"Мишель и загадочная «пантера»" - читать интересную книгу автора (Байяр Жорж)

9

Мишель был в нерешительности. Умный пес несколько раз отбегал, потом, тихо поскуливая, возвращался к нему.

Наконец мальчик решился. Слишком необычно вела себя собака, слишком упорно звала его куда-то. Мишель прекрасно знал, как умны коккеры, и был уверен, что поведение Бифа — не каприз. Отложив на время тайну исчезновения красного грузовика, он последовал за Бифом.

Они пересекли по прямой открытое пространство, окружавшее бывшую лесопилку. Пес целеустремленно бежал вперед. Вот он нырнул в заросли, которые примыкали с двух сторон к проволочной ограде, и… исчез!

Мишель сначала немного растерялся, но потом понял, что у него нет иного выхода, кроме как следовать примеру Бифа. Он опустился на четвереньки и полез вперед, раздвигая ветки и какие-то толстые стебли. Что-то обожгло ему лицо и руки. Но отступать было поздно, да и бесполезно: крапива уже сделала свое дело. Оставалось одно — двигаться вперед.

Заросли наконец кончились. Мишель огляделся. Он был на территории лесопилки, на площадке, где лежали штабеля досок. Стараясь не обращать внимания на крапиву, которая так и норовила обжечь чужака, мальчик попытался разобраться, как это он так незаметно проник через ограду. Да, время не пощадило ее: в нижней части проволочной сетки была неправильной формы дыра, достаточно большая, чтобы в нее мог пролезть человек. К ней и привел Бифа безошибочный собачий инстинкт.

Мишель осторожно поднялся на ноги. Теперь ему все стало ясно. Территория лесопилки когда-то ограничивалась участком, огороженным проволочной сеткой. Здесь размещался и склад готовой продукции, от которой осталось лишь полдюжины штабелей непроданного теса. Когда лесопилку приобрело АО ИПАД, всю поляну обнесли колючей проволокой и устроили здесь свалку старых автомобилей.

Мальчик обошел штабель, к которому вывел его Биф. Между досками пробивалась ежевика. Мишель вышел на поляну и, не теряя времени, стал осматривать заднюю стену старой лесопилки, перегораживающей пространство между краями поляны. Все отверстия в стене, за исключением широкой двери, были заколочены толстыми досками. Кроме того, для большей надежности они были забраны частой сеткой из колючей проволоки.

Дверь выглядела почти новой. Во всяком случае, по сравнению с досками, которыми были забиты окна. Кое-где из двери выступали головки железных болтов, однако ни ручки, ни замочной скважины не было видно.

Очевидно, изнутри она была заперта на тяжелые засовы. Достаточно было взгляда, чтобы убедиться: снаружи открыть ее невозможно.

Слева от двери в стене было всего одно отверстие, тоже затянутое проволокой. Если бы оно не находилось почти в метре над землей, его можно было бы принять за подвальную отдушину.

Биф проявлял признаки нетерпения. Он встал на задние лапы, передними оперся о доски, которыми было заколочено маленькое окошко, и осторожно, чтобы не коснуться колючек, стал тихо скрестись.

Сердце Мишеля забилось. Он понимал: коккер слишком умен, чтобы вести себя так без какой-то особой причины. Мальчик подошел к отдушине.

Работа, шум которой доносился с другой стороны цеха, видимо, подходила к концу. Грохот слышался теперь лишь время от времени. А в перерывах стояла тишина, которую нарушал лишь Биф, царапающий когтями доски. Эти звуки казались такими громкими, что Мишелю стало не по себе. Он нагнулся к коккеру, ласково потрепал его и взял за ошейник, чтобы оттащить подальше. Но собака вдруг сама перестала скрестись.

Уходи, Биф! Пшел! — донесся из окошка тихий, но энергичный мужской голос.

Коккер подпрыгнул, заворчал и замер, прислушиваясь.

Уходи! — повторил мужчина.

Мальчик не поверил своим ушам: это был голос Маркана. Раздвинув колючую проволоку, Мишель прижался лицом к доске, закрывающей отдушину, и зашептал:

Мсье Маркан! Это я, Мишель Терэ!..

Ответом было какое-то невнятное восклицание. Мишель снова позвал инженера, уверенный, что лишь изумление помешало тому откликнуться. Коккер перестал скулить и, насторожив уши, наблюдал за происходящим; он словно понял, что его цель достигнута.

Это вы, Мишель? — раздался наконец голос инженера.

Да. Я тут с Бифом!

Вас послало само провидение… Слушайте меня внимательно! Меня держат здесь силой. Вы должны немедленно вызвать жандармов… И заберите Бифа с собой, чтобы он не попал к ним в руки! Но действуйте быстро, умоляю вас! И не задерживайтесь здесь больше! Уходите немедленно…

Мишель был ошеломлен тем, что услышал, но серьезность положения уловил сразу. Хотя Маркан вынужден был говорить совсем тихо, голос его был исполнен такой тревоги, что мальчик не мог не подчиниться. Не раздумывая ни секунды, он направился к изгороди. Собаку, как просил инженер, он потянул за собой. Биф в первый момент подчинился, но потом вырвался из рук Мишеля и вновь побежал к отдушине.

Мальчику пришлось вернуться и взять Бифа за ошейник. Но пес уперся лапами в землю, отказываясь идти.

Мишель заколебался, но в следующий момент сказал себе, что предупредить жандармов он может и без Бифа. К тому же коккеру как-то ведь удалось уже сбежать от тех, кто похитил Маркана, и, вероятно, при необходимости он сумеет проделать это еще раз.

Ну что ж, старина Биф… Коли так, оставайся… А я должен идти!

Пес посмотрел на него, переступил с ноги на ногу, коротко тявкнул и лег на траву, положив голову на лапы и всем своим видом показывая, что обиделся…

Мишель торопливо обошел доски и нырнул в заросли. Крапива вновь обожгла ему ноги, но он был так взволнован, что не обратил на это внимания. Главное сейчас было — как можно скорее связаться с жандармами и вызволить инженера из беды.

Он без труда нашел дыру в проволочной сетке, пересек открытое пространство и отыскал тропинку, которая, как он считал, выведет его к гостинице. Однако, оказавшись под покровом леса, он заколебался: не рискует ли он, двигаясь по тропе, которая, в сущности, неизвестно куда идет?..

Тут его поразила еще одна неприятная мысль. При всей своей очевидности она пришла ему в голову лишь сейчас. Как предупредить жандармов среди ночи? Как он найдет их, если место, куда он попал, ему совершенно незнакомо?..

Ответ, впрочем, пришел сам собой. Ведь на стене в гостинице висит телефон! А до нее — всего несколько минут ходьбы! Он добегает до "Гостеприимного крова", будит хозяина — и жандармы подняты по тревоге. Бандиты — а это наверняка бандиты, раз они похитили Маркана — будут схвачены в собственном логове, инженер освобожден… и Биф наконец обретет покой!

Не раздумывая больше, Мишель решил, что попытается попасть к гостинице по тропинке. Если она и не ведет прямо туда, то наверняка проходит где-то неподалеку. И мальчик взял стремительный старт через сосновый лес.

Изо всех сил работая ногами, Мишель старался не дать захлестнуть себя противоречивым мыслям, которые теснились в голове, перемешиваясь с впечатлениями о событиях этого долгого, такого напряженного, суматошного дня. О том, чтобы навести порядок во всей этой каше, пока не могло быть и речи.

"Ладно, отложим это на потом, — сказал он себе. — Сейчас главное — связаться с полицией…"

Внезапно его охватило неприятное чувство… Он почти добежал до места, где тропа выходила к ограде гостиницы: освещенный луной, дом был хорошо виден за двойной шеренгой окружающих его сосен. Мишель остановился. Возбуждение, которым он был охвачен до этой минуты, исчезло, словно лопнул мыльный пузырь. Какое-то непонятное ощущение подсказывало ему, что не все тут так просто, как кажется, что нужно соблюдать крайнюю осторожность. Мишель и сам не понимал, что заставило его замереть в каких-нибудь двадцати метрах от цели… в нескольких шагах от телефона, к которому он должен был бы устремиться как" к последнему средству, ибо от него зависела судьба Андре Маркана… Как будто какая-то тяжелая рука опустилась вдруг на его плечо, удерживая на месте.

"Очень странно, — сказал себе мальчик, стоя возле живой изгороди, окружающей двор. — Что такое со мной?.."

Этому тягостному чувству, под которым не было вроде бы никакой основы, но которое тем не менее сковывало его по рукам и ногам, он охотно предпочел бы обычный страх, если он порожден ясной, понятной причиной. Страх в конце концов можно преодолеть… Что такое отвага, как не способность брать верх над естественным страхом?.. Но как бороться с такой вот смутной тревогой, с тяжким предчувствием, неизвестно чем вызванным?

"Очень странно, — повторил он. — Что-то мешает мне войти в гостиницу и позвонить… Этому должно быть какое-то объяснение!"

И Мишель заставил себя вспомнить все, что случилось с того момента, когда он впервые вошел в гостиницу.

Перед его внутренним взором появилось раздраженное, недовольное лицо хозяина.

"Ерунда! — думал он, пытаясь прогнать свои смутные недобрые ощущения. — Если мне неприятны лицо и поведение человека, то что из этого следует?.."

И вдруг все стало до смешного ясным. Конечно же, не внешность хозяина, даже не враждебный прием так подействовали на Мишеля! Дело было в неожиданной перемене, что произошла в поведении толстяка в тот момент, когда усатый шофер уговорил мальчика поискать ночлег на лесопилке. Было тут нечто крайне подозрительное: хозяин предложил Мишелю переночевать на сеновале именно тогда, когда тот уже готов был отправиться на автомобильную свалку где, как он был теперь почти уверен, творится что-то темное и нехорошее.

"Значит, он поступил так лишь с той целью, чтобы не пустить меня на лесопилку!.."

Придя к этому выводу, Мишель даже слегка успокоился. Однако задача, которую ему предстояло решить, теперь существенно усложнялась: как известить жандармов, не пользуясь при этом гостиничным телефоном?..

"Господи, ну и болван же я! — воскликнул он про себя. — Ведь можно же попросить разрешения позвонить, не говоря, куда и для чего. Да и вообще можно не спрашивать ничьего разрешения!"

Мишель решительно вошел в калитку и пересек двор.

Он размышлял о том, как проникнуть в гостиницу, не потревожив хозяина. Тот говорил, что спит на кухне, на соломенном тюфяке. Дверь со стороны шоссе наверняка закрыта на ключ. Войти же через заднюю дверь, не разбудив того, кто спит на кухне, нечего и пытаться!

На смену подавленности, которую он ощущал всего несколько минут назад, пришла холодная собранность.

"Время-то как бежит! — ужаснулся он, взглянув на часы. — Уже без пяти одиннадцать!.."

Но в тот момент, когда мальчик поднял голову, ему показалось, что он уловил какое-то движение. Он отпрянул назад, в тень деревьев, и замер. Движение повторилось. Теперь он заметил: дверь мастерской, мимо которой он шел на сеновал, медленно открывается. Сюда, в мастерскую, хозяин гостиницы послал за пассатижами велосипедиста, который собирался чинить динамо.

Сердце Мишеля тревожно забилось. Притаившись за стволом смоковницы, он видел, как темная полоса между створками становится шире… И вот из двери, озираясь и прижимаясь к стене, кто-то вышел и двинулся вдоль дома. Проходя мимо темного окна, он тем не менее нагнулся, чтобы его нельзя было заметить изнутри, и выпрямился, лишь подойдя к двери кухни. Мальчику бросилась в глаза его плотная темная шевелюра.

Дверь открылась. На кухне горел свет! Очевидно, окно и застекленная дверь были завешены плотной тканью, отчего и казались с улицы темными.

"Значит, хозяин еще не спит…" — сказал себе Мишель.

Однако тот, кто вел себя так необычно и явно не хотел, чтобы его увидели, был не хозяин гостиницы. Он отличался от него уже своей спортивной фигурой. Кроме того, в отличие от толстяка, почти лысого, у этого были густые волосы.

В голове у Мишеля что-то щелкнуло… Он беззвучно ахнул.

"Ведь это тот парень с темными волосами… водитель американского кабриолета, который встретился мне сегодня возле кафе, у въезда в Бордо!.."