"Ущемленная гордость" - читать интересную книгу автора (Уайз Айра)

3

Сердце Дайаны толкнулось в ребра и бешено забилось.

– Нико… – выдохнула она онемевшими губами.

Однако мозг ее отказывался верить в это. Дайана решила, что у нее начались галлюцинации и Николо выплыл в ее воображении из глубин самых жутких кошмаров. И это гиблое место, и безумие ее отца были неразрывно связаны с этим человеком.

– Нет… – простонала она.

– Извини, но – да, – возразил Николо и сдержанно усмехнулся.

Под его бесстрастным взглядом внезапное оцепенение Дайаны сменилось болезненным испугом.

– Отпусти меня, – дрожащим голосом попросила она, желая поскорее установить дистанцию между ними.

– Пожалуйста.

Николо немедленно убрал руку с ее талии. По какой-то непонятной причине Дайана сравнила его уступчивость с полнейшей глухотой незнакомца из лифта, когда она обратилась к нему с подобной просьбой. Незнакомца, который напомнил ей Николо и который не понравился ей с первого взгляда. В то время как Нико…

– Я вижу, твоему отцу везет, – заметил Николо, переведя взгляд на рулетку.

– Неужели? – скептически отозвалась Дайана.

Темные глаза Николо снова перескочили на ее лицо. Но она больше не могла смотреть на него, не испытывая боли, потому что он олицетворял все, что было связано с болезнью ее отца и что она так презирала. Одержимость, махинации, обман, предательство.

Дайану охватила невыносимая горечь. Она отпрянула от Николо, но в этот момент толпа людей бросилась к ее отцу, желая поздравить его с удачей и порадоваться тому, что хотя бы один человек сумел в кои-то веки сорвать банк. Николо снова притянул Дайану к себе, стремясь заслонить ее от восторженных игроков. Дайана оказалась плотно прижатой к нему, и ее сердце забилось с удвоенной силой, дыхание стало прерывистым. На нее нахлынули воспоминания о той поре, когда они были любовниками. Это судьба покарала меня за то, что я согласилась приехать сюда, подумала Дайана. Ее разобрала злость.

– Продолжаешь зарабатывать на жизнь азартными играми, Нико? – саркастически осведомилась она. – Интересно, что сделала бы местная администрация, если бы узнала, что у них в казино появился профессионал?

Темные глаза Николо сузились, сейчас он напоминал Дайане готовящегося к прыжку хищника.

– Уж не пытаешься ли ты угрожать мне? – медленно проговорил он.

Дайана задумалась. Она понимала, что достаточно шепнуть менеджеру этого заведения одно слово, и Николо в минуту выставят отсюда без всякого шума. Но…

– Это я просто так сказала, – с вздохом ответила Дайана, решив, что не имеет права критиковать Николо, когда ее отец точной такой же, как он.

– Тем не менее я могу удовлетворить твое любопытство, – спокойно сказал он. – Я здесь не для того, чтобы играть.

Но Дайана уже не слушала его. Внезапно ей в голову пришла идея, от которой у нее даже сердце подпрыгнуло.

– Нико, – быстро зашептала она, – если я поговорю с администрацией казино, они смогут отстранить его от игры?

– Зачем им это делать? – Губы Николо насмешливо искривились. – Он не профессионал, а просто человек, у которого порок перешел в одержимость.

– В саморазрушительную одержимость, – уточнила Дайана.

Николо, как бы успокаивая, провел ладонью по ее спине. Самое ужасное, что он не ответил на ее вопрос, – он слишком хорошо знал Пола Макдауэла.

– Как я ненавижу все это, – горько прошептала Дайана.

Ей хотелось уехать куда-нибудь далеко-далеко, чтобы больше не думать об этом. Но она не могла позволить себе такую роскошь. Она должна найти средство, которое избавит отца от его порока прежде, чем он пустит их по миру.

– Хочешь, чтобы я остановил его? – спросил Николо.

Дайана вскинула на него глаза и с робкой надеждой спросила:

– А ты сможешь?

Вместо ответа Николо посмотрел в ту сторону, где среди толпы виднелось счастливое лицо отца Дайаны, и тихо, не повышая голоса, произнес:

– Маркиз Макдауэл.

И все. Только два коротких слова, но они оказали магическое действие на ликующую толпу: шум в зале стал немного тише. Дайана была потрясена, когда увидела, что ее отец быстро повернулся на зов. Он был шокирован, но быстро справился с собой.

– Бог мой, – растягивая слова, проговорил он, – неужели это Николо? Какой сюрприз…

Выпускник Кембриджа, с пеленок знающий, что такое чувство собственного достоинства, Пол Макдауэл произнес это с таким утонченным сарказмом и снисходительностью, что его дочь вздрогнула. Николо же криво улыбнулся.

– Он самый, -согласился он. – Прошло семь лет, и мы снова здесь. То же время, то же место…

– Наверное, это судьба, – сухо заметил аристократ.

Жестокая и гибельная судьба, которая все предусмотрела, подумала Дайана.

– Я вижу, сегодня ваша игра, – сказал Николо. – Собираетесь получить выигрыш?

– Еще нет, но обязательно получу.

Макдауэл вдруг изменился – оживился, во всех его движениях сквозило нетерпение. Дайана увидела в глазах отца хорошо знакомый ей жадный блеск. Но когда он встретился с ней взглядом, на его лице появилось детское выражение обиды. Отец понимал, что предает ее, однако продолжал открыто бросать вызов. Отчаянию Дайаны не было предела.

– Как вы думаете, сколько вы уже выиграли? – поинтересовался Николо.

Макдауэл пожал плечами.

– Подсчитывать выигрыш – плохая примета, сам знаешь.

– Если вам так везет, может, вы согласитесь сыграть со мной один на один? – предложил Николо. – Сделайте здесь еще один заход, и, если выиграете, я удвою ваш выигрыш и затем сыграю с вами на все ваши деньги в покер. Ну как, согласны? – спросил он, не обращая внимания на протестующий возглас Дайаны.

И это он называет «остановить»?! Впрочем, горько припомнила Дайана, Николо не в первый раз обманул мое доверие.

Она бросила на отца взгляд, умоляя не играть с Николо. Но тот уже забыл о ее существовании. Дайана прекрасно знала, чем сейчас занят отец, – подсчитывает свой выигрыш с учетом обещанной Николо суммы. И одновременно настраивается на игру в покер с ним, с человеком, которому, как известно, нет равных в этой игре. Отец, разумеется, считает, что выиграет, ведь ему сегодня везет, – и хоп! – все их проблемы решены в одну ночь.

– Почему бы и нет, Николо? – Пол Макдауэл повернулся к крупье и бросил: – Ставлю на все.

И колесо рулетки завертелось снова.

Дайана, стоявшая к Николо спиной, чувствовала, что он внимательно следит за рулеткой. Ее отец внешне выглядел спокойным и абсолютно индифферентным к результату игры, хотя на кон фактически были поставлены две жизни, его и Дайаны. Казалось, что все казино затаив дыхание следит за вращением колеса. Никто, конечно, не верил, что Макдауэл выиграет в четвертый раз подряд. Дайана тоже не верила.

– Никогда не прощу тебе этого, – прошипела она и сбросила руку Николо со своей талии.

Дайана уже в десятый раз казнила себя за то, что поддалась на уговоры отца и приехала сюда с ним.

– У нас нет выбора! – заявил ей отец. – Финансовая компания, скупившая все наши долги, находится в Портофино. Они отказываются разговаривать о деле по телефону и требуют, чтобы мы приехали. Мы должны ехать туда, сокровище мое.

– А твои долги по проигрышам? – набросилась на него Дайана. – На них они тоже наложили свои алчные лапы?

Глаза маркиза виновато забегали, а затем, как всегда, когда Дайана припирала его к стене, он перешел в наступление.

– Ты что, не хочешь, чтобы мы разобрались со всеми нашими делами? – осуждающе спросил он.

Припомнив этот разговор, Дайана снова почувствовала головокружение, у нее возникло ощущение, что с каждым поворотом рулетки из нее исторгается порция крови.

Колесо остановилось. В зале повисла гробовая тишина. Люди, казалось, перестали дышать. Наконец Пол Макдауэл очень спокойно произнес:

– Думаю, и этот мой.

Дайана молча повернулась и пошла к выходу, оставляя за спиной взрыв всеобщего торжества. Ее уже не интересовало, сколько отец выиграл и будет ли играть с Николо. Чувствовала она себя омерзительно.

Выйдя в холл, Дайана направилась было к лестнице, собираясь подняться к себе в номер, но вдруг поняла, что не сможет находиться там и ждать, когда отец снова побежит в казино, чтобы окончательно погубить их. Поддавшись импульсу, она быстро пересекла холл и подошла к дверям, расположенным напротив входа в казино.

Дайана не была уверена, что бассейн открыт в это время суток, но дверь оказалась незапертой. В просторном помещении не было ни души.

Недолго думая Дайана сбросила туфли, сняла платье и повесила его на спинку ближайшего стула. Оставшись в бюстгальтере, в трусиках и в чулках, она почти бесшумно нырнула в зеркальную гладь воды и принялась методично покрывать расстояние от одного конца бассейна до другого с упорством человека, желающего завоевать приз.

Дайана уже пошла по четвертому кругу, когда заметила Николо. Он сидел на стуле рядом с тем, на котором висело ее платье. Сделав сальто в воде, Дайана поплыла в противоположный конец дорожки.

На шестом круге Николо все еще оставался на своем месте. И на восьмом был там. К десятому кругу Дайана почувствовала, что задыхается. Она остановилась у бортика и стала ждать, когда восстановится дыхание.

– Ну как, тебе уже лучше? – спокойно поинтересовался Николо.

– Нет, – ответила Дайана и наконец подняла на него глаза. – А тебе, глядя на полуголую женщину?

– На тебе одежды больше, чем на тех женщинах, которые обычно пользуются этим бассейном, – хмыкнул он.

– В таких случаях джентльмены тактично уходят.

– Но мы ведь с тобой знаем, что я не джентльмен, – с улыбкой проронил Николо.

– Где мой отец?

– Очевидно, подсчитывает свой выигрыш,- небрежно, как бы показывая свое безразличие к этой теме, ответил он. – Собираешься выйти из воды или хочешь, чтобы я разделся и присоединился к тебе?

– Я выхожу, – быстро ответила Дайана. Она знала, что Николо способен раздеться донага и нырнуть к ней. А у нее не было ни малейшего желания видеть его в таком виде. Да у нее не было и необходимости в этом – Дайана прекрасно знала, как он выглядит обнаженным. Точно так же и ей не надо было снимать с себя белье, в котором она плавала, чтобы Николо мог лицезреть ее прелести – они были ему хорошо знакомы. Дайана плавно ушла под воду и вынырнула у ближайшей лесенки.

Когда она поднялась по ступенькам, Николо уже ждал ее с большим махровым полотенцем. Откуда он взял его, Дайана понятия не имела, да и не очень ее это интересовало. У Дайаны было такое ощущение, что ее мозг перестал о чем-либо беспокоиться.

Взяв из рук Николо полотенце, она ограничилась вежливым:

– Спасибо.

Николо, конечно, не оставил без внимания ее апатию.

– Ты ведешь себя как-то очень спокойно, -сказал он.

Дайана обернула полотенце вокруг тела.

– Я ненавижу и презираю тебя. Достаточно? – буркнула она и, нагнув голову, стала выжимать мокрые волосы.

– Это от страха. Принести тебе еще одно полотенце?

– Мне ничего не надо от тебя, Нико. Потому что в твоем представлении оказать любезность – это отрезать протянутую к тебе руку.

– А-а… Насколько я понимаю, рука, которую я отрезал, принадлежала тебе?

Не желая говорить на эту тему, Дайана отвернулась и, подойдя к стулу, сняла с него платье.

– Я иду в свой номер. До свидания, Нико. Я могла бы сказать, что мне было приятно увидеть тебя, но это было бы ложью. Так что я лучше промолчу.

Дайана уже подумала, что ей удалось достойно обставить свой уход, но Николо все испортил.

– Ты ничего не забыла? – с ленивой небрежностью спросил он.

Дайана остановилась и повернула к нему удивленное лицо. Николо стоял на том же месте – высокий, поджарый, опасно сексуальный и таинственно волнующий. Он мог свести с ума любую женщину.

У нее тоже сердце зашлось от восторга при виде такой покоряющей мужской красоты. И Дайана ненавидела себя за то, что, зная его предательскую натуру, не смогла устоять перед ним.

– Твоя сумочка и босоножки, – сказал Николо.

Он сделал несколько шагов и подобрал с пола забытые ею вещи. Поджав губы, Дайана взяла босоножки, но, когда потянулась за сумочкой, Николо сунул ее в карман своего пиджака.

– Отдай, пожалуйста, – ровным тоном потребовала Дайана.

– С такими чопорными манерами ты могла бы быть моей школьной наставницей, – насмешливо проронил Николо.

– Откуда ты знаешь? Насколько я помню с твоих слов, ты редко посещал школу, – парировала она.

Николо добродушно рассмеялся, но, когда сказал:

– О, в свое время мне приходилось общаться с холодными чопорными особами, – в его голосе появились жесткие нотки.

И Дайана сразу вспомнила, сколько приютов ему пришлось сменить в детские годы. Она представила темноглазого черноволосого маленького мальчика, который уже в восемь лет знал, что может выжить, только полагаясь на себя. Сколькими сокровенными мыслями и тайнами делились они в то жаркое лето семь лет назад! Дайана почувствовала, как у нее в животе образовался тугой ком.

Интересно, что из того, о чем он рассказывал мне, было правдой? – горько подумала она. Как далеко он заходил в своей лжи, чтобы вызвать у меня сострадание, а сам тем временем хладнокровно и расчетливо как липку обдирал моего отца за зеленым сукном в казино?

– Почему такое кислое лицо?

Хрипловато-интимный, тревожащий сердце голос Николо вывел Дайану из задумчивости. Она подняла глаза и увидела, что Николо теперь стоит в проеме двери, прислонившись плечом к косяку. Он явно блокировал ей выход из помещения, и Дайана моментально насторожилась.

– Пожалуйста, сумку, Нико, – настойчиво повторила она, протянув руку.

Но он снова проигнорировал ее просьбу и вкрадчиво спросил:

– Ты знаешь, что твои глаза становятся почти черными, когда ты сердишься?

Дайана почувствовала учащенное биение своего сердца и как по спине побежали мурашки.

– Верни сумку, – в третий раз повторила она.

Лицо Николо озарилось сексуально-обольстительной улыбкой.

– А губы у тебя становится такими строгими и…

– Прекрати! Ты ведешь себя как ребенок! – теряя самообладание, выкрикнула Дайана.

– …притягательными, – закончил Николо как ни в чем не бывало.

Дайана громко вздохнула, демонстрируя свое раздражение. Рука, которую она протянула за сумкой, начала дрожать, поэтому Дайана вцепилась в край полотенца, в которое завернулась, и возмущенно сказала:

– Я уже начинаю замерзать, стоя здесь в таком виде!

И она действительно начала дрожать, хотя неизвестно, от холода или от чего-то еще. Но Дайана предпочитала не задумываться над этим. Насмешливая улыбка сразу слетела с лица Николо. В одну секунду он выпрямился, снял с себя пиджак и накинул его на влажные плечи Дайаны.

Неожиданная галантность Николо растопила ее злость, и глаза Дайаны наполнились слезами.

– Не играй с ним, Нико, – дрогнувшим голосом попросила она.

– Дай сюда. – Он забрал у нее платье и босоножки. – Надень пиджак и сними с себя это мокрое полотенце.

Николо решительно не желал прислушаться к тому, что она говорила. Охваченная отчаянием, Дайана все же послушно просунула руки в рукава. Шелковая подкладка пиджака приятно согревала тело, казалось, Николо обнимает ее…

– Я думала, ты действительно хочешь помочь мне, но ты делаешь только хуже! – упрекнула его Дайана.

– Безумие реагирует только на более сильное безумие, – тихо возразил Николо. – Поэтому мы сыграем с ним через час – в другом месте, так как я не могу…

Он осекся, когда Дайана положила ладони ему на грудь.

– Не делай этого, пожалуйста! Почему ты поступаешь со мной так же, как в прошлый раз?

Но Николо не слушал ее. Его взгляд был прикован к тому месту на его белоснежной сорочке, где лежали ее руки. Он накрыл их своими ладонями, и внезапно Дайана ощутила горячую плоть, жесткие завитки волос на твердых мышцах и ритмичные удары сердца, бившегося в широкой грудной клетке Николо.

Сердца, которое могло бешено колотиться, когда Николо охватывала страсть. Дайана вспомнила, как его гладкое как шелк тело скользило по ней, как густая дорожка темных завитков уходила стрелой вниз, указывая прямо на…

Дайана ощутила сухость во рту. В ней снова проснулось желание, эта горячая, пульсирующая, не дающая покоя заноза, которая бередила ее уснувшие чувства, возвращая их к жизни. Ладони Николо скользнули под пиджак, и влажное полотенце упало на пол. Дайана ощутила его пальцы на своих грудях и простонала:

– Не-е-т…

В глубине темно-карих глаз Николо полыхнул огонь, и через мгновение он уже целовал Дайану – жадно, глубоко и очень интимно. Это был поцелуй любовника, и он ошеломил Дайану.

Я соскучилась по Нико, подумала она, и на ее глаза снова навернулись слезы. Мне не хватало этих ощущений, которые мы можем вызвать друг у друга одним прикосновением. Дайана подняла руки и с благоговением дотронулась до его лица – так слепой ощупывает самую дорогую его сердцу вещь.

Николо ответил ей вздохом и еще крепче прижал к себе. Дайана испытала приятное головокружение, когда ощутила пульсирующее доказательство его возбуждения. В этот короткий чувственный момент Дайана осознала, что Николо всецело принадлежит ей. Если бы она сказала: «Умри за меня, Нико», – он бы умер.

Но самое невероятное заключалось в том, что и она могла бы умереть за него.

– Нико… – прошептала она у его губ. Этот нежный как дуновение ветерка звук воспламенил его еще больше, и Николо, испустив мучительный стон, обрушил на Дайану весь жар своей страсти, полностью лишив ее способности сопротивляться. Впрочем, у Дайаны и не было подобного желания. Николо был ее слабостью – так же, как азартные игры были слабостью ее отца. Однажды приобретенное пристрастие остается с человеком навсегда. Можно забыть о нем на годы, но иногда достаточно и пустяка, чтобы оно вернулось.

Подобное случилось сейчас с Дайаной, которая отдалась во власть жгучих, проникновенных поцелуев Николо, становившихся все глубже и жарче. Казалось, она не могла насытить свой голод, стремясь получить что-то большее.

Когда пальцы Николо сжали ее обнаженные груди, Дайана с удивлением осознала, что в пылу страсти даже не заметила, как он снял с нее бюстгальтер. Она чувствовала, что Николо тоже истосковался по ней. Снова слившись в поцелуе, они задохнулись, ошеломленные своей потребностью друг в друге.

Николо оторвался от ее рта и приник губами к теплым упругим грудям. Дайана запрокинула голову и постанывала от наслаждения, когда Николо покусывал острые соски и дразнил их кончиком языка.

Дайана выгнулась, чтобы ему было удобнее ласкать ее. Но это движение привело ее в более тесный контакт с возбужденным органом Николо, и она утонула в вихре чувственных прикосновений, которые на всю жизнь сохранились в ее душе, потому что Николо был ее первым мужчиной. Именно он научил ее так глубоко чувствовать, так отвечать на мужские ласки и так желать их!

Ее единственный мужчина. Хотя Дайана надеялась, что Николо не догадается об этом, не поймет, что она так страстно реагирует на его поцелуи, потому что только он может вызвать у нее столь бурную реакцию.

И сейчас для нее не имело значения, что Николо был также мужчиной, который однажды разбил ей сердце. И проблема с отцом тоже не имела значения. И осознание того, что Николо мог принести ей лишь страдания, Дайану не волновало. В эту минуту ничто не имело для нее значения, кроме Николо и его поцелуев.

Дайана настолько растворилась в его ласках, что даже не отреагировала на стук в дверь. В отличие от Николо. Он внезапно выпрямился, снял ногу Дайаны со своей талии и, прижав ее расслабленное дрожавшее тело к себе, приоткрыл дверь.

У Дайаны вдруг прояснилось в голове, ей стало трудно дышать. Мысль о том, на грани чего они только что находились, привела ее в шок. Они не виделись семь лет и при первой же случайной встрече набросились друг на друга, как изголодавшиеся животные! Дайане показалось это настолько вульгарным и пошлым, что от стыда она уткнулась лицом в шею Николо, моля Бога, чтобы человек, постучавший в дверь, не был ее отцом.

Незнакомый мужской голос произнес:

– Все готово, у тебя есть полчаса.

– Хорошо, – ответил Николо.

Он быстро закрыл дверь и решительно отстранил от себя Дайану. Она была потрясена. Но, взглянув в его холодное, замкнутое лицо, поняла, что неудержимый в своей страсти мужчина, которого она целовала всего минуту назад, внезапно снова превратился в ее врага.

– Что готово? – натянуто спросила Дайана.

– А ты как думаешь?

Дайана поняла, что Николо имеет в виду его игру с отцом. Даже после того, что между ними только что было, он все равно собирался играть с ним!

– Вот… – Николо наклонился и поднял с пола упавшее платье, – надень, ты уже высохла. Ты не можешь выйти отсюда в таком виде.

В таком виде… Дайана посмотрела на себя. Торчащие соски, порозовевшая кожа, тело еще дрожит от прикосновений Николо. А он уже снял с нее пиджак и теперь натягивал его на свои широкие плечи, не обращая на Дайану ни малейшего внимания, в то время как она стояла перед ним почти нагая и донельзя униженная.

– Ненавижу тебя, – прошептала Дайана.

– Но не настолько, насколько хотела бы, я думаю, – безмятежно отозвался Николо.

Увы, это была правда. Дайане потребовалась вся сила воли, чтобы надеть платье. Одевшись, она заметила свой бюстгальтер, валявшийся на кафельном полу, и стыдливо отвела глаза. Николо наклонился, поднял узкую полоску шелка и запихнул в карман пиджака. Затем он повернул Дайану к себе спиной и застегнул молнию на ее платье, всунул ее ноги в черные босоножки. Она чувствовала себя в его руках тряпичной куклой, не способной ни думать, ни говорить.

Сочтя, что внешний вид Дайаны в полном порядке, Николо открыл дверь и посторонился, галантно пропуская даму вперед. Они вышли в холл, где незнакомец из лифта разговаривал с одним из секьюрити. Увидев Николо и Дайану, он сразу ретировался. Однако его поспешность была излишней, Дайана даже не успела заметить его – ее внимание отвлекала рука Николо, лежавшая на ее спине.

Она не хотела, чтобы он дотрагивался до нее, она вообще больше не хотела его видеть. Внешне Дайана держалась хорошо – спина прямая, подбородок гордо вздернут, но у нее было ощущение, что она умирает.

Как только они поднялись по лестнице в верхнее фойе, она сразу отошла от Николо.

– Ты куда? – спокойно спросил он.

Дайана остановилась.

– Если ты хочешь разорить моего отца еще раз, тогда играй с ним, – не оборачиваясь, холодно проговорила она. – Я не могу остановить тебя, но смотреть на это не обязана, – и двинулась дальше.

– Но мы еще не закончили.

Николо схватил ее за руку и повел через фойе к двери, на которой висела табличка «Персонал». При их приближении дверь будто по волшебству открылась. Дайана хмурилась, не понимая, куда ее ведут. Они очутились в другом фойе. Николо подвел ее к двери, которую на этот раз открыл сам, и, пропустив свою спутницу вперед, снова закрыл.

Дайана поняла, что оказалась в офисе, причем весьма элегантном, и все же настороженно спросила:

– Что это?

Николо прошел к письменному столу и, открывая один из ящиков, любезно пояснил:

– Мой офис.

– Ты имеешь в виду… ты работаешь здесь? – с недоверчивым удивлением спросила она, оглядывая комнату.

– Работаю здесь, живу… – Николо положил перед собой кожаную папку. – Я владелец этого отеля, Дайана.