"Собрание сочинений, том 9" - читать интересную книгу автора (Маркс Карл, Энгельс Фридрих, К Маркс и Ф...)

Ф. ЭНГЕЛЬС ТУРЕЦКИЙ ВОПРОС

Лишь с недавних пор западноевропейская и американская публика получила возможность составить более или менее правильное суждение о турецких делах. Турция была до греческого восстания[35] во всех отношениях terra incognita {неизвестная земля. Ред.}, и распространенные о ней среди публики банальные представления покоились больше на сказках из «Тысячи и одной ночи», чем на исторических фактах. Правда, официальные дипломатические представители, побывавшие в Турции, хвастались, что они обладают более точными знаниями; но и эти знания были ничтожными, так как никто из этих официальных лиц не потрудился изучить турецкий, южнославянский или новогреческий языки и все они без исключения полагались на тенденциозные сообщения переводчиков-греков и франкских^{1} купцов. К тому же эти праздные дипломаты постоянно тратили свое время на всевозможные интриги. Похвальное исключение составляет среди них только Йозеф фон Гаммер, немецкий историк Турции. Эти господа нисколько не интересовались народом, учреждениями и общественным строем страны; они занимались только двором и, в особенности, греческими фанариотами[36], хитрыми посредниками между двумя сторонами, из которых каждая была одинаково не осведомлена относительно действительного состояния сил и ресурсов другой. Все действия западной дипломатии по отношению к Турции долгое время покоились и, как это ни странно, даже в настоящее время в значительной мере покоятся на традиционных представлениях и суждениях, основанных на столь жалкой информации.

Но в то время как Англия, Франция и в течение длительного времени даже Австрия бродили в потемках, пытаясь определить свою восточную политику, их всех перехитрила другая держава. В России, — которая сама является страной с полуазиатскими общественными условиями, обычаями, традициями и учреждениями, — нашлось достаточно людей, способных понять истинное положение и характер Турции. В России та же религия, которую исповедуют девять десятых населения Европейской Турции; русский язык почти не отличается от языка семи миллионов турецких подданных; а хорошо известная легкость, с какой русские обучаются говорить на иностранных языках, даже не вполне владея ими, дала возможность агентам России, щедро оплачиваемым за свою службу, без особого труда полностью освоиться с турецкими делами. И русское правительство с давних пор использовало свое чрезвычайно благоприятное положение в Юго-Восточной Европе. Сотни русских агентов разъезжали по Турции, внушая христианам греко-православного вероисповедания, что православный император является главой, естественным покровителем и избавителем угнетенной восточной церкви, призванным в конце концов освободить ее; южным славянам они особенно внушали мысль о нем как о всемогущем царе, который рано или поздно объединит? под одним скипетром все ветви великой славянской расы и сделает ее господствующей расой Европы. Духовенство греческой церкви уже давно составило обширный заговор для распространения этих идей. Русское золото и русское влияние в большей или меньшей степени непосредственно содействовало вспышке сербского восстания 1804 г.[37] и восстанию греков в 1821 году. Где бы ни поднимали турецкие паши знамя мятежа против центральной власти, в русских интригах и в русских деньгах никогда не было недостатка. И когда таким образом вопрос о внутреннем положении Турции окончательно ставил в тупик западных дипломатов, знавших о действительном положении дел не больше, чем о людях на луне, объявлялась война, русские армии двигались на Балканы, и от расчленяемой Оттоманской империи отрывался один кусок за другим.

Правда, за последние тридцать лет было много сделано для осведомления широкой публики о положении Турции. Немецкие филологи и критики познакомили нас с ее историей и литературой; английские резиденты и английские торговцы собрали много данных об общественном строе империи. Но дипломатические мудрецы, по-видимому, высокомерно относятся ко всему этому и с предельным упрямством цепляются за традиции, порожденные знакомством с восточными сказками и усиленные не менее удивительными россказнями клики греческих торгашей, наиболее продажной из всех, когда-либо существовавших.

Каков же естественный результат? Он заключается в том, что вследствие невежества, тупости, постоянных колебаний и трусости западноевропейских правительств Россия неуклонно и последовательно достигала своих целей во всех существенных вопросах. Начиная с бит-вы при Наварине[38] и кончая теперешним восточным кризисом, выступления западных держав либо расстраивались из-за взаимных распрей, которые возникали большей частью на почве их общего незнания восточных дел и на почве мелочной зависти, совершенно, должно быть, непонятной для восточных людей, либо же каждое их выступление прямо служило непосредственно интересам России. И не только греки, — живущие как в Греции, так и в Турции, — а также славяне видят в России свою естественную покровительницу; больше того, даже само константинопольское правительство, которое все больше теряет надежду на то, что послы западных держав, кичащиеся своей полной неспособностью составить самостоятельное суждение о турецких делах, поймут, наконец, его неотложные нужды и его действительное положение, — само это турецкое правительство каждый раз вынуждено обращаться к милости России и искать покровительства у той державы, которая открыто заявляет о своем твердом намерении прогнать всех турок за Босфор и водрузить крест святого Андрея на минаретах Айя-Софии.

Вопреки дипломатической традиции эти постоянные и успешные посягательства России вызвали, наконец, в кабинетах западноевропейских держав глухое и смутное предчувствие приближающейся опасности. Предчувствие это и привело к выдвижению, в качестве великого дипломатического патентованного средства, принципа, согласно которому поддержание status quo в Турции является непременным условием для мира во всем мире. Прикрывающие высокопарными фразами свою бездарность, некоторые современные государственные мужи ни в чем не могли столь ясно обнаружить присущее им невежество и беспомощность, как в этой аксиоме, которая, оставаясь все время мертвой буквой, за последние двадцать лет стала священной традицией, столь же почтенной и неоспоримой, как Magna Charta короля Иоанна[39]. Поддержание status quo! О, конечно! Только для того, чтобы поддержать status quo, Россия вызвала восстание в Сербии, сделала Грецию независимой, присвоила себе протекторат над Молдавией и Валахией и удержала за собой часть Армении. Англия и Франция и пальцем не пошевелили, когда все это совершалось. Только один раз они подали признаки жизни: это было в 1849 г., когда им пришлось защищать не Турцию, а венгерских эмигрантов[40]. По мнению европейской дипломатии и даже европейской прессы весь восточный вопрос сводится к следующей дилемме: либо русские в Константинополе, либо — поддержание status quo. Ничего другого, кроме этой альтернативы, им никогда не приходило на ум.

Для иллюстрации обратимся к лондонской прессе. Мы видим, что «Times» выступает за расчленение Турции и объявляет турецкую расу неспособной больше управлять этим прекрасным уголком Европы. Со своим обычным искусством «Times» дерзко обрушивается на старую дипломатическую традицию поддержания status quo и заявляет, что дальнейшее сохранение status quo невозможно. Газета употребляет весь свой талант, чтобы доказать эту невозможность с самых различных точек зрения и засвидетельствовать симпатии Англии к новому крестовому походу против последних потомков сарацин. Никто не станет отрицать, что такое бесцеремонное нападение на обветшалую и бессмысленную фразу, которая еще два месяца тому назад была священной и для «Times», является заслугой. Но кто знает эту газету, тот знает также, что эта необычная смелость направлена непосредственно на обслуживание интересов России и Австрии. Выдвигаемые на столбцах «Times» правильные постулаты о полной невозможности сохранить Турцию в ее теперешнем состоянии служат только для того, чтобы подготовить английскую публику и весь мир к наступлению такого момента, когда важнейший пункт в завещании Петра Великого[41] — завоевание Босфора — станет совершившимся фактом.

Противоположную точку зрения представляет «Daily News», орган либералов. «Times», по крайней мере, постигает новую и верную сторону этого вопроса, правда, чтобы затем исказить ее в корыстных целях. На столбцах же либерального органа, наоборот, царит полнейшая ясность, но она является не более чем выражением обывательского духа. В самом деле, «Daily News» не видит дальше порога своего собственного дома. Эта газета ясно отдает себе отчет в том, что расчленение Турции при теперешних обстоятельствах должно привести русских в Константинополь, что это было бы большим несчастьем для Англии, что миру во всем мире угрожала бы в этом случае опасность, а торговля на Черном море была бы подорвана и что возникла бы необходимость дальнейшего вооружения английских баз и усиления английского флота в Средиземном море. По этой причине «Daily News» стремится вызвать среди английской публики возмущение и страх. Разве раздел Турции не был бы таким же преступлением, как раздел Польши? Разве христиане не пользуются в Турции большей религиозной свободой, чем в Австрии и России? Разве турецкое правительство не является умеренным, отеческим правительством, позволяющим различным нациям, вероисповеданиям и местным корпорациям самим улаживать свои собственные дела? Разве Турция не рай по сравнению с Австрией и Россией? Разве жизнь и собственность там не гарантированы? И не является ли английская торговля с Турцией более значительной, чем с Россией и Австрией, вместе взятыми, и разве не растет она из года в год? И далее следует составленный в стиле сплошных дифирамбов, — поскольку «Daily News» вообще способна к дифирамбам, — апофеоз Турции, турок и всего турецкого, что должно казаться совершенно непостижимым большинству читателей этой газеты.

Ключ к этому странному энтузиазму по отношению к туркам можно найти в произведениях Давида Уркарта, эсквайра, члена парламента. Этот джентльмен, шотландец по происхождению, полный распространенных на его родине средневековых и патриархальных представлений, но получивший современное образование цивилизованного англичанина, попал, — провоевав три года с турками в Греции, — в Турцию и оказался первым из страстных почитателей турок. Романтический шотландский горец почувствовал себя вновь как дома, находясь в ущельях Пинда и Балкан. Его работы о Турции, хотя они и содержат много ценных сведений, можно свести к трем следующим парадоксам, которые звучат буквально так: 1) если бы г-н Уркарт не был британским подданным, он решительно предпочел бы быть турком; 2) если бы он не был пресвитерианским кальвинистом, он не желал бы принадлежать ни к какой иной религии, кроме ислама, и 3) Англия и Турция — единственные две страны на свете, которые пользуются самоуправлением, а также религиозной и гражданской свободой. Этот самый Уркарт стал с тех пор большим авторитетом в восточном вопросе для всех английских либералов, выступающих против Пальмерстона, и именно он снабжает газету «Daily News» материалами для ее панегириков в честь Турции.

Единственный заслуживающий известного внимания аргумент сторонников такого подхода к вопросу состоит в следующем: «Утверждают, что Турция — в состоянии упадка. Но где он, этот упадок? Разве в Турции не происходит быстрого распространения цивилизации и расширения торговли? Там, где вы не видите ничего, кроме упадка, наши статистики доказывают только прогресс». Но было бы большой ошибкой приписывать все увеличивающуюся торговлю на Черном море одной только Турции, а между тем в данном случае так именно и поступают. Это все равно, как если бы мы захотели судить о способности к торговому и промышленному развитию Голландии — страны, являющейся проезжей дорогой к большей части Германии, — по ее огромным экспорту и импорту, представляющим собой на девять десятых только транзит. И вот то, что в отношении Голландии любой статистик сразу же признал бы грубой фальсификацией, вся английская либеральная пресса, включая ученый журнал «Economist», пытается навязать легковерной публике в отношении Турции. И, далее, кто ведет торговлю в Турции? Во всяком случае не турки. Когда они еще пребывали в своем первобытном кочевом состоянии, их метод ведения торговли заключался в ограблении караванов; теперь, когда они стали несколько более цивилизованными, он состоит во всевозможных произвольных и насильственных поборах. Греки, армяне, славяне и западно-европейцы, обосновавшиеся в больших морских портах, держат в своих руках всю торговлю, и у них нет решительно никаких оснований благодарить турецких беев и пашей за возможность ею заниматься. Удалите всех турок из Европы, торговля от этого ничуть не пострадает. А что касается прогресса цивилизации вообще, то кто же является носителем его во всех частях Европейской Турции? Во всяком случае не турки, так как количество их незначительно и они рассеяны по стране; едва ли можно утверждать, что они где-либо прочно осели, кроме Константинополя и двух-трех небольших сельских округов. Именно славянская и греческая буржуазия во всех городах и торговых пунктах является подлинной опорой всякого рода цивилизации, какая только действительно проникает в страну. Эта часть населения становится все богаче и влиятельнее, а турки все более и более оттесняются на задний план. Если бы они не имели монополии на гражданские и военные должности, они скоро совершенно исчезли бы. Но эта монополия станет невозможной в будущем, и сила турок превратится в бессилие, сохраняясь лишь как препятствие на пути к прогрессу. Факт остается фактом — от турок следует освободиться. Тем не менее утверждать, что это можно сделать лишь путем замены турок русскими или австрийцами, значит одновременно утверждать, что теперешнее политическое состояние Европы будет продолжаться вечно. Но кто решится отстаивать такого рода утверждение?

Написано Ф. Энгельсом в конце марта 1853 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3746, 19 апреля 1853 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского