"Деяния небожителей" - читать интересную книгу автора (Медведев Юрий Михайлович)

7. Миф о том, как Хар-баатар прибыл во владения мангасов

Ну, теперь настала пора познакомиться и с мангасами. Их владыку звали Лан-аа Ринжуу Намжил. Были у него сын по имени Гаарий Унчог и дочь, Галвин Сеерий.

Однажды утром проснулась Галвин Сеерий и чувствует: правое веко у нее подергивается, в правом ухе звенит, в правой ноздре щекотно, да так, что чихать хочется.

"К чему бы это?" – призадумалась она. Погадала, как это принято у мангасов: пальцами посучила, по ногтю щелкнула,- и ахнула:

– Да ведь к нам едет Хар-баатар, богатырь Алтай Галав Сандал-хана! Вот удача! Я, правда, замуж за хана мечтала выйти, но коль уж богатырь совсем рядом, так какая мне разница? Пойду встречать жениха!

И принялась Галвин Сеерий прихорашиваться. Свое рябое, косоглазое лицо она желтой глиной намазала, а сверху белой глиной покрыла. Посмотрелась в воду, увидала, что лицо ее стало белым, как яшма, – и осталась очень довольна. Вот только волосы у нее были раскосмачены – ведь Галвин Сеерий с самого рождения их никогда не причесывала,- поэтому она выбрала дерево ветвистое, вырвала его с корнями и намотала на него волосы, чтобы не торчали. Опять погляделась в воду – и решила, что краше ее нет на свете, не стоит и искать!

И пошла она навстречу тому, кого выбрала в мужья. А тот, не ведая, какая участь ему уготована, увидал ее – и глазам своим не поверил:

– Что это за чудище?! Человек, зверь или мангас? Захихикала Галвин Сеерий, заиграла косыми глазками:

– Я не просто мангас, а дочь владыки мангасов! Хочется мне тебя в мужья взять, Хар-баатар!

Услышав такое, Хар-баатар без раздумий махнул своей черной булавой, но Галвин Сеерий успела увернуться, и булава только скалу раздробила.

– Ну и шуточки у тебя, удалец!-захохотала дочь владыки мангасов.

А ведь Хар-баатар и не думал шутить. Рассвирепев, он поднял коня на дыбы и, взметнув булаву, на сей раз не промахнулся – угодил прямо в грудь насмешницы.

Та закричала, запричитала, но смекнула, что Хар-баатар сейчас в третий раз ударит – и конец ей придет. Простилась она с надеждой выйти за него замуж и решила погубить его. Но только начала она собирать злые заклятия, как сгустились над нею тучи небесные – и средь них показался Шагжамуни, владыка Калпы. В левой руке он держал чудодейственную чашу-бавар, а в правой сжимал очир, магический жезл, символ власти, символ Будды.

– А ну-ка, успокойся, Галвин Сеерий!-сурово сказал он, и дочь мангаса покорно склонила голову, на которой торчало дерево:

– О владыка Калпы, я и не шевельнусь! Что изволите приказать?

И Шагжамуни изрек:

– Если только ты тронешь этого великого богатыря, тебя поразят все громы небесные разом!

Шагжамуни хотел было уничтожить Галвин Сеерий на месте, накрыв ее чашей-бавар, но счел этот поступок недостойным владыки Калпы. Да и надобности в том уже не было: Галвин Сеерий исчезла, будто ее никогда и не существовало. Тогда Шагжамуни повернулся к Хар-баатару:

– А ты будь в другой раз поумнее. Даже Галвин Сеерий сильнее тебя, а уж о владыке мангасов и говорить нечего. А ведь тебе предстоит их победить. Надейся не только на силу, но и на хитрость, не будь таким вспыльчивым – это говорю тебе я, твой Учитель. Мой взор следит за тобою везде, где б ты ни был. Если настигнет тебя беда, скажи: "Шагжамуни, Учитель мой! Ом мани падме хум!" [Ом мани падме хум – великая мистическая мантра (магическая формула) буддистов, все составные которой – символы разных ипостасей Будды; охранительная молитва: "Да пребудет с тобою благополучие!" ] – и я тотчас приду на помощь.

Смирил Хар-баатар свою гордыню и склонился перед Учителем. Тот пожелал ему удачи и благополучия и вновь вознесся на небеса, а богатырь отправился своим путем и ехал еще три дня и три ночи. И до странных же мест он добрался! Горы там вершинами вниз стоят, а вокруг богатыря вьется птица-сорока и твердит на человечьем языке:

– Да это Хар Сандал, сын Алтай Дуулга-баяна, приехал! Отведаю плоти его, кровушки его отведаю!

Хар-баатар подумал, что, пожалуй, это мангасовы владения, да и сорока, конечно же, не сорока, а мангас, обратившийся птицей: хоть и бурчит недовольно, но ничего не может поделать с пришельцем – сил не хватает.

Тем временем за поворотом обнаружились преогромные дыры в скале – то ли пещеры две, то ли одна сквозная. А блестела скала так, будто была сделана из чистого серебра.

Призадумался Хан-баатар и сказал свому коню:

– Хоть внутри у тебя трава пережеванная, хоть снаружи ты шерстью покрыт, знаю: конь – существо разумное. Говорить не умеешь, но мои слова понимаешь. Вот и настало время показать, на что мы с тобою горазды. Наверняка не скала это из серебра, а мангас! Давай-ка разведаем его нутро! -Он пришпорил скакуна, и тот влетел в пещеру, которая… оказалась пустой. Проскочил конь пещеру насквозь, выскочил сквозь другое отверстие, и с досады Хар-баатар ударил по стене палицей. Послышался не то звон, не то стон.

"Вот диковина!-удивился Хар-баатар.- Возьму-ка скалу с собой, подарю хану в знак того, что и вправду побывал во владениях мангасов. Поставим ее против дворца, и пусть всякий для потехи бьет ее, стонать и звенеть заставляет".

Поднатужившись, он оторвал скалу от земли и взвалил на коня. Но тут же передумал: "Нечего такую тяжесть таскать, заберу на обратном пути". Приметил он местечко, где росли три тополя, и пристроил блестящую скалу на развилках деревьев, а потом двинулся дальше.

Совсем недолгое время прошло, как увидел Хар-баатар еще одну диковинную скалу с пещерою. Соскочил он с коня и говорит:

– Не покидай меня, верный конь! Без тебя пропаду, мангасам в добычу Достанусь!

Вошел юноша в пещеру крадучись и видит: сидит там рогатое чудовище, громко всхлипывает. Это был мангас, Хар-баатар сразу догадался, хотя тот и сидел спиной к нему. Не раздумывая, набросился на него богатырь, свалил одним ударом, оседлал и пребольно отшлепал, да так, что мангас заголосил. Заголосить-то заголосил, однако, посучив пальцами и щелкнув по ногтю, быстро узнал, кто был его обидчиком и какого он рода. И решил провести богатыря.

– Ой, ой, кто это меня бьет, кто лупит?-завопил жалобно.

– Хар-баатар, сын Алтай Дуулга-баяна!-был горделивый ответ.

– Ой, ой, да где ж это видано, чтобы племянник родного дядю обижал? Ведь я старший брат Алтай Дуулга-баяна, что владеет тринадцатью десятью тысячами коней на южном склоне горы Сумбэр!

– Все правильно, таковы табуны моего отца и живет он именно там…растерялся Хар-баатар.

– Было время, и я водил на водопой ваши табуны… А потом не поладил с братом и сюда подался! До чего же я рад тебе, племянник!

Но богатырь все еще посматривал недоверчиво, и мангас, украдкой погадав, сообщил, что знал и матушку Хар-баатара, а зовут ее, мол, Нанагэрал Цогт-хатан. Этими словами он расположил к себе юношу, не ведавшего о хитрости мангасов.

– Прости, дядя, что ненароком побил тебя. Экая незадача!

– Ничего, племянник, всякое бывает в жизни. А теперь расскажи, что привело тебя в эти земли, не могу ли я чем-то помочь тебе?

– Мне-то самому ничего не нужно, а вот хану я должен привезти двух рогатых мангасов.

– Ну, это проще простого. Только для начала отдохни в моем жилище, наберись сил.

Мангас завел богатыря в свое обиталище, и тот с отвращением увидел, что всюду валяются человечьи кости, полуоглоданные трупы, кругом лужи крови…

– Что это значит?!-вскричал он в ужасе.

– Да ты понимаешь,- начал плести мангас,- живу ведь я среди чудовищ… А сказано: чью воду пьешь, того и обычай исполняй. Вот я и…

– Нет, моему дяде не следует питаться мертвечиной! Вы поедете со мною и начнете жить как все люди! – велел Хар-баатар и, выскочив из смрадной пещеры, прилег отдохнуть перед новыми подвигами.

А его мнимый дядя, очень довольный, твердил:

– Отдохни, племянничек! Шутка сказать – целый месяц путешествуешь! Спи, а я тебя постерегу от чудовищ.

Только Хар-баатар уснул, как мангас – а имя его было Марву Осор – бросился к его коню, надеясь ускакать подальше от могучего богатыря. Но не тут-то было! Конь забился и не подпустил к себе лютого всадника. Обескураженный мангас бродил туда-сюда, обдумывая, как бы скрыться, да вдруг одолела его нестерпимая жажда. Он крадучись подошел к Хар-баатару и сперва осторожно лизнул его горло, но понял, что богатырь крепко спит, и присосался к его крови!

Именно в это время у Шагжамуни, восседавшего на-небесах, задергалось веко, а в ушах послышался стон. Он погадал – и увидел спящего богатыря, а рядом мангаса, впившегося в его горло.

И сказал Шагжамуни своему ученику Бадмагаатагу:

– В Нижнем мире, на земле, снова беда! Мне придется опять туда снизойти, а ты побудь здесь, подожди меня. Да затвори пещеру, не то и сюда мангасы доберутся, съедят тебя.

Бадмаагаатаг взмолился, чтобы Учитель взял его с собой, но Шагжамуни уже исчез. Опечалился Бадмаагаатаг: "Сколько себя помню, ни разу Нижнего мира не видел. Держит Учитель меня взаперти!" И, распалив себя злобой, начал он толочь камень для сор залах [Сор залах – один из видов магического оружия в тибетском и монгольском ламаизме, пирамидки различного размера. В зависимости от того, какому богу посвящен, сор считается средоточием его магических сил. После свершения церемонии "бросания сора" в нужном направлении эта сила высвобождается и начинает действовать против врага], чтобы сгубить Учителя и освободиться от его власти.

А между тем Шагжамуни опустился на землю и провозгласил, да так, что почудилось, будто средь бела дня грянул гром:

– Марву Осор! Убери свой поганый язык!

Марву Осор, увидев владыку Калпы, едва не сдох от ужаса. Ведь в руках у Шагжамуни была чаша-бавар. а если ее перевернуть, то мангас расплавится, как жир в пламени костра. И он залепетал:

– Да я нечаянно… Проголодался, не утерпел – ну и разочек лизнул горло Хар-баатара…

– Больше не смей!-сурово велел Шагжамуни.- Сойди с дурной тропы и следуй отныне дорогой добра!

Мангас торопливо поклялся, что так и сделает, и поскорее убежал с глаз долой. Но он нашел удобное укрытие и принялся наблюдать, надеясь, что уйдет же когда-нибудь Шагжамуни…

Тем временем владыка Калпы разбудил Хар-баатара и поведал, как рогатый мангас обвел его вокруг пальца и едва не погубил.

А потом сказал:

– От одной опасности я тебя избавил, но надвигается другая, куда более грозная! Скоро повстречается тебе сын Марву Осора – мангас Суунаг Цагаан. Телом он тебя втрое больше, а уж про силу и говорить нечего. Однако умом не вышел, обхитрить его проще простого. Ты ему скажи: "Мы с тобою – оба могучие богатыри. Настал час узнать, кто кого одолеет. Но если мы будем просто так биться, то зря проведем семь дней и семь ночей. Давай поступим так: ты ударь меня трижды – что есть силы!- и если я испущу стон, можешь тотчас сожрать меня. Но если я ударю тебя трижды и услышу твой стон, ты дашь клятву стать недоуздком моего смирного мерина, седлом для неоседланного коня, будешь исчезать, где я замахнусь, и появляться, где я помашу!" И мангас с тобою согласится.

Вслед за тем Учитель дал Хар-баатару три обруча и велел надевать их на голову перед -каждым ударом. Хар-баатар поблагодарил владыку Калпы, и Шагжамуни удалился.

Он вознесся на небеса и первое, что увидел, был его ученик, совершавший обряд сор залах.

– Ну и что же ты делаешь? – полюбопытствовал Учитель.

– Ничего особенного!-смешался Бадмаагаатаг, застигнутый врасплох,

– Нет, вот это что такое? – указал на пирамидки Шагжамуни.

– Да так, игра и больше ничего.

– Игра?.. Так вот в какие игры ты начал играть! Говори правду!

– Это я… колдовал, чтобы мангас вам не повредил.

Но Шагжамуни не поверил, и Бадмаагаатаг признался, что был так обижен на Учителя, и вот…

Учитель был велик и мудр, а потому не бранил ученика и не наказывал его. Каждый может предаться обиде, даже бессмертные боги гневаются и сердятся порою! И он утешил Бадмаагаатага:

– Не тревожься, настанет время и твоего выхода на землю, когда сгинут мангасы. И будет это совсем скоро!

А Шагжамуни знал, что говорил.