"Большие гонки" - читать интересную книгу автора (Моран Дэниел)

5

За семь лет до происшествия в небоскребе, в феврале 2062 года, Дэнис поинтересовалась у Трента:

- Не понимаю, зачем ты тратишь на это столько времени и сил?

Они валялись на траве в самом центре парка, предоставленного питомцам Карла Кастанавераса. Комплекс Чандлера располагался как раз через улицу, туда можно было добраться по подземному переходу. Дэвид, братишка Дэнис, пристроился у ствола большого дерева. Водруженной на голову раскрытой книгой он прикрывался от палящих солнечных лучей. Рядом на газоне лежали Дэнис и Трент - оба погрузились в Инфосеть.

- Потому что я Игрок, - ответил Трент.

Дэнис Кастанаверас поджала губки - она тогда была совсем еще малышкой. Ее раздражало, что большинство телепатов, проживавших в Комплексе, могли легко читать мысли Трента. Должна пройти уйма времени, прежде чем и у нее проснется подобный дар и она сможет с той же легкостью копаться у него в голове. Тогда стоит Тренту мысленно обратиться к ней, и она тут же услышит его. Подобная перспектива будоражила ее, не давала покоя. Это же так захватывающе: без забот и без слов узнавать, о чем размышляет ее лучший в мире друг!

- Я не вебтанцор, Дэнис, - уточнил Трент. - Я - Игрок!

Девочка перевела взгляд на экран портативного компьютера, с которым работал Трент.

Кем они с братом были тогда? Темноволосые, зеленоглазые двойняшки - оба метр с кепкой, и он тринадцатилетний подросток, на семь лет старше них, - светлый блондин с голубыми глазами.

За семь лет многое изменилось. Например, инскины, или следящие устройства с функциями модема, за этот срок достигли совершенства. Полностью изменился интерфейс, однако задача осталась прежней: надежно связать человека с информационной, пронизывающей весь мир сетью.

Тогда же, в феврале, Трент и Дэнис работали с древним голографическим монитором. Сам процессор представлял собой цилиндр размером с тюбик для губной помады, подключенный к встроенному сбоку слоту. Именно в этом цилиндре хранилась и запускалась в сеть программа, которую Трент называл Ральфом Мудрым и Могучим. Когда загрузка завершилась, программа подала голос, вполне человеческий, даже приятный на слух.

Жизнь вполне успешно можно описать с помощью двоичного кода, а также в терминах информатики. С этой точки зрения жизнь есть постепенное накопление информации и умение ее использовать. Если я не прав, поправьте меня, хо­зяин. Но ведь даже молитва игроков гласит: Хрустальный Ветер - это буря, буря - это информация, информация - это жизнь!

Трент одобрительно кивнул и добавил:

- Именно по этой причине я хочу иметь самый современный инскин с самыми развитыми средствами доступа в виртуальное пространство.

- По какой такой причине? - не поняла Дэнис. Ей в ту пору шел шестой год.

За Трента вновь ответил Ральф:

- Чтобы еще более расширить пропускную способность сенсоров, - объяснил он. - Научиться делать то, что под силу только Иру*[1]. Научиться контролировать работу неодушевленного оборудования с помощью мысли. Наконец, чтобы отыскать ответы на те вопросы, которые будет задавать хозяин. И если ответы существуют, то отвечать мгновенно.

Трент пояснил:

- С гелевыми инскинами процесс значительно убыстряется.

- В этом-то весь смысл? - удивилась девочка. - Научиться отыскивать данные быстрее, чем кто-либо еще, кроме разве что Ира или другого Игрока. Я не совсем понимаю, зачем это надо?

Трент повернулся, заглянул в ее зеленые глаза, убедился, что в вопросе нет подвоха или скрытой насмешки. Вздохнул:

- Хрустальный Ветер - это неисчерпаемый источник информации. В его пространстве можно найти все что угодно. Например, истину, - проникновенно добавил он, - потому что истина есть функция времени. К тому же истина сама есть информационный объект, и вырастает она на поле информации. А вот ускорить этот процесс ты сможешь, если будешь обладать набором необходимых инструментов.

Девочка встретила его объяснение гробовым молчанием. Некоторое время она внимательно изучала лицо Трента.

Тот тоже не отводил глаз. Потом не выдержал и перевел взгляд на экран компьютера.

Губы Дэнис дрогнули от с трудом сдерживаемого веселья. Она склонила голову ему на плечо да так и застыла в неудобной позе. После долгой паузы призналась шепотом:

- Трент, ты самый сумасшедший парень во всем мире. Я таких еще не встречала!

- А ты многих встречала? - усмехнулся юноша. - Только честно?

- Нет, конечно, - вздохнула Дэнис, затем скороговоркой добавила: - Но ты все равно мне нравишься больше других.

Жандармы втащили получившего удар парализатором задержанного в полицейский участок, уложили на койку. Сняли с него солнцезащитные очки, помогавшие Тренту входить в сеть, вытащили рубиновую серыу из мочки левого уха, изъяли бумажник и брючный ремень. Носки снимать не стали, а вот ботинки буквально содрали. Затем устроили личный досмотр. Начали с лодыжек. Спрятанную в правом носке отмычку не заметили.

После обыска отволокли в «обезьянник». Здесь бросили на топчан, и Трент принялся изучать потолок. Плафон на светильнике был надтреснут, к тому же настолько стар, что падавший свет имел неестественно резкий отблеск. Когда-то, решил Трент, светильник сиял ровным солнечным светом. Теперь тон был скорее оранжевый, чем золотистый. В одном из верхних углов краска на стенах покрылась сеточкой мелких трещин. Здесь; по-видимому, случилась протечка, и на желтой стене образовалось серое пятно.

Руки у него подрагивали, в мускулах ощущалось легкое покалывание. Он попытался шевельнуть рукой - напрасный труд. После парализатора так просто не очухаешься. К тому же после того как подлежащего задержанию оглушат ультразвуковой дубинкой, ему - из гуманных соображений! - обычно вводят препарат, возвращающий сознание. Вот и ему, наверное, вкололи что-то подобное, и никто теперь не сможет сказать, что это была за дрянь.

Вот уж чего Трент никак не ожидал, так это удара ультразвуком! Он лежал и ждал, когда к нему вернется способность шевелить конечностями.

Что же случилось? Где была допущена промашка? Кому в голову пришло разыграть странный спектакль с повторным заказом на хищение того, что уже было намечено украсть? Причем с участием тех же действующих лиц! Первого заказчика тоже звали Джерри Джексон, но этот, сегодняшний, Джексон ни чуточки не походил на того.

Теперь у него было время подумать.

Четыре часа его держали в полицейском участке, потом отвезли в центральное полицейское управление округа Нью-Йорк. Здесь тоже сначала сунули в камеру. Неужели нельзя было разобраться на месте? Трент окончательно сник: похоже, влип по полной программе.

В коридоре послышались шаги. Явились! Один все в тех же золотистого цвета форменных доспехах, другой в штатском.

Его подняли, поставили на ноги. Трент попытался шагнуть, однако ноги не слушались. Копы подхватили его под мышки и выволокли из камеры. Далее парень заковылял сам, полицейские только слегка помогали ему. Куда? Зачем спрашивать, все равно не ответят. Его вывели в просторный зал. Это была приемная. Здесь толпилась уйма народа, все разговаривали, кое-кто на повышенных тонах.

Вдоль одной из стен были устроены кабины, отделявшиеся от общего помещения, а также друг от друга прозрачными перегородками. В одной из них Трент разглядел Дэнис Кастанаверас. Девушка сидела напротив могучей полицейской дамы с раскрасневшимся рассерженным лицом. Положив локти на крышку стола, та что-то гневно втолковывала Дэнис. Потерпевшая отвечала охотно и бойко, сохраняя спокойствие и полную невозмутимость. О чем они беседовали, Трент мог только догадываться. Прозрачные стены отлично поглощали звуки, кроме того, этот шум вокруг...

Наконец его втолкнули в коридор и потащили под руки, пока не добрались до двери, на которой висела табличка: «Максвелл Девлин». Выходит, его приволокли к самому начальнику полицейского управления. «Высоко же я взлетел, - усмехнулся про себя Трент, - выше некуда».

Когда вошли в приемную, полицейский в доспехах рукой придержал задержанного - мол, не спеши, жди, когда вызо­вут.

Трент с трудом уселся, взглянул по сторонам.

В приемной расположился огромный вояка в серебристо-черной форме. Лицо его, напоминавшее текстурой пергаментную бумагу, было жестким и натянутым.

Миротворец из элиты!

Киборг!!

Когда Трент припомнил, как они изготавливаются, эти киборги, холодный озноб пробежал по телу.

Должно быть, сначала этот малый отслужил обычным миротворцем, затем его отправили на научно-экспериментальную базу, расположенную в космосе и называвшуюся Первой спецбазой или «Ла Гранж-5». Там как раз и занимаются производством киборгов. Пареньку сделали операцию, которую можно провести только в космосе, при отсутствии силы земного притяжения. С того момента пошло-поехало. Генные инженеры, хирурги, работающие на КМС, полностью изменили начинку его тела. С помощью внедренных вирусов особого рода трансформировали мускульную ткань, наделили ее значительно большей силой, чем у обычного человека. Скорость реакций возросла на сорок процентов. Когда новобранец очухался, последовала еще одна операция. Теперь специалисты взялись за его органы чувств. Прежде всего с помощью вирусов превратили глаза в подобие чувствительного прибора, способного с той же легкостью, что и в видимом спектре, различать предметы в инфракрасной и ультрафиолетовой областях. Кожа стала более походить на броневую пластиковую пленку, чем на нежную человеческую оболочку. В правое предплечье вмонтировали мощный боевой лазер. Питания для стрельбы без подзарядки хватало на шесть месяцев. В организм была внедрена вторичная нервная система, которую умело переплели с нервами, доставшимися новобранцу при рождении. Эта сеть управляла всем оборудованием, встроенным в него по стандартной программе подготовки элитников. В свою очередь, сам боец контролировался боевым компьютером, имплантированным в основание его черепа. Нити из углеродной керамики переплелись с мускульными волокнами, защитили сочленения, суставы, связки и кости в самых важных местах: бедрах, предплечьях, коленях и лодыжках.

В конечном итоге руководство МС получило очередную машину, предназначенную быстро и без раздумий убивать любых представителей двуногой породы. Повредить его было практически невозможно - ножи и пули попросту отскакивали от кожи. Поверхность тела была пронизана нитями сверхпроводников, работавших при комнатной температуре, так что он едва мог заметить попадание лазерного луча. Тепло отводилось моментально. Волосы тоже были сделаны из негорючих материалов.

На левом виске элитника Трент заметил встроенный инскин. Тот неожиданно повернул голову и не мигая уставился на задержанного. Один из жандармов, получивший указание от секретарши, поднял Трента и подвел к свернувшейся двери, прикрывавшей вход в кабинет начальника полицейского управления.

- Давай, - сказал он и подтолкнул юношу в спину.

Шеф полиции Максвелл Девлин являлся ответственным по надзору за порядком в кварталах, расположенных по эту сторону Барьера, а также в большей части районов, прилегавших к Грани с противоположной стороны.

Отделка кабинета представляла собой странную смесь хромированных поверхностей и искусственной кожи сероватых тонов. Позади Трента подсвечивал огромный потухший экран, с помощью которого хозяин офиса время от времени обозревал подвластную ему территорию. Слева от Девлина на стене висела единственная в кабинете живописная картина, созданная из электролитов, дававших немыслимое сочетание цветов. На ней было изображено светящееся фиолетовым светом пасхальное яйцо, стоявшее посреди пустыни. Местность отливала багровым. Яйцо было установлено вертикально, точно на разделительной линии шоссе, прорезавшего пустыню. Окна были наглухо закрыты. Единственным источником света служила яркая настольная лампа. Ее плафон был развернут точно в сторону Трента, и тому казалось, что он тоже как бы погружен в светлое пятно, высвечивающееся в сумеречном, тусклом пространстве помещения. Справа от Девлина в зыбком полумраке просматривалась вешалка, на которой висела форменная шинель, а рядом с ней штатское пальто. Слева едва угадывалось что-то похожее на подставку, на которой возвышалось миниатюрное средневековое орудие.

Его ствол был направлен точно в лоб Тренту, который на вопрос Девлина, чем он собирался заняться сегодня вечером, ответил, что договорился с дружками отправиться в «Изумрудную иллюзию» потанцевать. Он так и заявил седовласому представительному мужчине за столом:

- Ну люблю я это дело! Что в этом противозаконного?! Тогда Девлин задал вопрос в лоб:

- Что твои ребята делали на восьмом ярусе Даун Плаза? Трент, к удивлению начальника, ответил честно, чего тот никак не ожидал от задержанного:

- Мы собирались стянуть кое-что у «Колли Хронике», а затем, как я уже объяснил, отправиться потанцевать и выпить кофе в «Изумрудной иллюзии». Это заведение расположено в подвале отеля «Красная линия». - Левая рука Трента незаметно скользнула вниз, насколько позволяла цепочка, соединявшая два металлопластиковых ободка на запястьях. Он едва ощущал онемевшую руку, поэтому, честно глядя в глаза Девлина, добавил: - Дальше сказать трудно. Полагаю, Джимми, скорее всего, напился бы и полез драться. Получил бы по морде, вернулся к нам и потом ничего, кроме кофе, в рот бы не взял. - Правая рука уже более-менее подчинялась ему, по крайней мере, пальцы сжимались и разжимались. Хорошо, что он мог самостоятельно сидеть. - Джимми взялся перечитывать Хемингуэя. У него это просто мания. Я не знаю, что с ним делать.

На вид Девлину было лет сорок, может, чуть больше. Сказать точно нельзя, успехи медицины лишали людей возраста. Ему могло быть и тридцать, и семьдесят. В каштановых волосах полицейского было много седины. Высокого роста - не менее двух метров и пяти сантиметров, крупный, широкоплечий, с хорошей фигурой. Вес - точно за сто кило­граммов, и при этом ни одной лишней жиринки. Кожа приятного загорелого оттенка, вот только лицо слегка осунувшееся и в глазах усталость.

Однако в тот момент Трента более всего интересовал элитник, сидевший в приемной у Девлина. Не исключено, что тот незаметно проник в комнату и сейчас пристроился где-нибудь в полумраке. Как бы исхитриться повернуть голову? К сожалению, шея пока в отключке.

Девлин некоторое время с интересом изучал Трента. Наконец заговорил:

- Вблизи ты выглядишь еще симпатичнее. И смышленее, чем можно было предположить. По-видимому, я слишком много дал тебе воли, вот ты за пару лет и разгулялся. Сам не пойму: почему я к тебе так благоволил? Давным-давно пора было взять тебя в оборот. - Он сделал паузу и прищурился, внимательно разглядывая задержанного. - Я должен либо сдать тебя миротворцам, либо засадить за решетку. В твоих документах сказано, что ты совершеннолетний, но на самом деле тебе еще нет девятнадцати. Впрочем, это не имеет значения.

Даю слово, если при обыске найдут молекулярное лезвие и докажут, что оно принадлежит тебе, ты отправишься на общественные работы. - Лицо Девлина по-прежнему оставалось усталым и озабоченным. - С другой стороны, - добавил офицер, - может, будет лучше, если я прикажу передать тебя ми­ротворцам.

Трент замер. Что тут скажешь?! Напомнить, что это первый привод? Что он всегда регулярно отстегивал полиции установленный процент из своей добычи? Это ничего не даст. Все это было хорошо известно Девлину, однако сегодняшний разговор ясно показывал, что дело обстоит намного хуже. Стали бы копы применять против него парализатор, если бы какие-то могущественные силы не приказали рядовым патрульным полицейским всерьез взяться за него.

Больше всего Трента беспокоил миротворец в прихожей! Он-то что здесь делает?

Единственной соломинкой, за которую можно ухватиться, это откровенная нелюбовь, которую испытывали местные полицейские к миротворцам. Подавляющее большинство черных мундиров, тем более «меднолобых», составляли выходцы из Франции. Эта неприязнь выросла не на пустом месте - конфликт имел давние и глубокие корни. Люди из «Левой руки дьявола», то есть сотрудники Корпуса миротворцев при Организации Объединенных Наций, воспринимались в Нью-Йорке как оккупанты. Как, впрочем, и на всей подвластной Объединению территории бывших Соединенных Штатов.

Сразу после расправы с телепатами и прокатившихся по планете бунтов и мятежей остров Манхэттен был объявлен Столичным городом. К нему были прирезаны другие, в основном западные, районы бывшего Нью-Йорка. Их отделили от полуразрушенной восточной части гигантского мегаполиса так называемой Гранью, или Барьером.

Даже здесь, в Манхэттене, миротворцев не любили. Все знали, что местная полиция совсем иначе обращается с террористами из «Эризиан Клау» или «Общества Джонни Реба», чем люди из «Левой руки дьявола». Трент, правда, никогда не слышал, чтобы копы так или иначе были связаны или вовлечены в первую из этих подпольных организаций, однако свидетельства того, что кое-кто из полицейских является активным сторонником, а то и входит в состав активистов так называемого «Общества Джонни Реба», он нередко отыскивал в Инфосети.

Девлин резко спросил:

- Как тебе в голову пришло орудовать на территории «Колли Тропике»?

Трент простодушно заморгал и откровенно признался:

- Я всего лишь зарабатывал на жизнь. Девлин не смог сдержать усмешку.

- Ты создаешь мне проблемы, Трент, - отрывисто сказал он, выбивая пальцами барабанную дробь на столешнице. - У меня на руках есть вот это. - Он кивком указал на высветившийся над поверхностью стола прямоугольник. - Свидетельские показания Дэнис Даймары. С их помощью я, без сомнения, смогу заслать тебя на общественные работы. Я ведь тоже ограничен в своем выборе. - Девлин взял со стола стакан и отхлебнул из него глоток чая со льдом. - Или возьмем обвинение в хранении холодного оружия. Всего этого вполне достаточно, чтобы отправить тебя к лягушатникам. Однако существуют по крайней мере две причины, по которым мне не хотелось бы прибегать к подобной мере. Первое: я не думаю, что ты заслужил такую великую честь, чтобы быть переданным в руки миротворцев. И второе: я прожил долгую жизнь, много чего повидал на службе, и все равно не могу понять, почему такая солидная организация, как Корпус миротворцев при Объединенном правительстве, вдруг начала испытывать странный интерес к такому мелкому ворью, как ты? - Полицейский офицер наклонился и пристально посмотрел в глаза Тренту. - Что именно произошло сегодня, Трент?

- Понятия не имею, - откровенно признался задержанный.

Девлин понимающе покивал, как бы пробуя на вес заявление Трента.

- Хорошо, продолжай. Рассказывай все подряд, на слова не скупись и не бойся меня утомить. Ты же у нас любитель заливать баки.

Трент некоторое время подумал, потом начал говорить. Горячо, с чувством и очень убедительно:

- Понимаете, я хотел пойти сегодня в танцевальный клуб...

- Потанцевать, выпить чашечку кофе, - прервал его Девлин и вновь покивал. - Это я уже слышал. Дальше.

- Понимаете, - в той же манере продолжил разговор Трент, - Джимми Рамирес считает, что я страшный лентяй. Возможно, он прав. Джимми единственный, кто способен заставить меня работать, а потом хорошенько проветриться на танцах. Выпить кофе. Как-то я завел разговор, что пора кончать с нашим промыслом. Мы вроде договорились, однако должен заметить, что договорились не до конца. Джимми начитался Хемингуэя и считает, что изъятие чужой собственности - самое достойное занятие для мужчины. Он просто помешался на этой идее, начал болтать о социальной справедливости, о законной дележке нажитого незаконным путем... Одним словом, амбиция у него окончательно поехала. Ему не терпится доказать, что он сам крутой и характер у него стальной. Как я уже сказал, этот разговор произошел около двух лет назад, когда мы еще жили за Гранью...

- Знаешь, лучше бы ты так и оставался там, за Барьером.

- Там слишком опасно, - покачал головой юноша. - Полно криминальных элементов и прочих придурков, для которых человеческая жизнь ничего не стоит.

- Как и для миротворцев в Патрулируемых секторах, - заметил Девлин и замолчал. Примолк и Трент. Наконец офицер продолжил:

- Все-таки лучше бы ты остался за Гранью. Начнем с того, что капитан Клейн из Фринджа был до предела удивлен: он никак не мог понять, как ты оказался в этой части города? Клейн так привык к тебе, своему любимчику! Кстати, ты в курсе, что люди из службы капитана де Мориана достали меня просьбами лишить тебя вида на жительство в Патрулируемых секторах?

Трент вмиг посерьезнел. Заговорил ровно, официальным голосом:

- За последние шесть месяцев количество опасных преступлений упало на четырнадцать процентов. Скупщик краденого на Райерсон-стрит вынужден прикрыть свою лавку. Краснорубашечники за последние три месяца никого не пристрелили. Даже из Драконов никого не тронули. Ни одной разборки в самом небоскребе и близлежащих кварталах! Никто из пришлых группировок - ни эти, из китайских триад, ни из старых воровских кланов, - и близко не подходит к Даун Плаза. И вы желаете лишить меня вида на жительство? - Девлин смущенно отвел взгляд, а Трент, наклонившись вперед, тем же сухим, официальным тоном закончил: - Вы действительно отважитесь на это? Девлин почесал висок:

- Это все мне известно. Ты самый странный вор, какого я встречал когда-либо в жизни. Ладно, Трент, заканчивай свою историю.

Трент почувствовал, как в сердце начинает просыпаться гнев. Усилием воли он подавил искорки раздражения. Не время.

- Мы прожили за Гранью шесть лет, Макс. Мы - это я, Джимми, Берд, Джоди Джоди. Мы не собираемся возвращаться. Никто из нас не собирается, понимаешь, Макс? Известно ли тебе, что такое статистика, Макс? Жителей за Гранью убивают в десять раз чаще, чем точно таких же граждан в Патрулируемых секторах. Ты появляешься за Барьером в подконтрольных тебе секторах на бронированном «аэросмите» и полагаешь, тебе известно, как это взрослеть там, в беспределе. Без родителей, без всякой надежды на подмогу?

Девлин кивнул с нескрываемым сочувствием:

- Я понимаю.

- Очень сомневаюсь - усмехнулся Трент. - Ты, кажется, кончал Гарвард? Вряд ли выпускник Гарварда способен понять тех, кто живет за Гранью. - Он отвел взгляд в сторону, с удовлетворением отметил, что мускулы начали наливаться силой. Затем, уже уверенней, спросил: - Макс, ты когда-нибудь сталкивался с Игроком, с которым не смог справиться своими силами?

- Было такое, - тихо ответил Девлин, - одиннадцать лет назад. Нам тогда пришлось обращаться за помощью к миро­творцам. Его уничтожил наблюдатель в сети. Впрочем, тот случай потом засекретили.

- Макс, я сумею себя защитить. Себя и своих ребят.

- Я уже слышал это раньше. Заканчивай насчет сегодняшнего дня.

Трент глубоко вздохнул, подавил раздражение и спокойным тоном продолжил:

- Два месяца назад какой-то человек связался со мной. После нескольких неудачных попыток мы наконец встретились. Он предложил мне выкрасть микрочип с пятнадцатью террабайтами информации из оперативной памяти главного компьютера «Колли Троникс». Я отказался по очевидным причинам. Спустя три недели он повторил предложение, причем утроил цену. Объяснил, что Колли сам украл у него эти данные и заказчик хотел бы вернуть свое. Дело в том, что эта новая система ОЗУ*[2] работает на сверхпроводниках, которые не теряют своих свойств даже при комнатной температуре. - Пока он рассказывал, офицер налил ему кофе, поставил перед самым носом. Трент с удовольствием вдохнул аромат, однако ни правой, ни левой руке еще не хватало сил, чтобы поднять чашку. - Он долго уговаривал меня. Понимаешь, Макс, он был очень убедителен. - Трент поднял глаза на Девлина. - Говоря без ложной скромности, я, возможно, самый лучший танцор во всей Инфосети, которого ты когда-либо встречал. Человек, который пытался нанять меня, был прекрасно осведомлен об этом. Не знаю, откуда он получил эти данные, - может, проник в базу данных вашего пятого департамента, наблюдающего за сетью, может, купил информацию у кого-нибудь из штатных наблюдателей МС, что, в общем, тоже невероятно. Для бизнесмена из какой-то занюханной Атланты он слишком много знал, причем в деталях: когда зародилась Инфосеть, как получить лицензию на бизнес в виртуальном пространстве, технические детали и тому подобное. С документами, вплоть до водительских прав, у него тоже все было в порядке. В паспорте стояла отметка, что в шестьдесят четвертом году он побывал на Луне. Я проверил все эти данные в новостном компьютере в Атланте и обнаружил, что такой человек действительно существует. Правда, тому набору фактов, которые я сумел выудить, соответствовали еще четыре бизнесмена, живущие в этом городишке.

- Ты успел слетать в Атланту?

- Я никогда не летаю, Макс. Девлин кивнул:

- Понятно. Мы обнаружили в дужках очков инскины, так что я должен был догадаться. Что дальше?

- Я сообщил заказчику, что согласен, - сообщил Трент. - Джимми и я разработали план и под видом вполне обычной торговой операции собирались проникнуть в компьютер «Троникс». Если программа сработает так, как мы рассчитывали, Колли никогда бы не узнал, что его ограбили. Мы наняли краснорубашечников, чтобы те отвлекли внимание охраны фирмы. Я должен был сыграть роль бухгалтера, Джимми добыть микрочип. Удар планировали нанести сегодня, в шесть тридцать, как раз за полчаса до закрытия торговых точек «Колли Хронике». В пять ноль-ноль со мной связался один тип... Угадай, как он назвал себя? Никогда не догадаешься! Он представился как бизнесмен из Атланты, заявил, что хочет немедленно поговорить со мной насчет Френка Колли.

- Продолжай.

Трент наклонился вперед и взглянул в самые зрачки Девлина.

- Этот парень слово в слово повторил то, что говорил первый клиент. Насчет Френка, насчет похищенной информации, насчет блока памяти на сверхпроводниках... Понимаешь, Макс, практически один к одному. Рассказал о том, как вышел на меня... И здесь опять же все состыковано. Ни единого зазора. Я, понятное дело, отказал ему и вернулся в Плазу. Вот здесь-то и начинается самое интересное. Разговариваю с Бон-сом, а сам чувствую - что-то не так. - Трент на мгновение задумался. - Осмотрел площадку. Краснорубашечники нервничают из-за моего опоздания. Твои ребята, Макс, глаз с меня не сводят... Чую, запахло жареным.

Девлин широко улыбнулся:

- Итак, ты решил ускользнуть от миротворцев, угодив в руки полиции?

Трент покосился на наручники:

- Спорить не буду. Понимай, как хочешь.

- Итак, ты разочарован?

- Не то слово - я в отчаянии. - Трент наконец почувствовал, что сил прибавилось и можно взять чашку. Он поднял ее двумя руками, отхлебнул - конечно, кофе совсем холодный, однако это все-таки кофе. Настоящий. Выпил чашку залпом, потом добавил: - Между разочарованием и отчаянием, Макс, большая разница.

- Я понимаю. Ты сегодня ел что-нибудь? Трент удивленно посмотрел на Девлина:

- Прошу прощения?..

- Я имею в виду, не желаешь ли перекусить? Я знаю одно замечательное местечко, оно работают круглые сутки.

Трент смешался: ну что за денек?! В приемной сидит Дэнис Кастанаверас, у дверей кабинета ждет элитный миротворец, сам начальник полицейского управления Нью-Йорка приглашает на обед! С ума сойти!.. Вслух он вежливо поблагодарил:

- Спасибо, с удовольствием.

Девлин кивнул, затем раздельно произнес:

- Команда: «снять наручники».

Браслеты сами собой расстегнулись и, звякнув, соскользнули на пол.

- Тебе когда-нибудь приходилось бывать в «L'Express»? - спросил Девлин.

Трент не смог удержаться от смеха. Шеф полиции удивленно уставился на него. Юноша наконец вытер слезы и с трудом выговорил:

- Да, довелось однажды посетить.

- Команда: «внешняя связь».

Тут же включился интерком: раздался мелодичный щелчок и загорелась клавиша на столешнице.

- Дженис, передайте сержанту элиты Гарону, что он может отправляться домой. Мы сами предъявим обвинение задержанному.

Трент, в тот момент усиленно массировавший левую руку, от неожиданности замер.

Сержант элиты Гарон!

Девлин между тем поднялся и накинул гражданское пальто.

Элитный сержант Гарон! Вот так встреча!

Семь лет назад сержант Гарон служил в департаменте, наблюдавшем за Инфосетью. Тогда он тоже был сержантом, но еще не элитным. В его обязанности входил отлов и уничтожение танцоров, хакеров и всяких прочих мошенников, которые только тем и занимались, что пытались пробраться в чужие базы данных и выудить там информацию. Хакеры не обходили вниманием ни один из государственных или частных бордов, которые могли содержать данные, интересующие потенциальных покупателей на рынке. Этот Гарон, в частности, в симбиозе с машиной отслеживал потоки сообщений, вытекавших и втекавших в Комплекс Чандлера, где обитала колония телепатов.

В самом начале 2062 года, за несколько месяцев до разгрома колонии, Трент с помощью своего Образа, именуемого Ральфом Мудрым и Могучим, помог защитить коммуникационные линии Комплекса от неотвязного и настойчивого внимания со стороны департамента по наблюдению за Инфосетью.

За эти полгода сержанту, получившему строжайший приказ отыскать и уничтожить Ральфа, а главное, узнать, кто именно прячется за этим Образом, так и не удалось ни проникнуть в тайну этой хакерской программы, ни опознать конкретного человека, скрывавшегося за его маской. Гарон страстно желал разделаться с несносным ИРом - кто бы знал, сколько крови ему попортил этот виртуальный хулиган! Тренту стало не по себе от одной только мысли, что Гарону каким-либо образом станет известно, кто сидит в кабинете начальника. Этот, с жестяным лицом, точно не даст ему спуску.

В памяти помимо воли всплыл плечистый, глыбой возвышавшийся в кресле киборг. Большинство его «собратьев по оружию», скорее, похожи на вытянутые в длину бочки. Этот же выглядит вполне стройно и соразмерно, несмотря на то что фигура непомерно высока. Далеко за два метра. Вот разве что взгляд, особенно выражение искусственных глаз, вполне типичен для элитника. Такому стоит только глянуть в твою сторону - сам остановишься.

Дэнис Кастанаверас он тоже, считай, семь лет не видел. Встретились после такой долгой разлуки, и вот как все обернулось.

Он не удержался и тихо пробормотал:

- Какое жуткое, какое удивительное время! Девлин, уже облачившийся в пальто, в недоумении обернулся:

- Время? Какое время? Чего расселся, разве ты не голоден?

- Ну не так чтобы очень...

За всю свою недолгую жизнь Тренту никогда не приходилось ездить на переднем сиденье полицейского аэромобиля.

Первое, что сразу бросилось в глаза, - баранка перед креслом водителя. Зрелище, надо признаться, невиданное! За последние пять лет все аэрокары, находившиеся в частном пользовании, были лишены рулевого колеса. Только специальные транспортные средства - машины «скорой помощи», пожарные, полицейские, патрульные мобили миротворцев, а также автобусы на воздушной подушке для перевозки детей - были оборудованы индивидуальной системой управления. Однако даже на них его можно было включить только при определенных условиях. Ручное вождение транспортных средств было запрещено после восстания спидофреников - членов Общества любителей быстрой езды, - которое случилось шесть лет назад. Предлогом послужили официальное заявление Департамента дорожного движения, а также рапорты сотрудников патрульной службы о многократном увеличении напряженности транспортных потоков на дорогах и невозможности с помощью прежних мер дорожного контроля и управления обеспечить безопасность пассажиров.

Девлин, устроившись на месте водителя, даже не прикоснулся к баранке. Как только двери захлопнулись, шеф полиции вложил ладонь в специальное углубление. Панель управления засветилась. Девлин нажал несколько клавиш и произнес:

- Команда: «ресторан «L'Express».

Управление располагалась на шестом, если считать вниз от поверхности земли, уровне; отсюда до ресторана было около четырех километров. Двадцать минут в пути, и вот Трент вновь оказался у подножия башни, где сегодня днем разговаривал с Джексоном. Интересно, кто такой этот самый Джексон?

За всю дорогу Девлин задал только один вопрос:

- Мне вот что хотелось бы знать: почему сержант элиты не поленился лично явиться за тобой в мой офис?

Ни Девлин, ни Трент не заметили аэрокар, следовавший за ними на значительном расстоянии.

Посетителей встречала та же дама в черном, с которой у Трента еще шесть часов назад сложились не вполне дружеские отношения.

Как только Девлин и Трент за пять минут до полуночи появились в зале, дама буквально оцепенела. На ее лице мелькнула мимолетная гримаса крайнего раздражения, однако мгновением позже она уже излучала высшую степень гостеприимства. Женщина лично провела шефа полиции и странного посетителя, потребовавшего днем подать целый кофейник кофе, в отдельную кабину, расположенную в задней части зала. Здесь царил приятный полумрак. Вся обивка кожаная, мебель красного дерева, скатерти льняные, снежной белизны. Как только они устроились, зазвонил миниатюрный мобильник, встроенный в ухо полицейского. Девлин пробормотал: «Извини!» - и нажал на какую-то кнопку, расположенную за ухом. Взгляд его сразу остановился, словно он что-то приметил вдали. За время разговора один раз кивнул, потом вдруг неожиданно рявкнул:

- Когда точно?! - Глаза его ожили, взгляд сфокусировался повыше головы Трента, и Девлин уже до самого конца разговора неотрывно смотрел в эту точку.

В кабину вошел официант, на этот раз вполне живой че­ловек. Коротко взглянув на занятого разговором Девлина, перевел взор на Трента.

- Не желаете что-нибудь выпить, сэр? - спросил он.

- Мне кофе, а для офицера Девлина холодный чай с ли­моном.

- Будете обедать?

В этот момент до Трента дошло, что на протяжении двенадцати часов у него крошки во рту не было.

- Обязательно. У вас есть эскалоп?

- Да, мсье.

- С картофелем по-французски. Только чтобы картофель был именно по-французски.

Официант утвердительно кивнул, затем бросил взгляд на офицера и спросил:

- А начальник?

- Не знаю, голоден ли он. Оставьте, пожалуйста, меню.

Гарсон опять кивнул. В пятнадцати сантиметрах от локтя Девлина в воздухе над столом высветилось карта, после чего официант повернулся и вышел из кабинки.

Девлин громко произнес:

- Это всем известно! - нажал пальцем на точку за ухом, затем в упор взглянул на Трента и грозно спросил: - Как?

Трент от неожиданности вздрогнул: - Что как?

- Как тебе удалось? Мне только что сообщили. Не прошло и пяти минут, как я известил миротворцев, что мы сами предъявим тебе обвинение, как наша главная свидетельница изменила показания и заявила, что не собирается предъявлять претензии. Она в глаза не видела лезвия, не уверена, что это именно ты вспорол сумочку... Она, оказывается, вообще ничего не заметила. Ни-че-го! - В глазах начальника полиции отразилось нескрываемое раздражение. Он повторил вопрос: - Как же тебе это удалось, Трент?

- Как это могло удаться, если я сидел у вас в кабинете, а она совсем в другом месте?

Девлин откинулся на спинку кресла и протяжно и шумно вздохнул.

- Все-таки здесь что-то не так. Интересно, какой фокус ты применил на этот раз?

- Я уже сказал, что ни в чем не... - запротестовал Трент. Девлин прервал его, хлопнув ладонью по столу:

- Хватит! А тебе известно, что они потребовали передать тебя в пятый департамент?

Это подразделение выполняло в полиции те же функции, что и отдел по контролю за Инфосетью в штаб-квартире ми­ротворцев. В его функции входило отслеживание и пресечение деятельности нелегальных хакеров, запускавших в сеть свои настырные программы. По существу, оно являлось филиалом аналогичной службы МС.

- Нет.

- Чертов фокусник!

В ответ юноша довольно ухмыльнулся:

- В самом деле?

- Конечно. - Девлин нахмурился, затем его лицо разгладилось, и он откровенно признался: - Однако и в самом деле непонятно: каким образом ты сумел добраться до девчонки?

В этот момент в кабинет вкатился робот-официант и подъехал к столу. В правой гибкой конечности он держал поднос. На подносе стояли чашка кофе, стакан чая, в котором плавали кусочки льда, а также блюдо с эскалопами и жареным кар­тофелем.

Когда бот расставил блюда и удалился, шеф полиции Нью-Йорка вытащил ложку из стакана и положил ее на скатерть рядом с вилкой и параллельно ей. Затем выждал минуту и еще раз поправил чайную ложку.

Трент оцепенел...

Начальник полицейского управления города Нью-Йорка, оказывается, является членом «Общества Джонни Реба»!

Трент несколько мгновений напряженно обдумывал свое открытие. В это невозможно поверить! Если поинтересоваться напрямую, он, конечно, будет отказываться. Интересно, в какую подпольную ячейку Девлин входит? Кто его руководитель? С другой стороны, зачем ему, Тренту Кастанаверасу, это знать? Офицер искоса взглянул на собеседника и, вздохнув, взял ложку, сунул ее в стакан и начал выдавливать лимонную дольку.

- Как же тебе в голову пришло стать копом? - шепотом спросил Трент.

- Сразу видно, что ты еще ребенок.

- Да, действительно, - невольно согласился Трент. Девлин сделал паузу, потом откровенно сказал:

- Знаешь, а ведь ты тоже вполне пришелся бы к месту в нашей конторе.

- Я много где пришелся бы к месту, но есть виды деятельности, которыми я не хочу заниматься. Например, из меня вышел бы чертовски хороший бухгалтер. - Он положил на свою тарелку два куска хорошо прожаренного мяса и принялся есть. Прожевав, добавил: - А вот чего я никогда не смог бы осилить, так это кулинарное искусство. Правда, меня и не тянет заниматься стряпней, как не тянет оказаться в «Левой руке дьявола».

В следующий момент Трент догадался, что сморозил глупость, однако Девлин никак не прореагировал на это глупое замечание. Начальник полицейского управления долго и пристально разглядывал собеседника, потом тихо сказал:

- Прости, если я не так выразился.

Трент опустил голову, уставившись на мясо и ломтики отлично прожаренного картофеля в тарелке.

- Макс, я всем сердцем желаю, чтобы ты понял меня правильно. Я не испытываю ненависти к миротворцам как тако­вым. К отдельным личностям в их рядах - это да, но не к самой структуре. Не испытываю ненависти к Министерству по контролю за народонаселением, а также к Организации Объединенных Наций. Поверь, Генеральный секретарь Шарль Эддор как личность, как двуногое существо мне тоже вполне безразличен. - Выражение лица Девлина ни чуточки не изменилось. - Они мне не нравятся, это точно, - продолжал Трент. - Но какова альтернатива? Новая война? Мы не можем себе этого позволить. Так что хотим мы того или нет, мы нуждаемся в миротворцах или в чем-то подобном. Планета не в состоянии прокормить двадцать миллиардов человек, следовательно, без чего-то похожего на МКР не обойтись. Мы не можем безоглядно доверять каждому отдельно взятому государству - при современных методах ведения войны его лидеры имеют возможность за несколько часов уничтожить жизнь на планете. Значит, необходима узда, называемая ООН, МС или как-то еще, нравится нам это или не нравится.

Девлин по-прежнему внимательно изучал Трента. Когда тот прервался, полицейский заметил:

- По-моему, это самая длинная речь, которую я когда-либо слышал из твоих уст.

Трент пожал плечами, потом спросил:

- А как ты полагаешь, Макс, сможем мы просуществовать без Корпуса миротворцев? Даже если эта банда такова, какова она есть?

- Нет, не сможем, - ответил Девлин. - Другой вопрос в том, какова эта «банда» в действительности. Что представляют собой эти ребята на самом деле? Чьи интересы защищают?

- Ты полагаешь, можно изменить методы МС и других структур Объединения, не прибегая к насилию?

- Дерево свободы, - покачал головой Девлин, - необходимо время от времени поливать кровью патриотов. Чтобы оно гуще зеленело. Так говорил Джефферсон.

- Макс?

- Слушаю тебя, Трент.

- Все же убийство само по себе ужасная штука, тебе не кажется?

Он доел мясо, набил рот остатками картофеля да так и сидел с полным ртом, с удовольствием пережевывая ароматную пищу.

- Вполне согласен с тобой, Трент, - серьезно кивнул Макс Девлин. - Только попробуй объяснить это миротворцам.

В следующее мгновение его глаза расширились, словно он увидел нечто сногсшибательное, обрисовавшееся где-то сзади и слева от собеседника. Трент принялся быстро дожевывать картофель. Краем глаза уловил, что по проходу между соседними столиками идет девушка в платье из зеленой кожи, скроенном таким образом, что многочисленные алого цвета молнии делят наряд на дольки, словно апельсин. Вот она села за столик, расположенный рядом с их кабиной. Девлин не спускал с нее глаз, фиксируя каждое движение. К девушке подошла дама в черном. Трент наконец проглотил последнюю порцию картофеля и повернулся в ту же сторону. Девушка заказала стакан воды, голос у нее был тонкий, но при этом ясный и мелодичный. Как только распорядительница торжественно удалилась, Дэнис Кастанаверас, поймав взгляд Девлина, обернулась в его сторону и завлекательно улыбнулась.

Макс смутился и тут же отвел взгляд. На его лице появилось ребячески обиженное выражение, затем он вновь принялся хмурить брови. Подозрительно взглянув на Трента, спросил:

- О чем мы сейчас говорили? Трент допил остатки кофе:

- Я хотел сказать, что мне пора сматываться.

- О-о! - только и сумел выговорить Девлин. Брови у него поползли вверх. Затем полицейский неожиданно моргнул и бросил взгляд на пустую тарелку собеседника.

Трент сложил салфетку, положил рядом со столовыми приборами. Добавил:

- Мои ребята, Макс, должно быть, места себе не находят. Ищут, где я, что со мной случилось.

- Ты уже все слопал! - поразился Макс. - Надо же, как быстро управился.

- Никогда не знаешь, - нравоучительно заметил Трент, - сколько времени отпущено тебе судьбой на прием пищи. Следует быть готовым к любой неожиданности.

Макс с прежним обиженным выражением на лице коротко кивнул. Трент поднялся. В этот момент начальник полиции с неожиданной откровенностью заявил:

- Сегодня просто удивительный день. Один сюрприз за другим. Слушай, приятель, может, Пятый департамент прав в отношении тебя?

Трент ответил не сразу, сначала укоризненно взглянул на полицейского:

- Макс?

Взгляд начальника полиции слегка остекленел; он словно частично утратил власть над собой.

- Я слушаю, Трент.

- Тебе что-нибудь говорит имя Джерри Джексон?

- Никогда не слыхал.

- Удивляюсь, - поделился открытием молодой человек, - отыщется ли на всем белом свете больший чудак, чем некий «бизнесмен», явившийся в Нью-Йорк из какого-то захолустья якобы для того, чтобы отыскать мелкого жулика, каким являюсь я? Как так получилось, что миротворцы взяли меня под наблюдение?

- Понятия не имею.

- Это все, что ты знаешь?

- Все.

- Спасибо, Макс.

- Не за что.

Девлин вновь пришел в себя.

- Ладно, ступай, но чтобы больше ни-ни! - сурово предупредил он. - За обед я заплачу.

Пока Трент шел к выходу, Макс Девлин не сводил с него глаз. Следил так напряженно и пристально, что пропустил момент, когда девушка в зеленом платье встала и двинулась между столиков в том же направлении. Как только мужская фигура исчезла во входном проеме, Макс коснулся специальной, вделанной в столешницу полоски, или слота, с помощью которого клиенты могли расплатиться за заказ. Полоска, до того красная, сразу позеленела. Девлин громко и членораздельно выговорил:

- Оплата счета. Один кредит, двадцать пять пунктов. Полоска тут же вновь покраснела.

Некоторое время Девлин неподвижно сидел за столом, потом подозвал робота-официанта:

- Бот, у тебя есть встроенный телефон?

- Да, мсье.

Номер сам собой всплыл в сознании полицейского. Когда не было необходимости, он, хоть убей, никогда бы не вспомнил эту комбинацию цифр.

- Доступ 108080-CATR.

Перед Девлином в воздухе заиграли разноцветные блики, в воздухе очертился экран примерно в двадцать сантиметров по диагонали и засветилось изображение.

Абонент отозвался моментально. Так было всегда. Макс не смог бы припомнить, когда с ответом происходила задержка.

По серебристой поверхности экрана побежала рябь, в следующее мгновение плоскость, образуя объемное изображение, как бы погрузилась вглубь. Внутри высветившегося пространства возникли голова и плечи. Человек был темноволос, коренаст, неопределенного возраста.

Камбер Тремодиан коротко произнес:

- Я слушаю.

Глаза у далекого абонента были черны настолько, насколько может быть черной космическая даль. Ровная, непрозрачная тьма заволакивала его зрачки. Макс уже пятнадцать лет работал на Камбера Тремодиана, однако, кто он такой, до сих пор не ведал. Единственное, что их связывало, - этот телефонный но­мер. Порой, перебирая в памяти эти странные разговоры с неведомым боссом, Макс, удивляясь сам себе, не мог даже в точности припомнить момент, когда он дал согласие на сотрудничество. Не мог он также припомнить, подписывал ли какие-то бумаги, состоялся ли при этом какой-либо разговор о взаимных обязательствах? В это трудно было поверить - точнее, невозможно, - однако дело обстояло именно так. Однажды ни с того ни с сего у него вдруг возникло желание позвонить по этому странным образом всплывшему в сознании номеру и сообщить какую-то информацию. Какую, тоже не помнил. Как узнал номер, по какой причине отважился сделать звонок - никогда не мог объяснить себе.

- Мистер Тремодиан, я попытался заинтересовать Трента программой «Общества Джонни Реба». Он не клюнул. Тремодиан чуть заметно улыбнулся:

- Я же предупреждал вас, мой друг.

- Если исходить из его слов, касающихся событий сегодняшнего дня, невольно приходишь к выводу, что кто-то предупредил его. Он полагает, что этим человеком был я.

- Неужели?

- Так точно, сэр. Я предупредил его, что им заинтересовались миротворцы. Может, я совершил ошибку? Тремодиан не ответил, помолчал, потом спросил:

- Он вышел из ресторана один?

- Один?.. Да... я полагаю... - Он сделал паузу, потом решительно добавил: - Да, сэр.

Опять та же легкая улыбка, разве что чуть более скептическая, чем прежде.

- Конечно, один, - согласился мистер Тремодиан - Если заметишь, что в интервале между сегодняшним днем и восьмым августа происходит что-то необычное, позвони.

- На что именно мне следует обратить внимание, сэр? Тремодиан пожал плечами:

- Это я оставляю на твое усмотрение. Однако... - Он сделал паузу, как бы привлекая внимание к тому, о чем хотел сообщить далее. Выражение его глаз при этом не капельки не изменилось. - Оставь Трента в покое, Девлин. Сам я ни за что не осмелюсь его тронуть, да и противник, думаю, тоже. Все идет по плану, и мы знаем, что делаем, в отличие от оппозиции. - Он на мгновение прервался, потом уточнил: - На протяжении минимум ста лет по обе стороны текущего момента. Какие хитрости кое-кто ни придумывал бы, запомните, Девлин, все идет по плану. Что касается... - Вновь та же улыбка. - ...молодой леди, которая только что присоединилась к Тренту, я вот что имею в виду. За ней необходимо приглядывать, насколько это окажется в ваших силах. Ее зовут Дэнис Даймара.

Девлин кивнул:

- Я все понял, сэр.

- Но только соблюдайте дистанцию, Максвелл. Непременно соблюдайте дистанцию!

- Сэр?

- Вы мне ни к чему, Максвелл, если не в состоянии вспомнить все, что видели несколько минут назад.

Девлин никак не мог взять в толк, о чем тот толкует, однако покорно согласился:

- Обязательно, мистер Тремодиан.

- Очень хорошо. Спокойной ночи, Максвелл.

- Спокойной ночи, сэр.

Объемное изображение сплющилось, превратилось в серебристую плоскость, затем экран совсем погас и растворился в воздухе. А Девлин еще долго сидел в пустеющем на глазах ресторане.

Сидел и прикидывал. Ну не складывались у него отношения с хозяином! Точнее, трудно складывались. Уж очень тот, если можно так выразиться, своеобразен. Макс общался с ним пятнадцать лет и до сих пор не мог сказать, кто он или где живет. Все известные факты можно пересчитать по пальцам одной руки. За все пятнадцать лет Девлин только раз ощутил, что его ответ задел хозяина за живое, - в глазах у того появилось что-то похожее на колебания, какая-то неуверенность.

Это случилось десять лет назад. Тогда мистер Тремодиан открыто признался:

- Твое сообщение, мой друг, удивило меня и, признаюсь, обеспокоило. Если ты и в самом деле видел некую неясную фигуру, у которой глаза похожи на мои, это наводит на некоторые размышления. Первое человеческое существо с глазами Кабхира появится только через триста восемьдесят лет.

После этих слов Камбер Тремодиан улыбнулся. Даже сейчас, спустя десять лет, вспоминая ту улыбку, Девлин содрогнулся. Вот почему за все эти годы даже в том случае, когда он не совсем понимал хозяина, переспрашивать не решался.