"Почему ТБ-7 не догнал "Летающую крепость"?" - читать интересную книгу автора (Костылев Ф.)

Воздушные бои на Кандалакшском направлении


Действия неприятельских войск на Севере поддерживал 5-й воздушный флот Германии и военно-воздушные силы Финляндии. На вооружении 5-го воздушного флота имелись бомбардировщики Ю-88, Ю-87, Хе-111, истребители Ме-109, Ме-110 и различные типы разведывательных и транспортных самолетов. Боевые машины Германии отличались высокими тактико-техническими данными. В финских ВВС были самолеты различных иностранных марок, которые, за исключением “юнкерсов” и “мессеров”, уступали советским машинам соответствующих марок.


Лётные кадры противника уже имели опыт ведения боевых действий. Многие фашистские пилоты участвовали в разбойничьих налетах на города Испании, Польши, Франции, Англии и других государств Западной Европы. Немецкие летчики специально готовились для действий в условиях Заполярья.

Наши части с воздуха обеспечивала 1-я смешанная авиадивизия, которой командовал полковник Головня М. М. В нее входили 137-й скоростной бомбардировочный, 145-й и 147-й истребительные авиаполки. В дивизии было 125 исправных самолетов, из них 28 бомбардировщиков и 97 истребителей И-15, И-16, И-153.


Упорно сражались наши летчики-истребители, так как неприятельская авиация с первых же дней войны совершала частые массированные налеты на наши войска и объекты. Нападение осуществлялось группами от 12 до 30 самолетов.

Эскадрилья истребителей 147-го авиаполка, которой командовал старший лейтенант Иванов Л. И., получила приказ: прикрывать от ударов вражеской авиации город Кандалакшу. В небе было численное превосходство вражеской авиации. Но это не пугало советских летчиков. Они нередко одерживали победы над врагом. И в этом была немалая заслуга их командира коммуниста Иванова.

Днем 26 июня немецкие авиагруппы сделали очередной налет на аэродром вблизи Кандалакши. 45 вражеских машин — 27 бомбардировщиков и 18 истребителей прикрытия шли на аэродром. Однополчане Иванова встретили врага еще на подходе. Иванов атаковал их ведущего и с короткой дистанции дал по нему очередь. Самолет врага врезался в берег озера. Строй вражеских машин был нарушен. Вне цели легли вражеские бомбы. Второй самолет сбили зенитчики. Он врезался в одну из прибрежных сопок Кандалакшской губы.

Еще более напряженным для эскадрильи был следующий день. Делали много вылетов за световой день, летали на пределе физических и моральных сил. Авиаторы в этот день сбили три бомбардировщика. Надежды врага на разгром нашего аэродрома не оправдались. Враг перестроился и бросил на штурм аэродрома истребители.

Под вечер пилоты эскадрильи Иванова заканчивали посадку после, как казалось тогда, последнего боя. Комэск оставался в воздухе и последним устремился на посадку.

Вдруг из-за западных сопок вынырнула группа “мессеров”. Леонид Илларионович, заметив опасность, сообщил об этом на аэродром и одновременно развернул свою машину навстречу фашистам.

Вот как рассказывают очевидцы о последнем бое Иванова: “Наши самолеты-истребители вернулись с задания на свой аэродром. Последним направил свой самолет к взлетно-посадочной полосе Иванов. Но увидел, что приближаются немецкие самолеты. Семь вражеских машин летели по направлению к Кандалакше. Леонид Илларионович снова набрал высоту и с ходу вступил в бой, один против семерых. Леонид знал, что жертвует собой. Но другого решения быть не могло: нужно было отвлечь противника на себя, выиграть несколько минут, дать возможность товарищам вновь подняться в воздух и вступить в бой с противником. Он погиб в этом бою, но вражеские бомбы беспорядочно полетели в безлюдный болотистый лес — немецким летчикам пришлось спешно избавляться от своего смертоносного груза”.

22 июля 1941 года Леониду Илларионовичу Иванову одному из первых защитников Кандалакши было присвоено звание Героя Советского Союза.

В первые дни войны отличился командир звена 137-го авиаполка старший лейтенант Макшанов. За первую педелю боевых действий девять раз летал на бомбардировку аэродромов противника в Рованисми и Кемиярви. 2 июля при возвращении па свой аэродром его самолет был атакован тремя вражескими истребителями. Отражая их нападение, стрелок-радист Хайновский сбил один “мессер”. Но тут на наш самолет напал другой истребитель. У советского бомбардировщика вышел из строя один мотор, скорость снизилась. Макшанов продолжал со снижением уходить на восток. Экипаж бомбардировщиков смог поджечь еще один самолет с черными крестами. Но и наша машина была подожжена, а командир экипажа старший лейтенант Макшанов тяжело ранен. Все же он сумел посадить самолет на своей территории и спасти экипаж.

За героизм и мужество, проявленные при выполнении боевого задания Сергей Андрианович Макшанов и Петр Григорьевич Хайновский были награждены орденами Ленина.

В первый период боевых действий отличился и лейтенант Королев.

30 августа 1941 года, командуя группой из 6 самолетов, Королев обнаружил движущуюся по дороге Кайралы — Алакуртти автоколонну противника. 40 машин везли немецких солдат и боеприпасы. Летчики подожгли 8 автомашин и, снизившись до 200 метров, расстреливали гитлеровцев пулеметным огнем.

1 и 2 сентября группа самолетов Королева отлично выполнила боевое задание по уничтожению живой силы противника, подавлению его артиллерии и самолетов, уничтожению танков.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1943 года Королеву В. И. присвоено звание Героя Советского Союза.

Этого же звания удостоен и командир 609-го авиаполка Василий Ильич Ивашкин.

17 октября 1941 года звено наших самолетов получило задачу нанести удар по железнодорожной станции Куолаярви. Возглавив эту группу, Ивашкин точно вывел ее на объект и разбомбил пути и стоящий на них воинский эшелон.

18 мая 1942 года майор Ивашкин сделал ценные аэроснимки, провел разведку танковых частей в районе Ругозера. А затем группой в 4 самолета провел бомбардировку этого района. В воздушном бою немцам удалось подбить машину Ивашкина. Чтобы спасти экипаж, Василий Ильич решил приземлиться. При высадке в лес, летчик погиб.

С первых дней Великой Отечественной войны кавалер ордена Красного Знамени капитан Гальченко Л.А. командовал эскадрильей 145-го истребительного авиаполка. Эскадрилья под его командованием до октября 1941 года совершила 860 боевых вылетов. Затем он принял 609-й авиаполк.

Это был универсальный воздушный боец. Он штурмовал вражеские войска, отражая налеты вражеской авиации на наши позиции и объекты. Его самолет назывался “Черная кошка”: на хвосте самолета была нарисована черная кошка, а механик подрисовывал ему мышек после каждого сбитого самолета. Немецкие летчики хорошо знали самолет Гальченко и, при появлении его в воздухе, быстро нарушали свои боевые порядки, разлетаясь в разные стороны.

В воздушных боях Леонид Акимович лично сбил 7 вражеских самолетов, произвел 77 боевых вылетов.

6 июня 1942 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Самоотверженно сражались советские летчики. За проявленную отвагу в боях с немецко-фашистскими захватчиками, стойкость, мужество и организованность летчиков, техников, авиаспециалистов 4 апреля 1942 года 145-й и 147-й истребительные авиаполки были переименованы в 19-й и 20-й гвардейские истребительные авиаполки.

Серьезное внимание враг уделял военно-воздушным силам. Встретив упорное сопротивление со стороны советской авиации, противник вынужден был усилить свою истребительную авиацию.

Но и советские военно-воздушные силы укреплялись. Наши летчики получили новые отечественные самолеты: бомбардировщики Пе-2, истребители МИГ-3 и ЛаГГ-3, штурмовики Ил-2. В конце 1941 года авиачасти стали получать самолеты иностранных марок типа “Томагаук”, “Харрикейн”, а в следующем году “Кертис-52” и “Аэрокобра”.



К сожалению, союзники посылали не лучшую свою технику. Их машины по основным тактико-техническим данным уступали как советским самолетам новых конструкций, так и немецким машинам.

Карельский фронт усиливался личным составом и вооружением. Для улучшения управления войсками оперативные группы ликвидировались, вместо их формировались армии, а в них создавались военно-воздушные силы. Так в апреле 1942 года были сформированы военно-воздушные силы 19-й армии. Командующим был назначен полковник Удонин И. Д., военным комиссаром — старший батальонный комиссар Самохин Я. А.

Много усилий вражеская авиация прилагала для того, чтобы воспрепятствовать движению по Кировской железной дороге. После первых налетов советское командование организовало перехват вражеских бомбардировщиков нашими истребителями. Охрана дороги была возложена па ВВС. После образования в ноябре 1942 года авиационных дивизий, за ними закреплялись определенные участки этой коммуникации. На Кандалакшском направлении участок дороги прикрывала 260-я смешанная авиадивизия.

Прикрытие Кировской железной дороги осуществлялось в основном дежурством истребителей на аэродромах в готовности номер один и два. При первом донесении постов ВНОС о появлении воздушного противника дежурные летчики немедленно взлетали и с набором высоты шли в направлении обнаруженной цели. Группа, находившаяся в готовности номер два, переходила в первую готовность и при необходимости наращивания сил, также производила взлет.

Убедившись, что Кировская железная дорога продолжает действовать, противник стал совершать на железнодорожные станции систематические налеты. На станции Ковда, Княжая, Жемчужная в некоторые дни совершалось по 5–6 налетов с интервалом от 40 минут до 2 часов. При этом врагу удавалось выводить из строя железную дорогу па период до 14 часов. Но ночью железнодорожное полотно восстанавливали, и движение поездов возобновлялось.

Пытался враг бомбить Кировскую дорогу и ночью, но действия оказались совершенно не эффективными. А движение по железной дороге осуществлялось, как правило, в ночное время.

С марта 1943 года немецкая авиация перешла к минированию железнодорожного полотна. Тактика минирования заключалась в следующем. За 30–40 минут до наступления темноты группа из 6–8 бомбардировщиков Ю-87 на высоте 300–400 метров в обход постов ВНОС, маскируясь складками местности, проникала к железной дороге.


Здесь группа делилась на пары, которые самостоятельно выходили на заранее намеченные перегоны. Фашистские пилоты, пролетая вдоль железнодорожного полотна на высоте 30–40 метров, сбрасывали на него бомбы замедленного действия с вибрационными взрывателями. Бомбы падали, как правило, в 1–8 метрах от полотна и взрывались от вибрации проходящего поезда. Улетали неприятели на высоте бреющего полета.

Обстановка на дороге серьезно осложнялась. Это жизненно важная коммуникация стала работать с перебоями. Во второй половине апреля 1943 года были случаи, когда по 3–4 суток не отправлялось ни одного поезда.

Советское командование приняло срочные меры для усиления противовоздушной обороны железной дороги. На участке Кандалакша — Лоухи прибыли новые подразделения ПВО. Создавались группы ПВО по обеспечению безопасности движения, которые с мая 1943 года начали сопровождать поезда на опасном участке дороги.

Весомый вклад в период оборонительных боев внесли летчики 137-го ближнего бомбардировочного авиаполка. В то время это был единственный бомбардировочный полк на Кандалакшском направлении. Командовал им майор Спиридонов А. П., а с ноября 1941 года — майор Виноградов М. А.

9 июля 15 самолетов СБ несколько раз бомбардировали автоколонны и скопления войск на перекрестках дорог Кай-рала — Куолаярви.

Отличились штурман старший лейтенант Расщупкин, который при сплошной облачности вслепую точно вывел группу СБ на цель и с высоты 700 метров подверг бомбардировке вражескую колонну. Штурман Савельев за сутки сделал 4 боевых вылета. В бомбардировке скопления войск, техники и вооружения противника отличились Николаев, Еремеев, Щетинин. Они, несмотря на сильный заградительный огонь врага с большой высоты отыскивали самые важные пункты скопления фашистов и сбрасывали бомбы, обстреливали немцев из пулеметов. За успешные действия бомбардировщиков, командир 42-го корпуса объявил летчикам благодарность.

12 июля полк подверг бомбардировке район Вуориярви.

Прямым попаданием бомб было уничтожено 6 автомашин с войсками и грузами противника, одна артиллерийская батарея и много повозок.

Начиная с 12 июля по 24 июля полк тесно взаимодействовал с наземными войсками 42-го корпуса, подвергая ежедневной бомбардировке немецко-финские войска. Личный состав напрягал всю энергию и волю и добивался успеха в достижении цели.

При возвращении с боевого задания старший лейтенант Владимиров попал в зону зенитного огня. Был поврежден самолет: перебита тяга руля поворота. Руль поворота заклинило. Владимиров не покинул место ведущего и довел группу до цели и, возвратившись домой, сделал мастерскую посадку на своем аэродроме.

Группа СБ бомбила скопление врага. Немцы открыли бешеный обстрел наших бомбардировщиков. Осколками снарядов был выведен из строя мотор на самолете ведущего командира звена лейтенанта Третьякова. Летчик не бросил самолет, спокойно и уверенно вслепую повел СБ и группу товарищей на свой аэродром, где совершил благополучную посадку.

Летчик Подругин оказал неоценимую боевую выручку своему командиру звена, самолет которого был подбит и оторвался от строя. Подругин не оставил командира одного и прикрывал его до самой посадки.

Штурман старший лейтенант Расщупкин не мог сидеть спокойно дома даже в плохую погоду. Он отлично водил самолеты в облаках по точным расчетам и всегда выходил прямо на цель. Однажды осколком снаряда па пути к цели ему повредило глаз, но он не оставил своего сложного дела, не возвратился назад, а довел группу СБ до цели и, выполнив задачу, привел ее на свой аэродром.

Самоотверженно работал технический состав. Группа механиков с техником Сухановым поставила моторы па самолеты за 13 часов, сократив таким образом норму времени в 2 раза.

Такие техники, как Петрухин, Седюков, Морозов, Решин, Нарышкин, Васильев по двое суток без сна и отдыха не отходили от самолетов, пока не вводили их в строй. Частая бомбардировка вражеской авиацией не пугала технический состав, а, напротив, делала его более энергичным, суровым и настойчивым в работе.

24 июля 9 самолетов во главе с Гончаровым сделали успешный налет на скопление вражеских войск на сопке Югон-васельскя. Противник, согласно наблюдения наших наземных войск, понес большие потери в живой силе и технике.

Наши самолеты благополучно возвратились на свою базу.

1 сентября 6 экипажей СБ с высоты 2500 метров подвергли интенсивной бомбардировке автотранспорт с войсками противника в Алакуртти. По сообщению наземных войск отмечено несколько прямых попаданий в автомашины с живой силой врага.

17 октября 9 СБ подвергли внезапной бомбардировке аэродром и железнодорожную станцию Алакуртти. Результат налета был зафиксирован на фотопленку. Был взорван бомбосклад, на восточной стороне аэродрома, разрушено одно станционное здание и разбит железнодорожный эшелон, в вагонах которого, видимо, находились боеприпасы.

1 ноября звено СБ во главе со старшим лейтенантом Володиным вылетело на бомбардировку складов в районе Карпела. Склады были тщательно замаскированы. Экипажи снизились и только тогда отыскали их точное место расположения. В результате налета произошел сильный взрыв: был взорван один из крупных складов боеприпасов противника.

На обратном пути наши самолеты стали преследовать 4 “Ме-109”. Володин отдал приказание экипажам: идти плотным сомкнутым строем, а воздушным стрелкам-радистам быть наготове. Истребители врага преследовали СБ до станции Пинозеро. Сомкнутый строй бомбардировщиков, заградительный огонь воздушных стрелков не позволил немцам нанести удар.

5 декабря полк начал новую боевую работу. Ночью был подвергнут бомбардировке аэродром Алакуртти. Немцы не ожидали ночного удара бомбардировщиков и были застигнуты врасплох. В результате бомбардировки возникло 4 пожара.

Вот выписка из отзыва командования 42-го стрелкового корпуса:

“Взаимодействуя с 42-м корпусом с начала военных действий 137-й бомбардировочный авиаполк активно поддерживал бои наземных войск корпуса, бомбардировал и штурмовал боевые порядки противника, его батареи на опорных пунктах, сосредоточение танков и подходящих колонн, производил воздушную разведку, добывая самые ценные данные о группировках противника, подходе его резервов и постоянно освещая фланги корпуса”.

В частности в отзыве отмечаются успешные действия полка, который зажег лес и населенный пункт Корья в тылу противника, чем затруднил действия противника.

В период оборонительных боев 104-й и 122-й дивизии, отрезанных от штаба 42-го корпуса противником, при исключительно неблагоприятной погоде, наши самолеты сбросили вымпел с важным распоряжением.

В ночь на 27 февраля 1942 года полк произвел 9 вылетов, подвергнув бомбардировке Рованиеми, Алакуртти, Кайрала, Куолаярви. В Кайрала отмечены прямые попадания в железнодорожное полотно и 3 очага пожара. На аэродроме Рованиеми сожжен склад горючего. На станции Алакуртти замечены 3 прямых попадания в эшелоны. Взрыв и большой пожар. Мастерство ночного полета показали летчики Бориненко, Володин, Макеев, Плотников, Серебрянников, Цыпленков.

31 марта 3 самолета “Пе-2” Якунин, Щетинин и Каргальцев вылетели с ледового аэродрома Африканда звеном до озера Апаярви, оттуда Якунин и Каргальцев должны были идти на фотографирование аэродрома Рованиеми, а Щетинин на фотографирование и бомбардировку аэродрома в Кемиярви. Погода в пути ухудшилась: облачность достигла 9—10 баллов. Было принято решение: возвратиться и бомбить запасную цель — аэродром Алакуртти.

При подходе к Алакуртти летчики заметили 7 немецких самолетов “Ме-109”, виражировавших на разных высотах. Несмотря на это экипажи подвергли бомбардировке аэродром, а в просветы облачности фотографировали его. Над аэродромом немцы начали сильный зенитный обстрел, а при выходе из зоны обстрела “на хвост сели” немецкие истребители. Пе-2 приняли строй клина и с повышенной скоростью стали уходить на свою территорию. Немцы атаковывали по одному и парами, снизу и с боков. Особенно в тяжелом положении оказался самолет Якунина. Немцы давали длинные пулеметные очереди. Им отвечали наши воздушные стрелки Егоров, Гулютин, Елисеенко. В лоб истребители не заходили. В районе озера Толванд один “Ме-109” задымился и стал беспорядочно падать. Истребитель был сбит огнем наших стрелков.

Немцы были озлоблены и повторяли атаки. Воздушные стрелки наблюдали за фашистами и при каждом удобном случае поливали их пулеметным огнем. У озера Сенное был подбит еще один немецкий самолет. Остальные продолжали преследование. В этом воздушном бою наши бомбардировщики были атакованы не менее 20 раз. И только тогда, когда наши самолеты вошли в зону обстрела зенитчиков, немецкие самолеты отступили.

Позади уже были тяжелые кровопролитные бои наших сухопутных войск с врагом в тяжелом сорок первом… К сожалению, наша авиация тогда не могла оказать пехотинцам той действенной помощи, которую они ждали от своих красных соколов. Но советская страна оправлялась от первого удара и авиация набирала силу. И настала пора, когда фашистские вояки в полной мере изведали мощь советских боевых самолетов.

Об одном из воздушных боев 18 марта 1943 года вспоминает бывший летчик 828-го штурмового авиаполка Николай Васильевич Боровков:

“Времени на согласование взаимодействия с истребителями не было. Поэтому командир полка Герой Советского Союза гвардии майор Краснолуцкий М.П. надеялся, видимо, только на боевой опыт летчиков. На задание отправились командиры эскадрилий старшие лейтенанты Кукушкин, Кривошеев, Усачев, летчики Котляревский, Левицкий и другие.

Из восьми подготовленных к вылету штурмовиков два были двухместными. На одном из них летел Константин Котляревский со стрелком-радистом Евгением Мухиным, на другом я со стрелком-радистом Владимиром Языковым. Нам предстояло нанести удар по аэродрому противника в районе Алакуртти и постараться уничтожить на земле как можно больше вражеских самолетов. Мы знали, что Алакуртти — орешек твердый. У немцев там на каждой сопке стояли зенитки разных калибров. Над этим опасным гнездом мы уже потеряли многих хороших ребят.

И вот рано утром взревели моторы. Тяжело загруженные машины одна за другой поднялись в воздух. Нас вел Николай Кукушкин — командир первой эскадрильи. Он был старше нас и по возрасту, и по боевому стажу. За его плечами десятки боевых вылетов. Мы верили в его талант и удачу.

Летели над безмолвными сопками и лесами. Радиостанции молчали. Все сосредоточены. Линию фронта прошли справа, там, где на многие километры не было соприкосновения сухопутных войск. Подойдя к цели, мы были обстреляны зенитками противника. Наконец, ведущий штурмовик свалился на крыло и круто пошел вниз. За ним второй, третий… Пикируем и мы с Языковым. Бьем из пушек и пулеметов по аэродрому. Там уже была видна наша работа. Взрываются на стоянке немецкие самолеты, рвутся склады с боеприпасами, цистерны с горючим.

При повторном заходе ведущий восьмерки огненным факелом врезался в стоянку “юнкерсов”. Так, повторив подвиг Николая Гастелло, погиб наш командир 1-й эскадрильи Николай Кукушкин. В воздухе взорвался самолет командира, 2-й эскадрильи Виктора Кривошеева. Бил из пушек и пулеметов до конца, пока со своим самолетом не врезался в батарею зениток, лейтенант Левицкий.

Выходим из атаки. В этот момент штурмовики особенно нуждаются в прикрытии истребителей, а их нет. На нас навалились “мессеры”. Мы начали отходить к линии фронта. На плоскостях моей машины много пробоин. Самолет Котляревского задымился. Его преследуют два “мессера”. Трассирующие снаряды и пули летят с обеих сторон. Значит, еще жив был воздушный стрелок Женя Мухин, комсорг эскадрильи.

Вдруг над одним из “мессершмидтов” вспыхивает сигнальная ракета. Фашистский самолет с испугу отвернул. Мне стало ясно: если Женя стреляет из ракетницы, значит у него кончились патроны. Развязка близка. Второй “мессер” заходит штурмовику в хвост и дает длинную очередь. Самолет Котляревского спускается все ниже. А “мессеры” не уступают.

Помочь ничем не могу. Мотор моей машины дает перебои. До аэродрома мне не дотянуть. Три других наших “Ила”, оторвавшись от преследования, ушли далеко. Решаю садиться на запасной аэродром. Линию фронта прошел над самой землей, едва не касаясь верхушек деревьев. С ходу зашел на посадку, зарулил на КП и выключил мотор. Вылезти из кабины не было сил…

К нам подбежали летчики, механики, помогли вылезти из машины. Ступил на снег и чуть не упал. От напряжения болели все мускулы, а ведь весь полет продолжался немногим более часа.

Так закончился этот боевой вылет. Четыре самолета из восьми не вернулись на наш аэродром”.

Спустя некоторое время после этого боевого вылета пришло известие о том, что Костя Котляревский жив и лежит в госпитале. А вскоре он и сам явился в полк. Котляревский рассказывает:

“Мессеры” заели. Пока Женя действовал, дышать еще можно было, но у него заклинило пулемет. Начал он отстреливаться из ракетницы и пугать фашистов, пока пулеметная очередь не прошила ему грудь от плеча до плеча. Штурмовик терял высоту. Решил сажать его на брюхо на чистой поляне, которая показалась внизу. Самолет посадили, но он консолью крыла срезал дерево и дал такой разворот, что весь хвост, как собаки отгрызли. Все это я увидел через несколько часов, когда пришел в сознание. Я вылез из кабины. Осмотрел Женю, он был убит, попрощался с ним и двинулся па Восток. Первые три дня шел, на четвертый день полз, а на пятый упал и потерял сознание. Очнулся в госпитале. Там узнал, что на меня наткнулись наши разведчики, возвращавшиеся из вражеского тыла. Вынесли. Оказывается, я благополучно миновал минное поле, так как полз по следам лося, который до меня шел через это поле. Из госпиталя вернулся в часть”.

21 ноября 1942 года по приказу НКО Союза ССР № 00231 от 10 ноября 1942 года военно-воздушные силы Карельского Фронта были переформированы в 7-ю воздушную армию. Кандалакшское направление обеспечивала 260-я бомбардировочная авиадивизия. В ее состав вошли 80-й, 137-й, 608-й, 668 авиаполки. 26 февраля 1943 года дивизия была переформирована в 260-ю смешанно-авиационную дивизию. В нее вошли 609-й и 839-й авиаполки, а с 11 марта и 197-й авиаполк.

27 февраля 1944 года командующий 7-й воздушной армией генерал-лейтенант Соколов поставил перед 260-й авиадивизией задачу: перебазироваться на Кандалакшское направление для участия в наступательной операции 19-й армии по разгрому 36-го немецкого корпуса.

28 февраля на аэродром Гремяха выехала передовая команда штаба дивизии во главе с командиром дивизии гвapдии полковником Калугиным. Они должны были организовать встречу летных эшелонов.

3 марта на аэродром “Белое море” перелетел 839-й штурмовой авиаполк в составе 32-х самолетов Ил-2. В этот же день вечером на станцию Кандалакша прибыл наземный эшелон с личным составом управления дивизии и 839-го полка.12 марта на аэродром Пинозеро прибыл 152-й истребительный авиаполк в составе 22 самолетов “Киттихаук.”

Через два дня сюда же приземлился 668-й штурмовой авиаполк в составе 21 самолета “Ил-2”.

Перебазирование шло успешно. Но вдруг произошел неприятный случай. При перелете на аэродром “Белое море” на маршруте в районе станции Полярный круг командир 668-го полка майор Архименко потерял ориентировку, растерял группу и тремя самолетами попал на территорию противника. Разобравшись в обстановке, взял курс на Восток и произвел вынужденную посадку на озере Толванд. Два экипажа, следовавшие за командиром, потерялись над территорией противника и пропали без вести. Майор Архименко был строго наказан.

Наземный эшелон 668-го полка прибыл в Кандалакшу 17 марта. В этот день закончилось перебазирование частей 260-й дивизии на Кандалакшское направление.

Боевая деятельность авиации противника выражалась в активных бомбардировочных и штурмовых действиях по боевым порядкам наших войск, ведение ближней разведки, прикрытие своих войск, коммуникаций и в противодействии боевой работе нашей авиации по войскам противника на поле боя и по аэродрому Алакуртти.

Штаб 260-й дивизии организовал изучение района с летным составом соединения, наземной и воздушной обстановки на новом направлении. Были решены вопросы по организации взаимодействия с наземными частями.

Объекты и время действия авиации. Последовательность выполнения задач авиации по этапам операции. сигналы взаимного опознавания пехоты, артиллерии, танков, авиации и порядок пользования ими. Таблица радиосигналов для вызова авиации по радио. Целеуказание авиации со стороны пехоты и артиллерии. Авиапредставители и офицеры связи (кто и где?).

Для политического отдела дивизии, политических аппаратов частей, партийных и комсомольских организаций основной задачей было обучение летного состава. Были проведены совещания и собрания партийных и комсомольских работников, совещания агитаторов и редакторов боевых листков. Вся подготовительная работа была закончена 20 марта.

27 марта— первый боевой вылет, первое боевое крещение. На аэродромах выстроили полки. Выносят боевые знамена. Короткие митинги. Выступающие говорили о высоком долге перед Родиной, о своей решимости рассчитаться с врагом, не жалея для этого своей крови и даже жизни. На митинге 839-го полка в своем заключительном слове командир полка майор Богданов заявил:

“Дорогие мои друзья! Настал момент, когда мы должны показать, чему мы научились, и на что мы способны. Первый бой для нас серьезная проверка. На этот бой, бой со смертельным врагом, вас поведу я, мои славные соколы”.

Раздается команда: “По машинам!”

Боевые экипажи стройно проходили мимо развевающихся на ветру знамен. Самолеты один за другим уходили в воздух. 27 марта 1944 года 8 самолетов “Ил-2” и 20 самолетов “Як-9” нанесли удар по самолетам врага на аэродроме Алакуртти.

Удар наносился с бреющего полета. Удачный выбор маршрута и профиля полета обеспечили внезапный выход группы на аэродром. Это подтвердилось тем, что зенитные и артиллерийские установки противника открыли огонь тогда, когда самолеты уходили от цели.

О внезапности выхода на аэродром показал пленный немецкий летчик, сбитый в районе Нямозера 30 марта. Он сказал:

“Около 10 часов утра с северо-востока появилась группа самолетом “Ил-2” в сопровождении истребителей. На аэродроме даже не успели подать сигнал “Воздушная тревога”.

В результате внезапного удара штурмовиков по аэродрому уничтожено 7 бомбардировщиков “Ю-87” и возникло два пожара. Второй удар по аэродрому Алакуртти был назначен на 4 апреля. Об этом вспоминает его участник Евгений Павлович Булин:

“Мне хорошо запомнился полет на боевое задание 4 апреля 1944 года. Две группы по 8 самолетов “Ил-2” нашего 839-го полка при прикрытии 36 истребителей 195-го, 415-го и 760-го полков, поднялись в воздух. Первую группу вел капитан Поляков с задачей подавления зенитных точек противника в районе аэродрома. Вторую группу вел командир полка Богданов с задачей уничтожения материальной части на аэродроме. Я шел в первой группе.

Мы летели среди сопок, не поднимаясь выше 25 метров над землей. Это создавало скрытность подхода и внезапность атаки. Достигнув реки Тунтсайоки группа начала разворот на 180 градусов. Во время разворота немецкие зенитки подбили самолет ведущего капитана Полякова. Самолет упал в лес и взорвался. Я принял на себя командование группой. Прошли восточнее аэродрома и вышли на станцию Алакуртти. Здесь стояли два эшелона. Мы обстреляли их из пушек, выпустили реактивные снаряды, сбросили бомбы со взрывателем замедленного действия. На выходе из атаки воздушные стрелки обстреляли цель из крупнокалиберных пулеметов.

Отойдя от цели, я развернул группу на 90 градусов и по этому курсу пересекли линию фронта. На самолете Жигалова резко стала подниматься температура. Видимо заклинило мотор. Самолет упал в лесу. Жигалов и воздушный стрелок сняли с самолета часы, радиоприемник, парашюты, встали на лыжи и пошли на восток. Через некоторое время они были встречены нашими пограничниками, и на третий день вернулись в часть.

Я со своей группой вышел на озеро Толванд. Мимо пролетали два истребителя прикрытия. Ведущий пары повернул меня на курс 330 градусов и так я летел еще некоторое время. Вылетел на озеро Имандра, затем на железную дорогу, а по ней на станцию Зашеек. Через 15 минут я был уже на своем аэродроме”.

В результате удара группы уничтожено 2 бомбардировщика “Ю-87”, один транспортный самолет “Ю-52” и 4 истребителя неустановленного образца.

В этой короткой боевой операции особо отличились командир полка майор Богданов, командир эскадрильи капитан Екимов, а также летчики Камушкин, Булин, Лазарев, Винокуров и другие. 21 человек награждены орденами и медалями. Богданов и Екимов награждены орденами Боевого Красного Знамени.

В связи с тем, что командующий Карельским Фронтом наступательную операцию 19-й армии отменил, с 5 апреля 1944 года боевые действия авиации на Кандалакшском направлении были временно прекращены. 12 апреля дивизия убыла в распоряжение командующего 7-й воздушной армии и перебазировалась в Африканду и Пинозеро.

4 сентября командующий 7-й воздушной армией вновь приказал 260-й дивизии перебазироваться на аэродром “Белое море”. 5 сентября 40 самолетов “Ил-2” 839-го и 828-го полков перелетели на “Белое море”.

Аэродром “Белое море” — полевого типа, построен в годы Великой Отечественной войны, расположен в 18 километрах от Кандалакши, на северо-западной оконечности Кандалакшского залива. Аэродром с одной стороны упирается в водные массивы, с другой стороны окружен заполярными сопками. Размеры аэродрома таковы, что взлет с него с полной бомбовой погрузкой могли произвести только летчики, имеющие хорошую подготовку.

6 сентября дивизия получила задачу:

Штурмовыми и бомбардировочными действиями уничтожать паравозы и эшелоны противника. Уничтожать отходящие колонны войск противника по дорогам от линии фронта на Запад. Вести разведку войск противника по плану разведывательного отдела 7-й воздушной армии. Прикрывать действия штурмовиков, свое базирование и Кировскую железную дорогу.

Вести детальную ориентировку, найти противника на глухих лесных и горных дорогах гористой местности Заполярья — дело очень сложное и требовало детальной обработки вопросов обозначения своих войск. Боевые операции в марте 1944 года дали определенный опыт ориентации и целеуказания. Летчики пришли к выводу, что лучшим средством обозначения являются ракеты, трассирующие снаряды и пули, направленные в сторону противника.

9 сентября 4 самолета “Ил-2” 839-го полка, ведущий капитан Чураков, на дороге между разъездами 7 и 9 атаковали колонну автомашин и повозок. Первые бомбы группа сбросила на голову колонны, в результате чего на дороге образовалась “пробка”. В последующих заходах летчики в упор расстреливали застопоренную колонну, уничтожили до 15 автомашин, цистерны с горючим, разбили 6 повозок. Было убито и ранено до 30 немецких солдат и офицеров.

11 сентября в период с 18–20 до 19–30 4 самолета “Ил-2”, ведущий старший лейтенант Макаров, сделали налет на станцию Куолаярви. Несмотря на сильный зенитный заградительный огонь, летчики смогли точно сбросить бомбы. Было разбито 4 вагона и 2 платформы с различными военными грузами.

13 сентября в 14–15 группа “Ил-2”, ведущий капитан Кудло, на станции Куолаярви сожгла железнодорожный эшелон с автомашинами противника. Через час другая группа штурмовиков западнее Вуориярви атаковала большую автоколонну. Создав “пробку” на дороге, первой атакой и последующими атаками, бомбили и расстреливали из пулеметов большие группы скопления людей и автомашин. Было уничтожено 12 автомашин, 8 повозок, убито более 40 фашистов.

Возвращаясь с задания и пролетая мимо Алакуртти, летчики заметили большое скопление транспорта и живой силы противника. В очередной полет вылетела группа штурмовиков под руководством командира полка подполковника Богданова. Наши “Илы” с нескольких заходов бомбили фашистов. Во время последнего захода был подбит самолет Богданова. Он погиб.

За смерть командира летчики жестоко мстили противнику. “Наш командир был очень эрудированным во многих вопросах человеком, требовательным и справедливым, — вспоминает Евгений Павлович Булин. — За сыновье отношение к своим подчиненным мы любовно называли его “Батя”. Выпуская нас в самостоятельный поход, персонально беседовал с каждым летчиком. Начинал беседу с теории полета, инструкции по технике пилотирования и других дисциплин, а заканчивал беседу по вопросам литературы и музыки. Будучи суровым внешне, он любил шутку. Он умел по-дружески высмеять допущенные летчиками ошибки в учебных полетах… Это помогало не допускать впредь подобных ошибок. Мы тяжело переживали утрату нашего замечательного человека, командира”.

Во все боевые вылеты летчики вкладывали все свое мастерство, боевую выучку, чтобы нанести больше поражений врагу.

Немаловажную роль сыграли воздушные разведчики. Наземные части постоянно прибегали к их услугам. Они помогали узнать: куда отходит противник, где думает оказать сопротивление, не создаются ли оборонительные рубежи, не угрожает ли опасность флангам наших наступающих войск. Разведчики находили на глухих дорогах и тропах скопления пехоты и техники противника, а затем, выводили на найденные цели группы штурмовиков. Так 14 сентября командир эскадрильи 435-го полка майор Мамченко подробно разведал, а затем навел 6 самолетов “Ил-2” на опорный пункт противника в районе Тулускатакоски.

Такие воздушные разведчики, как старший лейтенант Дьяконов, лейтенанты Чебыкин и Каменев, сделались подлинными любимцами всей дивизии. Они в плохих метеоусловиях, при сильном артиллерийском и зенитном обстреле, всегда четко выполняли поставленные задачи.

Большие потери враг понес в летном составе. В воздушных боях погибли многие гитлеровские асы. На смену опытным пилотам приходили скороспелые летчики, которые боялись вступать в бой, если не имели количественного превосходства над советскими самолетами.

В жестокой борьбе с врагом наши летчики проявили несгибаемую волю к Победе, мужество и героизм, не останавливаясь перед самопожертвованием. Смертельной опасности экипажи подвергались в каждом боевом вылете. Но они шли па риск во имя Победы.