"Охотница" - читать интересную книгу автора (Кэррол Сьюзен)

Глава 14

Колокола радостно звонили по всему городу. Можно было подумать, что они возвещали о большой военной победе или рождении наследника престола. Но такова была дань, которую требовалось отдавать всякий раз, когда королева пускалась на своей королевской барже в плавание по Темзе.

«Англичане», — подумала Кэт. Но она обуздала отвращение ради своей юной спутницы. После нескольких недель домашнего заточения они все же сочли возможным позволить Мег небольшую прогулку до театра отца. То, что она сможет наконец-то хотя бы мельком увидеть свою обожаемую королеву, только добавляло волнения девочке.

— Скорее же, Кэт, — просила Мег, дергая ее за руку и побуждая Кэт двигаться к толпе зрителей на набережной Саутуорка.

Толпа махала шляпками, шапками, платками и выкрикивала приветствия. Настроение праздника царило в этот теплый летний день, но Кэт все время оставалась начеку. Она настороженно изучала собравшуюся на берегу толпу, просматривая лица, особенно женские, дабы убедиться, что никто из них не проявлял чрезмерного интереса к Мег. Все глаза были прикованы к реке.

Когда Мег притащила Кэт к берегу, девушка оглянулась через плечо на Мартина и обнаружила, что тот отстал.

Они держались на разумном расстоянии друг от друга с тех пор, как той ночью уступили страсти и чуть не отдались друг другу тут же, в кабинете Мартина. Кэт сурово вернула себя к своей задаче, стараясь обуздать свои желания и свои дурацкие мысли тоже.

Вообразить себе, что влюблена! Она явно в тот день слишком перебрала асквибо и слишком мало спала.

Но она честно признавалась себе, что ее действительно влечет к Мартину, особенно когда он так красив, как сегодня.

На нем был бархатный дублет под цвет его ярко-зеленых глаз. Его короткий черный плащ по-модному свисал с одного плеча, его туго облегающие плотные короткие штаны подчеркивали контур ног. Шляпа с пером, которую он с подчеркнутой небрежностью заломил набок, оттеняла красоту этого смуглолицего баловня природы.

От одного взгляда на Мартина у любой женщины с хорошей красной кровью в жилах должно было сильнее заколотиться сердце. Но Кэт подозревала, что у женщины, которую сопровождал Мартин, ничего, кроме разбавленного водой молока, по жилам не текло.

Леди Джейн Дэнвер шла подле Мартина, скромно потупив глаза. Их сопровождал целый эскорт ее светлости: несколько слуг, одетых в ливреи, и мисс Портер, горничная, существо с угрюмо-кислым лицом и пробивающейся в волосах проседью.

Эти две женщины, чьи юбки стояли колоколом от фижм, к тому же семенившие при ходьбе, и были основной причиной, по которой Мартин отстал. Кэт легко обошлась бы без их компании, но леди Дэнвер никогда не видела театр, в который она вложила свои деньги, а Мартин, судя по всему, горел нетерпением показать ей свое творение. Кэт подозревала, что Мартину вдобавок очень хотелось, чтобы его дочь познакомилась с женщиной, которая, как он надеялся, станет ей мачехой.

Кэт и самой было любопытно наконец-то получить возможность взглянуть на нее. Женщина оказалась достаточно мила, но тиха, чопорна и понура.

Мартин, естественно, вел себя с дамой предупредительно и тихо нашептывал что-то на ухо Джейн. «Будто, заговори он чуть-чуть громче, бедняжка упала бы в обморок», — пренебрежительно подумала Кэт. Но она не могла не заметить, как кротость леди Дэнвер и ощущение ее ранимости притягивали такого мужчину, как Мартин.

Она очнулась от своих мрачных размышлений, когда поняла, что Мег отпустила ее руку. Кэт запаниковала, но успокоилась, когда увидела девочку совсем близко от себя.

Мег видела, как тонула ее мать, и с тех пор немного побаивалась воды. Но желание видеть королеву возобладало над всеми страхами.

Девочка пыталась протолкнуться сквозь толпу и добраться до самой воды. Бросившись к ней, Кэт сжала ее руку выше локтя.

— Мег, ты же обещала. — Она наклонилась к ней достаточно низко, чтобы попенять девочке прямо на ухо. — Мы разрешили тебе покинуть дом, но ты обещала держаться подле меня или папы.

— Но, Кэт, я же не увижу королеву, — пожаловалась ей Мег.

«И ты не много потеряешь», — хотелось ответить Кэт. Но она не могла отказать молящим зеленым глазам Мег.

Ткнув локтем тучного торговца под ребра, протиснувшись мимо тощей матроны и ее дочери, отдавив ногу долговязому рыбаку, Кэт помогла Мег продвинуться.

Баржа уже подплывала к изгибу реки, двенадцать гребцов во всем алом налегали на весла. Королеву едва можно было различить под золотым навесом. Кэт согнулась и подсадила Мег к себе на плечо. Нелегкий подвиг.

Девочка весила совсем немного, но, чтобы произвести хорошее впечатление на леди Дэнвер, Мег нарядили в объемистые юбки. Когда Кэт осторожно выпрямилась, она уже почти ничего не видела за розовым шелком. Но наградой ей послужил восхищенный вздох Мег. Ухватившись за голову Кэт, девочка приветствовала королеву вместе с остальной толпой. Катриона присела, чтобы дать Мег слезть со своего плеча, но потеряла равновесие. Качнувшись назад, она изогнулась и своим телом постаралась смягчить падение Мег.

Кэт едва удержалась, чтобы не выругаться. От удара у нее на мгновение перехватило дыхание, и она вытянулась на спине, лишь вздрогнув, когда Мег, отползая, уперлась в нее острым локотком.

— Ой, Кэт, с вами все в порядке? — воскликнула девочка.

Кэт сумела только кивнуть. Ей доводилось переживать и гораздо худшие падения в своей жизни, когда она объезжала пони с противнейшим характером из конюшни отчима. Но сейчас, приземлившись на крестец, она сильно ударилась. Осторожно присев, она поморщилась, понимая, что синяки ей обеспечены.

Поднявшись на ноги и выпрямившись, Мег с тревогой разглядывала Кэт.

— У вас правда ничего не пострадало?

— Только чувство собственного достоинства, — пробормотала в ответ Кэт.

— И к счастью, у вас этого чувства не столь уж и много, — заметил веселый мужской голос.

Мартин навис над нею, и Кэт почувствовал, как горячий поток краски заливает ее щеки. Она поняла, что при падении задрались юбки, открыв ноги. Прежде, чем она успела отреагировать, Мартин уже одернул подол ее платья. Он помог ей подняться, обхватив ее своей сильной рукой за талию.

Она не поддалась соблазну прислониться к нему на мгновение, прекрасно осознавая присутствие леди Дэнвер и ее горничной где-то поблизости. Кэт неловко выпрямилась, стряхивая пыль со спины, чувствуя себя очень глупо.

Но Мартина случившееся скорее развеселило, чем раздосадовало.

— Я разделяю ваши чувства к королеве, мисс О'Хэнлон, — заметил он, озорно поблескивая глазами, — но, поверьте, вам следует обуздывать свой восторг.

Кэт нахмурилась. Но не успела она и рта открыть, как Мег звенящим голосом упрекнула отца:

— Не дразни Кэт, папа. Ты же знаешь, это я хотела видеть королеву.

— И тебе наконец удалось разглядеть твою великую героиню? — поинтересовался Мартин.

— Нет. — Мег глубоко вздохнула. — Там, на барже, было слишком много этих надутых недоумков придворных.

Девочка, не придавая тому значения, так неподражаемо сымитировала интонации Кэт, что та невольно рассмеялась.

Расхохотался и Мартин.

— Недоумков придворных, так, значит? — хмыкнув, он тоже скопировал интонации Кэт. — Похоже, Кэт уже превращает тебя в ирландку.

— Уж лучше, чем стать англичанкой, — парировала Кэт. — Что касается ее речи, так вам некого винить, кроме себя самого. Ваша дочь унаследовала ваш дьявольский талант к имитации.

Мартин усмехнулся, и напряженность, которая разделяла их всю прошедшую неделю, казалось, начала таять, но тут вперед выступила леди Дэнвер.

На ее лице появилась осторожная улыбка человека, который чувствует, что в происходящем есть что-то забавное, но не имеет ни малейшего представления, что именно.

— Я видела, как вы упали, Маргарет. Это какая-то игра?

Вспомнив, что она, как предполагалось, была здесь в роли горничной юной леди, Кэт попятилась, стараясь снова оказаться в тени. Но Мег схватилась за ее руку и стала объяснять леди Дэнвер:

— Я хотела лучше рассмотреть королеву, и Кэт попыталась помочь мне. Она подняла меня на плечи, а потом мы обе упали.

Мисс Портер засуетилась вокруг Мег, стала поправлять рюши на платье девочки и счищать травинки с рукава. Горничная поджала губы и неодобрительно окинула взглядом Кэт.

— Хорошая прислуга обычно старается оградить свою госпожу от подобной вульгарной толпы, — важно заметила мисс Портер. — Но, возможно, будучи ирландкой, вы, мисс О'Хэнлон, не знаете этого.

Мег отстранилась от мисс Портер и встала рядом с Кэт.

— Кэт защищает меня. Всегда. И она — не моя прислуга. Она — моя телохрани...

Кэт предостерегающе сжала плечо Мег.

— Моя подруга, — закончила фразу Мег.

— Мисс О'Хэнлон успела доказать неоценимость своих услуг моей дочери, — добавил Мартин, тепло взглянув на Кэт.

Мисс Портер надменно засопела и хотела было что-то ответить, но, к удивлению Кэт, леди Дэнвер, нахмурившись, укоризненно посмотрела на свою горничную.

— Прекратите, мисс Портер. — Ее светлость повернулась к Мег и убрала выбившуюся прядь волос за ухо девочки. — Я очень вас понимаю. И я тоже считала своей доброй подругой ту, что заботилась обо мне долгие годы. Моя старая нянюшка, Сара, была очень добрая и хорошая женщина.

— Когда она умерла? — спросила Мег.

Мег могла просто обо всем догадаться, учитывая подавленное состояние леди Дэнвер. Но Кэт заподозрила совсем иное, заметив, как девочка слишком серьезно и сосредоточенно смотрела в глаза Джейн Дэнвер. Она опять предостерегла Мег, на сей раз легонько подтолкнув локтем, и девочка виновато опустила глаза.

Ее светлость несколько удивила проницательность Мег, но она ответила:

— Я потеряла Сару совсем недавно. Она умерла от опухоли. — И еще тише добавила: — Это... это была очень мучительная смерть.

— Это ужасно, — проговорила Мег.

— По крайней мере, теперь бедная женщина упокоилась с миром, — вступил в разговор Мартин.

Ее светлость кивнула, но попытка Мартина успокоить женщину только погрузила леди Дэнвер в еще большую меланхолию. Установилась неловкая тишина.

Когда они двинулись по улице к «Короне», Мартин поощрял Мег идти рядом с леди Дэнвер и ее горничной. Девочка повиновалась если не с энтузиазмом, то покорно.

Театр был совсем недалеко от берега реки, но узкая улица оказалась переполнена продавцами, телегами и людьми, вереницей двигавшимися к небольшой арене напротив «Короны», несколько мужчин играли в шары.

В другой раз Мег непременно вытянула бы шею, чтобы посмотреть на их игру, но то, что, оказавшись так близко от королевы Елизаветы, она не смогла увидеть ее величество, слишком сильно обескуражило девочку. К тому же она старалась соответствовать Джейн Дэнвер, леди столь благородной и важной, что та не могла позволить себе выходить без своей горничной и сопровождения слуг-мужчин.

Мужчины прошли вперед ее светлости, очищая дорогу для нее и сдерживая толпу. Мег не удержалась от мысли, что Кэт никогда не потребовалось бы, чтобы кто-то из мужчин прокладывал для нее дорогу, и даже чудовищная мама Мег... а ведь Кассандра Лассель была слепа.

Но ни ее мать, ни Кэт не были настоящими дамами, такими, как Джейн Дэнвер, такой, какой отец Мег хотел, чтобы она когда-нибудь стала. Папа никогда не говорил ей этого, но Мег подозревала, что он надеялся жениться на леди Дэнвер. У Мег тогда появится новая мать, а это последнее, чего она желала.

«Ну, разве только матерью стала бы Кэт», — с тоской подумала Мег. Но это было невозможно, если судить по тому, как папа и Кэт ссорятся. У них были совершенно разные представления о мире вообще, особенно о древних знаниях и жизни мудрых женщин.

Учитывая ту странную судьбу, которую мать предсказала для Мег, девочка считала, что ее отец вправе желать, чтобы она больше походила на леди Дэнвер.

Девочка понимала, что ее отца очень беспокоило, сумеет ли она произвести благоприятное впечатление на знатную даму, но она чувствовала себя неуклюжей и косноязычной. Она не имела ни малейшего понятия, о чем разговаривать с этой женщиной с торжественной осанкой и великолепными манерами.

По крайней мере, ее светлость хотя бы не казалась такой же чопорно-холодной и всем недовольной, как ее противная горничная. Когда Мег рискнула взглянуть на нее, леди Дэнвер нервно перебирала гофрированный воротник, именно это Мег изо всех сил хотелось бы сделать. Под сильно накрахмаленной оборкой зудела и чесалась шея.

Неужели эту изысканную леди мучили те же проблемы? Это показалось Мег на удивление забавным.

— Очень... ужасно жарко, — позволила себе заметить женщина.

— Да, жарко.

— И на улице столько народу.

Тут Мег опять вежливо согласилась.

— Меня сильно удивляет такое количество людей. Куда они направляются? Ваш отец говорил мне, сегодня никаких представлений в театре нет.

— Да, актеры только репетируют новую пьесу. Думаю, все эти люди хотят попасть на травлю в медвежьем зверинце, — поморщилась Мег.

— Вы не одобряете такой спорт? — спросила леди Дэнвер.

— Это вовсе и не спорт. Натравливать свору собак на бедное животное, посаженное на цепь! Вот если бы медведь сорвался с цепи и перегрыз их всех. Ну ладно, собак не надо. Они тут ни при чем. Но этих злобных типов, которые делают ставки...

Мег оборвала свою гневную тираду. Кэт поняла бы ее потребность выразить негодование, но Мег боялась, что ее светлость будет потрясена.

— Я вполне с вами согласна, — неожиданно отреагировала леди Дэнвер — Я часто и сама желала, чтобы медведь с удовольствием полакомился своими мучителями. — Мег с удивлением посмотрела на свою собеседницу. Наверное, ее светлость была не совсем такой уж чопорной и правильной, какой казалась. Замечание женщины заставило Мег против воли проникнуться симпатией к ней. — Будь я королевой, я запретила бы все травли медведей и быков, — продолжала леди Дэнвер. — Но боюсь, ее величеству и самой нравятся подобные кровавые зрелища.

— Так вы бывали при дворе? Вы знаете королеву? Вы видели ее? Говорили с ней? Какая она? Как она... — Мег попыталась обуздать свое нетерпение. — Простите. Я не должна была приставать к вам с вопросами.

— Нет, все в порядке, моя дорогая. Ваш папа говорил мне, какая вы большая поклонница Елизаветы. Такой была и я.

Была? Мег обратила внимание на это «была» и тень, пробежавшую по лицу леди Дэнвер.

— Я не могу утверждать, что хорошо знаю ее величество. Я просто часто видела ее. Но, когда мой отец умер, королева проявила очень большую доброту ко мне и моему брату. Хотя мой отец сильно разгневал ее. — Леди Дэнвер задумалась и заговорила медленнее, как если бы тщательно и с большой осторожностью подбирала слова: — Никто не сострадает вдовам, сиротам и тем, кого постигло горе или несчастье, так, как ее величество. Но, когда дело доходит до необходимости обезопасить трон, Елизавета может быть очень... суровой и непреклонной.

Мег достаточно легко читала мысли леди Дэнвер, чтобы понять, что женщина хотела сказать.

«Елизавета может быть безжалостной, несправедливой и жестокой».

Но Мег едва ли стоило возмущаться подобной критикой ее любимой королевы, поскольку ничего из этого не было высказано вслух. Вынужденная держать язык за зубами, Мег погрузилась в угрюмое молчание.

Ее светлость тоже. Джейн Дэнвер, казалось, ушла в свои мысли. Потом, как будто поддавшись внезапному импульсу, она порылась в маленьком кошельке, который был привязан у нее на поясе.

Любопытная, как всегда, Мег не удержалась и попыталась подсмотреть все содержимое бархатного мешочка. Леди Дэнвер вытащила оттуда что-то небесно-голубое и протянула Мег.

— Вот. Возьмите себе.

Мег приняла потертый, чем-то слегка испачканный кусочек шелка. Подозрительно разглядывая его, она сказала:

— Гм-м... благодарю вас.

— Это — кусочек того церемониального ковра, который расстилали для королевы во время ее коронации. Толпа разодрала его на кусочки после церемонии, стремясь оставить себе воспоминания по поводу великого события. Моя старенькая нянюшка была там и сумела заполучить этот кусочек.

— Ой! Благодарю вас, — повторила Мег совершенно другим тоном, глядя на испачканный кусочек шелкового ковра совершенно иными глазами.

— Эта крошечная частица ковра королевы лежала среди самых дорогих вещиц моей нянюшки, — проговорила леди Дэнвер сдавленным голосом. — Сара отдала его мне на смертном одре.

— Ой, н-нет-нет, ваша светлость, — запинаясь, проговорила Мег. — Неужели вы готовы расстаться с этим. Это же такое сокровище, символ того дня, когда Елизавета стала нашей любимой королевой. Я н-не могу принять подобный подарок.

— Нет, дитя мое, именно вы и можете, — леди Дэнвер сжала пальцы Мег вокруг ткани. — Храните его. — Улыбка ее светлости была и странно ожесточенной, и одновременно горькой. — Я уверена, что вы будете лелеять этот кусочек шелкового ковра гораздо лучше, чем я.

Кэт плелась позади свиты леди Дэнвер, теряя терпение и раздражаясь от необходимости умерять свой обычный большой шаг. Но позиция в тылу давала ей преимущество при наблюдении за Мег.

Она видела, как леди Дэнвер протянула девочке какой-то сувенир, который вытащила из своего кошелька. Мег приняла подарок с радостью, но все еще чувствовала себя неловко в общении с ее светлостью и вела себя сдержанно. Кэт застыдилась чувства удовлетворения, которое это вызывало у нее. Если леди Дэнвер станет мачехой Мег, ей следовало бы желать, чтобы между ними возникла какая-то степень привязанности и доверия. Ради самой Мег, но Кэт было невероятно трудно проявлять подобное великодушие. Ее раздражение не исчезло, когда Мартин оказался подле нее и прошептал ей на ухо:

— Ну, и как вы ее находите?

Кэт нахмурилась, поскольку мисс Портер встала прямо за своей госпожой, суетясь вокруг подола платья ее светлости и на мгновение заслоняя Мег от Кэт.

— Она немного резковата и полновата на мой вкус.

— Я вовсе не имею в виду горничную. Вы прекрасно знаете, что я о леди Дэнвер.

Кэт пожала плечами:

— Мое мнение существенно в этом вопросе?

— Да, несомненно. — Он удивил ее, настаивая. — Что вы думаете о Джейн?

Кэт нахмурила брови от напряжения. Что она думала? Что эта Джейн Дэнвер была всего лишь бледной копией Мирибель Аристид, милой и нежной, и Мартин с Мег будут явно верховодить ею. Ее светлости никогда не удастся управиться ни с норовистым жеребцом, ни с живой и ретивой кобылкой, никогда не удастся бранить и успокаивать их, любить и защищать их.

«Она не сможет того, что сумела бы я», — подумала Кэт и вздрогнула, не понимая, как вообще такая шальная мысль пришла ей в голову. Щеки ее запылали, когда она поняла, что Мартин разглядывает ее, ожидая ответа.

Она сглотнула, тотчас попытавшись проявить такт.

— Леди Дэнвер кажется... порядочной, заслуживающей уважения женщиной. Она... она блондинка, как и младшая сестра Арианн, хотя и не такая красивая, как Мири.

— На свете навсегда останется только одна Мири, — сказал Мартин и поспешил добавить: — Но Джейн красива по-своему. Светлая английская роза.

— Тут уж из меня плохой судья, — не сдержалась Кэт от едкого замечания. — Где уж нам, сорным травам.

— Нет, вы скорее напоминаете вереск, вольно и широко разросшийся на ваших ирландских склонах. — Его восхищенный взгляд горячо обволакивал Кэт, трогая ее за живое и одновременно вызывая в ней волну негодования.

Она изо всех сил пыталась держать себя в узде, а он и не думал ей помочь.

Кэт заставила себя насмешливо улыбнуться.

— Вот уж умно с вашей стороны сравнивать меня с тем, чего вы никогда в жизни не видели.

— Но я видел. В ваших глазах.

Проклятый тип. Зачем ему понадобилось говорить подобные вещи? Зачем он улыбается, заставляя ее снова убедиться в том, от чего она старалась спрятаться?

Кэт резко остановилась прямо посередине улицы, используя единственное оружие, которым она могла от него обороняться, острое жало своего языка.

— Как мило с вашей стороны, мистер Вулф, — сказала она, придавая голосу презрение. — Вы бы лучше оставили свою лесть для женщины, которая сумеет хоть как-то оценить ее. Если вы стремитесь стать джентльменом, не тратьте впустую ваши комплименты на прислугу.

— Боже правый, Кэт. — Мартин заморгал от ее внезапного нападения. — Вы же знаете, я вовсе не рассматриваю вас в этом свете.

— Вам вовсе и не надо рассматривать меня. Ни в каком свете.

Кэт прибавила шагу, оставив его сердиться. Она явно задела его за живое. Но это было гораздо лучше, что позволить ему догадаться о правде.

Она любила этого мужчину. Но, если бы она задержалась рядом с ним еще хотя бы на мгновение, она бы разломила что-нибудь об его крепкую тупую башку.

 Кэт прошла по всему внешнему кругу партера, сосредоточенно оглядывая пустые галереи. Театр много потерял из волшебства ее первого посещения, когда ее потрясла игра Мартина. Возможно, еще и потому, что ей совершенно не нравилась нынешняя роль Ле Лупа, которую он исполнял при леди Дэнвер, показывая ей театр, знакомя ее с актерами труппы.

По излишне подчеркнутым жестам Мартина Кэт догадывалась, что он изо всех сил развлекал ее светлость, терпеливо стараясь развеять меланхолию женщины и заставить ее улыбнуться. Он мог с таким же успехом играть свою роль в спектакле на сцене.

Возможно, он преуспел бы лучше с леди Дэнвер, если бы обезоружил ее одним из своих настойчивых откровенных взглядов, как это бывало с самой Кэт.

Кэт вздохнула и попыталась отбросить возмущенные мысли. Остроумие и обаяние были для Мартина Ле Лупа естественны, как дыхание. Ну кого надо обвинять, если Кэт сама влюбилась в него. Это было ее собственное безумие, и ей требовалось преодолеть его, напомнить себе, что она оказалась здесь, чтобы заботиться о Мег.

Кэт ни при каких обстоятельствах не пожелала бы Мег зла, но самой Кэт сейчас очень бы помогло какое-нибудь важное дело, например, вытащить свой спрятанный от людских глаз кинжал и прогнать прочь одну из ведьм секты «Серебряной розы» или солдата Темной Королевы.

Но, согласно последнему посланию, которое Кэт получила от Арианн, опасность, угрожавшая Мег, немного отступила.

«Моя дорогая Катриона, — писала Хозяйка острова Фэр. — По моей просьбе Симон направился в Париж, чтобы попытаться узнать там новости. Во время тайного расследования, предпринятого им, мой зять выяснил, что большая часть секты была убита или арестована той ночью на утесах. Ведьмы, привезенные в Париж, подверглись казни.

Мы не можем сказать с уверенностью, узнала ли Екатерина что-нибудь о Мегаэре. Но последовательницы ее культа оказались так фанатично преданы Мег, что я сомневаюсь, что их сумели заставить заговорить, даже под пыткой. Возможно, я принимаю желаемое за действительность.

Но если Темная Королева и выяснила, что ее обманули во всем, что касалось «Серебряной розы», Симон не обнаружил никаких признаков этого. Да и Екатерина уже обрушилась бы на остров Фэр, как неистовая фурия, но пока все здесь по-прежнему тихо...»

Остальная часть письма содержала бодрые заверения в хорошем самочувствии самой Арианн, заверения, что и с нею, и с малышом все в порядке. Кэт от души хотелось бы в это верить.

В конце письма Арианн предостерегала Кэт от потери бдительности, хотя Кэт и не нуждалась в подобном напоминании. Но единственная опасность, которая грозила Мег в настоящее время, состояла в неумеренном потреблении сладкого.

Девочка прогуливалась по сцене с одним из актеров, старым Артуром Лейхеем. Этот толстячок усердно потчевал Мег засахаренным имбирем.

— Ваша юная хозяйка порвала подол своего платья, — произнес холодный голос подле нее. К неудовольствию Кэт, это была мисс Портер.

— Неужели? — притворно удивилась Кэт. — Посмею себе заметить, что у нее дома полно платьев, хватит на двоих таких девочек, но я подошью подол, когда мы вернемся домой.

— Я же всегда готова услужить своей госпоже, случись с ней подобное, — самодовольно заметила мисс Портер. — Я никогда не выхожу из дома, если я не вооружена иглой и ниткой.

— Ваши иглы не сильно-то пригодятся в хорошей стычке. Хотя полагаю, глаз нападавшему вы, при случае конечно, проткнуть сумеете.

Мисс Портер аж задохнулась, взглянула на Кэт широко раскрытыми глазами и осторожно попятилась прочь. Но радость Кэт от избавления от этой женщины была подпорчена, поскольку она заметила, как Мег исчезла за кулисами. Девочка явно отправилась на поиски кого-то, и Кэт не сомневалась, что знает, кого именно.

Все актеры выходили поприветствовать леди Дэнвер. Все, кроме одного, — Александра Найсмита.