"Тайна мраморного херувима" - читать интересную книгу автора (Келли Фиона)

ГЛАВА IX Заговорщики

Девочки недоверчиво вытаращили глаза, не веря своим ушам, и Белинда спросила дрожащим голосом:

— Ты… ты нас разыгрываешь? Или нет?

— Нашли уж тут розыгрыш! Мне жаль вас расстраивать, но я должен быть с вами откровенен, — ответил Марк. — Я скажу вам то, что знаю, — или, по крайней мере, подозреваю…

— Я все-таки чего-то не понимаю, — сказала Холли. — Что именно ты подозреваешь? О чем ты вообще говоришь?

— Вы можете принять меня за фантазера, — шумно вздохнул мальчишка, — но уверяю вас — об этом я недавно прочитал в одном журнале.

— Продолжай, — нетерпеливо подтолкнула его Трейси. — Ради всего святого, скажи нам!

— Ладно. — Он снова вздохнул. — Вы когда-нибудь слышали про нелегальную политическую группировку «Борцы за мировую свободу»? — «Борцы за мировую свободу»?.. — повторила Белинда. — Нет, а что это такое?

— Тайное общество, решительно направленное против нынешней политической системы, — объяснил Марк. — Разновидность анархистов — они хотят уничтожить существующие правительства во всем мире и заменить их каким-то новым режимом.

— Но какое это имеет отношение к нам? — удивилась Холли. — Ты хочешь сказать, что те самые наши попутчики и лысый бородатый старик на мосту — члены этого самого тайного общества?

Марк беспомощно развел руками:

— Вот видите? Я так и знал, что вы мне не поверите, решите, что я все выдумал.

— Я этого не говорила, — возразила Холли. — Мы знаем, что по Европе разгуливают террористы, подбрасывают бомбы и убивают людей — к сожалению, это часто случается, — но зачем им преследовать нас? Ведь мы не политики и не депутаты — так что это просто смешно!

— Погодите, выслушайте меня, пожалуйста, — взмолился Марк. — Вы рассказали мне про двух мужчин, которых видели в Англии в поезде, а потом узнали их в Париже. Пожалуйста, расскажите мне — что произошло в том поезде?

Как можно более кратко Холли сообщила ему все, что могла; когда она закончила, он покачал головой:

— Боюсь, что дело обстоит так. Вы случайно увидели этих людей — этих «борцов за мировую свободу» — и стали свидетелями похищения человека. Теперь они поняли, что ваши подозрения усилились, — вот почему вчера вечером они попытались заставить вас замолчать.

— Что-то тут не сходится, — заявила Белинда. — Если ты намекаешь на то, что они пытались стереть нас с лица земли, то они должны были предпринять нечто более существенное, чем сброшенная с моста бутылка. В конце концов, едва ли они рассчитывали прихлопнуть нас троих одной-единственной пустой бутылкой!

Марк кивнул:

— Согласен. Но думаю, они просто пытались вас запугать. Это было простым предупреждением, чтобы вы не пытались и дальше совать нос в их дела.

— Постой-ка… — Теперь наступила очередь Трейси. — А как же тот старик, который бросил бутылку? Судя по твоим словам, он совсем не похож на тех двоих — не террорист, а просто какой-то старый маньяк.

— «Борцы за мировую свободу», сокращенно Б.М.С., — это самые разные люди, молодые и старые, но для всех важнее всего их цель, и ради ее достижения они не остановятся ни перед чем. Нарушая закон и порядок, она рассчитывают добраться до власти в отдельных странах, а со временем править всем миром! Вот почему я называю их маньяками.

— Понимаю, — медленно произнесла Холли. — И ты думаешь, если мы сообщим полиции все, что знаем, и об этом узнает Б.М.С., то в следующий раз дело не обойдется пустой бутылкой?

— Боюсь, что так… Вот почему вы не должны ничего предпринимать, что может навлечь на вас новые неприятности, — это слишком опасно.

Холли была потрясена больше, чем готова была признаться, однако она попыталась расставить все точки над «и».

— Что ж, я могу дать слово, что мы больше ни во что не станем ввязываться, — нам совсем не нужны неприятности!

— Вот именно, — поддержала ее Трейси. — Если я увижу кого-то из этой загадочной парочки — или лысого старика с бородой и зловещим смехом, — я помчусь как ошпаренная кошка подальше от них, можешь мне поверить!

— Рад это слышать. — Марк теперь держался более спокойно, и этот небольшой сквер снова показался девочкам безопасным местом.

— Я не знаю, что и думать, — сказала Белинда. — Кроме одной вещи, которую я знаю точно.

— Да? Ты о чем? — спросила Холли.

— Что-то подсказывает мне, что настало время подкрепиться, — я умираю с голоду.

Трейси засмеялась:

— Ты в своем репертуаре.

Холли посмотрела на часы:

— Ты права — уже полдень. Нужно найти где-нибудь кафе. — Она повернулась к Марку. — Ты можешь нам посоветовать что-нибудь поблизости?

— Не очень близко — но и не так далеко, если вы не против короткой прогулки. — Он встал. — Придется перейти через реку, на Левый берег — вы знаете, где это?

— Да, мы пересекали вчера вечером реку, когда ехали на пристань, — ответила Холли. Но почему это называют Левым берегом?

— Левый берег получается слева, если встать лицом на запад, а Правый берег справа — все очень просто. Кстати, Левый берег всегда имел репутацию интеллектуального — академического, — там много школ и колледжей, там собираются для диспутов поэты и философы.

— Прекрасно — пока они не начинают плести заговоры против правительства! — заявила Белинда. — Они случайно не мастерят бомбы в свободное от науки и дискуссий время?

Марк покачал головой.

— Нет, они делают то, что и все поэты и философы, — они просто разговаривают. — Когда они переходили через реку, он переменил тему и сообщил своим новым знакомым: — Кстати, это Пон Нёф.

— Нёф? Значит, девять? — спросила Трейси. — Значит, Девятый мост, верно?

— Боюсь, что нет, — ответил он ей. — «Нёф» означает «девять», но еще и «новый»! Так что это Новый мост.

— Новый? — фыркнула Трейси. — Вот уж не сказала бы.

Марк рассмеялся:

— Ты права — вообще-то это самый старый мост в Париже! Понимаешь, это первый мост, на котором не было домов и лавок, — так что это был новый тип моста.

К этому времени они дошли до Левого берега, и Марк повел девочек по узкой улочке, где старинные постройки стояли так тесно, что, казалось, люди, живущие на противоположных сторонах улицы, могли здороваться за руку. Он остановился возле небольшой двери, над которой раскачивалась вывеска с единственным написанным на ней словом «Бистро».

— Вот мы и на месте, — сказал Марк. — Надеюсь, вы убедитесь, что кормят здесь прекрасно — да и гораздо дешевле, чем в ресторане.

— Мне это нравится! — Белинда моментально повеселела. — Чего же мы ждем?

С улицы этого не было видно, но, когда Марк толкнул дверь, и вся компания вошла внутрь, они обнаружили, что бистро забито до отказа; за всеми столиками стояли посетители — ели, пили, разговаривали и смеялись.

— Ой, тут полно народа! — воскликнула Белинда, жадно вдыхая соблазнительные запахи, доносившиеся из кухни. Какая жалость!

— Не волнуйтесь, внизу тоже есть зал, — сказал Марк. — Если хотите, спускайтесь туда, а я сейчас переговорю с патроном.

— С кем? — переспросила Трейси.

— Ну, с хозяином, с владельцем — как у вас это называется? — Марк снял слегка запотевшие очки и протер их. — Если найдете там столик на четверых, я приду и поем вместе с вами — разумеется, если вы не против.

— Конечно, нет! — следуя его примеру, Белинда принялась протирать свои собственные очки. — Ты поможешь нам разобраться в меню и переведешь, если мы что-то не поймем!

Холли первой стала спускаться по крутой лестнице, и они оказались в подвале с белеными стенами, увешанными яркими постерами. Пара столиков были свободны, хотя большинство остальных занимали подростки — мальчишки и девчонки, — увлеченные какой-то жаркой дискуссией.

— Интересно, что тут происходит? — заинтересовалась Белинда.

— Не имею ни малейшего представления, — призналась Холли. — Наши уроки разговорного французского проходили в более медленном темпе.

Когда они добрались до свободного столика и сели, на них стали обращать внимание другие посетители. Один за другим они замолкали и подталкивали друг друга, показывая, что в зале находятся посторонние. Вскоре в маленьком зале воцарилась мертвая тишина. Англичанки в это время изучали меню, стараясь не замечать устремленных на них подозрительных взглядов.

Трейси спросила вполголоса:

— Не кажется ли вам, что мы вторглись на какое-то приватное сборище?

— Возможен и более неприятный вариант, — шепотом ответила Белинда. — Помните, что сказал Марк? В организацию Б.М.С. входят люди самого разного возраста, в том числе и молодежь!

Через минуту к ним присоединился Марк, и Холли сказала ему вполголоса:

— На нас все смотрят — у меня появилось ощущение, что в этом бистро не слишком любят чужих.

Он встал, подошел к одному из столиков и о чем-то быстро переговорил с сидящими там ребятами; атмосфера немедленно разрядилась, и в зале снова вспыхнула шумная дискуссия.

Когда он вернулся и сел за столик, на его лице сияла улыбка:

— Не тревожьтесь — тут нет ничего зловещего, уверяю вас, — хотя они и в самом деле кое-что замышляют!

— Что же? — поинтересовалась Трейси.

— Марш протеста. Они учатся все в одной школе, неподалеку отсюда, — я и сам в нее ходил, пока не поступил в колледж. Вот откуда мне известно это бистро.

— Марш протеста? — удивилась Холли. — Против чего они хотят протестовать?

— Представь себе, они недовольны тем, что им приходится проводить в школе слишком много времени. Весь день они напряженно работают, а когда вечером возвращаются домой, их ждет еще и масса домашних заданий! Вот они и обсуждают, где и когда они пройдут маршем, и кто напишет лозунги и плакаты… Публичные протесты — это давний французский обычай!

— Как я с ними согласна! — заявила Трейси. — Вообще-то, когда мы вернемся в школу, нам тоже не мешает начать кампанию против перегрузки нас домашними заданиями!

Ее подруги засмеялись, и атмосфера еще больше разрядилась. Марк познакомил девочек с меню, и они заказали великолепный обед, который состоял из лукового супа со свежеиспеченным хрустящим хлебом, салата с ветчиной и увенчался восхитительным шоколадным муссом домашнего приготовления.

Когда принесли счет, мальчик настоял на том, что сам заплатит за все, и объяснил:

— Сегодня вы у меня в гостях. Вчера вечером вы пережили неприятные минуты, и мне хочется их компенсировать. Забудьте о том, что произошло, и наслаждайтесь жизнью — мне хочется, чтобы вы полюбили Париж так же, как люблю его я.

— Это очень мило с твоей стороны, — сказала Белинда, — но в следующий раз угощать будем мы. — Она повернулась к своим подругам. — Ведь правда? Вы согласны?

— Конечно, с превеликим удовольствием, — ответила Холли и повернулась к Марку. — Если только ты не слишком занят, и у тебя нет других дел.

— Ну, боюсь, что сейчас мне пора идти; маман, наверное, беспокоится, куда я пропал… Может, мы завтра опять встретимся?

Перед уходом Марк поинтересовался, куда они собираются еще пойти, и сам предложил несколько мест, о которых подруги и не слышали, сказав, что там им непременно понравится. С помощью схемы в путеводителе Белинды он объяснил, как проще всего туда добираться.

— Больше всего мне хочется подняться на Эйфелеву башню, — заявила Трейси. — Она видна из нашего номера, и вчера мы проплыли совсем близко от нее на речном катере. Но я непременно хочу побывать на смотровой площадке!

Белинда возмутилась:

— В таком случае я пас! Довольно с меня этой винтовой лестницы в соборе — отныне я буду ходить только по твердой земле!

Марк рассмеялся:

— Не волнуйся, в Эйфелевой башне полно лифтов — тебе не придется идти наверх пешком!

— Рада это слышать, — буркнула Белинда, — но я все равно не хочу — я ненавижу высоту. Если мы пойдем туда завтра, я просто подожду вас с книжкой внизу. Какой бы ни открывался оттуда вид, мне все равно — я ни за что не пойду наверх, и точка!

— Как хочешь. — Марк пожал плечами. — Конечно, вид с Эйфелевой башни очень впечатляет, но лично я предпочитаю вид, открывающийся с Сакре-Кёр.

Трейси непонимающе заморгала:

— Откуда-откуда?

— Из базилики Святого Сердца — она потрясающе красивая и построена в самой высокой точке Парижа — на вершине холма Монмартр. Там, где я живу. Если хотите, завтра я устрою вам экскурсию по этой части города.

— Хорошо, но только Эйфелеву башню мы посетим обязательно, — настаивала Трейси. — Если у нас останется время, то после нее мы осмотрим и Монмартр — идет?

— Идет! Тогда давайте встретимся у Эйфелевой башни завтра утром — скажем, в половине десятого? По-моему, в это время открываются билетные кассы, и, если нам повезет, мы окажемся первыми в очереди!

Девочки обрадовались такому предложению и обещали не опаздывать на встречу. Затем Марк пожал всем руки — англичанки уже заметили, что французы очень серьезно относятся к рукопожатиям, и друзься разошлись в разные стороны.

Советы Марка пришлись как нельзя кстати. Для начала ребята побывали в Люксембургском саду — великолепном парке. Потом они вернулись на остров Иль де ля Сите, так как Марк настаивал, что они должны обязательно увидеть часовню Сент-Шапель, которая расположена в двух шагах от собора Парижской Богоматери, но спрятана внутри Дворца правосудия. И действительно, у девочек перехватило дыхание от поразительных витражей в окнах этой часовни, сверкающих подобно драгоценным камням.

После этого они вернулись на Правый берег и осмотрели площадь Согласия, некогда зловещее место, где во время Французской революции были казнены многие аристократы. Теперь бывшая площадь превращена в великолепный уголок Парижа — с роскошными фонтанами, древним Египетским обелиском, насчитывающим более трех тысяч лет, и потрясающим видом на Елисейские Поля, простершиеся от Триумфальной арки. Затем друзья забежали в Оранжереи, где влюбились в знаменитые кувшинки, прославленные художником Моне.

День получился длинный, наполненный незабываемыми впечатлениями; и девочки вернулись к своему отелю, падая с ног от усталости, но невероятно счастливые. Войдя в фойе, они увидели, что ночной портье уже приступил к дежурству и восседал за столиком регистрации.

— Прекрасно! — сказала Холли подругам. — Сейчас мы спросим его про тот странный ночной звонок.

Однако портье плохо знал английский и, казалось, не понимал, о чем они его спрашивают. Протянув им ключ, он пробормотал что-то невнятное про «друзей из Англии». Девочки ничего не поняли, отказались от своих бесплодных попыток объясниться и направились к лифту.

— Возможно, все-таки звонок был из Виллоу-Дейла, — предположила Белинда. — Кажется, у моей мамы все-таки записан телефон этого отеля. Наши предки решили удостовериться, что у нас все в порядке.

— Они никогда не стали бы звонить так поздно, это точно, — возразила Холли. — Но даже если бы и позвонили — то не положили бы трубку, не сказав ни слова… Вообще-то, мне показалось, будто портье пытался нам объяснить, что кто-то из Англии находится здесь, но это мне кажется маловероятным.

— Разве что твой отец, Трейси, — может, он быстрей, чем ожидал, управился с делами и вернулся в Париж? — предположила Белинда.

На верхнем этаже они вышли из лифта и пересекли коридор; Холли отперла дверь их номера, и они вошли.

— У-ф-ф! Как болят ноги после всей этой ходьбы! — простонала Белинда, плюхнувшись на кровать.

— Я хочу принять ванну, — заявила Холли. — Это лучший способ избавиться от всех болей.

Когда она пошла в ванную, раздался стук в дверь. Девочки удивленно переглянулись.

— Может, ты была права — и папа уже вернулся! — сказала Трейси Белинде и бросилась к двери.

Но не успела она дотронуться до дверной ручки, как дверь распахнулась сама — и за ней показались те самые два человека из поезда.

— Добрый вечер, — произнес старший. — Можно войти? — Не дожидаясь ответа, он прошел в комнату.

— Мы вас ждали, — с улыбкой продолжал он. — Извините за такое вторжение, но нам нужно с вами поговорить.

Он повернулся в напарнику:

— Заходи, Джой, и закрой за собой дверь… Мы ведь не хотим, чтобы нам помешали, верно?