"Московский характер" - читать интересную книгу автора (Софронов Анатолий Владимирович)

Картина третья

Кабинет председателя фабкома текстильного комбината Ирины Гриневой. Большая, высокая комната в старом здании. И хотя здесь, видимо, не раз происходил капитальный ремонт, всё ещё чувствуется старая мануфактура. Видны батареи парового отопления, а рядом с ними выпуклая, с чугунными дверцами, кафельная печь. У потолка медное солнышко вентилятора. Посреди комнаты — буквой «Т» — стоит стол, покрытый синим сукном. На столе пухлые альбомы материй, выпускаемых комбинатом. На стенах различные панно и веерами подобранные полотнища материй, — это также продукции комбината. От них в комнате весело, даже ярмарочно.

За столом, на месте Гриневой, сидит Анна Кружкова. Перед ней демобилизованный офицер Свиридов. Он в кителе, с орденскими ленточками, но без погон.

Свиридов — Мг… Так вот я и не понимаю, товарищ депутат, зачем вы меня вызвали? Мне, конечно, лестно быть, у депутата, познакомиться, так сказать… Но я вам напоминаю, квартира у меня имеется, не дворец, но вполне… На работу я выхожу, тут задержки нет, рогаток не ставят, к демобилизованным у нас в районе относятся доброжелательно. Так что повода…

Кружкова — Почему вы хотите уйти от вашей жены, товарищ Свиридов?

Свиридов — Не понимаю, товарищ депутат!

Кружкова — Разве я не ясно говорю?

Свиридов — Вполне… Даже слишком… Она приходила к вам?

Кружкова — Приходила.

Свиридов (приподнимаясь и снова присаживаясь) — Товарищ депутат, к сожалению, я не располагаю свободным временем… Мне, конечно, приятно было познакомиться с вами, хотя я за вас не голосовал, товарищ Кружкова.

Кружкова — За кого же вы голосовали?

Свиридов — В зоне, за генерал-полковника, дважды Героя Советского Союза…

Кружкова — Вы его уважали?

Свиридов — Вполне.

Кружкова — И если б он разговаривал с вами по этому вопросу, вы бы так же себя держали, как сейчас, или слушали его и старались понять, о чём с вами говорят?

Свиридов (усмехнулся) — Так то ж генерал-полковник.

Кружкова — Вы привыкли к погонам?

Свиридов — За пять лет? Вполне!

Кружкова — А я думаю, товарищ Свиридов, что вы не привыкли ни к погонам, ни к своему офицерскому званию.

Свиридов — Я и сейчас офицер запаса!

Кружкова — Вам этого запаса не надолго хватит.

Свиридов (подымаясь) — Как-нибудь…

Кружкова (хлопнула ладонью по столу. Поднялась) — Сядьте, Свиридов! Не как-нибудь. (Свиридов сел.) Ничему вы не научились в армии. Где это вас, в какой армии учили оскорбить жену, бросить её с двумя детьми…

Свиридов — Да я ж ещё не бросил… Я культурно хотел, через «Вечорку»…

Кружкова — Отстала от вас? Вы от неё отстали! Она одна из лучших стахановок нашего комбината!

Свиридов — Так я ж против этого не возражаю. Лучшая. Вполне. Если б я уходил от худшей, мне б было стыдно. А от лучшей? Не достоин её.

Кружкова — Да, пожалуй, недостойны.

Свиридов — Вот и я ж говорю. Недостоин. И всё. Вполне! И вообще это — наше личное дело. Возьму и уйду. Что вы со мной сделаете?

Кружкова — Ничего… Генералу вашему напишу… в зону.

Свиридов (забеспокоился) — Нет уж, генерала вы не троньте. Он мне лично два ордена вручал. Говорил, что достоин… Не к чему его волновать. Дело это семейное… Сегодня разошлись — завтра сошлись. Диалектика природы, товарищ депутат!

Кружкова — Бы диалектику приберегите для другого случая. А вам я даю совет: вернитесь в семью!

Свиридов — Я не уходил, пока…

Кружкова — Тем более… Отстала, неровня… Присмотритесь к жене, Свиридов Она у вас прекрасный человек. Впрочем, далеко не надо ходить. (Подходит к фотовитрине стахановцев.) Узнаёте? (Свиридов подходит тоже.) Похожа?

Свиридов — Вполне.

Кружкова — А знаете, что она скоро будет делать. (Показывая на яркий красивый материал.) Тут у нас новый станок появляется и новая ткань. Только ей доверяем! Ребята у вас в школе учатся?

Свиридов — Старший во второй класс перешёл. Младшему через год идти.

Кружкова — На вас или на неё похожи?

Свиридов — На меня. Особенно старший!

Кружкова — Ответственное сходство! Надо, чтоб не жалели они об этом.

Свиридов — Да уж не пожалеют… Понимаю вас…

Кружкова — Вот я только этого и хочу…

(Входит Гринева.)

Гринева — Здравствуйте.

Кружкова — Здравствуйте, Ирина Фёдоровна. Познакомьтесь, это товарищ Свиридов.

Гринева (подчёркнуто изумлённо) — Свиридов?! Очень, очень рада! (Подаёт руку Свиридову, тот недоуменно протягивает свою.)

Свиридов — А-а, собственно, почему вы рады?

Гринева — Как же? Она лучшая стахановка у нас. Мы гордимся ею… А вы?

Свиридов — Я… я тоже. (Стоит растерянный.)

Кружкова — Я тут, Ирина Фёдоровна, товарищу Свиридову рассказываю, какую ткань его жена производить будет.

Свиридов (пробует пальцами) — Почище заграничной. Непрочный у них товар… Я Зине привёз — солдатский подарок, — рассыпался… Н-да. (Молчание. Кружкова отходит от выставки. Гринева идёт на своё место. Свиридов, чувствуя, что разговор как будто кончен, хочет уйти, но что-то он ещё не досказал.)

Кружкова — Я думаю, что всё ясно, товарищ Свиридов?

Свиридов — Ещё бы! Вполне. Разрешите идти, товарищ депутат?

Кружкова — Конечно… Ведь мы поняли друг друга?

Свиридов — Ещё бы, товарищ депутат. Вполне. До свидания. (Ушёл.)

Гринева — Ты делаешь успехи. Может, к тебе Кривошеина вызвать?

Кружкова — Нет, Ирина Фёдоровна, то — другое! (Присела на диван.) А ведь он, в сущности, неплохой человек.

Гринева — Кривошеин?

Кружкова — Что вы, Ирина Фёдоровна! Свиридов… Напустил на себя грубость, развязность, вначале, правда… Вот если бы он мог также понять…

Гринева (прищурясь) — Свиридов?

Кружкова — Да нет же, Ирина Фёдоровна! Кривошеин… Теперь ему трудно… Дороги отрезаны.

Гринева — По-моему, не все. Депутат должен знакомиться с бытом своих избирателей.

Кружкова — Что вы?! Он не поймёт.

Гринева — Он же с высшим образованием!

Кружкова — Не тот предмет…

(Входят Полозова и Северова. Гринева и Кружкова подымаются им навстречу.)

Полозова — Здравствуй, Аня. Здравствуй, Ирина.

Кружкова — Здравствуйте, Нина Ивановна. (Здороваются.)

Полозова (подошла к новым тканям) — Хорош матерьял! Ох, иоденемся же мы, бабоньки, с вами! Хорош матерьял! Подай-ка, Аня! (Кружкова подходит. Полозова ловко, профессиональным движе-нием ткачихи выхватывает кусок материи и прикинула его к Кружковой.) Хорошаневеста! Хочу видеть тебя на твоей свадьбе в таком платье!

Северова — Не состарилась бы она к тому времени.

Полозова — Что так?

Северова — Всё то же…

Полозова (Гриневой; неожиданно.) — Затруднительное у тебя положение. С одной стороны, муж, с другой — интересы производства. Как решить?

Гринева — У тебя хотела спросить.

Полозова — А сама?

Гринева (уклончиво) — Сама потом…

Полозова (села на место Гриневой; ко всем). — А может, Потапов прав? Ведь он хороший хозяйственник! Может, ему видней. Как, Ольга?

Северова (смотря на Гриневу) — Понимаешь… У него есть одна опасность… А впрочем…

Полозова — Подожди, не уходи от прямого разговора… Ирина — взрослый человек. Говори, что тебе кажется?

Северова — Это, в общем, трудно объяснить. Он становится только хозяйственником. Теряет черты коммуниста. Делягой становится. Выключает себя из общего потока.

Полозова (задумчиво) — Да-а… Сто тридцать семь процентов. А знаете, ведь у него есть стахановцы, у которых прямо астрономические показатели…

Северова — Не слишком ли много у него астрономии?

Гринева (словно продолжая ранее начатую фразу) — Я скажу вам, так мне кажется… С ним происходит что-то недостойное, обидное длянего…

Полозова — Ну, ну… интересно. (Глубже усаживаясь в кресло.) — А ты с ним разговаривала?

Гринева — Я жена… Впрочем, говорила. Мы с ним вчера резко поссорились. Так — впервые.

Полозова — Жирок благодушия появился? В этом мы, пожалуй, сами виноваты. Но, с другой стороны, план-то, план он ведь прекрасно выполняет?!

Северова — Частник!

Полозова — Что ты, Ольга, говоришь?.. Какой он частник! Побольше бы таких для государства.

Северова — Консерватор…

Полозова — Ты его ещё лейбористом обругаешь… Но, с другой стороны, в районе, да и в Москве, пожалуй, нет другого завода, который сумеет так быстро освоить ваш заказ. Технолог там башковитый… Вот с ним проконсультироваться, как думаете? Может, вызвать его в райком? Он коммунист?

Кружкова — Кандидат.

Северова — Потаповский подпевала.

Полозова — Что ж, они не так уж плохо поют… У них получается…

Гринева — Мне Потапов сказал, что Кривошеин по его заданию дляминистерства докладную записку писать будет.

Северова — Представляю, что он напишет!

Гринева — Да, уж если Алексеи не захочет…

Северова — Зачем технолог будет портить отношения с директором, даже если тот и не прав?!

Полозова — А что думает депутат по этому вопросу?

Кружкова — То же самое, что и избиратели.

Полозова (взглядом указывая на Северову) — Отдельные избиратели могут ошибаться.

Кружкова — Могут. И я думаю, что в отношении товарища Кривошеина они ошибаются, он чест-ный человек.

Полозова — У тебя есть основания, чтобы так говорить?

Кружкова — Да.

Полозова — Присмотрись к этому делу, Кружкова.

Северова — Мы ей поможем.

Полозова — Здесь она должна сама разобраться, без вашей помощи, должна высказать госу-дарственную точку зрения. Член правительства. Понимаешь, Кружкова, выше своей, фабричной?

Кружкова — Это я хорошо понимаю.

Полозова — Подведём итоги… Почитаем для начала потаповскую докладную…

Северова (присвистнула) — «С одной стороны…», «с другой стороны…», «в результате чего…» и т. д. и т. п. Всё известно!

Полозова — На заводе есть партийная и профсоюзная организации?

Северова — Они находятся под влиянием Потапова.

Полозова — А если это — благотворное влияние?

Гринева (иронически) — Наверно, благотворное… А вы займитесь, Нина Ивановна, вопросом.

Полозова — Обязательно займёмся. Вы серьёзные обвинения против коммуниста выдвинули. (Гри-невой.) Может, это результат семейных неурядиц? Ирина?

Гринева — Насколько мне известно, Алексей мне не изменяет.

Полозова — Так приехали… А может, ты находишься под влиянием Северовой, а?

Гринева — Если это — благотворное влияние… С каких это пор вы стали такой осторожной, Нина Ивановна?

Полозова — С тех пор, как отсюда перешла в райком, ты хочешь сказать?

Северова — Ирина, оставь…

Гринева — Да, нет! Получается, что я, Ирина Гринева, жена Потапова, на какой-то личной почве хочу мстить ему! А если нет личной почвы? Я понимаю. (Полозовой.) Тебе это странно? Жена. А ведь мне тяжелей вас. Неужели непонятно? Вы с ним под одной крышей не живёте. Вы с ним — здравствуйте и до свиданья. А если я так, — значит, продумала всё. Что же, мне молчать, Нина, или попытаться сохранить в нём коммуниста? Я согласна с Ольгой. Мне не легко с ней согласиться. Неужели вы в райкоме не видите? Не видите… Вы тоже — «с одной стороны», «с другой стороны». А здесь со стороны, а внутри плохо.

Полозова (Северовой) — У вас аптечка есть?

Северова — Есть.

Полозова (указывая на Гриневу) — Дай ей валерьяновки.

Гринева — Не пользуюсь. (Молчание. Полозова, закурив, подошла, к окну. Кружкова перелистывает альбом. Гринева сидит молча, ни на кого не смотря. Северова тоже закуривает и подходит к Полозовой. Входит Зайцев.)

Зайцев — Простите, я помешал?

Гринева — А-а, Зайцев!

Зайцев — Здравствуйте, Ирина Фёдоровна. (Северовой.) Здравствуйте, товарищ Северова. Я вас искал. Мне сказали, вы в фабкоме. По поручению товарища Потапова (достаёт из большого портфеля пакет). Вот, мы согласны принять ваш заказ.

Гринева — Согласны?

Зайцев — Ещё бы, рады помочь… Чем можем…

Северова (прочитав содержимое пакета) — Передайте Потапову, что мы отказываемся от помощи.

Гринева — Что ты говоришь?

Северова — Отказываемся. (Полозовой.) Я просила их сотню тяпок для нашего пригородного хозяйства сделать. Но мы как-нибудь уж сами. Сами, товарищ Зайцев.

Гринева — А насчёт станков?

Северова — Здесь об этом ни слова.

Полозова — Обтяпали, значит, товарищ Зайцев, вопрос?

Зайцев — Не имею чести быть знакомым.

Северова — Товарищ Полозоза, секретарь райкома.

Зайцев (засуетился) — Товарищ Полозова? Нина Ивановна? Очень приятно с вами познакомиться.

Полозова — Скажите, товарищ Зайцев, вы давно работаете на заводе?

Зайцев — Девять лет.

Полозова — Вы довольны своей работой?

Зайцев — Весьма.

Полозова — А директор — вашей работой?

Зайцев — Весьма, Нина Ивановна.

Полозова — Значит, вы хорошо знаете свой завод?

Зайцев — Весьма!

Полозова — А не кажется ли вам, что завод имеет много скрытых возможностей?

Зайцев — Весьма. (Спохватился.) То есть, что вы спросили? Ах, насчёт скрытых? Не думаю… Даже нет.

Полозова — Так весьма или нет?

Зайцев — Весьма нет! И потом, Нина Ивановна, это уже не моя компетенция. Я человек маленький. Директор дает указания.

Полозова — Вы же начальник планового отдела?

Зайцев — Я только планирую.

Полозова — Я думаю, что здесь вы спланировали. (Плавное движение рукой.)

Зайцев — Ха-ха! Остроумно, Нина Ивановна, остроумно! Вы шутите?

Полозова — Что же мне остаётся делать?

Северова — Так, значит, у вас скрытых возможностей нет?

Зайцев — Ольга Ивановна, это же все знают.

Гринева — Безусловно. Вопрос ясен. Им трудно, Ольга Ивановна. У них свой план.

Зайцев (Полозовой) — Вот видите, Ирина Фёдоровна разбирается. Алексей Кирьяныч, несомненно, высказывал свои соображения.

Гринева — Да-а, он дал мне указания!

Зайцев — Ну вот, видите… Алексей Кирьяныч с инженером Кривошеиным всерьёз изучают вопрос… так сказать, вширь и вглубь.

Кружкова — А как это вширь?

Зайцев — Неужели не ясно? Не имею чести быть знакомым…

Гринева — У вас плохая память, товарищ Зайцев.

Зайцев — Нет, почему же…

Гринева — Депутат Верховного Совета Анна Сергеевна Кружкова.

Зайцев — Что вы говорите? Близорукость… Как говорят, «мартышка в старости…» Как же, голосовал, голосовал от всего сердца, так сказать… Очень рад познакомиться. Очень, очень!

Кружкова — Вы всё-таки мне не сказали, как это — вширь?

Зайцев — Вширь — это, понимаете, когда с одной стороны и с другой стороны…

Северова — Слышишь, Нина Ивановна?

Полозова — Понятно, товарищ Зайцев… А вот если взять вглубь этот вопрос… Так вы говорите? Я не знаю вашего имени-отчества?

Зайцев (с опаской) — Сергей Сергеич.

Полозова — Так вот, между нами, Сергей Сергеич… Нас здесь всего четыре женщины…

Зайцев (со вздохом) — Всего!

Полозова (доверительно) — Можно ведь взять заказ?

Зайцев — Мы же предлагаем…

Полозова — Тяпки вы оставьте… Станки. Как думаете?

Зайцев (отодвигаясь) — Нет, простите, Нина Ивановна, Не уполномочен…

Северова — Сергей Сергеич, не кривите душой. Неудобно.

Зайцев — Ольга Ивановна, не имею права…

Кружкова — Товарищ Зайцев, право гражданина…

Зайцев — Не надо, не надо, товарищ депутат. Я не за это голосовал. Ирина Фёдоровна, я не понимаю, в вашем присутствии… такое говорят… Алексей Кирьяныч будет недоволен.

Гринева — Сергей Сергеич, что я могу сделать? Начальство! Придётся нам с вами вместе отвечать. Что ж, я иду на это. Ведь неофициальный разговор. Всё останется в стенах фабкома. Никто не посмеет воспользоваться вашей откровенностью. Ведь правда?

Северова — Ещё бы, как можно!

Гринева — Сергей Сергеич, скажите правду.

Зайцев — Ирина Фёдоровна!

Гринева — Я прошу вас!

Зайцев — Ирина Фёдоровна!

Гринева — Сергей Сергеич, в знак дружбы…

Зайцев — Ирина Фёдоровна! Я не ожидал! Я должен покинуть вас. И вообще я считаю этот разговор неуместным. (Пятится к двери, оставляя на столе портфель.) Нина Ивановна, извините, я не в курсе. Я никаких указаний на этот счёт не получал. (Ушёл.)

Полозова — Вымуштрован!

Северова — Наглядное пособие к моим словам.

Полозова — Хорошо! Изучим этот вопрос.

Гринева — Вширь и вглубь, Нина Ивановна.

Кружкова (Гриневой) — Я решила, Ирина Фёдоровна. Я пойду к нему.

Гринева — К нему?!

Кружкова — К нему!

Полозова — К кому это?

Гринева — Есть у неё один знакомый инженер! (Входит запыхавшийся Зайцев.)

Зайцев — Портфель, портфель забыл!

Полозова — А я думала, вы решили поделиться возникшими у вас соображениями.

Зайцев — Нет у меня соображений, у меня директор есть! (Берёт портфель.) Прощайте товарищи!

Полозова — Не прощайтесь, скоро увидимся

Зайцев (на пороге) — Разве?

Полозова — Обязательно встретимся, товарищ Зайцев! (Зайцев, махнув рукой, скрывается за дверью, женщины смеются.)