"Орден Единства" - читать интересную книгу автора (Краснова Галина Владимировна)

Глава 13

— Отсюда открывается восхитительный вид, неправда ли?

Я согласно кивнула. Еще бы, сидя на каком-то архитектурном излишестве Зимнего Дворца, мы видели всю площадь как на ладони. На всякий случай, я взяла с собой еще бинокль, чтобы не тратить магию на улучшение зрения.

— Ты какая-то молчаливая. Хочешь отсюда уйти?

Конечно хочу. Сбежать отсюда подальше, чтобы не чувствовать ответственности за судьбы миров, но разве я имею право? Нет уж, я должна сражаться. И в первую очередь со всеми своими страхами.

— Нет, что ты. Здесь великолепно, только предчувствие плохое.

Я взглянула на Юлиана с подозрением, но внутреннее чутье молчало. Любой Маг может почувствовать злую мысль, направленную против него. Злой умысел, так сказать. Но от моего спутника ничего подобного не исходило. Взволновано оглянувшись на Ямамото, я поняла, что он тоже не ощущает ничего подозрительного. За те несколько часов, что нам были отпущены на подготовку, мы достигли большого прогресса — сливаясь, мы могли быть единым целым около пяти минут. Правда и он, и я после этого чувствовали себя выжатыми лимонами.

— Да ладно тебе, что может случиться?

Я рассеяно улыбнулась и стала с биноклем рассматривать площадь. Огромная толпа народу, многие уже слегка опьяневшие. Все веселятся, празднуют что-то, играет громкая музыка. И тут я заметила в толпе то, что вывело меня из равновесия.

— Юлиан, напомни мне, как выглядит Чиар, пожалуйста.

— Типичный пирос с огненно рыжими волосами и красными глазами без белков.

Ну не знаю как там на счет глаз (гуманоид, замеченный мною, был в темных очках), но по оттенку кожи я опознала в нем пироса. Огненно рыжие волосы заставили меня зарычать от ярости.

— Чиар, падаль Клановская, готовься к смерти.

Я потеряла над собой контроль. Слепая, безрассудная ярость захватила сознание и задушила голос разума. Протянув руки к небу, я начала собирать силу стихии воды. Близость Невы, хмурившееся тучами с утра небо — стали мои союзниками. Свет померк, над площадью собрались черные тучи, засверкали молнии. Внизу люди заволновались, я чувствовала их легкое беспокойство.

Открыв глаза, я почувствовала, как они наливаются огнем. Злобный счастливый смех рвался из моей груди наружу и я не видела причин его сдерживать.

— Давай, давай. Убей его. Он убил твоих родителей. Так отомсти ему.

Я почувствовала торжество Юлиана. Краешком сознания я удивилась тому, что он не испугался а даже совсем наоборот. Но мне было все равно. Я видела Врага. Я начинала на него свою охоту.

— Альтера, что ты делаешь? Остановись! Ты же убьешь всех там внизу!

Ямамото попытался оттолкнуть меня, заставив тем самым потерять концентрацию, но я лишь рассмеялась. Сила бушующей стихии наполнила меня. Нева начала выходить из берегов, заставляя людей в панике бросаться вон с площади.

— Альтера, там же внизу Артур и отец Алексей.

Мой смех оборвался. Растерявшись на долю секунды, я взглянула на своего духа-хранителя. Какую еще он мог брякнуть чушь, чтобы остановить меня?

— Не делай этого, Альтера.

Я была в смятении, не зная, что делать.

— Плюнь на этого слабака. Убей Чиара! Убей их всех! Убей Артура! Он предал тебя! Променял на какую-то смазливую девчонку и сбежал!

Ярость снова начала во мне закипать. Вода забурлила и поднялась стеной, перекрывая отходы с площади. Мне хотелось убивать. Утопить все в крови.

— Аля, не делай этого! Отпусти людей! Они ничего плохого тебе не сделали.

Вздрогнув, я обернулась. На крыше стоял Артур с отцом Алексеем и Метелкой. Оба были растрепаны и сильно запыхались. Опустив руки, я смотрела на них и пыталась решить, как быть дальше. Огонь уходил из меня, оставляя место сомнениям и раскаянию. И запоздалому страху.

— Что ты делаешь? Убей его! Он тебя предал!

Взглянув на Юлиана, я увидела, как у него выступила пена у рта. В глазах плескалась ярость и что-то еще.

— Юлиан, сын Айсдрега… Айсдрег… Ледяной Дракон! Ты и есть Верховный Жрец!

Не раздумывая, я атаковала его ледяной волной, но к моему удивлению, он с легкостью парировал удар.

Битва Магов — всегда захватывающее зрелище, для тех кто в ней не участвует. Битва Магов примерно равных по силе — настоящее шоу, опасное для жизни. Битва сильных, но равных Магов — катастрофа. Юлиан оказался достойным противником. Полубог, он обладал феноменальной мощью и подчинил себе стихию воды. Перехватив часть моего контроля, он атаковал меня ледяными стрелами, которые я парировала ледяным же щитом. Напор был слишком силен, я поскользнулась и сорвалась с крыши. Подхваченная Метелкой почти у самой земли, я призвала стихию воздуха и вызвала элементаля, натравив его на Юлиана. Бой завязался нешуточный, но в итоге он оказался рядом со мной на земле, наполовину обессиливший и задыхающийся. Но и я потеряла много сил. Элементаля пришлось отпустить, так как моей энергии уже банально не хватало на его пленение.

Не смотря на падение с довольно приличной высоты, Юлиан сумел подняться на ноги. Толпа вокруг нас расступилась. Думаю, если бы она не была так охвачена ужасом, то быстро бы поняла всю опасность и рассосалась.

— Ты все равно подчинишься нашему Богу.

Ни за что и никогда.

— Ага, конечно подчинюсь. Только сначала пятки почешу.

Мы оба стояли в боевых стойках: правая рука со сложенными щепотью пальцами вытянута вперед и слегка согнута, левая ладонь прикрывает сердце, ноги (правая выступает вперед) слегка согнуты в коленях. Мы оба держали наготове смертельно опасные заклинания.

— Если ты пойдешь со мной добровольно, я не стану убивать этих людей. Выбирай. Это ведь меньшее из зол.

Оглянувшись на поднявшийся многоголосый крик, я увидела, как воды из Невы поднялась над площадью гигантскими волнами и замерла, в ожидании приказа Мага. Злобно сплюнув под ноги противнику, я мысленно приказала Ямамото быть наготове.

— О меньшем из двух зол может говорить лишь тот, кто боится встретиться лицом к лицу с обоими.

Не оставляя никому времени на раздумья, я ударила Юлиана в грудь обычной силовой волной. Потеряв контроль над массой воды, он упал, злобно ухмыльнувшись. Ответив ему не менее "ласковым оскалом" я превратила обрушивающиеся волны в горы льда. Потратив катастрофически много энергии, я опустилась на одно колено, не в силах совладать с головокружением.

— Ты обессилила, защищая этих никчемных людишек. Ты ошиблась, Альтера и поплатишься за это!

Он кинулся ко мне, чтобы схватить, оглушить и утащить. Вспомнив со всей ясностью видение о том, что меня ждет в случае попадания в руки этих психов без тормозов, я из последних сил встретила его струей огня. Мы разлетелись в разные стороны — он от удара, я от отдачи. Забыв о том, что этот удар нужно применять только тогда, когда между противниками не меньше пятнадцати метров, я долбанула в упор. И вот результат: мы оба лежим в лужах, волосы, брови и ресницы опалены. У Юлиана тлеет одежда и опухло лицо. У меня руки покрылись волдырями и рукава совсем сгорели. От боли на глазах выступили слезы, но зато прояснился разум. Так всегда бывает в критической ситуации.

Стараясь не опираться на руки, я поднялась и почувствовала, как меня шатает. Тем не менее я снова встала в боевую стойку.

— Ну что, продолжим?

Юлиан выругался так, что все окружающие покраснели, хотя и не поняли всего сказанного. Поднялся он с не меньшим трудом чем я. Да и качало его почти так же. Я понимала, что и его силы тоже на пределе, но сдаваться никто из нас не собирался.

— Продолжим, Дитя.

На этот раз мы, сберегая остатки сил, сцепились ментально, кроша защиту друг друга и взвывая от боли, когда очередной зубодробительный прием противника удавался. Воздух между нами сгустил и заискрился. Невольные зрители подались назад, подвывая от ужаса.

И тут Юлиан сделал то, чего я меньше всего ожидала. Он сам снял все свои блоки и впустил в сознание. От неожиданности я погрузилась слишком глубоко. Так бывает, когда кто-то ломится в закрытую дверь, разбегается для очередного толчка плечом и обнаруживает, что дверь открыта на распашку.

… Опять эта боль. Когда же наконец он оставит меня в покое?

— Папа, мне больно, отпусти!

— Заткнись лоботряс! Ты не смог справиться с простейшим заданием! Ты будешь наказан!

За что эта боль? Я не смог догнать предательницу, но я не виноват, что ее прикрыли маги Ковена…

… Моя щеночек, мой маленький верный друг, с таким сочувствующим взглядом.

— Что это за тварь?

— Папа, это Бэрд, мой песик.

Легкое движение брови отца и живой пушистый щенок превращается в ледяную скульптуру.

— Папа! Нет, папа, верни Бэрда! Папа!

Слезы не приносят облегчения. Руки соскальзывают по холодному льду и не могут добраться до шерстки верного пса.

— Тебе нельзя никому привязываться. Привязанность — это слабость. Мой сын никогда не будет слабаком…

…Так хочется сказать ей, как она мне дорога каждой своею чертой, но не могу. С ней случится тоже, что и со всеми, к кому я привязывался. Он уничтожит ее. Он желает ее гибели. Я не должен был к ней привязываться. Я не должен был. Но больше всего на свете я хочу быть ее другом. Я не хочу ее убивать, но я должен…

Я вновь упала. Не было сил вдохнуть, все внутренности наполнил жесточайший холод. Я сидела и хватала воздух ртом, глотая соленые слезы.

— Юлиан…

— Замолчи! Ты увидела лишь часть моей жизни! Мне не нужна жалость! Он все это делал для моего блага! Благодаря ему я стал сильнее!

Он тоже сидел, не в силах пошевелиться. Но крики его не обозлили меня. Наоборот, они расположили меня к нему. Я увидела не холодного и расчетливого убийцу, помешанного на идее уничтожения всего живого. Я увидела молодого человека, не знавшего на протяжении всей жизни любви и понимания. Одиночество и ненависть всегда были его спутниками. Нет, я не пожалела его. Жалость для жалких. Юлиан же сильный. Один из самых сильных, кого я видела. Несмотря на то, что его учили только ненавидеть и убивать, он научился любить. Его научил щенок Бэрд, проживший со своим хозяином всего несколько часов.

— Юлиан, я не собираюсь тебя жалеть. Я восхищаюсь тобой. Выжить в таких условиях и сохранить в себе способность любить… Это кажется невероятным. Юлиан, я не буду с тобой сражаться. Я хочу стать твоим другом.

Он попытался подняться, но не удержался и опустился на одно колено, тяжело дыша.

— Нет, ты будешь драться. Мы не можем быть друзьями. Я должен доставить тебя к Нему, а ты должна подчиниться Ему.

Я покачала головой и выдавила из себя слабую улыбку.

— Я не смогу ему подчиниться. Если я встану на путь разрушения — я убью всех. И начну с него. Не потому что я так хочу, а потому что такова природа моей темной половинки. Ты же видел, что я делаю, когда выхожу из себя. Он не сможет меня контролировать. Никто, кроме Арта и Мэрлина не может меня контролировать.

Он хотел возразить мне, выкрикнуть что-то обидное, чтобы заставить меня вновь с ним сцепиться, но краем глаза я заметила какое-то шевеление. Обернувшись, я увидела сцепившихся Артура и Чиара. Оцепенев от страха, я смотрела как они дерутся. Пиросы и вампиры примерно равны по физической силе и скорости реакции, я же, как человек видела лишь размытые движения рук, наносящих стремительные удары.

И все же я заметила, как пирос выхватил кинжал и одним движением вогнал его в тело Арта, не успевшего увернуться. Время как будто замерло в этот ужасный миг. Я захлебнулась криком, почувствовав этот удар как собственный. Казалось, что клинок засел во мне, а не в вампире. Не помня себя от боли, я кинулась к ним и увидела торжествующую улыбку Чиара.

Не задумываясь, я вскинула руку, готовясь отомстить за смерть самого любимого существа во Вселенной.

— Ямамото, ФУРО!

Фуро — слово из Первого Языка, означающее единство, общность, соединение. На тренировках я к нему не прибегла, стараясь просто настроиться на своего духа. Да и на занятиях в Академии оно мне не удавалось, но вот…

Я почувствовала, как мы с самураем становимся единым целым. Разум наполнило спокойствие, эмоции отошли на второй план. Даже боль отступило. Теперь у нас были одни чувства на двоих и его опыт и мудрость уравновешивали мои энергичность и импульсивность.

— Чиар, ты готов умереть?

Я не узнавала свой голос. Казалось, он шел из самого Тартара. С опозданием, я отметила про себя тот факт, что голос духа в мире реальности не может звучать реально.

— А ты, стерва готова отправится за своим клыкастым выродком?

Он вытащил свой кинжал и демонстративно слизал с него кровь, вызвав приступы тошноты у особо слабонервных свидетелей. Он застыл, вызывающе скалясь и ожидая удара. Но я не стала нападать. Вытянув руку, я выпустила из нее Черную Плеть. Этому приему меня научил Аид в Тартаре. Черная Плеть — самый жестокий способ убийства, так как Плеть выпивает не только кровь, но и душу. И никто не может противостоять ей кроме Аида, Тантала, Анубиса и старушки Смерти.

Я смотрела, как извивается пирос, как он пытается выбраться из смертельной ловушки. Чиар попытался перебить плеть заклинанием огня, но та лишь проглотила магию, передав энергию мне, своей хозяйке. Вскоре она опутала жертву почти целиком. Над затихшей площадью разнеслись крики, в которых мало было человеческого. А я брала энергию. Брала энергию, так мне необходимую. И чувствовала, как заживают ожоги, как наполняется магический резерв, как перестают подкашиваться ноги.

— Пощади!

Последний членораздельный крик. Но он не нашел в моем сердце отклика. Он отобрал у меня слишком многое, чтобы его можно было простить.

— А ты пощадил моих родителей? Ты внял их мольбам о пощаде? Они были обычными людьми, а ты применил к ним соковыжималку, чтобы добраться до меня. Нет, ты слушал их крики, смотрел как ломаются кости, наблюдал за разлетавшимися брызгами крови и смеялся. Смеялся над двумя беспомощными женщинами! А Артура ты за что? За то, что он пытался защитить меня и не дать тебе напасть на меня со спины?

Он кричал и плакал, а я с ужасом смотрела, как Алеть сдирает с него кожу, мясо, как жадно ловит все капельки крови на лету, передавая энергию мне. Хотелось закрыть глаза, отвернуться и заткнуть уши, но я не могла отвести взгляда от этого ужасного зрелища. Даже меня тошнило от этого зрелища, не говоря уж о невольных свидетелях.

Вскоре крики затихли и Плеть само ликвидировалась. Не обращая больше ни на что внимания, я кинулась к неподвижному телу вампира

— Арт! Арт! Артур, очнись же.

Я упала перед ним на колени и трясла за руку, за грудки промокшего, напитавшегося кровью пиджака.

— Лисеант! Лисеант!

Обняв его за шею, я направила всю полученную энергию и остатки собственной на исцеление вампира. Смертельный холод стал разливаться по всем конечностям и, не выдержав, я потеряла сознание.