"Хлопок одной ладонью. Том 2" - читать интересную книгу автора (Звягинцев Василий)

ГЛАВА 14

В квартире на Столешниковом было не в пример веселее. Все свои вокруг, не нужно ничего имитировать. С ударниками поручика Ненадо Ляхов-Фест почти сроднился, невзирая на солидную разницу в возрасте, остальные - вообще старшие братья и сестры, не в «орденском», а в чисто биологическом смысле.

Шульгин вполне одобрил его импровизацию на допросе Порецкой.

– Теперь да, теперь все постепенно становится понятнее и понятнее. Танкистов мы как раз в подходящее состояние привели, вполне готовы к допросу.

– Русские хоть? - спросил Вадим, освобождаясь от излишней амуниции. Отдохнуть опять скоро не получится, судя по всему.

– Кто же еще? Танки хоть и немецкие, «Леопарды», а экипажи «наши». Я сам когда-то на подобном «Панцеркампфвагене» развлекался, но эти посовременнее будут. Однако РПГ и козырного туза бьет. Придется всем парням по офицерскому Георгию отвесить… Врангель подпишет, куда денется.

И опять Ляхов изумился фразе, брошенной вскользь, без намерения произвести специальный эффект.

Нет, а что? Ну, Врангель, Петр Николаевич, Верховный Правитель. Ну, закопали его в Париже семьдесят восемь лет назад, а он все равно возьмет и подпишет представления к орденам. Нормально! Пусть попробует не подписать…

Александр Иванович, очевидным образом повеселевший по сравнению с нынешним утром (значит, дела хоть слегка, но налаживаются), попросил минуточку подождать, пока он переоденется.

Вадим в это время успел перекинуться несколькими словами с ударниками, превратившими три гостевых комнаты прилегающих квартир в свою казарму. Вполне приличную, офицеры все же. Оружие развешано на подходящих крючках и иных опорах, обувь составлена рядком вдоль стены, носки у всех свежие, и курят только возле открытого окна. Сверх положенного не пьют, в самоволку в город не собираются. Только прикажи - снова рванутся в бой. Хоть с кем!..

Шульгин вернулся, одетый в полевую генеральскую форму «ВСЮР». При трех крестах, положенных к постоянному ношению. Наверное, считал, что так и надо. Ляхов не вникал. Ему интереснее были пленные танкисты.

Подходящее для допроса впечатление создавал сам Александр Иванович. Кабинет, удаленный от общих комнат и коридора, в самой глубине квартиры, куда не знающий едва ли и случайно забредет. Шторы задернуты. Лампа под зеленым абажуром на письменном столе, не освещающая почти ничего, кроме бумаг и чернильного прибора. Никаких компьютеров.

Золотые погоны и аксельбанты слегка отблескивают. В стеклах книжных шкафов лампа многократно отражается, но не ярко. Шульгин уселся в кресло хозяина, оперся локтями о сукно. Вадим слева, с краешку, перед ним пепельница, коробка папирос. Блокнот, якобы для стенографии. То есть совершенно не из этой жизни картина.

Хорошо, что Фест в таких делах понимал больше, чем Секонд. И фильмов много смотрел, хотя бы и «Белую гвардию», «Адъютанта его превосходительства» и другие тоже. Мозги заморочить очередным подследственным - делать нечего, только не знал он, какие именно они будут. И к чему готовиться. «Свои» - и достаточно. Для него, значит, свои.

Но шеф, наверное, знает, что делает?

– Введите, - железным голосом произнес генерал Шульгин.

Танкистов ввели. Умыться им дали, кое-как привести себя в относительный порядок позволили. Покормили, скорее всего, остограммили. Табачком угостили. Без этого и расстреливать не по-нашему. В то же время комбинезоны на них были по-прежнему грязные, рваные. Пусть желающие попробуют из горящего танка выпрыгивать, где острых железок вокруг до хрена и люки едва ли не уже плеч.

Погон нет, лица если и не конкретно рязанские, как у Крючкова в кинофильме «Парень из нашего города», но явно уроженцев средней полосы.

– Сядьте, - приказал Шульгин, ломая привычную схему допроса, и указал, кому куда.

– Мой чин - видите?

– Не совсем, господин… товарищ… Звездочки, не пойму, чего… - ответил тот, который, наверное, был из двух старше. Года тридцать два - тридцать три на вид.

– Генерал-лейтенант я, деревня! Поперся, не зная куда, хоть бы книжки полистал. Имя, должность!

– Прапорщик Швиблов. Командир танка.

– Какого?

– «Леопард-4».

– Чей? Бундесвера? Власовец? С немцами против Родины воюешь? К стенке! Полковник, распорядитесь! - Шульгин так широко взмахнул рукой с зажатой в ней горящей сигарой, что чуть не попал Ляхову в глаз.

У прапорщика глаза стали не только квадратными, вообще невыразимой конфигурации.

– Господин генерал! Да вы же и не наш генерал! Что я вам сделал? Какие немцы, какие власовцы? Я из приштинского батальона сбежал, признаю. В Иностранный легион хотел. Там в пять раз больше платят. При чем Родина? В легион не взяли. Предложили в Ливии инструктором. Ну и что? Работал, учил арабов на танке ездить. Так они только ездить и могут. По прямой… Где моя вина? За что к стенке?

Ляхова тщательно подведенная к грани истерики позиция Швиблова не растрогала. Шульгина - тем более.

– А какого ж… ты в Москве на своем «Леоперде» оказался, инструктор? Из пушки стрелял, лично меня пытался убить? - в пику Шульгину очень тихо и спокойно спросил Ляхов, - За Ливию к тебе претензий нет…

– Так тут же такое дело. Вербовщик меня в Триполи нашел. Ты, говорит, в Легион собирался? Могу устроить. Еще и получше. В Иностранном французы по две тысячи евро платят и гражданство только через пять лет, а мы пять штук баксами кладем, и через полгода - любое гражданство, хоть американское. Вы б что, не согласились?

– Как видишь, пока нет. Мы Родину защищаем почти за бесплатно. Дальше говори.

– Ну, собралось нас таких побольше сотни. Кто откуда. Из Легиона обратно перебежали, из других стран, из Сербии, из Испании много. Нелегалы, сезонники. В Ираке до войны многие по контракту работали, домой не захотели. Все, конечно, с армейским опытом, от сержантов и выше. Афганцев уже нет, конечно, постарели уже, а так поучаствовали, кто в Чечне, кто где…

– Не рассусоливай. Где собрали?

– Сначала там же, в Ливии тренировались. В закрытом лагере. Инструкторы все европейцы, турок немного, толковые, кстати, офицеры, арабам до них, как до Марса… Слух был - у америкосов Курдистан для турок отбивать будем… Тут никто не возражал. С янкесами воевать - не с «чехами» же… Танкистов нас было пятнадцать экипажей, остальные типа «зеленых беретов».

– Детали пропускай. В Россию как попали?

– Так и попали. Построили нас как-то перед отбоем, и господин майор Шильдер…

– Немец? - перебил его Шульгин.

– Может, немец, может, швед, не представлялся. Но раз по «Леопардам» спец, наверное, немец. Но по-русски - не хуже вас. И говорит: «Задание, господа, немного меняется, скоро отправимся, только не куда-нибудь, а в Москву!» Тут меж парнями хипеж пошел, как в Москву, какую Москву? Что, после Ирака сразу на Россию штатники тянут? И как? Они ж нам вроде союзники теперь, и все такое! Мы так не подписывались… Понятно, как полторы сотни мужиков орать могут. Мы и в самом деле не власовцы какие…

– И все ж поехали?

– Так не к себе же! - искренне возмутился прапорщик. - Покричали мы, покричали, а тот майор сел спокойно в сторонке, закурил, дождался, пока успокаиваться стали, потом говорит, не про то шумите. Не в настоящую, мол, Москву, а вроде стрелялки компьютерной. И Россия придуманная, и все остальное. Там как бы белые в прошлый раз победили, а сейчас красные снова революцию затевают, и наша задача - белых поддержать. Смешно, с одной стороны, было слушать, а с другой - что иное ответить? Я хорошо помню, как оно было в девяносто третьем, Белый дом, мятеж и все такое. Тогда тоже рота танков в момент все придавила. Может, и сейчас, думаю… По телику и по радио все тихо, а вдруг правда коммуняки против Путина восстали? Так немцы с турками при чем?

– Еще короче. Объяснили вам все, на макетах потренировали, вы согласились…

– Не все. Человек десять наотрез отказались. Хоть в реальную Россию, хоть в компьютерную…

– Видите, Александр Иванович, - сказал Ляхов, - наемники-наемники, а совесть есть… И что с ними было? - обратился он снова к Швиблову. - Не посадили?

– Да ну, там же демократия, - из тона прапорщика следовало, что демократию он в целом одобряет, но и иронизирует одновременно. - Расчет в зубы, за реально прослуженное время, и гуляй… Апельсины собирай за доллар в день. И никакая там не совесть, господин генерал, а просто забздели они. Со своими воевать - не с янкесами.

– Что наглядно и подтвердилось. Верно?

– Куда вернее… Из десяти экипажей живых только мы двое и остались, да?

– Как добирались, расскажи.

– Как в компьютере, точно. Выехали ночью всем батальоном за полигон, километров пять на восток прошли, остановились, нас построили, сказали, что приступаем к выполнению… Снова тронулись, а рассвело - смотрю, мы уже Балашиху проехали, к окраинам Москвы подходим. И Москва совсем не та, как и было обещано…

– Крыша ни у кого не поехала? - спросил Шульгин.

– Вроде нет. И не такое видали… На окраине нас загнали в какое-то брошенное депо, могу на карте показать, велели отдыхать, сидеть тихо и ждать приказа…

– Командовал кто? Батальоном, ротами и вообще?

– Все русские. Подполковник Иванцов - комбат. Майор Жадобин - начштаба, у меня ротный - капитан Оридорога, взводные… А, неважно, - махнул рукой прапорщик. - Все сгорели…

– Незнакомые, непонятные люди были? Видел?

– Крутились какие-то. А как без этого, наши здесь ни ухом ни рылом. Ну вот, два дня отдыхали, в город не ходили, политинформацию два раза командиры читали, - вспомнил прапор последние советские годы, которые успел захватить. И даже вполне, если призывался он в восемьдесят восьмом - девяностом.

– Потом?

– Никакого «потом» не было. Утром нас подняли по тревоге, указали на карте маршрут, объявили, что в этом месте «наши» ведут бой, приказали выдвинуться и поддержать. Мы и поехали… И приехали, - скривился прапорщик.

– Видишь, как вас, дураков, кинули, - сочувственно сказал Ляхов. - Белые как раз - мы. А вы за красных сыграли. За них, получается, и «спеклись»…

Жаргонное слово в приложении к сгоревшим танкистам приобрело чересчур натуралистический оттенок.

– И что теперь с нами будет? - осторожно поинтересовался Швиблов. Второй танкист за время допроса не проронил ни слова, да к нему и не обращались.

– А что с тобой делать? Посидишь до конца заварушки под замком. Поймаем кого из твоих «работодателей», попросим обратно тебя вернуть. Зарплату и страховку там с них выбивать будешь. По законам демократии. Не поймаем - здесь крутись, как сумеешь. Свой доллар в день всегда заработаешь. Уведите их, - приказал Шульгин.

– И что мы имеем с гуся? - сам себя спросил Шульгин, расстегивая китель. И сам же ответил: - Вышкварки и мясо. То есть картина более-менее проясняется. Лихарев тут замешан, без всяких сомнений.

– Почему именно Лихарев, ему это все зачем? - Из соседней комнаты вышел Левашов, который все это время возился с приборами, отслеживая текущую обстановку по ту сторону стен квартиры.

– Кто еще, можешь предположить? Переходы явно через «боковое», и у хохлов, и у танкистов. А генераторы есть только у Чекменева с Маштаковым и у него наверняка. На Западе до них еще не додумались.

Ладно, пусть не сам Валентин эту хреновину учинил, пусть Ибрагиму продал…

– Не сходится, - возразил Олег. - Не говоря о том, что мы за ним плотно присматривали, такая комбинация Лихареву совершенно не нужна. Сам подумай. Любые собственные планы он в состоянии реализовать микрохирургически. И князя убить, и власть поменять, но ему и это не нужно. У него и так все есть.

Ты как знаешь, конечно, вы у нас политики, а я - технарь, и я по-прежнему уверен, что все идет и помимо нас, и помимо Валентина. Что стоит пресловутой Ловушке, или кто там еще исполняет похожую функцию, найти подходящих специалистов, у нас и здесь, наладить собственные переходы? Все остальное ты сам видишь. Кто учинил взрыв в Кремле, кому потребовалось похищать Бубнова? Маштакова, кстати, кто тебе посоветовал выхватить за минуту до взрыва?

Шульгин слушал Левашова с подчеркнутым вниманием, будто тот открывал ему неведомые ранее истины.

– Не поверишь - никто. Само совпало. В развитие сюжета с Ляховым и Чекменевым. Женщин из Москвы отправили, Вадим-Секонд пошел операцию по изъятию выявленных заговорщиков с Чекменевым и Тархановым прорабатывать, а я подумал, что пора и профессором заняться, кое-какие вопросы с его помощью уточнить. То есть все развивалось по намеченному плану.

Мне пришло в голову, что войсковую операцию можно сделать отвлекающей, а настоящий удар нанести по «центру зомбирования» тоже через «боковое», захватить все оборудование, потом и персонал «тепленькими». И верископами там, не верископами, выколотить координаты Главной базы. У нас она располагается, у них или в третьем пространстве, я пока не знаю.

За сутки, при особом везении, свернуть эту проблему. И дальше работать не торопясь, с чувством и вкусом.

К Маштакову я открыл проход еще пребывая в самом благодушном настроении. Увидев меня, он удивился, но не слишком. Я ему улыбнулся, собрался представиться, протянул руку. И почувствовал, что нас накрывает… Чем именно, не скажу, но похоже, как еще тогда нас с Андреем в Замке. Ни про взрыв я не подумал, ни про что другое. Не останавливая движения, схватил профессора за грудки и рванул к себе. В падении отключил «дверь». «Окно» осталось. И великолепно видно было, как полыхнуло. Никто из ныне живущих так близко взрыва вакуумной бомбы не видел, ручаюсь. А дальше все завертелось по трем осям сразу…

– Маштаков сейчас где?

– Где ему быть? Здесь же, но в двадцать пятом. Мало ли что? Если «они» научились не только на хвост нам садиться, а и опережать в темпе, так я не знаю. Правда, кое-какие шансы мы уже отыграли. Теперь бы опять клювом не прощелкать…

– Я пойду, поговорю с ним, - предложил Олег.

– Пойди, поговори. Только лучше бы сначала с техникой «зомбистов» познакомился, и с персоналом мы вместе кое-что обсудили. А Ляховых - опять местами поменять. Фест к Тарханову уже притерся, пусть военными делами займутся, Танки горелые обследовать, в Москве осадное положение ввести, к князю в Берендеевку сбегать.

А Секонд пускай на КМВ гонит. Девушек своих поддержит, и вместе с Ларисой с Лихаревым по душам поговорят. Если он совсем ни при чем, ему самое время на нашей стороне в бой вступать. Боюсь только, как бы и туда не опоздать… Так что давай, Вадим, действуй. Возражения есть? Возражений нет, - с детства всем знакомая сентенция прозвучала ободряюще.

– Есть возражение, - неожиданно не согласился с ним Фест. - На КМВ Вадим успеет. День, два - не срок. А сейчас бы лучше ему с Бубновым поработать. На его уровне мне не потянуть, слишком у них много общих научных тем и воспоминаний. Пусть забирают отсюда и людей и технику и вывозят на свою базу. Вот господин Левашов там и поучаствует. Назвать его каким-нибудь экспертом из гражданского КБ или просто личным другом, согласившимся помочь. В нынешней суматохе никто и внимания не обратит. А то ведь здесь уже, прошу прощения, не приличное место, а вроде пересыльной тюрьмы…

В этом Ляхов был прав. Пусть и насчитывала объединенная квартира пятнадцать комнат, три большие кухни, да еще прихожие, коридоры, чуланчики всякие, а набилось туда два с лишним десятка корниловцев со всем снаряжением, в начищенных натуральным гуталином ботинках, курящих, если и не все сразу, то постоянно. Да около тридцати сотрудников «зомби-центра», и еще загромоздившие добрую часть свободного пространства электронные щиты и ящики. Пленных сторожить надо, в туалеты выводить, а скоро и кормить придется. Очень похоже на названное Вадимом учреждение.

Шульгин и сам собирался перекинуть большую часть посторонних в Крым, в какое-нибудь подходящее место. В Константиновский равелин, например, на старый броненосец «Три святителя». А можно и на «Валгаллу» - тоже удобное место для допросов и изучения трофейной техники.

Но Фест рассудил еще лучше. В самом деле, пусть Ляхов с Бубновым в присутствии Левашова выудят у пленников все, что сумеют, научатся пользоваться аппаратурой, а уже потом и решим, нужно нам самим это или заслуживает полного уничтожения?

Он сам и позвонил напарнику, изложил суть вопроса и предложил вариант решения.

– Хорошая мысль, - согласился Секонд. - Все один к одному. А как замотивируем?

– И мотивировать нечего. Ты же сам Тарханову наводки на участников заговора давал, Бубнова выручал, И сейчас так же. Потребуй подготовить на базе помещение для приема «гостей», три грузовика или пару автобусов, десяток бойцов и подскакивай на Столешников. Там товар и примешь… За два часа управишься? Значит, ждем.

– С Маштаковым что думаешь делать? - спросил Левашов Шульгина. - Неплохо бы и его с нами…

– Своевременно или несколько позже. Мы с Андреем хотели с ним предварительно пообщаться. Потом - по обстановке.