"Схватка" - читать интересную книгу автора (Левин Юрий Абрамович)
Левин Юрий Абрамович
Схватка: повесть
Аннотация издательства: Автор — член Союза российских писателей, лауреат литературной премии имени Н.И.Кузнецова, ветеран Великой Отечественной войны. Свой боевой путь начал в сентябре 1941 года. В качестве военного корреспондента прошел по фронтовым дорогам от Ржева и Сталинграда до Берлина. Свой последний боевой репортаж для газеты 3-й ударной армии «Фронтовик» написал у стен рейхстага, над которым реяло Знамя Победы. Полковник в отставке.
2
Правда... Вот она его, Усольцева, собственная правда, хотя и горькая. Все, как было, как шел и как дошел, — начистоту выложил. Однако ж когда на разъезде Дубки склад фашистских снарядов рванул, и в лес удалился, чтоб уйти от погони, его так хлестнуло по груди, что помнит лишь, как в снег головой уткнулся... И больше в памяти ничего не осталось — провал.
Очнулся Емельян уже в избе. Как попал сюда, кто приволок его и уложил на полати за печкой — ведать не ведал. Только увидел перед собой белое женское лицо и пухлые губы. Вздрогнул: точь-в-точь такие у его Степаниды. Нет, это не Степанида... Губы шевелились и что-то шептали... Может, эта женщина наткнулась на него, израненного и беспомощного, и тайком в свою хату привезла. А вот кто она, как зовут — Емельян так и не узнал. Бесшумно, как тени, появились мужики в тулупах, кажется, их было двое, и понесли его из хаты. Куда? Не смог спросить: грудь и горло сдавило, дышать было невыносимо больно, не то что говорить. И снова укутало Емельяна беспамятство. Застонал лишь, когда ощутил тяжелую боль в ушах. Услышал гул и какое-то странное тарахтенье. Открыл глаза и увидел рядом с собой человека в тулупе, с жиденькой бородкой. В ушах еще сильнее давило. Шевельнул головой, чтоб как-то избавиться от боли, но никакого облегчения не наступило.
— Ничего, ничего, — услышал Емельян бородатого. — Это от самолета...
Не понял сначала Емельян: от какого самолета? Потом сообразил: это ж мотор гудит... Вот отчего давит в ушах.
Пристально взглянул на человека с бородкой, а тот, поймав тревожный взгляд, назвался:
— Фельдшер я... Партизанский фельдшер... Сопровождаю...
— Вон оно что, — еле слышно шевельнул губами Емельян. — Жив-то буду?
Фельдшер улыбнулся и закивал головой:
— И воевать еще будешь... Ты глотай... слюну глотай... Полегчает в ушах...
Так Усольцев был доставлен на Большую землю. В госпитале ему здорово повезло. Женщина-хирург отбила его у смерти и поставила на ноги...
Радовался Емельян, что от кровати оторвался, калекой не стал, что может снова ходить, дышать, что речи и памяти не лишился — всему тогда радовался.
Но когда память привела Емельяна к злополучному лейтенанту-особисту, помрачнел. Однако и из этой, хотя и горестной песни, слов не выбросил...
— Ничего, — сказал комиссар, — главное — живой. Теперь не пропадешь. Обмундируем, винтовку дадим — и ты снова боец регулярной Красной Армии. Об этом ведь мечтал, когда в партизанах был. Так?
— Это точно! — вздохнул Емельян.
Это был вздох облегчения, вздох, за которым, как за чертой, осталось что-то мрачное, тяжелое, постоянно давившее на сердце. Нынче должно быть все по-иному...
Коль радоваться, так до краев, тем более, что появился новый повод для этого: комиссар Марголин спросил:
— Гулько помнишь?.. Ну партизана Клима Гулько?..
— Ну-ну... С ним ведь вместе предателя-полицая Гришку Баглея заарканили... Вы-то не забыли? И на подрыв «железки» ходили... Надежный парень!
— А что ранен был, знаешь? Вместе со мной, в одном бою...
— Слыхал. Товарищ Петреня, секретарь нашего подпольного райкома, сообщил.
— Ну так вот, обоих нас на самолете, как и тебя, товарищ Усольцев, вывезли, и в один госпиталь с ним попали... Короче, он здесь... В нашем батальоне... Во второй роте...
— Ну где он, где? — приподнялся, будто собрался бежать, Усольцев.
— В нашей теплушке, — пояснил Нечаев.
— Отчего ж я не видел его?
— Увидишь... Я покажу, — Нечаев крутнул свой ус.
— Вот будет встреча! — обрадованно воскликнул Емельян.
— Представляю! — улыбнулся комиссар. — А про Олесю хочешь знать?
— Как же, как же... Она-то где?
— Жива-здорова моя дочурка. В Кургане, в детском доме. Помнит тебя... Письмо от нее недавно получил. Про тебя спрашивает, просит разыскать...
— Ну вот, нашелся я... И вы отыскались... И Клим... И Олеся...
Не думал Емельян, что такой счастливой стороной повернется к нему судьба: еще сегодня на заре был под арестом, а нынче он снова полноправный боец и рядом с друзьями...
А если б не вылез через ту щель из сарая, куда угодил бы? Страшно подумать... Выходит, человек сам кузнец своего счастья: как сработал, то и получил!