"Мятеж. Революция. Религиозность" - читать интересную книгу автора (Ошо)

Свобода от всегда связана с прошлым, свобода для всегда связана с будущим.
Свобода для — это духовное измерение, потому что ты движешься в неведомое и, возможно, когда-то войдешь в непознаваемое. Свобода для дает тебе крылья.
В лучшем случае свобода от снимет с тебя оковы. Но это не всегда идет на пользу — и вся история мира ярко об этом свидетельствует. Люди никогда не задумываются о втором виде свободы, о свободе для. Они всегда думают лишь о первом виде, о свободе от, так как им не хватает проницательности и дальновидности. Свобода от видима: кандалы на ногах, оковы на руках. Люди хотят сбросить с себя оковы, но что потом? Что ты намерен делать, когда твои руки освободятся? Ведь ты можешь даже пожалеть, что так рвался к долгожданной свободе от.
Оглянись на мир: страны освободились от британской, испанской, португальской колонизации, но люди в этих странах стали жить намного хуже, чем во времена порабощения.
Свобода от рабства попросту создает хаос.
Вся моя семья участвовала в борьбе Индии за свободу от Британии. Все мои братья сидели в тюрьме. Их образование прервалось. Никто из них не окончил университет, потому что перед экзаменами их арестовали. Четыре года они провели за решеткой.
А потом было слишком поздно снова начинать учебу в университете, и все они стали пламенными революционерами. В тюрьме они общались с вождями революции; после этого всю свою жизнь они посвятили революции.
Я был еще маленьким, но часто спорил с отцом и дядьями: «Я понимаю, что рабство ужасно. Это унизительно, негуманно. Раб перестает ощущать себя полноценным человеком, это деградация. С рабством надо бороться. Но я хочу вас спросить: что вы будете делать, когда перестанете быть рабами? Совершенно понятно, что такое свобода от рабства, и я двумя руками голосую за такую свободу. Но я хочу знать и четко представлять, что вы намерены делать со своей свободой?» «Вы знаете, как жить в рабстве. Но знаете ли вы, как жить на свободе? Когда вы живете в рабстве, то подчиняетесь установленному сверху определенному порядку, иначе вас сломают, уничтожат, убьют. Но знаете ли вы, что, став свободными, вы сами станете ответственными за сохранение порядка? Никто не будет вас убивать, но никто не будет за вас отвечать — вам придется взять на себя ответственность в полной мере. Спрашивали ли вы своих вождей, для чего нужна свобода?» Я никогда не получал ответов на свои вопросы. Они говорили: «В настоящий момент мы боремся за свободу от рабства; придет время, и мы позаботимся о том, что делать с этой свободой».
Я говорил: «Это не научный подход. Если вы рушите старый дом и если вы разумные люди, то у вас должен быть план строительства нового дома. Правильнее было бы подготовить фундамент для нового дома, прежде чем ломать старый дом. Иначе вы окажетесь вообще без дома.
У нас часто останавливались главные вожди индийской революции — и с ними я тоже постоянно спорил на эту тему. Но ни разу ни один пламенный вождь индийской революции не ответил мне на вопрос, что он же он собирается делать со свободой.
Пришла свобода. Индусы и мусульмане начали миллионами убивать друг друга. Во время колонизации британские вооруженные силы следили за порядком; теперь британцев не было, и на всей территории Индии вспыхнули восстания. Жизнь каждого человека висела на волоске. Горели города, горели поезда, а людям не позволяли выпрыгивать из этих поездов.
Я говорил: «Как странно. При рабстве этого не было, это началось после обретения свободы. А причина проста: вы не хотели думать о том, для чего вам нужна свобода».
Страна разделилась на два лагеря. Но это никого не заботило. В стране воцарился хаос. Люди, которые пришли к власти, обладали определенной квалификацией: они умели подрывать мосты, жечь тюрьмы и убивать людей. Эта квалификация не имела ничего общего с умением строить новую страну. Вожди революции боролись, победили, и в их руки перешла власть. Но это были не те руки.
Ни одному революционеру нельзя доверять власть, потому что он знает, как устраивать диверсии, он умеет разрушать, саботировать, уничтожать, но он не умеет созидать. Его следует чтить, уважать и давать ему золотые медали — но не власть.
Необходимо найти людей, которые умеют созидать, но это будут те люди, которые не принимали участия в революции.
Это очень тонкий вопрос. Творческие люди во все времена заняты созиданием, — их не интересует, кто правит страной. Кто-то же должен руководить страной, а британцы или индийцы — какая разница? Они занимаются созидательным трудом и направляют свою энергию в творческое русло. Поэтому они не становятся революционерами и не заслуживают революционных чинов.
Именно поэтому революционеры не позволяют им руководить страной и не отдают власть. Творческие люди — ренегаты. Они не участвуют в революции, так можно ли им передавать власть?
Все революции, которые известны истории, не удавались по одной простой причине.
Люди, совершавшие революции, обладают одними качествами, а люди, которые могут строить новую страну, создавать нацию и воспитывать ответственность в людях, должны обладать совсем другими качествами. Это совсем другие люди, они не участвуют в разрушении, уничтожении, убийствах. И они не могут прийти к власти.
Власть попадает в руки тех, кто сражался. Поэтому каждая революция изначально обречена.
Вы должны четко понять, о чем я говорю. У каждой революции есть два аспекта: от и для. поэтому должно быть два вида революционеров. Одни должны работать на первый аспект революции — на свободу от, а когда они закончат свою работу, к делу должны подключаться те, кто будет работать на второй аспект революции — на свободу для.
Но тут возникают большие трудности. Кто с ними справится? Каждый революционер жаждет власти. Когда революционеры торжествуют победу, им принадлежит власть, и они не желают ее отдавать. А в стране воцаряются хаос и разруха. И с каждым днем страна опускается все ниже и ниже в пучину разногласий.
Вот почему я учу вас не революции; я учу вас мятежу.
Революция — это удел толпы; мятеж — это дело личности, индивидуальности.
Когда человек становится мятежным, он меняется. Его не волнует власть. Он изменяет свою сущность, дает в себе рождение новому человеку. В этом внутреннем мятеже участвуют оба вида революционеров, потому что многое нужно разрушить, но и многое нужно создать.
Это не коллективное деяние. Это индивидуальное развитие.
И если миллионы людей поднимут внутри себя мятеж, то власть стран и народов перейдет в руки этих людей... — в руки мятежников.
Революция станет успешной только тогда, когда все люди станут мятежными. Потому что революция страдает раздвоением личности, а мятеж — это всегда работа одной единственной личности.
И помните: в мятеже разрушение и созидание идут рука об руку, поддерживая друг друга. Они неотделимы друг от друга. Стоит вам их разграничить, как это происходит в революции, и старая история вновь повторится.
В революции вы обречены на разделение, то ли от чего-то, то ли для чего-то. Вы не можете соединить и то и другое вместе, потому что для каждого аспекта революции нужны разные качества и разный опыт. Но в мятеже оба качества объединяются.
Когда скульптор создает статую, он совершает противоположные действия: режет камень, разрушая старое состояние, и в это же время создает новую прекрасную статую, которой не было прежде. Разрушение и созидание идут рука об руку, — они неотделимы друг от друга.
В мятеже есть целостность, в революции — двойственность. В этой двойственности заключается опасность революций. Слово «революция» сладкозвучно, но на протяжении веков это слово связано с раздвоением личности. А я всегда выступаю против любого раздвоения личности, потому что любой человек, страдающий такого рода раздвоением, становится шизофреником.
Если многие люди пройдут через внутренний мятеж — мятеж не против кого-то, а против собственной запрограммированной обусловленности, — и дадут в себе рождение новому человеку... проблемы с революцией решатся сами собой...
«Революция» станет отжившим понятием.
«Мятеж» — вот слово для будущего.
«Сияние лампы», сессия 42,
16 июня 1986 г.

2. Реформа, революция и мятеж — «три кита» человеческой эволюции Учитель, вся история человечества — это непрерывная цепь попыток изменить общество. Мы видим это и сейчас. Что же мы делаем неправильно?

Эволюция человека проходит три стадии: реформа, революция и мятеж. Реформа — это самое поверхностное изменение, оно никогда не бывает глубоким и не затрагивает основ.
Реформа меняет лишь одежды человека; она изменяет форму, процедуру. Она дает человеку этикет, манеры, цивилизованность, по сути дела ничего не меняя в его сущности. Она украшает человека, придает ему внешний лоск, глянец, но глубоко внутри человек остается прежним. Реформа — это иллюзия. Это фикция. Она дает респектабельность, она превращает всех в лицемеров. Она дает хорошие внешние манеры, которые противоречат внутренней сущности. Внутренняя сущность остается непонятой. Но реформа вносит успокоение в общество.
Реформа выполняет функцию смазочного материала. Она сохраняет статус-кво, способствует сохранению существующего положения. Это кажется парадоксальным, поскольку все реформаторы утверждают, что они изменяют общество; но фактически реформаторы просто окрашивают старое общество в новые цвета. А старому обществу, окрашенному в новый цвет, существовать намного легче, чем прежде. Ведь старые краски выцветают, стираются и облезают. Реформа — это своего рода обновление, реставрация. Дом обваливается, перекладины гниют, фундамент сотрясается, и вы устанавливаете новые подпорки. Тогда дом может простоять немного дольше. Реформа обслуживает прошлое, но не будущее.
Второй момент эволюции — это революция; она немного глубже реформы. Реформа изменяет идеи, но она ничуть не затрагивает систему, установки, стратегию.
Революция затрагивает систему, но только снаружи, не изнутри.
В человеке есть две структуры, он живет на двух планах. Один из них физический, а второй — духовный. Революция происходит лишь в физической структуре — в экономической и политической сферах, поскольку они относятся к физическому плану. Она идет дальше реформы, она разрушает много старого и создает много нового, но внутреннее существо, глубинная сущность человека по-прежнему остается неизменной. Революция устанавливает мораль, формирует характер. Реформа вводит манеры, этикет, цивилизованность: изменяет формальное поведение человека.
Революция изменяет внешнюю структуру человека — изменяет по-настоящему; она приносит новую структуру, но внутренняя структура остается прежней, она не затрагивает внутреннее сознание. Она порождает расщепление сознания, раскол.
Реформа приносит лицемерие. Революция рождает шизофрению, она делает человека раздвоенным. Человек начинает раздваиваться, мост единства рушится. Вот почему революционеры упорно продолжают отрицать существование души. Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин и Мао — каждый из них отрицал возможность существования души у человека. Они вынуждены так поступать, они не могут ее признать; если бы они согласились признать наличие души, это означало бы, что вся их революция поверхностна, что революция не глобальна.
Вспомните: реформатор не отрицает наличие души, он ее признает, потому что душа не создает для него никаких проблем. Он никогда не углубляется до уровня души.
Ганди признает душу, Ману признает душу — они реформаторы. Они никогда не говорят ничему «нет», эти люди всегда говорят на все «да»: это благовоспитанные люди. Пока не возникнет абсолютной необходимости, они ничего не будут опровергать и будут со всем соглашаться. Но революционеры отрицают душу. Им приходится ее отрицать, иначе выяснится, что революция страдает неполнотой, однобокостью.