"Горчичное зерно" - читать интересную книгу автора (Ошо)

Когда они уже выходили из города, их догнал бегом человек и сказал этим двум рыбакам: "Куда вы идете? Неожиданно умер ваш отец. Возвращайтесь!" И они обратились к Иисусу: "Можем мы пойти домой и похоронить нашего мертвого отца? А потом мы пойдем за тобою". Иисус сказал: "Не заботьтесь о мертвых. В этом городе достаточно мертвых. Они похоронят своих мертвецов. А вы идите, следуйте за мной. Вам незачем беспокоиться о мертвых". И эти два рыбака пошли за ним.
Это доверие: они слышали, они видели Иисуса. Он подразумевал - и он был прав: "Умер отец, что ж поделаешь? Когда кто-нибудь мертв, он мертв. Незачем туда идти. И в городе достаточно мертвых; они сделают то, что еще осталось сделать, они исполнят ритуал; они похоронят вашего отца. А вы идите, следуйте за мной". И они пошли и ни разу не обернулись, ни разу не посмотрели назад. Доверие означает не возвращаться. Доверие означает не оглядываться назад.
Сомневающийся ум всегда оглядывается, всегда думает об альтернативе, всегда думает о том, чего он не сделал, всегда думает, был ли он прав:
"Вернуться или идти за этим сумасшедшим? Кто знает? Он говорит, что он сын Бога, но кто знает? Никто не знает о Боге, никто не знает о его сыновьях - а этот человек выглядит точно так же, как и мы!" Но рыбаки пошли за Иисусом. Если вы следуете за таким человеком, как Иисус, раньше или позже вы заразитесь. Но вначале вы должны пойти за ним. Раньше или позже вы почувствуете, что вы тоже божьи сыновья. Но вначале вы должны доверять. Если вначале есть сомнение, двери закрыты.
Эта связь между Мастером и учеником исчезла благодаря трем столетиям успехов науки. Наука добилась таких успехов! Она творит чудеса - конечно, бесполезные чудеса. ведь они ни крошки не добавили к человеческому счастью, а чудо бесполезно, если оно не увеличивает меру счастья. Наоборот, мера счастья уменьшилась. Больше техники, больше комфорта -но счастья меньше; вот в чем состоит чудо, достигнутое наукой. Чем больше могут сделать механические устройства, тем меньше нужны вы. А чем менее вы нужны, тем больше вы чувствуете тебя бесполезным, никчемным, бессмысленным. Раньше или позже компьютер заменит вас, и вы тогда станете совершенно ненужным. Тогда вы сможете пойти и совершить самоубийство, потому что компьютер все сделает.
Счастье происходит от чувства собственной нужности. Когда вы нужны, вы чувствуете себя счастливым, потому что ваше существование имеет значение, вы чувствуете, что ваша жизнь полна смысла, чувствуете, что нужны, и что без вас все было бы по-другому. Но сейчас без вас все осталось бы по-прежнему. Скорее без вас было бы даже лучше, ведь машины могут все сделать лучше, чем вы. Вы - просто помеха, просто устаревшая вещь. На сегодняшний день человек - наиболее устаревшая вещь, потому что каждый год все выходит новым изданием; выходит новая модель автомобиля Форда, новая модель всего. Лишь человек остается самой несовременной моделью. Среди столь многих новых вещей вы - единственная старая вещь.
Современный ум постоянно чувствует свою бессмысленность, потому что вы никому не нужны. Вы не нужны даже своим детям, потому что "государство и социальное обеспечение" позаботится о них. Вы станете не нужны вашим старым отцу и матери, потому что будут специальные дома - правительственные и государственные - где будут заботиться об их нуждах . Кому вы нужны? А когда вы чувствуете, что вы никому не нужны, что вы просто ненужное бремя, как вы можете быть счастливы?
В прежние времена вы были нужны. Еврейский мистик Гильлель, который, должно быть, был человеком глубокого доверия, человеком молитвы, как-то в своей молитве сказал Богу: "Не думай, что только я нуждаюсь в тебе - ты тоже нуждаешься во мне. Без меня ты был бы ничем. Если нет Гильлеля, кто станет молиться? Кто посмотрит на тебя? Я необходим. Так что запомни: Ты мне нужен, это правда, но и я нужен тебе".
Когда вы нужны Вселенной, даже Богу, тогда вы имеете значение, смысл, аромат. Но теперь вы не нужны никому. Без вас легко можно обойтись, вы - ничто. Техника создала комфорт и сделала вас ненужным. Технология дала вам лучшие дома, но не лучших людей, потому что для создания лучшего человека нужно некое иное измерение - это измерение не принадлежит механике. Это измерение сознания, а не механики.
Наука не может создать Будду или Иисуса, но наука может создать общество, в котором Будда будет невозможен. Много людей приходят ко мне и спрашивают, почему сейчас больше нет Будд, нет больше тирт-ханкаров, нет больше Иисусов. Из-за вас! Вы создали такое общество, что существование простого человека становится все более невозможным. И даже если он существует, вы не узнаете его. Дело не в том, что нет будд, -другое дело их увидеть, но они есть. Может быть, вы каждый день проходите мимо них по дороге в свою контору, но вы не можете распознать их, потому что вы слепы. Доверие исчезло. Помните это: Иисус жил в век доверия, глубокого доверия. Всю его славу, все его сияние, все его значение можно понять только через это измерение доверия. Теперь приступим к этой части изречения Иисуса:
Ученики сказали Иисусу: "Скажи нам, чему подобно Царствие Небесное".
Они не были вопрошающими, они не были любопытствующими людьми, они не собирались спорить. Их вопрос был невинен. Когда вопрос невинен - лишь тогда Иисус может на него ответить.
Когда вопрос невинен? Вы знаете? Если у вас уже готов ответ, тогда вопрос не невинен. Вы спрашиваете: "Есть ли Бог?", - и у вас уже готов ответ. Вы знаете, что да, он есть, и вы пришли ко мне только за подтверждением, или вы знаете, что его нет, и вы пришли только за тем, чтобы увидеть, знает ли этот человек или нет. Если ответ уже есть, тогда вопрос - хитрость, он не невинен. Тогда Иисус на него не может ответить, потому что Иисус может ответить только невинности.
Когда спрашивает ученик, в его уме нет ответа, он не знает, он просто не знает, и именно поэтому спрашивает. Помните, когда спрашиваете: когда спрашиваете, хорошо сознавайте: спрашиваете ли вы потому, что у вас уже есть ответ, спрашиваете ли вы из своего знания? Тогда встречи быть не может. Тогда, даже если я отвечу, ответ не достигнет вас. Вы недостаточно пусты, чтобы воспринять его. Ответ уже есть: вы уже предубеждены, отравлены.
Есть два вида вопрошания: один - из знания, и тогда вопрос бесполезен, потому что тогда возможен спор, но не диалог; но другой - когда вы спрашиваете из незнания, хорошо зная, что вы не знаете. Когда вы знаете, что не знаете, и спрашиваете, вы стали учеником. Теперь спора не будет. Вы просто жаждете и просите воды; вы голодны и просите пищи. Вы не знаете, и вы спрашиваете; вы готовы принять. Ученик спрашивает, хорошо зная, что он не знает. Когда вы не знаете, вы смиренны. Когда вы знаете, вы становитесь эгоистичными, а Иисус не может говорить с эго.
Ученики сказали Иисусу - "ученики" значит те, кто полностью сознают, что они не знают "Скажи нам, чему подобно Царствие Небесное",
Иисус все время говорил о Царстве Небесном, и это вызвало много неприятностей. Неприятности вызвала сама терминология, ведь слово "царство" - политическое, и политики испугались. Поэтому его распяли, потому что политики думали: "Этот человек говорит о каком-то царстве, что оно придет на землю, и он говорит - я царь этого царства. Этот человек пытается вызвать революцию, пытается сбросить правительство. Он хочет создать новое царство! "
Царь, наместник, должностные лица, священники - все они испугались. А этот человек был влиятельным, потому что люди слушали его; люди не просто слушали его - когда они его слушали, они преображались, воспламенялись, становились совершенно новыми, с ними что-то происходило. Поэтому священник, наместник Понтий Пилат, Царь Ирод, все правительство - и светское, и духовное - все были напуганы этом человеком. Он казался опасным. Такого невинного человека никогда не было; он выглядел опасным. Его не поняли.
Но всегда есть возможность того, что Иисуса не поймут. Дело в том, что ему приходится пользоваться вашим языком, потому что другого языка нет, и все, что он говорит, ему приходится говорить вашими словами. Других слов нет, а ваши слова уже чрезмерно отягощены, в них уже содержится слишком много значения, они слишком нагружены. Он говорит просто о Царстве Небесном, о Царстве Божьем. Но "царство"? Это слово опасно: "царство" содержит намек на какую-то политику.
Иисус не был революционером этого мира. Он был революционером, великим революционером - но внутреннего мира. Он говорил о внутреннем царстве. Но даже ученики не понимали, о чем он говорит. Когда вы приходите к Мастеру, происходит встреча двух различных измерений, так же, как встреча земли и неба; встреча на границе. Если есть доверие, вы можете раскрыть свои крыльям взлететь, но если доверия нет, вы привязываетесь к земному.
Этот человек несет вам опасность. Что это за царство Божие? Какое это Царство? Это Царство совершенно противоположно, диаметрально противоположно царству этого мира. И Иисус объяснял и объяснял... но заставить людей понять было трудно. Он говорил: "В моем Царстве Бога беднейший будет самым богатым, последний будет первым". Он говорил так же, как Лао-Цзы, и он был человеком, подобным Лао-Цзы. "Последний будет первым в моем Царстве". Он говорил, что самый смиренный будет наиболее значительным, беднейший будет самым богатым, и тот, кто совершенно не признан здесь, будет признан там - все вверх ногами!
Так должно быть. Если вы стоите у реки и река спокойна, в ней нет ряби, и вы смотрите на свое отражение - оно вверх ногами. Все всегда отражается наоборот. На самом деле мы перевернуты вверх ногами в атом мире, и если нас нужно исправить, нужно все вывернуть наизнанку. Но тогда будет казаться, что все становится с ног на голову - нужен хаос.
Будда стал нищим - последним человеком в этом мире. Он был царем, но Царство Бога принадлежит последним. Он оставил Царство этого мира, потому что царство этого мира просто бесполезно, оно - бессмысленное бремя .Вытащите его. но оно не наполняет вас. Оно уничтожает вас, оно -яд, хотя оно, может быть, такой медленный яд, что вы не можете этого ощутить...
Однажды некто пьянствовал, и мимо проходил его друг. И друг сказал: "Что ты делаешь? Это же медленный яд!"
Первый ответил: "Ну и ладно - я не спешу".
Все, что вы называете жизнью, есть медленный яд, потому что в конце концов она заканчивается смертью. Она убивает вас, она не делает ничего другого. Вы не спешите, может быть, но это никак не меняет качества яда. Он, может быть, действует медленно, вы, может быть, не спешите, но все же он убьет вас.
Царство этого мира принадлежит смерти, но Царство Бога принадлежит вечной жизни. Поэтому Иисус говорит: "Те, кто готовы, придите ко мне, я дам вам жизнь изобильную".
Иисус проходил через деревню. Он хотел пить, и подошел к колодцу. Женщина доставала воду из колодца, и он сказал: "Я жажду, дай мне немного воды напиться".
Женщина ответила: "Но я принадлежу к очень низкой касте, я не могу дать тебе воды, это запрещено".
Иисус сказал: "Не беспокойся. Дай мне воды, и я тоже дам тебе воды в обмен - из моего колодца. И, раз напившись из него, ты никогда больше не будешь жаждать".
Ученики спрашивают: " Скажи нам, чему подобно Царствие Небесное", - потому что то, что нам неведомо, можно объяснить только через "подобно". Отсюда все мифы. Мифология - это попытка объяснить то, чего вы не знаете и не можете знать в своем состоянии ума, через что-то, что вам известно. Попытка объяснить Неведомое через известное есть миф - он дает немного понимания вам таким, каковы вы есть.
Царство Небесное нельзя объяснить прямо, непосредственно. Это невозможно. Пока вы не вошли в него, нет способа что-то сказать о нем. Все, что будет сказано, будет ложью, потому что истину высказать нельзя. Тогда что же постоянно, на протяжении многих лет, делали Иисус, Лао-Цзы и Будда? Если истину высказать нельзя, то что они делают? Они пытаются объяснить вам то, что объяснить нельзя, через те символы, которые вы знаете; пытаются объяснить Неведомое через известное. Это труднейшая вещь на свете - притчи, мифы, истории.
И есть глупцы, пытающиеся анализировать миф, вскрыть его, и утверждающие: "Это миф, это неправда". Она анализируют и расчленяют, они занимаются хирургией на мифе, а потом говорят: "Это миф, это не история". Но никто никогда не говорил, что миф - это история. И нельзя расчленять миф, потому что он просто символичен.
Это так же, как указатель у дороги, на котором нарисована стрела и написано: "Дели", - а вы разбиваете камень, разрезаете стрелу, анализируете краску и все остальное, и потом говорите: "Это сделал какой-то дурак - здесь нет никакого "Дели".
Мифы - это придорожные указатели, стрелы, указывающие в неведомое. Они сами по себе не цель, они просто указывают. В этом смысл вопроса учеников: "Скажи нам, на что похоже Царствие Небесное?" Нельзя спросить, что такое Царство Небесное. Смотрите, как задан вопрос: мы не можем спрашивать, что такое Царство Небесное - это было бы слишком. Мы не можем и ждать ответа на такой вопрос. Мы можем только спросить, чему оно подобно.., а это значит: "Скажи нам что-нибудь такое, что мы знаем; как-то укажи через понятное нам, чтобы мы могли уловить проблеск".
Это так же как слепой, который спрашивает, что такое свет. Как можно спрашивать, что такое свет, если вы слепой? Если вы спрашиваете, сам ваш вопрос-препятствие для ответа. На него нельзя ответить. Можно знать свет - для этого нужны глаза. Но "на что похож свет?" означает: "Скажи что-нибудь на языке слепых".
Все притчи - истины на языке слепых; все мифы - это истины, облаченные в язык слепых. Так что не анатомируйте их. Вы ничего в них не найдете. Они - просто указатели. И если у вас есть доверие, указатель - это прекрасно.
В одном из храмов в Японии нет ни одной статуи Будды. Люди входят и спрашивают: "Где же Статуя?" Статуи нет, но прямо на пьедестале находится палец, указывающий в небо - это и есть Будда. Священник отвечает: "Вот Будда". Я не знаю, понимает ли это священник - этот палец, указывающий на луну. Что есть Будда? Просто палец, указывающий на луну!
Ученики спрашивают, на что похоже Царство Небесное? "Скажи нам, скажи нам притчей, расскажи нам историю, которую мы, дети, могли бы понять. Мы не знаем, у нас нет никакого опыта. Скажи что-нибудь, что может дать нам намек".
Иисус сказал им: "Оно надобно горчичному зерну - меньше, чем все семена, но когда оно падает на вспаханную землю, из нею вырастает большое дерево и становится укрытием для всех птиц небесных,"
Иисус очень много говорил об этом горчичном зерне, и по многим причинам. Во-первых, горчичное зерно - самое маленькое семя. Бог невидим, меньше, чем наименьшее, так что как можно указать на него? Горчичное зерно на границе видимого, наименьшая вещь на границе видимого мира. Дальше вы не сможете понять, потому что дальше - невидимое. Горчичное зерно - это граница: вы можете его видеть, но оно очень мало. Если вы идете дальше, вы вступаете в мир тонкого, того, что меньше мельчайшего. Горчичное зерно находится на границе.
А горчичное зерно - не просто самая малая из видимых вещей, у него есть одно таинственное свойство: когда оно вырастает, оно превращается в наибольшее из растений. Так что это парадокс: семя - наименьшее, а дерево - наибольшее. Бог - это невидимое, а Вселенная - все, что видимо; Бог -это не проявленное, а Вселенная - это проявленное.
Если вы разломите семя, вы не найдете в нем дерева. И вы можете сказать, что дерева нет, а люди просто глупы, говоря, что огромное дерево скрыто в зерне, где ничего нет.
Вот что постоянно делали аналитики. Если вы скажете, что этот цветок красив, они возьмут его в лабораторию и расчленят его, чтобы найти, где красота. Они займутся химическим составом и прочим. Они разрежут и проанализируют цветок, они наклеят ярлыки на бутылочки с разными частями цветка - но ни в одной из бутылочек они не найдут красоты. Нет, они выйдут из лаборатории и скажут: "У вас, должно быть, была какая-то галлюцинация, вам это приснилось - здесь нет красоты. Я рассек весь цветок и ничего не осталось, красоты там нет". Есть вещи, которые можно знать только в их целостности. Их нельзя расчленить, потому что они больше, чем их части. Это проблема -основная проблема для тех, кто ищет истину. Истина более велика, чем ее части, соединенные вместе. Это не просто сумма частей, она больше, чем ее части. Мелодия - не просто сумма всех нот, всех звуков. Нет, это нечто большее. Когда все ноты вместе, создается гармония, появляется гармония, которой не было в отдельных нотах.
Я говорю для вас: вы можете расчленить мои слова, все они есть в словаре, но вы не найдете в словаре меня. И вы можете сказать: "Все слова есть здесь, так что к чему беспокоиться? "
Однажды Марк Твен пошел слушать своего друга - священника. Этот друг приглашал его много раз. Он был одним из величайших ораторов, его ценили очень высоко. Когда он говорил, церковь была переполнена, но Марк Твен никогда не ходил его слушать. Этот друг приглашал его много раз, пока Марк Твен не согласился: "Хорошо, я приду в воскресенье". И к воскресенью этот священник приготовился, как только мог: он вложил в проповедь все самое прекрасное, что было в его уме, ведь должен прийти Марк Твен! Марк Твен сел прямо перед ним, и священник произнес свою самую лучшую речь. Он вложил в нее всю свою энергию, и она была действительно прекрасна; это была симфония, это была поэзия.
Но постепенно он стал теряться, стал беспокоиться, потому что Марк Твен сидел, как мертвый. Ни намека на одобрение не появилось на его лице. Люди часто аплодировали, они были в экстазе, но Марк Твен сидел, совершенно не подавая вида, что речь произвела на него какое-нибудь впечатление, положительное или отрицательное. Он оставался равнодушным - а равнодушие более убийственно, чем отрицательное отношение. Ведь если вы против чего-то, вы по крайней мере, как-то к этому относитесь; если вы против, то вы придаете атому какое-то значение. Но если вы равнодушны, вы тем самым говорите, что это абсолютно бессмысленно, и не стоит даже того, чтобы быть против него.
Когда речь была окончена, Марк Твен возвращался в машине вместе со священником. Священник не мог заставить себя спросить о своей речи; они молчали. Уже когда Марк Твен выходил из машины, священник заметил:
"Ты ничего не сказал о моей проповеди".
Марк Твен ответил: "В ней нет ничего нового. У меня дома есть книга, с которой ты просто "копировал все это. Эта лекция заимствована, и ты меня не обманешь. Ты можешь обманывать этих дураков в церкви, но я -человек грамотный и умею читать. Случайно я читал эту книгу как раз вчера вечером".