился с картой, но им предстоял еще только один поворот, при выезде на Лох-Несс, когда им нужно будет повернуть на север. Однако на всякий случай он следил за названиями тех редких деревушек, которые они проезжали; это позволяло ему почувствовать себя пусть малой, но все же частью происходящего.

Где-то впереди у горизонта грохотал гром, и по мере их продвижения на северо-восток вдоль вспухшей от дождя реки Мористон небо все чаще освещалось вспышками молний. Им пришлось сделать еще несколько объездов по проселочным дорогам в местах, где на шоссе велись работы. Через несколько миль после деревни Дандрегган они, сделав крутой поворот, вдруг уперлись в запрудившее дорогу стадо промокших, перепуганных овец.

Маклеод затормозил прежде, чем Адам успел открыть рот, и машина застыла в считанных дюймах от животных.

— Чертовы безмозглые твари! — взорвался Маклеод. — Стоило нам врезаться в одну, и наша поездка могла бы здесь и закончиться. Посмотрим, удастся ли мне прогнать их с дороги.

Он безуспешно посигналил, потом осторожно тронул “вольво” вперед. Насквозь промокшие, оцепеневшие от света фар, овцы неохотно расступались перед длинным капотом машины. Одна особенно упрямая овца даже не сошла с места, отпрянув только тогда, когда бампер толкнул ее в бок. Остальные подались к обочинам, в конце концов освободив узкий проезд для машины.

Когда овцы наконец остались позади, Маклеод снова увеличил скорость. Очень скоро они миновали исковерканные ураганом остатки дорожного указателя. Сам щит валялся в кювете.

— Это, должно быть, Инвермористон, — сказал Перегрин, просунувшись между передними сиденьями, когда они сбавили скорость при въезде в деревню. — Скоро перекресток, пересечение с А — восемьдесят два. Вам лучше перестроиться в пе…

— Осторожно! — вдруг перебил его Адам. — Впереди аварийные огни.

Недовольно шипя что-то себе под нос, Маклеод притормозил и медленно подъехал к мужчине в дождевике, расставлявшему на асфальте аварийные фальшфейеры. Чуть дальше лежал на боку тягач с полуприцепом; рядом с ним остановилась легковая машина, ее стоп-сигналы добавляли оранжевого мигания к красным огням фальшфейерам.

— Надеюсь, пострадавших нет, — пробормотал Адам, когда они вплотную приблизились к месту аварии. — Как врач я обязан предложить помощь.

Когда “вольво” поравнялась с расставлявшим фальшфейеры мужчиной, Адам убрал руку с руля, а Маклеод опустил стекло со своей стороны.

— Пострадавшие есть? — окликнул Маклеод. Мужчина поморщился, держа только что зажженный фальшфейер огнем от себя.

— Только моя гордость, — ответил он. — Ну, и получка, может, тоже. Я всего-то хотел до Форт-Огастаса добраться, но ветер словно с цепи сорвался. Ну, я и решил остановиться. Лучше бы мне тогда не съезжать с полотна — порывом ветра меня и перевернуло.

Маклеод сочувственно кивнул.

— Сомневаюсь, чтобы вам удалось сегодня найти аварийку, — заметил он. — Как там, на севере, дороги?

Мужчина покачал головой.

— Не советую пробовать. Дорога свободна, но ветер совсем дикий, и видимость почти нулевая. Дальше к северу еще и грозы. А озеро беснуется — просто жуть.

— Ладно, будем осторожнее, — сказал Маклеод, подняв руку в знак благодарности. — Удачи вам.

— И вам тоже.

Они с черепашьей скоростью обогнули перевернутый грузовик и выехали на основную полосу. Адам снова положил руку на руль. Инспектор покосился на него, потом перевел взгляд на дорогу и прибавил скорости.

— Как, продержитесь еще? — спросил он.

На лице Адама начали проявляться признаки усталости, но он все же слегка улыбнулся, по-прежнему не сводя глаз с дороги.

— Отсюда до Уркхарта вряд ли больше пятнадцати миль. Переживу.

Машина вырвалась на берег Лох-Несса и тут же содрогнулась, словно от удара великанской руки. Ветер, не встречая никакого сопротивления в длинной, узкой долине, словно в аэродинамической трубе, разогнался до двадцати миль в час, свирепо набрасываясь на склоны гор.

Движение на прилегающих к Лох-Нессу дорогах обыкновенно оживленнее, чем в Глен-Шиль, поэтому обочина шоссе была усеяна застигнутыми ураганом машинами всех видов и размеров. Некоторые машины перед остановкой явно потеряли управление и накренились, стоя одним или двумя колесами в кювете или прижавшись смятым крылом к каменной ограде.

Под руководством Адама Маклеоду удалось сравнительно быстро миновать десятимильную полосу препятствий из заглохших машин и прочих жертв мелких дорожных происшествий. Справа от шоссе с упорством разъяренного зверя набрасывались на берег черные волны Лох-Несса.

Однако центр этого катаклизма лежал где-то впереди. Когда до Глен-Уркхарта остались одна-две мили, внимание Перегрина привлекло призрачное бело-голубое сияние, мерцавшее у горизонта. Оно отличалось от молний, тоже время от времени освещавших небосклон, и воспринималось не столько физическим зрением, сколько внутренним взором.

Он заметил также, что это встревожило и Адама с Маклеодом. Инспектор то и дело косился в ту сторону, но Адам так и не сводил взгляда с дороги. Далеко впереди и ниже них к небу взмывали призрачными пальцами белые от пены волны, похожие на лепестки водных лилий. Приглядевшись, в хаосе можно было различить подобие водоворота, и это же движение угадывалось в кипении стихий над вершинами холмов.

Смысл происходящего не ускользнул и от Адама, хотя, казалось, он был занят совсем другим. Он понимал, что это такое и что это означает. Обитатели волшебного мира поднимали в гневе своем Волшебное Воинство. И если их праведный гнев не будет удовлетворен, его жертвами могут стать все без разбора, кто окажется в зоне их действия. Единственное средство умиротворить оскорбленных фейри — призвать к ответу их обидчиков.

Адам снова посмотрел на небо. В то мгновение, когда машина одолела очередной изгиб трассы, из темноты слева вынырнуло что-то темное и массивное и бросилось через дорогу прямо перед машиной.

Маклеод от неожиданности чертыхнулся и вильнул влево. Ему удалось избежать столкновения, но “вольво” занесло и вышвырнуло с асфальта. Машина перемахнула остатки невысокой ограды из каменных плит и с громким всплеском замерла посередине пологого откоса к воде. Одна фара погасла, но оставшаяся освещала залитую водой яму.

Несколько мгновений были слышны только стук дождевых капель по крыше, капоту и негромкое урчание двигателя. Потом Маклеод перевел дыхание и ослабил хватку на руле.

— Все целы? — хрипло спросил он.

Услышав уверенное “да” Адама, не пришедший еще в себя Перегрин неуверенно подался вперед со своего места.

— Что случилось? — спросил он.

— Мы чуть не наехали на кого-то, — ответил Маклеод.

Перегрин посмотрел на Адама.

— Вы видели, кто это был?

— Не очень ясно, — сказал Адам. — Но, судя по силуэту, это скорее всего был олень.

Запечатлевшийся в его сознании образ напоминал какую-то увенчанную рогами фигуру в полете. Впрочем, говорить об этом вслух ему не очень хотелось. Маклеод бросил на него странный взгляд, но тоже промолчал.

— Ладно, кто бы это ни был, его здесь больше нет, — заметил инспектор. — И средства передвижения, боюсь, у нас тоже больше нет.

Он включил заднюю передачу и осторожно нажал на акселератор, но задние колеса буксовали. Машина не тронулась с места.

Маклеод нахмурился, выключил двигатель и выбрался из машины осмотреть, насколько серьезны повреждения. Он обошел “вольво” спереди и, придерживаясь за крыло, чтобы не поскользнуться на мокром склоне, поднялся к двери Адама. Адам опустил стекло и протянул большой электрический фонарь. Сзади Маклеод провел еще больше времени, а когда вернулся, вид у него был не самый радостный.

— Ну что, без тягача нам с места не стронуться, — объявил он. — Даже если я не повредил подвеску о стенку, мы увязли по самые оси. Извините, Адам.

— Ничего, — пробормотал Адам. — Вряд ли кто справился бы лучше. Это я должен был предупредить вас. По крайней мере все целы. Нам просто придется одолеть остаток пути пешком. Дайте-ка мне карту, Перегрин.

Перегрин протянул ему карту, и Адам сверился с ней при свете плафона. Потом он повернулся в водительскому окну и посмотрел на причудливую иллюминацию, что все еще виднелась впереди, за насыпью шоссе.

— Сомневаюсь, чтобы мы были больше чем в миле от замка Уркхарт, — сказал он, прикинув расстояние. — Это не слишком далеко для пешехода, даже в такую грозу. Собственно, это может даже сыграть нам на руку, позволив использовать элемент неожиданности. Погода, конечно, не самая подходящая — но ведь для наших приятелей в Уркхарте она тоже не лучше.

Мелькнувшая на его лице улыбка была почти хищной, и Маклеод ответил на нее мрачной усмешкой.

— Что ж, что правда, то правда, — согласился инспектор. — Мистер Ловэт, если вы будете так добры передать мне мою сумку, мы вооружимся для предстоящей охоты. Адам, вас тоже снабдить?

— Нет, у меня есть все, что мне нужно, — ответил Адам, когда Перегрин молча протянул Маклеоду сумку и вопросительно посмотрел на него. — Правда, еще один фонарик мне не помешает. Можете достать его, Перегрин?

Перегрин послушно взял черный докторский саквояж, положил себе на колени и открыл. Он попытался разглядеть что-то в темноте, но Адам перегнулся с переднего сиденья и посветил фонариком внутрь. В то короткое мгновение, пока Адам доставал оттуда второй фонарь и передавал его Перегрину, художник успел заметить внутри несколько маленьких коробочек, флаконов и запечатанных в пластик одноразовых шприцев — то, что можно увидеть в сумке любого врача. Однако он увидел и несколько предметов странной формы, завернутых во что-то, напоминавшее белый шелк. Он вопросительно посмотрел на Адама; тот выключил свой фонарь.

— Инструменты для обоих моих ремесел, — загадочно произнес Адам. — Впрочем, сегодня все это мне не понадобится. Можете убрать это обратно за сиденье.

Не в силах скрыть удивления, Перегрин все же беспрекословно повиновался — слишком уж однозначно звучала просьба Адама. Тем временем Маклеод извлек из своей сумки вполне реальный автоматический пистолет, расчехлил его, вставил обойму и со зловещим щелчком передернул затвор.

— “Браунинг Хай-Пауэр”, — пояснил инспектор, поставил пистолет на предохранитель и засунул за пояс. — Автоматический, девятимиллиметровый — под стандартную натовскую пулю. Четырнадцать выстрелов без перезарядки.

Вслед за этим он достал из сумки еще две обоймы и рассовал их по карманам. Перегрин следил за этим, открыв рот.

— Неужели вы думаете, что все это вам понадобится? — не выдержал он наконец.

— Надеюсь, что нет, — ответил Маклеод. — Но на всякий случай лучше быть готовым ко всему. Нам известно, что они совершили по меньшей мере одно убийство. Вы сами видели тело на пристани.

Перегрин ошалело кивнул. До этой самой минуты, даже во время их безумной переправы на пароме, он не до конца осознавал, насколько опасным может оказаться приключение. Конечно, им угрожал баньши, но даже это не могло сравниться с пулями.

— Не падайте духом, — сказал Адам, заметив его состояние. — Если мои подозрения верны, нашим любителям пострелять будет не до нас.

С этими словами он открыл свою дверь и выбрался под дождь; Маклеод тоже вышел из машины. Перегрину ничего не оставалось, как отстегнуть свой ремень и поспешить за ними.