"Встреча на балу" - читать интересную книгу автора (Бирс Джейн)

6

Корт целовал Джин, крепко прижимая ее к своей груди, так, словно их связывала давняя страстная любовь. Поймав момент, когда он на мгновение оторвался от ее губ, девушка коснулась рукой его щеки и улыбнулась.

– Я думала, ты хочешь поговорить.

– Мы разговариваем, – пробормотал Корт, как будто все между ними уже давно было решено.

Джин укоризненно посмотрела на него и недоверчиво засмеялась.

– Думаю, мы не завершили обсуждение всех вопросов.

– Лучше я тебя поцелую, – Корт пожал плечами. – Что я могу поделать, если ты так прекрасна, и я хочу целовать и обнимать тебя. Я правильно употребил это слово? По-французски оно звучит почти так же, как и по-английски.

Джин улыбнулась и задумчиво покачала головой.

– Я думаю, есть вещи, которые не требуют перевода.

Корт притянул девушку к себе и стал нежно целовать ее, словно впервые, и девушка усмехнулась про себя. Страх, что она потеряет голову, оказался необоснованным.

Джин обвила руками шею Корта, и он на мгновение прижался щекой к нежному шелковому рукаву ее блузки. Девушка подумала, что в сущности ничего о нем не знает, и хотя сердце сделало свой выбор, голова все должна держать под контролем.

Джин определила границы их близости, и Корт отнесся к этому с уважением. Когда его рука незаметно скользнула от талии вверх, коснувшись груди, девушка мягко убрала его ладонь. Ван Рой посмотрел на Джин долгим взглядом и грустно кивнул.

Правила игры были установлены, и позже, вернувшись к себе в комнату, Джин ни о чем не пожалела.

Джин разбудил незнакомый будильник в незнакомой спальне. За несколько минут она вспомнила все, что случилось за последние два дня.

Был понедельник, утро. Девушку ждал рабочий день в полиграфическом салоне Бена Эванса, и никакого значения не имело, как ей нравилось здесь жить и воображать себя членом семьи ван Роев.

Джин приняла душ, собрала волосы на затылке, натянула джинсы. Вместо простой рубашки девушка надела цветную блузку, ей хотелось выглядеть элегантнее.

В доме было тихо. Джин, осторожно ступая, прошла по мягкому ковру в коридоре и спустилась на первый этаж. Из кухни доносились чьи-то шаркающие шаги и негромкое жужжание. Войдя, девушка обнаружила там миссис Гент, засыпавшую кофе в кофеварку.

Кухарка обернулась, взглянув на вошедшую Джин. Узнав девушку, пожилая женщина улыбнулась.

– Кофе будет готов через пять минут, если вы можете подождать.

– Конечно, – ответила Джин. – Чем я могу помочь?

– Мисс, обычно гости не заходят в кухню и не предлагают помощь, – с беззлобным ворчанием отозвалась миссис Гент.

– Мне нужно идти на работу. Я не привыкла к такой жизни, – негромко ответила девушка. – Я не знаю, как здесь надо себя вести. Моя прабабушка была горничной, и бабушка в молодости тоже работала в чужих домах, но я представления не имею, какие правила в таких богатых домах, как этот.

– Здесь не задумываются о людях, которым приходится выполнять черную работу, – ответила миссис Гент. – Вы тоже не должны беспокоиться ни обо мне, ни о горничной. Кроме того, я не люблю, когда мне мешают на кухне. Лучше я подам семь блюд на двенадцать персон, чем допущу, что кто-нибудь нальет себе чашку кофе на моей кухне.

– Простите, – извинилась девушка, отступая на веранду. – Я не буду вам мешать…

В это время дверь в кухню приоткрылась и заглянул Корт.

– Вот ты где!

– Доброе утро, – улыбнулась Джин, изучая его левый глаз: уменьшилась ли припухлость за ночь, прошел ли синяк.

– Уже лучше, – отметила девушка.

– Что ты здесь делаешь?

– Миссис Гент прогоняет меня, – улыбнулась Джин, выходя на веранду.

Корт порывисто схватил девушку за руку.

– Ты не пойдешь сегодня на работу, – заявил он безапелляционно.

– Корт, я должна зарабатывать на жизнь, – рассердилась Джин. – У меня почасовая оплата, я работаю с восьми до пяти каждый день, иногда даже в субботу. Нет работы – нет денег, понимаешь?

– Да, но есть несколько дел на сегодня, которые можешь сделать только ты, – сказал Корт. – Мне пришла в голову безумная мысль: после того, как мы отвезем твои драгоценности в банк и поместим их в надежный сейф, не отправиться ли нам покататься на яхте?

– Звучит заманчиво, – грустно улыбнулась девушка, – я имею в виду прогулку на яхте, а не перекладывание драгоценностей из одного сейфа в другой. В салоне Бена в это время года всегда полно работы.

– Можешь позвонить и сказать ему, что будешь к десяти? – спросил Корт. – Банки открываются только в девять.

– Корт, мне нужно на работу. Бен не любит, когда опаздывают, особенно по неуважительной причине.

– Безопасность твоих драгоценностей – неуважительная причина? – рассердился ван Рой, и раздражение вспыхнуло в его глазах совсем как на балу в субботу.

– Думаю, все драгоценности прекрасно могли бы пролежать еще несколько лет в коробке от конфет…

– Если бы ты не явилась на прием, на который не должна была приходить!

– Не должна была приходить? – вспыхнула Джин. – Потому что я недостаточно хороша, чтобы общаться с состоятельными людьми?

– Я не это имел в виду.

– Кофе? – бодро предложила миссис Гент, входя из кухни с подносом. Казалось, она была рада прервать их спор. – Кто-нибудь хочет яйца на завтрак?

– Да, – ответил Корт.

– Нет, – в то же мгновение отрезала Джин, не в силах даже думать о еде в эту минуту.

– Джин, пожалуйста, позвони своему хозяину и попроси разрешения прийти попозже, – умоляюще произнес Корт. – Я отвезу тебя на работу не позже одиннадцати.

– Ладно, хорошо, – девушка подошла к телефону.

– Овсянку, мисс Джин? – предложила миссис Гент.

– Нет, только тосты или что-нибудь легкое.

– Может быть, фрукты?

– Да, прекрасно, – сдалась девушка, ожидая, пока Бен подойдет к телефону и выслушает ее просьбу.

Повесив трубку после неприятного разговора, она села за стол перед прибором, приготовленным для нее миссис Гент, и налила в кофе немного сливок.

– Прости, – Корт тяжело вздохнул. – Я, наверно, привык, что люди без всяких вопросов выполняют мои указания. Поэтому мне странно, если находится человек, не считающий важным то, что мне кажется необходимым. Конечно, ты можешь опять положить свои украшения в коробку из-под конфет, но «Пьянящая Роза» уже под угрозой. Если Депеска не сможет украсть ее, это попытается сделать кто-нибудь другой.

– Хорошо, я уже сказала, что сделаю все, что нужно, – взорвалась девушка.

– Джин, я стараюсь извиниться за свое нетактичное поведение…

– А я думала, ты читаешь мне нотации.

– Наверно, ты права, – засмеялся Корт, – это у меня лучше получается.

Миссис Гент вернулась из кухни с блюдом, на котором лежали кусок мускусной дыни, клубника и виноград. Кухарка поставила перед Джин фрукты и принесла ей большой бутерброд, который выглядел так, будто его только что принесли из магазина Фримэна.

Корт нетерпеливо вел машину в напряженном транспортном потоке. Он нервничал, потому что мастерская, куда он хотел отдать проявить пленку и напечатать фотографии, открылась на несколько минут позже. Он так спешил, что даже запыхался, когда вернулся в машину. Ван Рой был почти на грани срыва, ожидая, пока управляющий отеля принесет украшения из сейфа.

Джин тоже волновалась. Вместо того чтобы ехать скорее в банк, Корт разложил все украшения на столе управляющего. Детектив потребовал, чтобы девушка осмотрела каждый предмет и убедилась, что не произошло никакой подмены.

– Слава богу, – с облегчением воскликнула Джин, отдавая бриллиантовую брошь Корту ван Рою. – Какой во всем этом смысл? Все украшения в точности такие же, как были вчера вечером.

– Джин, ты слишком доверчива. Теперь аккуратно сложи все в сумочку.

Корт расправил плечи, его правая рука скользнула под пиджак, и в тишине офиса раздался слабый щелчок взводимого курка.

– Ты думаешь, на нас нападут? – со страхом спросила девушка.

– Нет, – ответил Корт, беря Джин под руку, – но я всегда готов к этому.

По дороге в банк ван Рой вел машину осторожнее. Он считал своим долгом доставить туда ценности в полной сохранности. Корт напряженно всматривался в каждый автомобиль, приближавшийся к их машине. Подъехав к банку, ван Рой помог девушке выйти из машины и обнял Джин левой рукой. Можно было подумать, что с ней произойдет непоправимое, если он отпустит ее от себя дальше, чем на дюйм.

Очень четко, но приглушенным голосом Корт распоряжался относительно сейфа, хотя бюрократическая процедура длилась раздражающе долго.

– Кто будет иметь доступ к сейфу, вы оба? – спросил служащий банка.

– Только мисс Барбур.

– Нет, – возразила Джин. – Если ты не внесешь свое имя, то не сможешь проверить, все ли в порядке. А я уверена, что тебе это будет необходимо.

– Откуда ты знаешь? – удивился Корт.

– Знаю.

– Можно ли указать в договоре, что я имею право открывать сейф, но не могу ничего забирать из него?

Служащий нахмурился.

– Возможно.

– Корт, перестань…

– Но…

– Допиши свою фамилию, чтобы мы оба могли пользоваться сейфом.

Когда они вошли в хранилище, Корт внимательно осмотрел помещение, словно собирался его ремонтировать.

Джин ежилась от холодного, пропущенного через кондиционер воздуха и старалась расслабиться. Девушка не сомневалась, что престарелая дама, прошедшая мимо них с важным видом, была шокирована ее простой одеждой и, верно, подумала, что Палм-Бич определенно не тот, что прежде.

Корта и Джин провели в маленькую комнату. Когда дверь за ними захлопнулась, ван Рой еще раз проверил опись, составленную в трех экземплярах. Потом они оба расписались на листах описи, подтвердив ее достоверность. Один лист Корт сложил и оставил в сейфе, второй отдал девушке, а третью копию положил в карман.

Джин не рискнула сказать Корту, что считает его предосторожности излишними, потому что понимала: это все равно ничего не изменит. Он всегда находит веские причины для объяснения всех своих действий.

К машине они вернулись порознь, Корт уже не прижимал девушку к себе как тогда, когда они входили в банк с драгоценностями. Джин почувствовала удивительное облегчение. Она всегда убеждала себя, что украшения мало что значат для нее. Эти камни не могут внести никаких существенных изменений в ее жизнь. Но теперь девушка радовалась, что оставила их в сейфе.

Пока Корт возился с ремнем безопасности, Джин ужаснулась, заметив часы на приборной панели.

– Я не знала, что уже так поздно, – простонала девушка.

– Итак, я должен наконец отвезти тебя с бала и вернуть в твою обычную жизнь, – шутливо сказал Корт, в его голосе Джин послышались нотки сожаления.

Девушка посмотрела на своего спутника долгим, изучающим взглядом. Корт поправил зеркало, посмотрел на машины на стоянке. Хотел ли он побыть с ней подольше? Сожалел ли, что их приключение окончилось?

– Что ты сейчас будешь делать? – спросила Джин, оглядываясь на транспортный поток справа, когда они покидали стоянку.

– Вернусь за фотографиями, – ответил Корт, – потом посмотрю, не ушел ли Питер на яхте. Может быть, поиграю с ним в теннис.

Джин улыбнулась, представив, как он будет выглядеть в теннисных шортах.

– Я тебе завидую, – сказала девушка и задумалась о своих планах на сегодняшний день. Ее ждали обычные, и, к сожалению, довольно скучные обязанности.

Корт настоял на том, чтобы войти в полиграфический салон и поговорить с Беном, учитывая его недовольство опозданием Джин.

По выражению лица хозяина девушка видела, что тот не верит ни одному слову, произнесенному Кортом. В самом деле, как он мог поверить в такую неправдоподобную историю? То ли этот рассказ вызвал у Бена приступ смеха, то ли у него внезапно поднялось давление – Джин не могла понять, что произошло.

Корта, по-видимому, раздражали пыль и шум полиграфического салона. Джин видела это по выражению его глаз, она заметила, что ему душно и жарко. Поэтому девушка не удивилась, когда он быстро ушел, пообещав на прощание заехать за ней в конце рабочего дня.

– Ну и характер у твоего нового парня, – заметил Бен, пока Джин располагалась за своим рабочим столом.

– Это не мой парень, – сухо проинформировала девушка, – не старый и не новый.

Бен бросил на Джин понимающий взгляд. Он-то знает лучше, чем она. Потом он объяснил девушке, как выполнять новый заказ.

Когда Джин осталась наедине с порученным делом, ее охватило раздражение. Корту так не понравилось место, где она работает! Ей было досадно, что он не может оценить по достоинству ее образ жизни. Его семья, по крайней мере семья его кузена, достаточно богата, чтобы месяцами бездельничать и нежиться на южном солнце, в то время как другие мерзнут на заснеженном севере. Ей нравилось работать, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Кроме того, он ведь тоже работает за деньги. Тогда почему, подобно Кики, Корт с таким пренебрежением смотрел на место, где она работает?

Несмотря на все заверения Корта в демократичности и скрытые насмешки в адрес Кики, он был таким же снобом, как и жена его кузена.

Корт открыл конверт с фотографиями и быстро отыскал снимок, на котором была запечатлена Джин. Он поднес отпечаток к окну, чтобы рассмотреть получше и убедиться, что изображение похоже на оригинал. Светлые пряди волос, выбившиеся из прически девушки, мягко оттенял свет лампы. На ее лице в тот момент, когда он сделал снимок, было такое же выражение, как обычно. Корт не очень хотел, чтобы его шеф в Париже видел, каким взглядом смотрит на него девушка, когда они вдвоем. Это дало бы Роберту достаточно поводов своими язвительными замечаниями портить Корту жизнь. Если ему придется расстаться с Джин, он и так будет достаточно несчастен. Не хватало еще, чтобы Роберт причинял ему лишние неприятности.

– Сколько времени понадобится, чтобы увеличить эту фотографию? – спросил Корт у фотографа.

– Я мог бы сделать снимок сегодня попозже, – ответил тот, рассматривая заказы, лежащие на столе. – Нет, лучше не буду обещать, приходите завтра утром, к десяти.

Корт задумался. А будет ли он завтра утром в Палм-Бич? Решив, что будет, ван Рой согласно кивнул.

– Я хочу, чтобы вы сделали снимок вот такого размера, – Корт указал на образец и отдал негативы фотографу.

– Будет немного бледнее, чем оригинал, – предупредил тот, оформляя заказ. – Вы должны это учесть.

«Все бледнеет по сравнению с оригиналом», – печально улыбнулся Корт.

Может быть, эта фотография будет единственным воспоминанием о Джин, если их пути разойдутся.

С этими грустными размышлениями Корт подъехал к полицейскому участку, чтобы встретиться с детективом Ролландом, связным, осуществлявшем вместе с ван Роем операцию в казино «Ночь».

– Как девушка? – спросил Ролланд, предварительно введя Корта в курс дела, связанного со Стефано Депеска и его подручным Саймоном.

– Ее украшения в сейфе, – ответил ван Рой. – А все ли в порядке с ней самой, не знаю. Она настояла на том, чтобы пойти на работу будто ничего не случилось.

– Может быть, для нее это наилучший выход – заниматься повседневными делами, – предположил детектив, поглаживая ладонью лысину. – Непрофессионалы не могут все время быть в напряжении.

– Кожей чувствую, что Депеска залег, – размышлял Корт, – хочет, чтобы мы подумали, будто его нет в городе, а потом совершить ограбление.

– И где, по-твоему, будут разворачиваться события?

– Надеюсь там, где буду находиться я, – ответил Корт, криво усмехаясь. Хотя синяк под глазом стал почти незаметен, ссадина на губе еще не зажила и доставляла неприятности при бритье. – Сейчас мне нужно послать по факсу фотографию Джинеллен Барбур моему шефу в Париже, – сказал Корт, показывая снимок Ролланду. – Ты нашел какие-нибудь сведения о ней?

Детектив отрицательно покачал головой.

– Можно сказать, она чиста как стеклышко, – сказал Ролланд, вглядываясь в фотографию. – Хотя это мало что значит, поскольку у нас не было времени. А она хорошенькая, правда?

Корт почувствовал, как напряглись все мускулы. Он хотел бы, чтобы только ему одному была заметна красота девушки.

Ван Рой остался в полицейском участке дожидаться ответа на факс, отправленный Роберту, но, сообразив, что в Париже поздний вечер, понял: на быстрый ответ рассчитывать не приходится.

Засунув руки в карманы, Корт направился к машине. Его мысли были настолько поглощены Джин, что он даже не вспомнил о привычных мерах безопасности.

«Господи! Я сойду с ума, если не перестану думать о ней», – промелькнуло у Корта в голове, когда он садился в машину.

– Не убирай машину в гараж, – предупредил Корт Хосе, въехав в ворота виллы ван Роев. – После обеда я опять уеду.

Молодой человек кивнул и протер ветровое стекло.

– Не долить ли бензина?

– Нет, все в порядке. Перед тем, как приниматься за что-нибудь другое, пойди в дом и проверь все запоры на окнах, замки на дверях и систему сигнализации.

– Хорошо, сэр, – Хосе посмотрел на губку и бросил ее в ведро с водой. – Этим я смогу заняться позже.

Корт вошел в гостиную в самый разгар ссоры. Тем не менее он протянул Кики, стоявшей у двери, пакет с фотографиями.

Едва сдерживая раздражение, Кики просмотрела снимки, продолжая неприятный разговор.

– Я не против того, чтобы вернуться во Флориду, когда мы сможем взять с собой Вилли, – настаивала она. Глаза ее сузились, резкие складки собрались на лбу у переносицы. – Я страдала в прошлом году, когда мы вынуждены были оставить его дома, я чувствую себя несчастной и сейчас.

– Кик, ради бога, оставь, – возражал Питер. – Ты не рождена только для того, чтобы быть матерью. Ты просто сейчас скучаешь.

– Не объясняй мне, что я чувствую. Я скучаю без Вилли! Мне хочется читать ему на ночь сказки, расчесывать его волосики по утрам…

– Господи! Мы для этого держим Хортенс.

– Нет, Хортенс экономка и кухарка, она не может заменить мать. Я хотела бы уехать из Флориды и никогда больше не возвращаться в Палм-Бич, этот город богатых развратников!

– Ты всегда была выше сплетен, – возразил Питер, – и разве тебе самой не нравится убивать время в различных увеселениях и иметь возможность тратить деньги? Откуда же взялась такая строгость по отношению к другим? Я думаю, ты настроена слишком критически.

Кики, обиженно нахмурившись, села на диван рассматривать фотографии.

Корт всегда чувствовал себя неловко, попадая под перекрестный огонь между спорящими. Но особенно неприятно было присутствовать при ссоре между Питером и Кики. Десять лет назад они были прекрасной парой. На их свадьбе Корт стоял рядом с Питером, и поцелуй новобрачных в конце церемонии заставил его пожалеть о собственном одиночестве.

Корт никогда не думал, что они неудовлетворены своим браком до тех пор, пока, войдя в их дом неделю назад, не почувствовал какое-то напряжение.

Если даже у Питера и Кики возникли проблемы, зачем ему думать о женитьбе? Зачем, даже если он любит Джин?

– Простите, я вам помешал, – извинился Корт.

Питер и Кики посмотрели на него так, словно не заметили, как он вошел в комнату. Питер покраснел и отвернулся. Кики подняла с колен фотографии и принялась их внимательно рассматривать.

– Спасибо, что ты сделал снимки, – сказала она, пытаясь разрядить ситуацию. – Получилось очень удачно. Я хочу послать Вилли несколько штук.

– Я попросил Хосе проверить запоры на окнах, – сообщил Корт. – Он проверит и систему сигнализации. Было бы неплохо предупредить охрану и объяснить, что произойдет, если они вовремя не вызовут полицию.

Питер медленно повернулся, глаза их встретились.

– Ты считаешь, что Депеска покажет зубы именно здесь?

– Да, я думаю, будет лучше, если мы внесем некоторые изменения в обычный распорядок. – Корт начал ходить по комнате из угла в угол. – Обычно мы ужинаем в восемь. Я думаю, сегодня нужно будет поесть раньше и сразу отпустить прислугу.

Питер и Кики испуганно переглянулись.

– Ты хочешь, чтобы мы тоже ушли? – спросил Питер.

– Я бы хотел знать, где вы будете.

Кики покачала головой и продолжала рассматривать фотографии.

– Вот еще одна причина, почему мне не нравится здесь. Похитители драгоценностей не угрожают нам в Коннектикуте. Я не нервничаю каждый раз, когда выхожу из дому. Я могу пойти к парикмахеру, и там мне не придется выслушивать истории о ночных ограблениях. На людей там никто не нападает.

Она выразительно посмотрела на Корта, и в ее глазах он вдруг увидел такую муку, что готов был извиниться за свои синяки и ссадины, полученные в схватке со Стефано Депеска неделю назад.

Кики резко встала и передала фотографии Питеру.

– Пойду скажу миссис Гент, что мы будем ужинать раньше. Она, вероятно, расстроится.

– Я ей все объясню, если хочешь, – предложил Корт.

Кики бросила холодный взгляд и прошла мимо, не удостаивая его ответом. Даже стук ее каблучков казался сердитым.

Питер вздохнул и отложил фотографии на стол.

– Я ее больше не понимаю, – пожаловался он. – Ей всегда нравилось приезжать во Флориду, она любит бывать в Каннах в марте, в штате Мэн – в августе. Но в этом году она только и делает, что ворчит и порывается уехать домой.

– Может быть, она плохо себя чувствует? – осторожно предположил Корт.

– Кто знает? – вздохнул Питер. – Кто может понять женщин?

Корт иронически улыбнулся в знак согласия. Он тоже не мог понять Джин. Она была или очень бесхитростной, или самой лучшей актрисой, которую ему когда-либо доводилось встречать. Она похитила его сердце, и он даже не заметил, как это случилось. Она стильно одевается, у нее хороший вкус. Она придерживается строгих правил и не позволяет ему переходить определенные границы. Для ван Роя это был совершенно новый тип женщины.

Может быть, она и права, что ведет себя так недоступно. Возможно, жениться ему совсем не следует. Если даже Питер и Кики готовы выцарапать друг другу глаза – а у них была такая любовь – что ожидает его с Джин?

Ему тридцать четыре, и он никогда не был женат. Он говорил себе, что у него слишком опасная работа, что любовь будет мешать ему исполнять служебные обязанности. Ему нужно думать о том, как усадить за решетку побольше мошенников.

Лучше бы забыть про Джин. Даже сейчас, когда он по уши влюбился в нее.

Влюбился? Уже влюбился? Да, это случилось на шумном балу субботним вечером, в тот самый момент, когда он впервые увидел ее.

Миссис Гент не занималась сервировкой ланча, это была обязанность горничной. Кухарка обычно готовила завтрак, а горничная приходила к десяти утра. Приготовив ужин, миссис Гент уходила, оставив горничной накрывать на стол и мыть посуду после еды.

Еще раньше, когда семейство ван Роев приезжало в Палм-Бич на несколько месяцев, у кухарки было много работы. Питер и Кики, останавливаясь на какое-то время в Палм-Бич, тоже приглашали ее. Остальное время миссис Гент, жившая вместе с сыном, подрабатывала, обслуживая семейные торжества.

Корт подумал о том, что обязан знать обо всем, что происходит в доме в такой опасной ситуации, малейший промах может привести к непоправимому. Поэтому после ланча Корт отправился на кухню объяснить миссис Гент, почему смещались все ее планы относительно ужина.

Кухарка сурово посмотрела на Корта покрасневшими глазами.

– Видите ли, я хочу, чтобы вы и горничная ушли отсюда до темноты, – сказал Корт, объяснив предварительно то, что считал возможным, о событиях, ожидаемых в доме предстоящей ночью.

– Ну конечно, у меня нет ни малейшего желания встречаться с парнем, разукрасившим вашу физиономию, – сердито фыркнула миссис Гент. Она взяла с полки устрашающего вида нож, одним взмахом разрезала дыню и смахнула косточки в дуршлаг несколькими точными, рассчитанными движениями. – Я нисколько не поверила в эту историю – как вы ударились на яхте.

– Я забочусь только о вашей безопасности, – сказал Корт.

Миссис Гент искоса взглянула на него и, отрезав зеленую верхушку ананаса, положила его на разделочную доску.

– Я сама позабочусь о своей безопасности насколько смогу, – заявила она, приступая к разделке ананаса.

– Вы приехали на своем автомобиле?

– Да.

– А горничная?

– Она добирается сюда автобусом.

– Это невозможно, – решительно сказал Корт, – я скажу Хосе, чтобы отвез ее домой.

Сильным, резким движением миссис Гент отрезала от ананаса верхний кружок.

– Это не проблема – подать ужин на полтора часа раньше, чем обычно. Гораздо хуже то, что мадам собирается возвращаться домой, на север.

Отложив верхний кружок, кухарка мгновенно рассекла ананас на четыре части.

– Я не осуждаю ее за то, что она скучает без своего мальчика. Он прекрасный малыш, и мне его тоже здесь не хватает. В прошлом году была такая холодная зима. Мадам так переживала, говорила, что без Вилли больше не приедет, но все-таки приехала.

Взгромоздив на разделочную доску арбуз, миссис Гент на минуту задумалась.

– За все годы, что я работаю в этом доме у ван Роев, я не помню ни одной хозяйки, которая бы воспитывала своих детей. Для них дети были на втором плане, их бросали на нянь. Но миссис Кики хорошая мать.

– Как давно вы работаете в этом доме? – инстинкт подсказал Корту, что старая женщина может приоткрыть завесу над тайной, не дававшей ему покоя.

– Мой отец устроился сюда садовником в двадцать третьем, а я тут с четырнадцати лет, с тридцать второго года. Я вначале работала горничной. А моя мать была кухаркой, и сестра работала здесь же. Мы жили над гаражом, где сейчас живет ваш человек, Хосе.

Корт почувствовал проблеск надежды. Кухарка может что-нибудь знать об украшениях.

– Может быть, вы знаете, что случилось…

– Не просите меня вспоминать старое, – прервала его миссис Гент, вонзая нож в сердцевину арбуза. – Я не хочу отвлекаться. Мне нужно приготовить к ужину фруктовый салат, а это большая работа. Видите, сколько семечек? – спросила она, указывая кончиком ножа на черные точки в красной, сочной мякоти арбуза.

– Да, миссис Гент.

– Вы же не хотите, чтобы они попались вам в салате, – строго сказала кухарка и таким образом прекратила дальнейшие расспросы.