"Глаза Лорен" - читать интересную книгу автора (Вилсон Нора)
Глава первая
Она постаралась не обращать внимания на охватившую ее легкую дрожь и на звон в ушах. Ей казалось, что она уже долгие часы стоит, согнувшись над операционным столом.
Потом по спине пробежала волна жара. Руки ее замерли над полосатой кошечкой, у которой она зашивала разрез в брюшной полости. «Пожалуйста, не здесь. Не сейчас».
Ее молитва не была услышана. Когда она облекла ее в слова, по коже головы побежали мурашки. Вскоре на периферии зрения у нее запляшут звезды, в их хороводе образуется узкий туннель, а легкое покалывание кожи головы сменится приступом боли.
— Лорен, что-то не в порядке?
Лорен Таунсенд бросила взгляд на свою ассистентку Хитер Карр.
— Мигрень, — пришлось ей солгать. Она показала на «пациентку» на столе. — На сегодня это последняя. Почему бы тебе не сообщить об этом в приемной, пока я закончу?
Хитер скорчила гримаску.
— Им это не понравится.
Им это действительно не понравится, но занятие-то было факультативным.
— Скажи, что я наверстаю упущенное в четверг вечером, бесплатно. — Язык у нее уже заплетался. Ей следовало поторопиться.
Когда Хитер вернулась, Лорен как раз закончила зашивать кошечку.
— Бунт не состоялся, — объявила Хитер. — Ты закончила?
— Да, слава Богу.
— Господи, Лорен, ты ужасно выглядишь.
— Ты права, я неважно себя чувствую. — Она стянула с рук хирургические перчатки. — Сможешь осмотреть наших послеоперационных без меня, если я уйду?
— Нет проблем. — Хитер отвязала ремни, удерживавшие усыпленную кошечку на столе, и осторожно взяла безвольное тельце животного на руки. — А ты не вздумай сесть за руль в таком состоянии. Пока ты умываешься, я вызову такси.
— Хорошая мысль. — Лорен обессиленно привалилась к столу. — Скажи, что я дам водителю хорошие чаевые, если он поспешит.
Двадцать минут спустя Лорен, пошатываясь и спотыкаясь, ввалилась в дверь собственного дома. Закрыв ее за собой, она прижалась к ней спиной и сползла на пол. Она успела. Еле-еле. К тому времени, когда приехало такси, Хитер была уже не на шутку встревожена, но нашла в себе силы шутливо заметить, что Лорен следует ехать не домой, в пригород Галифакса, а в больницу «скорой помощи».
Но ей не требовался доктор. Она просто должна прилечь.
Вытерев влажные ладони о брюки цвета хаки, Лорен оттолкнулась от двери. Ноги у нее дрожали. Но они все-таки донесли ее до спальни. С бешено бьющимся сердцем она взобралась на постель и замерла в ожидании. «Дыши глубоко, — сказала она себе, чувствуя, как немеют руки и ноги. — С тобой все в порядке».
«Да, все в порядке».
Внезапно перед глазами у нее все померкло. На какое-то жуткое мгновение единственным якорем, удерживавшим ее в этой полной темноте, оставался лишь звук собственного судорожного дыхания. А потом дверь ее сознания распахнулась и зрение вернулось к ней.
На вершине скалы стояла блондинка, одетая по-европейски. Она смотрела вдаль, на простиравшийся перед ней каньон. Солнце едва-едва показалось из-за горизонта, окрашивая окружающий мир в нежно-розовые тона. Красивая женщина на фоне красивого пейзажа. Но Лорен уже видела эту беззвучную картину раньше.
«Смотри внимательно. Теперь ты должна рассмотреть пейзаж».
Она заставила себя отвести глаза от женщины. На горизонте ставали горы, выделяясь серо-голубыми мазками на фоне неба.
Над плечом женщины Лорен разглядела четыре пика, которые выстроились в ряд, словно шипы на спине дракона. «Это хорошо. Запомним».
Если бы только она могла обернуться и оглядеться! Но она не могла. Она видела только то, что видел он, обреченная видеть его глазами.
А потом женщина обернулась. Она была еще красивее, чем помнилось Лорен. Ее зеленые глаза обещали чувственное, даже сладострастное наслаждение, она буквально излучала сексуальность, чего так не хватало самой Лорен. Затем губы женщины шевельнулись, сложившись в приветствие.
«Она разговаривает не с тобой», — напомнила себе Лорен.
Испытывая гнетущее чувство беспомощности, Лорен наблюдала, как в поле ее зрения появились руки в перчатках, по одной с каждой стороны, словно они были ее собственными руками. «Пожалуйста, нет», — взмолилась она. Но все без толку. Ей страшно хотелось закрыть глаза, отвернуться, но она не могла. Руки мужчины скользнули по плечам женщины и внезапно сомкнулись у нее на горле. Чувственное выражение на лице женщины сменилось удивлением, потом паникой, а затем ужасом.
Пока женщина сражалась за свою жизнь, Лорен столь же отчаянно старалась отдалиться от происходящего. Впрочем, напрасно. В висках у нее бешено стучала кровь, а она наблюдала, как из прекрасной незнакомки по капле утекает жизнь. Наблюдала пристально, в упор, и с таким чувством сопричастности, словно руки убийцы принадлежали самой Лорен.
А потом все закончилось. Как всегда, связь начала вдруг ухудшаться, но на этот раз Лорен вцепилась в видение изо всех сил. Она не обращала внимания на предостерегающие сигналы, которые посылал ей измученный мозг, и держалась, как только могла. «Покажи мне хоть что-нибудь!» — беззвучно взмолилась она. И он уступил.
Вынув из кармана пачку сигарет, мужчина спокойно вытряхнул одну из них. Медленно, так, словно и не он мгновение назад совершил убийство, достал коробок спичек. Лорен трясло, как в лихорадке, но руки убийцы, по-прежнему в перчатках, даже не дрогнули, пока он зажигал сигарету. Их каменное спокойствие дало ей достаточно времени, чтобы прочесть этикетку на коробке спичек.
Ранчо-гостиница «Предгорье».
Затем он швырнул коробок на землю и повернулся, чтобы уйти.
И только тогда она сдалась, измученная, и возобновила долгий путь назад. Время от времени Лорен пыталась шевелить руками и ногами, пока наконец не ощутила, что они вновь повинуются ей. Нетвердой походкой добравшись до рабочего кабинета, она включила компьютер. Червячок нетерпения грыз ее изнутри, пока она ожидала запуска системы и соединения модема. Еще одна задержка — загружалась поисковая машина. Наконец она набрала слова «ранчо «Предгорье»» и всхлипнула от облегчения, когда первая же попытка оказалась удачной.
Ранчо «Предгорье», Борланд, Альберта. В качестве логотипа был выбран стилизованный мустанг, под которым черными буквами старинных плакатов «Разыскивается…» было набрано название ранчо. Картинка в точности соответствовала той, что была на коробке спичек. Впервые с тех пор, как ее начали посещать видения, Лорен испытала слабый проблеск надежды. Может статься, на этот раз ей удастся что-нибудь сделать.
Но ведь речь шла всего лишь о коробке спичек! Не было никакой гарантии, что убийца и в самом деле окажется поблизости от ранчо «Предгорье». Можно было только гадать, откуда взялись эти спички, хотя та пересеченная местность, которую ей удалось окинуть беглым взглядом, не могла быть ничем иным, кроме как предгорьями Скалистых гор, правда?
Зародившаяся было у нее надежда тут же угасла, когда в голову ей пришла очередная мысль. Хотя она сумела рассмотреть в своем видении, что стояло лето, кто сказал, что это непременно нынешнее лето? А что если убийство должно свершиться только через несколько лет? А что если ей придется жить с этим кошмаром еще целый год? Она вздрогнула. Об этом было страшно даже подумать.
Нет, она должна действовать, и немедленно. Она не будет сидеть сложа руки, пока не прочтет об этом преступлении в «Глоб энд мэйл». Только не в этот раз. Но и в полицию обращаться не станет. Не после того кошмара с девушкой по имени Дигиацинто, когда Лорен не только не удалось предотвратить смерть беглянки, но и оказаться главной подозреваемой. Когда она попыталась предупредить полицию, там попросту сочли ее помешанной, вот только тело совсем еще юной девушки обнаружили в доках Дампстера.
Не позволяя сомнению и здравому смыслу взять верх, она зарезервировала себе номер на ранчо «Предгорье» с начала следующей недели. «Ты ее не получишь», — поклялась Лорен и вздрогнула, когда воспоминание о совершенном злодеянии ожило в ее памяти.
* * *
— Улыбнитесь, босс. Вот очередная банда ковбоев прибыла на автобусе.
Кэл Таггерт скорчил своему управляющему Джиму Мэллори зверскую рожу.
— Будущих ковбоев, ты хотел сказать. Черт, неужели нельзя было придумать другой способ выпутаться из этого дерьма? Я не гожусь для этого, Джим.
— Сделка, как мне представляется, не такая уж плохая, босс, раз вы сохранили за собой ранчо. Чего бы это ни стоило, так?
Кэл скривился, услышав из уст Джима свои собственные слова.
— Так. — Чего бы это ни стоило. Таково было его кредо, это уж точно. Чего бы это ни стоило — собрать и сохранить тысячи акров прекрасной земли. Чего бы это ни стоило — сберечь поголовье первосортного скота. А теперь — чего бы это ни стоило, не дать этим угодьям попасть в загребущие руки банка.
В теперешней ситуации выражение «чего бы это ни стоило» означало, что он обязательно должен сделать так, чтобы ранчо процветало. Если у него все получится как надо, то доходы от ранчо-гостиницы позволят скотоводческому ранчо Кэла удержаться на плаву несмотря на кризис.
Кризис, черт бы его побрал. Нынешним летом ему просто дьявольски не везло. От степного пожара погибли три коровы, хотя, говоря по правде, огонь мог уничтожить все поголовье скота, если бы он не успел вовремя. Но потом погибло еще несколько животных, причем от того, что можно было счесть ударом молнии.
Вот только на общем фоне подобные события выглядели всего лишь как досадные недоразумения. Главная проблема состояла в том, что доходы от фермы достигли самого низкого уровня со времен Великой депрессии. Иностранные субсидии, низкие товарные цены — в общем, если бы не туристы, он скорее всего уже разорился бы.
Пока двое мужчин предавались мрачным размышлениям о цене выживания, первый из пассажиров выбрался из автобуса.
— Я займусь ими, босс. — Кряхтя, Джим с трудом оторвал свою ревматическую тушу от забора.
— Остынь, Джимбо. Я сам этим займусь. — Кэл поглубже надвинул шляпу на глаза и зашагал по выжженной солнцем траве к автобусу. Джим был лучшим из всех ковбоев, с кем ему когда-либо доводилось работать. И то, что пришлось просить его нянчиться с этими городскими неженками, искателями приключений, желающими поиграть в индейцев, Кэлу вовсе не нравилось. Он не допустит, чтобы его друг превратился в какого-то диснеевского персонажа только для того, чтобы доставить удовольствие туристам.
Нет, это унижение он приберег для себя…
Из-под сандалий Лорен, когда она вышла из автобуса в августовское пекло, взлетели облачка пыли. Темное платье, которое она сочла подходящим для путешествия, буквально притягивало солнечные лучи. Лорен невольно прикрыла глаза рукой, и это несмотря на солнечные очки, которые она надела! Ей определенно понадобится дополнительная защита. У себя дома, в Новой Скотий, она наверняка надела бы шляпу от солнца, чтобы защитить лицо, но она не захватила ее с собой. Здесь очень пригодился бы стетсон[1].
Она посмотрела на мужчину, который шел к гостям, на ходу приветствуя их. Вот у него-то как раз и была такая шляпа. Потрепанная и пыльная, она казалась сшитой специально для своего владельца — невысокого человека, двигающегося, как она решила, типично ковбойской походкой.
Вот только сам он совсем не походил на ковбоя, поняла вдруг Лорен. Если бы он побрился, снял шляпу, то помолодел бы на добрых несколько лет, и она легко представила его себе в кожаной куртке, с сигаретой, свисающей из уголка рта, — в общем, вылитый Джеймс Дин. Может быть, даже сидящий на мотоцикле.
Лорен принялась внимательно разглядывать его физиономию. Сплошные углы и выступы. Оно казалось высеченным из камня, подобно видневшимся вдали скалам. Интересно, что если провести по этому лицу ладонью? Мысль пришла ниоткуда, как, впрочем, и ответ. «Оно грубое, но теплое».
Внезапно мужчина оказался совсем рядом, протягивая ей руку.
— Добро пожаловать в «Предгорье», мэм. Я надеюсь, вам у нас понравится.
— Благодарю вас. — Ее ладошка утонула в его руке, и она вдруг обратила внимание на его глаза. Чувственные, полуприкрытые тяжелыми веками, они искрились тяжелым серебром, подобно водам ее обожаемого Атлантического океана под затянутым тучами небом.
А ведь в них светится кое-что еще, внезапно дошло до нее. Мужской интерес.
Неожиданно ей стало неуютно без своего лабораторного халата и брюк. Ее профессиональный наряд обычно не располагал к подобным поползновениям. Не то чтобы ей совершенно не нравилось мужское внимание, но сейчас, под взглядом этого ковбоя, она почему-то занервничала. Может быть оттого, что испытывала ответное возбуждение, которому никак не хотела поддаваться. Лорен пересекла весь континент не для того, чтобы флиртовать с ковбоем. Она приехала сюда с определенной целью, и этим все сказано.
Повернувшись к растущей горе багажа, она вытащила свою клетчатую спортивную сумку и несессер. Чья-то рука легла поверх ее пальцев, взявшись за ручку сумки.
— Позвольте мне помочь вам.
«Черт бы его побрал. Ковбой с грубым голосом».
— Благодарю, я сама справлюсь.
— Позвольте мне. Вы не совсем подходяще одеты для такого груза.
— Я сама донесу, спасибо.
Это было сказано таким тоном, что он отпустил сумку.
— Мэм. — Он прикоснулся к полям шляпы, и в его серых глазах промелькнуло неуловимое изумление. Мгновение спустя он отошел от нее и принялся помогать большому семейству вытаскивать свои чемоданы из кучи багажа.
Регистрация и поселение гостей, которыми занималась, весьма способная дама средних лет, прошли легко и быстро. Еще один служащий, молодой человек приятной наружности лет девятнадцати-двадцати, показал Лорен ее домик. Тот находился на изрядном расстоянии от главного корпуса, и молодой человек настоял на том, что понесет ее сумки. Не желая травмировать его юношескую мужественность, она согласилась.
По дороге им встретился ковбой, он многозначительно посмотрел на пустые руки Лорен, а потом перевел взгляд на нагруженного юного подражателя Брэда Питта. Лорен пожала плечами, но покраснела и отвернулась. После того как она отказалась от помощи ковбоя и, как выяснилось, только затем, чтобы принять ее от симпатичного юноши, он, вне всякого сомнения, пришел к самому плохому выводу на ее счет.
Спустя несколько минут молоденький сопровождающий оставил ее в домике одну. Он был крошечным и состоял из маленькой кухоньки, одной-единственной спальни и ванной размером со стенной шкаф. Ванна, впрочем, как с облегчением заметила Лорен, была современной. Столь же благоприятное впечатление произвела на нее и залитая солнечным светом спальня, двуспальная кровать была застлана стеганым одеялом, сшитым из отдельных лоскутов. На обшарпанном комоде стоял букетик полевых цветов, их лепестки ласково шевелил легкий ветерок, врывавшийся в открытое окно. Она осторожно прикоснулась к стебелькам, наклонилась, вдыхая сладкий аромат. Степная мальва и еще что-то, пурпурное и изумительно пахнущее.
Лорен подошла к кровати и прилегла, проверяя жесткость матраца. Внезапно на нее навалилась усталость. Она с превеликой радостью забралась бы под это разноцветное оделяло, укрывшись с головой, но не могла позволить себе подобной роскоши. Если она сейчас заснет, то до завтрашнего утра окажется потерянной для окружающего мира, а это никуда не годится. Ей предстояла работа.
Решено: она постарается вытянуть как можно больше сведений из того молодого человека, который сопровождал ее к домику. Познакомиться с другими постояльцами удобнее всего, по словам Брэди, во время ужина в столовой главного здания ранчо. Раньше или позже, но там соберутся все гости. Лорен заставила себя подняться с кровати, недовольно скривилась и отправилась под душ.
Когда через час она вошла в столовую, то выяснилось, что она одна из первых явилась на ужин. Лорен выбрала столик возле двери, откуда можно было следить за всеми, кто приходит и уходит.
Ужин был в манере «шведского стола». Лорен подошла к длинному столу, и от ароматов говядины и свежеиспеченного хлеба У нее потекли слюнки. В немом изумлении она взирала на груды всевозможных яств. Говядина, жареный картофель, бобы в черной патоке, салаты… Насчитав шесть или семь блюд, она отказалась от этой затеи. Говядину, кстати, ловко разделывала та же самая круглолицая женщина, которая так лихо управилась с поселением и регистрацией гостей, только теперь она была в белом колпаке шеф-повара.
— А вы везде успеваете, — заметила Лорен. Женщина улыбнулась.
— Здесь у всех по несколько обязанностей.
— И каковы же ваши?
— Портье и повара. — Она насадила кусок говядины на вилку. — Как вы предпочитаете говядину?
— Средней поджарки. — Лорен мысленно облизнулась. — Выглядит просто замечательно.
— Она на самом деле замечательная.
При звуках мужского голоса Лорен обернулась и оказалась лицом к лицу с тем самым ковбоем, только минус шляпа и плюс тарелка в руке.
— Это наше фирменное блюдо, — пояснил он, когда повариха вернула Лорен ее тарелку, на которой теперь лежал внушительный кусок мяса. — Жарится на старой открытой плите, и в этом Делии нет равных. — Он подмигнул поварихе.
— Ступайте, ступайте. — Женщина залилась краской до корней волос.
Он широко улыбнулся Делии.
— Не раньше, чем ты дашь мне кусок этой говядины.
У Лорен едва не выпала из рук тарелка. Она уже видела его улыбку, когда он приветствовал туристическую группу, но тогда его лицо не выглядело так, как сейчас. Весьма кстати, надо признать, в противном случае она могла бы попросту растаять.
— У меня есть для вас лакомый кусочек, босс. Он все еще мычит, когда к нему прикасаешься.
Босс? Этот ковбой с резкими чертами лица и есть здешний владелец? Лорен смотрела, как повариха положила ему на тарелку кусок непрожаренной говядины с кровью. Впрочем, этого следовало ожидать. Он буквально излучал солидность и уверенность. Не самоуверенность — она готова была держать пари, что здесь этим и не пахнет, — а именно уверенность, которая приходит только с опытом и умением.
Лорен также готова была держать пари, что ему свойствен и некоторый цинизм. Это чувствовалось в линиях его рта, каким бы привлекательным он ни казался. Да, его характер совершенно ясно читался на лице. Высокий лоб интеллигентного и умного человека, выдающиеся скулы, упрямый подбородок. Одному Богу известно, как человек такого склада мог связаться с гостиничным бизнесом…
Хозяин ранчо кашлянул, и Лорен поняла, что он ждет, пока она отойдет. Оказывается, она просто стояла и разглядывала его лицо с таким видом, словно надеялась отыскать в нем какой-то древний секрет.
— Ой, извините. Задумалась. — Она улыбнулась и неторопливо двинулась прочь, хотя ей хотелось бежать бегом, не оглядываясь: она явственно чувствовала, как неудержимо краснеет, накладывая еду себе на тарелку. Пропустив десерт, она поспешила уединиться за своим столиком.
Не успела Лорен толком прийти в себя, как в поле ее зрения оказалась пара остроносых сапог. Великолепно. Ей не нужно было поднимать глаза, оглядывая его сухощавую фигуру, чтобы догадаться, что это он.
— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
Не возражает ли она, чтобы он сидел напротив и рассматривал сквозь эти свои полуопущенные веки, как она ест? Да нисколечко.
— Ничуть.
Он пододвинул стул.
— Кэл Таггерт.
— Лорен Таунсенд.
— Ну что, я выдержал проверку?
Ну, разумеется, он не мог не заговорить об этом. Она решила ни за что не смущаться того, что так глупо попалась. И если она все разыграет, как по нотам, то краснеть придется уже ему.
— Еще не знаю. — Ее глаза пробежались по верхней части его туловища. — Пока я не добралась дальше лица.
Единственной реакцией на ее слова стал появившийся в его глазах блеск.
— И как вы нашли мою физиономию?
Она поджала губы и оценивающе склонила голову.
— Слишком твердые черты, хотя вокруг глаз, в общем-то, неплохо.
Он поднял бровь.
— Вы художница или кто-нибудь в этом роде?
— В этом роде.
Он улыбнулся той же самой улыбкой, которая так потрясла ее, когда он адресовал ее Делии. «И вокруг рта тоже неплохо».
— Ну что, теперь моя очередь?
Она отпила глоток воды.
— Я полагаю, это будет справедливо.
Мужчина внимательно изучал ее.
— Красивые волосы, хорошая фигура, хорошая дикция. — Он взглянул ей прямо в глаза. — Настоящая леди с Восточного побережья.
От его оценки отдавало язвительностью. Она позволила себе слегка улыбнуться.
— Вы хотите сказать, скучная.
Кэл пожал плечами, потянувшись за стаканом с водой.
— Вполне возможно, если верить тому, что я вижу.
Теперь уже она вопросительно изогнула бровь.
— А вы не верите?
Она ждала, пока он обсасывал кубик льда.
— Форма губ опровергает все остальное.
У нее учащенно забилось сердце.
— Как знать, может быть, именно рот и лжет.
Он ничего не ответил, просто смотрел на нее немигающим взором. Лорен подавила желание сглотнуть.
— Тогда — за лица. — Она подняла в приветствии стакан с водой. Он чокнулся с ней своим стаканом.
— За лица.
— А теперь, когда с добродушным подшучиванием покончено — сказала она, отчетливо сознавая, что говорит, как леди с Восточного побережья, — позволено ли будет мне задать вам несколько вопросов о ранчо?
Что-то мелькнуло в его глазах.
— Конечно. Что бы вы хотели узнать?
В течение следующего получаса, пока они ели, она расспрашивала Кэла о его предприятии. Скольких гостей он может принять одновременно? Сколько их зарегистрировалось сейчас? Как часто приезжают новые постояльцы? Приезжают ли они в основном рейсовым автобусом из Калгари или же предпочитают собственный транспорт? Среди туристов больше мужчин или попадаются и женщины?
Но оказалось, что Кэл Таггерт не любитель говорить о собственном бизнесе и о себе самом. Его ответы становились все более краткими, пока он наконец не отставил в сторону пустую чашку кофе.
— Мисс Таунсенд, если вы намереваетесь приобрести себе ранчо, то вам лучше обратиться к кому-нибудь другому. В этой части страны полным-полно намного более успешных предприятий с намного более древней историей.
— О нет! У меня нет ни малейшего желания заниматься подобным бизнесом.
— Тогда откуда столько вопросов?
Что ему ответить? Я провожу уголовное расследование убийства — до того, как оно совершится? Лорен облизнула внезапно пересохшие губы, надеясь на прилив вдохновения. И тут на нее снизошло озарение.
— Я — писательница, — солгала она. — У моего издателя возникла блестящая идея, чтобы моя следующая книга была посвящена жизни на ранчо, — сказала она, радуясь столь удачно пришедшей мысли. — Это своего рода расследование.
— Писательница? — Он откинулся на стул и вытер губы салфеткой. — И мне полагается вас знать?
Вот так! Она ведь сама только что ляпнула, что печаталась.
— Нет, не думаю.
— Несмотря на свое чрезмерно твердое лицо, временами я не чуждаюсь хорошей книжки.
— Только не такой.
Он снова изогнул бровь.
— Какой же тогда?
Она отчаянно пыталась придумать что-нибудь. Женский роман? Нет, слишком рискованно. Вот будет здорово, если у него найдутся мать или сестра, помешанные на этом жанре. И тут на нее снова снизошло вдохновение. Не моргнув глазом, она ответила: