"Подарок к Рождеству" - читать интересную книгу автора (Нилс Бетти)ГЛАВА ТРЕТЬЯ— Ну а чего ты ожидала? — спросила Оливия свое отражение в зеркале ванной комнаты. — Можешь быть уверена, он тебя едва вспомнил. А она очень привлекательна… И Нелл он обожает… Оливия стала рассеянно укладывать вещи, чтобы занять себя, пока мисс Кросс не объявила, что готова ехать в Бат. Там Оливии было велено припарковать машину на два часа — это означало, что она могла походить по магазинам и выпить чашку чая. На обратном пути мисс Кросс всю дорогу молчала, потом сказала: — Перед ужином зайдите ко мне в кабинет, Оливия. Вы поедете домой завтра? — Да, мисс Кросс. — Ей хотелось спросить, увольняют ее или нет, но она не решилась. Не стоило искушать судьбу… Оливия почти закончила сборы, когда пришла горничная мисс Кросс и пригласила ее в кабинет. Хуже, чем к зубному врачу, подумала Оливия, стучась в дверь, и, когда ей ответили, вошла. — Садитесь, Оливия. — Мисс Кросс выглядела, как всегда, приветливой, но это ничего не значило. — Вам здесь нравится? — спросила она. — Да, мисс Кросс. — Хорошо. Вы нас вполне устраиваете: с работой справляетесь, дети вас любят. Я готова принять вас на следующую четверть на тех же условиях. Вы играете в теннис или крокет? — Да, мисс Кросс. — Хорошо. Вернитесь, пожалуйста, на два дня раньше детей, — она заглянула в календарь, — это будет пятнадцатое апреля. Дайте знать, когда приезжаете, вас встретят на станции. — Она улыбнулась. — Вы согласны занять ту же квартиру? — Да, мисс Кросс. Я буду счастлива вернуться на следующую четверть. — Значит, договорились. Сейчас я с вами прощаюсь, потому что вы уедете утром, а я до обеда буду занята. Оливия шла к себе, танцуя в пустых коридорах и радостно напевая. Может, я старая дева, думала она, но я счастлива. Когда Оливия появилась на Силвестер-Кресент, шел дождь, ряд чопорных домов неприветливо хмурился, но мама ждала ее, стоя у окна, и Оливия мигом забыла острую тоску по школе. Они говорили и смеялись от радости, что видели друг друга, пока не вошла миссис Фицгиббон. Она подставила щеку для поцелуя. — Я отдыхала, а вы раскричались и мне помешали. Ты вернулась насовсем? — Нет, только на пасхальные каникулы. Ты хорошо выглядишь, бабуля. — Я никогда не забочусь о том, как выгляжу. Свои страдания я ношу при себе. Оливия подмигнула матери и пошла ставить чай. Старуху нельзя принимать всерьез — только так ее можно переносить. Мать сразу же зашла на кухню. — Это все потому, что мы ее разбудили… — Миссис Хардинг с беспокойством смотрела на дочь. — Я уверена, она рада тебя видеть, девочка. — Да, мама. Как ты отнесешься к идее в учебное время пожить у меня недельку-другую? Я, конечно, буду занята, но в Бат регулярно ходит автобус, и по вечерам, когда нет дежурства, я буду с тобой. — Я бы с радостью, дорогая моя. Я не помешаю? — Ну что ты! Поживешь на природе, деревня там очень красивая — хоть совсем близко от Бата, но все же настоящая деревня. После школьной суматохи жизнь в доме бабушки казалась ей скучноватой, но Оливия, почти не потратившая свою зарплату, теперь возила мать на разнообразные экскурсии. — Чудесно, — проговорила миссис Хардинг, устроившись на верху экскурсионного автобуса, объезжающего знаменитые места. — Сверху все смотрится совсем по-другому. — Она обернулась к Оливии. — Я думаю, бабушка рада остаться дома одна. Она так долго жила сама по себе, что ей утомительно мое постоянное присутствие. Оливия кивнула. — Я понимаю, мама. Я надеюсь, что после этой четверти мисс Кросс примет меня на постоянную работу, и тогда ты сможешь переехать ко мне. Флигель хоть и маленький, но на двоих. Ты могла бы снова заниматься делами женского комитета, украшать церковь перед службами, ездить за покупками — как в прежние времена. За два дня до конца ее отпуска миссис Фицгиббон, отвечая на телефонный звонок, позвала Оливию. — Это тебя. Мужчина, но не Родни. Возьми-ка трубку. Оливия взяла, а миссис Фицгиббон бесстыдно уселась в кресло подслушивать. — Да? — резко произнесла в трубку Оливия. — Голос как клинок, — сказал ей в ухо мистер ван дер Эйслер. — Вы думали, это Родни? Она повернулась спиной к бабушке, чтобы та не видела, как ее лицо осветила счастливая улыбка. — Нет. Какой сюрприз! — Я повезу Нелл в школу, мы захватим вас по пути. — Да, но я… — Едете на два дня раньше, я знаю от Нелл. Она поживет у бабушки до начала занятий. — Ну… хорошо. — Оливия, умоляю вас, перестаньте мычать и слушайте, что я скажу. Мы заедем за вами через два дня. В десять утра. Он положил трубку, даже не попрощавшись, и она тоже положила трубку на рычажки. — Кто это был? — потребовала ответа бабушка. — Не очень-то ты о себе рассказываешь. — Нечего было рассказывать, — сказала Оливия и пошла искать маму. Когда два дня спустя они его поджидали, мать поинтересовалась: — Я сварила кофе, как ты думаешь, Оливия, он выпьет? — Не знаю, мама. По телефону он был такой строгий. Может, торопится передать Нелл бабушке. — Ну, если он пожелает, кофе готов, — проговорила миссис Хардинг. — Я надеюсь, он задержится хоть на несколько минут: наша бабушка очень хочет на него посмотреть. — Этого я и боюсь, — сказала Оливия. Мистер ван дер Эйслер был точен, в десять стоял перед дверью — красивый, уверенный, в элегантном твидовом костюме. Из окна машины выглядывала Нелл, и Оливия тут же предложила: — Заходите, пожалуйста, наверное, Нелл хочет пить, а у нас только сварили кофе. Или вы страшно спешите? — Кофе — это замечательно, и Нелл, я знаю, обрадуется, если наконец увидит, где вы живете. Он открыл девочке дверцу машины, малышка подскочила к Оливии и подняла личико для поцелуя. — Как же хорошо, что вы возвращаетесь в школу! — воскликнула она. — Я хочу, чтобы вы остались у нас навсегда. Оливия грациозно склонилась к девочке. — Спасибо за добрые слова, Нелл. Заходи, выпьешь лимонаду. В прихожую вышла мать. Мистер ван дер Эйслер пожал ей руку, улыбнулся с высоты своего роста и приятным голосом сказал все, что положено при знакомстве, а потом представил Нелл. — Кофе готов. — У миссис Хардинг перехватило дыхание. С каким роскошным мужчиной знакома Оливия! В мыслях миссис Хардинг уже видела дочь в свадебной вуали и флердоранже. — Заходите, познакомьтесь с моей матерью. Миссис Фицгиббон восседала в любимом кресле — том самом, — и одного взгляда на нее мистеру ван дер Эйслеру было достаточно, чтобы превратиться во врача у постели больного. Мистер ван дер Эйслер заговорил сдержанно, но почтительно — олицетворение преуспевающего человека, который знает себе цену. За кофе Оливия наблюдала, как ее чопорная бабушка сделалась сама любезность. Нелл между тем бродила по комнате, разглядывала фотографии и безделушки. Оливия поднялась, чтобы показать Нелл музыкальную шкатулку, стоявшую на боковом столике, когда миссис Фицгиббон заметила: — Оливия ничего не умеет. Ей никогда не приходилось работать, и теперь, подчинившись печальной необходимости, она обнаруживает свою полную неприспособленность. Впрочем, я — старая женщина и должна мириться с разочарованиями, которые преподносит жизнь. Оливия догадалась, что она и есть одно из этих разочарований, и была сердечно тронута словами мистера ван дер Эйслера: — Хочу вас поправить, миссис Фицгиббон. В своей школе Оливия выполняет очень нужную работу, а забота о детях требует терпения, доброты, понимания. Директриса говорила мне, что Оливия у них на вес золота. — Потом он повернулся к миссис Хардинг. — Для вас, должно быть, большая радость услышать об успехах дочери. Это хорошая школа, и окрестности там очень красивые. Наверное, вы могли бы навещать Оливию? — Да, она уже пригласила меня пожить с ней в учебное время. Я знаю, что мне там понравится. Миссис Фицгиббон громко вздохнула: — Хорошо тебе, ты еще молодая, можешь ездить, наслаждаться жизнью. А я, увы, останусь здесь одна. Мистер ван дер Эйслер непринужденно заметил: — Я думаю, вам будет нетрудно найти компаньонку, миссис Фицгиббон. — Он поднялся. — Вы должны меня извинить, но нам пора ехать. Бабушка Нелл ее ждет. Они несколько задержались, пока Оливия водила Нелл наверх — после того, как девочка объявила звонким голоском: — На всякий случай… А то вдруг в дороге будет невтерпеж. Дядя Хасо спешит. — Совсем позабыли о скромности, — проскрипела миссис Фицгиббон. — Вам хватит одного сиденья на двоих, — проговорил мистер ван дер Эйслер, пристегивая Оливию и Нелл ремнем безопасности. Он поставил вещи в багажник, потом уселся рядом и плавно тронул с места. — Мне не нравится ваша бабушка, — объявила Оливии Нелл. Ее крестный отец постарался кашлем скрыть смешок. — Она старенькая, — вступилась за миссис Фицгиббон Оливия. И добавила: — Наверное, когда ты состаришься, то тоже будешь говорить вслух то, что другие думают про себя. — Она сказала, что вы — одно из ее разочарований. — Ну что же, наверное, так и есть, с ее точки зрения. Видишь ли, она хотела, чтобы я была маленького роста, изящная, чтобы замуж вышла, когда была совсем молодая. — А разве вы не молодая? — Боюсь, не очень… — Зато вы очень красивая. Я постараюсь подыскать вам мужа, — важно сказала Нелл. Мистер ван дер Эйслер деловито заметил: — Женщины, в большинстве, предпочитают сами выбирать мужей. Оливия, покраснев, осторожно проговорила: — Я всегда думала, что выбирают мужчины. Мистер ван дер Эйслер усмехнулся. — Это не так. Они могут воображать, что выбирают, но все решает женщина. — Я выйду замуж за принца, — объявила Нелл, и Оливия похвалила ее намерение. Обсуждение этой темы затянулось — уже скрылись из виду последние пригороды, и они мчались по шоссе. Возле Бата, к удивлению Оливии, они свернули в Чиппенем, и она удивилась еще больше, когда машина въехала на узкую деревенскую дорогу. Мистер ван дер Эйслер взглянул на часы. — Вовремя, — заметил он. — Бабушка ждет. — А в школу… — начала Оливия. — После ленча. Леди Бреннон просила сначала привезти вас к ней. — Но я же с ней незнакома. — Да, вы пока незнакомы, — проговорил он таким безапелляционным тоном, что она не нашла, что сказать в ответ. Увидев леди Бреннон, Оливия пожалела, что у нее нет такой бабушки — она лучилась улыбкой от удовольствия, что всех их принимает у себя, обнимала внучку, втягивала в разговор Оливию. Они сидели в старомодной столовой, и их потчевали бараниной, молодой картошкой и овощами, выращенными, по уверению леди Бреннон, в ее саду. — Вы любите деревню? — спросила она. Оливия ответила, что да, любит, что в юности жила неподалеку от Эрли-Гилфорда. Правда, Оливия не стала вдаваться в подробности, а хозяйка дальше не расспрашивала. После прогулки по саду мистер ван дер Эйслер предложил отправиться в путь. Оливия проворно собралась и пошла к машине вместе с уцепившейся за нее Нелл. Перед тем как сесть в салон, она попрощалась с леди Бреннон и поблагодарила ее так мило, что хозяйка дома заметила мистеру ван дер Эйслеру: — Очаровательная девушка. Мисс Кросс получила просто сокровище. Хорошо, что вы оказали ей покровительство, Хасо. Она не догадывается, что это были вы? — Нет, пусть и дальше ничего не знает. Я рад, что она нашла достойную работу. — Вы заглянете ко мне на чай перед возвращением в город? Мы еще не поговорили о Рите. В школе он взял ключ от флигеля, открыл дверь, занес багаж Оливии и стал изучать помещение; медленно прохаживаясь вдоль стен, он разглядывал веселенькие дешевые эстампы, книжные полки. Перед камином остановился и взял лежавшую на каминной полке открытку. — Ну-ну, значит, Родни приглашает вас на свадьбу? Не очень-то добрый жест. Все равно что повернуть нож в ране, да? — Чепуха, — сказала Оливия. — Нет никакой раны. Если хотите знать, он пригласил меня, потому что мы давным-давно знаем друг друга. Мистер ван дер Эйслер щелкнул по открытке ногтем. — «С другом…» — Он перевернул открытку и прочел вслух: — «Я не знаю, как зовут твоего жениха, но мы надеемся, что он придет с тобой». Оливия покраснела. — Это вас не касается… — Касается, Оливия. Может быть, я всего лишь случайный знакомый, но я не хочу, чтобы вас унижали. Вы пойдете? Она услышала, как говорит ему, что пойдет. — Это в каникулы, когда я свободна… И потом, свадьба состоится в Брэдфорде-он-Эйвон, наверное, невеста там живет. — Я буду вас сопровождать. На вас будет очаровательное платье и такая шляпка, какую женщины надевают на свадьбу. И я вас не посрамлю — я буду в визитке. Вы останетесь в памяти Родни нарядная, беззаботная, уверенная в своем будущем. — Вы шутите? — спросила Оливия. — Вовсе нет. Свадьба — нешуточное дело. Она резко сказала: — Откуда вам знать? Ведь вы не женаты. — И тут же пожалела о своих словах. — Ох, извините меня, — пробормотала Оливия. Мистер ван дер Эйслер мягко сказал: — Ничего. Я пойду с вами на свадьбу, это самое меньшее, что я могу для вас сделать. — Он положил открытку на место и направился к двери. — Судьба все время неожиданно сводит нас, верно? Она кивнула. — Да, но знайте, вы не обязаны идти со мной на свадьбу. У вас могут быть дела… — Лучше я своими глазами увижу, что Родни благополучно женился. Он собрался уходить и открыл дверь, Оливия протянула ему руку. — Большое спасибо, что подвезли меня, я вам очень благодарна. — Она добавила: — Нелл повезло — у нее такая добрая бабушка. Он взял протянутую руку и сердечно улыбнулся. — Чего не скажешь о вас, Оливия. Оливия хрипло проговорила: — Ну, она уже старая, а я не оправдала ее надежд. Он наклонился и коснулся ее щеки губами. — До свидания, Оливия. Она стояла в дверях и смотрела, как он уезжает. Поцелуй потряс ее, но она не позволила себе об этом думать. Вернувшись в гостиную, Оливия взяла свадебное приглашение. — Ненавижу, когда меня жалеют, — с горечью сказала она. — Вот уже два укола… и поэтому я не пойду на свадьбу к Родни. Времени на раздумья не было. Устроившись в своем маленьком домике, Оливия присоединилась к остальным сотрудникам, обсуждавшим учебные планы, вместе с сестрой-хозяйкой тщательно проверяла спальни, потом, когда появились дети, помогала им разобрать и разложить вещи — несколько часов напряженной работы… А потом некоторые девочки плакали, просились домой, и надо было их утешать. Недели поначалу тянулись медленно, потом замелькали. Оливия любила свою работу, несмотря на то что была всецело в распоряжении любого учителя. Она разрисовывала декорации для предстоящего в конце четверти праздника, показывала малышкам, как держать ракетку, и подавала улетевшие мячи, играла с девочками в лапту на лужайке, а в дождливые дни занимала их играми в спортивном зале. Время от времени замещала отлучавшихся по необходимости учителей и вела уроки чтения. Не последним ее делом было следить за одеждой детей, а также помогать сестре-хозяйке мыть им головы, возить к врачу, а однажды, когда заболела повариха, Оливия приготовила обед на всю школу. Незаметно пролетела половина четверти, подошло время коротких каникул и — свадьбы Родни. Мистер ван дер Эйслер не давал о себе знать, и Оливия испытала разочарование. Но она решила, что поедет на свадьбу. Мисс Кросс никогда не отказывала ей в машине, даст и на этот раз, все равно в школе никого не останется. В следующий выходной она поехала в Бат, чтобы приобрести соответствующий наряд. Свои летние платья она носила уже несколько лет, и Родни любое сразу узнает. Лучше всего подобрать что-нибудь дешевое и простое в серебристо-зеленых тонах, что оттеняло бы ее волосы и фиалкового цвета глаза. После долгих поисков она нашла, что хотела. Гладкое нежно-зеленое узкое платье с коротким рукавом и скромным вырезом. Ткань выглядела, как настоящий лен, хотя, конечно, была синтетической. В магазине этими платьями был увешан целый ряд, но Оливия подозревала, что гости Родни едва ли заходят в подобные магазины, и никто не узнает, откуда ее наряд. От лучших времен у нее сохранились итальянские босоножки и хорошие перчатки темно-серого цвета. Оставалось решить вопрос со шляпой. Кое-что ей понравилось, но цена была не по карману. Усталая и раздраженная, Оливия наконец увидела в универмаге совсем простую соломенную шляпку с широкими полями. В галантерейном отделе подобрала к ней ленту. Лента оказалась дорогой, но просто преображала шляпку и отлично подходила к платью. Остаток дня она провозилась, прилаживая ленту. Сзади на шляпке Оливия сделала большой бант. Может быть, это не модельная шляпка, но очень похоже… Наступили каникулы, и на четыре дня школа опустела. Оливия уже заканчивала причесывать Нелл, когда девочка сказала: — Я хочу, чтобы и вы поехали со мной к бабушке. Оливия растрогалась. — Дорогая моя, это было бы замечательно, но ты чудесно проведешь время с бабушкой. Я думаю, поджидая тебя, она приготовила много развлечений. Нелл кивнула. И захотела узнать: — А у вас когда-нибудь бывают развлечения? — Послезавтра я иду на свадьбу, и у меня новая шляпка. — Не на свою свадьбу? — забеспокоилась Нелл. — Нет, моя дорогая. А теперь ступай, мисс Кросс ждет вас всех в холле к десяти часам. И вот школа опустела. После того как забрали последних детей, остаток дня прошел в уборке и подготовке к их возвращению. На следующий день в школе оставалось всего несколько человек. Оливия, предоставленная самой себе, сначала долго гуляла, потом тщательно вымыла голову и обработала ногти. Мисс Кросс разрешила ей взять машину, так что все устраивалось. С еще влажными волосами, распущенными по плечам, Оливия вышла в сад позади флигеля, но ей тут же пришлось вернуться — в доме звонил телефон. Мистер ван дер Эйслер с обычным спокойствием произнес: — Хэлло, Оливия. — О, это вы… — Да, я. Разве я не говорил, что позвоню? — Говорили. Только ведь свадьба завтра… Я думала, что вы забыли. — Конечно, нет. Послушайте, мы должны быть в церкви минут за пятнадцать до невесты, так? Пятнадцать минут на дорогу, полчаса на то, чтобы поболтать и выпить кофе у вас. Свадьба в двенадцать, верно? Я буду у вас в одиннадцать. — Очень хорошо, я к этому времени приготовлю кофе. Где вы находитесь? Я слышу плеск воды. — Я закончил операцию, и сейчас тут идет уборка. Она подумала, что бы сказать такое умное. И спросила: — Вы не слишком устали? Я имею в виду, что завтра вам придется вести машину. Вы будете осторожны? Мистер ван дер Эйслер подавил смешок. — Я буду осторожен, Оливия. — Вы, наверное, заняты. До свидания, спасибо, что позвонили. Оливия вернулась в комнату, высушила волосы, строго приказывая себе не слишком волноваться: он просто сделал то, что обещал. Очень любезно с его стороны. Он решил, что для нее будет унизительно прийти одной на свадьбу к Родни, а отказаться — еще хуже, она представляла, какие поползли бы сплетни… Мистер ван дер Эйслер съездил домой пообедать, потом вернулся в больницу проверить состояние прооперированного и поговорить с ассистентом. К тому времени, как мистер ван дер Эйслер добрался до постели, было уже совсем поздно, и все же он не мог заснуть, думая об Оливии. С ней было то же самое, но сонные мысли путались и вскоре перешли в глубокий сон, а в свете утра она их отбросила — слишком много дел предстояло. Оливия позавтракала, прибрала крохотную гостиную, накрыла поднос для кофе и приготовила все, что потребуется для сандвичей, потом пошла одеться. Она неплохо выглядит, решила Оливия, разглядывая себя в пятнистом зеркале на двери душевой. Платье будет смотреться вполне прилично благодаря дорогим туфлям, перчаткам и сумочке, остаткам прежней роскоши. Шляпка тоже удачная. Оливия положила ее на кровать и спустилась вниз поставить чайник и сделать сандвичи. Как раз вовремя… Машина подъехала и бесшумно затормозила перед узкой входной дверью, из машины вышел мистер ван дер Эйслер, великолепный в своей визитке. Оливия распахнула дверь. — Хэлло, какой вы элегантный… Он взял ее за руку. — Вы украли мои слова, Оливия. — Он неторопливо изучал ее. — Вы выглядите элегантно… прекрасно — вы появитесь и затмите невесту. Оливия порозовела. — Надеюсь, вы шутите. Этот день — для невесты. Мы сядем где-нибудь сзади… — Она повела его в гостиную, беспокойно добавив на ходу: — И вовсе я не элегантна, это платье — из универсального магазина. — Разливая кофе, она сказала: — Мы сможем улизнуть сразу, как только закончится прием гостей. Наверное, вы хотите вернуться в больницу. — Я оставил дела в надежных руках ассистента. Вам хорошо здесь, Оливия? — Да. На следующей неделе приедет мама. Это чудо, что старая подруга бабушки решила ей написать! — Действительно. Судьба не всегда бывает зла, Оливия. — Верно. Вы недавно ездили в Голландию? — Я вернулся несколько дней назад. Я видел Дебби, она обручилась с каким-то парнем по имени Фред. А ее отец теперь работает дежурным в больнице Джерома. Так что судьба милостива и к ней. — О, я так рада! Если увидите ее еще раз, расскажите ей, как я счастлива. Когда школа снова откроется, я ей напишу. — Оливия заметила, что он взглянул на часы. — Нам пора ехать? Пойду надену шляпу. Потребовалось несколько минут, чтобы водрузить ее на пышные волосы, и хотя результат удовлетворил Оливию, она чувствовала большое смущение, спускаясь по лестнице. Он глядел в окно, но обернулся, когда она вошла в комнату. — Очаровательно! Свадебная шляпка par excellence.[2] Однако Оливия умница, отметил он. Платье дешевое, но элегантное, шляпа — не модельная, но имеет стиль, а перчатки и туфли безупречны. Мистер ван дер Эйслер сопровождал бы Оливию, даже будь на ней мешок и кепка грузчика на голове, а в данном случае она выглядела просто сногсшибательно. Когда они добрались до церкви, там уже было полно народу. Они уселись сзади и могли разглядывать общество, не привлекая внимания к себе. Тем не менее два-три человека оглянулись на них, узнали Оливию, с величайшим интересом оглядели мистера ван дер Эйслера и зашептались с соседями. Родни стоял рядом с шафером и не смотрел по сторонам, даже когда суета в дверях церкви возвестила о прибытии невесты. У Оливии было великодушное сердце, и оно затрепетало от жалости, как только она увидела невесту. Невысокая, коренастая, разряженная в немыслимое количество кружев и белый атлас! Еще у нее был тонкий длинный нос, и хотя глаза были большие и голубые, рот ее недовольно кривился. Это в день-то свадьбы? — подумала Оливия. Наверное, ей туфли жмут! Даже когда они с Родни позже шли по проходу в центре, новобрачная все еще хмурилась, но Родни, казалось, был доволен собой, улыбался, кивал друзьям. При виде Оливии он слегка смутился, но быстро нашелся, подмигнул ей и повел новобрачную на церковный двор фотографироваться. Прием происходил в доме невесты, на газоне позади массивного здания из красного кирпича стоял шатер. Родни хорошо устроился, решила Оливия. Гости все прибывали; рядом остановилась машина, откуда высунулась женщина одних лет с Оливией. — Оливия, дорогая! Мне говорили, что ты была в церкви. Какая неожиданность, мы все думали, что вы с Родни… — Она осеклась, когда мистер ван дер Эйслер подошел и встал рядом с Оливией. Сара Даулинг была не подругой Оливии, а просто знакомой, они жили в нескольких милях друг от друга и встречались только на танцах в чужих домах. — Привет, Сара, — улыбнулась Оливия из-под широких полей своей шляпы. — Какой сегодня чудесный день для свадьбы, не правда ли? Конечно, мы должны были прийти на свадьбу Родни, ведь я и Родни — мы с ним старые друзья. Сара уставилась на мистера ван дер Эйслера. — А это… а вы… Он обворожительно улыбнулся. — Хасо ван дер Эйслер, и вы, конечно же, угадали. Оливия почувствовала, что краснеет. — Может быть, зайдем в дом? — Она не смотрела на него, пока они шли в толпе гостей поздравлять новобрачных. Оливия пожала руку отцу и матери Родни, представила мистера ван дер Эйслера и оказалась лицом к лицу с Родни. — Оливия, старушка, я так рад, что ты пришла и привела… — Хасо ван дер Эйслер, — спокойно назвала своего спутника Оливия и отвернулась, чтобы пожать руку новобрачной. Высказывая все, что положено, она слышала голос Родни, обратившегося к Хасо. — Следующим мужчиной, попавшим в сети, будете вы. Мы надеемся прийти на вашу свадьбу, так и знайте, — напыщенно говорил он. Оливия удивлялась, как много людей ее узнают. Друзей не было, в основном случайные знакомые, которых она встречала, пока жила у бабушки. Они все останавливались поглядеть на мистера ван дер Эйслера и посудачить, а он сносил их испытующие взгляды с иронической вежливостью. Оливия была уверена, что он находит все это скучным и утомительным, и с облегчением вздохнула, когда Родни и новобрачная пошли переодеваться — их провожали, осыпая лепестками роз и конфетти. — Теперь можно уходить, — сказала Оливия и стала прощаться с напускной безмятежностью, прислушиваясь, как мистер ван дер Эйслер в безукоризненной манере все за ней повторяет. До машины они добрались не скоро, их то и дело останавливали, знакомых разбирало любопытство — все хотели побольше разузнать об Оливии и ее спутнике, а она дурачила их, отвечая вежливо и туманно, он же молча стоял рядом. К тому времени, когда они оказались у машины, Оливия уже была взвинченна. Он усадил ее вперед, сел рядом, и они уехали. — Ой, наконец-то все кончилось, — нервно проговорила Оливия. — Надеюсь, вы не слишком устали. Терпеть не могу свадьбы… — Вам нужна хорошая чашка чая, — сказал он, будто успокаивал расстроенного ребенка. — Я знаю неподалеку одно местечко, но, боюсь, у других гостей появится такая же мысль, как у нас. Поедем-ка в Манктен, там есть чайный домик. Что за нелепая идея — устраивать свадьбу в полдень! В такой час надо бы подкрепиться чем-то более основательным, нежели легкая закуска и неважное шампанское. — Выпьем чаю, станет лучше. — Оливия взглянула на него украдкой и заметила спокойное, дружелюбное выражение на его лице. — Спасибо, вы были так милы — выслушивать всю эту чепуху… — Насчет вас и Родни? Ну, теперь у них есть о чем поразмыслить, верно? — Я не старалась создать впечатление, что мы… что вы… — Вы держались великолепно, и должен заметить, ваша шляпка произвела фурор. — В самом деле? — Все раздражение Оливии улетучилось. — Я купила ее в универмаге и обвязала подходящей лентой. Он засмеялся, и она тут же засмеялась вместе с ним. — Не знаю, почему я это вам говорю. — Одни люди располагают к откровенности, другие — нет, — вот и все, что он ответил. Потом добавил: — Ага, сейчас свернем на Манктен. Чайная комната находилась в передней части небольшого коттеджа. Потолок оказался таким низким, что мистеру ван дер Эйслеру пришлось наклонить свою красивую голову, а столики стояли слишком близко, чтобы можно было вести приватную беседу. Но поскольку мистер ван дер Эйслер, похоже, не имел желания говорить о чем-то личном, это не имело значения. Они уничтожали булочки с джемом и с кремом, бисквитные пирожные с клубничным вареньем, съели не один кусок фруктового пирога и пили крепкий чай из внушительных размеров чайника. — Чудесно, — проговорила Оливия, сбрасывая под столом туфли и откусывая от булочки. — Праздник! Она слизнула с пальчика джем и улыбнулась мистеру ван дер Эйслеру из-под шляпы. Только недолго длился этот праздник. Вскоре они уже снова сидели в машине и ехали в школу. — Не хотите зайти? — нерешительно спросила она. — Хочу, но не могу: сегодня вечером у меня в городе деловая встреча. Его слова тут же заставили Оливию занять оборонительную позицию. — Ох, я же не знала, если б вы сказали, я бы сразу же поехала сюда. Он вышел из машины, чтобы открыть Оливии дверцу, и постоял рядом с девушкой у открытой двери дома. — День был превосходный, Оливия, и теперь вы можете сдать Родни в архив. — Я уже давно это сделала… — А у вас есть планы на будущее? Она покачала головой: — Я вполне довольна настоящим. Он снял с нее шляпу и, наклонившись, осторожно поцеловал в щеку. — Передайте привет Нелл, когда увидите ее. До свидания, Оливия. Она стояла, глядя, как он уезжает, и чувствовала себя ужасно одинокой. |
||
|