"Древний Рим" - читать интересную книгу автора (Утченко Сергей Львович, Каллистова Дарья...)

Гай Гракх

После смерти Тиберия Гракха римский сенат не решился отменить проведённые им земельные законы. Это могло привести к открытому возмущению крестьянства. Поэтому наделение землёй продолжалось, но дело шло медленно и вяло, так как крупные землевладельцы ещё более яростно сопротивлялись проведению реформы.

Положение изменилось, когда на 123 г. народным трибуном был избран младший брат Тиберия (он был моложе Тиберия на девять лет) — Гай Гракх.

Так же как и его старший брат, Гай был предан делу реформы. Он был таким же талантливым оратором, но в речах своих отличался большей горячностью. Характер у него был решительнее, чем у Тиберия.

После гибели Тиберия Гай Гракх около десяти лет не принимал участия в политической жизни Рима, но затем выступил на выборах в народные трибуны и был избран на эту должность.

Вскоре после своего избрания Гай выдвинул ряд предложений. Они на первый взгляд не имели прямого отношения к главной цели, к которой стремился его старший брат. Он внёс, например, предложение о понижении за счёт государства цены на продаваемый населению хлеб. Цель этого предложения заключалась в том, чтобы привлечь на свою сторону городскую бедноту. Кроме того, он хотел получить поддержку всадников.

В это время все высшие государственные должности находились в руках знати — нобилей. Всадники — люди, составившие себе огромные состояния на ростовщичестве и ограблении римских провинций — тоже стремились к управлению государством. Между республиканской знатью, то есть крупными землевладельцами, и новыми богачами разгорелась ожесточённая борьба за власть. Этой борьбой и хотел воспользоваться Гай Гракх, чтобы сделать всадников своими союзниками. Он предложил передать на откуп всадникам все налоги с новой римской провинции Азии. В руки всадников, по предложению Гая, должен был перейти и особый суд, разбиравший дела о злоупотреблениях в провинциях. Эти меры должны были обогатить многих всадников за счёт населения провинций. Теперь они могли обирать их совершенно безнаказанно. Для осуществления главных целей Гая все эти законы были очень важны.

Расчёт Гая полностью оправдался. Всадники и широкие слои столичного населения охотно его поддержали. Повторное избрание в народные трибуны, стоившее Тиберию жизни, прошло для Гая без всяких осложнений. Городская беднота и всадники отдали ему на выборах свои голоса. Пользуясь одновременно поддержкой крестьян, Гай мог теперь действовать гораздо решительнее своего старшего брата.

В ходе борьбы Тиберий, как мы уже видели, нарушил веками существовавший обычай и отстранил от должности Октавия. Гай возводит это нарушение в правило. По его предложению был проведён закон, запрещающий лицу, когда — либо отстранённому от должности, в дальнейшем претендовать на избрание.

Когда Тиберий, сохранив полномочия народного трибуна, был выбран в комиссию по проведению земельного закона, его стали обвинять в попытке овладеть единоличной властью. Гай же не только совмещал обе эти должности, но и принял на себя ещё целый ряд других обязанностей. Он взял на себя руководство общественными работами по проведению новых дорог, стал заведовать снабжением города продовольствием и даже вмешивался во внешнеполитические дела.

Гай стал пользоваться в народе огромным влиянием. В первую очередь он использовал его для проведения земельной реформы. В результате деятельности комиссии по изъятию и распределению общественной земли среди крестьян, запас этих земель в Италии подходил к концу. Вставал вопрос о новых землях для поселения крестьян. Тогда Гай провёл законы об устройстве на государственной земле колоний: двух в Италии — у Капуи и Тарента, а третьей в Африке — на месте разрушенного римлянами Карфагена. Гай не посчитался с тем, что это место было предано религиозному проклятию, после которого никто не должен был здесь селиться. Не посчитался Гай и с правами римского сената, так как по римским законам только сенат мог распоряжаться заморскими владениями Рима. Но сенат был бессилен помешать Гаю.

Однако по мере успехов возрастали и стоявшие на пути Гая трудности. Крупные земельные собственники озлобленно сопротивлялись дальнейшему проведению замыслов Гая. Но пока они ничего не могли против него предпринять. Однако вскоре положение изменилось. От Гая стали отходить всадники. Они уже получили то, чего хотели, и дальше им было с ним не по пути. Вскоре враги реформы пустили в ход новый, оказавшийся для Гая весьма опасным приём борьбы. С одобрения сената выступил с предложением нового земельного закона один из народных трибунов — Марк Ливий Друз. В противовес Гаю он предложил основать не три, а двенадцать новых колоний, и не за пределами Италии, а в ней самой. Беднейшие граждане должны были получить в них без всяких платежей три тысячи земельных участков. В действительности в Италии не было свободной земли для основания стольких колоний. Предложение Друза не могло быть выполнено. Этот приём был рассчитан лишь на то, чтобы переманить сторонников Гая. И надо сказать, что приём этот удался. Влияние Гая стало заметно падать.

Тогда Гай попытался укрепить своё пошатнувшееся положение новым смелым шагом. Он выдвинул предложение о предоставлении римских гражданских прав всем италикам — подчинённым Риму жителям Италии. Если бы это предложение прошло, Гай пополнил бы за счёт новых граждан ряды своих сторонников. Кроме того, изменилось бы отношение италиков к земельной реформе. Они до сих пор были против неё. Часть находившихся в их руках земель по закону Гракхов они должны были отдать, ничего взамен не получая. Ведь закон о наделении землёй малоимущих и неимущих распространялся только на римских граждан. Однако это предложение Гая было обречено на неудачу. Оно задевало интересы не только сенаторов, не только богачей, но и более широкого круга римских граждан. Каждый римлянин хорошо понимал, что увеличение числа римских граждан может невыгодно отразиться на тех преимуществах, которыми он сам пользовался.

Враги Гая учли эти настроения. Воспользовавшись его временным отсутствием (Гай поехал в Африку устраивать колонистов), они открыли против него бешеную агитацию. По городу поползли разные слухи, порочащие Гая. Рассказывали, например, что при устройстве новой колонии в Африке, по распоряжению Гая в землю были врыты межевые столбы, а ночью пришли волки и с диким воем вытащили их и разбросали по полю. В этом видели дурной знак, так как на подвергнутой проклятию земле никто не должен селиться.

Между тем приближались выборы народных трибунов на 121 год. Гай в третий раз выставил свою кандидатуру. Обстановка к этому времени накалилась до крайности. Не имевшие римских гражданских прав италики, узнав о предложении Гая, со всех сторон стали стекаться в Рим. Сенату пришлось даже провести особое постановление о высылке их из Рима в дни выборов. Гай попытался добиться его отмены, но успеха не достиг.

В Риме незадолго до выборов должны были происходить гладиаторские бои. На одной из площадей построили помосты с платными местами для зрителей. Гай приказал убрать их, чтобы беднейшие граждане могли смотреть на зрелища бесплатно. Однако он уже не пользовался прежним влиянием. Его распоряжение не было выполнено. Тогда Гай, дождавшись ночи, явился на площадь с рабочими, которые при нём разрушили помосты. Этот поступок Гая понравился городской бедноте, но поссорил его с другими трибунами. Они обвинили его в самоуправстве. Ссора с народными трибунами перед самыми выборами была очень невыгодна Гаю. …На выборах в народные трибуны Гай не прошёл. Может быть, тут решающую роль сыграли враждебно настроенные к нему трибуны. В Риме говорили, что они объявили фальшивые результаты голосования и что в действительности за Гая в народном собрании была подана большая часть голосов.

На происходивших вскоре после этого консульских выборах консулом был избран Опимий — непримиримый враг Гракхов. Вместе со своими единомышленниками он принял твёрдое решение во что бы то ни стало добиться отмены законов Тиберия и Гая. Но и сторонники Гая, несмотря на неудачу на выборах, были готовы бороться до конца. Дело шло к открытому столкновению.

В один из последующих дней на форуме снова было созвано народное собрание. Здесь враги реформы намеревались внести предложение об отмене гракханских законов. Как и всегда в Риме, народное собрание началось с жертвоприношений богам. Во время жертвоприношения один из ликторов, убиравший с алтаря внутренности жертвенных животных, сказал Фульвию Флакку (одному из наиболее видных сторонников Гая Гракха), за которым толпились другие гракханцы: «Дайте дорогу порядочным гражданам, вы, негодные граждане!» Долго сдерживаемое возбуждение собравшихся прорвалось наружу. Народ бросился на ликтора, который был тут же убит.

Это убийство произвело на всех присутствующих сильное впечатление. Гай был очень встревожен. Он говорил своим сторонникам, что этим убийством на форуме они сами дали врагам повод для враждебных действий. Опимий действительно воспользовался этим случаем и стал подстрекать своих сторонников к решительному выступлению. Трудно сказать, что произошло бы дальше на площади, наполненной возбуждёнными гражданами, если бы не пошёл сильный ливень. Он разогнал обе враждующие стороны.

На следующий день Опимий созвал сенат для обсуждения очередных дел. Сенаторы в ожидании начала заседания собрались в курии Гостилия. В это время на площади появилась процессия. Приверженцы Опимия, оглашая воздух воплями и рыданиями, несли на носилках труп убитого ликтора. Когда они подошли к самой курии, сенаторы высыпали на площадь, чтобы узнать, что случилось. Хотя Опимию всё было заранее хорошо известно, он притворился ничего не знающим. Вокруг убитого собралась большая толпа.

Вернувшись в курию, сенаторы постановили предоставить консулу Опимию особые полномочия, какие раньше давались только в случае крайней военной опасности. Опимию было поручено: «спасти город любыми имеющимися в его распоряжении средствами и уничтожить тиранов». Таким образом, враги римской демократии достигли того, чего хотели: гражданская война могла считаться теперь объявленной.

Замысел Опимия удался. Он предложил всем сенаторам вооружиться. Одновременно он дал приказ римским всадникам: к рассвету следующего дня, в полном вооружении и каждому в сопровождении двух вооружённых рабов, явиться на Капитолий.

Но и гракханцы стали готовиться к вооружённой защите. Фульвий Флакк собрал вокруг себя огромную толпу граждан и предложил ей вооружаться. Гай был печален. Уходя с площади, он остановился перед статуей своего отца, которая стояла среди статуи выдающихся римских деятелей, и долго молча смотрел на неё. Многочисленные сторонники проводили его до самого дома и, опасаясь покушения на жизнь Гая, всю ночь провели на страже у его дверей.

На рассвете следующего дня вооружённые гракханцы, во главе с Фульвием Флакком, заняли Авентинский холм. Сюда же пришёл и Гай Гракх. Он не захотел вооружаться и вышел из дому одетым так, как обычно он одевался, когда шёл на форум: в тоге и с маленьким кинжалом на поясе.

В тот же самый час сенаторы и римская знать со всеми своими сторонниками собралась на Капитолии. Помимо тяжеловооружённой пехоты из граждан и всадников, в их распоряжении находился отряд греческих наёмников.

Гай и Фульвий попытались предотвратить кровопролитие. Они послали одного из своих людей на Капитолий для переговоров. Остановившись в почтительной позе перед консулом и сенаторами, он передал им желание Гая и Фульвия избежать кровопролития и достигнуть примирения. Многие из сенаторов заявили, что они готовы пойти на соглашение. В это время в дело вмешался Опимий. Опираясь на предоставленные ему сенатом полномочия, он решительно заявил, что ни о каких переговорах и соглашении не может быть и речи. Гракханцы не через глашатаев должны сноситься с сенатом, но покорно отдаться на его суд. С этим ответом и вернулся посланный на Авентинский холм.

Гракханцы сделали ещё одну, последнюю, попытку предотвратить вооружённое столкновение. На Капитолий с тем же предложением о переговорах был направлен сын Фульвия Флакка. Однако он не был даже выслушан. Опимий велел взять мальчика под стражу. Перевес в военных силах был явно на стороне консула, поэтому он стремился как можно скорее пустить в ход оружие. Во главе своих сторонников он двинулся к Авентину. Сражение началось.

В самый последний момент Гай и Фульвий обратились к помощи рабов, обещая им свободу, но было уже слишком поздно. Гракханцы были засыпаны кучей стрел. Разъярённые враги двинулись на них с обнажёнными мечами и копьями. Превосходство сил сказалось очень быстро. До трёх тысяч приверженцев Гая и Фульвия было перебито, остальные рассеяны.

Спасаясь от врагов, Фульвий Флакк скрылся в заброшенных банях. Здесь его нашли и убили вместе со старшим сыном. Гая Гракха никто сражающимся не видел. Он не хотел обнажить меча против собственных сограждан. Глубоко потрясённый, он удалился в один из храмов, намереваясь здесь покончить с собой. Верные друзья, однако, помешали ему в этом и уговорили его бежать. Враги настигли Гая у деревянного моста через Тибр. Двое его друзей остались на мосту, чтобы задержать преследователей Гая. Повернувшись лицом к врагам и вступив с ними в рукопашный бой, они сражались до тех пор, пока оба не пали мёртвыми.

Гай, оставшись вдвоём со своим верным рабом, достиг рощи на правом берегу Тибра. Здесь он покончил с собой.

Так как за голову Гая Гракха сенат обещал необычную награду — столько золота, сколько весит его голова, то нашёлся один римлянин, который отрубил голову Гая и, кроме того, вынул из головы мозг, заполнив образовавшееся пространство свинцом, чтобы голова стала тяжелее. Сенаторы не поскупились и полностью оплатили золотом голову Гая.

Сенат и все враги гракханского движения торжествовали победу. Трупы убитых гракханцев были брошены в реку, имущество погибших отобрано в казну, а их родственникам даже было запрещено носить траур.

Но народ не забыл Гракхов. Места, где они были убиты, часто посещались, память их чтилась жертвоприношениями. Позднее в лучшей части города были воздвигнуты статуи обоих братьев…

Движение, возглавленное Гракхами, не могло увенчаться успехом. Гракхи стремились возродить римское крестьянство. Но во II в. до н. э. Рим и Италия уже прочно вступили на путь рабовладельческого развития. Труд свободного земледельца всё больше и больше вытеснялся трудом рабов. Крестьянство поэтому было обречено на разорение и гибель. Таким образом, та цель, которую ставили перед собой Гракхи, была несбыточной. Тем не менее движение италийских крестьян под руководством Гракхов оставило после себя глубокий след. Оно положило начало широкому народному движению в Риме и нанесло тяжёлый удар по сенатской республике.