ГЛАВА 36. Зачем штаны неандертальцу?

Фрэнк Макконнехи и Вилли прибыли в жертвенный зал. Там они присели на крышку жертвенного стола и стали ждать. Делать было нечего, и при свете тусклых факелов завязался неторопливый разговор.

— Фрэнк, скажи, что натворил Абрахамс?

И вот что он услышал от Стража за то время, пока они ждали прихода остальных.

— Стюарт слишком долго был в тюрьме. И я уверен, что он не совершал убийства. Он думал, что продаст немного золота и поправит дела на ферме. Его дед так же думал. И тоже не учел кое-чего. Принести к перекупщикам золотые изделия, значит, пустить ищеек по следу.

Все охотятся за золотом. Либо ты его украл, тогда покажи где, или носи теперь постоянно и отдавай за гроши. Либо ты его нашел, тогда тоже покажи и сгинь. Дед Абрахамса попался, его убили, потому что он не выдал никого.

Его сын был в курсе дела. Его посвятили в Стражи. Но он тоже пытался поправить свое положение за счет проклятого золота. Думал, что всех обманет, если принесет перекупщикам переплавленное в слитки золото. Он сумел бежать от своих преследователей. Но сюда не вернулся. Никто не знает, что с ним.

Коли уж зараза поселилась в семье Стюартов, то никто ее не избегнет, пока вся семья не вымрет. Абрахамс тоже попался. Только с ним еще хуже вышло. Он принес золото не перекупщикам, а бандитам в Д. Что вышло, не знаю, но его взяли над горой трупов. И золото исчезло. Я не верю, что он их убил. Но Стюарт оказался один в тюрьме, без всякой поддержки. Тот, у кого была хоть малейшая информация о золоте, мог беспрепятственно выбить из несчастного любые сведения. Так оно и было. От побоев Абрахамс начал сходить с ума.

Дарри придумал план, согласно которому можно было навещать его. Он устроил в банке спектакль, в котором играл главную роль. Неудачное ограбление. Грабитель — недотепа. Тем более, что про Тороссов ходили иногда слухи, что в прошлом они промышляли на дорогах.

Дарри попал в тюрьму и встретился с Абрахамсом. Был у нас свой человек в Д., и устроил встречу. И так вышло, что несмотря на ничтожную статью, он обрел авторитет, вероятно, благодаря своей силе. И там же он нашел полезную связь. В тюрьме есть дорожка к торговцам оружием, только надо найти нужного человека и суметь воспользоваться. Так мы приобрели потом все, что нам нужно.

Следующим к Абрахамсу пошел Джо. Надо было еще кое-что. Джо тоже сумел утвердиться. Абрахамс получал поддержку, его мало обижали. Но иногда он проговаривался. Семейное наследие — легкое помешательство.

Мы понимали, что дело идет к концу. Он оставил двухлетнего Фица с матерью. Женщина с трудом управлялась на ферме. Мы старались помочь. Но она умерла, когда сыну Стюарта было шестнадцать. Фиц отказался от общения. Парень ничего не знал. Не знал, что был из семьи Стража. Мы надеялись, что это убережет его.

Он был очень несчастен. Пак — это его детское прозвище. Он всегда молчал из-за рубца на щеке, а когда размыкал губы, то и получался этот звук — пак!

В последний год мы начали готовиться к уничтожению Короны. Оставили только маленький проход в стене, чтобы заложить его блоками, как только Страж умрет.

Нам не хватало детонаторов и передатчика, поэтому Макушка Джо отправился грабить банк. Его хорошо знали в Д. Репутация безобидного чудака утвердилась. Но ничего поделать нельзя, хоть маленький срок, а давали. Но ограбление провалилось. Макушка вместо тюрьмы мыл пол у Баркли.

Мы достали все необходимое другим путем. Времени было мало, и все передали бандеролью. Скоро конец, Вилли. Ключ уже вернулся.

С шуршанием прикатил Мбонга в сопровождении своего верного пса.

— Они взорвали дверь. — всё, что сказал им Страж Башни.

Все трое сидели молча и ждали, что будет дальше. Внезапно в одном из коридоров вспыхнул свет. Фрэнк поднялся.

— Идём, Вилли. Нас уже ждут.

И двинулся по пути, которым Вилли уже однажды шёл. К Соколиному Гнезду.

— Сегодня мы не войдем в сокровищницу. — сказал всем Оддо. — Мы пойдем наверх и будем ждать атаки.

Они просидели с оружием в скалах дотемна, но соколы так и не возвестили о приходе врага.

Вилли не отпустили домой. Сарториус скажет его родителям, что он у друзей. Потом придумают какое-нибудь объяснение. Удивительно, как мало самого Вилли тревожила мысль о том, что скажет он родителям в своё оправдание — надвигалась гораздо большая опасность.

***

Глава японской мафии, Маюмура Матусаки, что называется, сошел с рельсов. Он не собирался устраивать в городке никакого погрома и никого не думал убивать, или хотя бы калечить. Надо было произвести впечатление, хорошо попугать, но ни в коем случае не заводить стрельбы и не ломать двери. Он был не дурак, и прекрасно понимал, что у него слишком мало денег и влияния, чтобы торговаться с полицией, если его накроют.

Маюмура считал себя невозмутимым человеком и старался поддерживать этот имидж. Он тщательно репетировал свои жесты. И было всё хорошо до того момента, пока три джипа из шести не застряли среди скал, провалившись колесами в рыхлый грунт, и не сели на днища. Маюмура выскочил, не дожидаясь, когда выберутся остальные. Впереди удирали на своем тандеме два тунеядца, которых он обнаружил на заправке.

Он еще не вышел из себя, только очень удивился, что джипы не прошли. Оставив половину своей свиты вытаскивать машины, босс направился вперед. Там он увидел бедный дом. Очевидно, это та ферма, про которую говорил мальчик.

А вот и он сам. Бежит за деньгами. Шустрый мальчик!

Маюмура в детстве испытал много унижений, находясь в семье своего дяди. Туда его пристроила мать в твердом убеждении, что родной брат его отца должен позаботиться, согласно традиции, о племяннике.

Дядя традиции чтил, и племяннику досталась вся та доля издевательств, которые так успешно воспитывают бедных родственников в почтении к главе клана. Поэтому Маюмуре доставляло удовольствие видеть обманутые надежды таких глупых детей, которые думают, что сто долларов можно заработать за минуту болтовни. Такую сумму его мать зарабатывала в год, день и ночь намывая полы в доме его дяди.

Такими же глупыми оказались и те два парня на заправке, которые пытались делать вид, что работают. Похоже, легковерие есть общее свойство жителей этой провинции. Неужели Маюмура доверит внешний вид своих машин таким лентяям, которые волочат ноги при ходьбе!

Мальчишка со своей полосатой ручной белкой насмешил Маюмуру простодушным упорством в желании получить деньги. И Маюмура жестоко просчитался. Он не понял, что произошло.

Когда мальчишка отвернулся, белка, сидящая на его заплечном мешке, нагло задрала свой пышный хвост, и в лицо Маюмуре что-то брызнуло. Он потерял достоинство, когда кричал и старался руками стереть с лица вонючую жидкость. Но вышло хуже — она попала в рот.

Такого унижения он никогда не испытывал даже в доме дяди. И все это видела его свита. Если бы кто из них засмеялся, то Маюмура сделал бы его трупом. Именно это происшествие стало причиной того, что они устроили погром. Свита, стараясь спасти свои шкуры, нарочно громко, чтобы босс слышал, ломала дверь дома. И только один, его ближайший помощник, побежал за водой, чтобы смыть с лица омерзительную жидкость.

Маюмура готов был завыть. Его лицо — это лицо мафии, и оно неприкосновенно! Если конкуренты узнают, что его на лицо помочилось животное, они не будут его уважать. И все его подчиненные быстро это сообразят и постараются его покинуть. Есть только один способ удержать их — примерно наказать за то, что не уберегли босса. Такие работники не получают платы.

Приближенный нашел воду и принес ее в старом ведре. Конечно, такой сосуд недостоин его высокого положения, но Маюмура вспомнил, как дядя однажды прятался от конкурентов в туалетной комнате прислуги, и это немного ободрило племянника. Маюмура видел это, и его наказали. Придется наказать своих подчиненных. Не всякий повод, говорил ему дядя, уместен для харакири. Теперь только Маюмура оценил его мудрость и воспитательные меры.

Глаза перестало щипать, и босс надел очки, которые скрыли его воспаленные веки. Теперь он мог видеть, что делают его вассалы. Он слышал стрельбу.

Маюмура не тянул с делом и построил в шеренгу всех подчиненных, кроме одного. Он прошел перед ними и без слов выдал каждому по пощечине рукой в перчатке. Теперь можно продолжать ломать дверь. Субординация восстановлена.

В доме не оказалось ни ирландца, ни мальчишки с белкой. Это очень удивило Маюмуру. Значит, эти двое ускользнули через какой-то другой выход, пока его глупые подчиненные ломали дверь. Конечно, им не хватило руководства, пока он испытывал некоторые затруднения.

Раздавать пощечины было некогда, и они ограничились тем, что побили все, что билось, и поломали всё, что ломалось. Приближенный со всеми прилагающимися знаками почтения доложил о том, что позади дома есть колодец. Это как раз то, что требовалось. Маюмура протянул палец для поцелуя, чтобы подчиненный мог выразить радость. После чего обратил свое высочайшее внимание на колодец.

Клиент, прежде чем умер, сказал, что от колодца есть ход к сокровищу. Лучше было воспользоваться ходом прежде, чем использовать план В.

Маюмура был предусмотрительным и подготовился к операции. Одного из подчиненных обвязали веревкой и сбросили в колодец с аквалангом. Вход, конечно, был под водой. Сам босс никогда бы не доверил сокровище входу над водой. Подчиненный скрылся с фонарем и видеокамерой. И довольно долго не выныривал. Ему дали время и вытянули на веревке.

Маюмура тут же просмотрел отснятый материал. Вышло, что входа нет. Клиент мало мучился прежде, чем умер. Остается еще план В.

***

Никто из них не знал, что послужило причиной того, что японцы не до конца разгромили Башню. А причина была — это Беф с Пигом. Три застрявшие по их милости японские машины так и остались между скал ожидать, пока их сумеют вытащить. А переполох, который они подняли, трезвоня в полицию, разделил мафию на две части. Теперь за гостями гоняются спецназовцы.

Маюмура довольно быстро вычислил негра, но не ожидал встретить такие бастионы — ему говорили, что это просто старая мельница! Что-то вроде тех, что в кино про привидений. Получился маленький облом.

Плох был бы Маюмура, если бы его смутили какие-то там камни. Он решил провести разведку на местности. И не ошибся — неподалёку быстро обнаружился маленький нищий домик. В окошко виднелся спящий негр, а сквозь широкие шели двери доносился густой храп.

Место было пустынное, поэтому один из вассалов решил отличиться, вышиб хилую дверушку и прямо с порога расстрелял жалкого старика. Маюмура осатанел, а у него это выражалось только в том, что он начинал произносить слова с шипением.

Что за бестолочи у него под началом! Лезут без спроса! И ничего не соображают. За такое дело и Токийского залива мало. Он подошел, ожидая увидеть растерзанное пулями тело. Но негр как храпел, так и продолжал храпеть, нимало не смутившись тем, что по нему была выпущена целая обойма. Удивительно и то, что крови не показалось. Подонок, так бестолково расстрелявший весь магазин, недоумённо рассматривал свой автомат.

Все объяснилось, когда Маюмура подошел к кровати. Это оказался не человек, а крытая черным лаком деревянная скульптура. Она изображала спящего в вольной позе негра. А храпел плейер, спрятанный за подушкой.

Босс повернулся и собрался выйти. Он усмехнулся про себя жалкой уловке, и это едва заметное внутреннее движение было неправильно понято его приближенным. Тот поспешно подскочил и сбросил старика на пол. Иногда он все-таки ошибался.

Упавшая деревянная скульптура освободила пружину, которая подбросила вверх разорвавшийся с хлопком бумажный пакетик. В воздухе разлетелась красная пыль. Маюмура спиной почувствовал беду и успел выскочить. А его приближенный все получил сполна. Попавшая в легкие пыль была тончайшего помола красным кайенским перцем.

Глядя на судороги приближенного, Маюмура думал, как именно стоит наказать ослушника, выпустившего обойму в деревяшку. Впрочем, нельзя судить строго. Если бы он не застрелил скульптуру, скорее всего, произошло бы то же самое.

Маюмура уже прочно освоился с экранным образом японского мафиозного босса, поэтому решил, что врага надо примерно наказать. Он отдал приказ штурмовать башню, поскольку негр, несомненно, засел именно там и теперь торжествует, думая, что одурачил японскую мафию.

Снова ошибка, поскольку в ярости он забыл, что шуметь до времени не собирался. Маюмура считал себя мудрым, но допускал один тактический просчет за другим. Дядя ещё не объяснил ему доходчиво, что быстрая месть всегда неэффективна. Противник ждет и готов. А ты ослеплен неудачей.

У Маюмуры отчетливо просматривался комплекс Наполеона. Он хотел победить всех за одну кампанию. А дядя годами пил сакэ с клиентом. Пить сакэ полезно, говорил ему дядя, а он не слушал.

Поэтому Маюмура отдал приказ к подрыву двери. И для этого применил пластиковую взрывчатку, которую намеревался использовать совсем в другом деле.

***

Тем временем в Д. приехала группа захвата и прямо к заправке. Не заправиться — нет! К Бефу и Пигу. А те, понятно, тут же провели их к трем застрявшим машинам. А не надо было тыкать Бефа пальцем в пузо! Таким образом, погорела половина группы Маюмуры.

Вассалы посчитали харакири делом исключительно светским, а они — простые парни из токийского предместья. И не стали сопротивляться. Только так, покуражились для виду.

Спецназовцы обыскали разгромленный дом и не нашли ни хозяина, ни его юного гостя, о присутствии которого говорил и Смит, и ребята с заправки, и велосипед. Мальчик был, и исчез. Спецназовцы решили, что трупы в колодце. И рассвирепели. Тем более, что плохо говорящие японцы и в самом деле с улыбками показывали на колодец.

И тут раздался далекий взрыв. Смит схватился за спутниковый телефон и вторично вызвал подмогу.

— Что там? — спросил он Бефа и Пига и махнул на восток.

— Мельница Мбонги. — ответили они, потрясенные размахом событий.

Быстро посовещавшись, федералы забросили в машины японцев в наручниках и полетели к месту взрыва. Они еще не добрались, как три джипа выскочили на дорогу. Маюмуру успели предупредить по спутниковой связи о провале половины группы. Он выскочил из башни и принялся удирать.

Поэтому федералы и не застали никого на месте.

***

Руководитель группы захвата просчитался. Группа ждала, что японцы покатят по единственной дороге в Д. И намеревалась их перехватить. Но Маюмура не думал этого делать. Он на трех машинах укатил в холмы. Там, в холмах, в одних трусах бродил зеленолицый человек и не собирался сдаваться.

Японцы выкатили на берег озера. Маюмура вышел и встал у линии воды, скрестив на груди руки, и мыслил. Вассалы почтительно молчали, только надсадный кашель исходящего слюной приближенного нарушал тишину. Он прослюнявил весь багажник и выглядел, как корм для рыб.

Дядя говорил, что хорошего слугу надо с детства кормить с ложечки, тогда он будет тебе верен, как пес. И даже лучше пса, потому что псы не умеют говорить. Дядя никогда не отправлял хороших слуг в токийский залив. Нет, он хоронил их на своем садике. Их могилки он показывал плохим слугам. Он говорил: служи хорошо, и будешь лежать здесь.

Вот это озеро, а на дне его лежит золото. Маюмуре нужно это золото. И он возьмет его. А сейчас надо поискать место для ночлега. Все начнется завтра с утра.

***

Валет уже с полчаса наблюдал с вершины холма за туристами. Он залег как раз на том холме, откуда Вилли и Эдди обнаружили машину ювелира.

Лицо Валета уже утратило дикий темно-малахитовый цвет, в который его покрасил Макушка Джо. И кожа его приобрела тот дивный нежно-зеленый оттенок, при взгляде на который вспоминаются либо пришельцы, либо сказочные эльфы. И волосы его слиплись от грязи и частиц свинячьего корма, в мешки из-под которого он заворачивался на ночь.

Мыла не имелось, поэтому обычно чистоплотный Валет откровенно пованивал. Если бы он не мылся в речке, то было бы еще хуже, но с волосами ничего не получалось.

Трусы на нем быстро продрались от такой жизни и были сплошь в дырах. Чтобы совсем не остаться голым, хитроумный Валет соорудил себе травяную юбочку.

Но хуже всего было с кормом. Его лишили даже нехитрой рыболовной снасти. И он со всегдашней своей смекалкой научился ловить рыбу трусами.

А вот огня было взять негде. Пару раз Валет выходил ночью в городок и шарил по бачкам. Проклятый Маккензи оказался не столь глуп. Он сумел мобилизовать всё население Миллвилла на борьбу с Валетом.

Бурбону не доставалось ни еды, ни одежды, ни спичек. У всех были собаки во дворах. И он снова нашел выход из положения. В сарае был запас грубой соли. Одичавший Валет круто солил рыбу в старом ведре. Через день он мог ее есть. Следовало ожидать, что от сырой воды его должен бы свалить понос, или еще чего похуже. Но этого не произошло. Валет был первобытно крепок.

Увидев туристов, он обрадовался. Туристы — это хорошо! Это пожива, это — всё! Когда же они сели в свои шикарные машины, он испугался до отчаяния. На ферму, с которой его изгнали, каждый день наведывались люди шерифа с оружием. Они тщательно осматривали замки и окна. Валет не решался нарушить целостность замков или окон, но теперь ему стало безразлично. Он все надеялся, что местные власти забудут про него не сегодня — завтра. И тогда он снова поселится на ферме, а там было много из того, что было ему нужно.

Обозлившись на бестолковых туристов, он направился к ферме, намереваясь нарушить табу. И обнаружил их там. Они сорвали замки и рылись внутри.

Валет с интересом наблюдал и ждал, не выкинут ли они что-нибудь.

Один турист был болен. Он натужно кашлял и стонал, лежа на траве. Другой прогуливался взад — вперед. Они явно были японцами. А японцы, слышал Валет, самые бестолковые из туристов. Вот, пожалуйста, у них даже нет понятия о частной собственности. Влезли в чужой дом и перекрикиваются.

Спустя некоторое время Валет усомнился в первом впечатлении. На туристов они мало походили. Хотя у них были и кинокамеры, и акваланги. Нет, скорее это съёмочная группа. Понаслышке он был в курсе довольно странной иерархической структуры в любой коммерческой группе японцев. А эти были очень серьезны.

Да что их долго разглядывать! Надо улучить минуту и стащить одежду, деньги и пожрать. Валет бдил.

***

Маюмура был преисполнен грандиозных замыслов. За ночь он остыл от досады по поводу захвата половины его группы. Дядя говорил: люди — не деньги, они появляются сами собой.

Утром Маюмура готовился к плану В, с которого и надо было начинать. В тот же день и управились бы.

Восход солнца застал его на берегу озера, с ним были шестеро его лучших специалистов. На ферме оставались четверо, включая больного, от которого толку нет, и его можно было не считать.

Сэнсэй сел в раскладное кресло, которое специально для таких целей возил с собой, поскольку комфорт для него был главной составляющей жизни.

Аквалангисты выстроились в ряд и по сигналу все шестеро вошли в воду.

По окружающей среде ящером ползал Валет, его зеленая физиономия прекрасно сочеталась с растительностью холмов. Едва операторы группы сошли в воду, зеленый человек под прикрытием своей травяной юбки предпринял попытку добраться до брошенных операторской группой костюмов.

Было также очень соблазнительно треснуть руководство съемок по берету и отобрать у него запотевший бокал пива.

Но одежда была важнее, с одеждой можно жить. Валет подбирался к шмоткам, не сводя взгляда с босса, и при этом чутко прислушиваясь к возможному появлению остальных.

Босс поднялся с кресла и снял пиджак. Правильно, зачем в такую хорошую погоду париться, одобрил Валет. И увидел за поясом у бестолкового туриста ствол.

Бурбон бесшумно упал на землю и заполз в растительность. Он сидел под кустом и ошалело оглядывался. Кого же это нечистая принесла?!

Рядом возник кролик. Охота на кроликов Валету не удавалась. Он взял камень и просто так бросил им в зверька. И, конечно, не попал. Бросил еще. И опять не попал. Тогда Валет встал, взял камешек побольше и хорошенько прицелился.

Мимо. Кролик, зараза, такой вертлявый. Валет выругался про себя и взял по-настоящему солидный камень. И молча побежал на живность. Делать с ним нечего, его не посолишь, но все равно интересно.

И наскочил неожиданно на японца.

Камень свалил приближенного, хотя тот упал бы и без камня. Он шел к бережку, чтобы посидеть. И теперь вот лежал на земле без дыхания.

Валет от неожиданности присел, озираясь. Потом молча принялся вытаскивать японца из его костюмчика. Все было прекрасно, только маловато.

Крепкий Валет Бурбон, даже исхудавший в холмах, был и шире в плечах и выше любого из приезжих. Но, что ни говорите, штаны есть штаны. Он так соскучился по ним!

Пиджак лопнул на спине, но это не обеспокоило зеленого человека. Он ощущал себя безумно элегантным!

***

Операторская группа вышла из воды. Они сняли маски и с поклоном подали боссу камеры. Маюмура-сан прокрутил отснятый материал и ничего путевого не увидел. Только тени какие-то.

— Маюмура-сан, там плохо видно, но что-то есть! — доложили ему.

Он кивнул, поскольку и не рассчитывал на качество съемок. Его люди специалисты не в подводных съемках.

— Приступайте! — приказал он.

Они прикрепили к поясам сумки и снова пошли в воду.

***

Теперь тянуть нельзя. Надо вырубать остальных. Тогда ему достанется машина и вся экипировка. Как сделать, чтобы его не догнали, он знает.

Подкравшись к ферме, Валет увидел возмутительную картину разграбления. Японцы нашли его рыбу и выкидывали ее. При этом по их жестам он понял, что им не нравится запах. Какие деликатные!

Он разозлился. Это была здоровая, нормальная злость голодного неандертальца, который неделю выслеживал своего любимого мамонта, завалил его, и теперь к нему явились с претензиями наглые гиены и канюки!

Парень, который выносил рыбу из сарайчика, не думал, что делает что-либо предосудительное. Но, наткнувшись внезапно на зеленого черта в костюме, он решил, что пора бросать нюхать кокаин и вернуться обратно к марихуане. Но вернуться не успел, поскольку черт оскалил желтые зубы и безмолвно раскрошил ему челюсть с одного удара.

Затащив похитителя рыбы в сарай, Валет не забыл при этом выпотрошить его карманы. Он совершенно искренне порадовался всем тем мелким вещам, при наличии которых жизнь становится прекрасной.

Зажигалка, жевательная резинка, кистенек, ключи зажигания, носовой платочек (батюшки!), складной нож, аэрозоль для рта (вау!!), черные очки, которые Валет немедленно напялил. Сигареты! И деньги — О! О! О!

Двадцать долларов.

Валет приподнял человека и примерил его к себе. После чего разделся и надел новый костюм. Он был неотразим! Недельная щетина, как в "Плейбое", короткая шея и пиджак на голом волосатом теле. Потянулся: спина — треньк! Штаны — треньк! Отлично!

После чего зарыл японца в отрубях.

Остались двое. Один сидел в машине и слушал музыку. Второй шарахался в доме. Валет прикидывал, с кого начать.

Но тут случилась непонятное.