"Рэмбо под солнцем Кевира" - читать интересную книгу автора (Граф Конрад)

Глава 4

Безжизненные равнины, зажатые горами, и сами горы, полуразрушенные временем и лишенные растительности, не произвели на Рэмбо никакого впечатления. Однообразный пейзаж, расстилающийся внизу, наводил тоску и уныние. Но если этот ландшафт лишь напоминал некоторые особенности Деште-Кевира, то что же могла представлять собой сама Соляная пустыня! Этого Рэмбо вообразить себе не мог.

Через три четверти часа вертолет сделал крутой вираж, выскочил из-за бесформенной гряды, и глазам Рэмбо представилась бескрайняя, плоская, как сковорода, равнина.

— Смотри внимательно, Джони! — прокричал ему Траутмэн.

На пологом откосе холма Рэмбо увидел приземистое здание с плоской крышей и рядом с ним несколько построек цементно-серого цвета. Все эти сооружения были заключены в квадрат кирпичного забора красного цвета со стороной примерно в полмили.

Траутмэн притянул к себе Рэмбо и прокричал:

— Американское посольство в Тегеране!

Он дал возможность Рэмбо полюбоваться этим бесхитростным архитектурным ансамблем еще несколько секунд и приказал лейтенанту идти на посадку. Вертолет сел рядом с небольшим военным городком, расположенным приблизительно в пяти-шести милях от «американского посольства в Тегеране». Рэмбо посмотрел на часы: девять с четвертью. Траутмэн прав — день будет длинным.

Подъехал «джип», и из него вышел дежурный офицер. Он доложил Траутмэну обстановку и, помолчав — не забыл ли чего? — добавил, улыбаясь:

— Штурм, как обычно, в одиннадцать ноль-ноль.

— Благодарю вас, — Траутмэн пожал дежурному руку и спросил: — Пери у себя?

— Он ждет вас, сэр.

Хорошо. Отвезите нас к нему. Садись, Джони, Траутмэн хлопнул Рэмбо по руке и сел впереди.

Дежурный удивленно посмотрел на Рэмбо, хотел что-то сказать, но промолчал. Видно, здесь не принято было задавать лишних вопросов. Рэмбо спокойно забросил сумку на заднее сиденье и сел рядом с ней. Машина круто развернулась.

Утепленная оранжевая палатка Ральфа Пери стояла за ангаром. Она резко выделялась среди серых, стальных, серебряных построек городка. Пери словно бы подчеркивал свою непричастность к происходящему и утверждал свою принадлежность к сугубо штатскому сословию.

— Подождите меня, пожалуйста, — сказал Траутмэн дежурному, выходя из машины, и дал знак Рэмбо следовать за ним.

У палатки он остановился, бросил быстрый взгляд на Рэмбо и откинул полог.

— Вы разрешите, Ральф?

— О, Сэм, конечно!

— Заходи, Джони, — Траутмэн подтолкнул Рэмбо и вошел вслед за ним. — Здравствуйте, Ральф. Я привез вам его.

Рэмбо увидел перед собой высокого стройного господина в джинсах и в такой же, как у него, ковбойке. Лицо его было словно вырублено из куска темного камня, на котором резко выделялись белые лохматые брови. Голова его с короткой стрижкой тоже была совершенно белая, хотя на вид ему было чуть более пятидесяти. Несколько мгновений он пристально смотрел на Рэмбо выразительными серыми глазами и, не сдержав порыва, обнял его.

— Здравствуйте, Рэмбо, — пробормотал он. Вы — единственная моя надежда. Спасибо, что приехали.

— Ральф, — предупредил Траутмэн, — прошу не называть его по фамилии — у него ее еще нет.

Пери отстранил Рэмбо, удивленно посмотрел на Траутмэна и сразу же все понял.

— Ах, да! Простите, Сэм, у вас ведь все законспирировано, засекречено. Я буду называть его… — Пери посмотрел на Рэмбо.

— Малыш, — подсказал Рэмбо и покосился на Траутмэна. Полковник улыбнулся и отвел глаза в сторону.

— Хорошо, малыш. Тома я тоже так называл… — Пери осекся и с трудом поправил себя: — Называю.

— Мне пора идти, — сказал Траутмэн, — а вы поговорите. Думаю, Джони, тебе будет интересно посмотреть на учение?

— Конечно, сэр. Если позволите.

— Я пришлю за вами машину.

Траутмэн вышел, и Рэмбо с Пери остались одни. Свет от яркого электрического фонаря, подвешенного на верхней рейке, будто бы раздвигал светлые стены палатки, и она казалась более вместительной, чем была на самом деле. Однако, кроме походной кровати, стола, стульев, тумбочки и холодильника, которые занимали почти все пространство, сюда, пожалуй, уже ничего нельзя было втиснуть.

— Садитесь, Джони, сейчас я буду вас угощать. Что вы пьете?

— Воду, сэр.

— Как воду? — поднял брови Пери. — Только воду? Рэмбо пожал плечами.

— Если позволите, я бы мог выпить и чашечку кофе. Только кофе и больше ничего. Мы с полковником уже завтракали.

Пери задумался, стоя у холодильника.

— Хорошо, малыш, — махнул он рукой. — А я позволю себе рюмку коньяку. Вы не возражаете?

— Ничего не имею против, сэр.

Пери достал из холодильника легкую закуску, бутылку коньяку, вынул из тумбочки рюмку, чашки и большой термос.

— Вы не подумайте, ради бога, что я увлекаюсь этим, — сказал он, наливая себе коньяк. — Но после того, что случилось с Томом, я не узнаю сам себя. Нервы ни к черту, — он налил в чашки ароматный кофе из термоса и посмотрел на Рэмбо. — Вы же сами были в плену, Джони? Я не представляю себе этого. Это должно быть ужасно!..

— Успокойтесь, сэр, — Рэмбо стало по-настоящему жалко этого человека, и ему очень хотелось как-то утешить его. — Сэр, заложники — это совсем не то что пленные. Поверьте мне. Ничего похожего. Все-таки посольство никак не сравнить, скажем, с земляной ямой в джунглях, где по тебе ходят крысы и прыгают земляные пиявки.

Рэмбо заметил, как лицо Пери из темного стало превращаться в серое и покрылось пятнами. И он опомнился.

— Сэр, ну что вы в самом деле! Я только хотел сказать, что в посольстве все совершенно по-другому. Там паркет, ковры, хрусталь… Выпейте, сэр, и вам станет лучше.

Пери поднял рюмку. Рука его заметно дрожала. Он посмотрел на Рэмбо таким умоляющим взглядом, словно от него теперь зависела вся его жизнь. Вздохнув, он выпил залпом и отхлебнул глоток кофе.

— Вы знаете, Джони… — Пери на секунду запнулся. — Ведь с вами можно говорить откровенно?

— Да, сэр, — кивнул Рэмбо.

— Я не верю в эту затею, — Пери махнул рукой, видимо, в сторону «американского посольства в Тегеране» и внимательно посмотрел на Рэмбо.

— Я тоже, — просто сказал Рэмбо и отхлебнул кофе.

— А вы почему? — быстро спросил Пери. Рэмбо грустно улыбнулся.

— Ведь вы еще не сказали, почему не верите вы. Но я скажу. Пока они доберутся до заложников, им достанутся только их трупы.

По лицу Пери прошла судорога.

— Я тоже так думаю. И что же делать?

— Сэр, — сказал Рэмбо как можно спокойнее, — когда все думали, что делать с теми, кто остался во Вьетнаме, вы делали то, что подсказывало вам сердце. Я сделаю для вас все, сэр, или не вернусь.

— Вы вернетесь, Джони. Вместе с Томом. Я верю в вас и вашу удачу. Полковник так много рассказывал мне о вас. Ведь вы спасли ему жизнь?

— Это не совсем так, сэр, — поправил Рэмбо. — Сначала он спас жизнь мне.

Пери удивленно поднял брови.

— Вот как! Сэм не говорил мне об этом.

— Сэр, ведь вы тоже не любите говорить о себе. И я бы никогда не узнал о вас, если бы не полковник Траутмэн. Оставим лучше этот разговор.

— Хотите еще кофе, Джони?

— Благодарю, сэр. Я хотел бы посмотреть, как будут штурмовать посольство. И вообще, простите, мне не терпится осмотреть эту коробку.

— Пожалуй, я составлю вам компанию. Я буду вашим гидом, если вы не возражаете, конечно.

— Буду благодарен, сэр. Думаю, уж вы-то изучили ее вдоль и поперек.

— Вы угадали. Я все время думаю, где может быть Том… Но, по правде говоря, само это зрелище — я имею в виду штурм — вызывает во мне ужас, когда я представляю себе, что в это время будет происходить там, внутри посольства!

Пери убрал все со стола и расставил по местам. И Рэмбо отметил, что этот человек во всем привык обходиться без посторонней помощи. И будь он помоложе, наверняка сам бы отправился на поиски своего Тома.

— У вас найдется бинокль, сэр? — спросил Рэмбо.

— Конечно, — Пери достал из-под подушки старый цейсовский бинокль и повесил его на шею Рэмбо. — Знаете, я его всегда держу при себе — люблю по утрам смотреть на горы.

Они вышли из палатки в тот момент, тогда из-за ангара выскочил «джип» и как вкопанный встал рядом с ними. Молодой крепкий солдат в зеленом берете, надвинутом на самые брови, легко выпрыгнул из машины и, играя своей молодцеватостью, отдал честь.

— Сэр, — обратился он к Пери, — полковник приказал отвезти вас, куда вам будет угодно. Куда вам угодно, сэр?

Пери посмотрел на Рэмбо.

— В посольство, — не задумываясь ответил Рэмбо.

— Конечно же, в посольство, — подтвердил Пери и полез в машину на заднее сиденье.

Рэмбо сел рядом с ним и посмотрел на часы: десять тридцать.

— Успеем, — не оборачиваясь сказал «зеленый берет» и так рванул машину, что пассажиров прижало к задней спинке.

«Что у него — глаза на затылке? — подумал Рэмбо. — Как он мог заметить, что я посмотрел на часы?» И только тут увидел в верхнем зеркальце улыбающееся лицо солдата. «Мальчик» полковника Траутмэна, видно, был доволен и своей находчивостью, и своей жизнью, и вообще — всем на свете. Для него штурм макета был игрой, ребячьей забавой. И, конечно же, он и представить себе еще не мог, что при штурме, случается, и убивают. Ну, в том, что убивают, он, пожалуй, еще и не сомневался. Только не относил это на свой счет. Он был уверен, что при его-то силе и ловкости он способен и от пули увернуться, и нож перехватить, и над обрывом зависнуть. Такие безрассудно отчаянные и погибают в первую очередь.

Рэмбо закрыл глаза и стал считать до десяти, чтобы сбросить с себя эти несвоевременные и глупые фантазии. А когда открыл глаза, перед ним возникла странная картина.

— Кто это? — спросил он у «зеленого берета».

— Стражи исламской революции — моджахедины. Они охраняют наше посольство с заложниками.

— А заложники там тоже есть? «Зеленый берет» рассмеялся.

— Ну что вы! Когда посольство возьмут, дело уже будет сделано.

Разномастная толпа скучилась у ворот, несколько человек сидели, прислонившись к кирпичной стене. «Зеленые береты», изображавшие из себя «стражей исламской революции», в халатах, накидках, плащах держали в руках длинные палки, американские винтовки М-16. Рэмбо приметил даже два-три автомата Калашникова.

«Джип» подъехал к воротам, и «моджахедины» с любопытством уставились на него. «Зеленый берет» выпрыгнул из машины, подошел к старшему, которого легко было отличить по дорогому халату, о чем-то поговорил с ним, и ворота открылись. «Джип» остановился у подъезда «посольства», «зеленый берет» подождал, когда выйдут его пассажиры, и приветственно поднял руку.

— Пока, господа! Машине здесь нельзя находиться — она будет мешать операции.

Он развернулся и выехал с территории «посольства». Ворота медленно закрылись.

— И что вы на это скажете, Джони? — спросил Пери.

— Я думаю, созданы условия, максимально приближенные к боевым, сэр.

— Да? — недоверчиво спросил Пери. — А мне это кажется дешевой провинциальной опереткой. Простите за откровенность.

Рэмбо промолчал. Здесь он откровенничать просто не имел права. Это его не касалось. А у этой идеи могло быть великое множество целей, из которых освобождение заложников далеко не главная. Но Рэмбо терпеть не мог политиков и в политику не ввязывался. Он сыт ею уже по горло. Со Вьетнама. У человека должна быть одна цель — попытаться сделать жизнь справедливой. И за торжество справедливости он готов был пожертвовать собой. Пери довел до конца дело Рэмбо во Вьетнаме и спас сотни жизней. А теперь угрожают жизни его единственного сына. И это несправедливо. Рэмбо поклялся, что восстановит справедливость, и он восстановит ее, чего бы это ему ни стоило. Он — Одинокий Волк, и на все эти шоу с «американским посольством в Тегеране» ему от души наплевать.

— Сэр, — спросил он Пери, оглядывая макет посольства, — а разве у входа охраны нет?

— Будет, — буркнул Пери. — Еще есть десять минут. Сюда подвезут поваров, писарей, техников, оденут их в халаты и дадут в руки палки. Да черт с ними! Где бы вы хотели устроиться, Джони?

— Разумеется, на крыше.

— Тогда пойдемте.

Они вошли внутрь «посольства», первый этаж которого был условно разделен на комнаты, холлы так, как, видимо, все выглядело в действительности. Поднялись по лестнице на второй этаж и через открытый люк вышли на крышу. Здесь было устроено нечто, напоминающее смотровую площадку, и стояло несколько легких плетеных кресел.

— Отсюда полковник наблюдает иногда за ходом боевых действий, — пояснил Пери и пододвинул Рэмбо кресло. — Садитесь. Сейчас начнется первое действие спектакля. Смотрите вон туда.

Рэмбо поднял бинокль.