"Стеклянный дом" - читать интересную книгу автора (Кейн Рейчел)

6

Холодный воздух общежития после жары снаружи казался сухим и безжизненным. Клэр вздрогнула и моргнула, чтобы глаза привыкли к полумраку. Несколько девушек сидело в холле, бросив книги на стол; телевизор был включен, но никто его не смотрел.

Никто не смотрел на нее, когда она прошла мимо. Она пошла в застекленную кабину дежурного, и студентка, сидящая внутри, подняла глаза от журнала, увидела ее ушибы, и раскрыла рот в немом ужасе.

— Привет, — сказала Клэр. Ей пришлось дважды сглотнуть, но голос все равно казался тонким и сухим. — Я — Клэр, с четвертого. Гм, я попала в аварию вчера. Но сейчас у меня все хорошо. Все в порядке.

— Ты ведь… Это же тебя они искали, да?

— Да. Просто скажи всем, что я в порядке. Мне нужно идти на занятия.

— Но…

— Прости, я опаздываю! — Клэр умчалась к лестнице и поднялась наверх так быстро, как позволила ее лодыжка. Она пронеслась мимо пары девушек, которые посмотрели на нее широко распахнутыми глазами, но ничего не сказали.

Она не встретила Монику. Ни на лестнице, ни наверху. Коридор был пуст, все двери закрыты. Из трех или четырех комнат играла музыка. Она пробежалась до конца, до своей комнаты, и попыталась ее открыть.

Ручка слегка повернулась в ее пальцах. Отлично. Это громче чем любые надписи на стенах говорило, что Моника была здесь.

Разумеется, комната была разгромлена. Все что не было сломано, было свалено в кучу. Книги были разодраны, и это было неприятнее всего. Ее скудную одежду вытащили из шкафа и разбросали по полу. Некоторые из блузок были разорваны, но она не слишком расстроилась. Две или три блузы все же и были отправлены в мусорный мешок, захваченный для вещей. Одна пара трусов не пострадала, и она добавила и ее тоже. Удачно нашлись и несколько старых пар нижнего белья, завалявшегося в углу ящика. Они тоже перекочевали в мешок.

Осталась пара туфель, несколько книг, которые еще можно было спасти, и небольшая косметичка на полке около кровати. Ее iPod исчез. Так же, как и ее компакт-диски. Неизвестно, была ли это работа Моники, или какой-нибудь другой крысы из общежития, порывшейся в мусоре позже.

Она осмотрелась вокруг, смела мусор в угол, и захватила фото своих родителей с комода.

А затем она ушла, не потрудившись запереть дверь.

Хорошо, подумала она с дрожью. В конце концов все прошло отлично.

Она была на полпути вниз, когда услышала голоса на втором этаже:

— Клянусь, это — она! Ты бы видела ее фингал. Невероятно. Ты ей действительно показала.

— Где она, черт возьми? — Голос Моники, острый как бритва. — И почему никто не позвал меня?

— Мы позвали! — запротестовал кто-то. Кто-то, чей голос звучал столь же испугано, как себя вдруг почувствовала Клэр. Она полезла в карман и сжала в руке телефон. Звездочка два. Просто нажать звездочка два — Шейн недалеко, и Ева прямо здесь внизу.

— Она была в своей комнате. Может, она все еще там?

Дерьмо. Не было никого в общежитии, кому она могла доверять. Никто не спрячет и не заступится за нее. Клэр отступила назад на третий этаж и бросилась к открытой двери пожарной лестницы. Она неслась вниз по заброшенной лестнице так быстро как могла, пригибаясь, чтобы ее не увидели в окно на втором этаже. Она достигла первого этажа, обливаясь потом и дрожа от усилий в больных мускулах, едва таща свои рюкзак и мусорный мешок. Только здесь она остановилась и взглянула за стекло двери, ведущей в холл.

Поклонница Моники Дженнифер сторожила пожарную лестницу снаружи. Она выглядела напряженной и сосредоточенной, и — как показалось Клэр — немного напуганной. Она постоянно крутила браслет вокруг правого запястья. В одном можно быть уверенной: Дженнифер увидит ее в ту же секунду, как Клэр откроет дверь. Хотя это может быть уже и не так важно, главное выйти, а они могут и не решиться напасть на нее у всех на глазах.

Однако, взглянув на лицо Джессики, Клэр уже не была в этом так уверена. Совсем не была.

Где- то наверху дверь на пожарную лестницу громко хлопнула, и Клэр вздрогнула, ища место для укрытия. Единственным возможным местом оказалось пространство под бетонной лестницей. Там было что-то вроде кладовки, но когда она подергала дверь, та оказалась закрытой, а у нее не было сверхспособностей Моники взламывать замки.

К тому же, у нее не было времени. Шаги спускавшегося по лестнице человека все приближались. Можно было надеяться, что спускавшийся не посмотрит назад в угол, или все же попробовать взломать дверь. Клэр еще раз прикоснулась к телефону в кармане. Один телефонный вызов и все будет в порядке.

Но она вновь оставила телефон в покое, сделала глубокий вдох и стала ждать.

Это была не Моника, а Ким Валдез, новенькая, как и Клэр. Помешанная на компьютерах, что ставило ее лишь на крошечную ступень выше статуса местной парии Клэр. Ким была замкнутой, и она кажется не боялась ни Моники, ни ее подружек; Ким словно вообще ничего не боялась. Хотя, она не была и дружелюбной. Просто… себе на уме.

Ким посмотрела на нее, моргнув пару раз, а затем остановилась, так и не выйдя в холл.

— Эй, — сказала она, сняв капюшон своей трикотажной рубашки и открывая короткие блестящие черные волосы. — Они тебя ищут.

— Да, я знаю

Ким держала кейс с инструментами. Клэр не вполне понимала, какие там были инструменты, но кейс был большим и громоздким в потертом черном корпусе. Ким поставила его на пол.

— Это сделала Моника? — Она указала на синяки Клэр. Клэр молча кивнула. — Я всегда знала, что она сука. Так. Тебе нужно выйти отсюда?

Клэр снова кивнула, с трудом сглотнув.

— Ты мне поможешь?

— Нет. — Ким сверкнула неожиданно широким оскалом. — Не совсем. Это было бы не слишком умно.

Следующую секунду они бешено трудились: Клэр надевала рубашку Ким, натянув капюшон на лицо, а потом взяла кейс для инструментов.

— Натяни посильнее, — посоветовала Ким. — Чтобы он закрывал твое лицо. Да, вот так. Опусти голову.

— А мои сумки?

Я подожду пару минут, а затем вынесу их. Подожди снаружи. И не смей никуда уходить с моим сотиком, или я тебе жопу надеру.

— Я не уйду, — поклялась она.

Ким приоткрыла дверь, и Клэр, сделав прерывистый вдох, наклонила голову вниз в последней попытке выглядеть похожей на свою спасительницу.

Когда она прошла мимо Дженнифер, та скользнула по ней поверхностным взглядом и снова сфокусировалась на ступеньках. Клэр чувствовала, как горит ее лицо от жаркой волны адреналина, и заставляла себя идти спокойно, подавляя желание пробежать оставшуюся часть пути до двери. Кажется, потребовалась целая вечность, чтобы пересечь холл и достичь стеклянных дверей, ведущих на улицу.

Она уже открывала дверь, когда услышала как Моника говорит:

— Эта уродка не могла выйти здесь! Проверьте подвал. Может она спустилась по мусорному желобу, как ее дурацкое белье.

— Но… — жалко запротестовала Джен. — Я не хочу спускаться туда…

Но ей все же пришлось. Клэр подавила злобную усмешку — в основном потому, что смеяться все еще было слишком больно — и вышла из общежития.

Ощущение солнечного света на коже было изумительным. Оно означало безопасность.

Клэр сделала глубокий вдох раскаленного полуденного воздуха, и зашла за угол подождать Ким. Тепло отскакивало от прожаренных солнцем стен, так что можно было задохнуться. Она сощурилась от солнца и разглядела далекий блик с автомобиля Евы, припаркованного около выезда. Там еще жарче, догадалась она, и задумалась, сняла ли уже Ева свое готичное кожаное пальто.

И как раз когда она подумала об этом, она заметила падающую из-за спины тень, и почти успела обернуться, но было слишком поздно. Что-то мягкое и темное закрыло ее глаза, забило рот и нос, и сильный рывок за голову сбил ее с ног. Она закричала, или попыталась это сделать, но кто-то ударил ее в живот, помешав крику и дыханию. Сначала Клэр видела слабый жидкий солнечный свет, просвечивающий сквозь ткань на ее лице, и мельтешащие силуэты, а затем все потемнело. Нет, она не упала в обморок, или что-то вроде этого, хотя отчаянно этого хотела.

Горячее давление солнца растаяло, потому что ее затащили в какое-то темное тихое место.

Потом вниз по лестнице.

Когда движение прекратилось, она услышала звук дыхания и шепот нескольких человек, затем ее сильно толкнули сзади, и она утратив равновесие упала на холодный бетонный пол. К тому времени когда она выпутала голову из мешка, — видимо, черного рюкзака — она обнаружила целый круг девушек, стоящих вокруг нее.

Она понятия не имела, где находится и что это за комната. Какой-то чулан, скорее всего в подвале. Он была заставлена вещами — чемоданами, коробками с написанными именами и тому подобное. Некоторые коробки упали, выплеснув бледные внутренности из старой одежды. Пахло влажной бумагой, и она беспомощно чихнула, когда ее рот, отчаянно хватающий воздух, заполнился пылью.

Пара девушек хихикнула. Большинство присутствовавших выглядело не слишком счастливыми от своего присутствия здесь. Подручные, догадалась Клэр. Радуются, что не они лежат на полу.

Моника вышла из угла.

— Ну, — произнесла она, уперев руки на бедра. — Смотрите, что киски притащили. — Она ослепила Клэр холодной белозубой улыбкой, как будто здесь больше никого не было. — Ты сбежала, маленькая мышка. Как раз когда мы собирались начать веселиться.

Клэр притворилась чихающей, несколько раз, и Моника в отвращении отступила назад. Клэр обнаружила, что имитировать чихание не так легко, как она думала. Было больно. Но это дало ей время и прикрытие, чтобы вытащить из кармана телефон, и закрывая его собой отчаянно набрать *2.

Она нажала ОТПРАВИТЬ и запихнула его между двумя коробками, надеясь что синее свечение кнопок не привлечет внимания Моники. Надеясь, что Шейн не сидит в наушниках iPod-а или играет на приставке Xbox, игнорируя телефон. Надеясь…

Просто надеясь.

— О, Бога ради. Поставьте ее! — Велела Моника.

Моникетты выскочили вперед, Джен схватила за одну руку, Джина за другую. Они подняли Клэр на ноги и стали держать, чтобы она снова не упала.

Моника стянула капюшон с разукрашенного синяками лица Клэр и снова улыбнулась, оценив повреждения.

— Черт, уродина, ты паршиво выглядишь. Больно наверное?

— Да что я тебе сделала? — спросила Клэр. Она была испугана, и одновременно зла. Ее душила ярость. Семь девушек стоят вокруг нее и ничего не делают, потому что боятся, и кого? Моники? Кто, черт возьми, дал Монике право вертеть всеми вокруг?

— Ты знаешь, что ты сделала. Ты пыталась выставить меня дурой, — ответила Моника.

— Пыталась? — парировала Клэр, что было глупо, но она не смогла удержаться.

Ответом был удар по лицу. Сильный. Прямо поверх первого синяка, превративший ее дыхание в медленное биение раскаленной добела агонии. После удара Моники все вокруг внезапно странным образом прояснилось. Клэр почувствовала давление на руки и поняла, что Моникетты удержали ее на ногах. Она вернула своим ногам устойчивость, открыла глаза и сверкнула ими на Монику.

— Почему ты живешь в Ховарде? — спросила она.

Моника, разглядывающая кулаки в поисках синяков, удивленно посмотрела на нее.

— Что?

— Твоя семья богата, верно? Ты могла бы жить в квартире. Или в доме женского братства. Так почему ты живешь в Ховард Холле вместе остальными уродами? — Она задержала дыхание от внезапно холодного пламени в глазах Моники. — Разве что, ты сама — урод. Урод, которому сходит с рук бить кого-то слабее себя. Урод, которого стыдится твоя семья. Которого они прячут там, где ты не будешь мозолить им глаза.

— Заткнись, — прошептала Дженнифер ей на ухо. — Не будь дурой! Она же убьет тебя — ты что, не понимаешь?

Она отдернула голову.

— Я слышала, что ты уезжала в колледж, — продолжила Клэр. Желудок крутило и она чувствовала, что ее сейчас вывернет наизнанку, но она должна продержаться совсем чуть-чуть. Шейн придет. Ева придет. Может быть, Майкл. Она представила себе Майкла, стоящего у входа, пронзающего Монику насквозь ледяным взором с ангельского лица. Да, это будет круто. Моника больше не казалась такой сильной. — И что потом? Срезали на экзаменах? Не удивительно, что девушка, считающая что Вторая мировая была с китайцами просто не смогла…

На этот раз она успела заметить удар и пригнулась. Кулак Моники врезался ей в лоб, больно, но Монике явно было гораздо больнее, поскольку она издала резкий вскрик и отступила, баюкая свою правую руку в левой. Это сделало ужасную пульсацию в голове Клэр почти терпимой.

— Осторожней, — задыхаясь, почти хихикнула Клэр. Порез на ее губе лопнул, и она слизнула кровь. — Не сломай ноготь! Я этого не стою, помнишь?

— В точку! — прорычала Моника. — Проучите эту дрянь. Чего вы ждете? Давайте, сделайте это! Думаете, эта зануда может меня задеть?

Моникетты посмотрели друг на друга, определенно гадая, не сошла ли их королева с ума, потом отпустили руки Клэр и шагнули назад. Отступая, Дженнифер столкнулась с высоким столбиком коробок, обрушив лавину пыли и старых бумаг. Но она не обратила на это никакого внимания, взгляд Дженнифер был прикован к щели между коробками. Туда, где Клэр спрятала телефон. Джен увидела его, и Клэр громко задохнулась, испугавшись еще больше.

— На что это ты уставилась? — Зарычала Моника на Джен. Джен отреагировала совершенно невероятно: она намеренно развернулась спиной к телефону, сложила руки, и встала так, чтобы его не было видно. При этом она ни разу не посмотрела на Клэр. Вау. Что это? Определенно не счастливый случай. Преданность Дженнифер уже дала первые трещины? Возможно, она еще не полностью превратилась в первую жрицу Моники. Возможно, Моника просто слишком часто ее оскорбляла?

Однако не стоило надеяться, что в ближайшее время Дженифер перейдет на сторону Клэр.

Клэр стерла кровь с губы и посмотрела на других девушек. Они стояли встревоженные и нерешительные. Монике был брошен вызов, и пока никого не уложили мордой в пол, все, включая Клэр, выжидали. Странная пауза. Неужели Клэр действительно задела Монику за живое, причинила боль не только ее кулаку, но и чему-то, что находилось у нее в сердце.

Моника потерла руку, глядя на Клэр так, будто никогда не видела ее прежде. Оценивающе.

— Никто не рассказал тебе правду о жизни, Клэр. Дело в том, что если ты вдруг просто раз, и исчезнешь… — Она дернула своим красивым заостренным подбородком в сторону башен из пыльных коробок. — Никто кроме уборщиков никогда сюда не заходит. Думаешь мамочка с папочкой поставят всех на уши? Может быть и так. Но едва они потратят свои последние десять центов на размещение твоей фотки на молочных пакетах, как пойдут слухи о том, что ты сбежала с чьим-то бойфрендом. Они возненавидят даже мысль о тебе. Морганвилль превратил исчезновения людей в целую науку. Знаешь, никто и никогда не исчезает здесь. Всегда где-нибудь еще…

Моника не насмехалась над нею. Это было самым страшным. Она говорила размеренно, тихо, как будто они двое равных, ведущих дружественную беседу.

— Хочешь знать, почему я живу в Ховарде? — продолжила она. — Потому что в этом городе я могу жить везде, где хочу. Как я хочу. А ты — ты просто ходячий набор донорских органов. Вот тебе мой совет, Клэр. Не становись на моем пути, потому что если встанешь, то долго не проживешь. Все понятно?

Клэр медленно кивнула. Она не осмеливалась отвести взгляд. Моника напоминала ей дикую собаку, которая перегрызет тебе глотку, как только ты покажешь слабость.

— Более чем… — ответила она. — Ты типа псих. Я поняла.

— Могла бы быть, — согласилась Моника с задумчивой странной улыбкой. — А ты — умная маленькая уродка. А теперь беги отсюда, страшилка-заучка, прежде чем я передумаю и воткну тебя в один из этих старых чемоданов, пока какой-нибудь архитектор не найдет тебя через пару сотен лет.

Клэр моргнула.

— Может быть, археолог?…

Глаза Моники обожгли льдом.

— О, тебе лучше бежать прямо сейчас.

Клэр обошла Дженнифер, вытащила телефон из щели между коробками и показала его Монике:

— Говори почетче для микрофона. Я хочу убедиться, что мои друзья расслышали каждое слово.

Секунду никто не двигался, затем Моника рассмеялась.

— Черт, уродка. Это будет весело. — Она быстро перевела взгляд с Клэр куда-то к ней за спину и отчеканила: — Только когда я скажу.

Клэр взглянула через плечо. Рядом стояла Джина и у нее в руке был какой-то металлический стержень.

О Боже. В глазах Джины было нечто леденящее.

— А ведь Джина до нее доберется, — улыбнулась Моника. — А мы посмотрим. Но эй, зачем торопиться? Я несколько лет так не веселилась.

Ноги Клэр словно превратились в переваренные спагетти. Она хотела броситься прочь, хотела заплакать, и не осмелившись сделать ни того ни другого, снова притворилась храброй. Они убьют ее на месте, если заподозрят, что она блефует.

Она прошла мимо Джины, между двумя девушками, которые не захотели встретиться с ней взглядом, и положила руку на дверную ручку. Сделав это, она взглянула вниз на телефонный дисплей.

НЕТ СИГНАЛА

Она открыла дверь, вышла наружу, и обнаружила свои мешки брошенные в траве там, откуда ее похитили. Она положила телефон в карман, подобрала мешки, и прошла через стоянку к автомобилю Евы. Та все еще сидела на водительском месте, бледная как паяц и напуганная.

Клэр забросила мешок назад, когда Ева спросила:

— Что случилось? Они тебя видели?

— Нет, — ответила Клэр. — Никаких проблем. У меня занятия. Встретимся позже. Спасибо, Ева. М-м — вот твой телефон. — Она протянула сотовый Еве, которая взяла его не переставая хмуриться. — Я буду дома до темноты.

— Я сильно на это надеюсь, — сказала Ева. — Серьезно, Клэр. Ты странно выглядишь.

Клэр засмеялась.

— Я? Посмотрись в зеркало.

Клэр взяла свой рюкзак с сиденья, закрыла дверцу, и подождала, пока черный автомобиль Евы не скрылся из виду. «Сейчас она поедет на свою работу», — почему-то пронеслось в голове.

На полпути к химической лаборатории Клэр настигли запоздалая реакция на все произошедшее. Она села на скамейку и молча заплакала, закрыв лицо руками.

О Боже. О Боже, я хочу домой!

Она не была уверена, означало ли это дом Майкла, или же ее прежний дом, ее комнату у родителей, которые всегда защищали ее.

Я не могу все бросить.

И она действительно не могла. Она никогда в жизни не смогла бы бросить учебу, даже если это было бы самым умным решением.

Она вытерла опухшие глаза и пошла в класс.

До конца дня никто ее не убил.

Через пару часов она перестала вздрагивать от каждого колебания воздуха и сосредоточилась на уроке. Ее память не пострадала, и она действительно знала ответы по истории. «Спорим, Моника не смогла бы правильно ответить», — подумала она, и воровато оглядела комнату в поисках Моники или кого-то из ее команды. Класс был небольшим. Она не увидела никого похожего на тех, кто был в подвале.

Она зашла в продуктовый магазин после уроков, и ее тоже не убили. Никто не бросился на нее, пока она выбирала салат и томаты, или стояла в очереди в кассу. Хотя она все же отметила, что парень в мясном отделе выглядел подозрительно.

Она пошла в Стеклянный дом, ожидающий вампиров в выцветающем полудне, чувствуя себя довольно глупо даже от одной мысли об этой чертовщине. Она не встретила никого кроме других студентов, бродящих вокруг с набитыми рюкзаками. Большинство из них ходили группами.

Когда она миновала студенческий городок, магазины закрылись, освещение погасло, и немногочисленные прохожие заспешили.

Ворота, выглядящие как смесь Унесенных ветром и Мюнстров были открыты. Она закрыла их за собой, открыла дверь новеньким блестящим ключом, который она обнаружила в своем комоде утром, и захлопнула за собой дверь.

В конце коридора стояла тень. Высокая, широкая тень в мятой желтой футболке и низкопосаженных выцветших джинсах с бахромой внизу. Босоногая тень.

Шейн.

Он просто посмотрел на нее несколько секунд, затем произнес:

— Ева отнесла твое барахло в твою комнату.

— Спасибо.

— Что это?

«Продукты на обед.»

Он слегка наклонил голову, пристально разглядывая ее.

— Ты поступаешь довольно глупо для умной девушки. Ты знаешь это?

— Я знаю. — Она подошла к нему. Он не двинулся.

— Ева говорит, ты не встретила Монику.

— Да. Я ее не встретила.

— Знаешь что? Я на это не куплюсь.

— Знаешь что? — парировала она. — Мне все равно. Извини.

Она протиснулась мимо него в кухню и поставила свои сумки. Ее руки тряслись. Она сжала их в кулаки и начала выкладывать продукты. Говядина. Салат. Томаты. Лук. Консервированная фасоль. Острый соус, из тех, что ей нравился. Сыр. Сметана. Лепешки такос.

— Позволь угадать, — произнес у нее за спиной Шейн. — Ты собираешься готовить китайское блюдо.

Она не ответила. Она была все еще слишком обижена и — совершенно неожиданно — слишком напугана. Напугана тем, чего она не знала. Всем. Ничем. Сама собой.

— Я могу чем-нибудь помочь? — Его голос звучал по-другому. Тише, мягче, почти любезно.

— Порежь лук, — сказала она, понимая, что он не это имел в виду. Но он подошел, взял луковицу, и сграбастал в подставки жутковато выглядящий огромный нож. — Сначала нужно его почистить.

Он стрельнул в нее укоризненным взглядом, совсем как на Еву, и приступил к работе.

— М-м-м… я наверно, должна маме позвонить, — сказала Клэр. — Могу я воспользоваться телефоном?

— Если оплатишь межгород.

— Разумеется.

Он пожал плечами, потянулся и достал радиотелефон, а затем кинул ей. Она чуть не уронила его, но к счастью, только «чуть». Она достала из шкафчика большую железную сковороду и поставила на плиту, зажгла огонь, и налила немного масла. Пока оно нагревалось, она открыла тонкую книжечку рецептов, которую приобрела однажды в магазине, и одновременно набрала номер.

Мама ответила после второго гудка.

— Да? — Ее мать никогда не говорила «алло».

— Мама, это Клэр.

— Клэр! Детка, куда ты пропала? Я несколько дней пытаюсь до тебя дозвониться!

— Уроки, — ответила она. — Извини. Я не так часто бываю свободна.

— Ты нормально спишь? Если мало отдыхать, то заболеешь — ты же знаешь. Как ты?

— Мам, я в порядке. — Клэр нахмурилась над лежащим перед ней рецептом. Что означает пассировать? Что-то вроде обжарки? Слово нарубить она поняла. Оно означало просто порезать продукты кубиками, и Шейн это уже сделал. — Правда. Со мной все в порядке.

— Клэр, Я знаю, что это трудно. Мы не хотели, чтобы ты уезжала даже на несколько сот миль в ТПУ, милая. Если ты захочешь вернуться домой, мы с папой будем только рады!

— Честно, мам, у меня все отлично. Все хорошо. Занятия очень интересные, — ну хоть это была правда, — и у меня здесь появились друзья. Они за мной присмотрят.

— Ты уверена.

— Да, мама.

— Просто я волнуюсь. Я знаю, что ты очень взрослая для своих лет, но… — Шейн открыл рот, чтобы что-то сказать. Клэр отчаянно замахала ему «НЕТ-НЕТ-НЕТ», показывая на телефон. «Мама!» — сказала она одними губами. Шейн воздел руки, признавая поражение, и продолжил рубить овощи. Мама все еще говорила. Клэр пропустила несколько слов, но она не думала, что это имеет большое значение. — …мальчиков, верно?

Ух ты. Материнский радар сработал даже на таком расстоянии.

— Что, мам?

— В вашем общежитии не разрешают приводить мальчиков в комнаты, не так ли? У вас там есть какой-нибудь дежурный?

— Да, мам. Дежурные в Ховард Холле двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю гоняют гадких злых мальчишек из наших комнат. — И тут она тоже не солгала. Это абсолютная правда. А то, что она на самом деле не живет в Ховард Холле… ну, это не совсем то, что нужно сейчас пояснять, не так ли?

— Это не шутка. Ты очень ранима, Клэр, и я не хочу…

— Мам, я должна идти. Мне нужно обедать и сделать тонну уроков. Как папа?

— Папа в полном порядке, милая. Он передает привет. О, иди сюда, Лес, и скажи привет своей очень умной дочери. Ты от этого не переломишься.

Шейн передал ей полную чашку нарезанного лука. Клэр прижала телефон около уха и бросила лук на сковороду. Он тут же начал шипеть, введя ее в панику; она подняла сковороду над горелкой и чуть не выронила телефон.

— Привет, детка. Как уроки? — В этом был весь папа. Не «как прошел день?» или «ты с кем-нибудь подружилась?» Нет, его философией всегда было быть первым, все остальное просто помеха на пути.

Но она все равно его любила.

— Уроки замечательные, пап.

— Ты что-то жаришь? Они позволяют вам держать плиту в общежитии? В мое время так не делали, скажу я тебе…

— М-м-м, нет, я только что открыла колу. — А вот это был уже прямой обман. Она поспешно поставила сковороду, подошла к холодильнику и вытащила охлажденную колу, так чтобы можно было открыть ее. Вот. Запоздалая истина. — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Хотелось бы, чтобы все прекратили беспокоиться обо мне, словно я первый человек в мире, которому сделали подобную операцию.

— Я знаю, пап.

— Доктора говорят, я в порядке.

— Это здорово.

— Я должен идти, Клэр, игра начинается. Ты как там, — о’кей?

— Да. Я в порядке… Папа…

— Да, милая?

Клэр прикусила губу и нерешительно потянула колу.

— М-м-м… Ты знаешь что-нибудь о Морганвилле? История города, или типа того?

— Проводишь исследование, а? Доклад какой-то? Нет, я не слишком много знаю. Университет стоит там почти сотню лет, вот и все, что я слышал. Я знаю, что тебе не терпится пойти в старшую школу, но я считаю, что тебе нужно провести пару лет поближе к дому. Мы уже об этом говорили.

— Я знаю. Просто интересуюсь. Это довольно интересный город, вот и все.

— Ну тогда ладно. Расскажешь потом, что обнаружила. Твоя мама хочет сказать до свидания.

Папа никогда не прощался. К тому времени, как Клэр произнесла «Пока, пап!» он уже ушел, и трубку взяла мама.

— Милая, звони нам, если что-нибудь будет тебя беспокоить, хорошо? Ох, звони нам в любом случае. Мы тебя любим!

— Я тоже тебя люблю, мам. Пока.

Она повесила трубку и уставилась на поджаривающийся лук, затем на рецепт. Когда лук стал прозрачным, она смешала его с говядиной.

— Ну, закончила врать людям? — Спросил Шейн, и обошел вокруг Клэр чтобы пересыпать немного тертого сыра на чашу весов. — Такос. Замечательно. Черт, я рад, что проголосовал за кого-то талантливого.

— Я это слышала, Шейн! — крикнула из гостиной Ева, а потом хлопнула входная дверь. Шейн поморщился. — Почисти свою ванную в эти выходные!

Шейн поморщился.

— Перемирие!

— Ладно.

Ева вошла, лоснящаяся после уличной жары. Пот размыл весь ее макияж, и она оказалась удивительно молодой и симпатичной без него.

— О Боже, похоже на настоящую пищу!

— Такос, — Гордо сказал Шэйн, как будто это была его идея. Клэр толкнула его под ребро, или вернее, попыталась толкнуть. Его ребра были намного тверже ее локтя.

— Оу, — произнес он. Не похоже на вскрик от боли.

Клэр выглянула в окно. Быстро опускалась техасская ночь, бешеное сияние дневного солнца как всегда внезапно уступило место теплым липким сумеркам.

— Майкл здесь? — спросила она.

— Наверное. — Пожал плечами Шейн. — Он всегда появляется к ужину.

Они втроем выстроились в ряд и у них образовалось что-то на подобие сборочного конвейера: Клэр выкладывала мясо на лепешки тако, Ева добавляла подливку, Шейн ложкой накладывал консервированные бобы на тарелки, — когда к линии добавилась четвертая пара рук. Майкл выглядел словно только что проснулся и принял душ — мокрые волосы, сонные глаза, капли воды все еще скатывающиеся на воротник его черной вязаной рубашки. Как и Шейн, он носил джинсы, но он пришел в туфлях.

— Эй, — поприветствовал он их. — Выглядит неплохо.

— Это Клэр приготовила, — перебила Ева открывшего рот Шейна, и, повернувшись к ней, добавила: — Не позволяй Шейну захапать лавры.

— Я и не собирался! — Шейн выглядел обиженным.

— Да ну-уууу?

— Я овощи резал. А ты что делала?

— Навела после тебя порядок, как всегда.

Майкл посмотрел на Клэр и скорчил рожу, изображая, как ему надоели эти перепалки. Она засмеялась, взяла свою тарелку и пошла в гостиную.

Кто- то — «Майкл», догадалась она — очистил большой деревянный стол около книжных шкафов и поставил вокруг него четыре стула. Вещи, которые были свалены на нем — коробки с видеоиграми, книги, нотные записи — перекочевали на другие места при этом абсолютно игнорируя какой-либо порядок. «Может быть, — поправила себя она, — это была идея Шейна». Она поставила свою тарелку на стол, тут же рядом оказалась тарелка Евы, а потом девушки вместе сходили на кухню за холодной колой, вилками и салфетками.

Майкл и Шейн зашли в комнату, сели и начали ковыряться в пище как это обычно делают мальчишки. Ева ела спокойно. А Клэр, неожиданно ощутив страшный голод, обнаружила что ест свой второй такос, в то время как Ева только заканчивала свой первый.

Шейн уже направлялся за добавкой.

— Эй, стиляга, — сказал он вернувшись с нагруженной тарелкой, — когда у тебя следующий концерт?

Майкл перестал жевать, сверкнул взглядом на Еву, потом на Клэр, тщательно дожевал пищу и только потом ответил:

— Когда я буду готов.

— Жалко. У тебя был плохой вечер, Майк. Соберись. — Ева нахмурилась на Шейна и покачала головой. Шейн проигнорировал ее знаки. — Серьезно, мужик. Ты не можешь позволить им выбить тебя из колеи.

— Я не собираюсь, — сказал Майкл. — Даже если ты будешь биться головой о стену, пока она не рухнет, утверждая обратное.

— Ну как обычно. — Вздохнул Шейн. — Проехали. Просто скажи, когда захочешь прервать свое отшельничество.

— Я не бросил это. Я репетирую.

— Как будто ты и так не достаточно хорошо играешь. Пожалуйста, не надо.

— Не вижу связи, — сказал Майкл. Шейн, хрустя едой, потер свой большой палец об указательный. — Да, я знаю, играть это мое призвание. Сменим тему. Как прошло горячее свидание с Лизой? Взял на прокат туфли, чтобы впечатлить ее?

— Ее зовут Лора, — ответил Шейн. — Да, она была горяча, все при ней, но я думаю, для тебя она была бы еще горячей — все время рассказывала, как она видела тебя в прошлом году в Ветархаузе и ты был такой потрясающе изумительный. Это было похоже на свидание в троем, только без тебя, слава богу.

Майкл самодовольно буркнул:

— Заткнись и ешь.

Шейн показал ему средний палец.

В общем, вечер удался.

Майкл и Ева мыли посуду, а Клэр болталась в гостиной, раздумывая чем бы заняться. «Делать уроки» звучало скучно — к ее удивлению. Шейн сконцентрировался на выборе видеоигры, положив босые ноги на кофейный столик. Не глядя на Клэр, он спросил:

— Хочешь увидеть кое-что классное?

— Конечно, — ответила она. Она ожидала, что он включит игрушку, но он положил диск обратно в стопку, встал с дивана, и пошел вверх по ступенькам. Она постояла внизу, глядя на него и гадая, что делать. Шейн сделал приглашающий жест с верхних ступенек лестницы, и она пошла за ним.

Второй этаж был тих и скудно освещен; она поморгала, чтобы глаза привыкли к полумраку, и увидела, что Шейн уже прошел до середины коридора. Он направляется в свою комнату? Нет! И у нее возникли жаркие фантазии, в которых ее голова находилась рядом с его на подушке и они… но Боже, что за бред лезет ей в голову? Видимо, Шейн просто… просто… Интересно, а зачем он ведет ее сюда?

Шейн сдвинул в сторону картину, висящую на стене между его и Евиной комнатой, и нажал на скрытую кнопку.

И на другой стороне стены открылась дверь. Она была замаскирована панелями, и Клэр никогда бы не догадалась о ее существовании. Шейн просиял будто изобрел колесо, заметив, как Клэр едва сдерживала изумление.

— Круто, да? Этот чертов дом полон такой фигни. Поверь мне, в Морганвилле имеет смысл сделать парочку тайников. — Он открыл дверь, за которой сразу же начиналась лестница, и начал подниматься. Она ожидала, что ступени будут пыльными, но кругом царила идеальная чистота: дерево было идеально отполированным. Ноги Шейна оставляли на нем следы пальцев и пятки.

На верху этой узкой лестницы, состоящей всего из восьми ступенек, была очередная дверь. Шейн открыл ее и просто закинул ключ внутрь.

— Когда я впервые увидел эту комнатенку, я просто офигел. Логово Вампира. Что скажешь?

Если бы она верила в вампиров, то сразу бы признала его правоту.

Это была маленькая комнатка без окон, и она была старой. Возможно из-за антикварной мебели в темных тонах она вызывала ощущение чего-то древнего, чего-то совсем непривычного. И здесь было холодно. Холодно посередине техасской полосы сильного жара.

Она задрожала.

— Об этой комнате знают все?

— О да. Ева говорит, что это место проклято. И я не могу ее за это винить. Комнатушка и меня самого пугает до чертиков. Но все равно здесь клево. Мы должны были спрятать тебя здесь во время визита полицейских, но все случилось неожиданно. Вывести тебя незаметно было сложно, они могли увидеть тебя через окно кухни. Они — любопытные ублюдки. — Шейн пересек толстый персидский ковер и шлепнулся на темно-красную викторианскую кушетку. Поднялось облако пыли, и он кашляя отклонился от нее.

— Ну и что ты думаешь? Майкл проводит здесь свои зловещие дни в немертвом сне, или как?

Она моргнула.

— Что?

— Ой, да ладно. Ты думаешь, что он — один из них, верно? Причина, по которой он не появляется днем?

— Я… я ничего такого не думала!

Шейн кивнул с унылым видом.

— Верно. И тебя сюда не посылали.

— Посылали… посылали сюда, зачем?

— Я вот тут подумал… Копы тебя искали, но что если они искали тебя, чтобы мы захотели оставить тебя тут, вместо того, чтобы выгнать. Так что? Ты работаешь на них?

— На них? — эхом пискнула она. — На кого «на них»? — Шейн вдруг посмотрел на нее, и она снова задрожала. Он был не похож на Монику, нисколько, но он тоже сейчас не играл с ней. — Шейн, я не понимаю о чем ты. Я приехала в Морганвилль, чтобы учиться, и меня избили. Я пришла сюда, потому что боялась. Если ты мне не веришь, ну, наверное, тогда мне лучше уйти. Надеюсь, тебе понравились такос.

Она подошла к двери, и смущенно остановилась.

На ней не было ручки.

Шейн тихо произнес позади нее.

— Знаешь почему я думаю, что это комната вампира? Отсюда не выйти, если не знаешь секрет. Это очень удобно, если любишь приводить жертв с собой, чтобы немного перекусить.

Клэр развернулась, ожидая увидеть Шейна стоящим с огромным ножом, который он использовал для резки лука. Да, она нарушила первое правило ужастиков… или второе?… Она доверилась тому, кому не следовало…

Но он по- прежнему, непринужденно развалившись, сидел на кушетке, раскинув руки по обе стороны.

И даже не смотрел на нее.

— Выпусти меня, — попросила она. Сердце бешено заколотилось.

— Через минуту. Сначала ты скажешь мне правду.

— Я сказала! — Она заплакала от ярости и унижения. Опять. — Проклятье! Думаешь, я собираюсь навредить тебе? Навредить Майклу? Я? Я — единственная, кто здесь пострадал!

Он посмотрел на Клэр, и она с облегчением заметила, как тает его решимость. Его голос стал намного мягче, когда он заговорил.

— Если бы я хотел убить Майкла, я бы выбрал для этого кого-то вроде тебя. Кому легко будет добраться до нас, Клэр. Отравить пищу, воткнуть нож ему в спину… А я должен присматривать за Майклом.

— Я думала, это он присматривает за тобой. — Сердито парировала она. — Почему ты считаешь, что кто-то хочет убить его?

Шейн приподнял брови.

— Всегда кто-то хочет убить вампира.

— Но… он же не… Ева сказала…

— Да, я знаю , что он не вампир. Но он не встает до конца дня, не выходит из дома, и я не смог убедить его рассказать, что с ним происходит, так что ничего достоверно не известно. И кто-нибудь рано или поздно может сделать похожие выводы. Большинство людей в Морганвилле, непосвященные или под защитой — вроде тебя — как кролики на убой. Но некоторые из них дают сдачи.

Она моргнула, чтобы смахнуть последнюю слезинку.

— Вроде тебя?

Он склонил голову набок.

— Может быть. Но вернемся к тебе. Ты охотница, Клэр?

— Я ни на кого не работаю. И я бы не стала убивать Майкла, даже если бы он был вампиром.

Шейн засмеялся.

— Почему нет? Кроме того факта, что он смог бы сломать тебя надвое словно прутик, если бы был вампиром.

— Потому… потому что… — Она не могла выразить это в словах. — Потому что я люблю его.

Шейн наблюдал за ней несколько долгих секунд, затем нажал на голову льва с резного подлокотника кушетки.

Дверь щелкнула и отворилась на полдюйма.

— Ты меня убедила, — сказал он. — Ну что, по десерту?