"К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №30 от 27.07.2010" - читать интересную книгу автора (К барьеру! (запрещенная Дуэль))

ИНКУБАЦИЯ ИНДУСТРИИ

Модная тема современности – «бизнес-инкубаторы». Это такие заведения, куда зазывают желающих открыть коммерцию. Новичку в бизнесе предоставляют офисный кабинет, компьютер, телефон, факс, несколько общих для всех новичков консалтинговых и коммуникативных услуг. Все это богатство на 3-5 лет, для старта. Иногда добавляется сюда ещё и освобождение от налогов, полное или частичное, предоставление льготных или с покрытием части процентной ставки, кредитов. Кого вырастит «бизнес-инкубатор»? В предложенном варианте он вырастит ещё одного спекулянта-перекупщика, потому что условия, как видим, создаются именно для спекулянта. Предоставляются именно финансовые инструменты, а не производственные. С чего же и откуда тут взяться производству?

Технический прогресс производственного оборудования идет по двум автономным направлениям: СИЛА и ТОЧНОСТЬ. Иногда они пересекаются, но все же сохраняют свой независимый характер. Побеждает то оборудование, которое предоставляет немыслимую прежде СИЛУ – концентрацию энергии, удар или давление чудовищной мощности, дает движение макрообъектам. И – побеждает оборудование, способное к манипуляции все более тонкой, ювелирной, микроскопической.

Экономически сила и точность взаимозаменяемы. Туда, где есть оборудование беспрецедентной, вне конкуренции стоящей СИЛЫ, – подтянется и оборудование ТОЧНОСТНОЕ. Туда, где стоит оборудование сверхточное, сверхэффективное в тонких манипуляциях, – экономика обеспечит подвоз силовых машин.

Основной техномический парадокс заключается в том, что эффективность производства связана с массой, тогда как эффективность инноватики – с индивидуальностью. Совершенно понятно, что табун в сто лошадей вытянет тяжесть, недоступную ни одной отдельно взятой, даже самой сильной лошади. Но очевидно и другое: табун в сто ломовых лошадей не обгонит на скачках одного арабского скакуна. Сила – за количеством, тогда как точность – за качеством.

Техномический парадокс производства, находясь в глубине технопроцесса, оказался непонятым теоретиками и вылился на поверхности в конфликт планового и рыночного принципов управления производством. Люди заспорили, в сущности, на нелепейшую тему: что лучше, тяжелый трактор или гоночный автомобиль? Тяжелый трактор, доказывали сторонники плана, сделает то, что гоночному автомобилю не под силу! На это сторонники рынка справедливо возражали: зато гоночный автомобиль сделает то, что тяжелому трактору не под силу!

У этого спора, длящегося и по сей день, нет рационального решения. Дилемма поставлена неверно, предметы взяты для сравнения разнопорядковые, как огурец и молоток, например. Никто и никогда не докажет, что огурец лучше (или хуже) молотка, равно как и наоборот. Потому что огурец, хоть и вкуснее молотка, но забивать гвозди им менее удобно…

Противоречие между СИЛОЙ, как одним ведущим фактором эффективности экономики, и ТОЧНОСТЬЮ, как вторым не менее важным фактором, создала в сумбурных головах экономистов (очень много думающих о деньгах и очень мало – о технопарке оборудования) вервольфа (оборотня) планового/рыночного превосходства.

Вервольф на то и вервольф, что неустойчив в облике: то так оборотится, то противоположно. Отталкиваясь от эффективности силовых машин технопарка, мы обязательно рассчитаем преимущество плановой, огосударствленной экономики, тогда как отталкиваясь от точностных машин технопарка – столь же неизбежно высчитаем преимущества эффективности частного сектора среди производителей.

Теоретически для массового читателя это сложно понять, поэтому попробую дать несколько практических примеров силового (энергетического) и манипулятивного (точностного) подходов к прогрессу машин и механизмов.

Эффективность теплиц зависит от объема их площадей, бесперебойности отопления в них и тщательности ухода за каждым отдельно взятым культурным растением. Что касается объема площадей и мощности накачивающих тепло агрегатов – понятно, что государству в этом деле нет равных. Сравните государственный совхоз «Алексеевский» под Уфой с его теплицами-цехами и частные, фермерские парники в индивидуальных хозяйствах! Это просто несопоставимо! Чем больше тепличное помещение, тем экономнее силовые (энерго) затраты на отопление каждого квадратного метра теплицы. Почему? Да по тому же самому, почему один автобусный двигатель ест меньше горючего, чем десять легковых малолитражных движков! Отопить десять маленьких теплиц дороже (и существенно дороже!), чем одну равную им по площади большую. Десять маленьких тракторов для десяти маленьких полей будут и дороже, и затратнее, чем один большой трактор для равного этим десяти лоскутам по площади поля.

Однако если подойти с критериями ТОЧНОСТНЫМИ, то, конечно же, на личном участке уход за каждым отдельно взятым растением не в пример лучше, чем на колхозном поле. Возьмите, наконец, авангард научно-технического прогресса (НТП) – оружие. У оружия, работающего по большим площадям (массового поражения) велика мощность, но мала точность. У оружия точечного поражения – велика точность, мощность не в пример меньше ОМП. Очевидно?!

Силовая тенденция современной индустрии отчетливо тяготеет к гигантомании, при чем не только в СССР: от рассеянной мануфактуры к концентрированной, от мануфактуры – к фабрике, от фабрики – к комбинату, к производственному объединению, тресту, монополии, отраслевому министерству, транснациональной корпорации, которой тесно производить продукт даже в пределах одного, отдельно взятого ГОСУДАРСТВА, а не то что в пределах села или города!

В то же время творческий процесс инноваций как был в каменном веке, так и сегодня остался процессом личностным, индивидуальным. Сто дураков не заменят в нем одного умницы. Здесь коллективный разум работает на понижение, а не на повышение ставок.

У сверхсильного гиганта на могучем торсе очень часто оказывается закреплена микроскопическая головка слабоумного (пример – Горбачев М.С.). Напротив, производственно-энергетический торс великих инноваторов – таких, как Н. Тесла или Д. Менделеев, – часто оказывается очень хилым, и возникает ситуация «ум сделать есть, сил сделать нет».

Видимо, нужно признать, что есть такая сторона НТП, как МАКРОГЕННОСТЬ, связанная с расширением (в идеале – до бесконечности) в пространстве, и есть такая сторона НТП, как МИКРОГЕННОСТЬ, связанная с углублением внутрь пространства. Обратите внимание, общего вектора у НТП нет! В нем большие вещи (если взять опыт ХХ века) стали ещё больше, а маленькие – ещё меньше. При том это две стороны одного процесса, а вовсе не разные процессы. Иначе говоря, в ХХ веке маленькие устройства сумели стать ещё меньше, потому что большие сумели увеличиться, и наоборот.

После ликвидации СССР и торжества частнособственнической апологетики стала особенно очевидна её историческая ограниченность и обреченность. Хорош или плох был СССР, но он, что называется, вставлял в одно место фитиль этому беспробудному застойному болоту под названием «рыночная экономика». Без фитиля «империи зла» наступила тишь да гладь, и отнюдь не божья благодать полной самоуспокоенности и провозглашенного Фукуямой «конца истории».

Мне приходилось по долгу службы беседовать со многими капитанами современной РФ – людьми не слишком высокопоставленными, но в то же время и не последними. Я часто задавал им вопрос, достаточно невинный – когда же и как представляемое ими государство собирается наводить порядок? На что слышал самодовольный ответ оргазмирующих от собственного бытового благополучия гедонистов:

- Что? Нет, нет, всё всегда так и будет! Так и должно быть, никак иначе! Все хорошо, все путем, все как нужно…

Примите эту горькую истину, как пилюлю: чтобы там ни говорил Медведев про инновации, для этой «элиты» ВСЕ ВСЕГДА ТАК И БУДЕТ. Она другого не ищет и другого боится. МИКРО в их среде окончательно победило МАКРО, стереофонические унитазы вырвали с корнем проекты межпланетных космических кораблей.

Для меня же очевидно, что люди, которые попытаются запрудить реку истории плотиной, погибнут под развалинами этой плотины. И опыт послесталинской КПСС у всех перед глазами…

Вазген Авагян