Андрей Буревой Охотник: Покинутый город (Противостояние) (Охотник Дарт-3)

Часть первая

24 декада 817 года.

Не обращая внимания на обгоняющих меня путников, спешащих въехать в город, я неспешно двигался по дороге и восхищённо рассматривал высоченную крепостную стену, которая буквально подавляла мрачным величием. Под сотню ярдов высотой, сложенная из чёрного базальта и выровненная так, что казалось, что её создавали ювелиры, а не каменщики, она производила неизгладимое впечатление на людей впервые приезжающих в столицу. Дабы каждый мог увидеть мощь Империи, одним из указов на расстоянии двух миль перед главными городскими воротами любое строительство было запрещено, а имеющиеся постройки были снесены, и теперь стена представала перед путниками во всей своей красе. Да ещё и чтоб суета не отвлекала от созерцания этого чуда, въезд на повозках через главные ворота был запрещён. А кто — то вдобавок и предместье города скрыл несколькими рядами деревьев, и теперь ничто не привлекало взор кроме стены.

В приподнятом настроении, воодушевлённый тем, что удалось без проблем добраться до столицы, я довольно улыбнулся. Академия уже совсем близко. И до вступительных испытаний осталось всего шесть дней. И что совсем превосходно — скоро я увижу дядю и Элизабет. Да пожалуй, встретиться с близкими будет даже приятней, чем поступить в Академию. Даже не думал, что могу так соскучиться по ним. Наверное, из-за того, что постоянно приходится бороться с невзгодами одному, и рядом нет никого, кто поддержит в трудный миг, так сильно ощущается разлука.

Подъехав к стражникам, я подивился богатству их снаряжения. Серебрёные кольчуги и небольшие шлемы с плюмажем, ярко красные плащи, искусно украшенные пояса и мечи, придавали стражникам праздничный вид, хотя насколько я знаю, никакого праздника сегодня нет. Н-да, не скупятся горожане на поддержание достойного вида стражников. И правильно делают. Подъезжаешь к городу и сразу видишь, что в столицу приехал, а не в деревню, обнесённую высокой стеной.

Остановившись возле одного из стражников, я спросил: — А въездную пошлину кто собирает?

Посмотрев на меня, стражник указал рукой на стоявший возле него бочонок.

— За въезд одна дара с человека.

— Хорошо, — кивнул я. Достав кошель, вытащил из него медную монетку и, бросив её в бочонок, поинтересовался: — А почему пошлина такая маленькая?

— Для гостей города прибывающих через главные ворота плата за въезд одна дара, — ответил стражник.

Почесав затылок, я недоумённо посмотрел на стражника и повторил вопрос: — А почему так мало? В захудалых городках и то по две, по три берут.

Поняв, что я не отвяжусь от него, стражник вздохнул: — Больше платят люди, въезжающие по торговым делам через другие ворота. А здесь Император постановил чисто символическую плату брать.

— Понял, спасибо за разъяснения, — поблагодарил я стражника и тронул коня.

— Езда верхом по столице лицами, не относящимися к благородному сословию или их свите, карается десятью ударами плетей, — негромко сказал стражник.

— А вот за это предупреждение огромное спасибо, — остановив коня, я спешился и повернулся к стражнику: — Может, поставить вам кружечку пивка за заботу о незнакомом с законами столицы путнике?

Стражник печально вздохнул и сказал: — Стражник, получивший взятку, карается сотней плетей, изъятием всего имущества и изгнанием из города.

— Так я же не взятку предлагаю, а благодарю за проявленную заботу, — недоумённо сказал я.

— Парень, ты чего привязался? — вмешался в наш разговор ещё один стражник. — Предупреждать путников наша обязанность, а не забота о тебе. Так что давай топай в город и не мешай нам службу нести.

Пожав плечами, я повернулся и побрёл в город. Покосившись на массивные створки ворот, отлитые из бронзы, я поёжился. Не дай боги сорвётся такая махина с петель. Зайдя за крепостную стену, я обнаружил, что ведущая от ворот улица довольно широкая и несмотря на то, что дома очень высокие, не создаётся впечатление, что находишься в тёмном ущелье, стены которого вот-вот сомкнутся.

— С дороги! — донёсся до меня недовольный возглас.

Отвлёкшись от разглядывания домов, я обернулся, и увидев приближающихся всадников, потянул лошадей к краю мостовой. Конечно, места нам разминуться и так предостаточно, благо у ворот нет ничего похожего на столпотворение, и ширина улицы позволяла всадникам преспокойно меня объехать, однако лучше убраться с дороги от греха подальше.

Посмотрев на пронёсшуюся мимо меня парочку благородных, я усмехнулся. Мужчина в годах и молодая симпатичная девушка были разодеты так, словно едут на бал. Да и сбруя у лошадей настолько богато отделана золотом и серебром, что просто страшно будет доверить такое богатство конюху на каком-нибудь постоялом дворе.

Едва проехал следующий за благородными десяток воинов, я пошёл дальше. Главные ворота, похоже, не пользовались особой популярностью у народа, так как улица была довольно малолюдной. Меня отсутствие огромной толпы горожан снующей по улице только порадовало. Ведь приятного мало тащить за собой двух лошадей по забитым прохожими улочкам.

Добравшись до первого перекрёстка, я свернул направо. Преодолев ещё пять кварталов, остановился возле четырёхэтажного дома, с фасадом, облицованным жёлтым камнем. Отдав лошадей подбежавшему конюху, я взял сумку и арбалет и зашёл в здание. Довольно уютный зал, не блиставший роскошью и отсутствие вусмерть пьяных завсегдатаев, обычно отирающихся по низкопробным заведениям, позволили мне предположить, что с момента последней поездки Савора в столицу мало что изменилось, и недорогой постоялый двор не превратился в дешёвый притон.

Усевшись за свободный стол, я положил на него арбалет, а сумку бросил на пол. Служанка, увидев меня, вместо того, чтоб подойти и принять заказ, быстро куда-то убежала. Не успел я понять, что к чему, как из-за дальнего столика поднялись два мордоворота и двинулись ко мне.

— Милсдарь, может, вам стоило оставить арбалет дома? — поинтересовался один из подошедших к моему столу мужчин. — Меч ещё ладно, но арбалет-то вам здесь зачем?

— Что там у вас, Гекен? — спросил подошедший к нам плешивый толстячок, в совершенно диком одеянии, состоявшем казалось из одних только бантиков, рюшек и ленточек.

— Да вот парень с уймой оружия пришёл, — пояснил один из мордоворотов.

— К нам с оружием нельзя, — нахмурился толстяк и спросил меня: — Зачем вам оружие с собой милсдарь?

— Для защиты, — ответил я. — Дороги опасные в Империи, вот и приходится таскать собой кучу оружия. Или вы не знаете, что за стенами города творится?

— Так вы сразу по приезду в столицу к нам отправились?

— Да, сразу к вам. Мне друг посоветовал у вас остановиться. Сказал что место приличное и недорогое.

— О, это истинно так, — обрадовано сказал толстяк. — У меня самое приличное заведение в столице.

— Может, тогда сдадите мне комнату? — поинтересовался я. — Дней на шесть-семь?

— Комнату? — недоумённо переспросил толстяк и рассмеялся. — Только если вместе с девушкой.

— Х-м-м, интересный у вас постоялый двор, — улыбнулся я. — Мне ещё нигде не предлагали комнату вместе с девушкой снять.

— Так у нас бордель, а не постоялый двор! — расхохотался толстяк. — И обычно на первом месте идёт девушка, а уж потом комната, но для вас милсдарь мы можем изменить порядок.

— Бордель? — рассмеялся я.

— Да, — кивнул смеющийся толстяк. — Уже второй год как постоялый двор я откупил и своё заведение открыл.

— Что ж, — усмехнулся я, — придётся другое место искать.

— Постойте, милсдарь, — прекратил смеяться толстяк. — Я могу и без девушки вам комнату сдать.

Я озадаченно посмотрел на хозяина борделя. Вроде не шутит.

— Вы готовы сдать мне комнату? — решил я удостовериться в том, что не ослышался.

— Да милсдарь, — кивнул хозяин и уселся за стол. — У меня четвёртый этаж почитай весь пустует. Комнаты есть, а девушек нет. Так что можете у меня поселиться.

Потерев рукой подбородок, я задумался. А ведь очень удачное место для проживания получится. Во-первых, меня никто не додумается здесь искать, а во-вторых, можно будет неплохо развлечься перед поступлением в Академию.

— И сколько вы запросите за семь дней? — поинтересовался я.

— Семь серебряных.

— Это с девушкой? — уточнил я. — Если без, то слишком уж это дорого даже для столицы.

— Э, милсдарь, — рассмеялся толстяк, — да вы видно никогда в Ардене не были. Да дешевле вы нигде комнату не найдёте. Во всяком случае в приличном месте.

— Не верится что-то, — усомнился я.

— Проверьте, — предложил хозяин. — В городе все цену держат. Пусть комната пустой останется, но за малую цену её не сдадут. В пригороде это да, там можно почти вдвое дешевле жильё найти.

Подумав, я спросил: — А много на четвёртом этаже народа живёт? А то может там никакого покоя нет.

— Да там только вон охранники мои живут — Гекен и Триор, да четыре девушки — служанки, — успокоил меня толстяк.

— Ладно, остановлюсь у вас, — решился я.

— Вот и славно, — обрадовался толстяк. — Пойдем, я тебе комнату покажу.

Поднявшись на четвёртый этаж, хозяин показал мне небольшую комнатку. Скорее даже крохотную. Хотя возможно это здоровая кровать всё место занимала. Во всяком случае, места в комнате было очень мало, и даже приличный стол в ней не поместился. Так, Сулимское подобие стола, на крохотных ножках, стояло у стены на толстом ковре. Ну да ещё в углу стоял невысокий шкафчик, на котором лежали три подушки заменяющих скамейки.

— Сойдёт, — решил я и положил сумку на ковёр.

— Семь серебряных, — напомнил хозяин.

Достав кошель, я расплатился с хозяином, и оставив дорожную сумку и арбалет в комнате, спустился в зал. Перекусив, решил пройтись к Академии и осмотреться. Благо Савор перед отъездом наложил мне на кольцо заклинание изменяющее внешность, и теперь меня никакая Мэри не узнает. Очень уж я изменился. Не знаю, где Савор такого человека видел, но посмотрев в зеркало в первый раз, я увидел в нём черноволосого мужчину лет тридцати с переломанным носом и парой тонких шрамов на подбородке. Конечно внешность теперь у меня несколько разбойничья, но зато опознать меня под таким мороком определённо никто не сможет. Чтоб противостоять такому мороку нужен амулет первого круга, а их слишком мало, чтоб принимать в учёт возможность того, что у Мэри такой будет.

Выйдя на улицу, я отправился к располагавшейся в двух кварталах от борделя Академии. Слава богам хоть Академия со времени последнего посещения Савором столицы не сменила владельца и никуда не переместилась. Всё как рассказывал старик. Выйти с постоялого двора, пойти налево, свернуть на перекрёстке направо и через два квартала обнаружится Академия.

Добравшись до высоченного забора, огораживающего территорию Академии, я пошёл вдоль него и вскоре добрался до угла. Повернув направо, я вышел на небольшую площадь, по которой сновали горожане. Посмотрев на фасады зданий, выходящих на площадь, я присвистнул. Похоже, не зря такой забор Академию окружает. Если смотреть во время занятий на располагавшиеся здесь таверны и игорные дома, то ничему точно не обучишься. Все мысли будут вокруг развлечений крутиться.

Обнаружив в ограде ворота, подошёл к ним. Никакой охраны и в помине не было. Заходи кто хочешь. Если охранное заклинание преодолеть сможешь. Посмотрев на блеснувшую пелену, которая возникла, когда сквозь ворота на территорию Академии прошёл один парень, я удовлетворённо кивнул. Мэри сюда никогда не сможет проникнуть. Полюбовавшись через проём в ограде на широкое трёхэтажное здание с высокими тонкими шпилями и на два строения поменьше, расположенные чуть поодаль, я развернулся и отправился на обход злачных мест.

Посмотрев на нарядную красивую одежду встреченных мной горожан, я вспомнил, что так и не надел новую одежду, которую купил специально для городской жизни. Хотя так вышло даже лучше. Увидев мою простую одежду, меня не хватали за руки зазывалы и не доводили до исступления разносчики всякой всячины. Богато одетым горожанам приходилось прикладывать немалые усилия, чтоб проскользнуть мимо всех этих соблазнителей и добраться до своей цели. Несмотря на то, что в Академии почти не осталось студиозов — почти все разъехались на каникулы, площадь не выглядела пустынной, да и все располагавшиеся здесь заведения не страдали отсутствием клиентов. Не давка, конечно, как на рынке, но всё же пройти по тротуару вдоль зданий и никого не зацепить не удавалось. Представив, что здесь будет твориться, когда вернутся с каникул студиозы, я помотал головой. Если уж такое количество собравшегося здесь люда меня очень раздражает, то потом лучше на эту сторону площади и не соваться. Разобравшись с выходящими на площадь домами, я обследовал прилегающие к Академии улочки. Обнаружив, что на ближайших к воротам Академии улицах невероятно много всевозможных увеселительных заведений, пришёл к выводу, что Вастин показал феноменальный результат, изучив в таких условиях почти два десятка заклинаний.

Вернувшись в бордель, я немного поспал, чтоб улеглись новые ощущения от суматохи большого города. Вечером переоделся и спустился в зал. Присматриваясь за едой к наполнившим зал девушкам, задумался о возможности провести с одной из них ночь. Пока я размышлял и приглядывался, напротив меня уселся хозяин борделя.

— Мы ведь так и не познакомились милсдарь, — сказал мне толстячок, разливая из принесённого служанкой графинчика вино по кубкам.

— Ах, да, — спохватился я. — Меня Стив зовут.

— Очень рад знакомству Стив, — поднял кубок хозяин. — А я — Тейлор.

— Рад знакомству, — сказал я и отпил немного вина из своего кубка.

— Послушай Стив, — смотря на меня, сказал толстячок. — Ты на вид парень боевой и решительный, и с оружием, похоже, обращаться умеешь. Я вот поинтересоваться хочу, что тебя в город привело? Может, хочешь на службу наняться?

— А с чего такой интерес? — внимательно посмотрев в глаза хозяина, осведомился я.

— Да видишь ли какое дело, — сказал Тейлор. — Двое охранников от меня ушли, и теперь ищу им замену. Вот я и решил тебя расспросить. Может, тебя и заинтересует моё предложение.

— Понятно, — успокоили меня слова Тейлора, и я решил, что его предположение достаточно убедительный мотив для пребывания в городе и лучше мне подыграть хозяину. — Вы, в общем-то, правы. Пообещали мне одну работёнку в городе, вот я и приехал сюда.

— Расспрашивать, что за работу тебе предложили, я не буду, — сказал Тейлор, — но хочу, чтоб ты поразмыслил о моём предложении. Работа у меня не сложная, и не часто буйные клиенты попадаются, а плата хорошая, и на жильё тратиться не нужно. И вдобавок любые девушки тебя бесплатно обслужат. Очень хорошая ведь работа для молодого мужчины.

— Я подумаю, — пообещал я. — Только вот пока через шесть дней не разберусь со своим делом ничего вам ответить не смогу.

— Так я тебя не тороплю, — довольно улыбнулся Тейлор. — Подумай, обмозгуй моё предложение, с парнями вон переговори, глядишь и сделаешь верный выбор.

— Хорошо, — кивнул я, и Тейлор ушёл.

Отпив вина из кубка, я с трудом удержался от усмешки. Стать охранником борделя это невероятно заманчивое предложение для мужчины не желающего трудиться. Одно только предложение бесплатно попользовать уйму девиц чего стоит. Что ж, надо будет для маскировки сделать вид, что меня заинтересовало предложение Тейлора. Глядишь, рассчитывая на то, что я соглашусь на эту работу, хозяин не задумает подстроить мне какую-нибудь пакость.

Поужинав, я присмотрел себе девушку по вкусу. Хотя сделать выбор оказалось не просто. Несмотря на то, что здесь было в несколько раз больше девушек чем в заведении Шарафа, ни одна из них на красавицу не тянула. Хорошо ещё, что страхолюдин не было, а то я совсем бы разочаровался в столичных развлечениях. Всё-таки сделав выбор, я пригласил к столу одну из служащих Тейлора. Весёлая молодая девушка, выпив со мной кубок вина, разъяснила мне местные цены и сговорившись с ней, я поднялся в её комнату.

Перебравшись ближе к полуночи в свою комнату, я закрыл дверь на защёлку и упал на кровать. Создал сторожевое заклинание с двухярдовым периметром, активировал защитный амулет и уснул.

После завтрака, который мне пришлось съесть ближе к полудню, так как проснулся я очень поздно, отправился на прогулку по городу. Вокруг Академии я уже всё обследовал и потому решил посмотреть на другие достопримечательности города — Императорский дворец, театр и особняки аристократии. Ну и, конечно, нельзя пропустить торговые ряды, которые, по слухам, поражают количеством и разнообразием товаров.

Как оказалось, проникнуть на территорию, где поселились аристократы, и полюбоваться на их особняки не так-то просто. Кварталы благородных оказались буквально отгороженными от остальной части города, и снующие по улицам стражники в синей униформе не дали мне даже сотни ярдов пройти вглубь этого анклава блеска и роскоши. Стоило мне только, разинув рот, уставиться на покрытую золотом крышу одного из особняков, как меня тут же вежливо попросили исчезнуть с охраняемой территории, объяснив, что сюда можно приходить лишь по приглашению, либо по делу, но никак не для того, чтоб разглядывать чужое добро.

Потому пришлось мне удовольствоваться разглядыванием Императорского дворца. Да и то рассмотреть удалось лишь верхнюю часть дворца, так как и здесь стояла высоченная стена и увидеть, что творится во дворе, было совершенно невозможно. А мне так хотелось увидеть что-нибудь интересненькое, например, разодетых в невероятные одежды придворных дам… или принцессу какую-нибудь… да, видно, не судьба. Взглянув на стоявших у главных ворот дворца гвардейцев, я разочарованно вздохнул и отправился к театру.

Поглазев на здание театра и послонявшись по главной площади города, почувствовал, что проголодался. Увидев неподалёку таверну, направился туда. Только, несмотря на то, что я надел новенькую одежду, меня не пустили и на порог этого заведения. Я было возмутился, но охранники по-человечески объяснили мне, что обед здесь обойдётся самое малое в десять золотых. Шиковать и проматывать деньги я не собирался и отправился искать таверну попроще.

Шагая по улице, задумался над тем, что воодушевление от посещения столицы и поступления в Академию куда-то пропало. Мечтал ведь побродить по столице и полюбоваться на достопримечательности, а прошёлся по городу и никакой радости не испытал. Скучно. Может это из-за того, что даже поделиться восхищением, удивлением или негодованием не с кем? Тогда не стоит одному и слоняться по городу. Дождусь, когда Элизабет и дядя приедут, и с ними погуляю.

Перекусив в одной из недорогих таверн, я вспомнил о своих лошадях и решил от них избавиться. Ездить по городу на них нельзя, значит они мне и даром не нужны. Не на прогулки же их с собой таскать.

Расспросив пару встреченных горожан, отыскал двор торговца лошадьми и, переговорив с ним, забрал из борделя лошадей и продал их. Расставшись со своим движимым имуществом, за которое я упорно просил двойную цену, так как из самой Элории эти конячки доставлены, вернулся в бордель.

Завалившись на кровать, зевнул и покрутившись устроился поудобнее.

Ещё пять дней и вступительные испытания начнутся. Скорей бы уже. Погрузиться бы поскорей в учёбу. С однокурсниками сдружиться. Может, тогда повеселей жить будет. Да, скорей бы уже эти пять дней пролетели…

По городу, пожалуй, больше гулять не буду. Одно разочарование с этих прогулок. Лучше днём буду тренироваться, а по ночам развлекаться. И польза будет и превосходный отдых. С девушкой развлечься намного интересней чем по городу бродить. Так и время незаметно пролетит. Да, неплохая задумка. А осмотр города оставлю на потом. С дядей и Элизабет нагуляюсь ещё.

Поспав пару часов, я занялся тренировками. Оба заклинания, показанные мне Савором, я освоил, и теперь мне были доступны целых восемь заклинаний третьего круга. Если не считать усиленные заклинания и мою собственную разработку — шаровую молнию. Создав по три раза каждую структуру доступных мне заклинаний, я сосредоточился на заклинании паралича. Очень уж сложное построение. Уже несколько декад его изучаю, и всё ещё иногда структура при построении рассыпается. А заклинание очень уж полезное, так что стоит потратить время на подобные тренировки.

Позанимавшись, я спустился в зал и поужинал. Приглядываясь к девушкам и раздумывая, договориться ли с Трис или попробовать сегодня другую девушку, я пришёл к изумительному по своей простоте решению. Подозвав Трис, я указал ей на приглянувшуюся мне симпатичную девушку, весело хихикавшую над чем-то со своими подругами и предложил развлечься втроём. Улыбнувшись в ответ на моё предложение, Трис подозвала вторую девушку, и, выпив немного, мы отправились воплощать мою идею.

Добравшись под утро до своей комнаты, я повалился на кровать и счастливо улыбнулся. Поистине изумительная идея забрела вечером в мою голову. Просто потрясающие впечатления у меня остались от проведённой с девушками ночи. Надо будет обязательно повторить такое развлечение. И никакие прогулки по городу с таким времяпрепровождением не сравнятся.

Проснувшись далеко за полдень, я поднялся и, подойдя к окну, прикрыл ставню, чтоб солнце не светило на кровать. Повалявшись ещё немного и припомнив события ночи, я довольно потянулся и, одевшись, отправился есть. Утолив голод, потренировался в построении заклинаний и открыл добытую в пустошах книгу. Почитав описания заклинаний, удостоверился, что довольно хорошо усвоил написанное и теперь сама книга не очень-то мне и нужна. Во всяком случае, в ближайшее время я точно не забуду описания заклинаний. За занятиями и чтением книги время до вечера пролетело совершенно незаметно.

Во время моего ужина по лестнице спустилась Трис и, увидев меня, направилась к моему столу. Поприветствовав девушку, я утвердительно кивнул в ответ на её предложение повторить вчерашнюю ночь. Трис устроилась за моим столом и, пока я ужинал, выпила кубок вина. Вскоре появилась и наша компаньонка. Выпив с девушками немного вина, я решил поболтать с ними, чтоб немного продлить предвкушение ожидаемым удовольствием. Только ничего путного из разговора не вышло. Девушки всё больше смеялись и хихикали, вместо того, чтоб толком ответить на мои слова, что ещё больше их веселило. Махнув рукой на болтовню, я выбрался из-за стола.

Разбудивший меня днём лучик солнечного света не вызвал у меня ни малейшего раздражения. Потянувшись, я улыбнулся и открыл глаза. Всё-таки здорово вышло с постоялым двором. Надо будет от души поблагодарить Савора за то, что он посоветовал сюда отправиться. До поступления в Академию я так оторвусь, что до самого праздника середины зимы в город смогу не выходить.

Одевшись, я спустился в зал и сел поесть. Приметив меня, Гекен и Триор, сидевшие за столиком у стены, поднялись и подошли ко мне.

— Здорово, Стив, — поприветствовали они меня.

— И вам поздорову, — добродушно ответил я.

— Мы тут поговорить с тобой хотели о предложении Тейлора, — сказал Гекен, усаживаясь на стул.

— Да что там разговаривать? — улыбнулся я. — Отличное предложение, просто отличное. Я бы прямо сейчас согласился бы на эту работу. Вот только сначала нужно дельце одно обтяпать.

— Так ты вообще не против? — спросил Триор.

— Конечно не против. Дело своё улажу, тогда и условия обговорить можно будет.

— Эт хорошо, — обрадовался Гекен. — А то нам вдвоём тяжеловато управляться со всеми делами.

— Угу, — усмехнулся я, — девиц здесь полно, вдвоём со всеми конечно не управиться.

— Да нет, я всяких дебоширов и драчунов имел в виду, — рассмеялся Гекен.

— Ну, с девицами тут полный порядок, — поведал мне Триор. — Особенно здорово, когда новенькие появляются. Ты не представляешь, что они тут вытворяют по первой.

— Да, работа у вас здесь для души, — улыбнулся я.

— Так что ты не сомневайся, когда решать будешь, — посоветовал Гекен. — Лучше тебе сразу по приезду в город работы не сыскать. Потом, конечно, когда пооботрёшься здесь, и на другое место перебраться сможешь, а поначалу лучшего места не найти.

За время моего обеда охранники успели так расписать прелесть работы в борделе, что я с трудом удерживался от смеха. Нашли чем меня соблазнить. Хотя они просто исходят из того, что я простой парень, а не богач, который может сам себе целый бордель купить. Да и вообще мне такая работа и даром не нужна. Поразвлечься иногда с подобными девицами можно, но не всё же время в борделе проводить. Хоть у меня и остались превосходные впечатления от проведённых здесь ночей, но всё же это только отдых для тела, и, наверное, скоро подобное развлечение наскучит. Посетившая мою голову мысль заставила меня задуматься.

А ведь и вправду чего-то мне недостаёт. Х-м-м, неужели чувства так важны, и из-за того, что я не испытываю ничего по отношению к этим платным девицам, ощущается какое-то недовольство такими отношениями? Возможно. К тому же не хватает настоящей страсти девушки. Х-м-м, никогда бы не подумал, что взаимные чувства так важны. Н-да… везде какие-то проблемы и заморочки. Ну да ничего. Думаю, можно отыскать себе в столице девушку, с которой можно проводить время по взаимному желанию, а не за деньги.

После обеда, уверовав в то, что я обязательно буду работать у Тейлора, охранники оставили меня в покое, и я отправился в свою комнату тренироваться.

Так и не выходя из борделя, я провёл ещё три дня. Развлечения, сон и тренировки позволили мне скоротать время, и эти дни промелькнули очень быстро. В последнюю ночь перед вступительными испытаниями меня уже больше волновало скорое поступление в Академию, чем развлечения и, проведя с девушками немногим более часа, я вернулся в свою комнату, чтоб выспаться перед таким важным для меня днём. Усталость, охватившая меня после интенсивного отдыха, немного приглушила волнение и позволила мне быстро заснуть.

Проснувшись намного раньше, чем обычно, я выглянул в окно и, увидев начавшее окрашиваться розовый цвет восходящим солнцем небо, довольно улыбнулся. Неторопливо одевшись, я спустился в зал и позавтракал. Только от обычного кубка вина отказался. Кто его знает, что там, в Академии, за правила, ещё не допустят выпившего к испытаниям. Хотя, говорят, приём идёт три дня, а не один. Но лучше сразу поступить и уж тогда со спокойной душой пропустить кубок-другой вина. Да, не отметить такое событие, как поступление в Академию, никак нельзя. Тем более будет с кем, ведь дядя и Элизабет, думаю, тоже в первый же день к Академии придут. Возможно, даже с самого утра они меня у ворот поджидать будут.

Позавтракав, я вышел на улицу и отправился к Академии. В квартале от площади, я приметил, что на улицах необычно людно для раннего утра. Ещё солнце недавно встало, а уже народ из домов выбрался. Да и шумно довольно. Неужто приём в Академию городским праздником является? Добравшись до площади, я изумился количеству собравшихся на ней людей. Несколько тысяч человек, не меньше. С ума сойти, сколько народа на небольшой площади собралось. Да и ещё народ подходит и подходит. Тут ведь скоро не протолкнуться будет. Хотя большая часть людей скопилась у ворот и по краю площади, а середина ещё довольно свободная.

Решительно шагнув вперёд, я отправился искать Элизабет и дядю. Предположив, что они скорей всего направились сразу к воротам, я пошёл туда. Потолкавшись среди скопившегося у ворот народа и не найдя там своих близких, двинулся в обход площади. Пройдя сотню ярдов, увидел вертевшую головой светловолосую девушку и мужчину, положившего ей на плечо руку, видимо, чтоб она не сорвалась с места. Радостно улыбнувшись, я снял кольцо с мороком и сдвинувшись в сторону, чтоб незаметно подобраться к родственникам сзади направился к ним.

Но не удалось мне застать близких врасплох. Словно почувствовав что-то, Элизабет повернулась и увидела меня. Радостно воскликнув: — Дарт! — она рванула ко мне и через пару мгновений повисла у меня на шее. Крепко прижав к себе девушку, я с нежностью сказал: — Я невероятно рад тебя видеть Элизабет.

— И я по тебе так скучала, — прошептала девушка. — Ты не представляешь как скучала…

— Дарт, — шагнув к нам дядя обнял нас обоих. — Отыскался. А мы уж опасались, не случилась ли с тобой какая беда.

— Да нет, жив-здоров я.

— Как славно, что ты отыскался, — счастливо проговорила Элизабет.

— Ну теперь я никуда не пропаду, — пообещал я и отстранил от себя девушку.

Рассмотрев заметно повзрослевшую Элизабет, которая подросла за это время и превратилась в стройную, красивую девушку, я перевёл взгляд на дядю. А вот он совсем не изменился за время разлуки. Элизабет тем временем тоже насмотрелась на меня и вновь прильнула ко мне.

— Что, так и будешь его целый день обнимать? — поинтересовался дядя.

— Да, — ответила Элизабет.

— Ладно Элизабет, хватит, — сказал я отстраняя девушку. — Хорошего понемножку.

— Что пойдём поближе к воротам? — спросил дядя. — Пройдёте быстренько испытание и посидим в какой-нибудь таверне?

— Нет, — покачал я головой. — Сначала нужно Элизабет кое-что на счёт обучения разъяснить. Испытания целый день длиться будут, так что на них мы ещё успеем. Пойдёмте какую-нибудь тихую таверну отыщем.

Надев кольцо с мороком, я взял Элизабет под руку, и мы отправились к ближайшей улице, уходящей с площади. Пробравшись сквозь толпу, заполонившую площадь и ближайшие улицы, прошли ещё два квартала и присмотрев не кичащуюся роскошью таверну, вошли в ней.

Отсутствие посетителей в зале могло бы указывать на то, что здесь либо плохо готовят, либо дерут с клиентов три шкуры, и в другой день я не стал бы задерживаться в таком заведении. Однако мы сюда не есть пришли, а поговорить, и то, что здесь никого нет, очень даже хорошо. Заказав вина для дяди и яблочного сока для нас с Элизабет, я направился к столику у окна.

Усевшись напротив меня, Элизабет спросила: — Дарт, а для чего ты морок используешь? Неужели эта гадина в столице отирается?

— Я не знаю, где она, — ответил я. — Поэтому и не хочу рисковать. Меня очень убедительно заверили в том, что она не оставит меня в покое. А морок хоть небольшую гарантию того, что она меня не найдёт, даёт.

— Тогда тебе и высовываться из Академии нельзя, — сказал дядя. — К магам она точно не сунется.

— Дарт, а мы можем помочь тебе как-то избавиться от неё? — поинтересовалась Элизабет. — Если тебе нельзя её убивать, то, может, я могу это сделать, и избавить тебя от опасности?

— Нет, Элизабет, — отрицательно покачал я головой. — Либо получится, что я виновен в её смерти, либо погибнешь ты. А ни один из этих вариантов меня не устаивает. Забудь даже об идее напасть на Мэри.

— Но ведь она точно попытается с тобой расправиться, — печально смотря на меня, сказала Элизабет.

— Думаю, просто убивать меня не входит в её планы, — вздохнул я. — Её просто моя гибель не удовлетворит. Поэтому можно не опасаться моей немедленной смерти при встрече с Мэри.

— Ты уверен, что она не станет тебя убивать? — недоверчиво спросил дядя. — Варги кровожадные твари и убийства их любимое развлечение.

— Нет, — грустно усмехнулся я. — Просто убийство не является для них любимым развлечением. Мне довольно неплохо объяснили как они развлекаются. И теперь я всерьёз воспринимаю слова Мэри о том, что она сделает так, что я сам буду её слёзно умолять о том, чтоб она меня прикончила. — И тихо добавил. — Только для того, чтоб порадовать её своей смертью.

— Но Дарт, неужели с этим ничего нельзя поделать? Неужели ты должен погибнуть из — за того что тебе не посчастливилось встретить на своём пути эту тварь? — прошептала Элизабет. — Должен же быть какой-то выход…

— Я пока его не нашёл. Так что лучше мне не попадаться в её лапы, пока я не овладею магией высших кругов.

— Послушай, Дарт, — встрепенулась Элизабет. — А я могу тебе помочь. Ты ведь сам говорил, что для того чтоб создавать сложные заклинания необходимо много энергии и времени на изучение. И если ты примешь мою помощь, то нам удастся быстро изучить сложное заклинание и воплотить его. Помнишь как ты рассказывал, как в боевых скиллах несколько магов занимаются построением заклинания и его подпиткой? Вот по такому образу и мы можем заклинание создать. Можно будет какое-нибудь заклинание забывчивости создать и раз и она о тебе позабудет.

— Я думал о такой возможности. Однако, пока нам заклинание первого круга даже вдвоём не осилить. Хотя идея довольно привлекательная, и нужно над ней хорошенько поразмыслить. Тут ещё загвоздка в том, что никто просто так нас заклинанию первого круга не обучит.

— У тебя же есть деньги, — сказал Нолк. — Что если попробовать заплатить магу, чтоб он обучил вас такому заклинанию?

— Савор, к сожалению не знает такого заклинания, — задумчиво сказал я, — а сколько запросит другой маг, я даже не представляю. Уж если за обучение заклинанию третьего круга с меня две сотни стребовали, то за сложное заклинание поистине гигантскую сумму запросят. Да и не так просто отыскать мага, который согласится обучать заклинанию первого круга.

— Ну, это всё преодолимые трудности, — сказал дядя. — И денег можно заработать, чай, магам не гроши за их услуги платят, и с магом нужным знакомство свести.

— Ладно, это пока не самое важное, — сказал я. — Время есть, успею ещё придумать, как провернуть эту идею. Сейчас важнее с Академией разобраться.

— А в Академии что не так? — спросил дядя.

— С обучением, оказывается, тоже проблем хватает, — ответил я. — За всеми учениками присмотр ведут, чтоб сразу выявить нелояльных к власти Императора и не позволить им овладеть магией. Самых перспективных учащихся паутиной интриг так опутывают, что им, для того чтоб жить спокойно, приходится присягу Императору приносить. Служба — это дело, конечно, хорошее, и те кто присягу принёс на жизнь не жалуются, но о настоящей свободе придётся забыть.

— И как же теперь быть? — спросила девушка.

— Ты ещё не передумала на факультет боевой магии поступать? — спросил я. — Как раз именно на нём всё паутиной оплетено и во всех углах ловушки с сыром стоят.

— Передумала, — улыбнулась Элизабет. — Мы же на одном курсе учиться будем, а значит я пойду на тот же факультет что и ты.

— Ну не обязательно менять из-за меня планы.

— Дарт, не говори ерунды, — махнула рукой девушка. — Как раз именно такой вариант полностью укладывается в мои планы.

— Ну, хорошо, в конце-концов при желании ты всегда можешь перевестись на другой факультет.

— Значит мне нужно искать везде подвох и держаться настороже, чтоб не угодить в сети? — уточнила Элизабет.

— Думаю, в первую очередь нужно не выделяться своими знаниями из толпы, — сказал я. — На факультете магического конструирования поспокойней, но и там учеников стараются к службе подключить. Если проявить хорошие способности, то интриги не заставят себя ждать. Что б этого избежать, не пытайся выделиться или прихвастнуть своими умениями. И вообще постарайся создать вид простой деревенской девушки. Можно даже немного глуповатой. Тогда проблем будет меньше, да и если подкинут тебе под ноги кусочек сыра на верёвке, легче будет ловушку распознать.

— Может тогда вообще не говорить о том, что я какими-либо заклинаниями владею? — спросила Элизабет.

— Нет, про заклинание теней и малое исцеление лучше сказать, а вот про молнию даже не вспоминай. Если прознают, что ты уже боевой магией владеешь, то проблем не избежать. Кстати, создай-ка структуру малого исцеления, — посмотрев истинным зрением на создаваемый девушкой узор, продолжил. — Нормально.

— А зачем тебе это нужно было? — полюбопытствовала Элизабет.

— Ну у тебя же спросят кто тебя обучил заклинаниям, вот я и примерялся под твою скорость построения, — объяснил я. — Чтоб не разница была не очень велика.

— Ты что, намного быстрее это заклинание создаёшь?

— Да, раза в два быстрее.

— Но зачем ты на это столько времени убил? — удивлённо спросила девушка. — Это же не самое нужное заклинание. Я вот почти всё время с заклинанием молнии тренировалась и теперь за пару мгновений могу его создать.

— Давай взглянем на твои пару мгновений, — предложил я. — Только не активируй случайно заклинание, а то вместо поступления в Академию мы сегодня в допросной день проведём.

Пока я смотрел на структуру заклинания создаваемую Элизабет, дядя сказал: — Спасибо тебе, Дарт, что ты Элизабет этому заклинанию обучил. Очень оно нам в дороге пригодилось. Уж и не знаю, выпутались бы мы из беды если бы не боевая магия.

— Замечательно. Ты действительно очень быстро это заклинание создаёшь. Возможно даже быстрей чем я, — похвалил я Элизабет, и обратился к дяде: — А что за беда с вами приключилась?

— Да какие-то упившиеся до скотского состояния уроды до нас на одном постоялом дворе привязались, — пояснил дядя. — Почти дюжина рыл. Если бы не магия, то беда бы приключилась, — вздохнув, Нолк сокрушённо покачал головой.

— Надо было их всех убить, — высказалась Элизабет.

Внимательно оглядев Элизабет, я сказал: — Нужно будет позаниматься с тобой. Думаю тебе необходимо ещё парочку заклинаний изучить, чтоб ты всегда защититься могла.

— Ты знаешь ещё заклинания? — обрадовалась девушка. — И обучишь меня им?

— Да, обучу, — сказал я. — Думаю если ты изучишь сторожевое заклинание и заклинание воздушная стена, то это принесёт тебе немало пользы в опасной ситуации.

— Да, Дарт, ты уж позаботься о безопасности Элизабет, — попросил дядя. — Поучи заклинаниям, да и немного житейской мудрости попытайся в её голову вбить. Ты-то уже побродил по свету, знаешь, сколько опасностей вокруг. Мои — то поучения она всерьёз не принимает, так может тебе удастся уму — разуму её поучить.

— Хорошо дядя, я займусь этим и без присмотра Элизабет не оставлю, — кивнул я.

— Спасибо, Дарт. На тебя только и рассчитываю. Одну бы я Элизабет в этом городе не оставил, потому как такой наивный ребёнок, как она, обязательно влипнет в неприятную историю.

— Папа! — возмутилась Элизабет. — Мне уже почти восемнадцать, какой я тебе ребёнок?

Нолк печально улыбнулся и покачал головой.

— Элизабет, отец просто переживает за тебя, — мягко проговорил я. — В городе действительно легко можно угодить в неприятности просто из-за того, что ты никогда не сталкивалась с такой ситуацией.

— Да, в деревне жить было легче, — вздохнула Элизабет. — Там никаких опасных ситуаций не бывает. Всех знаешь и знаешь, от кого чего ожидать, а тут всё так непонятно.

— Ничего, это первое время в городе всё непонятным и странным выглядит, а потом потихоньку вживаешься и всё приходит в норму. Думаю, ты привыкнешь и тебе понравится жить здесь.

— Нет, сам город мне очень нравится, — сказала Элизабет. — Мы только по нескольким улицам прошли, а я уже в полном восторге от столицы. Так хочется тут всё-всё осмотреть и везде побывать. А вот то, что здесь столько людей…

— Привыкнешь, — усмехнулся я. — Скоро тебе это скопище людей перестанет казаться чуждым и ты освоишься. Несколько прогулок по городу — и ты будешь чувствовать себя здесь гораздо увереннее.

— Тогда может после вступительных испытаний на прогулку по городу отправимся? — предложила Элизабет.

— Так и сделаем, — пообещал я. — После испытаний дают пять дней на то, чтоб с преподавателями познакомиться, правила изучить, да и вообще пообвыкнуться на новом месте. Так что у нас будет уйма времени для прогулок.

— Дарт, а как в Академии с жильём? — спросил Нолк. — В Ашгуре-то я точно знаю, что для небогатых студентов специальный дом был, а как с этим здесь? Не узнавал ты? Если нет здесь такого, то нужно будет где-то в пригороде комнату снять. Золото мы твоё почти не растратили, должно хватить хотя бы на год. А там глядишь и подработку найдёте.

— Не нужно ничего снимать. Академия всех обучающихся на своей территории поселяет.

— Ну, хоть одной проблемой меньше, — обрадовался дядя.

— И деньги вы зря экономили, — сказал я и посмотрев на Элизабет спросил: — Так что, ты всё поняла? Можно идти в Академию?

— Да, Дарт, — кивнула девушка. — Я всё поняла. Не болтать ни о чём, не хвастаться и делать вид, что глуповата.

— Именно так, — улыбнулся я. — Тогда пойдём на испытание.

Мы вышли на улицу и заметив что Элизабет с надеждой смотрит на меня, я предложил ей руку. Счастливо улыбнувшись, девушка тут же ухватилась за мою согнутую руку.

На площади за время нашего отсутствия народа заметно прибыло и я поразился количеству молодых людей толкущихся у ворот. Несколько тысяч человек решили в Академию поступить. Подобравшись поближе к желающим пройти испытание, мы услышали, что кандидатов уже начали пропускать через ворота. Присмотревшись к одевшим праздничную одежду юношам и девушкам, я заметил что практически ни у кого из них нет оружия.

— А что с оружием не впускают, что ли? — спросил я у одного парня стоявшего рядом с нами.

— Ага, — кивнул он. — С оружием не пропустят.

— Вот видишь, — сказал Нолк Элизабет. — А ты хотела с собой меч тащить.

Постепенно толпа у ворот стала убывать и вновь прибывшие уже не могли восполнить отток людей. Стало заметно меньше толкотни, гомона и нервозности. Правда тут же покой был нарушен. Сквозь толпу пробрался радосто улыбающийся широкоплечий парень и подняв руку потряс цепочкой со знаком ученика. Тут же на него налетели то ли друзья, то ли родственники, и начали его обнимать и поздравлять. Затем двое мужчин подняли его на руки и понесли его к краю площади. Это событие заметно взбудоражило кандидатов и утихший было гомон вновь усилился.

— Повезло ему, — с завистью сказал парень, которого я распрашивал об оружии. — Уже поступил.

— Ничего, и до нас очередь дойдёт, — сказал я спокойно, осматривая взбудораженных людей.

— Скорей бы уже, — прошептала державшаяся за мою руку Элизабет.

— Ты тоже поступить хочешь? — полюбопытствовал парень.

— Мы, — поправил я. — Мы хотим поступить.

— Думаете, выйдет вдвоём поступить? — спросил он. — Там ведь смотреть не будут, любовь не любовь, если у одного способностей недостаточно, то и разговаривать не станут, не примут и всё.

— Примут, — уверенно ответил я. — Никуда не денутся.

— Мне бы такую уверенность, — позавидовал парень.

— А чего волноваться, если способности есть?

— А я вот не знаю, примут ли, — вздохнул парень. — Могут и в какую-нибудь школу отправить.

— Ну, думаю, не так уж и в школе плохо, — сказал я. — И там можно обучиться и в люди выбиться.

— Да, ты прав, — согласился парень и протянул руку: — Сэм.

— Дарт, — сказал я, пожимая парню руку и представил своих близких: — Элизабет, Нолк.

— А чего ты один совсем? — спросил у Сэма Нолк. — Все ведь с родственниками пришли и с друзьями.

— Далеко я отсюда живу, — пояснил Сэм. — Лошадей у нас нет, а пешком до столицы две декады топать.

Пока мы болтали с Сэмом, из ворот вышло ещё несколько десятков юношей и девушек. Большинство выходило молча, угрюмо поглядывая на собравшихся и не говоря ни слова покидали площадь. Несколько девиц и один парень вышли все в слезах. Можно было бы подумать, что они расстроены отказом, но знаки учеников, недвусмысленно свидетельствали об обратном. Бедолага, подумал я смотря на плачущего, из-за такой ерунды парня, тебя бы в пустоши к демонам…

Присматриваясь к окружающим, я заметил, что все девушки видимо надели свою лучшую одежду, и выглядят очень нарядно. В этом водовороте красоты небогатые деревенские девушки выглядят гадкими утятами и не привлекают внимания. Покосившись на Элизабет, я решил что нужно будет после испытания купить девушке несколько достойных платьев и красивых украшений. Нельзя допускать чтоб она из — за небогатой одежды чувствовала пренебрежение окружающих.

Больше часа у нас ушло на то, чтоб добраться до самих ворот. Когда количество кандидатов перед нами сократилось до десяти, я отдал дяде свой меч. Пятеро стоявших в воротах магов в мантиях тем временем монотонно задавали одни и те же вопросы и объясняли кандидатам куда идти. Шагнув вместе с Элизабет к одному из магов, я посмотрел на него.

— Подходить нужно по одному, — вздохнул маг, которого похоже уже достали своими капризами поступающие. — Только кандидат без друзей или родственников.

— Мы вместе поступаем, — ответил я. — На один факультет. Думаю нам можно двоим сразу объяснить куда идти.

— Какая разница на какой вы поступаете факультет, — с досадой сказал маг. — На входе мы делим кандидатов по знаниям магии.

— Да у нас и знания примерно равны, — заявил я.

— То есть ни один из вас ничего не знает? — усмехнулся маг.

Посмотрев на сжавшую мою руку Элизабет, которую сильно задели слова мага, я спокойно ответил: — Ну почему же? По паре заклинаний мы знаем.

— Вот как… — протянул маг. — Неплохо. Но всё же отойдите друг от друга, мне нужно чтоб ваши ауры не соприкасались.

Элизабет отпустила мою руку и шагнула в сторону. Осознав, что магу необходим отпечаток ауры чтоб мы могли пройти на территорию Академии, я было решил перейти на истинное зрение и взглянуть на это действо, но подумал, что мой интерес может вызвать подозрения которые мне вовсе не нужны.

Быстро проделав необходимые манипуляции, маг сказал: — Идите по дорожке. Как доберётесь до здания Академии, не обращайте внимания на скопившихся возле главного входа испытуемых, а идите к левому крылу Академии, там один студиоз должен у входа стоять, он вас проводит.

Шагнув за ворота, мы пробили переливающуюся прозрачную пелену и пошли по мощёной жёлтоватым камнем дорожке, ведущей к зданию Академии. Догнав поджидающего нас Сэма, дальше двинулись вместе с ним. Разглядывая сквозь редкие деревья парка находящиеся на территории Академии строения, добрались до изогнутого полукругом здания. По центру здание имело широкий стекляный купол с высоким тонким шпилем, а внизу, похоже, был парадный вход. Края же здания, тоже имевшие небольшие искрящиеся на солнце купола со шпилями, так же имели входы. Почти весь полукруг перед строением был вымощен брусчаткой, и лишь в центре имелся небольшой фонтан. Большая часть этой своеобразной площади была занята шумной толпой испытуемых, в то время как возле указанного нам магом входа в левое крыло кроме одного человека в серой мантии никого не было.

Увидев скопившуюся у здания толпу Сэм простонал: — Опять ждать…

— Ничего, один день можно и потерпеть, — усмехнулся я.

— Пойдём быстрее, Дарт, — предложила Элизабет. — Мне не терпится знак ученика получить.

— Ладно, счастливо тебе Сэм, — пожелал я парню удачи.

— Спасибо, — поблагодарил парень и озадаченно спросил: — А вы что не со мной пойдёте?

— Нет, — ответил я, — нам сказали к левому крылу идти.

— А, вы родственники одного из преподавателей, — предположил парень. — Понятно.

Мы свернули налево, и направились к стоявшему у левего крыла Академии парню.

— А почему ты не объяснил Сэму, что он ошибается? — спросила Элизабет.

— А зачем? — пожал я плечами. — Он бы только ещё больше уверился в своём предположении.

— Думаешь он не поверил бы нам?

— Думаю, нет. Во всяком случае сразу. А провести час-другой, объясняя Сэму, что он заблуждается, не самое интересное времяпрепровождение.

Мы подошли к студиозу с интересом уставившемуся на нас. Хотя его интерес был понятен, мы больше смахивали на влюблённую парочку, забредшую на территорию Академии, чем на пришедшх на испытание людей.

— Вас направили сюда? — спросил у нас студиоз.

— Да, — кивнул я. — Маг у ворот сказал что б мы шли именно сюда, а не стояли у центрального входа.

— Тогда идите за мной, — распорядился парень.

Следуя за нашим проводником, мы прошли через высокие двери и оказались в небольшом холле. Довольно светлый, благодаря большим окнам и стеклянному куполу, холл тем не менее выглядел очень холодным и строгим. Наверное, попадая в него впервые студиозы ощущали робость. Кто-то постарался, подобрав подходящую цветовую гамму и применив подходящие материалы. Никто, попав сюда, не решил бы, что это увеселительное заведение или дом богача. Всё строго функционально.

Но куда больший интерес, чем сам холл, у нас вызвали находящиеся в нём три парня и две девушки. Они молча стояли возле лестницы ведущей на другие этажи и рассматривали стоящую на здоровенном столе клетку, в которой сидела абсолютно чёрная ворона.

— Похоже, и здесь очередь, — негромко сказал я, разглядывая кандидатов.

— Зато не такая большая как у главного входа, — сказала Элизабет.

Студиоз повернулся к нам и спросил: — Кто из вас будет проходить испытание первым?

— А вдвоём нельзя? — поинтересовалась Элизабет.

Один из стоявших у лестницы фыркнул и пробормотал: — Похоже, какие-то горожане развлечься решили.

Студиоз с подозрением уставился на нас и сказал: — Если вы ради шутки на территорию Академии проникли, то лучше вам уйти пока не поздно, иначе вас ждёт суровое наказание.

— Да он, похоже, просто с собой свою девушку протащил, — предположила одна из девиц.

— Я пойду первым, — сказал я студиозу.

— Хорошо, — ответил он и указал мне на одну из кандидаток. — Тогда твоя очередь проходить испытание после вот этой девушки.

— Хорошо, — кивнул я.

— А вы тогда пойдёте после своего парня, — сказал студиоз Элизабет.

— Хорошо, — кивнула Элизабет.

— Дарг, — с тоской проговорил парень, поначалу высказавший предположение что мы ищущие развлечения горожане, — хоть бы эта парочка не на том же факультете, что и я, учиться собралась. С этими влюблёными никакого покоя не будет.

Переглянувшись, мы с Элизабет рассмеялись. Приблизившись к собравшимся возле стола кандидатам, мы с любопытством посмотрели на сидевшую в клетке птицу. Протянув руку, я постучал по клетке и ворона так громко каркнула, что одна девушка испугавшись отпрянула от стола. Отдёрнув руку, я посмотрел по сторонам — не вызвали ли столь громкие звуки переполоха. Очень уж громко в огромном холле прозвучал крик птицы.

А ворона, видимо, всерьёз решила, что я собираюсь с ней что-то сделать, и, перескочив на другую жёрдочку, уселась там и, глядя на меня, начала каркать. Взглянув на кандидатов, которые морщась от шума с недовольством смотрели на меня, я сказал вороне: — Замолкни, дура. Чего разоралась?

Услышав мой голос, птица притихла. То ли надоело ей каркать, то ли почувствовала в моём голосе обещание свернуть ей шею, если она не уймётся.

— Это не она, а он, — сказал мне один из кандидатов. — Это мудрый ворон, символ Академии.

— Не может быть, — уверенно сказал я. — Умный ворон не стал бы каркать почём зря, значит, это не он.

Парень, опасавшийся, что мы будем учиться вместе с ним, фыркнул, выражая своё отношение к моим умозаключениям.

— А чего её здесь посадили? — поинтересовался я. — Если это символ Академии, то надо было к шпилю над центральным куполом клетку приточить. Чего её сюда запёрли?

— Говорят, эта клетка с вороном обычно в центральном холле стоит, — поделилась сведениями одна девушка. — Видимо, сегодня там слишком много людей собралось, и её сюда перенесли.

— А на кой она там? — заинтересовался я. — Орать, что ли, когда вздумается?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Говорят, что этот ворон видит распростёртое над человеком покрывало смерти, и, если прислушаться к предупреждению, то можно избежать гибели.

— А я слышала, что он кричит, когда к нему подходит человек, в жилах которого течёт кровь императора, — сказала другая девушка. — Проявляет уважение к потомкам первого среди людей.

Услышав такую версию, я облегчённо вздохнул. А я чуть не поверил в ворона-предвестника. Оказывается, всё это пустые домыслы, и никакого савана вокруг меня птица не видит.

— Нет, всё не так, — перебил пустившуюся в пояснения девушку парень. — Ворон видит ментальную связь и если кто-то наложит на мага чары повиновения, то птица своим криком укажет на человека, который повинуется не своей воле. Говорят, когда создавалась Академия, были случаи, когда наши враги с помощью таких чар заставляли учеников выносить из Академии артефакты.

— Элизабет, постучи по клетке, — сказал я, решив провести небольшой эксперимент.

Улыбнувшись, девушка выполнила мою просьбу. Ворона посмотрела на девушку и передвинулась по жёрдочке к самому углу клетки.

— Так, теперь я, — проговорил я и протянул к клетке руку.

Увидев как птица немного приоткрыла клюв, собираясь каркнуть, я не стал стучать по металлическим прутьям.

— Ладно уж, сиди тихо, — сказал я птице. — Вижу уже, что я тебе не по нраву. Но запомни на будущее: будешь орать, увидев меня, — притащу в Академию ласку.

В это время подошла очередь недовольного парня проходить испытание и увидев девушку спускающуюся по лестнице, он пошёл наверх. Рассмотрев принятую в Академию девушку, я нахмурился. Где — то я уже её видел. Но где… Заметив мой интерес девушка внимательно оглядела меня и прошла к выходу.

Очень она похожа на кого-то. Но на кого… Задумавшись, я перебрал всех запомнившихся мне девушек. То, что я с ней не знаком, — это факт, такую симпатичную девушку я бы не забыл. Значит просто видел её где-то… Едва не хлопнув себя по лбу, я усмехнулся. Это же та девица, что встретилась мне у главных ворот столицы. Вот только наряд у неё сейчас, хоть и красивый и довольно дорогой, но совсем не похожий на то роскошное платье, в котором она въезжала в город. Решила, значит, аристократочка не выделяться из толпы… ну-ну…

— Это твоя знакомая? — тихо спросила Элизабет.

— Нет, — ответил я, — просто видел её однажды, вот и удивился, встретив здесь аристократку.

— Она из благородных?

— Судя по той роскоши и охране, которая окружала её в прошлый раз, — несомненно.

— Интересно… — задумчиво проговорила Элизабет. — А я слышала, что благородных в Академии всячески ущемляют. Некоторых, бывает, и не берут, даже если у них хорошие способности.

— Наверное она как-то смогла доказать свою лояльность Императору, — поразмыслив, ответил я. — Возможно, даже до поступления в Академию присягу принесла.

Пока мы шёпотом переговаривались с Элизабет, чтоб не тревожить кандидатов пустыми сплетнями, испытания шли своим чередом и наша небольшая очередь быстро таяла. Правда, студиоз вскоре привёл ещё пополнение в лице двух бедно одетых девушек-близняшек. Увидев спускающуюся по лестнице девушку, прошедшую испытание, я оставил Элизабет с близняшками и отправился наверх. Поднявшись по широкой каменной лестнице на второй этаж, увидел скучающего возле одной из дверей студиоза. Я подошёл к нему, и он не говоря ни слова распахнул передо мной дверь.

Войдя в небольшой кабинет, я с любопытством оглядел сидящих за столом магов. Трое с интересом уставились на меня, а один склонился над листом бумаги и что-то записывал.

— Ну-с, юноша, с чем вы к нам пожаловали? — добродушно спросил один из магов, довольно грузный мужчина лет пятидесяти. — Какими заклинаниями владеете?

— Я владею тремя заклинаниями, — ответил я. — Сторожевым заклинанием, а так же заклинаниями сумаречных теней и малого исцеления.

— Покажите создание структур, — потребовал один из магов. — Активировать не нужно.

Я поочерёдно сплёл узоры заклинаний и закончив демонстрацию вопросительно посмотрел на магов.

— Очень хорошо, юноша, — похвалил меня грузный маг, — очень хорошо. Теперь возьмите вот эту руну и запитайте её своей энергией.

Взяв со стола указаную руну, я несколько мгновений разглядывал её удивляясь её серебристому цвету. Все виденные мною раньше руны были сделаны из золота, а эта совсем не такая.

— Не бойтесь, ничего опасного не случится, — заметив моё промедление, сказал маг. — Это не настоящая руна и заклинание нанесённое на неё ничего не создаст. Просто энергия затратится и мы узнаем можете ли вы поддерживать заклинания второго круга.

Запитав руну, я с удивлением обнаружил что почти половина моей энергии утекла на воплощение заклинания, которое, кроме яркой разноцветной вспышки, никакого видимого эффекта не дало.

— Превосходно, — улыбнулся грузный маг, — вы приняты.

— Несомненно, — проскрипел самый старый из магов, седой старик. — Кандидат зачислен.

— Осталось только немного формальностей, — сказал мне третий маг. — Во-первых, как вас зовут и откуда вы родом?

— Дарт, — назвался я, — родился в Вакре, жил там до уничтожения города, а потом перебрался в небольшую деревню близ Карлова.

— Среди ваших родственников есть маги?

— Мать была магом. Погибла во время обороны города, — ответил я. — Больше кровных родственников магов нет.

Маги переглянулись и старик уточнил: — Как звали вашу мать?

— Госпожа Эрилин. Она была советником герцога Риуса.

— Я знал вашу мать, — задумчиво проговорил старик и, встряхнувшись, улыбнулся: — Вот ваш знак ученика, можете идти.

— А как же остальные подробности? — оторвался от листка писарь.

— Они не нужны, — сказал старик. — Дарт попозже заполнит формуляр. Пусть пока отдыхает и празднует поступление в Академию.

Цапнув протянутую мне стариком цепочку с серебряной пластинкой, на которой была выгравирована фигурка человека в мантии державшего в руках свиток, я спросил: — А как же узнать правила и всё остальное?

— Читать умеешь? — спросил грузный маг. — Тогда держи.

Взяв у мага крохотную книжечку, скорее даже просто несколько десятков маленьких листов сложеннных вместе, я спросил: — Тогда мне можно идти?

— Да, юноша, идите, — кивнул маг.

Я вышел из кабинета и закрыв за собой дверь, почесал голову. Странно всё это…

— Что, никак в себя прийти не можешь, — с усмешкой спросил студиоз и посоветовал: — Пойди вина выпей и всё уляжется в голове.

— Слушай, а почему ничего не объясняют-то? — спросил я у парня. — Только знак ученика и книжечку дали и всё. Как теперь с этим разбираться-то? У меня же вопросов уйма.

— Поэтому и не объясняют, — ответил парень. — А то, если каждому объяснять, испытания на несколько декад затянутся. Основные правила в книжке записаны, а на все возникшие вопросы ответят в день поступления.

— Это через три дня, что ли? — уточнил я.

— Да, там в книжке на первой странице написано, что сбор учеников в первый же день после окончания испытаний. И иди уже, не задерживай остальных.

Едва увидев как я спускаюсь по лестнице, Элизабет устремилась ко мне.

— Ну что, сложные там испытания? — взволнованно спросила девушка остановившись возле меня.

— Не волнуйся, ничего сложного, — успокоил я Элизабет. — Нужно только показать построение заклинаний и направить энергию в руну, чтоб определить твои запасы энергии, и всё. Потом только расспросят откуда ты и кто тебя магии обучил. В общем всё легко и просто.

— Значит, никаких трудностей нет? — уточнила Элизабет.

— Нет, — заверил я девушку. — Там делов-то на пару мгновений и всё, только взглянут на твои умения и знак ученика дадут.

— Хорошо, пойду я, — решила Элизабет.

Спустившись вниз, я посмотрел на лестницу. Элизабет уже поднялась на второй этаж и её не было видно. Оглядев близняшек, расматривающих свисающую из моей руки цепочку, я протянул её им.

— Посмотрите, если интересно — предложил я.

Переглянувшись, девушки взяли у меня цепочку со знаком ученика и принялись её рассматривать. Удовлетворив своё любопытство, они молча вернули мне цепочку. Подумав, что не стоит злить Элизабет и знакомиться во время её отсутствия с этими девушками, я раскрыл книжку с правилами и принялся читать.

Как и сказал мне парень, на первой же странице говорилось о том, что необходимо явиться в Академию утром четвёртого дня с момента начала испытаний. В этот день будет торжественная церемония зачисления и распределение по факультетам. Так же будут выделены комнаты для проживания и разъяснены все возникшие вопросы.

Дальше в книге расписывались основные правила Академии. Едва ли не на первом месте стояло категорическое запрещение драк и дуэлей. Так же запрещалось проносить на территорию Академии оружие. Для особо непонятливых прилагался список запрещённых предметов. Ещё говорилось о том, что магию можно использовать только с разрешения преподавателя. Несмотря на первые страницы, пестревшие словами «запрещается», ничего сложно или неприемлимого от учащихся не требовалось, и все правила были вполне разумны.

Прочитав о том, что стипендия составляет два золотых на декаду, я прикинул, что даже по столичным меркам это вполне приличные деньги. Если не кутить, то жить и на эти деньги можно. Да ещё и по пять золотых при поступлении на обустройство выдают. Добравшись до пункта о том, что все учащиеся ходят в одинаковых мантиях, пошитых в указанной лавке, я подумал что это тоже очень разумная мера, и позволит всем более комфортно себя чувствовать. А то, например, аристократочка эта напялит что-нибудь невообразимое, и все девушки вместо того, чтобы заниматься, будут завистью исходить и размышлять, где денег на нечто подобное найти.

Пока я читал книжку, студиоз завёл в холл худенького паренька, который напялил на себя какой-то старый плащ и шляпу. Подойдя с кандидатом к близняшкам, студиоз замялся, не в силах определить за кем же из девушек нужно следовать пареньку. Определив в пришедшем кандидате такого же бедного человека, как и они, девушки сами заговорили с ним и, представившись, сказали, за кем будет его очередь. Студиоз, облегчённо вздохнув, отправился на своё место.

Громко стуча подбитыми сапожками, по каменной лестнице вниз стремительно сбежала сияющая Элизабет, сжимающая в руках книжку и цепочку с серебрянной пластинкой. Добежав до меня она повисла у меня на шее и радостно рассмеялась.

— Ну вот, а ты беспокоилась, — обняв девушку сказал я. — Никаких проблем с этим поступлением нет.

— Ну я совсем немножко волновалась, — сказала Элизабет. — Всё-таки это большое событие поступление в Академию.

— Да, это важный день в жизни, — согласился я.

Отстранившись, Элизабет спросила: — И что теперь? Пойдём к отцу?

— Да, пойдём, порадуем его.

Я предложил Элизабет руку, и, пожелав оставшимся в холле кандидатам удачи, мы пошли к дверям. Выйдя из здания, посмотрели на усмехнувшегося студиоза, увидевшего у нас знаки учеников.

— Поздравляю, — сказал он. — Значит всё-таки вы взаправду вдвоём поступать пришли, а не ради развлечения в Академию пробрались. Зря я тревожился, что мне от господина Карла достанется.

— Спасибо, — поблагодарили мы парня. — У нас и в мыслях не было таким образом развлекаться.

— Хотя стоило бы чего-нибудь весёленькое сотворить, — задумчиво проговорил я. — А то скучно чего-то здесь. Ничего интересного нету. Одна ворона горластая, вот и всё чудеса в Академии.

— Просто вы ещё ничего не видели, — заверил меня студиоз. — В Академии чудес хватает. Артефактов Древних сюда столько стащили, что несколько декад нужно, чтоб только посмотреть на все.

— А учащимся их показывают? — заинтересовался я. — Вот бы глянуть на какую диковинку.

— Конечно показывают, — заверил меня студиоз. — Да, если интересно, обогните здание, там несколько огромных артефактов стоит прямо посреди парка.

— Серьёзно? — изумился я.

— Да. Там удивительный фонтан стоит в котором для каждого человека вода на вкус разная, идеальное зеркало и портал.

— Врёшь, — убеждённо заявил я. — Кто такие сокровища на улице оставит?

— Сходи и убедись сам, — предложил студиоз. — Мало того, чуть дальше ещё и огромный демон есть.

Я посмотрел на Элизабет и, увидев горящие глаза, улыбнулся. Девушка кивнула в ответ на мой невысказанный вопрос и мы спустившись с крыльца, свернули на право и пошли по дорожке, огибающей здание.

— Как ты думаешь, он не разыграл нас? — спросила Элизабет, едва мы отошли от студиоза.

— Ну, демон точно должен быть, — сказал я. — Вастин должен был его сюда притянуть. Так даже если этот парень басен нам расказывал на счёт артефактов, хоть на демона посмотрим.

Пройдя по дорожке через разбитый между двумя зданиями цветник, мы добрались до парка. Студиоз нам не солгал, и, завернув за угол Академии, мы увидели и обещанный фонтан и остальные диковинки. Переглянувшись, мы устремились к расположенному ближе всего к нам огромному осколку зеркала. Подойдя к нему, мы с восхищением уставились на невероятное по своему качеству изделие Древних. Казалось что мы не в зеркало смотримся, а на самих себя из другого места. Удивительная вещь, и совсем не похожа на обычные зеркала. К тому же стоит под открытым небом, а нет ни пылинки, ни следов потёков от дождя. Идеально чистая поверхность. И это — лишь кусочек от целого зеркала, если судить по краям. Да, неровный треугольник со сторонами в пять ярдов — и всего лишь кусочек от целого…

— Может, в него великаны смотрелись? — предположил я.

— Не знаю, — прошептала восхищённая девушка. — Но зеркало просто потрясающее. Странно даже, что его какие-нибудь придворные дамы на кусочки не разломали и не прикарманили.

Посмотрев по сторонам, я убедился, что поблизости никого нет и шагнув с дорожки на низенький помост, на котором было закреплено зеркало, подобрался к артефакту поближе. С расстояния в два фута стало понятно, что невозможно понять, где начинается поверхность зеркала, и, покосившись на забравшуюся ко мне Элизабет, я сделал ещё один шаг к зеркалу и осторожно выдохнул на него, чтоб проверить затуманится ли оно как обычное зеркало. Но никакого эффекта я не добился. Поверхности словно не существовало. Подумав, что раз пыль на этом зеркале не остаётся, то и следов от моей руки не останется, я прикоснулся к нему. Странное ощущение, словно это не вещество какое-то, а непроницаемый барьер навроде того, что создавал для моей поимки маг в Сулиме. Не твёрдая поверхность, а упругая. Я посмотрел на Элизабет, которая тоже решила потрогать зеркало и испуганно отпрянул, когда ощутил, что кисть моей руки провалилась в зеркало.

— Дарт, — взволнованно прошептала Элизабет, — что это было? Я чуть в это зеркало не провалилась.

— Не знаю, — прошептал я вновь осторожно касаясь зеркала, — наверное какое-то невероятное свойство артефакта. — И, ощутив, что поверхность вновь стала упругой добавил. — Вроде всё в порядке.

Элизабет медленно протянула руку и коснулась зеркала. Едва пальцы девушки дотронулись до поверхности, я ощутил, как сопротивление исчезло и кисть моей руки исчезла в зеркале. Мы отдёрнули руки и посмотрели друг на друга.

— Дарт, это же невероятно, — шепнула Элизабет.

— Да, — согласился я, — потрясающая штуковина.

— Может отойдём от этого артефакта? — спросила девушка. — Вдруг он опасен?

— Был бы опасен, никто бы его не поставил здесь, — возразил я. — Давай ещё немного поэкспериментируем, пока есть возможность. Вряд ли учащимся обычно разрешают забираться на помост и иссследовать этот артефакт. Да и народу тут, наверное, обычно много бывает, не дадут нам спокойно разобраться со свойствами зеркала.

— Да, ты прав, — кивнула Элизабет.

— А может, и не прав, — вздохнул я. — Но не могу удержаться от того чтоб не попробовать понять для чего это зеркало создано.

Переглянувшись, мы одновременно прикоснулись к зеркалу и погрузили в него руки. Подвигав рукой, я ощутил, что словно пробил какую-то вязкую, нетолстую поверхность и теперь моя рука словно за стеной. А уж как странно выглядели наши манипуляции в зеркале. Если смотреть на отражения, то казалось, что какие-то калеки водят по поверхности зеркала обрубками рук.

— Там словно пустота, — поделилась своими впечатлениями Элизабет.

— Да, похоже на то, — сказал я и, сдвинувшись, прикоснулся своей зазеркальной рукой к руке Элизабет. — Давай попробуем шагуть вперёд.

— Ты уверен? — с сомнением спросила Элизабет.

— Не уверен, — признался я, — но взглянуть, что там за зеркалом, жуть как хочется.

Ободряюще улыбнувшись девушке, я шагнул вперёд, и, не помедлив ни мгновения, Элизабет так же шагнула в зеркало. Всё тело проходило сквозь вязкую преграду гораздо тяжелее и приходилось прикадывать усилие, чтоб преоделеть сопротивление. Когда я почти прошёл сквозь барьер, мне показалось, что я лежу на спине, а на меня набегают большие тяжёлые волны. Не успел я понять откулда взялись такие ощущения, как что-то резко пискнуло, и я потерял сознание.

Придя в себя, я приподнялся и очумело помотал головой. Подняв взгляд, увидел, что лежу на помосте, а чуть дальше лежу я…

— Что за бред? — пробормотал я и изумился непривычному звуку своего голоса.

— Дарт, что произошло? — прошептал я, лежащий возле меня, и подняв на меня взгляд изумлённо распахнул глаза.

Чуть придя в себя, я собрался с силами и сел. Посмотрев на свои руки, я почувствовал как по телу пробежали мурашки, а глаза расширяются в ужасе. Склонив голову вниз, я провёл руками по небольшой, упругой женской груди, укрытой тонкой материей и едва снова не потерял сознание, на этот раз от ужаса.

— Д-дар-рт, чт-то эт-то? — дрожжащим басом поинтересовался я, у меня, ощупывая себя.

— Э-Элизабет? — с трудом выговорил я.

— Дарт? — шёпотом спросил я у меня. — Дарт, что с нами?

— Элизабет, только не волнуйся, — попросил я, хотя меня самого трусило от ужаса.

— Дарт, почему ты выглядишь как я? — судорожно сглотнув спросил я у меня.

— Похоже, зеркало поменяло нам тела, — постарался потише сказать я излишне звонким голосом девушки.

— Что это значит? — побледнел я — Я что, стала тобой, а ты мной?

— Похоже на то, — пробормотал я, пытаясь разобраться с волосами и сдвинуть их так, чтоб они не лезли мне в глаза.

— Но, Дарт, это же… — потрясённо выдохнул я. — Как же мы будем теперь жить???

Покосившись на выступающую грудь я сглотнул и хрипло проговорил: — Нужно немедленно лезть в зеркало. Немедленно.

Легко подняться мне не удалось, мутило словно после декады беспробудной пьянки, да и тело было очень непослушным. Придвинувшись и поддерживая друг друга, мы с трудом обрели равновесие и шагнули к зеркалу. В этот раз никакого сопротивления не было и едва мы преодолели барьер как нас вышвырнуло обратно.

Придя в себя, я сел и помотал головой. Едва туман перед глазами рассеялся, уставился на свою руку. Облегчённо выдохнув, похлопал себя по груди и едва не заорал от радости.

— Ху-х, — шумно выдохнул я, и Элизбет всхлипнула: — Слава богам…

Посмотрев на ощупывающую себя Элизбет, я припомнил, как ощупывал её тело, да и вообще ощущал себя ей и смутился. Элизабет, видимо, пришла в голову эта же мысль и, взглянув на меня, она стремительно покраснела. Почувствовав, что и у меня щёки горят огнём, я смущённо сказал: — Элизабет, извини, что втянул тебя в такое приключение.

— Дарт, ты не в чём не виноват, тебе не за что извиняться. Я сама по своей воле лезла с тобой в это зеркало, значит — это не только твоя вина, но и моя, — сказала девушка. — Только давай сейчас отодвинемся от этого зеркала подальше.

— Да, давай, — согласился я и, поднявшись, помог встать на ноги девушке. — Надо убираться отсюда, пока ещё чего-нибудь не вышло. А то, боюсь, ещё одного обмена телами мой рассудок не выдержит.

— Вы что делаете на помосте? — донёсся до нас негодующий голос.

Повернувшись, мы увидели спешащего к нам по дорожке молодого мага.

— А что, подниматься на помост нельзя? — спросил я и, спрыгнув с помоста, подал Элизабет руку.

— Разумеется, нельзя, — сказал подходя к нам парень лет двадцати пяти. — Куда подходить можно — дорожки сделаны. — И, с подозрением оглядев нас, продолжил: — А кто вы такие и что здесь делаете?

— Мы в Академию сегодня поступили и решили на артефакты посмотреть, — ответил я.

— Покажите ваши знаки учеников, — потребовал маг и, убедившись, что мы их имеем сказал: — Артефакты можете смотреть. Только не лезте туда, где дорожек нет. Особенно к этому зеркалу.

— А что оно опасное? — спросил я.

— Очень опасное, — серьёзно сказал маг. — Уроните его и разобьёте, и вам шкуру снимут.

— А что этот артефакт делает вообще? — спросил я.

— Как что? — не понял маг. — Не видите что ли, это идеальное зеркало. Самое совершенное из всех созданных.

— Нет, я про то, какие у этого артефакта свойства.

Внимательно оглядев нас, маг вздохнул и спросил: — Уже испытали, значит? Понятно. Ладно, тогда можно вам сказать. Это зеркало меняет тела у сунувших в него свой любопытный нос.

— А почему такую опасную вещь здесь поставили? — поинтересовался я.

— А потому, что если туда не лезть, то никакой опасности зеркало не представляет. А ослы, которые знают об опасности и тем не менее суются в него только ради развлечения, в Академии не нужны, — назидательно ответил маг. — Здесь вам не пансионат отдыха, и цацкаться с вами никто не будет.

— То есть тут всем плевать если кто-то случайно погибнет? — уточнил я.

— Нет, не плевать, конечно, — смутился маг. — Это — как проверка: если студиозы настолько безрассудны, что ради развлечения лезетут в смертельно опасное место, то уж тем более не может быть речи об обучении таких людей магии. А это зеркало — как лакомый кусочек сыра для неразумных людей. Для этого здесь этот артефакт и находится. Всем ученикам о нём рассказывают и предупреждают об опасности, так что для разумных студиозов никакой опасности нет.

— Значит, все учашиеся знают об этом зеркале? — спросил я. — И никто к нему не суётся?

— Почти никто, — подтвердил маг. — Ну, а тех, кто не может удержаться от соблазна и готовы ради диковинных ощущений рискнуть жизнью, сразу исключают из Академии. Если, конечно, они живы останутся.

— А что, этот артефакт и убить может?

— И очень быстро, — заверил нас маг. — Это ведь обломок от целого артефакта и, несмотря на его невероятные свойства, пользы от него нет. Примерно через полчаса сознание покидает новое тело и люди погибают. Не успели поменяться вновь — всё. Да ещё и точное время высчитать не удалось, у разных пар гибель через разный срок наступает.

— Нет, ну мы — то случайно влезли, в это зеркало, — недоумённо сказал я. — Но кто, зная об опасности вообще полезет туда? Тем более нужны два человека. Неужели находятся такие? Не верится мне, что, зная о ловушке, кто-то суётся в это зеркало. Не настолько это интересно — побывать в чужом теле, чтоб стоило из-за этого рисковать.

— Так я же говорю, некоторые парочки испытывают непреодолимый соблазн изведать новых ощущений, — сказал маг. — Парочки, вроде вас, из парня и девушки.

— А, понял, о чём вы, — осознал я наконец, о каких диковинных ощущения говорит парень. — Чего-то я совсем плохо соображать стал после этого зеркала.

— Это хорошо, — бодро проговорил маг. — Тогда можно считать что вас уведомили об опасности зеркала, и если вас поймают при перевоплощении, то вы не сможете сослаться на незнание правила о недопустимости подобных экспериментов.

— Да мы и близко к нему больше не подойдём, — заверили мы мага.

— Вот и правильно. Кстати, как вы себя чувствовали, когда перевоплотились? — полюбопытствовал маг. — Говорят, очень необычное ощущение, невероятноя бодрость и лёгкость в новом теле чувствуется.

Сжав руку Элизабет, я сказал: — Да, так и есть. Хотя мы долго не присматривались к ощущениям, сразу в зеркало снова ринулись.

— Да, лёгкость была, — подтвердила мои слова Элизабет.

— Что ж, тогда можете быть свободны.

— А что с остальными артефактами? — спросил я. — Нет ли там какой опасности?

— Нет. Там всё совершенно безопасно. Только если из фонтана решите напиться, учтите, что для каждого человека вода там свой вкус имеет и можно сдуру пригоршню какой-нибудь гадости противной отхлебнуть.

— Спасибо за предупреждение, — поблагодарили мы мага и потопали по дорожке к демону. Сделав пару кругов вокруг чучела демона, мы немного успокоились после пережитого приключения и, восстановив душевное равновесие, двинулись к порталу. Такая невероятно ценная для меня вещь, как портал, на деле оказалась всего лишь куском камня. Массивный каменный восьмигранник, исщеплённый рунами, только с первого взгляда казался целым. Присмотревшись повнимательней, мы обнаружили, что он сложен из кусков, и тонкие щели указывают на места разломов. Перейдя на истинное зрения, я убедился в том, что никакого столба белого света нет и в помине. Что ж, этого и следовало ожидать — никто не оставит здесь целый портал только ради любознательных студиозов.

— Он, наверное, сломанный? — предположила рассматривающая портал девушка. — Дорожка ведь прямо в него упирается, значит, он полностью безопасен.

— Да, — ответил я. — Это теперь просто куски камня. А работающий портал слишком опасен и здесь бы явно сгинуло намного больше студиозов, чем в зеркале.

— Почему ты так думаешь?

— Портал может использовать только один человек, а там нужны двое, — объяснил я. — Да и немного найдётся парочек которые настолько сильно жаждут новых ощущений.

— Да уж, ощущения, конечно, от перевоплощения незабываемые, — смущённо поведала Элизабет. — Вот только по-настоящему почувствовать другое тело невозможно. Было так плохо, что я с трудом могла соображать.

— Меня тоже мутило так, что не до ощущений было, — сказал я. — Странно, что маг говорил о лёгкости и бодрости в новом теле.

— А почему мы ему об этом не сказали?

— Не хотелось, чтоб из нас подопытных крыс сделали. Маги, думаю, очень любознательные, и кто-нибудь обязательно заинтересовался этим эффектом. Как бы вновь не заставили в зеркало лезть. Надеюсь ты не хочешь оказаться в теле ещё какого-нибудь парня?

— Нет-нет, Дарт, — помотала головой Элизабет, — не хочу. И чтобы кто-то другой в моём теле был — тоже не хочу. Это слишком… слишком… — и покраснев прошептала: — Хорошо ещё, что это ты в моём теле побывал, а не кто-то другой. Я бы не пережила такой близости, если бы знала что кто-то чужой моё тело чувствует.

— Да, эксперимент оказался очень откровенным, — смущённо согласился я. — Почти как настоящая близость.

— Дарт, пожалуйста, давай не будем больше об этом сейчас говорить, — попросила смутившаяся Элизабет. — Пусть пройдёт некоторое время, чтоб впечатления немного приглушились. Тогда можно будет разговаривать об этом, не стесняясь друг друга.

— Да, пусть лучше впечатления улягутся, — согласился я.

— Пойдём тогда ещё фонтан посмотрим?

Дотопав до самого удивительного на вид артефакта, осмотр которого мы оставили напоследок, мы в полном восторге уставились на фонтан. Созданный из стекла, он был похож на стопку разноцветных чаш на коротких ножках, стоящих друг на дружке. Но как эта махина держалась на нижней чаше — уму не постижимо. Она ведь размером с обычную чашу, что можно встретить в простой лавке, а верхняя, на последнем двенадцатом ряду, была около четырёх ярдов диаметром.

— Здорово, — прошептала восторженная девушка. — Если бы сама не увидела, никогда бы не поверила, что такое творение может существовать. Нашим мастерам такого не создать.

— Точно. Нижнюю чашу всей этой массой в пыть бы стёрло, — сказал я смотря на ещё одно удивительное свойство фонтана. Льющаяся через края чаш вода падала на камни и исчезала в них. Казалось, что камни впитывают воду, хотя это глупость. Небольшая площадка выложена обычным камнем и по идее тут всё должно быть залито текущей водой. Однако вода протекает сквозь камни.

— А воду на вкус будем пробовать? — вопросительно посмотрела на меня Элизабет.

— Обязательно, — улыбнулся я. — Интересно ведь, какая она на вкус. — Подставив ладошку, я подождал, пока в неё натечёт немного воды и осторожно попробовал её. Почмокав губам, я расплылся в восторженной улыбке.

— Ну же Дарт, какая она? — поторопила меня Элизабет.

— Как отличное вино, — с восторогом сказал я. — Сладкое красное вино, и удивительно вкусное. — И снова подтавил ладонь под струйку воды.

Элизабет решительно сунула в фонтан свою ладошку и набрав воды попробовала её на вкус.

— Солёная, — скривилась девушка.

— Наверное, морская вода, — предположил я, делая настояший глоток воды.

— Может, и морская вода. Но на вкус солёная. Как слёзы, — смотря на то, как я с удовольствием пью, сказала Элизабет.

Сделав пару неплохих глотков вина, я почувствовал, что немного захмелел.

— Очень забористое, — сказал я. — И невероятно быстро в голову ударяет. Однако потрясающий вкус.

— Везёт тебе, — вздохнула Элизабет.

— Постой-ка, — вытащил я из фонтана свою руку. Чувствуя, что во рту чувствуется горечь, больше пить воды не стал. А горечь всё нарастала и нарастала. Очень быстро ощущение дошло до того, что мне стало казаться, что я чего-то вроде отвара полыни напился.

— Элизабет, зачерпни воды, — скривившись от невероятной горечи попросил я. — Может удастся эту гадость унять.

Встреворженно взглянув на мою перекошенную рожу, Элизабет набрала в сложенный вместе ладошки воды и наклонившись, я сделал небольшой глоток. В первый миг мне показалось, что я выпил обычной воды, но вскоре появиось ощущение, что вода солёная. Ну да это не беда, главное горечь исчезла.

— Как ты? — спросила у меня Элизабет.

— Всё в порядке, — ответил я. — Оказалось, что вода только поначалу как вино на вкус. После него такой горький осадок остаётся, что просто кошмар. А как из твоих рук напился, так все ощущения исчезли.

— Удивительный артефакт, — сказала девушка. — Даже представить не могу, как можно сделать так, что у разных людей от одной и той же воды разные ощущения.

— Умели Древние всякие штуковины создавать, — сказал я. — Теперь и не разберёшься, для чего они. — И, вздохнув, добавил: — Обидно, что с вином такая закавыка вышла. Не будь горечи, здесь бы можно было целый праздник организовать.

— Интересно, а в другой раз такой же вкус будет или нет?

— Не знаю, — задумался я и улыбнулся: — Но что нам мешает это проверить? Придём в другой день и попробуем.

— Да, мы же теперь всегда можем сюда прийти, — улыбнулась Элизабет и спросила: — Больше ведь тут ничего интересного нет? Тогда пойдём к воротам?

— Да, пойдём, — согласился я, — дядя уже нас наверное заждался. Нам ещё сегодня кучу всяких дел нужно переделать.

— Каких? — полюбопытствовала Элизабет.

— Ну, во-первых, нужно где-нибудь поселиться. Комнаты в Академии только через три дня дадут. Во-вторых, пока студиозы не набежали, надо сходить в лавку и мантии купить, потому как на занятия в другой одежде ходить нельзя. Да и ещё кучу покупок сделать нужно. И, в-третьх, необходимо отпраздновать поступление.

— Тогда не будем терять времени, — решительно сказала Элизабет. — Мы ведь в пригороде комнату сняли. Чтоб только добраться туда пара часов уйдёт.

— А вы сегодняшний день оплатили? — спросил я.

— Да. И завтрашний.

— Тогда завтра и сходим за вещами, — решил я. — А пока неподалёку от Академии постоялый двор отыщем.

— Говорят, в городе очень дорогие комнаты, — поделилась со мной сведениями девушка. — Может, не стоит сильно шиковать и селиться в городе?

— Стоит, — сказал я. — За три дня много денег мы не прокутим. Поживём эти дни, не заботясь о средствах.

Выйдя из ворот и протиснувшись через немногочисленную группу кандидатов, мы подошли к дяде. Улыбающаяся девушка показала отцу знак ученика и радостно проговорила: — Мы прошли испытание.

Нолк сгрёб нас в охапку и довольно сказал: — Это замечательно, что вас приняли. Теперь-то вы пробьётесь в жизни. Теперь я спокоен за вас буду.

— Пойдёмте искать постоялый двор, — предложил я.

Объяснив дяде, что не стоит переться в пригород, направились к ведущей с площади улице. Едва мы подошли ближе к противоположному краю площади, как нас стремительно атаковали торговцы, разносчики, служащие игорных домов и кабаков. Настоящий вал всевозможных уговоров, предложений и обещаний обрушился на нас. Опасаясь, чтоб дело до драки не дошло, я попросил Элизабет убрать знак ученика за ворот платья. Пробившись сквозь людей, предлагающих отдых, развлечения и любые товары для господ магов, мы выбрались на улочку и, преследуемые по пятам несколькими особенно настырными и упорными завлекалами, устремились к центру города.

Подходящее для проживания место отыскалось всего в двух кварталах от площади. Не слушая предлагавшего поискать другое место дядю, я снял три комнаты в одной из дорогих таверн. Царящие в зале уют и комфорт показались мне достаточно хорошим поводом для того, чтоб остановиться в столь дорогом месте. Да и не так велика оказалась плата, как я поначалу думал. Всего пять серебряных в день за комнату. Мне такие затраты разорением не угрожали, и я без колебаний уплатил требуемую сумму.

— Всё-таки, Дарт, можно было и подешевле место найти, — сказал дядя, когда мы уседись за одним из столиков в зале.

— Можно было, — согласился я. — Но тогда нас ждали бы лавки вместо стульев, столы без скатертей, и крохотные комнатушки с грубой мебелью. А о таких удобных кроватях можно было бы только мечтать.

— Да, комнаты здесь великолепные, с тем, что мы сняли в пригороде, их не сравнить, — сказала Элизабет. — Такая роскошь…

— Вот, — сказал я, — Пусть Элизабет поживёт как настоящая леди. Это же настоящее удовольствие — жить в таких условиях.

— Хорошо, Дарт, — поднял руки дядя, — хорошо. В конце концов мы на твои деньги живём и тебе решать как их тратить.

— Дело в том, что для меня в данный момент это совсем незначительная трата, — сказал я. — При желании я могу здесь все пять лет учёбы жить. Так что не беспокойтесь о деньгах.

— Ты что, разбогател? — заинтересовался дядя.

— Можно и так сказать, — ответил я. — Только давайте пока обойдёмся без расспросов. Перекусим, сделаем необходимые покупки и тогда можно будет поговорить.

— А что нам нужно купить? — спросил дядя. — Какие-то учебные принадлежности?

— Почти, — усмехнулся я. — Студиозы на территории Академии ходят в одинаковой одежде, и нам необходимы такие же вещи. И Элизабет нужно хорошими вещами обзавестись. Она всё-таки теперь к благородному сословию приравнена, и одеваться должна соответственно. Ну и, конечно, кое-какие украшения ей нужно приобрести.

— Украшения, — усмехнулся Нолк. — С каких это пор Элизабет побрякушки понадобились? Она ведь их никогда не таскала.

— Дарт, — взволнованно спросила Элизабет, вычитав что-то в книжке с правилами. — А куда я свой меч дену? На территорию Академии ведь оружие проносить нельзя.

— Вот, — рассмеялся дядя, — а ты говоришь, украшения ей нужны. Сам видишь, что её беспокоит.

— Твой меч, как и мой, будет храниться в денежном доме, — сказал я Элизабет. — Не переживай, никуда он не денется.

— Хорошо, — успокоилась девушка.

Перекусив, мы вышли на улицу и отправились к торговым рядам. Отыскав первым делом указанную в книжечке лавку, купили одежду для занятий. Посетив лавку ювелира, подобрали Элизабет пару колечек, серьги и золотой браслет. Затем дело дошло до одежды для девушки. Несколько часов у нас ушло на то, чтобы подобрать ей пару платьев и сапожки. Изрядно устав, мы решили посетить ещё одну лавку и вернуться в таверну.

Ввалившись со своими покупками в соседнюю лавку, мы осмотрелись и поняли, что здесь продаётся лишь мужская одежда. Причём явно для франтов и богачей, ведь не станут простые люди покупать вещи из дорогого материала, да ещё и украшенные золотым шитьём. Присмотревшись, я увидел на одной из специальных распорок, создававших подобие человеческой фигуры, неплохой комплект верхней одежды — куртку и штаны.

— Пожалуй, мне тоже стоит приобрести нечто для прогулок по городу, — решил я.

— Верно, — кивнула Элизабет. — Думаю, на тебе эта одежда будет выглядеть замечательно.

Оставив Нолка с покупками у входа, я отправился примерять приглянувшийся костюм. Как оказалось, куртка мне маловата, и штаны коротковаты. Однако мастер предложил мне пошить за пару дней точно такой же костюм по снятым меркам, и я принял это предложение. Тем временем Элизабет отыскала среди расставленных в лавке распорок с одеждой что-то интересной и позвала меня.

— Посмотри, Дарт, — сказала Элизабет ощупывая замшевую куртку, украшенную странным узором. — Посмотри, какая прелесть. Она такая мягкая. Её, наверное, так приятно носить. И штаны есть. Может, можно попросить мастера, чтоб он такую одежду для меня сшил?

— Конечно, можно, — сказал я. — Если тебе такая одежда больше чем платья нравится, то не вижу проблемы в том, чтоб тебе такую купить.

— О, вижу вас заинтересовал этот превосходный костюм? — спросил у нас хозяин лавки. — Это — превосходная вещь, и последнее время такая одежда стала очень модной у столичных красоток. Говорят, даже дочь герцогини Нург такой костюм носит.

— Это что, не мужская одежда? — спросил я.

— Конечно же, нет. Такую одежду Элорианские телохранительницы носят, а они, как вы знаете, все женщины.

— И сколько такой наряд стоит?

— Сорок пять золотых, — ответил мастер и Элизабет сдавленно охнула.

— Ого, — изумился я. — А чего дорого-то так?

— А вы пощупайте материал, — предложил мне мастер. — Это же настоящее наслаждение — вещь из такого материала на себе носить.

Я провёл рукой по куртке и помял рукав в руке. Действительно, очень приятно прикасаться к этой вещи. То-то Элизабет её из рук выпустить не может. Однако очень дорого.

— Нравится? — спросил хозяин. — А это ещё не самое замечательное. Посмотрите на это, — достав из кармана крохотный нож, мастер оттянул рукав куртки и полоснул по нему ножом. — Вот так-то, — погладил он неповреждённый материал.

— И что, разрезать этот материал невозможно? — заинтересовался я.

— Ни разрезать, ни пробить обычным оружием, — уверил меня мастер. — Даже арбалетный болт не проделает дырку.

— Потрясающая вещь, — сказал я.

— Да, изумительная, — вздохнула Элизабет и выпустила из рук край куртки. — И невероятно дорогая.

Поразмыслив, я сказал Элизабет: — Примерь этот костюм. Если он будет тебе впору, то мы его купим.

— Но Дарт, столько золота за костюм…

— Но он же тебе нравится?

— Очень. Но столько денег…

— Элизабет, — мягко сказал я, — пожалуйста примерь костюм.

Хозяин лавки быстренько снял с распорок куртку и штаны и подал их девушке. Махнув рукой, подозвал стоявшую за прилавком женщину и приказал ей помочь Элизабет переодеться.

— А мужских костюмов из такого материала у вас нет? — спросил я у мастера.

— Увы, нет, — печально вздохнул хозяин. — Этот костюм из Элории привезён, только там их делают, и только для женщин.

— Жаль. Я бы себе такой купил, — сказал я. — С такой одеждой можно не опасаться удара ножом в спину.

— О, — обрадовался хозяин, — если вас интересует в первую очередь безопасность, то я могу вам предложить одежду, на которую заклинание прочности наложено. Такую одежду так же ничем не повредить.

— Но заклинание невозможно наложить на вещи из ткани или кожи. Как вы это сделаете?

— В материал при изготовлении очень тонкая металлическая нить вплетена, — пояснил мастер, — на эту основу заклинание и накладывается.

— Интересно, — сказал я. — И как этот материал выглядит?

— А вот взгляните, — предложил мастер и потащил меня к прилавку.

Достав из-под прилавка отрез материала, он дал его мне. Конечно, такого удовольствия при прикосновении этот материал, как Элорианский комстюм, не вызывал, но и неприятных ощущений тоже не было. Примерно такое же ощущение, как от обычного сукна. Единственное отличие — вес. Не знаю, насколько там тонкая металлическая нить, но вес материалу она изрядно прибавляла. Наверняка одежда из этого матеиала на пару килограмм тяжелее обычной будет. Хотя, наверное, подобная защита стоит того, что потаскать тяжесть.

— И сколько будет стоить комлект из куртки и штанов, если их из этого материала изготовить? — спросил я.

— Всего два десятка золотых.

— Всего, — фыркнул я. — Может, лучше пять?

— Если купите девушке тот костюм, то вам покупка обойдётся всего в семьнадцать золотых, — сказал мастер.

— Дарт, взгляни, — предложила переодевашаяся Элизабет.

Полюбовавшись на отменную фигуру девушки, которую подчёркивал костюм, я сказал: — Тебе очень идёт, Элизабет. Очень.

— И всё мне как раз в пору, — сказала просиявшая девушка.

— Вот и прекрасно, — обрадовался я. — Значит, мы купим этот костюм. — и повернувшись к хозяину спроси: — Так что вы там говорили о пошиве для меня вещей за семь золотых?

— Вы видимо ослышались господин, — усмехнулся мастер, — я говорил о семьнадцати золотых. Но так и быть, я готов включить в стоимость заказа ещё и сговоренную ранее работу.

— Но эти семнадцать золотых я заплачу только когда вещи будут готовы, — предупредил я хозяина, прикинув, что у меня нет с собой столько наличности, чтоб расчитаться за всё.

— Пять золотых задатка, — сказал хозяин, — чтоб вы не передумали.

— Идёт, — согласился я и достал из кармана кошель.

Отсчитав пятьдесят монет, я обнаружил, что у меня осталось три золотых да немного серебра. Затратный вышел денёк. Придётся искать денежный дом и брать деньги с чековой книжки. Уговорившись с мастером, что заберу готовые вещи через пять дней, я двинулся к выходу, где Элизабет крутилась перед Нолком, хвастая новой одеждой.

— Дядя, может и тебе стоит хорошую одежду подобрать? — поинтересовался я, подойдя к нему.

— Не стоит, Дарт, — ответил с улыбкой смотрящий на счастливую дочь Нолк. — Я же не собираюсь в столице жить. Денёк-другой побуду с вами и в Вальдер вернусь. Не по мне городская жизнь, а там дом и охота славная.

— Тогда давайте отнесём покупки в таверну, затем ещё пару дел уладим и можно отдохнуть, — предложил я.

Вернувшись в таверну, мы сложили покупки в комнате Элизабет и пошли искать денежный дом. Расспрашивая горожан, мы неспешно брели по городу, любуясь столицей. Ближе к центру города отыскалось и требуемое мне отделение денежного дома Нарро. Быстро разобравшись со снятием с чековой книжки полусотни золотых, я договорился о месте для хранения мечей и имевшихся у меня амулетов.

Выйдя из кабинета, где получал золото, я подошёл к своим близким, расположившимся на диванчике в холле, и сказал: — Элизабет, пойдём со мной.

— А в чём дело? — тихо спросила у меня по пути девушка.

— Я договорился о хранении мечей и теперь нужно, чтоб ты тоже при заключении договора присутствовала, — пояснил я. — Будет у нас одно место на двоих, и любой сможет брать или ложить туда вещи. К тому же несколько мест дороже снять дороже обойдётся.

— Понятно.

Оставив в специальном ящике в подвале денежного дома мешочек с амулетами, мы получили две серебряные пластинки с гравировкой, которые исполняли роль ключей. Теперь, пока не истечёт срок за который я внёс плату, никто до моих вещей не доберётся. Нужно будет ещё на днях сюда зайти и меч Элизабет в ящик положить, ну и, конечно, мой арбалет с болтами.

Посетив денежный дом, мы прогулялись по столичным улицам. Все эти высоченные каменные дома с разноцветными черепичными крышами и украшенными фасадами, красивые статуи и фонтаны и пересекающие проложенный по городу канал мостики с кованными ажурными перилами, вызывали у Элизабет неподдельный восторг, которым она заразила и нас. Позабыв обо всём на свете, мы бродили по узким мощёным улочкам любуясь столицей. Пусть ничто из увиденного не могло сравниться своей красотой с созданным Древними, всё же и созданное руками обычных людей заслуживало восторга и уважения. Да и Император заботился о внешнем виде столицы, и неухоженных зданий и грязных улочек мы не встретили. Только красивые фасады зданий, украшенные либо лепниной, либо барельефами, с окрашенными ставнями, а кое-где и с растущими на специальных карнизах цветами. Красота.

Я был прав когда предполагал, что с близкими прогулка по городу окажется по-настоящему интересной и увлекательной. Я действительно получил от прогулки немалое удовольствие и ни разу не пожалел о своём решении дождаться приезда близких.

В прекрасном расположении духа мы вернулись в таверну. Заняв один из накрытых белыми скатертями столиков возле лестницы на верхние этажи, мы заказали хороший ужин и пару бутылок тёмного тошерского. С удовольствием поужинав, умиротворённо откинулись на спинки стульев и, потягивая из прозрачных бокалов вино, молча смотрели друг на друга, наслаждаясь просто тем, что впервые за довольно длительный срок наша семья собралась вместе.

— Так что, Дарт, ты расскажешь нам, как ты этот год прожил? — спросил дядя. — У нас-то жизнь спокойно прошла, и рассказать нечего. Переехали в другую деревню, милях в ста от Вальдера, и тихо-мирно прожили всё это время.

— Да, Дарт, ты обещал рассказать о своей жизни, — поддержала отца Элизабет.

— Да что тут рассказывать… — задумчиво проговорил я, размышляя, о каких событиях из моей жизни стоит умолчать. — Жизнь — непростая штука, и сюрпризов подкидывает невероятное множество.

— А где ты жил всё это время? — спросила Элизабет.

— Ну, если по времени считать, то можно сказать, что я в пустошах жил, — усмехнулся я. — Как с вами расстался, так поехал в Гармин, прибился к одному отряду охотников и начал с ними за сокровищами Древних охотиться.

— А охотники девушек в отряды берут? — заинтересовалась Элизабет.

— Берут. В нашем, например, отряде одна девушка была. А есть отряды, в которых и вовсе мужчин нет.

— Жаль, что ты мне не позволил вместе с тобой ехать, — вздохнула Элизабет. — Я бы тоже за сокровищами поохотилась…

— Да нет там почти никаких сокровищ, — сказал я. — А вот погибнуть легче лёгкого.

— Да? — недоверчиво спросила Элизабет. — Тогда откуда у тебя столько денег?

— Не из пустошей, — усмехнулся я. — В походах я только на защитный амулет второго круга заработал.

— А сколько он стоит?

— Семьсот золотых.

— Дарт, и ты ещё будешь утверждать, что в пустошах сокровищ нет? — фыркнула Элизабет. — Ты подумай, что ты говоришь. Семьсот золотых. Это ведь огромная сумма. Иначе как сокровищем такое количество золота и не назвать.

— Нут, ну кое-что там отыскать можно, — поправился я. — Проблема в том, что количество опасностей соответствует этой сумме. Несмотря на защиту и меч, я там несколько раз на краю гибели стоял. Не будь со мной достойных людей, так бы и сгинул.

— Вот я и говорю, что зря с тобой не поехала, — сказала Элизабет. — Я бы точно не бросила тебя в беде.

— Нет, Элизабет, больше никаких пустошей, — покачал я головой. — Туда теперь не пробраться при всём желании. Меня ведь вскоре в Гармине зубастые приметили и попытались поймать. Повезло мне, что не рассчитывали они, что у меня защитный амулет второго круга будет. Только поэтому мне из их лап выскользнуть удалось. Удалось мне оглушить их и удрать.

— Ох, Дарт, не стоило тебе с этими зверюками связываться, — вздохнул Нолк. — Слишком они кровожадные и мстительные, чтоб добром всё это закончиться могло.

— Они хотели тебя убить? — уточнила Элизабет.

— Нет. Видать хотели с добычей поиграться, и потому просто ловили.

— Дарт-Дарт, — грустно проговорил дядя. — О каких играх ты говоришь? Ведь то, что кошке игрушки — мышке смерть. И если бы тебя поймали, то ничего иного, кроме смерти, тебя не ждало. Нужно было этих монстров убить, а не оглушить.

— Я понимаю, — кивнул я. — Но они состоят на службе государства и за ними вся мощь Элории. Если бы я их убил, то мне бы сразу смертный приговор вынесли. Так-то на меня только обозлённые варги охотятся, причём не с целью немедленного убийства, а в другом случае мне каждый миг встречи с наёмным убийцей пришлось бы опасаться. А Элорианских агентов в Империи хватает и, думаю, каждый пожелал бы убить врага их государства.

— Тоже верно, — вздохнул Нолк. — С целой страной сражаться занятие бесполезное.

— А они не станут тебя здесь целым отрядом искать? — спросила Элизабет. — Они ведь, наверное, обозлились на тебя невероятно.

— Нет, все они сюда не попрутся, — уверенно ответил я. — Никто не отпустит их со службы по всему свету за мной гоняться.

— Тогда, может, и эту гадину не отпустят?

— Это вряд ли. Уж хотя бы одной, но разрешат отправиться на мои поиски, тем более, что она считает меня своей собственностью.

— Собственностью? — переспросила Элизабет. — Но как же так? Ведь в Элории нет рабства.

— Рабства нет, — вздохнул я, — а собственность у варгов есть.

— Это мерзко, — категорично заявила Элизабет. — Никто не может владеть человеком.

— Ты права, — кивнул я. — Вот только варгов не переубедить. Поэтому следует ожидать, что Мэри всё-таки заявится сюда в поисках своей собственности.

— Дарт, а что, если поговорить с преподавателями, объяснить им, что тебя преследуют? — спросил Нолк. — Может, они смогут подсобить тебе в этом деле?

— Нет, нельзя мне в это дело никого втягивать, — ответил я. — Возникнет слишком много вопросов, на которые я не могу дать ответы, потому что они будут стоить мне жизни.

— Один на один с варгом… — вздохнув, Нолк покачал головой, — это верная гибель.

— Дарт не будет один, — сказала Элизабет, смотря мне в глаза.

— Спасибо, Элизабет, — поблагодарил я девушку.

— Дарт, только не рискуй понапрасну, — попросил меня дядя. — Ты у нас вроде умом не обижен, придумай что-нибудь, что поможет тебе выпутаться из этой ситуации, не ставя на кон свою жизнь.

— Обязательно придумаю, — пообещал я. — Как переберёмся в Академию, так и начну разрабатывать план. На территории Академии можно ничего не опасаться, и у меня будет куча времени для спокойных раздумий. А сейчас не будем больше о моих проблемах. Сегодня такой замечательный день, что не хочется портить его разговорами о Мэри.

— Хорошо, — согласился Нолк. — Давай тогда досказывай о своих приключениях.

— А дальше пришлось мне удирать от варгов через пустоши. Перебрался я через них и добрался до Сулима.

— Один? Через пустоши кишащие демонами? — с восхищением глядя на меня спросила Элизабет.

— Да не так много в пустошах демонов, — ответил я. — Это по большей части байки. Да и маг я всё-таки, а не простой человек. Достаточно сторожевое заклинание на полмили растянуть, и ни один демон незамеченным не подберётся. А обладая возможностью определять, где находятся демоны, пробраться мимо них труда не составляет.

— А в Сулиме-то как, понравилось тебе? — спросил дядя. — Говорят, люди там очень гостеприимные.

— Ещё какие гостеприимные, — рассмеялся я. — Первые же встреченные убить меня хотели, за то что я случайно в их сад забрёл и дерево сломал. Такие вот там радушные люди. А как поняли, что я маг и из пустошей иду, сразу такими замечательными стали, что я только диву давался. Мало того что поили-кормили, так ещё и свою дочь едва не в постель ко мне толкали. А сами тем временем целый план разработали, и в разбойничью засаду меня направили.

— Ну, подлых людишек везде хватает, — сказал Нолк. — Не повезло тебе, что на таких сразу наткнулся.

— Не повезло, — согласился я. — Хотя с той разбойничьей засады мне немалая сумма перепала. Не одна сотня золотом.

— Ну и разбойники в Сулиме, — удивился дядя. — Сумасшедшие. С такими деньжищами ещё и на дорогу выходить.

— Ничего, теперь им не разбойничать на дорогах. А мне прибыток немалый и деньгами и уважением. Купцы Сулимские пока я в одном городке торчал, так и крутились вокруг меня, всё уговаривали на их торговую гильдию поработать. Очень им мои способности с разбойникам управляться по нраву пришлись.

— А отчего не согласился? — спросил Нолк. — Ведь немалые блага тебе наверное купцы сулили. Жил бы себе в достатке и спокойствии, и эта гадина тебя бы никогда не нашла.

— Да, посулы были немалые, — усмехнулся я. — И достаток обещали, и возможность в их Академии обучиться, и пару жён впридачу. Вот только не хочу я на кого-то работать. Хочу сам быть хозяином своей судьбы.

— Это да, — вздохнул Нолк. — Слишком уж ты, Дарт, независимость любишь.

— А кто её не любит? — возразил я.

— И даже несколько жён тебя не соблазнили? — спросила Элизабет и затаила дыхание.

— Нет, — улыбнулся я. — Я не жадный. Мне хватит и одной, но любимой жены.

— С жёнами купцы погорячились, — хмыкнул Нолк. — И в Империи никто не мешает нескольких жён иметь. Вот только хлопот с двумя жёнами не вдвое, а в десять раз больше, оттого и почти нет таких семей.

— Значит, ты не согласился на предложение купцов и поехал в Империю? — спросила Элизабет.

— Да, передохнул немного, заклинание одно за плату изучил и поехал в Тарин. Вот только какие-то уроды распустили слух, что один ученик мага подрядился сокровища перевезти, и, едва я из города выехал, как начались неприятности. Хотите верьте — хотите нет, но разбойничьи засады буквально через каждую милю попадались. Казалось, что со всего Сулима на меня разбойники собрались поохотиться. Это было нечто невообразимое.

— Да Дарт, что — то здесь нечисто, — констатировал дядя. — Столько приключений за такой короткий срок и при желании не так просто отыскать. Странно всё это.

— Ну, все эти приключения не с неба свалились, а причину имели, — сказал я.

— Всё же Дарт, все это очень странно, — задумчиво проговорил дядя. — Я ведь тоже в своё время по свету побродил, но и за десяток лет столько неприятностей не видел. И у других людей столько приключений не было.

— Да я как-то не размышлял над этим, — задумчиво проговорил я.

— Дарт, а может, это Арис тебя к гибели подталкивает? — побледнела Элизабет. — Ты ведь говорил, что она на тебя так сильно осерчала, что и подношение жрецу запретила брать.

— Ну что ты, Элизабет, никакая Арис моей гибели не желает. Зачем ей такая морока? Хотела бы меня убить, так я и шага бы не сделал, как с жизнью бы расстался.

— А может это какое-то проклятие? — предположил дядя.

— Так меня никто не проклинал.

— Ты уверен? А может всё-таки обидел кого-нибудь, и тебя прокляли?

— Да никого я не обижал, — уверенно ответил я. — Я почитай ни с кем по дороге в Ашгур и не разговаривал даже. А как до города добрался, так и начались мои беды.

— Может, тебе к прорицателю стоит сходить? — предложил Нолк. — Уж он-то всё точно скажет.

— К прорицателю? — усмехнулся я. — Какой смысл? Все они мошенники, эти предсказатели судьбы, только гадают, а точно ничего не знают.

— Ты не прав, Дарт, иногда и простые гадалки могут судьбу предсказать.

— Гадалки? — фыркнул я, — Да они только деньги у олухов… — и умолк, припомнив встречу со старушкой — гадалкой.

— Ты чего Дарт? — встревожено спросил Нолк.

— Гадалку одну вспомнил, — ответил я и сделал глоток из бокала. — Очень странную гадалку.

— И чего она тебе нагадала? — с неподдельным интересом спросила Элизабет.

— Ну, она за мою помощь решила меня отблагодарить и пообещала с помощью гадания судьбу мне поправить, — сказал я припоминая события того дня. — Нагадала мне…

— Дарт, — хриплым голосом обратился ко мне дядя, — она обещала тебе судьбу поправить?

— Да, — кивнул я с удивлением смотря на взволнованного Нолка.

— Вот и сыскалась причина твоих несчастий, — прошептал Нолк и парой глотков осушил кубок.

— Думаешь, гадалка во всём виновата?

— Гадалка, — с грустной усмешкой покачал головой дядя. — Дарт, не могут гадалки менять людям судьбу, они её только предсказывают. Понимаешь, пред-ска-зы-ва-ют. И ни одна из них не покусится на вотчину богини судеб.

— Ты хочешь сказать, что я встретил тогда богиню судьбы? — ошеломило меня предположение дяди.

— Да, — ответил Нолк. — Больше никто не взялся бы тебе судьбу менять. Говорят, Сати очень любит бродить по свету и общаться с людьми, так что ничего невероятного в вашей встрече нет. Такая возможность каждому могла выпасть. Зря только ты не отказался от её помощи.

— Да я даже и подумать не мог, что это так серьёзно, — пробормотал я. — Помог я старушке, а она меня отблагодарить хотела. Говорила, что умереть я на днях должен и обещала смерть от меня отвести. Ну, я и не стал старушку обижать, и согласился с её предложением…

— Ты должен был умереть? — взволнованно спросила Элизабет.

— Так она мне сказала. Вижу, говорит смерть твою скорую и глупую и предложила поправить судьбу, чтоб её избежать. Вот я и согласился.

— А что она тебе ещё говорила? — спросил дядя. — Больше ничего не обещала изменить, только со смертью разминуться?

— Не только со смертью, — потерев лоб, я попытался припомнить разговор. — Обещала мне, что я встречу предназначенную мне девушку, с которой меня свяжет настоящая любовь. Я ещё посмеялся и сказал, что хочу жену без тёщи, и она пообещала, что и это исполнится.

— А она не сказала, как определить, что эта девушка и есть твоя судьба? — спросила Элизабет.

— Нет, не сказала. Мы и говорили-то мало. Она быстро погадала и сказала, что ждёт меня судьба нелёгкая, но всё обещанное исполнится, если я не буду рисковать попусту.

— А… нет, ничего, — пробормотала Элизабет и отвела глаза.

— Вот ведь как оно бывает, — сказал дядя. — Одна единственная встреча — и всё полетело кувырком.

— Дела-а, — прошептал я, пытаясь прикинуть весь размах неприятностей, в которые угодил.

— Да, дела неважнецкие, — согласился Нолк. — Но отчаиваться не стоит. Раз Сати сказала, что всё будет хорошо, то так и будет.

— Да, — поддержала отца Элизабет, — у тебя всё будет хорошо. Ты найдёшь предназначенную тебе судьбой девушку и будешь счастлив.

— Надо оракула отыскать, — подумав, высказался Нолк. — Он должен что-нибудь путное на счёт изменённой судьбы подсказать.

— Что ж, завтра попробуем оракула вопросить, — решил я. — Не бежать же его искать среди ночи. Теперь спешить некуда, сделанного не воротишь.

— Твоя правда, Дарт, — сказал Нолк, — время вспять не повернуть. Однако всё, что ни делается-всё к лучшему, от гибели тебя Сати уберегла, а остальное лишь досадные неприятности.

— Интересно, когда я эту девушку встречу, — задумчиво сказал я. — Как бы не пришлось до старости этой встречи дожидаться.

— Встретить — это одно, — вздохнул Нолк, — а вот как понять, что это именно она…

— Да, проблема… — вздохнул я. — Одно только понятно, что у этой девушки матери нет.

— Дарт, но ведь тебе пообещали девушку без тёщи, а не без матери, — перебила меня Элизабет. — Ты же сам сказал.

— Ну да, — подтвердил я, — она сказала подберу тебе хорошую ниточку без тёщи.

— А девушка без тёщи должна быть твоей женой, — заявила Элизабет. — Потому что иначе она будет именно девушкой без матери.

— И что? — не понял я. — Чем это может мне помочь?

— Тем, что ты сможешь жениться только на предназначенной тебе девушке, — торжествующе сказала Элизабет. — Хоть и в Сулиме и у нас разрешается иметь несколько жён, но боги признают только одну.

— Элизабет, говори попонятней, — попросил я. — Ты же знаешь, я во всех этих жёнах-тёщах ничего не понимаю.

— Всё просто Дарт: раз эта девушка должна стать твоей женой, то на другой ты не сможешь жениться. Во всяком случае боги точно не признают ваш брак.

— То есть, мне достаточно попросить богов засвидетельствовать нашу клятву, и по тому, они откажутся или нет её принять, можно будет понять, та ли это девушка или нет?

— Да, Дарт, это я и хотела сказать, — кивнула Элизабет.

— Вряд ли мне это поможет, — вздохнул я. — Не предлагать же всем встреченным девушкам, сочетаться со мной браком.

— А ты много встречал девушек, у которых нет матерей? — спросил дядя.

Загибая пальцы, я начал считать: — Мирра, Ребекка, Дария… Дарг!

— Ты чего, Дарт? — поперхнулся дядя вином. — Дарг-то здесь причём?

— Притом, — мрачно пробурчал я. — У зверюки этой тоже матери нет.

— Дарт, ты шутишь? — просипел Нолк.

— Я — нет, а вот наши боги обожают шутить над простыми людьми. Их мёдом не корми, дай какую-нибудь проказу сотворить, такую, чтоб смертным жилось веселей.

— Дарт, но ты же её ненавидишь, — сказала Элизабет. — А как можно ненавидеть свою вторую половинку? Наоборот, вас должны объединять любовь и желание быть вместе.

— А ведь верно, — повеселел я. — И боги у нас не настолько жестокие, чтоб эту зверюку мне предназначить.

— Ох, Дарт, — вздохнул дядя, — от твоих проблем голова идёт кругом. Лучше выспаться и с утра на свежую голову всё обдумать. За вином посидеть, конечно, приятно, но за выпивкой ничего путного в голову прийти не может.

— Согласен, — кивнул я, — лучше поутру всё обсудим.

Умолкнув, мы медленно пили вино и, погрузившись в размышления, обдумывали сложившуюся ситуацию. Вокруг нашего столика словно образовался островок безмолвия. Несмотря на то, что в зале все столики были заняты веселящимися людьми, и было довольно шумно, все эти звуки словно обтекали нас и устремлялись дальше.

Посматривая на собравшихся в зале людей, я приметил пару веселящихся компаний. Одна из них, похоже, состояла из городских кутил, привыкших веселиться по ночам, а вторая состояла из их провинциальных подражателей. Очень уж компании были схожи своими повадками — шумные, наглые, пристающие к служанкам и громко гогочущие над своими бравыми выходками. Только по одежде и количеству украшений их и различить было можно. Мне даже в первый миг показалось странным, что богачи не выгнали ещё своих подражателей из зала. Только приметив у одного из провинциалов знак ученика выпущенный поверх расшитой серебряным узором белой рубашки, я понял почему богачи не стали с ними связываться.

— Пойду я, пожалуй, — решил Нолк, поднимаясь со стула. — Посплю малость.

— Спокойной ночи, — пожелал я и, посмотрев на Элизабет, с надеждой смотрящую на меня, сказал: — А я ещё посижу здесь немного.

— И я тоже, — сказала довольная Элизабет.

Нолк отошёл от столика и, пропустив, спускающуюся по лестнице девушку, направился в свою комнату. Девушка меж тем оглядела зал и досадливо поморщилась. Ни одного свободного столика в зале не наблюдалось. Заметив проявленный мной интерес к своей персоне, девушка нахмурилась, но, видимо, вспомнив, где меня видела, улыбнулась и решительно направилась к нашему столику. Придерживая руками широкую юбку бледно-голубого платья, поблёскивающего какими-то крохотными искрами, она подошла к нам и спросила: — Мы с вами знакомы?

— Нет, — рассмеялся я, — но, думаю, скоро познакомимся.

— А что я сказала смешного? — недоумённо спросила девушка.

— Да нет ничего, я не из-за ваших слов смеюсь, а из-за всех этих церемоний приличествующих благородным, — пояснил я и поднявшись, выдвинул соседний стул и предложил девушке: — Прошу вас.

— Спасибо, — поблагодарила девушка, устраиваясь на стуле.

— Это Элизабет, а я — Дарт, — представил я девушке нас.

— А я Стефани.

— Рад знакомству, леди Стефани.

— Значит вы меня всё — таки знаете? — спросила девушка.

— Нет, — отрицательно покачал я головой, — Я вас видел лишь дважды. Просто когда вы въезжали в город, вас охрана сопровождала и ехали вы все верхом, что и позволило мне предположить, что бы принадлежите к благородному сословию.

— Тогда понятно, — сказала девушка. — А как ваши успехи? Вы поступили в Академию?

— Да, — в один голос ответили мы с Элизабет и рассмеялись.

— Поздравляю, — улыбнулась девушка. — В таком случае вам можно обращаться ко мне на ты и по имени. Всё же мы теперь в один круг входим, и не стоит меня чем-то выделять.

— Хорошо, Стефани, — кивнул я, — как скажешь.

— А ты на какой факультет собираешься поступать? — полюбопытствовала Элизабет.

— Магического конструирования, — ответила Стефани. — А вы?

— И мы туда же, — ответила Элизабет.

— Это же замечательно, — обрадовалась Стефани, — значит, мы будем учиться на одном факультете. А то меня всё стращали, что там только фанатики, помешанные на магии, учатся, даже поговорить ни о чём другом с ними нельзя. Говорили, что они там ничего вокруг себя не замечают, за собой не следят и вообще не от мира сего. А вы, я смотрю, нормальные люди.

— Да похоже, всех такими историями запугивали, — рассмеялся я. — Однако, видимо, не всё так страшно.

— Я очень на это надеюсь, — сказала Стефани, — А то не учёба выйдет, а тоскливое времяпрепровождение. — И обратилась к Элизабет: — Красивый костюм, он тебе очень идёт.

— Спасибо, — поблагодарила Стефани улыбнувшаяся Элизабет. — Мне он тоже очень нравится.

— Я себе тоже такой хотела купить, — с сожалением вздохнула Стефани. — Жаль, отец не позволил, сказал что он слишком вызывающий и откровенный.

Не ввязываясь в разгоревшуюся дискуссию о нарядах, я потягивал вино и довольно улыбался, наблюдая за разговаривающими девушками. Похоже, эта Стефани неплохой человек, без присущей благородным чопорности и презрительности к обладающим более низким статусом. Глядишь, и подружится с ней Элизабет. Было бы неплохо. А то в деревне у Элизабет и подруг-то настоящих не было.

Мои размышления прервали громкие возгласы у столика богатых повес. Шестеро парней о чём-то громко спорили и успокаивали своего товарища, пытавшегося выбраться из-за стола. Взгляд пьяного кутилы, направленный на нас, совсем мне не понравился, и я подумал, что сегодняшний прекрасный вечер будет безнадёжно испорчен вмешательством этого парня.

— Аквин, уймись, — потянул его за руку Джон. — Сядь и успокойся.

— Да, Аквин, сядь лучше выпей, — предложил Свен, удерживающий Аквина за другую руку.

— Да вы что, парни? — пробормотал Аквина. — Хватит пить, пойдёмте лучше попросим этого парня поделиться с нами девицами. Посмотрите, какие две красотки с ним сидят.

— Аквин, они же, похоже, благородные, — попытался его урезонить Джон. — Всё одно развлечься с ними не удастся, а проблем будет целая куча. Тебе ещё не надоело, что тебя каждую декаду на дуэли вызывают?

— А, — устало махнул Аквин, — плевать. Всё равно завтра я уезжаю. Хоть гульнуть напоследок от души.

— Давайте тогда этих селян разгоним, — предложил Ларс. — Чего они в приличное заведение припёрлись и ведут себя здесь как дома?

— Так один из них маг, — сказал Свен.

— Никакой он не маг, — уверенно сказал Ларс. — Сам посмотри — у него знак ученика. Он и сообразить ничего не успеет как мы его вырубим.

— Точно, — согласился Джон, — бутылкой его по башке и попинать деревенщину.

— Дались вам эти сельские придурки, — скривился Аквин. — Пойдёмте лучше к девицам привяжемся. Может и выгорит чего.

— Сядь осёл, — донёсся до Аквина чей — то тихий голос.

Повернув голову, Аквин попытался встать, но стоящий позади него мужчина положил ему на плечо руку и придавил его к стулу.

— Сядь, я сказал, — негромко повторил мужчина и сунул Аквину под нос руку. Увидев зажатую в ладони золотую пластинку с выгравированным на ней идущим по следу псом, Аквин побледнел.

— Я сижу, — пробормотал Аквин.

— Вот и сиди, и не рыпайся, — посоветовал мужчина и с угрозой добавил: — Сунешься к тем девушкам и очутишься на дыбе, понял?

— Понял, — заверил его Аквин.

— Кто это такой? — громко спросил у Аквина Джон. — Что это за наглец угрожать вздумал?

— Умолкни, — буркнул Аквин, — Это ищейка.

— А ищейке-то что понадобилось? — встревожено спросил Свен.

— То же, что и нам, — пробурчал Аквин. — Девицы эти приглянулись.

— Я ж и говорю, сдались они нам, — сказал Джон.

— Пойдём лучше по улице прошвырнёмся, — предложил Свен. — Может, приключение какое образуется.

— Пойдём, — кивнул Аквин и поднялся со стула. Косясь на двоих мужчин, сидевших за соседним столом, направился к выходу. Остальные последовали примеру своего заводилы и тоже потянулись к выходу.

— Перепугались сопляки, — хмыкнул Карл, глядя как молодые повесы, настороженно посматривая в их сторону, выходят из зала.

— Ну, хоть не идиоты попались, — зевнул Флай, разглаживая кружевную оборку на рукаве рубашки.

— Просто ещё не настолько пьяны были, — не согласился Карл. — Ещё бы полчаса возлияний — и их бы никакие доводы не остановили.

— Позвольте присоединиться к вашей милой компании господа, — сказала подошедшая к столику женщина лет сорока, одетая в чопорное коричневое платье, поблёскивающее на сгибах золотом.

— Простите, но, к сожалению, мы вынуждены вам отказать, — сказал Флай, с интересом разглядывая женщину.

— Как жаль, — улыбнулась женщина и поправив спадающий на глаза локон блестящих чёрных волос, уселась на стул.

— Пожалуйста, оставьте нас в покое, — строго сказал Карл. — Поищите себе другую компанию.

— Какие вы грубые, — недовольно поморщилась женщина и, протянув к Карлу руку, показала ему свою ладонь.

Уставившись на платиновую пластинку с выгравированным на ней зданием Академии, над которым располагалось человеческое око, Карл, нахмурился и спросил: — А вам-то, что здесь понадобилось?

— Да так, присматриваю за нашими студиозами, — пояснила женщина.

— Так можете смело идти отдыхать, — предложил Карл. — Мы за ними присмотрим и ничего худого с ними не случится.

— Всё же я, пожалуй, лучше останусь, — отказалась рассмеявшаяся женщина.

— И я, пожалуй, присоединюсь к вашей компании, — сказал невесть откуда взявшийся мужчина, усаживающийся за стол. Пригладив длинные масляно поблёскивающие волосы, он почесал здоровый горбатый нос и внимательно оглядел сидящих за столом.

— А ты ещё кто такой? — насторожено разглядывая незнакомца, спросил Карл.

— Да простой человек, — уверил Карла незваный гость, — такой же простой служака как и вы. — И приподняв ладонь правой руки, которой сметал со стола несуществующую пыль, показал ему золотую пластинку с выгравированным на ней палачом.

— Похоже, тут весьма занятная компания собирается, — усмехнулась женщина. — Ищейки, надзирающая и дознаватель. Очень любопытно.

Заметив, что насторожившая меня компания потянулась к выходу из таверны, я успокоился. Конечно, никакой угрозы для меня эти гуляки не представляют, но настроение испортить могут, так что хорошо, что они убрались.

— Дарт, а вы уже были в театре? — спросила у меня Стефани, заметив, что я больше помалкиваю и прислушиваюсь к разговору девушек, чем говорю сам.

— Нет, ещё не были.

— Обязательно побывайте, — посоветовала нам Стефани. — Это нечто потрясающее.

— Непременно так и сделаем, — заверил я девушку. — Как только найдём время, так сразу посетим театр.

Поужинав и поболтав ещё немного с нами, Стефани отправилась в свою комнату.

— Хорошая девушка, — сделав глоток вина, сказал я Элизабет, — совсем не похожа на этих благородных задавак.

— Да, Стефани хорошая, — согласилась Элизабет и поинтересовалась: — А ты много встречал благородных девушек в последнее время?

— Не так что бы много, но порядком, — ответил я. — Хотя мне и знакомства с Ребеккой за глаза хватило. Вот уж кто полностью соответствует представлениям простого человека о благородных так это она. Общаешься с ней, и такое впечатление складывается, что она из другого мира к нам в гости заглянула.

— Ты думаешь, что другие миры существуют? — заинтересовала Элизабет новая тема.

— Конечно, существуют, — уверенно ответил я. — Говорят, в книгах Древних есть упоминания о других мирах.

— Вот бы побывать в другом мире, — мечтательно произнесла Элизабет.

— Да, было бы здорово, — поддержал я Элизабет и со вздохом признался: — Я ведь, когда мы зеркало испытывали, поначалу подумал, что это такой портал в другой мир.

— Жаль, что это не так, — вздохнула Элизабет. — Вместо портала Древние какую-то глупость создали.

— Да нет, — покачал я головой, — Древние дураками не были и глупостями не занимались. Наверное, не для развлечения его создали, и такая мысль, чтоб с помощью его развлекаться друг с другом в чужих телах, только теперешним людям в голову пришла.

— А может они с его помощью маскировались? — предположила Элизабет. — Раз — и совсем другой человек, и никакая магия подвох не почувствует.

— Может быть. Да и насовсем, наверное, можно было тело менять. Представь, постарел маг, стал немощным, и тут — прекрасная возможность избавиться от одряхлевшего тела.

— Но это же жестоко — украсть у человека его молодость, — прошептала Элизабет.

— Жестоко. Только Древние простых людей равными себе не признавали, и потому никаких угрызений совести, убивая их, не испытывали. Сотней человек больше, сотней меньше — разницы никакой.

— Хорошо, что все Древние погибли, — решительно сказала Элизабет.

— Успокойся Элизабет, — улыбнулся я, — нет больше Древних. Не на кого тебе сердиться.

— Я не сержусь, — улыбнулась Элизабет.

— Вот и хорошо, — усмехнулся я, — а то всю ночь будешь с подушкой воевать.

— Ой-ой, — ехидно сказала Элизабет, — смотрите, какой боец выискался. Может, давай проверим, как ты на мечах бьёшься?

— Да, кстати, нужно будет хорошего мастера найти и у него бою на мечах поучиться. В столице наверняка есть хорошие учителя, которые смогут нам немало нового преподать.

— Хорошая идея, Дарт, — обрадовалась Элизабет.

— Тогда, пока твой отец не уехал, нужно будет отыскать подходящего мастера.

— Да, отец поможет нам хорошего учителя найти, — согласилась Элизабет.

— Во время прогулок по городу можно будет этим делом заняться, — решил я.

— Только сначала нужно оракула найти, — напомнила девушка.

— Найдём, — сказал я. — Послушаем, что он скажет.

— А в храм пойдём?

— Зачем?

— Поговорить со жрецами Арис. Вдруг удастся ещё что-нибудь полезное узнать.

— Так ведь не станут они со мной разговаривать. Арис даже подношение от меня своему жрецу брать запретила.

— А к жрецам я обращусь. Думаю, ответить на мои вопросы служители Арис не откажутся, ведь она — богиня справедливости, а я ни в чём перед ней не провинилась. Возможно, это сможет хоть немного тебе помочь.

— Спасибо за заботу, Элизабет, — поблагодарил я девушку.

— Не за что Дарт, ведь я ещё не сделала для тебя ничего полезного, — смутилась Элизабет.

— Что ж, раз день на завтра распланирован, то пора идти спать, — решил я.

Расплатившись, я поднялся со стула и подал руку Элизабет. Благодарно взглянув на меня, девушка взялась за мою руку, и мы пошли к лестнице. Придерживаясь за толстые деревянные перила, мы медленно поднялись на третий этаж, и подошли к нашим комнатам. Элизабет открыла свою дверь и развернувшись ко мне лицом, задумчиво спросила: — Дарт, как ты думаешь, в Академии нам удастся поселиться в соседних комнатах?

— Нет, в Академии парни и девушки живут в разных зданиях.

— Жаль, — вздохнула Элизабет. — Придётся в гости друг к другу ходить.

— Это тоже вряд ли, — сказал я. — На эти здания охранное заклинание наложено, и оно не пропустит ни тебя, ни меня в другое здание.

— Но как же мы видеться будем? — обеспокоилась Элизабет. — Кроме как на занятиях?

— Придумаем что-нибудь, — пообещал я. — Это решаемая проблема.

— Хорошо Дарт, — успокоилась девушка. — Добрых снов.

— Добрых снов, — отозвался я, отперев, наконец, свою дверь.

Войдя в комнату, я затворил за собой дверь и сняв перевязь с мечом, положил его на стол у кровати. Расстегнув куртку, я снял её и повесил на спинку стула. Сев на край кровати, наклонился, чтоб стянуть сапоги, и услышал короткий стук в дверь. Поднявшись, я подошёл к двери и распахнул её.

— Самое главное едва не забыла, — смущённо поведала Элизабет и шагнув ко мне, быстро поцеловала меня. Отстранившись, развернулась и умчалась в свою комнату, расположенную напротив. Закрыв дверь, я уселся на кровать и медленно провёл руками по лицу. Вздохнув, снял сапоги и улёгся. Покрутив небольшую подушку, примостил её поудобнее под голову. Прикинув, что паутины диаметром три ярда хватит, чтоб перекрыть почти всю комнату, создал сторожевое заклинание. Активировав защитный амулет, закрыл глаза.

Проснувшись от стука в дверь, я разлепил глаза и встряхнув головой.

— Дарт, поднимайся давай, полдень уже скоро, — донёсся до меня весёлый голос дяди.

— Встаю, — отозвался я, и поднявшись с кровати, принялся одеваться.

Впустив дядю в комнату, я подошёл к окну и, распахнув ставни, посмотрел в окно. Застёгивая куртку, недовольно сказал: — Ну и какой полдень? Солнце не больше двух часов назад встало.

— Вот, надо было уже два часа назад подняться, — весело сказал Нолк. — А то смотрю я, совсем ты размяк с этой городской жизнью. Скоро и впрямь до полудня дрыхнуть будешь.

— Ничего, иногда можно поспать вволю.

— Тоже верно, — согласился Нолк и предложил: — Пойдём позавтракаем?

— А Элизабет уже встала? — спросил я.

— Нет ещё, — отрицательно мотнул головой дядя. — Да это и к лучшему, поговорим с тобой с глазу на глаз.

Спустившись в зал, мы уселись за столик и заказали завтрак. Не очень-то расположенный после сна есть, я попросил чая и пару сдобных булок.

— Так о чём говорить будем? — поинтересовался я, смотря на дядю.

— Надо бы о твоих проблемах, коих у тебя целая гора образовалась поговорить, — со вздохом отозвался Нолк. — Да только ты не ребёнок и объяснять тебе то, что ты по лезвию меча ходишь, не нужно. Ты и сам это прекрасно понимаешь.

— Да, проблем полно, — согласился я, — но я их решу.

Помолчав, дядя спросил: — А что ты с Элизабет думаешь делать?

— Не знаю, — вздохнул я. — Не знаю. Я рассчитывал, что за время разлуки её влюблённость пройдёт, но, видно, напрасно.

— Я тоже на это надеялся, — признался дядя.

Откусив кусочек булки, я принялся жевать. Сказать было нечего.

— Дарт, — сказал дядя, — одно тебе хочу сказать. Как бы у тебя не сложились отношения с Элизабет, на моё отношение к тебе это не повлияет. Что будет, то будет. У тебя и без того проблем слишком много, чтоб можно было ещё и о чувствах влюблённой девчонки беспокоиться.

— Хорошо дядя, — облегчённо вздохнул я. — Что будет, то будет.

Разговор с дядей решил часть моих проблем. Небольшую часть, но всё же. Остаться совсем без родственников мне не хотелось, и слова Нолка меня успокоили.

Через некоторое время в зал спустилась Элизабет и присоединилась к нам. Посмотрев на лёгкое зелёное платье, которое сегодня одела Элизабет, я не удержался от комплимента: — Очень красивое платье и очень тебе к лицу.

Радостно улыбнувшись, Элизабет сказала: — Спасибо.

— Так что, Дарт, сегодня делать будем? — спросил дядя.

— Сперва займёмся вещами, а потом посетим оракула и храм, — ответил я. — Элизабет позавтракает и отправимся.

Путь до предместья занял у нас порядка двух часов. Да и то лишь благодаря тому, что я нанял одного мальчишку, и он провёл нас самой короткой дорогой до западных ворот. Ещё немного времени у нас ушло на то, чтоб пробиться через царящее у ворот столпотворение и выбраться из города. Забрав вещи, мы двинулись обратно.

До обеда мы ещё забрали мои вещи и, уладив самые простые из наших дел, занялись поисками оракула. Всё тот же мальчишка лет тринадцати, сообразив, что на нашем незнании можно неплохо подзаработать, организовал для нас прогулку к самому известном в городе оракулу.

Неухоженный старец, сидящий на ступенях одного из богатых домов в центре города, вызвал у меня поначалу подозрение в том, что мальчишка просто привёл нас к какому-то нищему. Ну не может вещий оракул, который предсказывает будущее, жить так бедно, ведь если он говорит правду, то благодарные люди должны немалые денежки ему оставлять. С сомнением оглядев запылённую, истёртую до дыр одежду старика, я сказал мальчишке: — Чего-то не похож этот человек на оракула. Не обманываешь ли ты нас случаем?

— Нет, господин, — решительно помотал головой мальчишка. — Это самый лучший оракул в Империи — Галлен. Его все знают.

Посмотрев на выглянувшую из дома женщину, которая приметив, сидящего на ступенях нищего не только не разогнала его, но и скривила гримаску долженствующую означать радость и удовольствие от присутствия возле дома уважаемого человека, я решил, что мальчишка не врёт.

Едва я решил заговорить со стариком, как тот поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Ну? — спросил старик.

— Чего ну? — Недоумённо спросил я.

Вздохнув, старик с укором посмотрел на меня и сказал: — Ты хотел задать вопрос.

— Хотел, — признал я правоту оракула.

— Так задавай его, — предложил старик.

— Что ты можешь о моей судьбе поведать? — спросил я.

Внимательно посмотрев мне в глаза, оракул, спросил: — Ты уверен, что хочешь знать, что ждёт тебя в будущем? Это тяжкое знание. Очень многие не выдерживают такого груза и прерывают свою жизнь. Ты готов нести на своих плечах такую ношу?

— Из-за чего обрывают свою жизнь? — не понял я. — Только из-за пары слов о судьбе?

— Иногда и пары слов достаточно, — ответил оракул. — Вот ты бы, к примеру, захотел жить, если бы точно знал, что замучаешь и убьёшь десяток детишек?

— Сложно сказать, — почесал я голову. — Может это будут дети-людоеды. Тогда и убить таких не грех.

Оракул хихикнул и с интересом посмотрел на меня: — Ты странный.

— Какой есть, — ответил я. — Так что ты по поводу моей судьбы сказать можешь?

Пробормотав что-то оракул приложил к вискам руки и начал тихонько напевать себе под нос.

— Он так иногда по часу сидит, — поведал нам мальчишка.

Не успел я выразить своё недовольство тем, что он не сказал нам этого раньше, как оракул прекратил петь и с любопытством оглядел меня.

— Значит, с Сати встречался? — спросил он у меня. — Зачем же у меня теперь о своей судьбе спрашиваешь? Я ведь лишь человек.

— Встречался, — буркнул я. — Теперь не знаю, как проблемы расхлебать.

— Проблемы — это плохо, — вздохнул старик, — но помочь я тебе ничем не могу. Просто не вижу я судьбу, в которую вмешались боги.

— Понятно, — вздохнул я. — Что ж, хотя бы теперь точно знаю, что мои проблемы не на пустом месте берутся.

— Да, нелёгкие тебя ждут времена, — сказал оракул и хихикнул: — С таким-то напутствием.

— С каким напутствием? — насторожился я.

— Ищи её, ищи. Ведь не будет тебе покоя, пока ты её не найдёшь, — продекламировал оракул, прикрыв глаза. — Когда касаешься твоей нити судьбы, она такими словами отзывается, — пояснил он.

— Дарг! — выругался я. — Чего ж она мне сразу этого не сказала…

— Не знаю, — пожал плечами оракул. — Не нам судить о замыслах богов.

— Что ж, спасибо, — задумчиво проговорил я и, достав из кошеля золотой, подал его старику.

Взяв монету в руку, оракул полюбовался на неё и подбросил в воздух.

— Деньги — тлен, — пробормотал он, и монета, полыхнув ярко-красным пламенем исчезла. Лишь горстка похожего на чёрный песок пепла осыпалась на мостовую.

При виде такого представления у меня все мысли о проблемах из головы вылетели.

— Научи меня предметы испепелять, — попросил я старика.

— Зачем тебе это? — удивлённо поинтересовался оракул.

— Полезное очень заклинание, — ответил я. — Мне такое определённо знать не помешает.

— Полезное? — рассмеялся оракул. — В тебя часто бросают камни?

— Да пока вообще не бросают, — ответил я. — Только мало ли, что дальше будет.

— Что ж как пожелаешь, — сказал старик. — Могу и обучить этой малости.

— А меня? — поинтересовалась Элизабет.

— А тебя учить не буду, — взглянув на девушку, ответил старик.

— Элизабет, не спорь, — попросил я нахмурившуюся девушку. — Хватит и того, что он меня обучит.

— Вот-вот, — хихикнул старик, — не спорь со мной.

— А судьбу ты мне предсказать можешь? — спросила Элизабет.

— И эта туда же, — пробормотал оракул и сказал: — Подожди.

Прикрыв глаза и приложив руки к вискам, оракул затянул заунывный мотив.

— Может, не стоило тебе ни о чём его спрашивать? — спросил я. — Только голову ломать с этими предсказаниями.

— Да, Элизабет, зря ты это сделала, — поддержал меня Нолк.

— Так я его только об одном спросить хотела, — ответила Элизабет. — Не про всю жизнь, а только про одну важную для меня вещь.

— Какой бы был с меня оракул, если бы я не понимал, о чём меня спросить хотят, — сказал старик, открывая глаза. — Однако ответить на твой вопрос не могу, ты сейчас в тени судьбы этого парня находишься. Непонятно, что дальше с твоей жизнью будет.

— Вот и славно, — обрадовался Нолк. — Хватит нам уже одной исковерканной судьбы.

— Только одно тебе сказать могу, — сказал оракул. — Если решишься однажды бороться за мечту — помни, что ставкой будет твоя жизнь. И, сделав один шаг, отступить ты не сможешь, ибо проиграешь всё.

— Я не сдамся, — пообещала Элизабет.

— Тогда по утрам пей воду из фонтана в парке Академии, — с усмешкой посоветовал оракул.

— Для чего? — недоумённо спросила Элизабет. — Она ведь солёная.

— Для привычки, — хихикнул старик. — Ибо слёз тебе хлебнуть придётся немало.

— Я не боюсь боли и не буду плакать, — нахмурилась Элизабет.

Услышав её слова, старик рассмеялся. С недовольством посмотрев на оракула, Нолк сказал: — Может, не будем больше головы забивать? А то нам такого расскажут, что и в правду хоть в петлю лезь.

— Так что на счёт обучения? — спросил я. — Когда можно будет позаниматься?

— Да когда хочешь, — ответил старик. — Я всегда свободен.

— Тогда как только немного дела улажу, так и займёмся изучением заклинания, — сказал я.

Разузнав у старика, по какому маршруту он курсирует по городу, я попросил мальчишку отвести нас к храму. Прикоснувшись к руке Элизабет, озабоченной словами оракула, я ободряюще улыбнулся ей. Улыбнувшись в ответ, девушка потянула меня вслед за нашим проводником.

Арденский храм был довольно небольшим и особого восторга не вызывал. В Талоре жители для одной Арис храм куда больше и красивее отгрохали, а тут для служителей всех богов такое небольшое здание. Хотя это, наверное, мне после знакомства с более красивыми и величественными сооружениями так кажется.

Пройдя через главный вход, мы вошли внутрь храма. Посмотрев на внутреннее убранство, я с удовольствием констатировал, что храм выглядит невзрачным только снаружи. Повсюду блестели золотые и серебряные орнаменты, стены и потолки покрывали драгоценные мозаики, а блестящий зеркальный пол отражал всё это великолепие настолько точно, что казалось, будто храм лежит под ногами.

У входа нам пришлось разделиться. Элизабет и дядя отправились искать жреца Арис, а я — жреца Сати. Покружив немного по заполненному людьми залу, я отыскал стоящую в стенной нише статую Сати и пошёл туда. Увидев старушку, очень похожую на гадалку встреченною мной в Ашгуре, я едва не бросился к ней. Подойдя поближе и рассмотрев лицо старушки, с сожалением вздохнул. Похожа, но не более того.

Отыскав среди нескольких десятков людей, стоящих возле статуи жреца, облачённого в сиреневую мантию с бордовой оторочкой, я пробрался к нему. Подождав, пока жрец пояснит одной женщине какое-то пророчество о конце света, который должен был наступить ещё вчера, сунулся к нему со своей проблемой.

Выслушав мой рассказ, жрец задумчиво пожевал губами и спросил меня: — Так чем ты недоволен, смертный?

— Как чем? — ошалел я. — У меня после встречи с Сати столько проблем образовалось, что я скоро погребён буду под их валом. Что это за издевательство такое надо мной?

— Сати — милостивая богиня, — с укором взглянув на меня, строго сказал жрец. — И понапрасну она не стала бы тебя проблемами тревожить. Хотя я могу попросить её избавить тебя от пропасти тревог и волнений, раз тебе всё это так докучает и всё вернётся на круги своя.

— А как на счёт моей предрешённой гибели? — спросил я. — По словам Сати, она меня от скорой смерти избавить хотела, как с этим дела обстоять будут? Если грозящая мне смерть уже миновала, то может я теперь бессмертным стану?

— Бессмертным? — переспросил жрец. — Что за глупость? Если вернуть тебе твою нить судьбы, то ты станешь мёртвым, а не бессмертным.

— То есть я сразу умру? — уточнил я.

— Да, — ответил жрец и, хмыкнув, добавил: — Зато никаких проблем и хлопот больше у тебя не будет.

— Угу, — буркнул я. — Что одно, что другое. Либо сам откажешься от благоволения богини и умрёшь, либо проблемы доконают и тоже погибнешь.

— Зато у тебя, как и у каждого смертного, есть право выбора, — торжественно провозгласил жрец. — По сути ты так и остался творцом своей судьбы.

— Да нет никакого выбора, — досадливо скривился я. — Никто смерть не выберет. — И вздохнув, сказал: — Ты уж лучше скажи, прав ли был оракул, когда говорил, что не будет мне покоя, пока не найду я предназначенную мне судьбой девушку.

Прикоснувшись пальцами левой руки к моему лбу, жрец прикрыл глаза и чётко проговорил: — Ищи её, ищи. Ведь не будет тебе покоя, пока ты её не найдёшь.

— Что ж, — вздохнул я. — Теперь хоть точно что-то известно, на что опереться можно.

Подав жрецу пожертвование, я пошёл к выходу. Возле дверей мне пришлось простоять около часа, прежде чем подошли дядя и Элизабет. Взглянув на довольные лица близких, я оживился и спросил: — Чего вы там такого хорошего узнали?

— Мэри не может причинить тебе вред, — выпалила Элизабет. — Мучить, пытать, предавать или влиять на других, чтоб они навредили тебе, тоже нельзя. Представляешь, ей нельзя сделать с тобой ничего дурного иначе как с твоего согласия.

— Хорошая новость, — обрадовался я.

— Да, — согласился Нолк. — Жрец сказал, что раз вы партнёры, то ни о каком причинении вреда друг другу не может быть и речи.

— Там только одно разрешение есть, — смущённо сказала Элизабет и посмотрела на отца.

— Да, — кивнул Нолк, — жрец сказал, что в постели вред причинять можно, если это не умысел, а проявление страсти.

— Что ж, неплохо, — сказал я. — Значит, прямого насилия со стороны Мэри можно не опасаться. Это радует.

— А тебе удалось что-нибудь полезное узнать? — спросила Элизабет.

— Да. Жрец подтвердил слова оракула, и теперь я точно знаю, что о спокойной жизни мне не стоит и мечтать.

Разговор с оракулом и жрецом заставил меня по-новому взглянуть на свою дальнейшую судьбу, и, погрузившись в размышления, я практически не поддерживал разговор с близкими. Элизабет и дядя пытались, конечно, обсудить со мной сложившуюся ситуацию, но мои односложные ответы вынудили их оставить меня на некоторое время в покое.

Добравшись до своей таверны, мы пообедали и отправились в свои комнаты немного передохнуть. Поднявшись в свою комнату, я бросил на стол перевязь с мечом и подтащил к открытому окну стул. Усевшись на стул, положил на подоконник руки и опустил на них голову. Скользя взглядом по соседним домам, погрузился в раздумья.

Похоже, что всё мои планы по обучению в Академии летят к Даргу. Раз покоя мне не будет, то не стоит и помышлять о том, что удастся без проблем выучиться. А жаль. Больше я вряд ли где-то смогу обрести достойные магические знания и так и буду самоучкой, которого любой стоящий маг вмиг скрутить может. Хотя, пока есть возможность, поучиться стоит. Не бросаться же сразу на поиски обещанной девушки…

Да, всё верно. Просто нужно исходить из того, что проблемы не заставят себя ждать, и быть готовым ко всему. И строить свою жизнь, исходя из того, что в любой момент под ногами вновь очутится узкая тропа, проходящая над пропастью. Да, и пока я не найду предназначенную мне девушку, ни о каких долгосрочных планах не может быть и речи.

Значит с Академией придётся поступить по принципу — хватай всё что может пригодиться. Особенно важны простые доступные заклинания, способы концентрации и предназначенные для развития потенциала мага методики. С чем-то, что требует больших затрат времени на освоение типа сверхсложных заклинаний, которые при этом практически бесполезны в бою, не стоит и связываться. Лучше побольше простейших плетений изучить. Глядишь, удастся из них ещё несколько новых заклинаний создать. Так же не стоит забывать об Академической библиотеке. Вот уж где немало полезного можно разузнать, так это там. И особое внимание нужно уделить информации о Древних. Да, информация, которая позволит хотя бы немного понять логику Древних, мне не помешает. Скорее наоборот, будет очень полезна.

Так, идём дальше. Срочным образом нужно озаботиться оружием, защитой и деньгами. Арбалет и меч мне в Академию не протащить, значит, и походную сумку с болтами и свитками стоит хранить в денежном доме, чтоб не мотаться по всему городу, собирая вещи. Как только мастер пошьёт мне костюм, стоит его носить и ещё один заказать и положить в сумку. И по лавкам нужно будет пройтись и посмотреть, может, удастся ещё что-то полезное из магических вещей раздобыть. С деньгами проще — достаточно таскать с собой кошель с полусотней золотых и чековую книжку.

— Дарт? — стук в дверь и голос Элизабет оборвал мои размышления, и, подняв голову, я сказал: — Заходи, Элизабет.

Девушка вошла в комнату и подошла ко мне. Выглянув в окно и не приметив ничего интересного, спросила у меня: — А чего ты тут сидишь?

— Думаю, — вздохнул я. — Думаю, как жить дальше.

— И что ты надумал? — спросила Элизабет и уселась на подоконник.

— Много чего, — ответил я. — В первую очередь то, что нужно быть готовым к тому, что судьба потащит меня на встречу с девушкой. Вот я и обдумываю, что мне необходимо иметь под рукой на такой случай.

— А я могу тебе помочь?

— Да, конечно, — кивнул я. — Мне-то скорей всего не удастся отучиться в Академии, и поэтому ты сможешь поделиться со мной приобретёнными знаниями. Магов-учителей найти-то не так просто, и твои знания помогут мне в моей неспокойной жизни.

— Дарт, ты думаешь, что тебе придётся бросить учёбу? — встревожилась Элизабет.

— Это вполне вероятно. Потому и говорю тебе об этом.

— А может, мне стоит отправиться с тобой? — спросила девушка. — Ведь одному труднее выжить в опасных ситуациях, чем двоим.

— Нет, Элизабет, — сказал я. — Твоя учёба в Академии принесёт гораздо больше пользы. Магические знания необходимы, а иначе как обучаясь в Академии их нигде не получить. Я же не исчезну навсегда, просто буду пропадать на небольшие промежутки времени, а так учиться мне никто не позволит.

— Я понимаю, что в бою не так сильна, как ты, но всё же и не совсем беспомощна. С мечом я обращаться умею, а защитный амулет и заклинание молнии позволят мне оказать тебе серьёзное подспорье в бою.

— Элизабет, — мягко проговорил я, дотрагиваясь до сжатых в кулак пальцев девушки, — я не говорю о том, что ты бесполезна или беспомощна. Это не так. Но знания магии, которые ты сможешь получить в Академии и передать мне, могут оказаться той возможностью, которая спасёт мне жизнь. Поэтому я и хочу, чтоб ты продолжала свою учёбу.

— Ты считаешь, что так будет лучше? — с сомнением спросила Элизабет.

— Да, так будет лучше, — ответил я.

— Хорошо, Дарт, сделаем как ты говоришь, — вздохнула расстроенная Элизабет. — Хотя мне безумно не хочется с тобой расставаться.

— Ничего, мы же не навсегда расстанемся, — попытался я ободрить девушку.

— Надеюсь, — прошептала Элизабет и отвернувшись опустила голову, слово пыталась увидеть что-то на улице под окном.

Осторожно потянув девушку к себе, я добился того, что она слезла с подоконника. Усадив Элизабет себе на колени, обнял её одной рукой за талию, а другой медленно провёл по щеке. Странное впечатление от прикосновений, словно я по своему лицу рукой провожу. Удивлённый непонятным ощущением, тем не менее продолжил движение руки и сдвинул локон волос с лица Элизабет. Прикоснувшись к порозовевшему уху, я улыбнулся и моргнул.

Комната скакнула в глазах, и мне показалось, что приключилось землетрясение. Помотав головой, я удивлённо уставился на себя, держащего меня за пояс и вертящего перед лицом рукой. Скосив глаза вниз, и проведя рукой по длинным волосам, осознал, что опять нахожусь в теле Элизабет. Сглотнув, хрипло проговорил: — Элизабет, как ты себя чувствуешь?

— Дарт, это безумие, — прошептала Элизабет, — это безумие. Ведь мы всё исправили… почему же это вновь произошло?

— Ты только не волнуйся, — попросил я, и из-за того, что звонкий девичий голос прозвучал очень громко сказал потише: — Мы всё это исправим. Ты только скажи, как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, — взволнованно ответила Элизабет. — Когда мы вылезли из зеркала, было плохо, а сейчас ничего.

— Это хорошо, — проговорил я. — Значит, у нас есть время обдумать происходящее и выпутаться из этого.

— Дарт? — донёсся голос дяди, — Ты здесь?

Посмотрев на дверь, мы с Элизабет в ужасе уставились друг на друга.

— Элизабет, — шепнул я, — скажи, что скоро спустишься в зал.

Отчаянно помотав головой, Элизабет прошептала: — Я не смогу, у меня сорвётся голос.

— Сможешь, — возразил я. — Всего пару слов, и у нас появится немного бесценного времени, чтоб всё исправить.

Тихонько вздохнув, Элизабет собралась с духом и негромко сказала: — Дядя, я чуть позже спущусь в зал.

— Хорошо, Дарт, — ответил Нолк, — я тебя там подожду.

Услышав, как дядя отошёл от двери мы с Элизабет облегчённо выдохнули.

— Что теперь, Дарт? — спросила Элизабет.

Медленно покачав головой, я потёр лоб. Лихорадочные поиски выхода из сложившейся ситуации не давали никакого результата. Я просто не мог представить, из-за чего произошло перемещение, и понятия не имел как всё исправить.

Словно прочитав мои мысли, Элизабет всхлипнула: — Ты не знаешь, да?

— Элизабет, не волнуйся, мы придумаем, как вернуть свои тела, — сказал я. — Только не паникуй, и всё будет в порядке.

Элизабет посмотрела на меня и сказала: — Я не паникую, Дарт, я в ужасе.

Я пробормотал: — Да, это просто кошмар какой-то.

— Я понимаю, что тебе так же сложно как мне, — собравшись с силами, бодро сказала Элизабет, — но, пожалуйста, выпутай нас из этого безумия.

— Мы обязательно всё исправим, — пообещал я и поднялся на ноги. Неуверенно ступая, прошёлся по комнате и сел на кровать. Глядя на Элизабет, которая медленно встала и прошлась по комнате, я вздохнул. Дарг! Дарг и ещё раз Дарг! Демон знает, из-за чего это перемещение случилось. И как всё поправить, совершенно непонятно.

— Элизабет, иди сюда, — сказал я.

Усевшись на кровать возле меня, Элизабет с надеждой заглянула мне в глаза.

— Припомни, как всё случилось, — попросил я.

— Всё так мелькнуло в глазах, и я оказалась тобой.

— А до этого мгновения ничего странного не было?

— Ощущения от прикосновений странные были, — ответила Элизабет. — Мне показалось, что я сама к себе прикасаюсь, а не ты.

— Вот как… — задумчиво проговорил я, — у меня тоже такие ощущения были. Я ещё удивился и специально продолжил движение, чтоб разобраться в этом чувстве.

— И я тоже погрузилась в это чувство и попыталась понять, что это.

— Возможно, именно это и стало причиной переноса, — предположил я и придвинувшись к Элизабет осторожно прикоснулся к щеке. Медленно поглаживая щёку тыльной стороной пальцев, довольно быстро ощутил это странное чувство прикосновения к своему — чужому телу.

— Опять это ощущение, — шепнула Элизабет.

— Сконцентрируйся на нём, — сказал я и сдвинув руку, прикоснулся к уху. Не добившись никакого результата, сместил её назад на щёку. Желая помочь мне, Элизабет протянула руку и прикоснулась к моему лицу. Опять всё мелькнуло перед глазами и мы отпрянули друг от друга.

— Ну вот и всё, — перевёл я дух.

— Слава богам, — судорожно всхлипнула Элизабет.

— Ничего, Элизабет, мы справились, — сказал я. — Теперь всё в порядке будет. Перемещение через чувственные прикосновения происходит и нам достаточно не прикасаться друг к другу, и больше подобное не произойдёт.

— А вдруг перемещение и без прикосновений осуществляется? — спросила девушка. — Что мы тогда делать будем?

— Надеюсь, что перемещение без контакта невозможно, — со вздохом признался я. — Иначе нам придётся полностью менять свою жизнь.

— Почему же мы не поменялись местами раньше? — спросила Элизабет и поднялась с кровати. — Я ведь несколько раз к тебе прикасалась.

— Точно не знаю, — ответил я. — Возможно, если не концентрироваться на ощущениях, ничего не происходит.

Поднявшись, я подошёл к стоящей у окна девушке и взял её за руку. В первый миг Элизабет чуть вздрогнула, но взглянув мне в глаза, так и не убрала свою руку. Лишь прошептала: — Дарт, это безумство.

Подняв руку девушки, я начал медленно гладить её пальцами. Поначалу ощущение было обычным, но вскоре всё изменилось и появилось странное восприятие своего — чужого тела.

— Элизабет, перестань концентрироваться на ощущениях, — строго сказал я и странное восприятие как ветром сдуло. Отпустив руку девушки, успокоено вздохнул: — Прекрасно.

— Что прекрасно? — нахмурилась Элизабет.

— Ты почувствовала, что это странное ощущение, если не концентрироваться на нём, сразу исчезает? — спросил я.

— Да почувствовала, — кивнула девушка.

— Значит, чтобы избежать перемещения достаточно избегать чувственных прикосновений или не обращать на них внимание, — пояснил я.

— И что здесь прекрасного? — едва слышно пробормотала Элизабет.

— Что? — я сделал вид, что не расслышал высказывание девушки.

— Нет, ничего, — вздохнула Элизабет, — ничего…

— Тогда давай спустимся в зал, пока дядя не обеспокоился нашим отсутствием, — предложил я. — Думаю, он догадался, что я не один в комнате, а твоё отсутствие может навести его на нежелательные размышления о том, что мы тут делали вдвоём, что его в комнату впустить нельзя было.

— Да, пойдём в зал, — согласилась Элизабет. — Не нужно, чтобы отец о нас нехорошие вещи думал.

— Хотя для правдоподобности лучше признаться, что мы были вдвоём в моей комнате, — сказал я. — У нас был серьёзный разговор и поэтому мы не хотели чтобы кто-то нам мешал.

— А о чём разговор?

— О твоей влюблённости и наших отношениях, — ответил я.

Идущая к двери девушка словно налетела на невидимую стену. На мгновение замерла как вкопанная и медленно повернулась ко мне.

— Что ты сказал? — спросила Элизабет, и её голос чуть дрогнул, выдавая волнение.

— Мы разговаривали о твоей влюблённости и наших отношениях, — чётко выговорил я.

— Но мы же об этом не говорили… — прошептала сбитая с толку девушка.

— А что тут говорить? — вздохнул я. — Ты же сама видишь, что нам невозможно быть вместе. Стоит нам только погрузиться в ощущения, и мы поменяемся телами, а бесчувственные отношения невозможны. Думаю тебя, так же как и меня не устраивает возможность во время близости поменяться местами.

— Нет, такое мне не по нраву, — горячо заверила меня Элизабет. — Это, это ужасно. — И передёрнула плечами, отгоняя от себя подобный кошмар. — Но, может быть, можно как-то избавиться от обретённой нами способности обмениваться телами?

— Я не знаю, Элизабет, — ответил я. — Да и, наверное, никто не знает. Всё-таки это — артефакт Древних, и сейчас некому объяснить его свойства и возможности. Дабы не было напрасных надежд нужно исходить из того, что способность не исчезнет. Лучше нам постепенно смириться с тем, что отношений между нами быть не может.

— Дарт, я не верю, — помотала головой Элизабет. — Слышишь? Не верю, что нет способа избавиться от этой проклятой способности.

— Элизабет, мы не Древние, — ответил я, — и их силу нам не одолеть. К тому же это может быть не только воздействием артефакта, но и шуткой богов, которые не оставляют меня без своего внимания. В таком случае, даже если мы изыщем способ избавиться от обретённой способности, нас ждут новые проблемы и нам от них до конца жизни не избавиться. Сати, пока не сведёт меня с обещанной девушкой, не угомонится. А ты явно мешаешь её плану, ведь когда я рядом с тобой, мне совсем не хочется никого искать. Лучше не злить её, а то она может воплотить и более жёсткий план по твоему устранению.

— Но Дарт, за счастье стоит бороться, — взволнованно сказала девушка.

— Конечно, стоит, — согласился я и подошёл к Элизабет. — Но в данном случае лучше пустить всё на самотёк. Твоя любовь в данный момент может привести лишь к гибели, а это неприемлемо. Пока я не отыщу предназначенную девушку, Сати просто не даст мне жизни. А сколько времени уйдёт на эти поиски, я просто не представляю. — Грустно усмехнувшись, продолжил: — Может, только в глубокой старости я её отыщу. Поэтому меж нами не может быть отношений.

— Я всё понимаю, Дарт, — печально сказала Элизабет, — богиня судьбы не даст нам быть вместе. Но я не могу пока с этим смириться…

— Ничего, — ласково сказал я и погладил девушку по волосам. — Ничего, ты встретишь скоро другого парня и влюбишься в него. Может, даже уже сегодня встретишь какого-нибудь красивого парня и сразу полюбишь его.

— Ещё чего, — фыркнула Элизабет. — Я в эти сказки о любви с первого взгляда не верю.

— Ну тогда со второго полюбишь, — улыбнулся я. — Первый раз взглянешь — подумаешь: ничего так парень, а второй раз посмотришь, и тебя — бах обухом по голове — да я же его уже люблю.

— Не говори ерунды, Дарт, — засмеялась Элизабет. — Такой любви не бывает.

— А ты послушай менестрелей, — посоветовал я. — Они часто про такое поют, значит, такие случаи были.

Немного развеселив Элизабет, я не дал ей обдумать мои слова и предложить ещё какой-нибудь способ избавления от обретённой нами способности. В принципе, помимо небольшого испуга, никакого вреда артефакт нам не причинил, наоборот, его воздействие избавило меня от надвигающихся проблем. Можно сказать, очень удачно вышло, что мы в это зеркало сунулись. Благодаря нему, объяснение с Элизабет прошло спокойно, и без каких-либо обид. Сам я вряд ли смог бы достойно объясниться с влюблённой девушкой, тем более обижать её совсем не хотелось. А теперь Элизабет сама не захочет никакого развития отношений, потому как возможность обмена тел во время близости для неё — совершенно неприемлемое событие. Она даже задрожала, только подумав об этом, а значит, никогда не предпримет никаких попыток углубить наши отношения. Что для меня означает, что мне не придётся беспокоиться о своей стойкости. Человек я, конечно, выдержанный, но вряд ли бы удержался от близкого общения с Элизабет, особенно если бы она приложила немного усилий, чтобы сманить меня с пути истинного. Нет, не удержался бы. Не стоит лгать самому себе и внушать наивные мысли о том, что можно устоять перед соблазном, которому просто невероятно хочется поддаться.

Да, хорошо, что так всё сложилось. Без реальных отношений влюблённость Элизабет рано или поздно пройдёт, и вся напряжённость в нашем общении исчезнет. Что ж, возможно, в своём предположении о том, что Сати беспокоится, чтоб я не отказался от поисков, я недалёк от истины. Простым совпадением такое происшествие назвать нельзя, слишком уж оно невероятное и влияет именно на мой выбор девушки. Словно кто-то устраняет девушек, которые могут меня остановить на пути к той, предсказанной.

Элизабет, отговорившись тем, что ей нужно что-то взять в своей комнате, оставила меня одного, и, закрыв дверь, я потопал в зал. Объяснив хмурому Нолку, что мне удалось безболезненно решить проблему с Элизабет, сделал заказ.

После того, как спустилась Элизабет, мы неторопливо обсудили дальнейшее времяпрепровождение и отправились на поиски мастера-мечника. С помощью всё того же мальчишки-проводника, который, похоже, решил пожить немного у крыльца таверны, мы нашли в трёх кварталах от Академии школу меча.

Привратник провёл нас по засыпанному жёлтым песком двору в невысокое широкое здание с огромными окнами, и мы очутились на крытом дворе. Разделённый на небольшие квадратные площадки двор нас весьма заинтересовал тем, что везде была разная поверхность. Где-то был песок, где — утоптанная земля, а один квадрат прикрывал дощатый помост. Словом, всё было создано для того, чтобы подготовить воина для боя в любых условиях.

Восемь человек в доспехах с энтузиазмом махали мечами, сражаясь на площадках, а пятеро бродили меж ними и покрикивали на них, либо делая замечания, либо попросту браня пустоголовых баранов, которым вместо мечей нужно выдать мотыги и отправить на поля. А вот девушек среди сражающихся мы не приметили, и, озабоченные этим вопросом, обратились к крепко сбитому мужчине, подошедшему к нам.

— А что девушек у вас искусству боя на мечах у вас не обучают?

— Отчего же, обучаем мы и девушек, — ответил мужчина, внимательно рассматривая нас. — Только для девушек требуются несколько иные учителя и они занимаются в других группах. — И хмыкнул. — А иначе все парни забывают, за какой край меча держаться нужно. — Повернувшись, он крикнул: — Старк, сходи за Эланой и Фараной! Скажи, что новая ученица пришла.

— А как на счёт обучения для мужчины? — спросил я.

Взглянув на рукоять меча торчащую из-за моего плеча, мужчина предложил: — Вытаскивай свою зубочистку, посмотрим, как ты ей владеешь. Небольшой бой проведём и решим в какую группу тебя зачислить.

— Хорошо, давайте проведём бой, — согласился я и сняв перевязь с мечом отдал его Нолку. — Только лучше на учебных мечах проверку устроить, а то я больше к прямым мечам привыкший.

— А зачем тогда изогнутый клинок с собой таскаешь? — спросил удивлённый мужчина.

— Лучше пока не нашёл, — ответил я.

— Ладно, это твоё дело, — сказал мужчина, недоумённо посмотрев на мой старенький меч. — Таскай хоть оглоблю, если тебе нравится. — И обратился к подошедшему к нам парню: — Ларс, подыщи доспехи для этого ученика.

— Э нет, — покачал я головой, — бои в доспехах меня ни разу не интересуют. На дуэлях я не бьюсь, а таскать тяжести, когда есть защитный амулет, глупо.

— Зря ты так. Доспехи — это надёжно, а с амулетом может что-нибудь приключиться, и останешься ты без защиты. Попробуй тогда погоняй закованного в броню воина.

— Дело в том, что я в первую очередь маг, а не воин, — пояснил я. — Поэтому лучше исходить из того, что защита у меня будет.

— Ну раз так, то конечно, — согласился мужчина. — Я-то думал, что ты только на заёмную силу рассчитываешь. Тогда тебя нужно к мастеру Фаруху определить, он с такими учениками занимается.

— А что, хороший мастер? — поинтересовался я.

— Отличный, — ответил мужчина. — Он больше десятка лет в боевой скилле отслужил и бой с магической защитой в тонкостях изучил.

— Хэнк, чего звал? — спросила одна из подошедших к нам женщин, молодая и довольно привлекательная особа с изумительно рыжими волосами.

— Так вот, девушка хочет уроки брать, — пояснил мужчина и остановил собравшегося смыться парня: — Старк, ещё Фаруха позови.

— Слабовата, — глубокомысленно заметила вторая женщина. — Придётся очень много заниматься.

Хмыкнув, я покосился на здоровенную женщину, с настолько развитой мускулатурой, что она казалась одним из силачей, что обычно таскаются с дающими представления труппами. Монстр какой-то, а не женщина. Она весит, наверное, раза в два больше меня. Интересно Мэри с такой справилась бы? Представив подобный бой, я рассмеялся.

— По-твоему я смешно выгляжу? — мрачно осведомилась у меня женщина.

— Нет, просто подумал, что одной моей знакомой стоило бы устроить с вами поединок. Очень интересный бой бы вышел.

— Так приводи её сюда и устроим поединок, — предложила женщина. — А то я давно не встречала достойных соперниц.

Я усмехнулся и сказал: — Вряд ли это возможно. Удовлетворение моего любопытства не стоит тех неприятностей, что ждут меня при встрече с этой девушкой.

— Вот, Элана, — обратилась к рыжей моя собеседница, — а ты говорила, что нет мужчин, которые уважают сильных женщин. Видишь как парень уважает знакомую? Даже подойти к ней боится. — И подойдя к Элизабет, обошла её вокруг. — А тебе, если хочешь чтоб такие парни у тебя по струнке ходили, придётся очень много заниматься, — сказала она Элизабет. — Тогда-то они будут тебя уважать и любить.

— Меня и так уважают и любят, — ответила Элизабет. — К тому же, я не смогу так много времени уделять урокам, ведь мне ещё в Академии нужно заниматься.

— Было бы желание, — сказала женщина. — Время всегда отыскать можно. Ночью, например. В Академии по ночам не занимаются, а чтоб выспаться, и пары часов в сутки хватает, значит, у тебя есть уйма времени для тренировок.

— Брось, Фарана, — улыбнулась Элана. — Девушке нужно жить, а не посвящать себя боевым искусствам. Ей ведь и с подругами пообщаться нужно, и с возлюбленным и по лавкам пройтись. Времени постоянно ни на что не хватает.

— Я же всё успеваю, — сказала Фарана.

Разглагольствования женщин прервал пожилой мужчина в простой рубахе и грубых штанах, которого привёл Старк.

— Опять спорите? — поинтересовался он. — И не надоело вам?

— Фарух, не мешай, — сказала Фарана.

— Из-за чего спор-то? — спросил мужчина и покосившись на Элизабет, продолжил: — Из-за ученицы, что ли?

— Решаем вот, какой стиль обучения больше подойдёт девушке, — пояснила Элана.

— Так спросите у неё, для чего ей обучение, и спорить будет не из-за чего, — предложил Фарух. — Если больше для баловства, то ей прямая дорога к Элане, а если всерьёз решила посвятить жизнь этому искусству, то лучше Фараны учителя не сыскать.

— А вы с девушками не занимаетесь? — спросила Элизабет. — А то мне тоже нужно обучение учитывающее использование защиты.

— Защищаться будешь при помощи амулета? — уточнил Фарух.

— Пока да, — ответила Элизабет. — Пока не выучу защитное заклинание.

— Однако, — покачал головой мужчина. — Похоже, сегодня у меня удачный день. Учеников, которые используют защиту, я обучаю.

— Фарух, у тебя ведь только парни в группе, — вмешался Хэнк.

— Да их всего-то четверо. К тому же, я лишь основные приёмы могу показать и объяснить как именно необходимо сражаться, а непосредственно обучением лучше заняться Элане.

— Тогда получится, что платить за обучение придётся больше, — сказал Хэнк.

— Можно и больше заплатить, — вмешался я. — Был бы толк. Сначала нужно посмотреть на уровень ваших учителей, а потом можно и о плате поговорить.

— Верно говоришь, парень, — одобрил мои слова Фарух. — Давай тогда посмотрим, на что ты годен и что мы можем тебе преподать.

Короткий бой, проведённый мой с Фарухом, показал всю мою несостоятельность в подобных поединках. Быстрые, сильные удары мастера довольно быстро истощали мою защиту, в то время как мне удалось нанести чуть ли не втрое меньше количество ударов. Я оказался совсем не готов к бою с таким воином. Дядя не полагался на защиту и не обучал меня подобному стилю боя. Для простого человека одной из главных задач в бою является не подставиться под удар, а не безрассудно бросаться на противника, не опасаясь ранения. В бою с магической защитой самым важным оказался высокий темп. Стремительные движения меча, и сплошная череда ударов, чтоб максимально быстро истощить защиту противника — вот залог победы. Хотя, конечно, это не простое соревнование кто кого быстрей нашинкует. Немаловажной частью стиля были подуманный связки и комбинации ударов, задача которых заставить противника запутаться, потерять темп или погасить силу наносимого врагом удара.

Поблагодарив Фаруха за проведённый бой, я отдал учебный меч Старку. Нолк похлопал меня по плечу и сказал, что, видимо, пользы от моего обучения у этого мастера выйдет немало. Фарух согласился со словами дяди и предложил Элизабет провести поединок с Эланой, чтоб проверить потенциал ученицы.

Первым делом Элизабет удивила меня тем, что не стала брать учебный меч, а воспользовалась своим клинком. Я-то думал, что она не решится рисковать повредить свой меч в поединке. А Элизабет, видимо, решила, что ей важнее показать себя во всей красе в поединке, и привычный меч немного поднимет её шансы. Элана же воспользовалась прямым длинным мечом, с зауженным для уменьшения веса лезвием.

Сойдясь на дощатом помосте, Элана и Элизабет устроили настоящее представлении для благодарных зрителей. Прав был Хэнк, что, если допустить девушек к совместному обучению, то остальным будет не до занятий. Даже упражнявшиеся пары на время отвлеклись от своих схваток. А посмотреть было на что. Элизабет выкладывалась на полную, словно в этом поединке и впрямь решалась её жизнь. Даже в боях со мной, когда ей сильно хотелось меня превзойти, она не билась столь яростно. Да, Элана владела мечом заметно лучше и не раз атаки Элизабет завершались ничем. Да, Элана при желании могла побить Элизабет. Но было заметно, что Элизабет, несмотря на яростный напор и максимальное напряжение всех своих сил, не кидается на Элану как безрассудный новичок, который готов получить рану, лишь бы прикоснутся мечом к сопернику. Нет, Элизабет контролировала свои чувства и по-настоящему показывала всё своё мастерство, стараясь победить.

Удивительное зрелище. Смотреть, как бьются девушки одно удовольствие. Столько пыла и страсти, такие красивые движения грациозных девушек. Блеск. Таким представлением можно любоваться часами. Недаром одно время при дворе была популярной подобная забава. Пожалуй, она и сейчас бы была в чести, если бы представление не угробили эти аристократы, начавшие делать ставки. И сразу всех перестала интересовать красота поединка. Важным стало лишь, кто победит.

— Хорошо, хватит, — сказала Элана, останавливая поединок, — а то мужчины сейчас всё тут слюной закапают. — Убрав меч в ножны, подошла к Элизабет. — Ты неплохо сражалась, но учиться тебе ещё и учиться. Не знаю, кто тебя обучал, но ты слишком по-мужски полагаешься на силу, а у тебя её недостаточно. Вот Фарана может использовать такую манеру боя, а тебе лучше не опираться в бою на силовые приёмы.

— Так что, вас устраивает мой потенциал? — спросила Элизабет.

— Вполне, — одновременно ответили Элана и Фарух. — Если сговоримся о плате, то обучать тебя мы возьмёмся.

Радостно улыбнувшись Элизабет, сошла с помоста и приблизилась к нам.

— Элизабет, ты была великолепна, — искренно похвалил я девушку.

— Спасибо, Дарт, — ответила довольная Элизабет и озорно улыбнувшись, сказала: — А ведь скоро я тебя побью в поединке.

— Только если я тебе поддамся, — подзадорил я девушку и достал кошель.

Припомнив слова оракула, что деньги — тлен, я, не торгуясь, особо быстро договорился с Фарухом и Эланой о включении меня и Элизабет в их группы. Уплатив первоначальный взнос, я перенёс внимание на дядю, который тоже решил размяться и, надев доспехи, устроил поединок с Хэнком. Поглазев на бой Нолка, мы обговорили все условия нашего обучения и, вполне довольные, покинули школу меча.

До вечера оставалось ещё немного времени, и мы вернулись в таверну, чтобы Элизабет могла сменить костюм на платье. Пока девушка переодевалась, мы с дядей устроились в зале за столиком Стефани, которую донимали назойливые поклонники. По-хорошему они не понимали, а по-плохому объяснить им, что они не имеют ни малейших шансов добиться благосклонности девушки у Стефани видимо язык не поворачивался. Так и маялась она, не в силах избавиться от троих парней, которые не оставляли попыток свести с ней знакомство.

Наше появление вызвало облегчённый вздох у Стефани и в порыве благодарности девушка заказала нам по бокалу вина. Поболтав немного о всякой ерунде, Стефани поинтересовалась, чем мы собираемся заниматься вечером. Узнав о том, что мы намерены сегодня вечером посетить театр, девушка осведомилась, не будет ли она лишней в нашей компании. Заверив её, что она ничуть нам не помешает и её общество только доставит нам удовольствие, мы увеличили нашу решившую приобщиться к высокому искусству группу на одного человека. А заодно тем самым увеличили время ожидания ещё на полчаса, ибо, несмотря на то, что на ней было очень красивое светло-бордовое платье с высоким воротом и пышной юбкой, Стефани сочла свою одежду недостойной посещения театра.

Гремящая на всю Империю слава о непревзойдённом мастерстве актёров, играющих в столичном театре, оказалась не пустой похвалой. Разыгранное на сцене представление действительно было на редкость интересным и забавным. И, что самое поразительное, создавалось полное впечатление, что актёры не играют роли, а перевоплощаются в персонажей. Даже меня смутили натуральные слёзы одной из актрис, оплакивающей потерянную любовь. Всё было очень похоже на правду, вот только меня уже учила уму-разуму подобная актриса, и, несмотря на правдоподобность происходящего на сцене, погрузиться в представление мне не удалось.

А вот Элизабет и Стефани приняли происходящее на сцене очень близко к сердцу, и сами едва не плакали в особенно трагичных местах. Сперва я собирался после представления подтрунивать над Элизабет, столь серьёзно воспринимающей игру актёров, но дальнейшее развитие событий на сцене заставило меня всерьёз обеспокоиться. Страсти там творились невероятные — демон его разберёт кто кого любит, а кого ненавидит, всё кувырком, то любовь, то измена, то убийство. У меня чуть волосы дыбом не встали, когда одна молодая девушка в любовном порыве покончила с собой на глазах у любимого. Любовь свою показала. Покосившись на Элизабет прикрывшую рукой рот, чтоб не вскрикнуть от волнения, я обеспокоено поёрзал на кресле и решил, что больше никаких посещений театров в ближайшее время не будет. Элизабет ещё слишком ранима и подобные страсти ей смотреть не стоит. Пусть немного обживётся в городе, а как житейского опыта наберётся, тогда и в театр пусть ходит.

К моему великому сожалению, дальше представление превратилось в настоящее руководство по созданию проблем себе и близким с практическим пояснениями для сумасбродных девиц. Я с трудом удерживался от ругательств, когда актёры играли сценку о девушке-соблазнительнице, которая мало того, что сама затащила мужчину в постель, так потом ещё его и обвинила во всех грехах. Рассорила с женой, родственниками и до полного удовольствия убила. И это было не самая жуткая сценка. Дальше ещё немало было подобных страстей, одна только сценк, а в которой обыграли любовь сестры к брату, чего стоила. Сестра так сильно не хотела расставаться с братом, что расстраивала все его отношения с другими девушками. Поначалу уговорами, слёзами и деньгами убеждала девушек оставить его, потом в ход пошли запугивания, угрозы и шантаж. В конце концов и до убийств дело дошло. А закончилось всё тем, что и братца пришлось убить.

После таких сценок хотелось отыскать создателя этих гениальных творений и отправить его на костёр, дабы не подкидывал сумасбродные идеи молодым девушкам. Думаю, подобные представления ничего, кроме вреда, принести не могут. И актёры хороши, нет чтобы играть что-то хорошее и доброе. По окончании представления, длившегося без малого четыре часа, я всерьёз подумывал о том, чтобы случайно обрушить на собравшихся на сцене актёров огромную люстру. Очень уж она удачно была расположена как раз над сценой. Одна крохотная шаровая молния — и рухнувшая с потолка стеклянная махина перебьёт всех этих актёров.

Однако я так не воплотил свою идею в жизнь. Представление, конечно, было поганым, но на то людям и головы нужна, чтоб думать. А у кого соображения не хватает, что попытка провернуть исполненное на сцене в жизни ничем, кроме беды, обернуться не может, то это их проблемы. Да и Элизабет всё же не Ребекка, и не думаю, что одно посещение театра сможет подтолкнуть её к безумству.

Посещение театра окончательно испортило мне настроение, и на обратном пути к таверне, я был не очень то разговорчив. Хорошо ещё, что Элизабет и Стефани нашли общий язык и их вполне удовлетворял разговор меж собой. У обоих оказалась очень много интересных тем для разговоров, и в ближайшее время заботиться о том, что им будет скучно, не стоило. Стефани, похоже, была довольна тем, что Элизабет довольно наивна в некоторых вещах и совершенно не представляет как вести себя в обществе, из-за чего теряется. Благородной девушке пришлось весьма по нраву чувство превосходства над Элизабет, и она явно вознамерилась обзавестись подругой, рядом с которой её лидерство будет неоспоримым. Интересно как долго она будет счастлива в своём наивном неведенье? Надеюсь достаточно долго для того чтоб немного подготовить Элизабет к городской жизни. Даже если Стефани только научит подругу подбирать наряды, это уже будет великолепно, потому как мы с дядей не сможем обучить Элизабет этому искусству.

Следующий день выдался дождливым, и прогулку по городу пришлось отменить. Однако скучать нам не пришлось, всё же мы не виделись очень долго и было ещё очень много интересных тем для общения. Хотя, по-большей части, говорить приходилось мне. Ну да, только о моих приключениях в пустошах можно было целую декаду рассказывать. Но, несмотря на мой хорошо подвешенный язык и почти бутыль вина, ближе к полудню я устал болтать.

— Элизабет, ты не хочешь немного позаниматься? — спросил я у девушки, когда придумал достойное занятие позволяющее убить немного времени.

— Хочу. Очень даже хочу, — ответила Элизабет. — Ты же знаешь, что мне нравится владеть магией, и ещё спрашиваешь, не хочу ли я выучить новое заклинание.

— Тогда давай поднимемся в мою комнату, — предложил я.

Расположившись в моей комнате, мы приступили к занятиям. Подумав, что в первую очередь Элизабет необходимо изучить сторожевое заклинание, я создал его структуру. Пусть я не такой превосходный учитель как Вайолет, но и с Савором меня не сравнить. Создаваемые мной узоры не рассыпались довольно продолжительное время, и я ни разу не заметил, чтобы Элизабет морщила лоб, как она обычно делает, когда её что-то беспокоит. Видимо, её моё создание структур всем устраивало.

— Ну как, запомнила? — поинтересовался я после нескольких часов занятий.

— Шутишь? — осведомилась Элизабет. — Ещё день-два нужно.

— Хорошо, — кивнул я. — На днях ещё раз позанимаемся. — И припомнив своё обучение у Мэри, строго сказал: — А если не выучишь структуру и на втором занятии, то придётся тебя наказать самым жестоким образом.

— Ты чего, Дарт? — изумлённо уставившись на меня, спросила Элизабет. — Какое ещё наказание?

— Самое жестокое, — повторил я. — Никаких развлечений до конца года.

— Дарт, ты сошёл с ума? — недоверчиво поинтересовалась девушка и изогнув губы, чтоб сдержать улыбку добавила: — За что столь изощрённое наказание?

— За леность, — ответил я.

— Что ж, Дарт, — не сдержала-таки улыбку Элизабет, — ты сам суёшь голову в капкан. Я согласна понести наказание за леность, в случае если мне будет недостаточно ещё одного занятия для изучения этого заклинания. Но только, если я освою заклинание, с тебя небольшое поощрение для усердной ученицы.

— И какое же? — осведомился я.

— Ну скажем ты исполнишь одно моё желание, — с напускным равнодушием ответила Элизабет.

— Ого, — восхитился я запросом девушки, — ты не мелочишься. Сразу всё и на блюдце. Хотя если ты скажешь, какое конкретно желание нужно исполнить, то можно над этим подумать.

— Нет, Дарт, не скажу, — помотала головой Элизабет. — Так не интересно. Да и я ещё его не придумала.

— Тогда никакого соглашения не будет. Потому что ты явно что-то замыслила и пытаешься меня обмануть, говоря, что у тебя ещё не заготовлено желание. Да и не стоит спорить на желания — ты ведь знаешь, что я и так забочусь о твоём благополучии и не противлюсь твоим маленьким капризам.

— Жаль, — вздохнула девушка. — У меня был великолепный шанс выиграть. Ты стал гораздо лучше создавать структуру заклинания, и никакой проблемы в её запоминании теперь нет. Раньше мне было гораздо сложнее учиться у тебя, чем сейчас. Не знаю, как ты этого добился, но у тебя здорово выходит.

— Да, я тоже заметил, что теперь заклинания мне легче поддерживать продолжительное время.

— Только линии узора стали чуточку бледнее, — сказала Элизабет. — Изучению это не мешает, но раньше создаваемые тобой узоры светились ярче.

— Вот как, — задумчиво проговорил я, — а этой разницы я не уловил. Для меня узор остаётся столь же ярким, что и год назад. Видимо, постоянное использование истинного зрения принесло свои плоды, и теперь я чётче вижу энергетические структуры.

— А для чего ты пользовался истинным зрением? — поинтересовалась Элизабет.

— Поначалу нужда заставила — мороки меня одолели, и пришлось забыть на время об обычном зрении. Пришлось мне с поводырём топать. А через какое-то время я приноровился, и оказалось, что истинное зрение вполне может заменить обычное. Кстати, это будет твоим дополнительным заданием — используй истинное зрение, когда только можешь. Рассматривай окружающие предметы, пробуй ходить ориентируясь на потоки энергии.

— А зачем?

— Пригодится. Например, ночью можно без света обходиться и спокойно передвигаться в абсолютной темноте. Очень полезная возможность. И в бою может пригодиться, ведь тебя не смогут ослепить.

— Хорошо Дарт, я буду упражняться, — заверила меня Элизабет.

— И про сторожевое заклинание не забывай. Во время отдыха оно должно постоянно твой сон стеречь, чтоб тебя никто не мог застать врасплох. Как выучишь структуру, я объясню тебе, как контролировать размер сторожевой паутины.

Поблагодарив богов за то, что Элизабет — понятливая и не строптивая ученица, я посоветовал ей побыть немного с дядей. Должен же Нолк поговорить с дочерью перед отъездом, а завтра такой возможности может и не быть. Я же спустился в зал и, обнаружив там Стефани, пошёл к ней.

— Присаживайся, Дарт, — с улыбкой предложила мне Стефани. — А то я тут скучаю одна. В город по такой мерзкой погоде не выйти, а заняться не чем. Хотела Элизабет позвать, а её нет.

— Она с отцом прощается, — сказал я.

— Понятно, — сказала Стефани, — тогда ей сейчас не до пустых разговоров. — Вздохнув, добавила: — Мне тоже было очень тяжело расставаться с родителями. Хорошо ещё, что отец не позволил матери поехать со мной.

— А чего он уехал-то, не дождавшись, когда ты в Академии устроишься? Странно это как-то — оставить тебя одну, без присмотра.

— Тебе не понять, Дарт, — вздохнула Стефани. — Мой род насчитывает тридцать семь поколений благородных предков. Наш род известен даже за пределами Империи и славен своими героями, а тут такой позор…

— Какой позор? — спросил я умолкшую девушку. — Нет, если действительно что-то постыдное, то я не настаиваю на ответе.

— Позор в том, что я решила поступить в Академию, — грустно усмехнувшись, ответила Стефани. — Наследница древнего аристократического рода стала служанкой.

— Какой служанкой? — недоумённо спросил я. — Вроде в Академии служанок не учат.

— Маги не одну сотню лет служили аристократам. Это сейчас они силу набрали и привилегии себе выторговали, а раньше маги были обычными слугами. Потому и стала я служанкой. Чтобы учиться, мне пришлось принять новый статус, и теперь я не отношусь к настоящему благородному сословию. И отец от меня отрёкся…

— Вот же идиотизм какой, — нахмурился я. — Отречься от дочери из-за каких-то глупых убеждений — это безумие.

— Дарт, дворянская честь — это не глупость, а одна из святынь благородных людей. Аристократы — это самые достойные и порядочные люди, которые являются образцом для подражания, и на чести и следованию заветам предков держится их слава.

— Угу, порядочные и благородные, — скривился я. — Ты наверное никогда не была на окраинах империи и не видела, что творят эти достойные люди.

— Это, наверное, какие-нибудь посвящённые в рыцари простолюдины или потомки молодых родов ведут себя неподобающе. Настоящая аристократия не такая, и мерзавцев о которых ты говоришь не пустят на порог ни одного приличного дома.

— Это чушь, — убеждённо сказал я. — Негодяев среди благородных даже больше чем среди простолюдинов и не важно к какому роду кто принадлежит. Просто многие низкие и отвратительные поступки благородные принимают как норму, вот и кажутся они сами себе белыми и пушистыми.

— Ты считаешь, что я негодяйка? — вывернулась Стефани из неприятного разговора с помощью стародавнего женского способа.

— Нет, — покачал я головой. — Просто хочу сказать, что титул сам по себе не делает людей порядочными, и принадлежность к благородному сословию не значит, что этот человек достоин уважения.

— Этот спор не имеет смысла, — сказала девушка. — Всё равно я уже не принадлежу к благородному сословию.

— Почему не принадлежишь? Маги ведь приравнены в своих правах к благородным, а кое в чём и большими свободами пользуются.

— Приравнены, — подчеркнула Стефани, — но не являются благородными.

— Ничего, ещё десяток-другой лет и аристократия исчезнет, — утешил я девушку. — У них нет будущего. Слишком уж они надоели Императору.

— Да, за Императором сила, — признала мою правоту девушка. — Он может стереть в порошок аристократию, но этим обречёт себя на зависимость от нового сословия — благородных магов.

— Может, так будет лучше.

— Может быть.

Замяв разговор на спорную тему, мы немного посидели молча.

— Дарт, можно задать тебе очень личный вопрос? — поинтересовалась Стефани.

— Можно, — удивлённо посмотрев на девушку, ответил я.

— Только, пожалуйста, не обижайся, — попросила Стефани и отведя взгляд спросила: — Возможно, это не моё дело, но не кажется ли тебе, что ваши отношения с Элизабет несколько порочны?

— Это чем же? — удивился я.

— Но ведь она твоя сестра… — смутилась Стефани. — И она в тебя влюблена.

— Мы не родные брат и сестра, — пояснил я. — Да и никаких отношений между нами нет. А влюблённость, я думаю, скоро пройдёт.

— Извини, а то я тут подумала невесть что.

— Ничего, не извиняйся. Если предполагать, что мы кровные родственники, то наши отношения действительно выглядят довольно странно.

— А девушка у тебя есть? Или невеста?

— Пока нет, но когда-нибудь будет, — усмехнулся я и подумал — только неизвестно, когда Сати устроит нашу встречу.

Дальнейшая беседа со Стефани перетекла в русло настоящего знакомства и оставив в покое побочные темы, мы разговаривали о жизни друг друга. О своих приключениях я правда не упоминал, но о своей семье и жизни в деревне рассказал почти всё. Взамен Стефани рассказала о себе и своей жизни в замке отца. Этот разговор немного сблизил нас, и, как мне показалась, девушка хотела бы, что бы мы стали друзьями.

Стремление Стефани обзавестись кругом друзей было вполне понятным, ведь жить в одиночку не каждый сможет. Меня подобное развитие событий тоже полностью устроило бы. Друзья на дороге не валяются. И, что весьма существенно, Стефани не похожа на тех друзей, которые хуже врагов, как Ребекка например. Единственное, мне не стоит переходить границу дружбы и стремиться перевести отношения к постельным. У Стефани есть мать, значит, полноценных отношений у нас быть не может. А ради развлечения морочить голову и себе, и девушке смысла нет. Не до того сейчас. Безрассудно тратить невесть сколько времени на ухаживания, когда его катастрофически не хватает на подготовку к грядущим неприятностям.

За беседой сначала со Стефани, а затем и с присоединившимися к нам Элизабет и Нолком, я скоротал вечер. Спокойный непринуждённый разговор пошёл мне на пользу, и из-за стола я выбирался в хорошем настроении. Даже вчерашние разговоры с оракулом и жрецом перестали лезть мне в голову. Проблемы у меня, конечно, есть, но всё не так уж и скверно. Если постараться, то можно всё уладить. А если приложить усилия, то ещё и выиграть можно немало.

Не знаю, маги ли постарались, или на самом деле распогодилось, но с утра на небе не было ни единой тучки. Светившее солнышко порадовало меня, хотя даже если бы продолжал лить дождь, это не испортило бы моего праздничного настроения. Сегодня как-никак первый день знакомства с Академией. С артефактами мы, правда, уже познакомились, но, думаю, сегодня нас ждёт немало интересного. С преподавателями познакомимся, с остальными студиозами. Да, надо будет попробовать какую-нибудь пирушку для нашей группы организовать. Для нормального знакомства.

Собравшись, я постучал к Элизабет, и, как оказалось, очень вовремя. Элизабет никак не могла решить, что надеть — свой изумительный костюм или мантию. Усмехнувшись, я подумал о том, как девушки умудряются из-за одежды столько проблем себе создать. Сказав девушке, чтоб она одела мантию, помог выбраться из затруднительной ситуации.

Следующей проблемой оказалось оружие. Пришлось мне топать в денежный дом и отдавать мечи на хранение. Уладив и эту проблему, вернулся в таверну и облегчённо вздохнул, когда увидел, что Элизабет и Стефани уже собрались и дожидаются меня.

Всё же боги милостивы, и больше ничто не замедлило нашего движения к Академии. Единственное, на улочках, выходящих на площадь, стояли стражники и останавливали всех людей, пытающихся пробраться к Академии, а желающих было немало. А уж скольких хлопот нам стоило пробраться сквозь толпу, и представить невозможно. Люд словно сошёл с ума. Нас буквально хватали за руки и просили провести на площадь. Даже деньги за это предлагали. Я было подумал, что увидев наши мантии стражники нас пропустят без лишних вопросов, но не тут-то было. Нас заставили показать знаки учеников, и лишь удостоверившись, что мы являемся студиозами, пропустили. Нолку было проще. Спросили только является ли он родственником кому-нибудь из нас и, едва мы подтвердили родство, пропустили и его.

Выйдя на площадь, мы остановились поражённые открывшимся зрелищем. Вокруг установленного в центре площади помоста стояли столы, застеленные скатертями и заставленные всевозможными яствами. Вся площадь словно превратилась в зал таверны. И ведь не поскупились маги — возле столов, покрытых настоящими скатертями с кружевными узорами на краях, а не кусками белого полотна, стояли приличные стулья. Стоявшая на столах посуда была сплошь из серебра, а количество и разнообразие всяких вкусностей было неимоверным. Покосившись на ткнувшего меня в бок Нолка, я посмотрел в указанную им сторону и улыбнулся. Возле одного из зданий стояли три пятисотвёдерные бочки.

— Как думаешь, это пиво? — спросил у меня Нолк.

— Думаю, нет, — ответил я. — Раз уж посуда серебряная, то на выпивке явно не экономили, и в бочках должно быть вино. Да вон можно у прислуги точно узнать. — И махнул парню в ярком, однотонном костюме, расставлявшему кубки на соседних столах.

— Хорошо маги живут, — решил дядя.

— Проходите, милсдарь, устраивайтесь, — скороговоркой выпалил парень, подскочивший к Нолку.

— А что за выпивка в бочках? — остановил я парня, вознамерившегося утащить Нолка за стол. — И что тут вообще творится?

— Так праздник ведь, — недоумённо посмотрев на меня, ответил парень. — Академия всегда в первый день для новых студиозов и их родственников пиршество устраивает. А в бочках — вино.

— Значит, столько места для родственников приготовлено? Понятно. А то я уж было подумал, что в Академию пару тысяч учеников приняли.

— Нет, столько столов накрыто потому, что каждому поступившему можно с собой пять человек привести, — пояснил парень и снова потянул Нолка к столу: — Пойдёмте, пойдёмте, всё одно на церемонию в Академии никого, кроме студиозов, не пропустят.

Оставив Нолка за одним из столов, мы пошли к воротам, у которых, как и три дня назад, стояли маги и пропускали студиозов по одному на территорию Академии. Не утерпев, я поинтересовался для чего вновь подобная волокита. Маг, работавший с моей аурой, парой заумных фраз пояснил, что так делается из соображений безопасности. Если я правильно его понял, для приходивших на испытание кандидатов в охранное заклинание была добавлена небольшая структура, к которой и прикреплялись слепки наших аур. А сейчас этот кусочек плетения удалён, чтобы никто из приходивших в эти дни, но не прошедших испытание, не мог проникнуть в Академию. Ведь проще заново снять слепки аур с пары сотен человек, чем разбираться с несколькими тысячами копий и решать какие выкинуть, а какие оставить.

Когда мы добрались до главного входа Академии, там уже собралось несколько сотен студиозов. И все в одинаковых мантиях. Я даже растерялся немного. Попробуй тут разбери, кто есть кто. В городе, среди разнообразно одетых людей, это не так заметно было, а тут очень странное впечатление складывается — словно толпа близнецов вокруг собралась.

Приблизившись к Академии, мы, разглядывая других студиозов и обсуждая, что же нас ждёт, простояли почти час, прежде чем раздался мелодичный звон колокола, заставивший всех притихнуть. В наступившей тишине второй удар колокола показался оглушительно громким и, поморщившись, я повертел головой, ища источник звука. Вроде колокольни в Академии нет. Но вместо колокола я приметил магов в разноцветных мантиях, выходящих через стеклянную дверь на втором этаже, которую я поначалу принял за большое окно. Семь магов подошли ближе к краю площадки с низеньким бортиком и выстроились в шеренгу. Похоже, нависающий над крыльцом портик, поддерживаемый колоннами, предназначался не только для защиты для непогоды, но и для таких вот целей.

— Студиозы! — громко сказал одетый в белую мантию пожилой маг. — Сей знаменательный день станет самой важной вехой в вашей жизни. Сегодня вы ступили на путь мудрости и величия, знаний и силы. Поздравляю вас с этим знаменательным событием… — Глухо закашляв, маг прервал свою речь и опираясь на посох сдвинулся назад.

Заняв место по центру площадки, маг в красной мантии продолжил речь своего собрата. Внимательно слушая мага, через некоторое время я пришёл к выводу, что ничего путного нам так и не скажут, а всё сведётся к поздравлениям, напутствиям и пожеланиям, ну и, конечно, восхвалениям Императора. А у меня к подобным речам ещё с детства неприязнь развилась. Мать частенько брала меня на все эти торжества и праздники, где каждый значительный человек считает своим долгом чего-нибудь сказать. И обычно в таких речах никакого смысла нет, одна пустая болтовня. Оно, конечно, всё это здорово, что мы в Академию поступили и всё такое, но было бы чудно, если бы всё выступление закончилось на словах первого мага. Коротко и по делу.

Однако пока все семеро магов не поздравили студиозов, до дела не дошло. Лишь спустя полчаса, маг в красной мантии выступил из шеренги вперёд и начал говорить об имеющихся в Академии факультетах и о том какие знания на них можно получить. В конце своей речи маг предложил студиозам выбрать факультет для обучения. И тут же по краям прилегающей к главному входу площади взметнулись шесть флагов с цветами факультетов.

— Постой, — негромко сказал я Элизабет, двинувшейся было к серому флагу. — Подождём немного.

Решение переждать возникнувшее столпотворение оказалось верным. Толкотня среди собравшихся началась почти сразу же — все стремились побыстрей добраться до флага, словно они могут опоздать и их выгонят из Академии. Переждав суету, мы спокойно подошли к студиозу державшему флаг с серым полотнищем. Окинув взглядом нашу группу, я насчитал двадцать одного студиоза, кроме нас троих. Немало. Конечно не полсотни, как возле зелёного флага целителей, но и не семеро, как возле синего флага погодников. А большая часть кандидатов, больше сотни, окружила красный флаг факультета боевой магии. Только не все на нём задержатся — к концу года очень у многих пыл угаснет и поняв, что, кроме тяжёлой работы, ничего хорошего им не предстоит после окончания обучения, переведутся на другие факультеты, благо никакой проблемы в этом нет.

— Следуйте за мной, — строго сказал державший флаг студиоз.

Я было улыбнулся, подумав, что мы будем выглядеть как стадо баранов с шествующим впереди нас ослом, несущим флаг на пятиярдовом шесте. Но улыбку пришлось стереть. Студиоз резко стукнул концом шеста по камню и флагшток превратился в металлический стержень примерно в ярд длиной. Видать, осёл всё же я, а не маги.

Хотя, когда мы пересекали здоровый холл, на стадо мы всё же были похожи, хотя бы тем топотом который мы издавали, идя по мраморному полу. Ну а гуляющее по огромному помещению эхо вторило нам. Вот бы сюда конницу загнать, подумалось мне, грохот, наверное, стоять будет как при камнепаде. Увидев, что клетку с вороном перенесли в центральный холл, я немного сместился в сторону, чтоб пройти поближе к нему. Вроде бы дремавшая птица, хотя как можно спать, когда вокруг столько шума, словно почувствовав моё приближение, встрепенулась и взглянула на меня. Показав кулак раскрывшему клюв ворону, я заставил его отказаться от намеренья каркнуть. Всё же сообразительная птица, подумал я глядя на нахохлившегося ворона, не хуже людей намёки понимает. Ещё бы мне понять, чем я ей не по нраву пришёлся.

В одной из аудиторий, нас рассадили за столы и велели сидеть тихо. Два вошедших мага поднялись на небольшое возвышение перед столами и поздравили нас с нашим выбором и поступлением в Академию. После поздравлений маги представились и перешли к сути дела. Начали рассказывать, что ждёт нас в будущем, объяснять правила поведения и отвечать на возникшие вопросы, коих возникло сразу великое множество.

Студиоз, который привёл нас сюда, куда-то сходил и принёс объёмистую коробку, с которой начал ходить меж столов. Всем были выданы ключи с номерами и тоненькие кошели с деньгами. Но почти никто не обратил на разложенные предметы никакого внимания, все взгляды были устремлены на магов.

Довольно много времени маги уделили рассказу о том, что дуэли, драки и хулиганство на территории Академии запрещены, и что не стоит тешить себя иллюзиями, что какие-либо вредоносные проделки сойдут кому-то с рук. Ещё около получаса рассказывали об учёбе. К каждому студиозу применялся индивидуальный подход, и, в зависимости от его успехов, преподаватель мог ускорить или замедлить обучение. Но замедлить до определённого предела, добравшись до которого, студиоза переводили в одну из школ. В Академии не собирались нянчиться с бесперспективными учениками.

— А какой этот минимальный уровень? — спросил один из студиозов, в котором я опознал парня, пришедшего на испытания в идиотском плаще.

— Для нашего факультета — это овладение четырьмя заклинаниями в первый год, и на одно больше каждый последующий год обучения. И, разумеется, необходимо усвоить методики концентрации. Но с этим проще разобраться, чем с заклинаниями и, думаю, тут проблем не будет, — ответил ему маг и повернувшись к двери, недовольно спросил вошедшую в аудиторию девушку: — Что вам нужно?

— Мне нужен Дарт, — коротко ответила девушка в чёрной мантии с красным воротом.

— Это не может подождать? — поморщился маг. — Защита интересов Академии дело конечно хорошее, но сейчас все студиозы заняты.

— Нет, — строго ответила девушка. — Если вас что-то не устраивает, можете обратиться со своими претензиями к магистру Креону. Думаю, ему будет интересно узнать, чем вас не устраивают его личные распоряжения.

Вздохнув, маг повернулся к нам и спросил: — Кто из вас Дарт?

Поднявшись со стула, я ответил: — Я — Дарт. А в чём дело?

— Следуй за мной, — распорядилась девушка и двинулась к двери.

Недоумённо пожав плечами, я последовал за ней. Нагнав девушку у лестницы, я спросил: — А куда мы идём и собственно зачем?

— Тебя ждёт встреча с магистром Креоном, — ответила девушка.

— А кто это?

— Глава надзирающих, — пояснила моя проводница.

— А кто такие надзирающие?

— Скоро узнаешь, — пообещала девушка и ускорила шаг.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, мы, пробравшись сквозь хитросплетения коридоров, подошли к ничем не примечательной двери. Вошли в комнату, в которой имелась ещё одна дверь, а возле неё стоял массивный стол и стул. Проследовав через комнату, девушка отворила дверь и помахала мне рукой, приглашая войти в следующую комнату.

Сидевший за столом у окна старик, склонившийся над разложенными бумагами, поднял голову и увидев меня, радушно улыбнулся: — А, Дарт, проходи, проходи. Устраивайся где тебе удобно. — Переведя взгляд на мою спутницу, сказал: — А ты пока свободна.

Оглядевшись, я подошёл к одному из стоящих у стола кресел и уселся в него. Устроившись поудобнее, вопросительно посмотрел на мага, оказавшегося тем самым старичком, который говорил, что был знаком с моей матерью.

— Ну что Дарт, ты доволен тем, что будешь учиться в Академии? — поинтересовался магистр.

— Очень доволен, — с энтузиазмом отозвался я.

— И правильно, — поддержал меня старик. — Учёба в Академии — это великолепный шанс достичь немалых высот в обществе. Думаю, твоя мать тоже была бы довольна твоими успехами.

— Да, она мне часто говорила, что надеется, что я выучусь и стану сильным магом, — вздохнул я.

— Жаль, что такое несчастье с ней случилось, — печально проговорил магистр. — Никто и помыслить не мог, что у врага есть столь сильный артефакт. Всех шокировало это гнусное, бесчеловечное преступление. Император надеялся, что осада затянется на несколько дней и удастся стянуть к Вакре войска. Высланная в подмогу боевая скилла даже не успела добраться до города, прежде чем он был разрушен.

— Вы же знаете, что дело не в артефакте, а в предательстве некоторых благородных, которые провели врагов в город, — сказал я, посмотрев в глаза магу.

— Да, — кивнул магистр Креон, — знаю. Думал, ты не знаешь, и не хотел тебя расстраивать столь ужасными подробностями.

— Не беспокойтесь, я давно уже свыкся с утратой и новые подробности гибели родителей меня расстроить не могут, — сказал я.

— Да, время должно было приглушить твою боль, — сказал магистр и достал из стола небольшой графин и пару бокалов. Налив в бокалы вино, он протянул один из них мне. Отпив немного из своего бокала, старик спросил: — Надеюсь, ты не собираешься отомстить этим негодяям?

— Нет, — покачал я головой. — Месть не вернёт мне родителей.

— Это правильно, — кивнул магистр, — ненависть и злоба, хоть и по делу, добра никому не приносила. Время само расставит всё на свои места и вернёт негодяям назад причиненные ими беды.

Пригубив вино, я молча кивнул головой, поддерживая слова Креона.

— Хорошо, что ты такой разумный человек, Дарт, — сказал магистр, — весь в мать. Эрилин тоже была невероятно умной и рассудительной.

— Вы хорошо её знали? — спросил я.

— Да, — ответил Креон. — Мы вместе служили при дворе и были хорошими друзьями.

— Я не помню вас, — задумчиво разглядывая Креона, сказал я. — Наверное, вы служили при дворе герцога до моего рождения.

— Ты и не можешь меня помнить, — сказал магистр. — Твоя мать оставила службу до твоего рождения. И мы служили при дворе Императора, а не у герцога Риуса. Она разве не рассказывала тебе об этом?

— Нет, — ответил я.

— Ну, наверное, ты был ещё слишком мал, и тебя это не интересовало, — предположил Креон. — Ты ведь в шестнадцатую декаду семьсот девяносто восьмого года родился?

— Нет, в двенадцатую декаду.

— Да-да, в двенадцатую, — кивнул Креон. — Мал ты ещё был.

— Возможно, — согласился я.

— Зря она службу оставила, — вздохнул Креон. — В столице её ждало прекрасное будущее. А она решила переехать в глушь… Мы ведь после этой трагедии даже отыскать тебя не могли, чтоб позаботиться о тебе.

— Наверное, у неё просто не было времени передать вам, куда меня отправили, — предположил я. — Там ведь такая суматоха была.

— Наверное, — согласился магистр, подливая мне в бокал вино. — Но теперь-то ты здесь и всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Если тебе что-то нужно, то обращайся без стеснения.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Зачем ты, кстати, морок используешь? — поинтересовался магистр Креон.

— Да неприятность со мной одна приключилась, — ответил я, смекнув, что неспроста Креон о проблемах заговорил. — Меня один благородный сэр в Ашгуре на суд богов вызвал. И проиграл. А по словам местного люда справедливости от городского суда ждать мне не стоило, потому как сюзерен убитого мной сэра немалое влияние на него оказать может. Короче, не стал я дожидаться разбирательства и уехал из Ашгура. А городские власти розыскные листы разослали.

— Ну, это мы уладим, — заверил меня Креон. — Ты теперь неподсуден их суду, а у совета магов вопросов к тебе не возникнет. Можешь больше и не вспоминать об этой проблеме.

— Огромное спасибо, — искренне поблагодарил я магистра.

— Не за что, Дарт, не за что, — улыбнулся Креон. — Ты, главное, помни, что теперь у тебя есть друг, который всегда тебе поможет. Если что-то приключится, обращайся ко мне в любое время — хоть днём, хоть ночью.

— Хорошо. И ещё раз спасибо за заботу.

— Тогда ступай, — сказал Креон. — Отпразднуй хорошенько первый день учёбы.

— Обязательно отпраздную, — улыбнувшись заверил я мага и поднявшись, двинулся к двери.

— Да, Дарт, чуть не забыл, — сказал мне вдогонку магистр и дождавшись когда я обернусь, продолжил: — Забудь о своей шутке, о превратившейся в демона принцессе. Твой друг Вастин из-за этой шуточки почти декаду в гостях у дознавателей провёл. — И усмехнулся. — Хотя это ему на пользу пошло, теперь он хоть немного думать о том, что говорит, начал. Посидел в холодном, тёмном, каменном мешке, на хлебе и воде и сразу поумнел.

— Он пострадал из-за этой нелепой шутки?

— Да нет, больше испугался, — пояснил магистр. — Дознаватели у нас вроде не дураки, ерундой не занимаются. Так, подержали его в подземелье для острастки и отпустили. Чтоб не молол что ни попадя.

— Хорошо, я уже забыл об этой шутке.

— Вот и отлично. Тогда ступай.

Я вышел из кабинета и, окинув задумчивым взглядом сидевшую за столом девушку, двинулся обратно в аудиторию. На полпути я вспомнил, что так и не спросил, кто такие эти надзирающие. Ладно, разберусь. Возвращаться и расспрашивать девушку определённо не стоит. Слишком подозрительно это будет выглядеть. Нет, не стоит. И так что-то не чисто с этим магистром Креоном и его интересом ко мне. Лучше не выдавать моих сомнений в его бескорыстной доброте и не вести себя подозрительно.

Хороший друг моей матери. Угу. Только она почему-то о тебе ни слова не говорила и отправила меня не сюда, а к Нолку. Значит, считала, что так будет правильно, хотя сама до этого Нолка ни разу не видела и была с ним знакома лишь со слов отца. А Креон сам настаивает на том, что моя мать была очень умной и рассудительной. Вот и буду исходить из того, что она всё по уму делала.

Да я и сам чую, что неспроста магистр мной заинтересовался, неспроста. Добрый он слишком. Можно подумать, что я его любимый родственник, и он обо мне заботиться обязан. Все мои проблемы решит и в любое время помощь окажет… хотя, может, и окажет… только чем мне придётся за эту услугу расплачиваться? А то был уже один бескорыстный благодетель, по имени Торвин, такой же благожелательный и любезный. Что-то мне совсем не хочется своей шкурой за услуги расплачиваться.

Хотя, возможно, я просто излишне подозрительный и везде подвох ищу. Савор, например, ничем мне не обязан, а добрых дел для меня столько сделал, что я с ним до конца жизни не расплачусь. Может, и Креон неплохой человек. Вдруг он одинокий человек и у него никого близких нет или был влюблён в мою мать и теперь решил мне помочь… всяко может быть…

Поразмыслив, пока шёл до аудитории, решил, что, пока не удостоверюсь в чистоте помыслов Креона, никаких серьёзных вещей с ним не обсуждать и на него особо не рассчитывать. Тут проверка надобна. Причём серьёзная, а не пустые разговоры об избавлении меня от проблем с Ашгурским судом.

Маги за время моего отсутствия никуда не делись и всё так же разговаривали со студиозами. Только на меня с удивлением взглянули, когда я мимо них протопал, пробираясь к своему столу. Да сидевшие у возвышения студиозы начали коситься. Только усевшись на стул, я понял в чём дело. Воздух в здании был исключительно чистый и не содержал никаких запахов. Оттого запах вина исходивший от меня был буквально осязаемым.

— А какое заклинание мы будем первым учить? — спросил один из студиозов, продолжая беседу с магами.

— Общая группа первым будет учить заклинание магического света, — ответил маг. — А те студиозы, которые уже обладают навыкам построения заклинаний, получат индивидуальные задания. Но к изучению заклинаний все приступят только после изучения заклинания-пустышки.

— А что это такое? — робко спросила одна из близняшек.

— Это такие заклинания, воплощение которых не даёт никакого эффекта кроме разноцветных брызг, — пояснил маг. — Создание таких заклинаний абсолютно безопасно и очень полезно.

— И какой же толк из бесполезного заклинания? — спросил мужчина лет сорока, затесавшийся в нашу молодую группу.

— Оно позволяет расходовать ваши запасы энергии, — ответил маг. — Для ускорения восстановления энергии необходимо, чтобы её постоянно было очень мало. А эти заклинания-пустышки растрачивают вашу энергию и могут использоваться вам всегда и в любом месте.

— А что с теми, кто уже знает подобное заклинание? — спросила Стефани.

— Какого круга? — спросил маг.

Недоумённо посмотрев на мага, Стефани задумалась над вопросом.

— К какому кругу относится заклинание-пустышка которым вы владеете? — упростил свой вопрос маг.

— К третьему, — быстро ответила девушка.

— И сколько вам нужно создать таких заклинаний, что бы ваши запасы уменьшились наполовину?

— Больше десятка, — подсчитала Стефани.

— Значит, вы будете изучать заклинание — пустышку второго круга, — сказал маг. — Это относится и к остальным студиозам, кому хватает энергии на поддержание заклинания второго круга. Структура, конечно, более сложная, но всё же попроще, чем обычные заклинания второго круга. К тому же у тех, кто имеет такие запасы энергии, наверняка есть опыт по изучению заклинаний. А уникальным студиозам, которые изначально одарены большой силой, мы поначалу разрешим пользоваться рунами.

— Значит, ничего интересного нам сразу преподавать не будут? — поинтересовался один студиоз. — Одни детские игрушки?

— А вы что, считаете, что сразу сможете изучить что-нибудь подобное заклинанию паралича? — усмехнулся маг. — Или, может, сразу, на заклинание второго круга полог невидимости замахнётесь?

— А я уже владею шестью заклинаниями третьего круга, — похвастался парень. — Думаю, и со вторым кругом без проблем справлюсь.

— Не справишься, — громко сказал я. — И без разницы, сколько ты заклинаний знаешь. А вот я за одну декаду смогу полог невидимости изучить.

— Похоже, вино даёт о себе знать, — усмехнулся маг. — Ваше заявление о том, что вы сможете освоить столь сложное заклинание за одну декаду — пустое бахвальство. У подготовленных студиозов на изучение полога невидимости уходит от семи до одиннадцати декад.

— Всё равно он не прав, — сказал я. — Не важно кто сколько заклинаний знает, всё зависит от умения и упорства. Я вот владею всего тремя заклинаниями третьего круга, и тем не менее, готов доказать на деле, что изучу столь сложное заклинание, как полог невидимости, вдвое быстрее, чем этот парень.

— Хвастун! — высказался студиоз. — Да тебе такое заклинание и за год не освоить.

— Что ж это весьма забавный спор, — сказал маг. — Это может оказаться действительно интересным и показательным состязанием. Если и послезавтра наши спорщики будут столь же решительно настроены, то не вижу препятствий для проведения подобного эксперимента.

— Я от своих слов не откажусь, — решительно заявил я. — Хоть послезавтра, хоть через декаду.

— Я тоже не откажусь и докажу, что этот парень пустой бахвал, — высказался студиоз.

— Тогда нужно расширить эксперимент, — сказала Стефани. — Я, например, считаю, что девушки гораздо более способные и целеустремлённые, чем парни. Я думаю, что выучу заклинание второго круга быстрее их.

— Что ж, — кивнул маг, — возможно, вы правы. Сколькими заклинаниями вы владеете?

— Десятью заклинаниями третьего круга.

— Прекрасно, — сказал маг, — очень хорошая база. Тогда можете присоединиться к эксперименту, думаю, это придаст состязанию интереса. И дополнительным стимулом будет то, что проигравший до конца учебного года будет моим бессменным подручным.

— Каким подручным? — спросила Стефани.

— У мастеров-воров подручные есть, — с усмешкой сказал я. — Они всякие мелкие поручения для мастеров выполняют. Их ещё по-другому — принеси-подай — кличут.

— Ну, я не мастер-вор, но в чём-то вы правы, — рассмеялся маг. — Именно выполнением мелких поручений и придётся заниматься проигравшему. Это не сложно, но очень хлопотно и свободного времени на развлечения не останется. Так что подумайте до послезавтра, готовы ли вы поставить на кон целый год развлечений.

Весьма довольный тем, что удалось раззадорить преподавателей, и теперь мне удастся изучить заклинание покров невидимости вместо того, чтобы убивать время со знакомым мне магическим светом, я умолк. Вот ведь люди как на подначки ведутся. А уж какую кару пообещали проигравшему… я чуть не фыркнул, выдавая свои чувства. Да я обязательно проиграю. Это же ценный приз, а не кара. Крутясь возле преподавателей, я не только вотрусь в доверие, но и смогу получить доступ к интересной информации, а то и к хранилищу артефактов. Да и преподаватели, привыкнув ко мне, не оставят меня без внимания и подсобят мне в изучении магии. Оно ведь вроде и такой же студиоз, как и остальные, а отношение совсем другое. А времени не жаль, успею ещё отдохнуть. Сейчас знания и умения куда важней, чем развлечения.

Маги ответили ещё на несколько десятков вопросов, и на этом наша беседа закончилась. Посоветовав нам не забывать, что послезавтра утром начнутся занятия и к этому времени необходимо завершить все дела, нас отпустили.

— Ну что Дарт, зачем тебя этот магистр вызывал? — спросила у меня Элизабет, едва маги спустились с возвышения.

— Да так, поговорить хотел, — ответил я. — Потом расскажу.

Маги покинули аудиторию, и оставили нас одних. Пара человек двинулась было к двери, но увидев, что остальные не торопятся покидать помещение, тоже остановились.

— А не собраться ли нам в каком-нибудь достойном заведении, дабы познакомиться со своими однокурсниками? — громко спросил я. — А то так и будем на занятиях переглядываться и гадать, кого как зовут.

— Ну, тебя-то уже все знают, — усмехнулся парень, который так удачно поднял вопрос о заклинании второго круга. — Хотя идея хорошая. Я даже подходящую таверну знаю.

— Может, лучше кабачок какой-нибудь снимем? — предложил наш самый старший студиоз. — И мешать нам никто не будет, и по деньгам неплохо выйдет. А то знаю я эти таверны — потом несколько декад на мели сидеть придётся.

— Не стоит беспокоиться из-за денег, — сказал мой будущий соперник. — Таверна моему отцу принадлежит, и плата не потребуется.

Такое отличное предложение было поддержано единогласно, и мы сговорились завтра вечером встретиться в таверне "Улитка и Пастух". Ну, а пока у всех была уйма дел, и самое первое из них — хорошенько развлечься на празднике.

Выйдя из здания, наша троица немного отстала от остальных, спешащих к воротам. Мне спешить никуда не хотелось, а девушек интересовало, что от меня требовалось магистру Креону. Рассказав им о том, что Креон, оказывается, старый друг моей матери, и он вызывал меня, чтоб просто поболтать и пообещать поддержку, я немного унял любопытство моих спутниц.

— Повезло тебе, — выслушав меня, высказала своё мнение Стефани. — Обзавестись высоким покровителем — это редкостная удача. Подумать только — сам глава надзирающих…

— Я, правда, не знаю, кто такие эти надзирающие, — признался я. — Так что не могу судить о значительности магистра Креона.

— А мы спрашивали о надзирающих магистра Шеннона, — сказала Элизабет. — Он сказал, что надзирающие — это группа магов, которые следят за порядком и безопасностью в Академии и распространением магических знаний в Империи.

— Он только забыл упомянуть, что главная задача надзирающих — контролировать всех магов, — сказала Стефани. — Без их одобрения никто чихнуть в Академии не может. Стоит только выказать свою нелояльность к правилам Академии, и они основательно испортят жизнь. Это ведь они решают, кому и какой уровень знаний можно преподать. Так что тебе очень повезло, Дарт, тебе проще будет учиться в Академии.

Стефани дала мне интересную информацию для размышлений, я решил хорошенько обдумать на досуге, каким образом мне можно будет воспользоваться сложившейся ситуацией, а пока можно и повеселиться.

Выйдя на площадь, мы отыскали Нолка и устроились за его столом. Те несколько часов, проведённые в Академии, заставили нас обратить внимание на еду, и мы приступили к трапезе. Поглядывая на выступающих на помосте фокусников, я умял кусочек молочного поросёнка и парочку жареных пичуг. Немного утолив голод, перенёс своё внимание на деликатесы, но так и не решился отведать предложенную мне отбивную из морской коровы с гарниром из морской капусты. Мне и сухопутная говядина с варёной капустой не нравится. А вот жареных угрей я оценил.

В полдень фокусников согнали с помоста маги и, поздравив родственников студиозов, устроили настоящее представление. Неотличимые от действительности иллюзии возникали над помостом, а иногда и над всей площадью. Самые красивые уголки нашей Империи, дивные дворцы и удивительные строения показали маги. Особенно всех потрясла иллюзия нашего мира, повисшего над нашими головами. Удивительное зрелище. Жаль только, что голову приходилось задирать. Это немного портит впечатление. Вот бы маги сделали нечто подобное моему кошмару, когда мне казалось, что я по небесам гуляю, и мир под ногами был. Хотя так смотреть на иллюзию не страшно.

После представления на помосте, маги предложили всем обратить внимание на Академию и создали на ёё месте иллюзию грандиозного сражения между войсками, не имеющими боевых магов. Баталия длилась несколько часов и за это время мы изрядно прониклись представлением. Нас даже начало волновать, победят ли люди ужасных рогатых демонов с лицами, скрытыми под масками.

Помимо иллюзий маги вечером устроили фейерверк, и полночи небо полыхало от взрывающихся высоко над городом салютов. Отличный день, столько хороших впечатлений. Такое не скоро забудется, и все долгие годы будут помнить о своём первом дне в Академии.

В прекрасном расположении духа и изрядном подпитии мы вернулись поздно ночью в таверну. Феерия чудесных представлений настолько подавила нас, что даже разговаривать не хотелось, и мы отправились прямиком в свои комнаты — отсыпаться.

Но как бы то ни было, всё хорошее рано или поздно заканчивается, и следующий день начался с довольно грустного события — расставания с дядей. Элизабет даже всплакнула немного. Да и мне не по себе немного было. Грустно.

Проводив дядю, мы отнесли оружие в денежный дом и, забрав свои вещи, пошли в Академию. От вчерашнего пиршества на площади не осталось и следа, и мы спокойно добрались до ворот. Небольшая путаница у нас возникла лишь возле зданий, предназначенных для студиозов. Абсолютно одинаковые здания, и не понятно, где живут парни, а где девушки. А соваться в охраняемый периметр и проверять на своей шкуре, куда можно зайти, а куда нет, совсем не хотелось. Прям не знаю, сколько бы времени мы раздумывали над этой загадкой, если бы не трое парней, вышедших из стоявшего слева здания.

Свою комнату я обнаружил на первом этаже. Небольшое унылое помещение с минимумом невзрачной мебели. Стол, стул, пара шкафов, сундучок и кровать. Даже взгляду не за что зацепиться. Словно кто-то задался целью подобрать интерьер, который не будет отвлекать студиозов от размышлений о великих свершениях.

Разложив свои вещи, я вышел из здания и дождался Элизабет, которой понадобилось для обустройства чуть больше времени, чем мне. Обменявшись впечатлениями о наших новых жилищах, мы отправились в город. Купив два комплекта писчих принадлежностей и несколько вещичек для Элизабет, мы забрали пошитые для меня костюмы и заодно перекусили в подвернувшейся таверне.

— Элизабет, — обратился я по окончании трапезы к девушке, — будь осторожна. Магистр Креон не обязательно из добрых побуждений решил позаботиться обо мне. Не доверяй ему, пока я не разберусь с причинами, по которым он так добр ко мне. Возможно, он вскоре и с тобой будет беседовать, поэтому не считай его своим другом и не говори ему ничего существенного. Пока у нас с тобой надёжных друзей нет.

— Хорошо, Дарт, — серьёзно посмотрев на меня, ответила Элизабет. — А как на счёт Стефани? Она хочет с нами дружить.

— Так пусть дружит, — сказал я. — Кто ей не даёт? Но посвящать её в свои тайны нельзя.

До вечера мне удалось ещё немного поспать и в таверну на встречу с однокурсниками я отправился хорошо отдохнувшим. А вот Элизабет явно потратила свободное время не на отдых, а на наведение уюта в своей комнате и выглядела уставшей. Стефани тоже замаялась за день, и пожаловалась, что так не уставала никогда в жизни. Сославшись на усталость, девушки с ожиданием уставились на меня, и мне не оставалось ничего иного как предложить свою помощь. Девушки мигом ухватили меня за руки и так втроём мы и проследовали до таверны "Улитка и Пастух".

— А вот и наш бахвал, — с улыбкой сказал пригласивший нас парень едва мы вошли в зал. — Хотя если он скажет, что ему с девушками везёт, то я ему поверю.

— Скоро проверим, кто из нас бахвал, — усмехнулся я, и помог девушкам усесться возле составленных в один ряд столов.

— Наверное, вы оба, — предположила Стефани. — Потому что спор выиграю я.

— Ну это мы ещё посмотрим, кто выиграет, — сказал парень. — А пока предлагаю познакомиться. Меня зовут Рик.

— Элизабет, Стефани, — представились девушки.

За добрым вином и хорошей закуской наше знакомство быстро переросло в небольшое празднество, и собравшиеся за столом заметно раскрепостились. Даже тихие близняшки — Тини и Дини — повеселели и пытались вставлять слова в разговор. Группа у нас оказалась неплохой, и откровенно неприятных студиозов не было. Вполне нормальные парни и девушки, ну и конечно Стиг, которому было сорок два года и парнем которого назвать язык не поворачивался.

Как ни странно в нашей группе оказалось целых восемь человек, уже владеющих заклинаниями. Очень много. Савор говорил, обычно во всём наборе не более двух десятков таких кандидатов бывает и почти все они идут либо на факультет боевой магии либо к целителям. Факультет магического конструирования не самый престижный и не самый популярный, потому странно, что столько владеющих магией студиозов решило обучаться на нём. Да и никаких фанатиков магических наук среди нас не было. Струор немного смахивает на книжного червя, измождённого бессонными ночами, но это впечатление создаётся из-за его привычки горбится и сжиматься, чтоб выглядеть маленьким и незаметным. Что поделать, иногда такая жизнь бывает, что и до такого человека довести может.

Совместно проведённый вечер помог наладить взаимоотношения в нашей группе, и когда с утра мы собрались в аудитории, никаких проблем с общением не возникло. Все уже немного свыклись со своими новыми товарищами и потому чувствовали себя намного уверенней, чем в нашу прошлую встречу в Академии. В аудитории стало гораздо веселей и уютней.

Поприветствовавший нас магистр Шеннон — декан нашего факультета, поднялся на возвышение, и убедившись, что группа собралась в полном составе, начал наше первое занятие. В течение часа он рассказывал о нашем факультете, перспективах его выпускников, и разъяснил, что нам предстоит изучать. Вступительная лекция завершилась тем, что нашу группу разделили сначала на две части — владеющих заклинаниями и новичков, а затем каждую часть ещё на две равные доли и таким образом образовалось четыре подгруппы. Непосредственным освоением заклинаний мы должны были заниматься с разными преподавателями. Я, конечно, предполагал такое развитие событий, ибо наша группа состояла из совершенно разных по уровню знаний студиозов, а учить всех в одной куче не перспективно. Оказалось не только не перспективно, но и практически не осуществимо — преподаватель не может контролировать построение заклинаний сразу у большой группы учащихся. Так я, Рик, Стефани и тут же попросившаяся к нам Элизабет, оказались в одной группе.

После небольшого перерыва занятия с нами продолжил магистр Хаум. Он преподавал магическую теорию и на первой лекции описал нам в общих чертах принципы магического воздействия. По его теории заклинания являются своего рода командами-приказами, которые заставляют энергетическую структуру мироздания оказывать различное воздействие в виде эффектов, которые мы называем магическими. Магистр рассказал нам, что основная проблема, стоящая перед магами, — невозможность в полном объёме увидеть саму структуру мироздания, как видели её Древние. Из-за этого современные маги подобны слепым котятам, тычущимся в стену. А создание новых заклинаний зависит в большей степени от везения мага — экспериментатора, чем от его знаний, ведь непонятно к какому потоку энергии присоединяется та или иная часть структуры заклинания.

— Стоящая теория, — сказал Стиг, когда магистр предложил нам высказать свои мнения. — А то я никак не мог понять, как человек с помощью своих слабых сил способен такие штуки вытворять. Заклинание удар метеора, к примеру, настолько потрясает, что просто невозможно представить, что человек какими-то узорами может его создать.

— Жаль, что без влияния на структуру мироздания нельзя добиться такого эффекта, — высказался Рик. — Приложить минимум усилий и получить максимально возможный результат. Простым людям куда легче жилось бы.

— Вы ошибаетесь, — сказал магистр Хаум. — Простым люди могут добиться такого эффекта. Посетите как-нибудь водяную мельницу и посмотрите, какой значительный результат достигается простым открытием — или закрытием — заслонки направляющей поток воды. А если лень искать мельницу, зайдите в любой кабак и обругайте присутствующих там. Приложенная по отношения к вам сила в разы перекроет ваши усилия по произнесению нескольких слов. Вот вам и будет минимум усилий с максимальным результатом.

Посмеявшись, мы продолжили обсуждение. Я правда не стремился выказать свою рассудительность и ничего умного так и не сказал. Вся эта теория мне ни к чему и рассуждать впустую было не интересно. Всё равно не факт, что теория соответствует действительности. Хотя в то, что Древние маги могли видеть структуру мироздания и влиять на неё, я склонен верить, ведь недаром во многих книгах, оставшихся с тех времён, говорится о неком обряде инициации, помогавшем обрести власть и могущество. А что может быть большим могуществом, чем возможность напрямую изменять мир под свои надобности? Нужно порыться в библиотеке, вдруг наткнусь на какие-нибудь интересные подробности об этом обряде. Савор говорил, что в Академии уйма книг о Древних, так может, удастся найти упоминание том, как проходила инициация. Хотя будь там такие сведения, уже давно бы у нас появились новые могущественные маги. Однако заглянуть в библиотеку всё же стоит.

Следующие занятия были посвящены методикам развития памяти, концентрации и медитации. Понятно, что овладение этими методиками существенно помогало в основной задаче — освоении заклинаний, поэтому я серьёзно отнёсся к их изучению. Ещё одной дисциплиной оказался контроль внутренних энергий. Небольшими зачатками знаний в этой области я уже обладал, но именно что зачатками. Обученный маг, даже получив несколько ран, мог перенаправить потоки энергии и накопить достаточный запас сил, чтоб создать заклинание. А в обычных условиях и того лучше — можно перераспределить потоки так, что восстановление ускорится в несколько раз. Правда, столь значительный прирост можно получить, лишь практически парализовав тело. Ещё очень важной частью обращения с внутренними потоками энергии являлось обучение взаимодействию с другими магами для поддержания сложного заклинания. Искусством объединять энергии я не владел, и потому с особым интересом выслушал преподавателя. Очень интересное умение, особенно для магов в боевых скиллах, ведь для создания некоторых заклинаний первого круга потребно столько энергии, что собственных запасов может и не хватить. У меня, конечно, боевой скиллы нет, но есть Элизабет, которая обладает значительными запасами энергии.

Забив голову новыми знаниями, после занятий мы отправились в школу меча. За пару часов тренировок знания немного улеглись в голове, и я решил, что пора бы и изучением нового заклинания заняться. Проводив Элизабет до Академии, я отправился на поиски оракула. Отыскав его в торговых рядах, немного подождал, пока он поведает одной богатой женщине о её судьбе.

— А, самый странный из моих знакомых, — обратился ко мне оракул, едва ему подали серебряный, — рад снова увидеть тебя. Ты, видимо, пришёл обучиться фокусу?

— Заклинанию, — поправил я оракула. — Фокусы мне не нужны.

— Тогда смотри, — предложил старик и принялся создавать заклинание.

Увидев медленно растущий узор, я прикинул, что структура не самая сложная и десятка-другого коротких занятий мне будет достаточно. А оракул создав структуру запитал её энергией и подбросив монетку испепелил её. Посмотрев на осыпавшийся на мостовую белый пепел, взглянул на меня.

— Ну как запомнил? — обратился он ко мне.

— Нет, — ответил я. — Я ж не Древний маг, чтоб за несколько мгновений заклинание запомнить.

— Тогда придётся ещё разок заклинание создать, — с усмешкой сказал оракул и протянул руку.

— Чего тебе? — осведомился я с подозрением глядя на усмехающегося старика.

— Так чтоб ещё раз создать заклинание мне нужна монетка, — ответил оракул. — Испепелить — то что — то нужно.

— Так не нужно воплощать заклинание, достаточно создать структуру, — сказал я.

— А я так не умею, — сказал старик. — Не выходит у меня по — другому. Так что без монетки никак.

— Хорошо, — согласился я и достал из кошеля дару.

— Такая не подойдёт, — отказался принять монетку оракул.

— Почему не подойдёт? — спросил я. — Заклинание что только благородные металлы испепеляет?

— Не только, — хихикнул старик. — Ещё драгоценные камни хорошо уничтожать удаётся. У тебя, кстати, нет алмазов? От них такой красивый пепел остаётся…

— Да ты спятил, — убеждённо сказал я. — Ну, понятно, что ради развлечения можно несколько монеток испепелить, но драгоценные камни-то зачем?

— А ты пройдись по городу, — посоветовал оракул, — посмотри по сторонам, подумай и поймешь, почему я так делаю.

— Хорошо, я так и сделаю, — пообещал я, смирившись с тем, что придётся не только учить заклинание, но и потакать причудам старика. — После того как ты ещё раз покажешь создание заклинания.

— Золотой давай, — сказал оракул и увидев как я скривился, рассмеялся: — Ладно, и серебряный сойдёт. А медь предлагать и не помышляй.

Я состроил опечаленное лицо и печально вздохнув, спросил: — А серебраки не подойдут?

— Нет. И вообще я тебя учить не нанимался, и только для своего удовольствия это делаю. Раз жалко монетку, то иди в Академию, там тебя бесплатно обучат, да ещё и приплатят.

— Не жалко мне серебра, — заверил я старика и порывшись в кошеле дал ему монету.

Оракул снова продемонстрировал мне превращение денег в пепел и посмотрел на меня, видимо ожидая, что я пожалею серебро и прекращу его донимать. Наивный. Меня подобные траты не разорят, и если уж ему хочется развлечься, то пусть повеселится, уничтожая деньги. За обучение заклинанию "воздушная стена" я две сотни золотом заплатил, и те пять-десять золотых, что уйдут на эту учёбу — сущий пустяк. Я протянул ему ещё одну монету, и он создал заклинание. Потратив в общей сложности пять монет, я поблагодарил старика за урок и отправился в Академию.

Постепенно мы освоились с новым распорядком и жизнь начала налаживаться. С утра до полудня мы осваивали магическую теорию и развивающие методики, после обеда пару часов изучали построение заклинаний, а ближе к вечеру отправлялись в школу меча. Поначалу на тренировки ходили вдвоём, но через пару дней к нами присоединилась Стефани, а ещё через день Рик. А через день я выкраивал немного времени и учился у оракула созданию заклинания испепеления.

На первом же практическом занятии меня поджидал сюрприз — структура заклинания пустышки не имела окончаний, и все линии были соединены меж собой и переплетались так, что образовывали уйму узлов всевозможных цветов. Занятная структура. Непременно нужно попробовать слить эту пустышку с другими заклинаниями — вдруг толк из этого выйдет. Рик тоже заметил эту странность и сказал об этом нашему преподавателю — магу первой ступени Лансу.

— Да, эта структура весьма необычна, — согласился маг. — Чтоб не путать такие заклинания с остальными, для них даже своё название используется — глифы.

Около часа у нас ушло на изучение этого заклинания, а остаток времени мы провели осваивая заклинание второго круга полог невидимости. Магистр Шеннон разрешил проведение состязания, и мы стали первыми студиозами за последние десять лет, которые начали обучение не с простого, а со сложного заклинания. Раньше подобные эксперименты проводились, но успеха они не принесли и потому наше состязание сочли лишь забавным опытом, не несущим никакой пользы, кроме вдохновения учащихся на усердие и прилежание. Так сказал Ланс, но я был с ним не согласен. Мы же не новички, которые всего одно заклинание знают. Стефани так вообще стоило бы на третий курс сразу отправить.

В библиотеку удалось попасть лишь в первый выходной, случившийся после пяти дней занятий. Вдвоём с Элизабет мы проникли в помещение, оккупированное необъятной женщиной в запылённой мантии. Обойдя недовольную нашим вторжением библиотекаршу, мы подошли к стеллажам, заставленным книгами. Заглянув в один из проходов меж стеллажами, уходящий на сотню ярдов вглубь помещения, Элизабет растерянно посмотрела на меня.

— Дарт, мы тут заблудимся и никогда отсюда не выберемся, — сказала девушка.

— Не заблудимся, — рассмеялся я. — Чай, не лес, часок-другой поплутаем и выберемся.

— Но ничего нужного нам тут вовек не сыскать, — сказала Элизабет. — Тут только чтоб названия книг прочесть, годы нужны.

— Тут ты права, — согласился я, — сразу нам самим ничего не сыскать.

В отличие от Элизабет, никогда не бывавшей в библиотеках, я знал, что все книги учтены и разложены по темам. Обратившись к библиотекарше, я спросил её, где находятся книги о Древних, и получив ответ, устремился к четвёртому от стены стеллажу. Потребные мне книги были очень популярны и находились с самого краю, так что нам с Элизабет не пришлось таскать их издалека. Цапнули первые попавшиеся под руки и перенесли их на столы, где можно было их почитать.

Углубившись в чтение, мы и не заметили, как библиотека заполнилась посетителями. Мы оказались самыми ранними пташками, и основная часть читателей появилась через несколько часов. А то и ближе к полудню. Я с этим чтением совсем счёт времени потерял. А во всём интересные книги виноваты — совершенно невозможно оторваться. Вроде бы вот-вот интерес угаснет — и на тебе, новая интересность. Только практически ничего полезного обнаружить не удалось, одно только упоминание о варгах, заставившее меня негромко прошептать: — Вот же коварная зверюка.

— Чего ты там отыскал? — заинтересовалась Элизабет.

— Варги оказываются, не имеют запасов энергии и потому создание заклинаний им неподвластно, — ответил я, печально вздыхая. — Знай я об этом раньше, ни за что бы с уступа не спустился. Как сильно это знание могло мою жизнь изменить…

Расстроившись, я отказался от дальнейшего чтения и закрыл книгу. Да и кушать уже хотелось. Пообедав, мы отправились в город. С удовольствием разглядывая горожанок, я подумал, что не мешало бы мне посетить некое заведение, дабы отдохнуть душой и телом. А то все мысли начинают в одну сторону сворачивать.

Добравшись до таверны, которой владел отец Рика, мы устроились за угловым столиком и я стал обучать Элизабет созданию сторожевого заклинания. Потратив на учёбу около часа, мы дождались Рика и Стефани, с которыми сговорились встретиться, и, когда наша компания собралась, отправились на прогулку по городу. Чинно и степенно шагая по улочкам с девушками под ручку, мы спокойно добрались до центра города, покрутились там немного, и злой рок направил нас к торговым рядам. С момента обнаружения первой же лавки всё спокойствие улетучилось, и началась азартная охота за красивыми вещами. И даже несмотря на то, что необходимости в покупках не было, мы приобрели немало вещиц, которые пришлись нам по нраву. Так, Элизабет обзавелась несколькими прелестными шляпками, Стефани купила плащ на случай осенних холодов, я купил две белые шёлковые рубахи и прекрасные сапоги. Только Рик воздержался от покупок и не проявил интереса к походу по лавкам. Возле входа одной из лавок, в которой продавались исключительно женское бельё, мы с Риком остались дожидаться девушек и, заметив, что парень чем-то расстроен, я поинтересовался у него в чём дело.

— Надоело уже по этим лавкам бродить, — ответил мне Рик. — Скучно и вообще это занятие для девиц. Знал бы, какая прогулка нам предстоит — никуда бы не пошёл.

— Да ладно тебе, интересная прогулка вышла, — сказал я. — И полезная.

— Чего в ней полезного? — спросил Рик. — Зачем тебе эти рубахи? Ты что, на бал собираешься или в гости к Императору? Кучу денег за пару бесполезных тряпок отвалил, а одеть их до следующего лета не сможешь, холодно уже на улице, чтоб в рубашке ходить.

— Зато красивые, — привёл я неопровержимый довод и задумался. А ведь и правда странно всё это выглядит — когда я в Ашгур впервые попал, тогда да, мне уйму красивых вещей хотелось купить, но и тогда я воздерживался от безрассудных покупок. Что это вообще за странное желание красивых вещиц накупить, словно у меня их внешний вид сильно волнует? Спору нет, на то, как вещи выглядят, я внимание обращаю, но раньше основным критерием необходимости покупки была полезность, а не красота.

— Красивые, — согласился со мной Рик. — Будешь теперь столичным франтом.

— Ладно, сворачиваем поход, — решил я. — А рубашки пригодятся — может, меня на какой-нибудь бал пригласят.

— Ага, жди, — недоверчиво сказал Рик. — Ни один уважающий себя благородный на бал тебя не пригласит, а те, которые попроще, балов не устраивают.

— Думаешь? А мне говорили, что тут благородные девицы за студиозами настоящую охоту устраивают.

— Устраивают, — с усмешкой сказал Рик. — Только у этих девиц за душой ни гроша, и шансов на достойное замужество нет. А некоторые так вообще настоящим изуверством занимаются — голову вскружат и в любовь поиграют, а как голову потеряешь, так в грязь тебя втопчут. Чтоб знал своё место. Ты может, и не знаешь всех этих ужасов, что у нас творятся, но я-то в столице живу и знаю, что и как.

— Да и пусть они ходят мимо, эти благородные, — сказал я.

— Даже Стефани? — полюбопытствовал Рик.

— А что Стефани? — не понял я.

— Ну, мне кажется, что она не прочь с тобой роман закрутить, — высказался Рик. — Заметно, что она к тебе тянется. Я бы на твоём месте попробовал забросить крючок.

— Не до рыбной ловли мне, — усмехнулся я. — Вся эта любовь мне пока не нужна, лучше вечерком в бордель загляну.

— Как знаешь, — пожал плечами Рик. — А я бы роман закрутил. — Умолкнув, он о чём-то подумал и сказал: — Слушай, Дарт, ничего, если я за Элизабет приударю?

— Решай сам, — ответил я, на мгновение почувствовав тревогу. — Только если ты на ней после романа не женишься, то я с тебя шкуру сдеру. — Посмотрев в глаза улыбающемуся Рику, холодно сказал: — Это не шутка. Подумай, действительно ли ты желаешь серьёзных отношений с Элизабет. Если решишь просто поразвлечься, то я обещаю тебе — твоя смерть будет долгой и мучительной.

— Дарт, замнём, — смутился Рик, глядя мне за плечо.

Повернувшись, я обнаружил стоящих позади себя девушек с изумлением смотрящих на меня.

— Подслушиваем? — рявкнул я и состроив зверскую рожу, шагнул к ним. Испугавшись девушки отшатнулись, и я засмеялся. — Значит, подслушивать любим, а?

— Любим, — рассмеявшись, призналась Стефани, — особенно когда такие интересные разговоры идут. Про Элизабет мы услышали, а что вы тут про меня говорили?

— Извини, но мы тебе ничего не расскажем, — ответил я. — Пусть тебя теперь любопытство мучает.

Замяв неловкую ситуацию, мы отправились в Академию — отнести покупки, и там расстались. Рик отправился домой, чтоб провести вечер с друзьями, девушки пошли переодеваться, чтоб пойти в театр, а я, сославшись на неотложные дела, остался один.

— Вот видишь, Элизабет, — сказала Стефани едва Дарт, скрылся из виду, — я была права.

— В чём?

— В том, что Дарт к тебе неравнодушен. Ты же слышала, как он Рика запугивал.

— Слышала, — согласилась Элизабет. — Дарт обо мне беспокоится, вот и отгоняет бестолковых ухажёров.

— Так я об этом и говорю. Очень сильно он за тебя беспокоится.

— Дарт всегда обо мне заботится, и ничего удивительного в этом нет, — вздохнула Элизабет.

— Ты ошибаешься, — убеждённо сказала Стефани. — Раз он отгоняет от тебя парней, то значит, сам имеет на тебя виды.

— Стефани, ты не понимаешь, о чём говоришь, — нахмурилась Элизабет. — Никаких видов Дарт на меня не имеет, потому что мы не можем быть вместе.

— Это ещё почему? — заинтересовалась Стефани. — Вы же не кровные родственники.

— Есть одно непреодолимое препятствие, — не удержавшись, Элизабет грустно вздохнула.

— Какое?

— Извини, я не могу тебе сказать, — покачала головой Элизабет.

— Значит, есть препятствие… — задумчиво проговорила Стефани. — И ты не пыталась это препятствие обойти?

— Если б это было так просто, — вздохнула Элизабет.

— Поделись со мной своей проблемой, — предложила Стефани. — Не может быть, чтоб нельзя было что-то придумать и сделать тебя счастливой. Возможно, я смогу тебе чем-то помочь…

До следующего выходного мне удалось достичь успеха в изучении одного из заклинаний. Истратив на развлечение оракула почти шесть золотых, я запомнил структуру заклинания испепеления. Подав оракулу два остававшихся серебряных, сказал: — Припаси на тёмный день, вдруг понадобится.

— Не понадобится, — беспечно махнул рукой старик и испепелил сразу две монеты. Посмотрев на пепел, спросил: — Значит, ты уже освоил фокус?

— Пока создать не могу, но структуру запомнил, — сказал я. — Через несколько дней и воплощать заклинание научусь. — И спросил: — Кстати, почему ты заклинание всё время фокусом называешь?

— Да потому что ничем иным это заклинание и не является, — усмехнулся старик. — Так, забава. Монетку-другую испепелить или камешек какой вот и всё.

— А летящий болт или стрелу?

— А ты сможешь на них в полёте заклинание наложить? — хихикнул оракул и увидев моё опечаленное лицо, сказал: — Вот то-то и оно. Сфера воздействия заклинания меньше фута. Да и то, не на все предметы оно одинаково действует — металлы и камни хорошо уничтожает, дерево и кожу плохо, а живую плоть вообще не трогает.

— Мне вот интересно, почему ты мне этого сразу не сказал? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Как не сказал? — удивлённо спросил оракул. — Я тебе говорил, что это фокус, а не заклинание.

— Демоны с тобой, — ругнулся я, — приспособлю куда-нибудь и фокус.

Выразив своё недовольство, я отправился по своим делам, размышляя по дороге, о том, что было бы здорово, если бы заклинания второго круга так легко было изучить. А то, похоже, мы решили слишком большой кусок хапнуть. Я, во всяком случае, точно. С изучением заклинания "полог невидимости" дела обстояли не столь радужно, и по моим прикидкам мне в лучшем случае потребуется четыре декады на его освоение. Стефани и Рик тоже не проявляли радости, и угрюмо отмалчивались, когда я интересовался их успехами. С глифом было чуть проще, но и тут радоваться было нечему. Элизабет, изучавшая лишь глиф и заклинание магического света, продвинулась в обучении дальше нас и с каждым днём увеличивала своё преимущество.

Это всё моя жадность, укорил я себя. Два заклинания второго круга и одно третьего изучать одновременно — это непосильная ноша. После занятий голова аж трещит, пытаясь уместить усвоенное. Ничего, Рику и Стефани тоже не сладко приходится, ведь им нужно и заклинание магического света изучать. Так что у нас примерно равная загруженность, и раньше меня им "полог невидимости" не изучить. Хотя какого демона я ерундой занимаюсь? Нужно переключиться на изучение глифа и освоить его, а уж после этого серьёзно заняться изучением полога невидимости. Такой способ обучения должен оказаться значительно более продуктивным, ведь недаром Элизабет легче даётся изучение глифа.

В выходной мы с Элизабет вновь нагрянули в библиотеку. Ещё десяток просмотренных нам книг принёс нам небольшой результат в виде таблицы символов, которыми Древние обозначали опасные места, запрещённые для посещения простыми людьми. Было даже указано, что за опасность обозначает каждый символ, но не всё можно было понять. К примеру, обозначение — "зона ментального подавления", кроме недоумения, никаких мыслей вызвать не может. Когда понятно лишь одно слово во всей фразе, загадку не разгадать. Заучив на будущее найденную таблицу, я предложил Элизабет на этом завершить поиски. Выходной всё-таки, надо немного отдохнуть.

Прогулявшись вчетвером по Адену и побывав на городском озере, где удалось пробиться сквозь очередь и покатать девушек на лодке, мы расстались. Девушки пошли в театр, а я и Рик, который решил составить мне компанию, отправились в бордель. Ещё засветло добравшись до заведения Тейлора, мы подошли поближе и растерянно переглянулись. От дома остался лишь обгорелый остов, зияющий покрытыми гарью оконными проёмами. Подойдя поближе, мы заглянули внутрь здания. Вполне обычная картина для пожара — изнутри здание полностью выгорело, и остались одни лишь каменные стены.

— Чего вам тут понадобилось? — поинтересовался копавшийся в обломках черепицы и пепле мужчина.

— Да вот думали пойти развлечься, а тут такое… — пояснил я. — Что здесь случилось-то?

— Известно что, — сплюнул мужчина. — Пожар.

— Да, беда с Тейлором приключилась, — проявил я сочувствие. — Сам-то он как не пострадал?

— Нет, слава богам все выскочить успели, — ответил мужчина. — Живёхоньки все. Только убыток немалый Тейлор понёс.

— А когда пожар-то приключился? — поинтересовался я.

— Так аккурат пять дней назад, после полуночи и загорелось всё.

— Получается, что я вовремя ушёл, — пробормотал я. — А то тоже голышом выскакивать пришлось бы.

— Так что делать будем? — спросил Рик. — Я тоже неплохое место знаю, может, туда заглянем?

Пришлось нам топать в другое заведение. Отдохнув от души, ближе к полуночи мы отправились в Академию. Уставшие и довольные, посмеиваясь над незатейливыми шутками, мы добрались до ворот и увидели возле них Элизабет. Встревожившись, я поспешил к ней.

— Что случилось? — взволнованно спросил я девушку.

— Со Стефани беда, — выдохнула Элизабет.

— Что за беда? И где она сама?

— Она у себя в комнате — к дуэли готовится, — быстро выговорила взволнованная девушка.

— К какой ещё дуэли? — изумлённо спросил я. — Во что она ввязалась?

— Послезавтра у неё дуэль будет с одним мужчиной, — торопливо сказала Элизабет. — Он её сегодня оскорбил, и она его вызвала.

— Та-ак, — мрачно проговорил я, — значит, вас одних ни на миг нельзя оставить. Повод-то для дуэли хоть есть? Или кто-,то неудачно пошутил и Стефани обиделась?

— Дарт, я бы тоже этого негодяя на дуэль вызвала, — сказала Элизабет. — Он не пошутил, а специально гнусно оскорбил Стефани. Такое нельзя было оставить безнаказанным.

— Ну-ка, расскажи поподробнее, — велел я.

— Мы из театра выходили, и к нам подошёл немолодой богато одетый мужчина. Презрительно так на нас посмотрел и сказал Стефани, что она опозорила свой род, уподобившись служанке. Сказал, что она недостойная уважения… — на мгновение Элизабет умолкла. — В общем, гнусно оскорблял её, а в конце предложил ей ублажить его прямо там, постыдным способом. Вот. — Выдохнула девушка. — Это самый мерзкий и отвратительный негодяй из всех, что я видела.

— Когда дуэль, говоришь? — переспросил я. — Послезавтра?

— Да, послезавтра на рассвете, — кивнула Элизабет. — Надо спасать Стефани. Этот негодяй — здоровенный и, похоже, меч не для красоты носит.

— Нарваться на дуэль и убить негодяя, — высказал своё мнение Рик.

— Стефани это не поможет, — сказал я, — другая дуэль может только после этой состояться. Что-то другое нужно придумать. Элизабет, ты не запомнила, как его зовут? — спросил я девушку.

— Граф Шален, — ответила Элизабет. — Он какой-то дальний родственник Стефани.

— Может, переломать ему руки-ноги? — спросил Рик.

— У него почти два десятка охранников, и у нескольких есть защита, — сказала Элизабет. — Просто так к нему не подобраться.

— Самое главное отыскать его, — сказал я. — А на месте видно будет, что с ним делать.

— У меня приятель есть, который в квартале аристократов подрабатывает, — сказал Рик. — Он должен знать, где этот граф живёт.

— Отлично, — обрадовался я. — Тогда сейчас определяемся с местонахождением этого урода и производим небольшой осмотр его домовладения. А с утра начнём думать о способах спасения Стефани.

— Пойдём тогда, — сказал Рик. — Слинка найти не просто будет, его вечно, когда он нужен, не отыщешь.

— А ты с нами не пойдёшь, — строго сказал я Элизабет. — Иди, отдыхай.

— Почему? — нахмурилась девушка. — Я что не могу подруге помочь?

— Можешь. Но мы сейчас только с местом ознакомимся и прикинем что да как. Ничего предпринимать сейчас не будем. Так что твоя помощь пока не требуется.

Убедив Элизабет остаться в Академии, мы отправились на поиски Слинка, который, несмотря на опасения Рика, спокойно спал дома. С собой в квартал богачей и аристократов мы Слинка не потащили, только выведали у него, в каком доме живёт граф Шален и, извинившись за беспокойство, отправились туда сами.

Дом оказался небольшой трёхэтажной усадьбой с просторным двором и невысокой каменной оградой. Покрутившись возле дома, приметили, что пара сторожей бродит по двору, а весь дом хорошо освещён. Времени далеко за полночь, а все окна освещены. Непросто будет к этому графу подобраться. А то что подбираться придётся — это факт.

Поняв, что с наскоку тут ничего не сделать, я потянул Рика назад в Академию, а то патрулирующие улицы стражники могут припомнить крутившихся возле дома людей. Хорошо, что время есть — удастся по уму решить эту проблему, — размышлял я по пути. Надо всё обмозговать и распланировать, иначе решение чужих проблем обернётся крупными неприятностями для меня. А бросать Стефани в такой ситуации нельзя.

До рассвета оставалось несколько часов и решив, что обдумывать ситуацию необходимо на свежую голову, я лег спать. Немного отдохнув, умылся и отправился на занятия.

Прямо у входа в Академию меня уже поджидали Стефани и Элизабет. Шагнув ко мне, Стефани сказала: — Дарт, я не желаю что бы кто-то вмешивался в мои дела. Ясно? — И сжав губы, посмотрела мне в глаза.

— Ах, значит я для тебя кто-то? — сердито спросил я.

— Нет, Дарт, ты не кто-то, — смутилась Стефани.

— Тогда какого демона? — грубо спросил я. — Мы твои друзья, и если у тебя проблемы, то мы должны тебе помочь.

— Дарт, — шагнув ко мне, негромко сказала Стефани, — ты ведёшь себя очень благородно, но пожалуйста, поверь, мне не угрожает опасность, и своим вмешательством ты можешь только навредить и мне и себе.

— Ты знаешь этого графа?

— Знаю, и поверь, он даже поцарапать меня на дуэли не сможет, — заверила меня Стефани.

— Ты уверена?

— Более чем, — твёрдо ответила Стефани.

— Элизабет, — обратился я к девушке, — Стефани хорошо владеет мечом?

— Намного лучше меня, — ответила Элизабет.

— Хорошо, поступай, как знаешь, — сказал я Стефани. — Но если ты меня обманула и эта дуэль грозит тебе гибелью, то пусть боги покарают обманщицу, не доверяющую друзьям. — Посмотрев на Стефани, я не заметил ни тени беспокойства на её лице. Мои слова не обеспокоили её, и, похоже, она действительно уверена, что побьёт этого графа. — Раз всё улажено, то пойдёмте на занятия. — Предложил я.

Усевшись на своё место, я задумчиво почесал голову и принялся размышлять над столь странной ситуацией. Только поразмыслить мне не дали, ещё раньше, чем пришёл преподаватель, в аудиторию вошла знакомая девушка в чёрной мантии с красной оторочкой и обратилась ко мне: — Дарт, к магистру Креону.

— А в чём дело? — спросил вошедший магистр Хаум. — Что этот студиоз натворил?

Проигнорировав вопрос магистра, девушка пошла к двери. Вздохнув, я поднялся с удобного стула и поплёлся за ней.

Магистр Креон, рывшийся в стопке бумаг, увидев меня, мотнул головой, указывая на кресло, и продолжил своё занятие. Устроившись в кресле, я немного понаблюдал за действиями магистра, а когда мне это наскучило, повернул голову чтоб осмотреться. Магистр словно этого и ждал, потому что сразу же спросил: — Дарт, у тебя, что проблемы с девушками?

Удивлённо посмотрев на Креона, я помотал головой: — Нет у меня никаких проблем с девушками.

— А прошлой истории с убийством благородного тебе мало было? — осведомился магистр.

— Нет, на всю жизнь хватит.

— Да? — с сарказмом спросил магистр и потряс несколькими листками: — Тогда это что такое?

— Не знаю, — чистосердечно признался я.

— Так я тебе скажу, — сердито сказал Креон. — Это два сожженных дотла борделя и убийство аристократа. И всё это за одну декаду. — Бросив бумаги на стол, Креон посмотрел на мою ошеломлённую рожу и вкрадчиво поинтересовался: — Чем дальше собираешься заняться? Квартал благородных спалишь? Или сразу к Императорскому дворцу подступишься?

— Я здесь ни при чём, — заверил я магистра. — Бордели я не жёг, и благородных не убивал.

— Дарт, — покачал головой магистр, — лучше сознайся сам. Я же о тебе забочусь. Если я не буду знать всего, то и вытащить тебя из этого не смогу. Ты видишь эти бумаги? — спросил он, поднимая стопку листов со стола. — Это показания стражников, видевших тебя с ещё одним студиозом возле дома графа Шалена как раз перед его смертью. А вот это, — пошевелил он другие бумаги, — это показания свидетелей говорящие о том, что бордели загорались вскоре после твоего ухода.

— Я здесь ни при чём, — повторился я, и глядя на скептическую усмешку магистра, добавил: — Чем хотите, могу поклясться, не совершал я этих преступлений. Были мы с Риком возле дома этого графа, но ничего не делали, только отыскали место, где он живёт, чтоб прийти сегодня и отговорить его от намеченной дуэли. А бордели мне жечь и вовсе нет никакого смысла…

— Хорошо, Дарт, — вздохнул магистр. — Я тебе верю. И от дознавателей, которые хотят задать тебе несколько вопросов по поводу странной смерти графа, избавлю. Но постарайся больше не влипать в неприятности.

— Да я их десятой дорогой обходить буду, — пообещал я и полюбопытствовал: — Так что, графа Шенона убили ночью?

— Говорят, сам умер во сне, — ответил Креон. — Но, сам понимаешь, что никто в это не верит. Здоровые мужчины в расцвете сил сами не умирают. Сейчас ищут признаки отравления или магического воздействия.

— Может гадость какую — нибудь замышлял и желчью подавился, — предположил я.

— Хочешь предложить эту теорию дознавателям? — нахмурился магистр.

— Нет, — помотал я головой, — просто подумал, что такое могло случиться.

— Иди, учись, — вздохнул Креон. — И не ищи приключения на свою голову.

Едва Дарт вышел, магистр аккуратно сложил бумаги, часть в отправилась в стопку, а часть в небольшую папку. Поднявшись, Креон взял папку и пошёл к двери. Выйдя из кабинета, он коротко бросил девушке: — Я у ректора.

Пройдя по коридору до лестницы, магистр повернул налево, чтоб попасть в другое крыло здания и пошёл к кабинету ректора. В огромной приёмной зале обретался лишь личный секретарь ректора, и потому Креон даже не замедлил шаг, идя к двери. Войдя в кабинет, магистр сел на небольшой диванчик у окна и бросил папку с бумагами на стоящий возле него столик.

— Опять проблемы? — участливо осведомился седой старик, читавший за столом книгу.

— Когда они только закончатся, — вздохнул Креон и налил из стоящего на столике графина немного вина в бокал. Сделав глоток, сказал: — Дарт в неприятности угодил.

— Что за неприятности? — поинтересовался ректор и, выслушав, рассказ Креона заметил: — Это ерунда, никто не сможет это убийство на него повесить. Он же вроде морок использует, и стражники его истинного лица не видели.

— Да это не проблема, его дознаватели даже не обвиняют — они ещё сами не уверены, что Шален убит. Меня больше эти бордели заботят. Не дай боги у Дарта мания какая-нибудь или с головой непорядок.

— Да, это будет проблемой, — согласился ректор и предложил: — Увеличь контроль. Мы должны быть уверены в том, что он подходит для наших целей.

— Куда ещё-то увеличить? — буркнул Креон. — Вокруг него и так постоянно тройка надзирающих отирается. И ищейки и дознаватели рядом шатаются.

— У нас же есть несколько артефактов, с заклинаниями невидимости первого круга, — припомнил ректор. — Выдай их присматривающим за парнем. Пусть они поближе к нему подберутся, и шаг в шаг за ним следуют.

— Хорошо Ульрих, — кивнул Креон, — я так и сделаю.

— И ещё. Придумай что-нибудь, чтоб наших конкурентов устранить. Обманку какую-нибудь подкинь.

— Это будет нелегко, — покачал головой Креон. — Все заинтересованные стороны уже в курсе, кто такой Дарт. Аристократы, правда, ещё не пронюхали.

— Плохо, — расстроено сказал ректор. — Очень плохо. Скрыть бы информацию на годик-другой.

— Как? — грустно усмехнулся магистр. — Ты что забыл, какой скандал был, когда Эрилин Императрицу чуть не в глаза козой рогатой обозвала? Да этот случай до сих пор припоминают. И то, что Император Эрилин никак не наказал, хотя его супруга требовала казнить мерзавку, тоже все помнят. Такое даже ментальным заклинанием высшего круга из памяти людей не стереть.

— Я всё же немного сомневаюсь в правильности твоих выводов, — со вздохом признался Ульрих. — Эрилин ведь вроде однажды императору жизнь спасла, во время покушения. Он мог просто таким образом отблагодарить спасительницу.

— Мог, — согласился Креон. — Вот только родившийся после отъезда из столицы ребёнок прямо указывает на некую иную причину. Всего — то двадцать декад со времени отъезда прошло. Слушок об этой странности уже тогда ходил, но никто не рисковал особо об этом распространяться. Строили потихоньку свои планы и засылали в Вакру надёжных людей. А потом все сочли, что Эрилин с ребёнком погибла и о ней все забыли.

— Хорошо Креон, ты меня убедил, — сказал Ульрих. — Сделаем ставку на парня. Как только удостоверишься, что Дарт нам подходит, привлекай любые силы для реализации плана. И постарайся избежать утечки информации. Если аристократы прознают о Дарте, то они смогут серьёзно усложнить нам жизнь. Мага над собой они никогда не потерпят, ибо это полный крах старых устоев.

Выйдя из кабинета магистра Креона, я окинул задумчивым взглядом сидевшую за столом девушку и пошёл в аудиторию. Задумавшись на ходу, замедлил шаг и, так и не дойдя до аудитории, остановился. Всё это настолько странно, что тут не до учёбы. Очень мне не нравится происходящее. В то, что граф своей смертью умер, я и сам не верю, но точно знаю, что это не моих рук дело, так же как и поджоги. Ну, с графом положим, его недруги могли разобраться. Удобный случай подвернулся, и убили его. А вот поджоги борделей… неужели это Элизабет их спалила? Не дай боги…

Нет. Помотав головой, я отогнал от себя эту мысль. Элизабет здесь ни при чём, скорее это вмешательство Сати, слишком уж всё это не похоже на проделки людей. Но если это так, то меня ждут огромные неприятности — ещё пара сожжённых борделей и меня либо объявят преступником, либо престанут вообще пускать в подобные заведения. Причём скорее первое. И как я в таком разе жить буду? Без девушек мне никак не обойтись.

Да, похоже, Сати всерьёз обеспокоилась тем, что я не разыскиваю предназначенную мне девушку, вот и подталкивает меня таким образом. Дарг! А что если это только предупреждение богини и дальше всё будет ещё хуже? И вскоре девушки начнут погибать после ночи со мной? Это же, это же… проклятье… а ведь боги и не на такое способны…

Войдя в аудиторию, я уселся на своё место и попытался сконцентрироваться на учёбе. В перерыве между занятиями Элизабет сразу обратилась ко мне: — Что случилось, Дарт? На тебе лица нет.

Я кисло улыбнулся и, посмотрев на Элизабет, Стефани и подошедшего Рика, ожидающих моего ответа, сказал: — Не будет никакой дуэли с графом Шаленом. Умер сегодня ночью наш дуэлянт.

— Как умер? — изменившись в лице, прошептала Стефани. — Что ты такое говоришь?

— Обыкновенно так умер, — пояснил я, — уснул и не проснулся. Так что можешь забыть о дуэли и жить спокойно.

Потрясённая новостью девушка, отошла к своему столу и рухнула на стул.

— А ты-то чего переживаешь? — спросил Рик. — Дело уладилось и без нашего вмешательства.

— Угу, — буркнул я. — Если не считать того, что с нами дознаватели побеседовать хотели. Интересно им стало, что мы у дома графа перед его смертью делали.

— И что, нас на допрос потащат? — встревожился Рик.

— Нет, магистр Креон пообещал замять это недоразумение, — ответил я.

— Тогда всё нормально, — облегчённо вздохнул Рик.

— А может, это было специально сделано, чтоб вы в ловушку угодили? — негромко спросила Элизабет.

— Может быть, — кивнул я и, смотря девушке в глаза, сказал: — Беда в том, что на меня ещё пару поджогов повесить хотят… — Но в глазах Элизабет не отразилось ничего кроме изумления.

— Какие ещё поджоги? — удивлённо спросила она.

— Два борделя сгорели, — со вздохом признался я. — Как раз после моих посещений.

— Й-а-х-х… — прошипел Рик.

— Вот-вот, — сказал я. — Слов нет, одни ругательства на язык лезут.

— Но ты же их не поджигал? — встревожено спросила Элизабет.

— Издеваешься? — недовольно спросил я. — Вот уж не думал, что ты можешь подумать, что я на такие поступки способен.

— Что ты, Дарт, — разволновалась Элизабет, — это не издёвка. Может тебя опоили чем или заклинанием каким мысль такую внушили, и ты, не осознавая своего поступка, делал это.

— Дельная мысль, — задумался я. — Проверить нужно. Я, правда, о другой причине думал, но и такое может быть.

Начавшееся занятие прервало наше обсуждение приключившихся за последнее время странностей. Так и не сосредоточившись на учёбе, я поразмыслил над словами Элизабет и пришёл к выводу, что её предположение не так уж и невероятно. Кинжал, помнится, меня на ещё более худшие поступки толкал, чем поджоги борделей. Тем более что некую странность в своём поведении я уже замечал — недавний поход по лавкам показал, что я не совсем обычно себя веду. Нужно будет разобраться с этой проблемой.

Проверку идеи Элизабет я решил отложить до выходного дня. Дело это странное и сразу с ним не разобраться, поэтому лучше пока заняться учёбой.

Действуя по своему новому плану, на практических занятиях я не стал морочить себе голову заклинанием "полог невидимости", а всё внимание сконцентрировал на изучении глифа. Это принесло мне небольшую пользу в виде того, что после занятий я чувствовал себя в норме, а не бродил пару часов как зомби, отрешившись от мира. И нормальное восприятие позволило мне заметить, что Стефани чем-то встревожена, хотя должна была успокоиться, узнав о гибели своего противника. Нет, сильных эмоций она не проявляла, и вела себя спокойно. Вот только именно это холодное спокойствие девушки и показывало её тревогу. Стефани была слишком немногословна и ровно и чётко отвечала на все вопросы, что возможно лишь при полном контроле за тем, что говоришь. Никогда она себя так с нами не вела — словно посол враждебной державы.

По пути к школе меча, я решил разобраться с этим вопросом и, сказав Элизабет и Рику, чтоб они топали дальше, остановил Стефани.

— Что с тобой? — спросил я.

— Ничего, Дарт, — покачала головой Стефани. — Со мной всё в порядке.

— Тогда что тебя тревожит?

Внимательно посмотрев на меня, Стефани спросила: — Дарт, это точно не ты расправился с графом Шаленом? Если это так то, пожалуйста, скажи мне, это очень важно для меня. Клянусь, от меня никто не узнает об этом ни слова.

— Стефани, клянусь тебе, я не имею никакого отношения к смерти графа, — серьёзно ответил я. — Мы не собирались с ним ничего делать до разговора с тобой.

— Плохо… — вздохнула Стефани.

— А в чём проблема-то? — спросил я. — Тебе же лучше — не придётся рисковать жизнью на дуэли.

— Ты прав, — кивнула девушка. — Проблемы нет, просто я хотела удостовериться, что ты не ввязался из-за меня в неприятности.

Успокоив девушку заверения в том, что не имею к убийству графа никакого отношения, я немного унял её тревогу и Стефани немного оттаяла. Больше она не вела себя как человек, ожидающий подвоха, и вскоре спокойно болтала с нами о всякой всячине.

К следующему выходному мне удалось значительно продвинуться в изучении глифа. Всё же одна структура — это не три, и справиться с одним заклинанием проще. В принципе, ещё несколько занятий — и мне останется только тренироваться в построении узора, чтоб овладеть заклинанием. Саму структуру я заучил, и дело оставалось лишь в практическом воплощении заклинания. Элизабет, по её словам, тоже почти справилась с глифом, а Стефани и Рик освоили лишь заклинание магического света. Определенно моё решение о последовательном изучении заклинаний оказалось верным.

Выходной начался с уже привычного посещения библиотеки и прошёл в обычном распорядке до вечера. Поиск полезных знаний и важной информации и отдых в городе в нашей компании. Вечером же мы внесли некоторые изменения в наш досуг, и посещение девушками театра было отменено. Вместо этого они провели вечер с нами в таверне. Поздней ночью мы проводили девушек до Академии и отправились в бордель. По заранее обговоренному плану, Рик должен был присматривать за мной, чтоб выяснить, не я ли в помутнённом сознании совершаю поджоги.

Проведя около часа в борделе, мы покинули его. Ничего подозрительного Рик не заметил, хотя следовал за мной буквально по пятам. Он даже комнату, в которой я развлекался с девушкой, осмотрел. Убедившись, что подозрения Элизабет в том, что я неосознанно совершаю поджоги, безосновательны, мы вернулись в Академию.

Занятия начались спокойно, к главе надзирающих меня не вызывали, и я смог сосредоточиться на учёбе. Отсутствие тревог положительно сказалось на моём обучении, и, как я и предполагал, мне удалось за пару дней разобраться с глифом. Теперь мне можно было сконцентрироваться на заклинании полог невидимости, и я с энтузиазмом приступил к его дальнейшему изучению. Стефани и Рику приходилось куда как хуже — одновременное изучение двух заклинаний второго круга давалось им нелегко. Элизабет поведала мне, что Стефани даже по ночам пытается понемногу тренироваться, чтоб выиграть наш спор.

Но даже я вздохнул с облегчением, когда наступил выходной. Отдых — это нечто гораздо более привлекательное, чем учёба. Тем более, что по выходным мы посещали библиотеку, в которой была уйма интересных книг. Чтение тоже было отдыхом, ведь невероятно увлекательно читать о прежних временах, древних людях и их жизни. Мало того, ещё и полезным было такое чтение. В это посещение я наткнулся на информацию подтверждающую рассказы о том, что Древние маги проходили обряд инициации. Жаль только, не было написано, что это был за обряд и как его пройти.

— Что там смешного? — поинтересовалась у меня Элизабет, приметившая, что я смотрю в книгу и ухмыляюсь.

— Да я над собой смеюсь, — с улыбкой ответил я. — Над наивным мечтателем, ждущим, что чуть ли не первая прочитанная книга укажет мне, как получить могущество. Ну не глупо ли надеяться, что в сотни раз перечитанных книгах есть столь ценные сведения, что позволят мне подняться на уровень Древних магов?

— А что ты вообще вычитал? — полюбопытствовала девушка.

— Да вот тут упоминание о том, что Древние маги проходили некий обряд, который давал им власть над мирозданием, — ответил я и указал на этот кусочек текста.

Прочитав пару абзацев, Элизабет грустно вздохнула: — Да, жаль, что здесь нет сведений об обряде. Я бы очень хотела стать столь же могущественной, что и Древние.

— Ладно, поёдём отсюда, — поднялся я. — Хватит на сегодня.

Во время прогулки по городу наша компания едва не рассорилась. Девушки категорически не хотели рано вечером возвращаться в Академию. Они и слушать не желали наши увещевания и настаивали на посещении театра.

— Дарт, хватит нас стращать, — не выдержала, в конце концов, Стефани. — Граф Шален давно мёртв и больше никто до нас не привяжется.

— Не скажи, — помотал головой Рик. — В столице таких негодяев пруд пруди.

— Что ж раз уж вы так печётесь о нашей безопасности, то давайте поёдём все вместе, — предложила Стефани. — И вы за нас спокойны будете, и нам удовольствие.

— Так дела у нас вечером, — сказал Рик. — Никак не получится в театр попасть.

— Ничего не говори, — попросила Элизабет. — Знаем мы о том, чем вы так заняты по вечерам.

— Хорошо, — решился я. — Пойдём в театр.

Сопроводив обрадованных девушек до Академии, мы решили заняться своими делами до вечера. Времени до начала представления ещё порядком, и мы вполне успеем смотаться в бордель и отдохнуть немного. Чтоб исполнить задумку, мы договорились с девушками встретиться по пути к театру — возле таверны "Улитка и Пастух" — и поспешили в дом удовольствий.

Ещё не доходя до борделя, я почувствовал неладное. Запах гари ощущался за квартал от требуемого нами дома. Терзаемый мрачными предчувствиями, я ускорил шаг и, свернув за поворот, замер как вкопанный. Рик тоже добрался до угла и, остановившись, с не меньшим изумлением уставился на сгоревший дом. Пожар здесь полыхал знатный — даже часть стены обвалилась внутрь здания.

— Дарт, что ж это за дела такие творятся? — спросил Рик. — Ведь когда мы уходили, всё в порядке было.

— Демон его знает, — пробормотал я, всё больше укрепляясь в подозрении, что без вмешательства Сати здесь не обошлось. — Может сумасшедший какой-то бордели палит, чтоб людям отдохнуть негде было.

— Отродясь у нас таких придурков не было, — пробормотал Рик.

— Наверное, удачно маскировался до сих пор, — предположил я. — Ну да ничего, власти отыщут поджигателя.

— Как бы нас под это дело на допрос не потянули, — обеспокоился Рик.

— Нет, нам опасаться нечего, — уверил я своего спутника. — Магистр Креон меня не вызывал, значит, никаких проблем нет. Может, бордель вообще в другой день сгорел.

— Давай спросим.

В кабаке, располагавшемся по соседству со сгоревшим борделем, нам поведали о том, что пожар приключился именно в ту ночь, когда мы там развлекались. Хмуро переглянувшись, мы пропустили по кубку вина и за разговором решили, что стоит разобраться действительно ли именно после моих посещений случаются пожары. Рик отправился в другой бордель развлечься, а я удовольствовался прогулкой по городу.

Замена, конечно, вышла неравноценная, и с тоской поглядывая на снующих по улицам девушек, я подумал, что жизнь моя скоро перестанет меня радовать. Никаких развлечений… это ужасно, по-настоящему ужасно. Неужто мне теперь и к девушке подойти будет нельзя, пока я не отыщу предназначенную мне?

Разглядывая прохожих, я бродил по улочкам, пока не забрёл в торговые ряды. В лавках мне удалось на время отрешиться от проблем и даже немного поднять настроение. И, даже ничего не купив, покидал торговые ряды довольным.

— Удачно вышло, — сказала Стефани, убедившись, что парни уже достаточно далеко отошли. — Сейчас мы приоденемся и отправимся в театр.

— Удачно, — согласно кивнула довольная Элизабет. — Хотя я сомневалась, что они променяют свой досуг на посещение театра.

— Дарт о тебе беспокоится, — глубокомысленно заметила Стефани. — Жаль, что вы не можете быть вместе.

— А мне-то как жаль, — грустно усмехнулась Элизабет.

— И зря ты не хочешь рассказать мне о вашей проблеме, — сказала Стефани. — Я бы могла помочь.

— Ты не сможешь помочь, — покачала головой Элизабет. — Это невозможно исправить.

Остановившись, Стефани посмотрела в глаза Элизабет и спросила: — Если всё так безнадёжно, то, может быть, ты позволишь мне попробовать подступиться к Дарту?

— Попробуй… — вздохнула Элизабет. — У меня нет никаких прав на него и моё разрешение тебе не требуется.

— Элизабет, не печалься, — прикоснувшись к руке девушки, попросила Стефани. — Может, всё ещё образуется. — Задумавшись на мгновение, тряхнула головой и перешла на шёпот. — И знаешь, я никогда не стану мешать тебе в общении с Дартом.

— Как это? — недоумённо посмотрела на Стефани Элизабет.

— А вот так, — тихо сказала Стефани, — не буду мешать и всё. Если у меня завяжутся отношения с Дартом, то я не стану его отдалять от тебя. Наоборот, я постараюсь сделать так, чтоб ты всегда могла общаться с Дартом. Вдруг что-то изменится, и вы сможете быть вместе?

— А как же ты? Неужели ты оставишь в этом случае Дарта?

— Элизабет, мы же не в деревне, — сказала Стефани. — И меж собой дружим. Так что нам мешает в случае благоприятного исхода дела поделить Дарта на двоих? Я считаю, что мы вполне сможем ужиться с тобой.

— Но это как-то… — в замешательстве пробормотала Элизабет.

— Необычно? — спросила Стефани и сказала: — Всё в порядке вещей, и семьи где есть несколько жён, не запрещены. В деревне — да, такие вещи редко встречаются, а в городах сплошь и рядом.

— И ты готова на такой союз? — недоверчиво спросила Элизабет. — Тебе не хочется, чтобы Дарт был только твоим?

— Хочется, — заверила её Стефани. — Но жадность — это грех. И Дарт тебя любит. Зачем его мучить и разрывать на части? Ради его счастья я готова смириться с ещё одной женой. Тем более что мы с тобой сможем жить дружно.

— Я не знаю… — прошептала Элизабет. — Ради того, чтобы Дарт был счастливым, я готова на многое, но такое…

— Элизабет, ты не отказывайся сразу, — попросила Стефани. — Это только поначалу такие мысли и идеи возмущают, а если ты всё хорошенько обдумаешь, то поймёшь, что я реальный план предлагаю. Или ты думаешь, что Дарт откажется от двух жён?

— Не знаю, — задумчиво проговорила Элизабет и решительно кивнула: — Хорошо, Стефани, я хорошенько обдумаю твои слова.

— Вот и славно, — обрадовалась Стефани и, ухватив Элизабет за руку, потащила её за собой. — Пойдём быстрее, нужно ещё успеть привести себя в порядок перед посещением театра.

Подходя к таверне, у которой мы условились встретиться, я приметил у входа небольшую группу ругающихся людей. Разглядев среди них Элизабет и Стефани, я поспешил к ним. Шестеро стоящих перед ними молодых людей — четыре парня и две девушки — одобрительными смешками и советами поддерживали выступившего вперёд разодетого франта.

— Так что же значит, ты не желаешь извиняться за своё поведение, мерзавка? — расслышал я вопрос светловолосого парня, с презрением разглядывающего Элизабет. — Тогда придётся тебя наказать.

— Мне не за что извиняться, — ответила Элизабет. — Я ничего не делала.

— Ещё не хватало чтобы ты что-то сделала, — вклинилась в разговор одна из девушек. — Таких мерзавок, как ты, казнить нужно.

— И не поможет тебе то, что ты в Академии обучаешься, — сказал один требовавший от Элизабет извинений парень. — Хотя, конечно, у тебя может совсем не быть чести, и ты можешь отказаться от дуэли. — Задумчиво добавил он. — От такой мерзкой особы этого можно ожидать.

— Сам ты мерзавец, — коротко ответила Элизабет.

— Тогда дуэль? — спросил заводила. — Раз ты не согласна извиняться и не считаешь своё поведение гнусным и мерзким.

Вытащив из-за ворота куртки знак ученика, я активировал защитный амулет и шагнул вперёд. Раздвинув стоящих спиной ко мне парней, я жестом остановил открывшую рот Элизабет и, подойдя к ней, развернулся лицом к непонятной компании.

— В чём дело? — осведомился я. — Заняться, что ли, нечем, что вы к девушкам пристаёте?

— А ты что, ещё один извращенец? — с усмешкой спросил парень, небрежным жестом поправивший кружевной ворот рубашки и улыбнувшийся услышав раздавшийся смех.

— Не больший извращенец, чем ты, — усмехнулся я. — Хотя бы до того, чтобы в женских рубахах ходить, я ещё не дошёл.

— В конец обнаглели эти мерзкие выскочки из Академии, — с притворной печалью сказал парень. — Маги недоделанные. Только забывают, что на дуэли магию применять запрещено, и за свою наглость придётся дорого заплатить.

— Дуэлянт, — с пренебрежением фыркнул я.

— Немного не так, — поправил меня парень, — барон Даэл.

— Да хоть граф, — зевнул я. — Невелика птица.

— А ты-то кто, крестьянин? — скривился задетый моим пренебрежением парень.

— Да такой же извращенец, как эти девки, — хохотнул один из парней.

— Перебирайтесь-ка вы на другое пастбище, — посоветовал я компании. — Видать, старое у вас совсем беленой заросло. Кроме вас, здесь никаких извращенцев нет.

— Даэл, убей этого крестьянина, — посоветовала одна из девушек. — И девок. Нечего мерзость такую плодить. Флавия, я думаю, тоже поддерживает такое решение. Правда ведь, Флавия? — обратилась она к своей подруге.

— Да-да, — кивнула вторая девушка. — Или извинения или смерть.

И достав из украшенного драгоценными камнями мешочка крохотную шкатулку, открыла её. Достав из неё небольшой кристалл ядовито-жёлтого цвета, положила его в рот. Жмурясь от удовольствия, она протянула шкатулку остальным. Компания молниеносно цапнула по кристаллу, и даже их заводила на мгновение отвлёкся, чтоб взять себе один.

— Так что, вы будете извиняться? — поинтересовался барон, небрежно упуская руку на рукоять меча. — А, извращенцы?

— Я ничего не делала и извиняться мне не за что, — повторила Элизабет. — Вы сами привязались.

— Нечего было пялиться на леди Флавию, — сказал Даэл.

Внимательно оглядев девушку в изысканном платье, которая убирала в мешочек шкатулку, я решил, что она весьма недурна собой.

— Ну, так дыр же на ней не протёрли, — сделал вывод я, осмотрев леди.

— Да как ты смеешь, смерд? — прошипела обозлившаяся Флавия.

— Я вызываю тебя на дуэль, — шагнув ко мне, заявил барон. — Ты своей кровью принесёшь извинения леди Флавии.

— А кто тебе сказал, что я приму твой вызов? — удивился я. — Невместно мне принимать вызов какого-то проходимца низкого рода. — И оглядев Даэла, заявил. — Может, ты вообще беглый раб, нацепивший богатое тряпьё?

Стиснув губы, барон не говоря ни слова, попытался ударить меня по щеке. Вспыхнувшая защита остановила его удар, и попытка оскорбить меня пощёчиной не удалась.

— Что, трусливое ничтожество, за защитой прячешься? — зло проговорил барон. — Нет никакого понятия о чести? Или трусость превыше всего?

— Невместно принимать вызов стоящего ниже, — повторился я. — Да и не уверен я, что ты к благородному сословию принадлежишь. По виду на какого-то проходимца смахиваешь.

— Ах ты, мерзавец…

— В чём здесь дело? — перебил барона подошедший к нам десятник и пятью стражниками. — Народ жалуется, что здесь беспорядки готовятся.

— Нет здесь беспорядков, — отрезал Даэл. — Я, барон Даэл, в присутствии свидетелей вызываю это ничтожество на дуэль, — указал он на меня пальцем. — А если этот трус откажется, то пусть мои слова о том, что он мерзавец и человек у которого нет чести обретут силу истины.

— А вы что скажете, господин маг? — перенёс на меня свою внимание десятник.

На мгновение задумавшись, я окинул взглядом Даэла. Не похож он на изнеженного беззаботной жизнью человека. Крепкий парень лет двадцати пяти, хорошо сложённый и держится уверенно. Не впервой ему, видать, на дуэлях сражаться, и готов он к такому развитию событий. Однако отказаться я не могу, так как его оскорбления любой сможет мне в лицо высказать, потому как эти слова будут считаться истинными. А вот затянуть дело можно. И я сказал: — Если ты покажешь мне бумаги, удостоверяющие то, что ты действительно принадлежишь к благородному роду, то я на дуэль согласен, а со смердом биться не буду.

— Мы можем подтвердить его происхождение, — высказались друзья барона.

— Я на слово не верю. Как будут доказательства благородного происхождения — так и будет дуэль.

— Унизить меня хочешь? — спросил Даэл и с презрением окинул меня взглядом. Не дождавшись от меня ответа, продолжил: — Хорошо, труп, завтра будут у тебя бумаги. — Зло скривив губы, повернулся к Элизабет. — Тебя, мерзавка, я тоже вызываю на дуэль. Сдохнешь вслед за своим трусливым дружком.

— Ты сдохнешь раньше, — ответила Элизабет.

— Вы принимаете вызов госпожа? — спросил у неё десятник.

— Да, — коротко ответила Элизабет.

— Что ж, дело улажено, расходитесь, — приказал десятник. — Иначе все будут арестованы за организацию беспорядков.

— Сходи к помойным ямам, полюбуйся на своё последнее пристанище, — посоветовал мне на прощанье барон. — Скоро твой труп туда выбросят.

— С чего бы это меня будут хоронить на территории вашей усадьбы? — усмехнулся я. — Ведь помойные ямы — это ваше родовое поместье. — Не обращая внимания на ругательства барона, сказал девушкам: — Пойдёмте в зал.

Усевшись за столик и заказав вина, мы переглядывались, пока Стефани не нарушила молчание: — Что теперь, Дарт?

— Наверное, дуэль, — ответил я и спросил: — Из-за чего ссора-то приключилась?

— Я… — начала Элизабет.

И её тут же перебила Стефани: — Из-за нелепицы. Элизабет задумалась и уставилась на эта Фавию. А они приметили внимание Элизабет и привязались к ней, дескать, она не так смотрит. Хотя им, наверное, всё равно было, из-за чего прицепиться, ты же видел — они кристаллы сноора употребляют. Они не в себе были.

Выслушав рассказ девушек, я грустно покачал головой. Вот так из-за одного случайного взгляда трагедии происходят. Не повезло барону. Хотя если он отойдёт и подумает над случившимся… может и не станет дело до дуэли доводить… да, нет, это глупость, слишком много людей было. Если сам угомонится, то ему помогут дойти до нужной кондиции. Приятели у него такие… да и эта леди гадина порядочная. Нужно решать проблему кардинальным образом. Помимо того, что погибнуть мне совсем не хочется, так это ещё и недопустимо, потому что тогда Элизабет может погибнуть.

— Проклятье… — прошептала расстроенная Элизабет, смотря на меня. — Может, мне стоило извиниться? Я всё-таки и вправду смотрела на неё.

— За косые взгляды на дуэли не вызывают, — твёрдо сказала Стефани. — Они были одурманены сноором и потому не помогли бы никакие извинения.

— Да, Элизабет, ты ни в чём не виновата, — успокоил я расстроенную девушку. — Так вышло, и не стоит себя казнить.

— Дарт, может, нам осторожненько устранить проблему? — тихо спросила Стефани. — Подобраться к Даэлу незаметно и ментальным заклинанием воспользоваться. Приказ убраться из столицы заложить — и можно будет забыть об этой проблеме.

— Хорошая мысль, — похвалил я Стефани. — Только если барон исчезнет, то ко мне слишком много вопросов возникнет.

— Дарт, — прошептала Стефани, — так тебе не нужно ничего делать. Если ты позволишь, то я сама этот план воплощу, и ты сможешь дать клятву, что ничего барону не делал и понятия не имеешь что с ним.

— Тебе-то зачем неприятности? — спросил я. — Ты ведь только-только из опасной ситуации выбралась.

— А кто мне помочь хотел и о риске даже и не думал? Когда у меня неприятности были? Так и я хочу тебе помочь.

— Спасибо, Стефани, — поблагодарил я девушку. — Но пока не стоит залазить в это дело. Немного времени есть, поэтому пока лучше собрать информацию об этом бароне. А то, может, он и меч в руках держать не умеет. Так, на поясе носит для форсу.

— Рика нужно попросить, чтоб он приятелей к сбору информации привлёк, — сказала Стефани.

— Верно, — согласился я.

Заявившегося чуть погодя Рика тут же привлекли к осуществлению плана. Время было ещё не позднее, и до сумерек удалось разыскать нескольких его приятелей, которые согласились помочь в сборе сведений. Первым делом мы разузнали, где живёт этот барон, а потом туда отправились наши помощники. Выдав им денег, мы попросили их побродить по округе, заглянуть в таверны возле дома барона и выискивать любые сведения о противнике. Двух человек отрядили присмотреться к дому и двору Даэла, приметить, есть ли охрана, и какая. До поздней ночи мы были заняты сбором информации.

Кое-какие сведения удалось получить сразу. Выяснилось, что барон мастерски владеет мечом и убил уже не одного противника на дуэлях. Снооор, конечно, влияет на реакцию и скорость, но я не мастер меча, чтоб противостоять обучавшемуся с детства воину. Тем более риск для меня — совершенно непозволительная роскошь, ибо Элизабет ещё хуже меня мечом владеет. Так же прояснилась ситуация с охраной — её оказалось немного, всего восемь человек. В принципе, предложенный Стефани план был осуществим. Но было одно но — я не собирался впутывать в это дело девушек. Это моё дело, и решу я его сам. Тогда даже в случае проблем с властями никто кроме меня не пострадает. Тем более Стефани навела меня на достойную идею о том, как избавиться от Даэла.

Мысль использовать ментальное заклинание неплоха, и такое решение будет оптимальным. Только я сам проберусь к барону и наложу на него заклинание. Ну, а на случай, если власти будут задавать мне вопросы, ещё одно заклинание беспамятства Элизабет наложит на меня. Таким образом, я смогу говорить, что не имею никакого представления о том, что приключилось с бароном, и никакие допросы не смогут заставить меня признаться в устранении Даэла. Конечно, существует вероятность, что к допросу могут привлечь мага, и он сможет восстановить мою память, но это маловероятно. В крайнем случае, попрошу в таком разе Креона помочь мне и избавить от магической проверки. Ну, а в случае совсем уж опасного развития ситуации придётся убираться из столицы.

За полночь мы вернулись в Академию. Распрощавшись, начали расходиться. Придержав Элизабет, я перемолвился с ней с глазу на глаз и объяснил, какими будут наши действия. Элизабет согласилась, что план неплох, только предлагала воспользоваться помощью Стефани, ведь её ещё меньше нас будут подозревать в устранении барона. Убедив девушку в том, что мы и сами великолепно справимся, я отправился спать.

Проснувшись незадолго до начала занятий, я поднялся и, собравшись, отправился учиться. Продумывая на ходу различные варианты проникновения в дом барона, добрался до аудитории. Усевшись на своё место, разложил на столе письменные принадлежности и, подняв взгляд, увидел входящую в аудиторию помощницу магистра Креона. Взглянув на меня, она усмехнулась и махнула мне рукой с зажатыми в ней бумагами. Едва не выругавшись, я поднялся со стула и направился к ней.

— А магистр не может меня после занятий вызывать? — поинтересовался я у девушки подходя к ней.

— А тебя не магистр вызывает, — пояснила она. — Сегодня тобой интересуются дознаватели. Магистр Креон разрешил им провести твой допрос, и сейчас ты ответишь на их вопросы.

— И чего им от меня нужно? — мрачно спросил я.

Ничего не ответив, девушка качнула головой, указывая на дверь. Покосившись на прислушивающихся к нашему разговору студиозов, я вышел вслед за ней из аудитории. За дверью обнаружилась ещё пара магов в чёрных мантиях с красной оторочкой. Внимательно оглядев меня, они пристроились позади нас, когда я двинулся за девушкой к лестнице.

К моему удивлению, мы не поднялись на третий этаж, а спустились в холл и вышли из Академии. Проследовали до ворот, где девушка отдала бумаги мужчине в поношенном камзоле.

— Следуй за мной, — бросил мне мужчина и, развернувшись, потопал куда-то.

Посмотрев на девушку, которая кивнула, подтверждая право этого человека распоряжаться, я двинулся за мужчиной и, покосившись, заметил, что два мага продолжают идти чуть сбоку от меня. Нагнав человека, который, видимо, имел отношение к дознавателям, я поинтересовался: — А куда мы идём?

— В гости, — усмехнулся мужчина, взглянув на меня. Заметив, что мне совсем не смешно, серьёзно сказал: — Тебя хочет видеть господин дознаватель первой ступени. Господин Райен.

— А зачем?

— Понятия не имею, — ответил служака. — Я только доставляю людей, и причины их задержания мне знать не положено. — Заметив, что я нахмурился, сказал: — Не волнуйся, ничего худого тебя не ждёт. Преступников в цепях доставляют, а не своим ходом. Так что не переживай, допросят тебя и отпустят. Да и, — мотнул он головой, указывая на сопровождавших нас магов, — надзирающие, наверное, не зря идут. Присматривают, чтоб с тобой ничего худого не вышло.

Заметив, как меня перекосило от той чуши, что нёс служака, он усмехнулся: — Шучу. Надзирающие следят, чтоб ты какой-нибудь фортель не выкинул и не удрал по дороге.

Раздосадованный тем, что не удалось скрыть эмоции, я пробурчал: — Мне незачем удирать, я не совершал никаких преступлений.

— А преступлений вообще не бывает, — заявил мужчина. — Это люди выдумали такое понятие. Преступление — оно ведь от людей зависит, а не является неизменным фактом. К примеру, в Ситии рабов держать можно, а у нас это преступлением считается. Так и везде, как придумают люди законов, так и преступники появляются, а на самом деле…

Кивая в такт словам ударившегося в философию служаки, я лихорадочно пытался сообразить, зачем я потребовался дознавателям. Ничего, кроме сожжённых борделей, на ум не приходило. Но на кой тогда такое сопровождение? Понятно, что маги — для того, чтоб схватить меня при необходимости. Однако, я не государственный преступник, чтоб такое внимание мне оказывать. Тем более, что гораздо проще было меня сразу вырубить и доставить оглушённого к дознавателям, если опасаются, что я сопротивление окажу. Ведь после того, как я активирую амулет, меня не так просто схватить будет. Или, может, они подозревают меня в чём-то и пытаются проверить, не брошусь ли я в бега, испугавшись наказания?

Спустя полчаса, когда мы добрались до цели нашего путешествия — небольшого светлого кабинета на последнем этаже здания управы дознания и правосудия — все мои сомнения разрешились. Едва я уселся на стул возле стола, за которым сидел мужчина, назвавшийся дознавателем первой ступени Райеном, а чуть в стороне у окна стоял ещё один человек, как меня огорошили вопросом: — Ну что господин Дарт, желаете чистосердечно признаться и поведать о совершённых преступлениях?

— В чём меня обвиняют? — спросил я.

— Ни в чём, — ответил дознаватель.

— Тогда в чём я должен признаваться? — изумился я.

— В совершённых преступлениях, — любезно повторил Раен. — Раскаяние и помощь дознанию облегчат вашу участь, и нам не придётся применять пытки.

— Я ничего дурного не делал, — помрачнел я. — Не в чем мне сознаваться.

— Зря вы так, господин Дарт, — вздохнул дознаватель. — Зря. — И не успел я вымолвить ни слова, как прозвучало предложение: — Тогда поведайте нам, что вы знаете о смерти барона Даэла.

— Ничего не знаю, — с искренним изумлением уставившись на дознавателя, ответил я. — А что с ним случилось?

— Вот это-то мы и хотим понять, — сказал дознаватель. — И разобраться, что заставило барона оборвать свою жизнь. Или кто ему помог это сделать.

— Он свёл счёты с жизнью? — спросил я и с недоумением пробормотал: — Но я-то тут причём?

— Скорей всего имело место убийство, — сказал Райен. — Потому как никому не придёт в голову повеситься на воротах в поместье. А вы господин Дарт, желали барону смерти, потому как понимали, что если дуэль состоится, то придётся умереть вам. Так что лучше признайтесь сами и тогда мы сможем придумать, как выйти из создавшегося положения с обоюдной выгодой.

— Каким это образом? — поинтересовался я. — Вы за один день изобличите преступника, а я без пыток отправлюсь на плаху?

— Ну что вы господин Дарт, — улыбнулся дознаватель. — Наказания можно избежать. В конце концов, мёртвых не воскресить, а живые ещё могут быть полезны. Мы готовы пойти на уступки и облегчить вашу участь, если вы окажете содействие правосудию. К примеру, возможно, что если вы подпишете вот это, — протянул он мне листок, — и принесёте клятву служения, то обо всём произошедшем забудут, и вы сможете начать жизнь с нового листа.

— Так просто? — недоверчиво взглянул я. — Одна подпись — и можно, не опасаясь наказания, убить человека на дворцовой площади?

— Не совсем так, — рассмеялся Райен. — Больше убивать никого нельзя. Но о ваших преступлениях мы можем забыть. Тем более что вас вынудили их совершить. Дело в том, что мы руководствуемся в первую очередь интересами Империи. Барона всё одно не вернуть, а маг на службе может принести немалую пользу. Вы ведь на универсала обучаетесь? — уточнил он и, увидев мой утвердительный кивок, продолжил: — А нам маги для поиска и поимки преступников нужны. Очень нужны. Потому мы и готовы закрыть глаза на пару ваших преступлений.

— Какую пару? — недоумённо спросил я. — Барон что, два раза подряд покончил с собой?

— О, так вы утверждаете, что и к смерти графа Шалена никакого отношения не имеете? — спросил Райен.

— Не имею, — твёрдо ответил я. — Я не убивал ни графа, ни барона.

— Зря вы так, господин Дарт, — огорчился дознаватель. — Может, если вы проведёте пару дней в каменном мешке и поразмыслите над нашим предложением, то это поможет вам принять правильное решение?

— Странный способ привлечь мага на службу, — сказал я поёжившись.

— Вы не так поняли, господин Дарт, — сказал Райен. — Мы только предложили вам выход из затруднительной ситуации, который выгоден всем. Но сначала вам придётся сознаться в совершении преступлений и объяснить, каким образом вы убили этих людей, ибо никакого магического воздействия обнаружено не было. Чистосердечное признание и присяга — вот ваш шанс выпутаться из этого грязного дела, не простившись с жизнью, да ещё и выгадав немало.

— Я их не убивал и вообще ни при чём, — ответил я.

— Ваше право, — пожал плечами дознаватель. — Можете продолжать упорствовать, раз вам жизнь не мила.

— Вы меня не слушаете, — с отчаянием повторил я. — Никакого отношения к этим убийствам я не имею. Могу поклясться, что не убивал ни графа, ни барона.

— Вот так? — казалось, удивился дознаватель. — И кара богов вас не страшит?

— Нет, — ответил я и призвал богов засвидетельствовать мою клятву. Услышав слова клятвы, Райен нахмурился и, почесав лоб, посмотрел на молчавшего всё это время мужчину у окна. Дождавшись его кивка, перевёл взгляд на переданные ему моим сопровождающим бумаги и углубился в чтение. Затянувшееся на время ознакомления дознавателя с бумагами молчание нарушалось лишь мерным стуком пальцев по дереву. Мужчина, стоявший у окна, словно потеряв интерес к происходящему, тарабанил пальцами по подоконнику.

— Вы свободны, господин Дарт, — сказал Райен, вычитав что-то в бумагах.

— Я могу идти? — уточнил я. — Больше никаких вопросов ко мне нет?

— Да. Вашей клятвы было достаточно, чтобы снять подозрения.

Поднявшись, я простился с дознавателем и потопал к выходу.

— Что скажешь? — спросил Райен у Рилаха, подошедшего к столу и взявшего доставленные с подозреваемым бумаги.

— Неплохой парень, — задумчиво сказал Рилах, просматривая листки. — Уверенный и разумный. Не знаю, где он жизненного опыта набрался, но так просто его не зацепить. Поработать придётся.

— Думаешь, стоит?

— Да. Похоже, парень честный, и порядочный человек, и привлечь его к нашей службе будет полезно.

— А я вот не знаю, стоит ли связываться, — со вздохом признался Райен. — Дела вокруг этого парня мутные творятся. Преступления эти непонятные. — Скривившись, выругался и сказал: — Попробуй теперь разберись, кто в них виноват.

— Попробуй с ищейками информацией поделиться, — предложил Рилах. — На надзирающих насядь, пусть помогут в расследовании — ведь эти дела их подопечных в грязи марают.

— Насядь, — помрачнел Райен. — Не говорят ни слова. Сам почитай, ничего толком об этом Дарте не написали. Словно он из Пустошей в Академию приехал. Мало того, ещё и сопровождать его двух боевых магов отправили и потребовали ограничиться расспросом по этим двум делам. Так что зацепить его за убийство сэра Адриана не удастся.

— Странно, — бросив бумаги на стол, сказал Рилах.

— Может, лучше оставим Дарта в покое? — спросил Райен. — Раз надзирающие его так плотно опекают, то не исключено, что парень в чём-то более серьёзном, чем убийства, замешан. Попусту такая круговерть не могла завертеться… — Посмотрев на вошедшего в кабинет без стука мужчину и улыбнувшись, спросил: — Что Самир, опять какое-нибудь дело у нас отнять хотите?

— День добрый, — с улыбкой поздоровался Самир. — Хорошо, что вы оба тут, не придётся по кабинетам бегать.

— А что у тебя к нам за дело? — спросил Рилах.

— Вот, — вытащив из внутреннего кармана свиток, Самир протянул его Рилаху. — Это распоряжение Малого совета о содействии.

— Высоко взлетел, — хмыкнул Рилах, рассматривая бумагу, скреплённую малой печатью и подписями высших лиц Империи.

— Упасть не боишься? — с ехидством поинтересовался Райен.

— Боюсь, — вздохнул Самир, — но служба такая.

— Да, служба у тебя опасная, — согласился Рилах. — Головы из-за ошибки враз лишиться можно. — И серьёзно посмотрев на Самира, спросил: — Так что от нас требуется?

— Все бумаги, относящиеся к делу Дарта, сына госпожи Эрилин из Вакры, изымаются, дело в отношении него прекращается, а работавшие с ним приносят клятву о неразглашении, — отчеканил Самир. — И крайне желательно, чтоб вы даже не смотрели в его сторону при встрече.

— Вот так-так, — рассмеялся Райен и сказал Рилаху: — Говорил я тебе, что мутное это дело.

— А что с этим Дартом такое? — спросил Рилах. — И надзирающие его опекают, и ищейки, теперь ещё вы вмешались.

— Рилах, я не могу тебе ничего сказать, — ответил Самир. — Без обид. Просто за это дело и вас могут вмиг списать, хоть вы и не последние люди в Империи. И по-дружески вам советую, забудьте вообще об этом Дарте.

— Хорошо Самир, считай, что мы уже всё позабыли, — сказал Рилах.

— И ещё, — добавил Самир, — извиняйте, но сейчас в ваших кабинетах проведут обыск и допросят вас.

— Да вы что там, в охранке, спятили, что ли? — возмутился Райен. — Или, раз вам такие полномочия дали, то вы решили на полную катушку оторваться?

— Райен, пойми — дело тухлое, — сказал Самир. — Такое творится, что я не могу пренебречь правилами и удовольствоваться вашими заверениями, что вы все бумаги отдали. А ну как завалится какая-нибудь за стол, а потом всплывёт?

Выйдя из кабинета, я в сопровождении магов отправился назад в Академию. Теряясь в догадках, кто убил барона и что вообще творится вокруг меня, дошёл до Академии. У входа меня поджидала помощница магистра Креона, и вместо занятий мне пришлось отправиться в гости к главе надзирающих.

— Как дела, Дарт? — поинтересовался магистр, едва мы остались наедине. — С тебя сняли обвинения?

— Вроде да, — ответил я. — Я поклялся, что не совершал убийства, и меня отпустили.

— Это хорошо, — сказал Креон и спросил: — Тебя только по поводу смертей Шенона и Даэла расспрашивали? Про сэра Адриана не упоминали?

— Да, только об этих нелепых смертях в столице речь шла, — ответил я и встревожено спросил: — А что, их и смерть сэра Адриана интересует?

— Конечно, интересует. Дознаватели ведь не за красивые глаза плату получают, а за раскрытие преступлений. Из-за смерти крестьянина они, конечно, и не трепыхнулись бы, а вот человеком, объявленным в розыск по подозрению в убийстве благородного сэра, заинтересовались. Тем более, ты — маг, и подловить тебя дознавателям было выгодно.

— Так что, они могут мне припомнить смерть сэра Адриана?

— Нет, — сказал Креон. — Это дело я уладил. Потому они у тебя только о графе и бароне расспрашивали.

— Прям беда какая-то с этими благородными, — расстроено вздохнул я. — Мрут как мухи. Хотя и вовремя.

— А ты не влезай в неприятности, — посоветовал магистр. — Я же тебя просил не искать себе приключений. А ты что? Зачем с этим бароном связался?

— Они сами привязались и ссору затеяли, — пояснил я. — Мне бы эти проблемы и даром не сдались. А тут словно притягивает ко мне неприятности, словно извести меня кто-то хочет.

— Извести, говоришь, — задумался Креон. — Вряд ли. Но опаску имей и больше не встревай в такие проблемы. Если видишь, что что-то странное вокруг тебя творится, уходи тотчас оттуда. Амулет защитный активируй и уходи. С бароном надо было именно так и сделать. Не выслушивать его оскорбления и ждать пока толпа вокруг вас соберётся, а развернуться и уйти. А я бы конфликт и без смертоубийства уладил.

— Не догадался я так поступить, — признался я. — Да и девушки со мной были. Не мог же я их оставить?

— У них тоже защитные амулеты есть, — сказал Креон. — Поэтому, если ещё что-нибудь подобное произойдёт, то воспользуйтесь защитой и уйдите. А на оскорбления не обращайте внимания — денёк-другой пройдёт — и вам принесут извинения.

— Уж лучше б не было больше подобных неприятностей, — проворчал я.

— Я тоже так думаю, — усмехнулся Креон. — Но на всякий случай объясняю тебе, что делать в подобных ситуациях. Чтоб не было потом проблем.

Проведя со мной небольшую нравоучительную беседу, магистр Креон отправил меня на занятия. Попав в аудиторию как раз в перерыве между занятиями, я уселся на стул и, опёршись локтями о стол, обхватил руками голову.

— Дарт, что случилось? — встревожено спросила у меня Элизабет. — Почему ты на занятия с утра не пришёл?

Подняв взгляд на девушку, я через силу улыбнулся и сказал: — Всё в порядке. Заглянул в гости к дознавателям и потому задержался.

— А что им от тебя нужно было?

— Дуэлянт наш сегодня ночью повесился, — ответил я. — Вот и решили у меня узнать, не имею ли я к его гибели какого-либо отношения.

— Повесился? — ахнула Элизабет.

— Этого не может быть, — заявила Стефани. — Это ерунда какая-то. Не могут же все наши враги умирать непонятно почему.

— Может, и ерунда, но барон мёртв.

Дождавшись, когда ректор освободится, глава надзирающих вошёл в кабинет. Устроившись на своём привычном месте, на диване, он посмотрел на бледного Ульриха и спросил: — Как ты?

— В порядке, — устало вздохнул Ульрих. — А что, у тебя плохие новости?

— Нет, плохих нет, — ответил Креон. — Образовавшаяся проблема улажена и волноваться не о чем.

— Если Дарт опять в какую-нибудь историю не влипнет, — усмехнулся ректор.

— Нет, не думаю, что ещё кто-то из благородных решит его на дуэль вызвать, — рассмеялся Креон. — После сегодняшней наглядной демонстрации к нему больше никто не привяжется. Одно дело — благородно и славно погибнуть на дуэли, а другое — быть повешенным, как какой-то крестьянин.

— На нас, надеюсь, никто не выйдет?

— Нет, всё чисто сделали, — уверил ректора магистр. — Никакого магического воздействия и свидетелей.

— А что на счёт графа?

— С Шеноном пока неясно, — признался Креон. — Не смогли мы пока выйти на убийцу.

— А с борделями что?

— Тоже тёмное дело. В этот раз один из моих буквально по пятам за Дартом ходил. Даже в комнате, где Дарт с девушкой развлекался, всё время находился и ничего. И, тем не менее, бордель вскоре после ухода парня сгорел.

— Ничего, — сказал Ульрих, — главное, что не Дарт поджигатель. А кто бордели палит, со временем узнаем.

— Дознаватели кстати, похоже, угомонятся, — сказал Креон. — Дарт поклялся, что не имеет отношения к убийствам и от него отстали.

— Это хорошо, хоть хлопот поубавится.

Терзаемый самыми невероятными догадками относительно творящегося вокруг меня, я досидел до конца занятий, не вникая в смысл слов преподавателя. После учёбы пошёл к себе. Прикрыв за собой дверь в комнату, достал из шкафа припасённую ранее на случай похмелья бутыль вина и, усевшись на кровать, сделал большой глоток. Поморщившись, глубоко вздохнул и сделал ещё пару хороших глотков. Поставив бутыль на стол, почесал голову и завалился на кровать. Вино довольно быстро угомонило мельтешащие мысли и, успокоившись, я уснул. Сон пошёл мне на пользу — после отдыха размышлять о происходящем было легче. Тревога и волнение, охватившие меня после утренней прогулки к дознавателям, улеглись, и я смог без суеты поразмыслить.

Не нравится мне столица. В Пустошах куда как проще и легче было. Вот и всё, что я могу точно сказать на счёт происходящего. Тут ни один демон не разберётся во всех этих поджогах и убийствах. Голову ломать смысла больше нет, тут одно из двух — либо на меня целый сонм богов ополчился, либо множество неизвестных мне факторов создают всю эту круговерть. В любом случае понять, в чём тут дело, мне не удастся.

Жаль, что нельзя, как в Сулиме, захватить пленника и расспросить его. Ситуация столь же странная, как с разбойниками. Помнится, тогда я тоже голову ломал, совершенно не представляя, что происходит. А проблема-то была в уродах, распустивших невероятные слухи о моих сокровищах…

Так-так. А что, если предположить, что и в этот раз не обошлось без доброхотов, втравивших меня в неприятности? Даже с учётом того, что врагов в столице у меня вроде нет, такое вполне возможно. Какой-нибудь слух пустили, и теперь вокруг меня не пойми что творится. Хотя в таком случае меня бы или убить хотели, или ещё что-нибудь плохое сделать. А тут, не успею я в проблему угодить, как она решается самым кардинальным образом. Словно оберегает меня кто-то. Нет, Креон, может, и вправду сможет избавить меня от мелких неприятностей, но убивать моих противников ему резона нет. Даже ради родственников на такое не всякий пойдёт, а я чужой человек. Если бы это ради выгоды делалось, то тогда бы можно было в такой расклад поверить. Только какая с меня выгода? На службу затянуть? Да ну, это бред, эдак и благородных не останется, если такие ловушки устраивать. А богатств у меня особых нет, поэтому нажиться на мне не удастся…

Знания! Знания — вот моё богатство! Дарг, да за мои знания по слиянию заклинаний маги сотню аристократов вырежут. А аристократы будут стремиться убить меня, чтоб не допустить ещё большего усиления магов. Если принять в расчёт такой расклад, то это объясняет, почему проблемы то возникают, то исчезают. Одним бы в этом случае была выгодна моя смерть, а другим нет. Но о книге Древнего мага никто не знает и я об этом не болтал… Не мог никто прознать об этом знании которым я завладел. Не стыкуется эта теория с реальностью, не стыкуется…

Хотя разбойникам в Сулиме тоже полную ерунду наплели о перевозимых мной сокровищах, так почему не заподозрить, что и здесь кто-то невероятную сказку выдумал, чтоб меня в неприятности втравить? Ведь даже благородных можно найти, чем заинтересовать. И я даже знаю, кто мог подобное совершить: Мэри. Уж у неё-то ума хватило бы невероятную историю сочинить, выдать её за правду и дождаться, пока меня прикончат. Самой-то ей нельзя меня убить. А ради гарантированного устранения, она могла десяток самых разных историй выдумать. Мало ли пустила слух, к примеру, что я, как Древние, могу структуру мироздания видеть, вот и творится вокруг меня невесть что. Конечно, только осёл в такое может поверить, но, как ни странно, такие бредовые истории часто за правду принимают.

Да, такой вариант вполне вероятен. Придётся эту мысль проверить. Если и вправду всё подстроено одной очень злобной и невероятно коварной зверюкой, то информацией разжиться можно. Слухи — это дело такое: в мешке их не утаишь, а, значит, стоит друзей Рика озаботить небольшой работёнкой. Попросить их по кабакам и по тавернам побродить и поболтать с людьми. Глядишь, и наткнутся они на слушок обо мне. Потратиться, конечно, придётся немного, но лучше небольшие затраты, чем большие проблемы.

Довольный тем, что удалось, наконец, подобрать логичное объяснение происходящему, которое к тому же можно проверить, поднялся с кровати. Хватит размышлять, пора собирать доказательства или опровержения моей теории. Может, и зря я на Мэри грешу, и не в ней дело. Я привёл себя в порядок и отправился на место встречи у Академии, где наша компания обычно встречается, чтобы вместе идти в школу меча. По пути меня осенила ещё одна идея — попробовать проверить, не крутятся ли вокруг меня соглядатаи. Сходу проблему не подстроить, а, значит, за мной должны соглядатаи приглядывать и доносить о моих делах. Было бы неплохо такого человечка отловить и допросить.

Управа сыска и надзора.

Кабинет главы управы господина Марка.

— Господин Марк, — сказал Самир, едва глава управы ознакомился с бумагой, подтверждающей его полномочия. — Я рассчитываю на ваше полное содействие.

— Буду рад помочь, — кисло улыбнулся Марк и вернул Самиру свиток. — Но, как вы понимаете, наши силы не беспредельны, и выделить вам много людей я не могу.

— А от вас не потребуется выделять людей, — уверил его Самир. — Скорее наоборот, несколько ваших ищеек высвободится, и вы сможете отправить их на другое задание.

— Хотите дело у нас забрать? — нахмурился Марк. — Мы работали, а вы решили сливки собрать?

— Не думаю, что вы далеко продвинулись в расследовании, так что вряд ли у вас есть результаты, — сказал Самир. — И не стоит на меня обижаться, это не моя идея, а приказ Малого совета.

— Чьё дело вы забираете? — спросил Марк.

— Дело Дарта, сына Эрилин из Вакры, — отчеканил Самир. — Пригласите сюда людей, которые работают над объектом, и выдайте всю собранную информацию.

— Дарт? — задумчиво переспросил Марк. — Так нет такого человека в разработке.

— Марк, вы осознаете, что можете лишиться головы? — понизил голос Самир. — Я понимаю, что между нашими управами есть напряжённость и недоверие в отношениях, но откровенная ложь — это нечто из ряда вон выходящее. Тем более, это попросту глупо, ведь ваших ищеек вчера видели возле Дарта.

— Послушай, ты, глупый сопляк, — повысил голос Марк, — бумажка, конечно, даёт тебе огромную власть, но мозгов не прибавляет. Потому повторяю ещё раз — у нас нет дела по Дарту, сыну Эрилин из Вакры. А вчера так вообще в городе работала лишь одна многочисленная группа и занимались они совсем другим человеком.

— Каким? — спросил Самир. — Может, вы просто знаете этого человека под другим именем?

— Вряд ли, — усмехнулся Марк. — Если только он в девицу превращаться не умеет.

— Вот как, — задумался Самир. — За кем же вы тогда следите?

— Это не относится к вашему делу, и я не могу вам ничего рассказать, — ответил Марк. — Вас интересует Дарт — так я вам заявляю, что мы не работаем с этим человеком. Что-то ещё?

— Господин Марк, давайте обойдёмся без эксцессов, — предложил Самир. — Вы обязаны подчиняться приказам, так подчиняйтесь, а не бунтуйте. Если вас не устраивают мои полномочия — обращайтесь с жалобой к Малому совету. А сейчас, если не станете мне помогать, я могу всю вашу управу за противодействие на виселицу отправить.

— Тарк! — громко сказал Марк и, когда его секретарь вошёл в кабинет, приказал: — Тарк, пригласи ко мне Дилана.

— Хорошо, — отозвался секретарь и отправился выполнять поручение.

— Сейчас придёт старший группы, работавшей вчера в городе и расскажет, попадал ли в сферу внимания этот ваш Дарт, — сказал Марк. — А дела по этому объекту у нас точно нет.

— Как ты, Дарт? — спросила у меня Элизабет, когда я подошёл к девушкам.

— Нормально, — ответил я. — Дуэлей в ближайшее время не предвидится, и это радует.

— Дарт, я тут подумала, а не подкинули ли тебе обманку? — спросила Стефани. — Барон мог испугаться, что ты с ним до дуэли расправишься, и разыграть представление со смертью, а через пару дней он неожиданно воскреснет и назначит схватку на ближайшее время, когда ты уже ничего поделать не сможешь.

— Нет, Стефани, я в подобную хитрость не верю. Да и потом, представь, какие проблемы возникнут из-за такого представления. Проще исчезнуть на время из города, чем устраивать свою мнимую гибель.

— Да, ты прав, — вздохнула Стефани. — Просто уже голова идёт кругом от всех этих странностей.

— Ага, — согласился я, — головоломка какая-то. Но, возможно, у этих странностей есть причина.

— Какая? — в один голос спросили девушки.

— Один мой старый враг, — ответил я, не желая говорить при Стефани о Мэри. — Думаю такая афёра моему партнёру по зубам.

— А ты рассказал о своём враге магистру Креону? — спросила Стефани. — Надзирающие быстро бы избавили тебя от него.

— Сначала нужно убедиться, что я прав, — сказал я. — Вечером займусь проверкой моего предположения, а уж как получу факты, так и придумаю, как проблему решить.

— Мы с тобой, — заявили девушки.

— Хорошо, — согласился я. — Ваша помощь в сборе информации мне пригодится.

Дождавшись Рика, мы отправились в школу меча, и по дороге я посвятил друзей в свой замысел. С моими умозаключениями относительно происходящего сразу согласилась лишь Стефани, которая была знакома с таким понятием как интриги. С Риком и Элизабет было сложней, пришлось им буквально по полочкам раскладывать, как можно парой слов такую кашу заварить. Приведённый пример слуха о том, что я обладаю способностями Древних магов, заставил их рассмеяться и заявить, что в подобные сказки никто не поверит. Но, слава богам, они были здравомыслящими людьми и согласились, что ослов хватает.

Вспомнив о том, что неплохо было бы определить, не присматривают ли за мной, я спросил у Рика: — Слушай, а ты знаешь каких-нибудь людей, которые слежкой занимаются?

— Можно поискать, — подумав, сказал Рик. — Вроде один приятель отца занимается подобным делом. Только он, наверное, не мастак в таких делах — он больше за неверными жёнами или мужьями следит.

— Зато он должен профессионалов в этом деле знать, — сказал я. — Попробуем через него на них выйти.

После тренировки мы устроили в городе настоящую облаву на друзей Рика. Почти два десятка человек нам удалось соблазнить обещанием хорошей платы за сбор самых невероятных слухов относительно некоего Дарта, гуляющих по городу. Из-за того, что каждому нашему слухачу пришлось объяснять, что да как, времени на этот рейд мы угрохали немало. Не говоря уже о золоте, которое улетало из моего кошеля как песок, несомый ветром.

Поздним вечером нам удалось добраться и до людей, занимающихся слежкой. Приятель отца Рика сам подрядился вычислить всех крутящихся вокруг меня соглядатаев, если они, конечно, есть. Хотя то, что он будет заниматься этим делом сам, вызвало у меня сомнения в успехе подобной операции и потолковав с Фалером, я убедил его что дело серьёзное. Мои слова о том, что он, видимо, надеется нажиться на наивных детишках, и собирается создать лишь видимость работы, вызвали поначалу бурное негодование Фалера. Но только на пару мгновений, пока я не пояснил, что если узнаю об обмане, то воплощу премерзкую пакость, вроде отвращения к Фалеру у женщин или ещё чего похуже. Возмутившийся было мужчина быстро угомонился и после здравых размышлений решил, что для настоящего дела не менее пяти-шести человек потребно. Это было больше похоже на серьёзный разговор, и ещё пара часов у нас ушла, чтоб собрать предложенных Фалером людей и договориться с ними о работе. Лишь за полночь мы вернулись в Академию, усталые, но довольные тем, что всё запланированное удалось выполнить и теперь остаётся лишь проверять рыбку в сетях.

Управа охраны и попечительства.

Кабинет главы управы господина Релье.

— Ну как Самир, всё сделано?

— Да господин Релье, — ответил Самир, стоящий перед столом своего руководителя. — Ваш приказ выполнен. Бумаги изъяты, дела прекращены.

— Никаких накладок не было? Может, уже кто-то пронюхал в чём дело?

— Нет, о том, кто такой Дарт, никто не знает. Дознавателей он только как подозреваемый в убийстве благородных интересовал, а ищейки так вообще никакого касательства к нему не имели.

— А чего они там тогда крутились? — заинтересовался Релье.

— Ищейки за леди Стефани следили, а не за Дартом. У них там дело о заговоре аристократов закрутилось. Эти пройдохи решили кружным путём пойти и начали внедрять своих детей в Академию, чтоб потом, опираясь на поддержку преданных им магов, заставить Императора вернуть им все привилегии и вообще старые добрые времена. Для этого целое представление организовать хотели, чтоб показать, что леди Стефани действительно порвала со своим родом и к благородным никакого отношения теперь не имеет. Граф Шеннон на дуэли должен был погибнуть, чтоб эту леди маги за свою признали. А ищейки тихо устранили графа, чтоб не позволить леди Стефани добиться признания магов. В общем, у них там своя игра идёт, а Дарт их не интересовал.

— Что ж, этого следовало ожидать, — сказал Релье. — Свои маги нужны аристократам как воздух.

— Мало того, перед леди Стефани стоит задача не просто овладеть магическими знаниями, а сколотить полноценную боевую скиллу, которую можно будет использовать для давления на Императора.

— Да уж, аппетиты у аристократов непомерные. Боевую скиллу им на блюдечке, — хмыкнул Релье.

— Вероятно, у неё это может выйти, — сказал Самир. — Она уже вокруг Дарта и Элизабет воду мутит. Ищейки эту ситуацию ещё не просекли но, похоже, эта леди попытается провернуть интригу с созданием союза. Вот и будет вместе с ней три мага, которые смогут образовать ядро скиллы.

— Это уже не важно, — махнул рукой Релье. — На интриги и завязывание отношений нужно время, а его у неё не будет. — Хмыкнув, спросил: — Так что, совсем никто ещё не в курсе?

— Маги, похоже, уже завязли. На допрос в управу дознания Дарт прибыл с охраной. Нет, конечно, надзирающие заявили, что боевых магов они отправили на случай, если подтвердится предположение о том, что Дарт преступник, и придётся его схватить, но это обычная маскировка.

— Маги — молодцы, быстро сделали ставку, — усмехнулся Релье. — Возможность возвести на трон мага для них очень заманчива.

— Какие будут дальнейшие указания? — спросил Самир.

— Обеспечь наблюдение за Дартом, когда он в городе. Отряди людей отслеживать всех, проявляющих к нему интерес, и собирай на них информацию. Если что-нибудь приключится — никаких активных действий, только наблюдение. С защитой маги сами справятся.

— Придётся много народа задействовать, — сказал Самир. — После наведённого сегодня мной шороху слухи начнут распространяться как пожар.

— Постарайся не использовать много людей, — сказал Релье. — Несколько дней сумеете малыми силами обойтись, пока ещё аристократы осознают что к чему. Это после выхода Дарта в свет придётся полностью выкладываться, поэтому не усердствуй пока особо, свежие силы ещё понадобятся. Да и особое внимание удели тому, чтобы Элизабет в случае чего не пострадала, она нам пригодится в дальнейшем. А то ещё погибнет ненароком.

— Будет сделано, — кивнул Самир. — А когда запланирован показ бастарда?

— Ещё не решено. Подходящую причину, чтоб показать Дарта во всей красе, ищем, — ответил Релье. — Кстати, ответы на наши запросы из Ашгура и Тарина пришли?

— Да, Ланс ждёт когда вы освободитесь, чтоб доложить об этом.

— Тогда иди занимайся своими делами, — распорядился Релье. — А Ланса попроси зайти.

День, который мы решили посвятить ловле рыбки, прошёл по плану. После тренировки мы отправились гулять по городу, как и договаривались вчера. Вот только путь наш был необычен, мы, словно запамятовав куда идем, сделали четыре круга по оговоренному вчера с нашими соглядатаями маршруту, чтоб им удалось засечь слежку. Прогулявшись, направились в таверну "Улитка и Пастух", где была намечена встреча с друзьями Рика, занимающимися сбором слухов.

К моему сожалению, ничего путного узнать не удалось — никакие странные слухи по городу не гуляли, а моё имя никто не упоминал. Так мы зазря и просидели весь вечер. Ну да ничего, мы же не работали, а, можно сказать, отдыхали, потому как труда молоть языком и потягивать вино не составляло.

Поздним вечером заявился и Фалер с докладом. Кивнув, приветствуя нас, он уселся на стул и сказал: — С вас три золотых, господин Дарт.

— Может, сначала расскажешь, что удалось узнать? — спросил я. — А то непонятно за что ты деньги требуешь. Мы ведь договорились за декаду рассчитаться, а не каждый день оплачивать.

— Извините господин Дарт, но обстоятельства вынуждают нас требовать плату за сегодняшний день. Нам удалось много интересного узнать, но есть опаска, что вы нам ничего не заплатите, поэтому гоните денежки и получите информацию.

Мне не оставалось ничего иного, как отдать Фалеру три золотых. Но я решил про себя, что если обещанные сведения окажутся пустыми трёпом, то плату придётся урезать в десять раз.

— Так что, смогли вы кого-нибудь засечь? — спросил я.

— Смогли, — кивнул Фалер. — За вами не просто слежка ведётся, а целая облава. Это в столице многолюдно, а в каком-нибудь захудалом городишке вы бы и сами заметили таскающуюся следом за вами толпу народа. И все соглядатаи не лопухи в своём деле, если бы мы вчера не сговорились о том, что вы по кругу ходить будете, мало кого мы бы засечь смогли. — Вздохнув, он приложился к кубку с вином и продолжил. — Такие вот дела. И обсудив с парнями дела, мы решили отказаться от работы. Нам шкура дороже.

— И что, кроме того что за нами установлена слежка, вы ничего не узнали?

— В том-то и дело, что узнали, — ответил Фалер. — Потому и отказываемся от дела. Дэн одного из соглядатаев узнал и растолковал нам, что к чему. Вами охранка интересуется, а становиться у неё поперёк дороги никому не стоит. Поэтому больше никаких дел с вами мы иметь не будем — сами разбирайтесь, что у вас за проблемы с Императором. — Поднявшись со стула, добавил. — Я бы на вашем месте уже сегодня в управу охраны и попечительства с покаянием отправился, потому как потом лёгкой смерти вам не выпросить.

Ошеломлённый рассказом Фалера, я не нашёл, что сказать, и наш соглядатай, простившись, ушёл. Переглядываясь, мы молча сидели за столом и пили вино.

— Что ж это за беда такая? — первым не выдержал напряжения Рик.

— Мы же ничего не делали, — высказалась Элизабет. — Для чего за нами следить?

— И я не понимаю, зачем мы нужны охранке, — оглядывая нас, сказала Стефани. — Они ведь только делами, непосредственно касающимися безопасности Императора и его семьи, занимаются.

— Я не больше вашего понимаю, — вздохнул я. — Но Фалер прав, дело — дрянь. Пойдёмте-ка лучше отдыхать, до утра не так много времени осталось.

— После таких известий уснуть не удастся, — буркнул Рик.

— Вина захвати, — посоветовал я.

— Только на вино и остаётся надеяться, — пробормотал Рик.

— Дарт, ты что, спокойно отправишься спать, зная, что мы под наблюдением охранки и в любой миг нас могут схватить? — изумилась Стефани.

— Вообще-то есть ещё один вариант, но мне кажется, что вы его не поддержите, — сказал я.

— Какой? — выдохнули мои друзья.

— Пойти в управу охраны и попечительства и потребовать объяснений.

— Пойдёмте в Академию, — поднялся со стула Рик. — Там, на мой взгляд, безопаснее.

— Ты бредишь, Дарт, — недоумённо посмотрев на меня, высказалась Стефани. — Твоё предложение абсурдно — никто перед нами отчитываться не станет. И вообще, почему ты так несерьёзно относишься к этому?

— Вот я и говорю, что вы не поддержите моё предложение, — усмехнулся я. — А из-за интереса охранки не переживайте, вероятно, это за мной следят, а не за вами.

— Почему ты так думаешь? — спросила Стефани.

— Предчувствие, — ответил я и налил себе полный кубок вина. Осушив парой глотков, наполнил его вновь и медленно выпил всё. — На случай, если не удастся добраться до Академии и придётся провести ночь в подземелье, — пояснил свои действия недоумевающим друзьям. — А то говорят в камерах вот такенные крысы, — показал я руками их размер. — А перегар их отпугивает.

Переглянувшись, девушки потянулись к своим бокалам. Рик тоже не заподозрил подвоха и хряпнул три кубка подряд. Немного подпоив друзей, я потянул их к выходу. За вечер мы и так изрядно поднабрались, а тут ещё и хорошую порцию сверху приняли и вскоре мрачное и подавленное настроение сменилось смехом и весельем. А я уж постарался поднять друзьям настроение и веселил их в меру сил. Пока добрались до Академии, хмель выгнал из головы все тревоги, и жизнь стала казаться простой и беззаботной.

Завалившись в свою комнату, я согнал улыбку с лица и вздохнул. Надеюсь, вино поможет Стефани и Элизабет забыть о проблемах и они уснут. А то нехорошо выходит — они, в общем-то, ни при чём, а волноваться будут. Мне-то проще, немного определившись с противником, я успокоился. Охранка там или нет — это не важно, главное — определились люди, стоящие за всеми странностями. Одно дело — когда понять не можешь, что творится, и тычешься носом в стены как слепыш, а другое — когда противник определён. Опасный, но всё же известный, и, значит, как-то бороться с ним можно. Завтра с Креоном об этом поговорю, уж он-то сможет узнать о причине интереса охранки. Может, они, как и дознаватели, в каком-нибудь преступлении меня подозревают, вот и следят за мной. Ну, а если они Креону не ответят, можно на самом деле сходить в управу и потребовать объяснений. Не ждать же, пока верёвка на моей шее затянется.

Придя в Академию пораньше, я направился к магистру Креону, решив с утра разобраться с проблемой. Креон, довольно угрюмый и хмурый, после моего рассказа оживился и потребовал подробности. Пришлось выложить ему почти всё о найме соглядатаев и устроенной проверке.

— Дарт, — поразмыслив, сказал Креон, — не волнуйся из-за этого. Я разберусь с охранкой. Пока не знаю, чем вызван их интерес, но разберусь. Ни о чём не беспокойся и живи спокойно.

— Меня только одно беспокоит, — сказал я. — Как бы меня прямо на улице не схватили и в темницу не отправили не пойми за что. И знать никто не будет, что со мной приключилось.

— Думаешь? — задумался Креон. — Тогда я прикажу присматривать за тобой. В присутствии боевого мага никто не станет хватать тебя на улице. Всё только по правилам будет — запрос ко мне, я собираю информацию по делу, и совет выносит решение о том, разрешать твой арест или нет. А пока совет не вынесет решение, никто тебя не тронет. Ну, а раз всё по правилам будет, то и уладить проблему можно будет спокойно.

Разговор с магистром добавил мне уверенности в том, что проблему с охранкой можно будет уладить. Перед занятиями я успел и своих друзей обнадёжить. Объяснил им, что магистр Креон обещал разобраться с этим делом и что за нами присмотрят, пока всё не успокоится. Такая новость порадовала и успокоила моих друзей, и на тренировку в школу меча мы сходили, не опасаясь ничего. Не война, чай, и хватать нас под присмотром боевого мага никто не будет, ибо можно случайно и с жизнью распростится. Хотя, скорей всего, если к нам кто-нибудь сунется, маг просто парализует этого человека.

Я же решил подождать немного, пока ситуация прояснится. В прямое противостояние со слугами Императора вступать непонятно из-за чего нельзя ни в коем случае, а то придётся мне и из Империи удирать. Лучше подожду, пока магистр выяснит, в чём причина слежки, а уж тогда и решу, что делать. А то как бы не наворотить дел, пытаясь докопаться до причин происходящего. Пока у меня слишком мало информации, чтоб понять, кто конкретно стоит за моими неприятностями. Возможно, что и охранка не является причиной моих проблем, а занимается другим делом. Мало ли, могли и им информацию подкинуть, что я, к примеру, заговорщик и у меня есть план по убийству Императора. От таких сведений они не отмахнутся и обязательно начнут работать над этим. Такое объяснение интереса охранки вполне логично, и не стоит трепыхаться, пока суета не уляжется. Да, очень похоже на то, что кто-то попросту натравливает на меня власти. Сперва дознаватели, теперь вот охранка.

Поразмыслив над ситуацией, мы на время отказались от каких-либо прогулок без дела по городу. Пока магистр не разберётся, обойдёмся без развлечений. В конце концов, несколько дней и без прогулок обойтись можно.

На третий день, когда меня уже начали посещать сомнения в заинтересованности Креона моим делом, магистр вызвал меня к себе.

С улыбкой поприветствовав меня, Креон спросил: — Как у тебя дела, Дарт?

— Да неплохо, — ответил я. — Учусь потихоньку. А что?

— Вот, — подтолкнул мне магистр лежащий перед ним листок, — почитай.

Взяв листок, я пробежал взглядом по нескольким строкам на нем, и, ошалело помотав головой, снова перечитал написанное. Покарябав ногтем роспись, ещё раз мотнул головой и пробормотал: — Но этого не может быть…

— Может, — рассмеялся Креон. — Это настоящее приглашение во дворец на чествование самых достойных граждан Империи. Хотят тебе какую-то награду дать. А так как вручает их сам император, охранка и озаботилась твоей проверкой. Человек ведь ты неизвестный, да ещё и странности эти со смертями, вот и решили они за тобой понаблюдать.

— А за что награду-то? — недоуменно посмотрев на магистра, спросил я. — Может, это какая-то ошибка?

— Нет никакой ошибки. А награду, я думаю, за вашего демона дадут. Которого вы с Вастином прикончили. В прошлом году и Вастина награждали за это дело. Вроде как и ему почёт и знати есть развлечение. Так что приготовься к тому, что придётся весь вечер о своём подвиге рассказывать всем подряд. Особенно девицам, очень уж они басни о героях любят послушать.

— Что я им, клоун, что ли? — пробормотал я и усмехнулся. А и демон с ними, мне развлечь знать нетрудно. Главное, проблем-то с властями у меня, оказывается, и нет. Это радует. Да и во дворце побывать и Императора увидеть тоже интересно. А может, и принцесс увижу. Здорово, отличный может выйти вечерок.

Заметив, что я погрузился в размышления, Креон усмехнулся и сказал: — Иди готовься. Одежду подбери поприличней, обдумай, что рассказывать будешь. В общем, постарайся не ударить в грязь лицом. И можешь не ходить на занятия, всё равно сегодня от учёбы толку никакого не будет.

С приглашением в руке, ошарашенный такой новостью я вернулся в аудиторию, где на меня тут же насели друзья.

— Ну что, Дарт, разобрался магистр с охранкой? — спросил Рик.

— Ага, — ответил я и рассмеялся. — Наши тревоги оказались ерундой. — Помахав листком, сказал: — Вот из-за чего охранка слежку установила.

— А что это? — спросила Стефани.

— Приглашение во дворец для вручения награды, — ответил я. — Сам Император меня награждать будет.

— Врёшь, — заявил Рик и выхватил у меня листок.

— Убедился? — с усмешкой спросил я, когда ошеломлённый Рик оторвал взгляд от листка. — А ты убеждал меня, что на балах мне не бывать.

— А за что награда? — спросила Стефани.

— А за того демона, что в парке позади Академии выставлен, — пояснил я. — В прошлом году Вастина наградили, а до меня не добрались, вот и решили сейчас поправить это дело.

— Везёт тебе, — с завистью вздохнул Рик. — Я бы тоже не отказался во дворце побывать.

— Побываешь ещё, — утешил я друга.

— Как же, — вздохнул Рик. — Я ничего геройского не совершал.

— А в чём проблема? — спросил я. — Совершишь. У меня есть даже она идейка по этому поводу — заловить такого демона живьём и Императору подарить. За такой сувенир нас каждый день на балы приглашать будут.

— Дарт, хорош издеваться, — попросил Рик. — Придумаешь тоже — такое чудище живьём поймать.

— А что тут такого? — удивился я. — Мы маги или кто?

— А нас с собой на охоту возьмёте? — спросила Стефани.

— Обязательно, — уверил я девушку и, посмотрев на листок, сказал: — Жаль, что приглашение только для одного, а то бы я вас с собой взял.

Воодушевлённый предстоящим посещением дворца, я занялся подготовкой к вечеру. Выкупался, посетил цирюльника, приготовил одежду и выспался. Вырядившись как на бал и посмеиваясь над своим волнением, взял приглашение и отправился во дворец.

Гвардейцам у входа хватило лишь взгляда на приглашение, чтоб пропустить меня сквозь ворота, а вот дальше моё продвижение замедлилось. Чтоб попасть в сам дворец, необходимо было пройти такую же процедуру по внедрению слепка ауры в охранное заклинание, как и у Академии. Придворный маг быстро проделал необходимую операцию и, осведомившись о том, какими заклинаниями я владею, впустил меня во дворец.

Войдя в огромный холл, я остановился, и тотчас ко мне устремился распорядитель. Не дав мне даже осмотреться, отобрал приглашение и, подозвав слугу, отрядил его довести меня до предназначенного мне места. Вертя по сторонам головой и любуясь роскошным убранством дворца, я последовал за слугой, разодетым в такие роскошные одежды, что это я казался прислугой, спешащей за аристократом. В большом зале, залитом светом гигантских люстр, наше путешествие завершилось. Слуга указал мне место, где я должен стоять во время церемонии и ушёл. Оглядевшись, я увидел у стены зала высоченный трон на помосте, а возле него — десяток гвардейцев и двух магов в серых мантиях. Посмотрев на небольшие группы благородных, беседующих меж собой, я вздохнул. Подавленный величием и роскошью дворца, я ощутил какое-то стеснение. Ещё и эти люди, собравшиеся в группы и оживлённо переговаривающиеся, меня изрядно смущали. Несмотря на то, что я постарался одеться очень прилично, на фоне благородных я смотрелся очень бледно. В детстве мне было проще. А сейчас чувствую себя неуверенно.

Удостоившись нескольких косых взглядов аристократов, я стиснул зубы. Да какого демона? Чего мне смущаться? Я не голый и одежда у меня приличная, а то что они вырядились как куклы, это их проблемы. Было бы из-за чего переживать. Чай не с Мэри я сейчас на обрыве стою, чтоб стоило волноваться. Успокоившись, я начал разглядывать аристократов, заполнявших зал. По каким-то только им ведомым принципам они расходились по залу таким образом, что в середине оставалась пустая полоса. Увидев, что полоса тянется от дверей, я предположил, что именно так будет идти Император. И, похоже, я как раз буду стоять у самой дорожки, ведь не зря слуга объяснил мне чтобы я не сходил с этого места до окончания церемонии.

Вскоре в зал натолкалось столько придворных, что, не удержавшись, я помотал головой. Никогда не думал, что у нас столько аристократии. Кроме меня, награждать, видимо, собирались ещё нескольких человек. Их тоже привели слуги и указали им свои места возле меня, а вскоре и трое благородных встали возле нас. Нагрянувший церемониймейстер с жезлом в руках подошёл к нам и, узнав наши имена, расставил нас в одну линию. Появление церемониймейстера предвещало скорое появление императора, и я уставился на двери чуть в стороне от трона, через которые по идее и должен был выйти наш правитель.

Появление Императора ознаменовалось стуком жезла церемониймейстера о пол. Собравшиеся, услышав этот глухой звук, притихли и повернулись к трону. Пожилой мужчина в роскошной парчовой мантии, прошествовавший к трону в сопровождении двух девушек в переливающихся всеми цветами радуги платьях, вызвал тихий шепоток пронёсшийся по залу. Уж не знаю, что там углядели аристократы, но обсудить им это захотелось немедленно. Мне же куда интересней было посмотреть на правителя и его дочерей, усевшихся по обе руки от отца. На первый взгляд Император выглядел серьёзным и волевым человеком — смотрит уверенно и с достоинством, не хмурится и не кривится, мешков под глазами от неумеренного употребления вина тоже нет, и не располнел он на дворцовых харчах. А вот принцессы мне сразу не глянулись. Вроде бы обычные симпатичные девушки в дорогих нарядах, а вот не понравились они мне, и всё. Я даже не понял почему.

— Сегодня знаменательный день в нашем государстве, — провозгласил ставший на нижней ступеньке помоста глашатай. — Сегодня его Императорское Величество Богоравный и Справедливейший Агрун Второй пожелал воздать по заслугам лучшим людям нашего государства, принесшим пользу Империи.

Через полчаса я уже начал жалеть о том, что вообще пошёл на церемонию. Восхваления Императора и Империи глашатаем было настолько слащавым и витиеватым, что меня начало клонить в сон. Ничего существенного глашатай не сказал, а так забил словами голову, что я едва соображал и с трудом улавливал смысл фраз. Да ещё и монотонный гул исходивший от перешептывающихся придворных вгонял в сон.

Я даже облегчённо вздохнул, когда дошло до дела и началось само награждение. Первыми наградили благородных за проведённый ими рейд в котором они захватили своего мятежного соседа ведущего дела с Сатией. После них наградили служак из управы сыска за пойманную шайку грабителей, охотившихся за сборщиками налогов. А последним награждаемым оказался я. И лучше бы я не пошёл на церемонию. Когда глашатай провозгласил моё имя, и начал меня восхвалять всё было хорошо, но как только он дошёл до сути дела…

— Господин Дарт награждается за безукоснительное выполнение законов Империи и указов Императора, касающихся благородного сословия. Так, во исполнение указа о наказании за деяния, несовместимые с высоким званием благородного человека, им был казнён сэр Адриан. За мошенничество и вымогательство, — повысил голос глашатай и стоявший в зале гул смолк. Кашлянув, глашатай продолжил: — За это деяние господин Дарт награждается орденом и почётным титулованием — "Карающий меч правосудия". Несмотря на то, что обычно этим орденом награждаются лица состоящие на службе, Император счёл, что именно этот орден соответствует поступку господина Дарта.

— Да-а-арг, — едва слышно сквозь зубы простонал я, с ненавистью смотря на лежащий на красной подушке орден. Глашатай шагнул ко мне, и мне не оставалось ничего иного, как склонить голову, чтоб он мог повесить мне на шею орден.

Посмотрев по сторонам и увидев окаменевшие лица придворных, я стиснул зубы. Даже все разговоры утихли — всем хотелось увидеть гада, казнившего благородного человека. Единственное что меня утешало, что меня не забьют камнями прямо в зале, хотя по рожам придворных было видно что они с удовольствием убили бы меня на месте.

Вот это подстава. Кошмар. Это же практически приговор для меня, размышлял я, косясь на придворных. Кто бы это ни сделал, цель была одна — моя смерть. После такого награждения благородные любыми способами будут изыскивать способ меня уничтожить, а с их средствами это не так уж и сложно. Наёмные убийцы своё дело знают, и всю жизнь стеречься невозможно. Проклятье, узнать бы кто меня так подставил, поймать и отдать Мэри, чтоб мой враг долго-долго сожалел о своей гнусности.

Награждение меж тем закончилось, и двор двинулся вслед за Императором в другой зал, где были расставлены пиршественные столы. Слуга указал моё место и помог усесться за стол. Посмотрев по сторонам и вздохнув, я приступил к трапезе. Пустующие места рядом меня не смутили, ибо понятно что никто не сядет возле такого награждённого. Ну да ничего, зато мешать никто не будет, а злобные взгляды аристократов меня не волнуют — пусть желчью давятся, а я с удовольствием поем. Демон с два я сдамся. Буду жить всем назло, а кто будет мне мешать, рано или поздно сам осознает свою ошибку. Когда я этого вражину прикончу.

Ужин у Императора был великолепен и даже отчуждение придворных не помешало мне насладиться замечательно приготовленными блюдами и отличным вином. К тому же аристократы вскоре перестали на меня глазеть и сделали вид, что меня не существует. После ужина начались танцы, и, к моему изумлению, меня тотчас пригласила одна девушка. Воспользовавшись моим состоянием полного обалдения от того, что кто-то готов подойти к личному врагу всех благородных, девушка вытащила меня в соседний зал, где танцевало десятка два пар.

Порадовавшись тому, что в детстве танцам меня немного обучали, я подхватил свою даму. И несмотря на то, что прошло много времени и большую часть танцевальных па я уже позабыл, из-за чего мои движения были очень неуклюжими, всё-таки с основной задачей я справился — не оттоптал девушке ноги. Немного освоившись, я уже успокоился было, но тут меня ждал новый удар — со мной восхотелось потанцевать принцессе Элеонор, старшей дочери Императора. На пару мгновений я опять позабыл как нужно танцевать.

— Спасибо, — поблагодарила меня после танца принцесса.

Не удержавшись, я спросил: — За что, ваше высочество? Ведь это вы оказали мне честь и я должен вас благодарить.

— За мои целые ноги, — рассмеялась принцесса и отиравшаяся рядышком группа парней и девушек тут же поддержала её хохотом. — Пойдём с нами, — распорядилась Элеонор.

Влившись в свиту принцессы, я последовал за ней. Весь вечер мне пришлось таскаться с этими аристократами, сновавшими по дворцу в поисках забавы. То принцессе захотелось послушать стихи одного из её ухажеров, то подышать свежим воздухом и полюбоваться на звёзды, и всё это перемежалось танцами. За вечер я вымотался от и до. Повезло ещё, что никто из свиты принцессы не проявлял в открытую ненависти ко мне и обошлось без ссор.

Чуть позже я даже повеселел. Та девушка, что потащила меня танцевать, оказалась из компании принцессы и весь вечер она крутилась возле меня, а улучив момент, потянула меня за собой, через балкон в другой зал и по лестнице на второй этаж. Заманив меня в укромный уголок, она сделала недвусмысленный намёк, что и мне стоит проявить немного инициативы. А после награждения мне терять было нечего и, раз уж девушка желает развлечься, то уж я тем более не буду против. Жаль только времени у нас было совсем чуть-чуть и оторваться от души не удалось. Дивясь столь свободным нравам царящим среди благородных, я поиграл ещё около часа роль забавного крестьянина возле принцессы и как только залы начали пустеть, ушёл.

Выйдя за ворота, я с облегчением вздохнул. Отчего-то во дворце мне казалось, что я забрался в огромную мышеловку которая вот-вот захлопнется. Оглянувшись, я усмехнулся и потопал к таверне "Улитка и пастух", где я обещал поделиться с друзьями впечатлениями о посещении дворца. К тому же, возможно, это последний спокойный вечер, который я могу провести в городе, ведь в скором времени на меня обрушится вал неприятностей. Такого количества врагов у меня ещё никогда не было. Значит, следует воспользоваться возможностью и спокойно отдохнуть, а то когда ещё такая возможность выпадет.

Войдя в таверну и увидев встревоженные лица друзей, я едва не выругался в полный голос. Опять неприятности.

— Дарт, — воскликнула Элизабет и, вскочив из-за стола, бросилась ко мне. Обняв меня, она прошептала: — Слава богам, ты жив.

— Жив-жив, — ласково сказал я, погладив Элизабет по волосам. — А что случилось? Чего ты так встревожилась?

— Стефани нам такое рассказала…

— Какое? — спросил я и обратился к Стефани: — И мне расскажи, в чём дело.

— Садись, — сказал Рик.

Усадив Элизабет, я устроился за столом и посмотрел на Стефани. Склонившись над столом, девушка прошептала: — Уже все знают твою тайну Дарт. Понимаешь, все.

— Какую тайну? — насторожился я.

— О том, что ты бастард Императора, — прошептала Стефани.

С изумлением посмотрев на встревоженных друзей, я расхохотался.

— Ну вы даёте, — хохоча простонал я. — И где вы такую бредятину услышали?

— Дарт, не притворяйся, — попросила Стефани. — Мы же твои друзья. Тем более теперь тебе нет смысла скрывать своё происхождение, уже все об этом знают.

— Вы издеваетесь? — вытирая слезы, спросил я.

— Мы что, идиоты, такую шутку затевать? — рассердился Рик. — Да за такие шутки можно в темницу угодить.

Осознав, что сказанное — не глупая шутка друзей, я потянулся к кубку. Жадно глотнув вина, я поперхнулся и закашлялся.

— Дарт, но это же не правда, — сказала Элизабет. — Это какая-то глупость.

Отдышавшись, я потёр лоб и, вытащив из кармана орден, положил его на стол: — Вот ещё одна глупость.

— Что ты хочешь этим сказать? — взяв орден, Рик повертел его в руках. — Обычная безделушка, хотя и дорогая.

— Ты не знаешь, за что мне его вручили, — сказал я. — Не за демона, а за казнь благородного.

— Это же смертный приговор, — прошептала Стефани. — Такого оскорбления аристократия не потерпит.

— Это я и сам понимаю, — вздохнул я.

— Так что с твоим происхождением, Дарт? — спросил Рик.

— Да ничего. Это подстава и не более того.

— Но откуда у тебя такие могущественные враги, Дарт? — спросила Стефани. — Такую интригу только очень влиятельные люди могли затеять. Может, ты всё-таки бастард?

— Никакой я не бастард, — буркнул я. — Подстава это.

— Как же ты из этого выпутаешься? — спросила Стефани.

— Что-нибудь придумаю, — ответил я.

Попросив друзей не тревожить меня, я задумался. Дела были аховые, и шансов выпутаться не было. Бастард-убийца благородных, да аристократы мне горло перегрызут, чтоб не дать мне занять хоть сколь-нибудь важный пост в государстве. Кто-то очень желает моей смерти и вряд ли такая ситуация сложилась из-за вмешательства Сати.

Четверо вошедших в таверну мужчин отвлекли меня от размышлений. Они подошли к нашему столу и обратились ко мне: — Господин Дарт?

— Да.

Один из мужчин показал мне золотую пластинку с выгравированным на ней щитом.

— Мы из управы охраны. Следуйте за нами.

— А зачем? — спросил я, с удивлением разглядывая пластинку.

— Узнаете, — пообещал мужчина.

Поморщившись, я обратился к друзьям: — Топайте в Академию.

— Дарт, но…

— Элизабет, делай что я сказал, — строго сказал я. — Всё будет в порядке.

Поднявшись, я выбрался из-за стола, и пошёл к двери. Выйдя из таверны, пошёл в указанном мужчинами направлении. Перейдя на истинное зрение, я сплёл структуру заклинания магического света. Словно оступившись, я пошатнулся, и чтоб сохранить равновесие сделал несколько шагов в сторону. На последнем шаге я рванулся в перёд и пробежав немного развернулся к бросившимся за мной мужчинам. Запитав заклинание магического света, засветил его на мгновение перед собой. Метнувшись в сторону, отскочил от пронёсшихся мимо меня ослеплённых мужчин. Цапнув за ворот Бежавшего последним опрокинул его на спину и склонившись над ним изо всех сил ударил в лицо. Оглушив одного из своих противников, свистнул остальным и когда они уставились в мою сторону, создал ещё один светящийся шар. Выведя их на некоторое время из строя, обшарил оглушённого и, изъяв у него светящийся красным кинжал, побежал от места схватки. Пробежав около полумили, добрался до тёмных улиц и начал петлять по ним как заяц. Через полчаса снял кольцо с мороком и, перейдя на шаг, направился в таверну "Улитка и Пастух".

Неузнанный никем, снял комнату и, заказав служанке бутыль вина, отправился третий этаж. Осмотрев свою добычу и испытав на своей защите, убедился, что кинжал не может преодолеть защиту второго круга, и я зря опасался, что меня прирежут в тёмном переулке. Хотя, наверное, именно так эти убийцы и собирались поступить. Надо было им вломить хорошенько. Ну ничего, за проваленное дело, надеюсь им ещё перепадёт. А пока нужно передохнуть и дождаться утра. А там меч заберу, золотишком разживусь и начну охоту на подставившего меня урода.

Выпив немного вина из принесённой бутыли, дабы спокойно отдохнуть, а не терзаться размышлениями о проблемах, подошёл к кровати и, потерев лоб, чтоб сконцентрировать расплывающийся взгляд, рухнул на неё.