"Иллюзион" - читать интересную книгу автора (Медведев Антон Николаевич)

Глава пятая

Труднее всего было выбить первый камень. Дальше дело пошло проще: Лена светила фонариком, Макс и Павел торопливо разбирали кладку.

— Отойди-ка… — велел Павел. Отступив на шаг, эффектно развернулся и с силой нанес удар ногой. Ослабленная стена не выдержала и рухнула.

— Ну ты монстр! — восхитился Макс и первым полез через груду камней в открывшийся тоннель, подсвечивая себе фонариком.

— А ты говорила «домой»… — Павел с усмешкой взглянул на девушку и полез за Максом.

— Все равно мы зря сюда пошли, — бросила вслед ему Лена. — Все считают эти пещеры проклятыми.

Ей никто не ответил. Секунду помедлив, девушка отправилась следом, аккуратно ступая по камням.

То, что им удалось набрести на этот тоннель, можно было считать большой удачей. Люди, когда-то заложившие его, сделали все для того, чтобы рукотворность стены осталась незамеченной. Но время взяло свое: швы растрескались, кладка просела. И опытный взгляд Павла решил исход дела…

Это был их третий сезон. Два предыдущих не принесли почти ничего — несколько золотых безделушек да пару сотен монет всех времен и народов можно было не принимать в расчет. И вот теперь эта пещера…

У них не имелось ее плана, не было даже мало-мальски достоверных сведений о ней. Зато были энтузиазм и хорошая аппаратура. Если здесь есть какие-то ценности, они их обязательно найдут.

— Черт! — ругнулся идущий впереди Макс, споткнувшись о камень. — Ну зараза…

— Под ноги смотри, — проворчал пробирающийся следом Павел. — Здесь и ловушки могут быть.

— Что, фильмов насмотрелся? — саркастически усмехнулся Макс. Обернулся, подсветил снизу фонариком свое лицо. — Мумия возвращается!

— Кретин, — заявила Лена. — Чего разорался? Шагай давай…

— Да шагаю, шагаю… — примирительно отозвался Максим.

Тоннель несколько сузился, но уже через десяток метров неожиданно вывел кладоискателей в приличных размеров зал.

— Ого! — пробормотал ошеломленный Макс, осветив фонариком усыпанные сталактитами своды пещеры. — Смотри, какой ровный купол! Словно специально вытесали!

— Ты вон туда глянь! — посоветовал Павел, луч его фонаря уперся в стоящий посреди пещеры каменный саркофаг.

— А мне это не нравится, — заявила Лена. — Нехорошо тревожить мертвых.

— Класс! — Макс первым подошел к саркофагу. Оглядев его, смахнул рукавом пыль. — Смотрите, здесь что-то написано.

— Это руны… — В голосе девушки чувствовалось удивление. — Вот это да!

— Это очень необычно… — Павел вгляделся в надписи. — Надо будет обязательно переписать их. Я таких и не встречал никогда.

Пока они с Леной разглядывали саркофаг, Макс настроил металлоискатель.

— Расступись! — Он деловито отодвинул Лену и провел катушкой металлоискателя над крышкой саркофага. Послышался писк.

— Цветной металл. — Голос Макса даже слегка дрогнул. — И здесь… И тут тоже… Черт, да здесь полно золота!

— Если только это золото, — пробормотал Павел, не привыкший радоваться раньше времени. Впрочем, и его глаза восторженно блестели. — Ну что, сковырнем?

— Ребята, мне как-то не по себе… — прошептала Лена. — Может, не надо?

— Ага, — ухмыльнулся Макс— Сейчас оттуда Дракула вылезет!

— Это не смешно, — все так же тихо отозвалась девушка. — Не знаю, как у вас, а у меня мурашки по коже. — Она поежилась.

— Не дрейфь, принцесса! — Макс навалился на плиту. — И — раз! И — два! И — три!.. Пошла, пошла! И — раз! Взяли!

Тяжелая крышка, сначала сдвигавшаяся очень медленно, вдруг быстро скользнула в сторону.

— Стоп! — запоздало крикнул Павел, но было уже поздно: плита, перевалившись через край саркофага, с грохотом рухнула на пол и раскололась пополам.

— Вот черт… — разочарованно произнес Павел. — Ну я же сказал, что хватит!

— Да плюнь ты на нее. Ты сюда посмотри! — Макс светил фонариком внутрь саркофага, его глаза восхищенно блестели.

— Золото!.. — зачарованно произнесла Лена. — Ребята, мы все-таки нашли!

— Впечатляет, — признался Павел, заглянув в саркофаг. — Скорее всего, это какой-то древний царь. Или жрец.

В саркофаге покоились останки человека. Его лицо прикрывала золотая маска, на запястьях и на ногах можно было различить массивные золотые браслеты. На груди мерцал большой круглый медальон — было видно, как переливаются на нем в свете фонарей драгоценные камни.

— Он совсем не истлел, — удивился Павел. — Высох, конечно, а так — совсем целенький. Я такого еще не видел. Возможно, его забальзамировали. Та же мумия, только без бинтов.

— Это мы удачно зашли! — Макс возбужденно потер руки. Затем, решившись, осторожно коснулся золотой маски.

— Перчатки надень, дурень! — сказал Павел, надевая резиновые перчатки. — Мало ли какую заразу здесь можно подцепить?

— Да ну их… — отмахнулся Макс— Смотри-ка, тяжелая! — Он аккуратно вынул маску. — Килограммов пять, не меньше…

— О боже! — Лена со страхом смотрела на открывшееся лицо мертвеца. — Посмотрите на его зубы!

— Вот и не верь после этого в вампиров, — пробормотал Павел.

Зубы мертвеца явно не были обычными человеческими зубами. Острые и длинные, слегка изогнутые, они вызывали трепет.

— Может, их обточили? — предположила Лена. — Какой-нибудь ритуал?

— Нет, — озадаченно покачал головой Павел. — Посмотри, какие длинные.

— Да плюньте вы на него! — Макс восхищенно разглядывал маску. — Представляете, сколько это может стоить?! — Он положил находку на свой рюкзак и взял медальон. Дунув на него, вытер рукавом, провел ладонью по усыпанной драгоценными камнями поверхности.

— Смотри — это не браслеты, — продолжил Павел, не глядя на Макса. — Это, скорее, кандалы. Видишь цепи?

— Да… — удивленно кивнула девушка. — Точно!

— Не важно, что это цепи, — заявил Макс, успев положить медальон. — Важно, что они золотые… — склонившись над саркофагом, он начал деловито снимать браслеты с цепями с ног мумии.

— Осторожнее! — повысил голос Павел, глядя на то, как Макс стягивает браслет. — Ногу ему не оторви.

— Ему уже все равно. Верно, братан? — Макс быстро стянул второй браслет, взвесил добычу в руке. — Килограмма четыре будет. Держи… — Он сунул цепь с браслетами в руки Павлу, прошел к изголовью саркофага.

Пока Максим освобождал от золотых оков руки мумии, Павел разглядывал цепь.

— Смотри. — Он показал браслеты Лене. — Здесь тоже руны.

— Да… — приглядевшись, согласилась девушка. — Кандалы из золота — разве такое бывает?

— Может, это какой-то знатный пленник? — предположил Павел. — Или опальный жрец? Надо не забыть перевернуть крышку и перерисовать руны.

— Ну вот! — довольный Макс повернулся и продемонстрировал вторую цепь с кандалами. — Это самый удачный день в моей жизни. Скажу, не кривя душой: все это стоит сотни тысяч баксов. Если не миллионы.

— Может быть… — В голосе Павла почему-то не было особой радости. — Положи и давай перевернем крышку.

— Хочешь сказать, что золото тебя не интересует? — усмехнулся Макс.

— Интересует. Но я хочу знать, кто этот человек. Давай… — Он ухватился за обломок плиты, Макс помог. Приподняв, они перевернули ее, затем так же перевалили второй обломок.

— Калька… — Лена протянула Павлу лист бумаги и карандаш.

— Спасибо… — взяв карандаш и кальку, Павел присел у плиты и начал копировать надпись.

Пока он работал, Макс еще раз проверил металлоискателем саркофаг. Услышав писк, покопался в останках и, к своей радости, извлек золотой перстень с крупным рубином.

— Этот мужик нравится мне все больше и больше! — заявил он, с восхищением разглядывая кольцо. Дунув на него, потер о куртку, надел на палец. — Лена, смотри. Красота!

— Красиво, — согласилась девушка, мельком глянув на перстень — все это время она стояла рядом с Павликом. Потом, взглянув на Макса, насторожилась: — Ты чего?

— Голова закружилась… — Макс ухватился за край саркофага. — Как-то душно здесь… Рисуй, рисуй… Пройдет…

Он несколько раз глубоко вздохнул, потом вдруг захрипел и тяжело рухнул на спину.

— Макс! — закричала девушка. — Паша, что с ним?!

— Дьявол… — выругался Павел и подбежал к Максу. Присел, похлопал друга по щекам: — Лена, воды!

— Сейчас… — Девушка торопливо вынула из рюкзака фляжку.

Макс лежал, закатив глаза. Его сотрясала крупная дрожь, горлышко фляги стучало о зубы.

— Ну пей же, пей! — С отчаянием произнесла девушка, поддерживая его голову. — Паша, он не пьет!

— Доигрался… — пробормотал Павел, зло глядя на Макса. — Говорил же — надень перчатки!

— Паша, смотри… — указав дрожащей рукой на лицо Макса, девушка испуганно отшатнулась.

— О черт! — В голосе Павла проскользнул страх.

И было от чего: черты лица Макса обострились, кожа стала пепельно-серой. На ней явственно проступила сеточка морщин.

— Что это, Паша? Что это?! — шептала девушка, ее трясло от ужаса.

Павел молчал, ошеломленно глядя на Макса. Тот старел прямо на глазах: морщины на лице стали очень глубокими, пальцы рук утончились. Макс был еще жив, но с каждой секундой его хриплое дыхание становилось все тише и тише. Вот из горла Максима вырвался последний сдавленный стон, высохшее тело дрогнуло и замерло. Стало очень тихо.

На глазах у Лены выступили слезы.

— Что с ним, Паша? — Она испуганно попятилась, не отрывая взгляда от тела Макса, затем уперлась спиной в саркофаг. Медленно оглянулась — и закричала от ужаса.

Мертвец уже не лежал — он сидел и внимательно смотрел на Лену. Его ссохшаяся кожа разгладилась, тело налилось силой. На глазах у девушки серые щеки мумии приобрели здоровый розовый оттенок.

— Шанкара! — произнес воскресший человек, его голос был удивительно низким. — Шанкара, урвака! — Он проворно вскинул руку и схватил визжащую девушку за горло.

Крик перешел в хрип. Лена отчаянно билась, пытаясь освободиться.

— Оставь ее! — Павел бросился на помощь. Подбежав, с размаху ударил ожившего мертвеца кулаком в челюсть, сумел вырвать девушку из его рук и оттолкнуть прочь. Но сам отскочить не успел: гневно сверкнув глазами, противник схватил его за рубашку, рывком притянул к себе.

— Унгара? — Монстр посмотрел в глаза юноши. — Асура грава, унрака…

Странный это был взгляд. Встретившись с монстром глазами, Павел вздрогнул, ощутив, как что-то невидимое скользнуло в его сознание. Холодное, склизкое. Смертельно опасное. Попытался вырваться — не получилось. Сделал попытку отвести взгляд — не смог и этого…

Их противостояние трудно было назвать борьбой. Чудовище держало его, неотрывно глядя в глаза, Павел не мог ему противостоять. Понимал, что взгляд ожившей мумии несет смерть, но не мог от него оторваться. Так, глядя чудовищу в глаза, он и умер…

Стало очень тихо. Мертвый Павел лежал на полу, убивший его монстр сидел, глубоко и медленно дыша. С ним вновь начали происходить метаморфозы — на глазах у Лены его лысая голова покрылась волосами, темные вьющиеся кудри коснулись плеч. Ушли в небытие длинные изогнутые зубы — теперь у существа были зубы человека. Черты лица приобрели правильность — возможно, многие сочли бы их красивыми.

Наконец все закончилось. Обнаженный человек не торопясь вылез из саркофага, осмотрел свое тело. Провел ладонями по лицу, в его глазах мелькнуло удовлетворение. Подойдя к высохшему телу Макса, забрал у него свой перстень, надел на указательный палец правой руки. Затем посмотрел на Лену — девушка сидела на полу, тряслась от ужаса и не имела сил сдвинуться с места.

— Тебе повезло, — произнес оживший мертвец, его голос оказался приятным и мелодичным. — Мне нужно было кого-то убить, это могла быть ты. Но тот глупец занял твое место… — Он подошел к девушке, нагнулся. Провел пальцем по ее щеке. — А ты красивая… Более того, ты сама не знаешь, какая ты замечательная. Не бойся, тебе уже ничего не грозит. Теперь ты будешь жить со мной. Если кто-нибудь попытается тебя тронуть, скажи мне, и я его убью. И не пытайся сбежать от меня — это еще никому не удавалось. Поняла? Лена была полужива от страха, ее продолжало трясти.

— Когда я спрашиваю, надо отвечать. Ты поняла меня? — Монстр взял девушку за подбородок.

— По-ня-ла… — выдавила Лена, по ее щекам покатились слезы.

— Вот и отлично… — Он отошел, опустился на колено рядом с Павлом и начал снимать с него одежду.

Пока монстр одевался, Лена продолжала со страхом смотреть на него. Вот он застегнул последнюю пуговицу на рубашке, накинул явно маленькую для него куртку. Поднял с земли фонарик, взглянул на девушку.

— Вставай! И учти, я не люблю повторять дважды. Лена кое-как поднялась, ноги едва держали ее. Всхлипнув, откинула со лба прядь волос.

— Кто вы?.. — спросила она, с ужасом глядя на ожившего монстра.

— Меня зовут Харам, — ответил тот и первым направился к выходу.

Мы сидели на скамейке в сквере и слушали рассказ девушки. Признаюсь, я слушал Лену со смешанными чувствами. У меня не было повода не верить ей. Но то, что она рассказывала, не укладывалось в голове. Этого просто не могло быть.

— Я у него уже пять лет, — продолжила Лена, глядя прямо перед собой. — Два раза пробовала бежать. Первый раз села на самолет до Томска — там у меня тетка живет. Надеялась, что она мне поможет. Улетела, а когда выходила из самолета, увидела, что Харам ждет меня у трапа с букетом роз. Я чуть сознание от страха не потеряла. Он был очень галантен: взял меня под руку, назвал лапонькой. Сказал, что через час мы летим назад. А когда вернулись в Москву, прямо в машине отхлестал букетом по лицу — с тех пор у меня эти шрамы. Он предупредил, что если я еще раз попытаюсь от него удрать, то очень пожалею. — Лена всхлипнула. — Где-то через год, — после небольшой паузы продолжила она, — я снова попробовала бежать. К этому времени смогла найти паспорт на чужое имя, надеялась, что теперь-то Харам меня точно не отыщет. Ехать решила на поезде, взяла билет до Владивостока. Эта неделя дороги стала самой счастливой в моей жизни — я была свободна. Во Владивостоке сняла комнату у одной бабки, начала искать работу. Хотела устроиться на какую-нибудь плавбазу, чтобы быть подальше от берега, а значит, и от Харама. На плавбазу устроиться не удалось, но я договорилась о работе в Петропавловске-Камчатском, тоже на рыбообработке. Обещали хорошо платить. Мне оставалось два дня до отлета, когда я пошла на пляж. Была середина июля, стояла жуткая жара. Я как раз плавала, когда рядом появился Харам. Он просто вынырнул из-под воды прямо передо мной, я чуть не закричала от ужаса. Харам обнял меня и поцеловал. Начал жаловаться, что я уехала отдыхать без него, что он очень скучал. При этом постоянно улыбался. В какой-то момент начал говорить, что очень любит меня. Взял за руки, стал целовать их. Я чуть в обморок от страха не упала. А он все целовал меня, говорил, что любит мои ладони, любит каждый мой пальчик. А потом просто взял и откусил мне мизинец.

— О боже! — прошептала Ольга.

— Я закричала, было очень больно, — продолжила Лена, пряча изуродованный палец. — Харам же выплюнул мизинец и стал кричать: «Акула, акула!» — потом подхватил меня на руки и вынес из воды. Достал платок, перевязал палец. При этом не переставал рассказывать собравшимся людям, что на меня напала огромная акула. И люди верили — выскакивали из воды, забирали детей. Харам же только посмеивался, глядя на это. Потом отвез меня в больницу, мне зашили рану. Еще через сутки мы были в Москве. Он предупредил, что если я сбегу еще раз, то очень пожалею об этом. Что я должна трижды подумать, прежде чем вновь решиться на что-то подобное… — Из глаз девушки снова потекли слезы.

— Этого урода надо просто пристрелить, — пробормотал Олег.

— Его нельзя убить… — всхлипнув, покачала головой Лена. — Один раз в него воткнули нож, прямо на моих глазах. Один человек, которого Харам втянул в какие-то финансовые аферы и разорил. Он ударил его ножом точно в сердце, Харам же только усмехнулся. Сказал, что ему придется увеличить сумму долга на стоимость испорченного костюма и что если Валерий, — так звали того человека, — хочет убить его, ему надо попробовать прийти с мечом, да и это вряд ли поможет. Вытащив нож из груди, он вернул его хозяину, сунул в нагрудный карман костюма. На ноже не было ни капли крови.

— И что стало с этим человеком? — спросила Катя. — Он убил его?

— Нет, — покачала головой Лена. — Отпустил. Точнее, велел вышвырнуть его вон. Понимаете, он убивает не так часто. Ему нравится издеваться над людьми, развлекаться. Превращать их в покорных рабов. Нет никого, кто бы мог ему противиться… — Девушка снова всхлипнула. — Зря я вам все это рассказываю. Он узнает, что я говорила с вами. Будет плохо и вам, и мне.

— Лена, мы не собираемся никому говорить о нашей встрече, — попробовала успокоить ее Настя. — Он ничего не узнает.

— Вы не понимаете… — вновь всхлипнула Лена. — Он может читать мысли. Знает обо всем, что думают окружающие. Я поняла это слишком поздно. Простите, мне надо идти… — Она поднялась со скамейки. — И уезжайте отсюда — очень скоро он о вас узнает.

— Подождите, Лена! — попытался остановить девушку Олег, но та быстро пошла прочь.

— Мы должны взять ее с собой, — заявила вдруг Катя.

— Но мы ведь не сможем ее защитить! — возразил Олег.

— Ты не понимаешь. У этой девушки энергетика нагваля.

— Женщина-нагваль? — удивилась Настя.

— Да. Мне кажется, именно поэтому Харам и держит ее при себе. Она для него как батарейка.

— Ольга, догони ее, — попросил я. — Предложи ей пойти с нами. Скажи, что это ее шанс и она не должна его упускать.

Удивительно, но в эти секунды я ощутил странное чувство знания, уверенности в том, что делаю. Словно мной руководил кто-то незримый. У меня не было ни тени сомнения в том, что Лена должна остаться с нами.

— Хорошо… — Ольга побежала за девушкой.

— И что будет, когда Харам ее хватится? — поморщился Олег. — Поймите, я не против того, чтобы она была с нами. Но речь идет о ее безопасности. Опять же сейчас у нас один враг — Виктор. Забрав Лену, мы приобретем куда более опасного врага — Харама.

— Олег, я не знаю, что будет, — честно признался я. — Но она должна пойти с нами. С ней у нас есть шанс одолеть этого монстра. Без нее — нет. А справимся с Харамом, разберемся и с Виктором.

— Тебе виднее, — пожал плечами Олег. — Но мне кажется, мы совершаем ошибку.

Мы не видели, как Ольга разговаривала с Леной — обе девушки скрылись за поворотом. Прошло минут пятнадцать, прежде чем на дорожке вновь появилась Ольга.

— Она одна… — вздохнула Настя. — Не получилось. Оля подошла к нам.

— Ну и что? — спросил я. — Не согласилась?

— Согласилась, хотя и не сразу. Сказала, что сейчас придет, ей надо кое-что забрать.

— Ох уж эти женщины, — покачал головой Олег. — Не могут жить без своих тряпок.

— На себя бы посмотрел! — отозвалась Катя. — Носишься со своим ноутбуком.

— Ноутбук — рабочий инструмент, — не согласился Олег и поправил ремень сумки. — А тряпки — это просто тряпки.

— Да бросьте вы! — одернула их Настя. — Вот придет она сейчас, и что мы будем делать дальше?

Все опять посмотрели на меня.

— Я не знаю, что мы будем делать дальше, — ответил я. — Но верю, что события сами пойдут в нужном направлении. В конце концов, на нашей стороне Джара.

— Андрей, это все очень красиво, но мы действительно должны знать, что нам делать, — мягко возразил Олег.

— Сейчас вернемся в гостиницу. А дальше будет видно.

— Ладно, — пожал плечами хмурый Олег. — Пусть будет так…

Мы ждали Лену. Уже начали опасаться, что она не придет, когда девушка вышла из-за поворота и направилась к нам. В руках у нее была сумка. Когда Лена подошла ближе, я увидел выглядывающего из сумки кота.

— Вот, — виновато сказала девушка. — Не могла его бросить.

— Надеюсь, нас пустят с ним в гостиницу… — пробормотал я.

— Какой красивый! — Настя погладила кота. — Как его звать?

— Тоша. Я его осенью подобрала на улице. Холодно было, дождь. А он сидит мокрый на остановке под скамейкой…

— Харам не возмущался? — поинтересовалась Катя.

— Нет, — покачала головой Лена. — Животных он любит больше, чем людей. Тошку никогда не трогал, даже играл с ним. Называл его карликовым тигром.

— Ладно, возвращаемся в гостиницу. Понести кота? — Я взглянул на девушку.

— Нет, спасибо. Я сама…

От учителя Виктор вышел в самом мрачном настроении. Харам дал ему всего неделю на то, чтобы разобраться с врагами. Если этого не сделать, последствия будут самыми мрачными.

— Они умрут… — прошептал он, садясь в свою машину. — Умрут…

Серебристая «тойота» плавно отъехала от резиденции мага. Виктор направлялся домой, размышляя о том, как уничтожить врагов.

Это была достаточно сложная задача. Убить их в поезде не получилось. Авария, которую он устроил, тоже не принесла результата — его личной силы не хватило, чтобы сложить события нужным образом. Значит, следовало придумать что-то другое.

Но что? Можно потихоньку охотиться на группу, отстреливать по одному, как бешеных собак. Но это займет много времени, а главное, не очень надежно. Мало ли что взбредет в голову этим болванам — возьмут и уедут куда-нибудь. Ищи их потом по всей стране. Разбираться с бывшими друзьями надо сейчас, пока они здесь. И, кажется, он знает, кто ему в этом может помочь…

Притормозив, Виктор съехал на обочину, остановился. Несколько минут раздумывал, потом решительно развернул машину.

Дороги были запружены транспортом, это здорово нервировало. Только выбравшись из центра, Виктор смог поехать быстрее, и тридцать минут спустя наконец-то добрался до небольшого пригородного поселка. Свернув на тихую тенистую улочку, проехал еще несколько сотен метров и остановился у роскошного двухэтажного особняка.

Это был не дом — настоящая крепость с солидной кирпичной оградой и мощными воротами. Виктор знал, что в прошлом году ворота пытались с разгона протаранить ЗИЛом, но те устояли, хоть и были изрядно покорежены. После ремонта о былых событиях напоминали разве что небольшие вмятины на металле.

У ворот его встретил охранник — о визите Виктор договорился еще по дороге, созвонившись с хозяином особняка, благо тот оказался дома. Узнав гостя, охранник отдал по рации команду: ворота открылись, Виктор загнал машину во двор. Если человек у ворот был вооружен всего лишь пистолетом, то у двоих бойцов во дворе в руках уже были автоматы. Виктор это вполне понимал — к своей безопасности Леонид Мамонтов, он же Леня Мамонт, относился очень трепетно.

Вышедшего из машины гостя проверили металлоискателем на наличие оружия, затем пригласили пройти в дом. Виктора эти меры безопасности смешили: пожелай он убить криминального «авторитета», и никакая охрана не смогла бы ему помешать.

Хозяин находился на втором этаже, в бильярдной. Солидной комплекции, с брюшком и бритой налысо головой, он выглядел очень представительно. В зубах у «авторитета» дымилась сигара, на пальцах поблескивали золотые перстни. Вот Леня нанес очередной удар, шар с треском вошел в лузу.

— Какие гости! — Положив кий и вынув сигару изо рта, Леонид раскрыл объятия и медленно пошел навстречу Виктору. Обнял его, затем снова сунул сигару в рот. — Ну как, девку-то свою отыскал?

— Отыскал, — кивнул Виктор, стараясь не выдавать чувств — не любил, когда над ним смеются. Сейчас в вопросе Леонида он уловил насмешку.

— Это хорошо. «Жена да убоится мужа своего» — не зря сказано. Сыграем?

Виктор не любил бильярд. Тем не менее зная азартный характер Лени, согласился.

— Сыграем… — Он взял треугольник, поставил его на бильярдный стол и начал собирать шары. Собрав, взглянул на хозяина: — Разбивай.

В бильярд Леонид играл достаточно хорошо, хотя его главной страстью были карты. Закатив три шара и допустив промах, криминальный «авторитет» стал следить за тем, как играет Виктор.

— Дело у меня к тебе, Леонид… — сказал Виктор и точным ударом положил в лузу первый шар. Обойдя стол, вновь примерился. — Серьезное… — Очередной шар мягко скользнул в лузу.

— Чем могу, помогу. Слушаю тебя, Витя. Говори, у этих стен нет ушей.

— На днях в Москву приехали пять человек: три девушки и два парня. Одна из девок — Ольга, та самая… — Он снова нанес удар, но шар в лузу не зашел, откатился чуть в сторону.

— Замечательно! — самодовольно произнес хозяин дома, присматриваясь. — Карамболь… — Он нанес удар, шар оказался в лузе. — Ты продолжай, я слушаю…

Виктор поджал губы. Манера Леонида вести разговор его нервировала.

— Мне нужно, чтобы все эти люди умерли в течение недели, — холодно сказал он.

— Серьезно? — Леня, уже склонившийся над столом для очередного удара, вновь выпрямился, вынул изо рта сигару и с явным интересом взглянул на гостя. — А что, сам этого сделать не можешь?

— Нет ничего, чего бы я не мог сделать, — все так же холодно ответил Виктор. — Сейчас просто не тот случай, поэтому мне нужна твоя помощь. Я, со своей стороны, помогу тебе. Три ставки, Леонид. По твоему выбору. Скажи мне, когда тебе надо будет выиграть, и ты возьмешь все три игры.

— Хм… — прищурив глаза, Леонид, задумчиво смотрел на гостя. — Я, конечно, знаю о твоих умениях. Но что будет, если ты ошибешься? Ведь в банке будут очень приличные деньги. И если я вдруг проиграю…

— Ты не проиграешь. Просто скажи мне, какие карты тебе нужны, и они к тебе придут.

— Да, это заманчиво… — согласился Леонид и вновь склонился над столом. Удар! Шар прошел мимо лузы, хозяин чертыхнулся, — А кто те люди и чем они тебе не угодили?

— Личные счеты. Ты найдешь их, привезешь сюда. Я с ними немного поговорю по душам. После чего они должны будут умереть. И чем мучительнее окажется их смерть, тем лучше.

— Витя, да ты садист… — покачал головой хозяин. — Крепко же они тебе досадили.

— Крепко, — согласился гость. — Вот их фотографии. — Он вынул из кармана и бросил на бильярдный стол несколько фотографий. — Одного здесь нет, но он с ними, не ошибетесь. Сейчас они в какой-нибудь гостинице. Имена на фотографиях, найти будет нетрудно. Особенно с твоими связями.

Леонид отложил кий, взял фотографии, внимательно рассмотрел их.

— Симпатичные девчонки, — пробормотал он. — И не жалко тебе их?

— Они заслужили смерть. Так как, мы договорились? Хозяин положил фотографии на стол, задумчиво посмотрел на Виктора.

— Три игры, говоришь?

— Да, Леонид. Они будут твои. При этом ни одна собака не сможет обвинить тебя в шулерстве. Просто везение. — Виктор криво усмехнулся.

Владелец дома вновь взял фотографии, перебрал их. Опять посмотрел на гостя.

— Хорошо, — медленно произнес он. — Будем считать, что мы договорились.

Лена вселилась в номер девушек, благо тот был четырехместным. Вечером мы сходили поужинать, потом стали решать, что нам предпринять дальше. Увы, ничего умного придумать так и не смогли. Единственное, в чем мы были уверены, так это в том, что утром нам придется подыскать какое-то жилье.

Ближе к ночи, когда мы уже основательно устали от обсуждения проблем, разговор сам собой переместился в область магии. Ольга рассказала, чему научилась у своего учителя, в основном все сводилось к общению с духами и «бытовой» магии, основанной на заклинаниях. Меня эта область магического не интересовала. Зато когда Настя начала объяснять, как своим намерением влиять на события прошлого, я навострил уши.

— Дело в том, — рассказывала Настя, — что намерение имеет вневременной характер. Для нас прошлое, настоящее и будущее существуют раздельно, но на самом деле это единое пространство со своими причинно-следственными связями. Мы привыкли, что причина во времени всегда лежит до следствия. Но этот порядок можно и изменить, повлияв своим нынешним намерением на какие-то события прошлого.

— Как это? — не понял я. — Ведь событие уже свершилось?

— Свершилось, — согласилась Настя. — Но причина того, что оно свершилось, для этого события лежит в будущем. Понимаешь?

— Не очень, — честно признался я.

— Хорошо. Какие сигареты тебе нравятся?

— Ты же знаешь, я не курю.

— Неважно. Назови любую марку.

— Пусть будет «Наша марка», — решил я, вспомнив знаменитый разговор Воланда и Бездомного.

— Пусть будет, — согласилась Настя. — Открой нижний ящик стола.

Поднявшись, я подошел к столу, нагнулся, открыл нижний ящичек. И ощутил, как по спине у меня побежали мурашки — в столе лежала пачка сигарет. Взяв ее, я прочитал название — «Наша марка».

Глядя на пачку, я пытался понять, как Настя могла устроить этот розыгрыш. И приходил к выводу, что никак. Да, она могла подкинуть в ящик сигареты. Но она не могла знать, какие сигареты я назову — я сам не знал этого до последней секунды. Пришла на ум «Наша марка», я назвал ее. И один Бог знает, как в столе оказались именно эти сигареты.

Повернувшись, я показал всем пачку сигарет. Раздались аплодисменты.

— Здорово! — восхищенно произнес Олег. — Ну ты даешь, Настена! Я несколько лет бился над этим, но так и не научился.

— У меня эти штучки и подавно не выходят, — заявила Катя.

— И как ты это сделала? — поинтересовалась Ольга. — Это было здорово, но я не понимаю механизма.

— Вот и я о том же, — подтвердил я.

— Все очень просто, — ответила Настя. — Я уже сказала: рассматривайте прошлое, настоящее и будущее как единое неделимое пространство причинно-следственных связей. Наше намерение может влиять на события этого пространства независимо от того, где эти события находятся на шкале времени. С сигаретами было так: Андрей назвал марку сигарет, я захотела, чтобы именно эти сигареты оказались в столе. Мое намерение воздействовало на прошлое, в итоге события сложились так, что до нас в этом номере останавливался человек, куривший «Нашу марку». Уезжая, он забыл пачку сигарет в столе. Как видите, причинно-следственные связи не нарушаются, только причина располагалась в будущем.

— Но тогда таким способом можно менять что угодно? — предположил я.

— Теоретически да, — согласилась Настя. — Но мне пока под силу менять только то, что не нарушает картину мира — как мою собственную, так и картину мира других людей. На этом уровне существует возможность как бы достраивать какие-то события, уточнять их. В этом ящике могли лежать сигареты, а могли и не лежать. Я выбрала вариант, при котором они здесь были. В самом нахождении сигарет в ящике нет ничего необычного, их появление там имеет свою причину — они остались от прежнего постояльца номера. Но если бы я захотела, чтобы в ящике оказались, например, наркотики, оружие, драгоценности, деньги или что-то подобное, реализовать это было бы гораздо труднее — такие вещи люди просто так не забывают. Но разными мелочами можно манипулировать довольно успешно.

— И кто тебя научил этому? — спросил я.

— Сергей. Ему нравились подобные эксперименты.

— А что надо делать конкретно, чтобы научиться? — поинтересовалась Лена. Это был хороший знак — до этого момента девушка молча гладила развалившегося у нее на коленях кота.

— Здесь нет каких-то однозначных методик, — покачала головой Настя. — Умения накапливаются постепенно. Но главное во всем этом — манипуляция волей. Воля — это энергетические нити, выходящие из живота человека. Можно научиться ощущать волю, если пытаться ощупывать животом все, что тебя окружает.

— Как это — «ощупывать животом»? — не поняла Лена.

— Я неточно выразилась. Представь, что у тебя из живота выходят нити. Точное место ты должна ощутить сама — это твой центр силы. Ты можешь направлять эти нити куда хочешь, можешь ощупывать ими все, что тебя окружает. Если ты будешь достаточно упорна, то однажды почувствуешь, что реально ощущаешь животом окружающие предметы. Это значит, что твоя воля пробудилась. А воля может быть приложена к чему угодно, в том числе и к манипуляции событиями. Причем ты сможешь не только соединять их в цепочки, но и менять самым невероятным образом.

— Например? — уточнила Оля.

— У Виктора хорошо получалось открывать замки. Он просто подходил к любой закрытой двери, брался за ручку, спокойно открывал дверь и входил. Замок для него оказывался открытым. Если в случае с сигаретами я составляла логическую цепочку, то сильный маг может просто менять реальность нужным ему образом. Закрытый замок становится открытым.

— Или фарфоровое блюдо становится глиняным — так? — добавил я.

— Так, — согласилась Настя. — А основа всего — намерение, манипуляция волей.

— А можно таким образом превратить свинец в золото? — поинтересовался я.

— Можно, — кивнула девушка. — И не только свинец. Но если ты попытаешься обогатиться подобным образом, получишь очень сильную отдачу. Тебя просто размажет как муху. С такими вещами можно экспериментировать, ради интереса. Но пытаться нажиться на них — значит рыть себе могилу. Джара не любит алчных.

— А как воля связана с намерением? — снова спросил я. — Ведь сложение событий — это как раз прерогатива намерения?

— Совершенно верно, — кивнула Настя. — Просто намерение — это не что иное, как управление волей.

— Сложно все это… — вздохнула Лена, продолжая гладить кота. — И как-то ненормально. Именно поэтому я и боюсь магии.

— Любую вещь, даже самую хорошую, можно при желании извратить до безобразия, — за Настю ответил Олег. — Просто тебе не повезло, ты пока встречалась только с темной стороной магии. Но в ней есть и хорошее. Ты, как никто другой, должна это чувствовать.

— Почему? — не поняла Лена.

Олег взглянул на меня, явно предоставляя мне право ответить на этот вопрос.

— Потому что ты не такая, как все, — пояснил я. — У тебя особая энергетика. Ты чувствуешь Джару лучше, чем обычные люди. Тайны, которые другим открываются с трудом, ты будешь схватывать с полуслова. Потому что за твоей спиной стоит сила.

— Не знаю… — с сомнением покачала головой Лена. — Пока я хотела бы держаться от всего этого как можно дальше…

О том, что исчезла Лена, Хараму сообщил один из его слуг.

— Ей позвонили, мой господин, — доложил невысокий худощавый человек, подобострастно глядя на хозяина. — Она ушла, потом вернулась — где-то через полчаса. Собрала какие-то вещи, забрала кошку и ушла.

— Кота, Артур. Кота… — Маг не спеша прошелся по кабинету. — Я был уверен, что прошлых уроков ей хватило. Выходит, ошибался. А ошибаюсь я, Артурчик, очень редко… — Губы Харама сложились в узкую полоску. — Но это даже интереснее. — Он вдруг улыбнулся. — Кто ей звонил?

— С проходной, мой господин. Вот запись с камеры слежения. — Слуга протянул хозяину компакт-диск.

— Включи, — велел Харам и сел в кресло.

Минуту спустя он уже вглядывался в изображение на экране разместившегося на стене большого плазменного телевизора.

— Девушку я знаю, это Ольга, — задумчиво произнес маг. — Но этого парня вижу впервые.

Парень и девушка на экране покинули фойе, слуга остановил запись.

— Повторить?

— Не надо… — Харам вынул сотовый телефон, небрежным жестом велел слуге уходить. Выключив телевизор, тот положил пульт на столик рядом с хозяином и быстро покинул кабинет.

— Зайди ко мне, — велел Харам, услышав голос абонента. — Сейчас…

Четверть часа спустя в кабинет вошел Виктор.

— Приветствую вас, учитель, — сказал он и слегка склонил голову.

— Садись… — указал на кресло Харам. — Взгляни сюда… — Взяв пульт, он снова включил воспроизведение записи. Когда Ольга и незнакомец на экране вошли в фойе, остановил кадр. — Знаешь его?

— Это тот самый человек, о котором я говорил, он был с ними в поезде, — нахмурился Виктор. — Но не беспокойтесь, я уже обо всем позаботился. В ближайшие дни их не станет.

— Как раз твои проблемы меня совершенно не беспокоят, — прокомментировал его слова маг. — Но они увели Лену, а это уже моя территория. Девушка мне нужна.

— Хорошо, я найду ее. Не понимаю только, почему вы так возитесь с этой девкой? Их же полно кругом — выбирайте любую.

— Ты пытаешься учить меня, с кем мне спать? — Брови Харама слегка приподнялись.

— Простите… — Виктор опустил голову. — Я сказал глупость.

— Это не удивительно. — Хозяин кабинета вновь взглянул на экран. — Почему они здесь, Виктор? Тебя не удивляет их появление? Сдается мне, что они пришли по твою душу.

— Они умрут, — с нажимом произнес Виктор. — Я уже обо всем позаботился.

— Все понятно — договорился с бандитами… — Харам осуждающе покачал головой. — Сколько ты уже у меня — почти три года? А так ничему и не научился. Я уже сомневаюсь, что из тебя что-то получится. Ты пустоцвет, фальшивка. От тебя нет никакого толку. Кузнечик, он и есть кузнечик. Совершенно бесполезное насекомое.

— Вы несправедливы, учитель. — Виктор опустил голову, стараясь скрыть блеснувшую в глазах неприязнь. — Я многому научился у вас.

— Ты не чувствуешь красоты, — покачал головой тот. — И вряд ли когда-нибудь научишься ее замечать и уж тем более ценить. А красота — единственное, ради чего стоит жить. Именно красота дает силу. Если в твоих действиях нет красоты, у тебя не будет и силы. Понимаешь?

— Хотите сказать, что в том, что делаете вы, есть красота? — Виктор недоверчиво взглянул на Харама. — На той неделе вы устроили Тарасову аварию. И улыбались, когда его труп автогенами вырезали из покореженной машины. Что в этом было красивого?

— Потому я и говорю, что ты этого не чувствуешь, — спокойно ответил Харам. — Вспомни, где произошла авария.

— Рядом с офисами… — Виктор вдруг замолчал.

— Дошло? — усмехнулся маг. — Юрик «кинул» всех этих людей, обманул их. Формально он чист, так как имел право продать здание кому угодно. И продал-таки китайцам, хотя его просили этого не делать. Деньги собирали, умоляли повременить всего две недели. Две недели, Виктор! Для людей, с которыми его столь многое связывало! И что сделал Юрик? А Юрик использовал их инициативу как аргумент в переговорах с китайцами, в итоге выбил из узкоглазых пару лишних миллионов. Был горд этим, хвалился, как ловко все обставил. Чувствовал себя победителем. И тут судьба в моем лице подставила ему ножку: человек, считавший себя хозяином жизни, погиб прямо перед окнами побежденных. Ну чем не сюжет для драмы, а? — Харам усмехнулся.

— Хотите сказать, что вы восстановили справедливость?

— Ты опять все сводишь к морали, а мне плевать на мораль. Я ценю чувство, порыв, экспрессию. Легкое отношение к жизни. Ценю стойкость, мужество. Взгляни на нее, — хозяин дома указал на экран, — ты наградил ее проклятием, но она выкрутилась. Более того, она вернулась в Москву, и вернулась не одна. Сюжет, действо! Это и есть то, что мне нравится. Без таких вещей здесь было бы совсем скучно… — Маг устало потянулся. — Кстати, я почти уверен, что именно этот человек, — он указал на экран, — украл твою силу. И мне будет очень интересно посмотреть на вашу дуэль. Можешь идти.

Виктор встал.

— Никакой дуэли не будет, — холодно сказал он. — Они просто умрут.

— Ну дай-то бог… — усмехнулся Харам и выключил телевизор.

Гостиницу мы покидали в начале восьмого часа утра — я чувствовал, что здесь нельзя оставаться. Это было странное, неведомое мне доселе, всепоглощающее чувство опасности.

Лучше поселимся в другой гостинице, если не сможем сразу снять квартиру.

— Мы могли бы остановиться на даче у моей бабушки, — неуверенно предложила Ольга, когда все уже спускались по лестнице. — Правда, это не столь безопасно, Виктор может нас там найти.

— Твоя бабушка живет на даче или приезжает туда? — поинтересовалась Лена.

— Живет там, — кивнула Ольга. — У нее очень хорошее место — тихое, уютное.

— Скажи, а мы не могли бы оставить у нее Тошку? — попросила Лена. — На время?

— А почему нет? Моя бабка еще та кошатница. Снимем квартиру, и можно будет съездить. Согласна?

— Да. Спасибо.

Мы спустились в фойе, Олег вернул администратору ключи. В этот момент в гостиницу вошел парень в красной футболке, одновременно на улице рыкнула мотором машина — это был очень плохой знак.

— Олег, мне кажется, нас там ждут… — тихо сказал я, стараясь, чтобы не услышали девушки. — Я в этом почти уверен.

Олег внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Снова подошел к администратору.

— Скажите, в гостинице есть другой выход? — спросил он.

— Есть, а что?

— Понимаете, там, на улице, люди, с которыми нам бы не хотелось встречаться. Вы можете провести нас к другой двери?

— Пойдемте… — пожала плечами администратор.

— Что случилось, Андрей? — взглянула на меня Настя.

— Мне кажется, нас нашли. Лучше выйдем через черный ход.

Администратор провела нас какими-то узкими коридорами к запасному выходу. Он был закрыт: женщина достала из кармана ключи, открыла замок, распахнула дверь.

— Пожалуйста…

— Спасибо. — Олег первым выглянул за дверь, потом кивком поманил нас за собой. Мы вышли, дверь за нами закрылась.

Здесь было тихо и пустынно. Прямо перед нами находился ряд гаражей, слева какой-то склад, обнесенный решеткой — очевидно, принадлежащий гостинице. Вправо уходила выщербленная дорога.

— Пойдемте, — решительно заявил Олег и снова первым направился вперед — я уже не в первый раз отмечал его решительность в сложных ситуациях.

Мы двинулись вдоль гостиницы. Но не прошли и десяти шагов, как из-за гостиницы выехал черный БМВ. Скрипнув тормозами, машина преградила дорогу. Двери открылись, из них выбрались пятеро парней, их вид вызвал у меня очень неприятные предчувствия. Затем вновь послышалось гудение мотора, подъехал ГАЗ с будкой. Остановился, из кабины вылезли еще два человека.

— Вляпались… — мрачно произнес Олег.

Я был склонен с ним согласиться. Оглянулся — дверь в гостиницу уже была закрыта, гаражи и сетка склада отсекали пути для бегства. Семеро боевиков — назвать их как-то по-другому я уже не мог — двинулись нам навстречу.

— Ольга, вызови милицию, — попросил я, потом шагнул вперед и встал рядом с Олегом.

— Девчонки, отойдите назад… — велел Олег и сунул Кате в руки свою сумку с ноутбуком. — Не разбей только.

— Привет, мужики! — не спеша подойдя к нам, поздоровался один из «братков», лысый долговязый тип лет тридцати. — Прокатиться не желаете? Ваших дам тоже приглашаем — с вами хотят познакомиться.

— Кто хочет познакомиться? Они? — Олег кивком указал ему за спину, после чего неожиданно нанес сильнейший удар ногой в пах. Лысый охнул и согнулся, остальные боевики тут же бросились на нас.

Признаюсь, я никогда не отличался особым умением драться. Вот и сейчас почти сразу пропустил удар по голове, от которого зазвенело в ушах, затем согнулся от удара под дых. Один из боевиков уже собирался уложить меня на асфальт, но вдруг что-то произошло…

Я не сразу понял, что изменилось — мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя после пропущенных ударов. Сначала я услышал крик, тут же прервавшийся. Потом зрение прояснилось, и я увидел Настю.

Она стояла одна в окружении четырех боевиков. Еще один — тот, который только что нападал на меня, — лежал на асфальте, раскинув руки, его глаза были закрыты. Лысый верзила и невысокий усатый крепыш пинали сбитого на землю Олега, им активно мешала Катя.

На моих глазах Настя повела рукой, ожесточенно бивший Олега крепыш вдруг приподнялся над землей — я зримо видел, как оторвались от асфальта его ноги. Потом Настя резко направила ладонь к земле, боевика развернуло и с силой ударило спиной об асфальт. Удар был такой, словно он выпал из окна.

Один из окружавших Настю «братков» попытался ее схватить: я видел, как девушка резко выбросила вперед руки с поднятыми вертикально ладонями. Она не коснулась нападавшего, однако тот отлетел на несколько метров, ударился о стену гостиницы и сполз на асфальт. Попытался приподняться, застонал и снова повалился наземь.

Благодаря помощи Кати и подоспевшей Ольги Олегу удалось схватить все еще пинавшего его лысого верзилу за ногу и свалить на землю. Я, отдышавшись за краткие секунды, бросился на помощь Насте.

Но ей моя помощь не требовалась. На одном из «братков» вдруг загорелась одежда: закричав, парень попытался сорвать ее с себя, затем упал и стал кататься по земле. Другой вдруг вскрикнул, схватился за лицо и рухнул на колени. Потом отнял руки от лица, его глаза были неестественно белы. Последний боевик, видя печальную участь коллег, начал пятиться, потом повернулся и бросился бежать. Настя повела ему вслед рукой — движение было плавное, наполненное силой. Убегавший человек споткнулся, упал. Почему-то схватился за голову. Потом вскочил и снова кинулся бежать.

Олег, уже оседлавший своего противника, утюжил его кулаками, что-то приговаривая. Остановила его Катя, схватив за руку.

— Олег, хватит! Ты убьешь его!

Послушавшись девушку, Олег тяжело слез с лысого боевика. Медленно поднялся на ноги, взглянул на свои руки — костяшки пальцев были сбиты в кровь. Потом забрал у Кати свою сумку.

— Все целы? — спросил он.

— Все в порядке… — тихо ответил я, трогая разбитую губу. — Настя, что это было?

Девушка стояла, прижав ладони к животу, мне показалось, что она сейчас упадет. Я торопливо подхватил ее под руку.

— Все хорошо, Андрей… — очень тихо сказала Настя. — Мне надо попить воды…

Лена, крепко державшая перепуганного кота, тут же раскрыла свою сумку и подала бутылку с минеральной водой.

— Возьми.

— Спасибо… — сделав несколько глотков, Настя вернула бутылку. — Нам надо уходить.

— Уйдем, — согласилась Катя, потом взглянула на лежащих на земле «братков». — Но не раньше, чем узнаем у этих уродов, кто их послал.

Катя разговаривала с лысым боевиком не больше пяти минут. Но этого времени ей хватило на то, чтобы привести только-только очнувшегося бандита в ужас. Присев рядом с ним на корточки, она задавала вопросы, при этом всегда знала, когда тот лжет. Более того, сообщила и кое-что из его биографии — в этом ей помогло умение видеть. Когда она рассказала, что два года назад лысый и его приятели ограбили какую-то контору, боевик просто впал в ступор. Катерина не отступала и продолжала методично добивать лежащего на асфальте человека подробностями из его биографии. В конце концов, когда девушка пригрозила сообщить все следователю, верзила сломался и выложил все, что она хотела знать.

— Это люди Леонида Мамонтова, одного из криминальных «авторитетов», — сообщила Катя, подойдя к нам. — Нас они ловят по просьбе Виктора.

— Так я и думал, — вздохнул Олег. — Ладно, уходим…

В гостинице мы больше останавливаться не захотели. Отыскали какой-то тенистый дворик, расположились на скамейках, я и Катя отправились искать квартиру. Я бы пошел и сам, но Катя сказала, что меня нельзя отпускать одного.

— Измельчал мужик нынче, — заявила она, явно намекая на мое далеко не героическое поведение во время боя.

Я промолчал, так как сказать действительно было нечего.

Квартиру нашли часа через три и к обеду уже вселялись в нее. Правда, здесь же вертелась хозяйка, явно обеспокоенная тем, что мы превратим ее квартиру в бордель. Да и наши с Олегом лица — у него под глазом красовался синяк, у меня была разбита губа, — только усиливали ее подозрения.

— Не бойтесь, мамаша! — успокаивал ее Олег. — Ничего из того, о чем вы подумали, здесь и в помине не будет. Вы же верующая? Вот и мы тоже верующие православные христиане — видите, за веру пострадали? — Он коснулся своего синяка. — Приехали реставрировать церковь Святой Варвары. Я даже книжечку могу вам дать почитать… — Олег полез в сумку и действительно вынул брошюру, которую ему час назад всучили на улице какие-то сектанты. — Вот почитайте!

Странно, но вид брошюры с улыбающимися лицами на обложке успокоил женщину, Олегу удалось выпроводить ее из квартиры.

— Ну и баба… — облегченно вздохнул он, закрыв за ней дверь. — Деньги получила, так все равно ей чего-то не хватает.

— Что ты там наплел? — поинтересовалась Катя. — Про церковь Святой Варвары? Здесь действительно есть такая?

— Без понятия. Просто на язык пришло — хотелось поскорее избавиться от этой ведьмы.

— Понятно, — кивнула Катя.

— Ладно, давайте обживаться, — предложил я, вынул из сумки полотенце и пошел умываться.

Утреннее происшествие заметно убавило мне энтузиазма. Сначала Виктор с пистолетом, потом авария. Теперь эти «братки»… На этот раз нам удалось, с горем пополам, выкрутиться, но в следующий раз фортуна может от нас отвернуться. И что тогда? Я чувствовал свою вину за происшедшее, сознавал лежащую на моих плечах ответственность. Но не имел ни опыта, ни силы, чтобы реально вести этих людей.

Больше мы в этот день так никуда и не пошли — отлеживались, залечивали синяки и ссадины. Смотрели телевизор — это помогало отвлечься. День, казавшийся таким длинным, быстро катился к концу, я с грустью думал о том, что завтра мне все равно придется принять какое-то решение.

Был вечер, когда мы все собрались в гостиной. Я, Лена, Настя и Катя сидели на диване, Ольга и Олег расположились в креслах. Олег то и дело поглядывал на Ольгу — было ясно, что девушка его привлекает. Впрочем, как раз это интересовало меня сейчас меньше всего.

— Лена, у Харама есть враги? — спросил я.

— Таких, чтобы открыто против него выступали, нет, — покачала она головой. — Его все боятся. Поэтому я не знаю никого, кто бы мог нам помочь — если ты об этом.

— Хорошо, а есть ли у Харама какие-нибудь тайны? Что-то такое, что он от всех скрывал бы?

Девушка задумалась. Мы терпеливо ждали.

— Даже не знаю… Раз в год, летом, он уезжает на несколько дней на Кавказ. Чтобы я не сбежала, на эти дни всегда оставляет со мной охрану. А когда возвращается, выглядит гораздо более сильным, чем был. Недели через две — первого числа, если не ошибаюсь, он поедет снова. Я слышала, как недавно велел заказать билет до Ставрополя.

— Это уже любопытно. А что он берет с собой? — поинтересовался Олег.

— Походное снаряжение. Рюкзак, палатку, спальный мешок. Мне кажется, — Лена запнулась, — он ездит на то место, где мы его нашли. В ту самую пещеру.

— Скажи, а те золотые оковы, о которых ты рассказывала, сохранились? — полюбопытствовал я.

— Нет, — покачала головой Лена. — Он забрал их с собой. Через пару дней мы сняли дом в одной деревне, Харам привез два баллона с газом и баллон кислорода. Прямо во дворе соорудил из кирпичей печь и расплавил кандалы, маску и медальон. Оставил только свой перстень. Потом пошел к реке и выбросил слиток в воду.

— Выкинул золото? — удивился Олег.

— Оно для него ничего не значит, — пояснила девушка. — Он всегда может просто войти в банк и взять столько денег, сколько ему нужно. Так уже было: он вошел в банк с пустой сумкой, а когда вышел, она была набита деньгами. Я спросила, откуда все это, а он ответил, что это подарок директора. Сказал, что я сама знаю — никто не в силах устоять перед его обаянием.

— А эта пещера — там было что-нибудь интересное, кроме саркофага? — Я пытался найти хоть какие-то зацепки.

— Вроде бы нет… — покачала головой Лена. — Пещера как пещера. Разве что ровная очень.

— Поясни, — попросила Настя. — Что значит «ровная»?

— Она напоминает купол. Я еще тогда подумала, что ее высекли специально для того, чтобы установить там саркофаг.

— Это его место силы! — уверенно заявила Катя. — Что будет, если мы его уничтожим?

— На земле много мест силы… — поморщился Олег. — Уничтожим это, он просто найдет другое. Это нам ничего не даст.

— Не соглашусь, — покачала головой Настя. — Места силы очень разные. Если пещеру специально вырубили в скале, ей могли придать определенные свойства. Второй такой может и не быть. Харам ездит туда каждый год, значит, ему это зачем-то надо. Уничтожив пещеру, мы имеем шанс ослабить его.

— Наверное, мы можем ее уничтожить, — согласился я. — Это нетрудно. Но сначала я хочу встретиться с Харамом.

— Опять ты за свое! — возмутилась Катя. — Зачем тебе с ним встречаться?

— Чтобы не оставалось неясностей. Мы не можем начинать войну против него, не прояснив наших отношений.

— Это глупо, — тихо сказала Лена. — Он просто убьет тебя.

— Ты сама сказала, что он не убивает людей просто так. Пойми, мы не можем ничего предпринимать, не встретившись с ним.

— Андрей прав, — поддержал меня Олег. — Если именно Харам направляет Виктора, пусть скажет об этом сам. Это будет честно. Иначе получится, что мы приехали и исподтишка строим ему козни.

— Настя, а ты чего молчишь? — Катя взглянула на подругу.

— Андрей нагваль, — ответила девушка. — Если он считает, что эта встреча должна состояться, так тому и быть. Хотя я бы к Хараму не ездила… — Настя опустила глаза и тихонько вздохнула.

Стало очень тихо. Чтобы отвлечь всех от дум о завтрашнем дне, Катя предложила сходить в кино, однако ее никто не поддержал. Тем не менее разговор все равно зашел о фильмах, я в нем почти не участвовал. Как и Олег — пока наши девушки обсуждали последние вышедшие на экран картины, он составил для меня гороскоп на завтрашний день. Внимательно изучив его, заявил, что завтрашний день для меня будет удачным. Это радовало.

— Олег, ты давно занимаешься астрологией? — спросила Ольга.

— Больше десяти лет.

— А трудно всему этому научиться?

— Непросто, если хочешь стать хорошим астрологом. А чисто технически никаких проблем — поставь на компьютер пару программ, и ты уже астролог. — Олег взглянул на Ольгу и усмехнулся. — При желании даже можно окончить какие-нибудь курсы, чтобы иметь «корочку». Научить тебя там толком ничему не научат, но корочка пригодится, если захочешь работать официально.

— Тебе нравится эта работа?

— Если бы не нравилась, я бы ею не занимался. Хотя со временем, надеюсь, мне удастся создать более точную систему предсказаний.

— Нынешняя астрология тебя чем-то не устраивает? — уточнил я.

— Во многом нет, — кивнул Олег. — Представь, что ты делаешь предсказания о погоде по тому, как запотевают окна, — это я к примеру. Понятно, что, если стекло запотело, на улице прохладно. Но без термометра ты не сможешь узнать точную температуру за окном. Без знания о том, как и куда движутся атмосферные фронты, не сможешь судить о предстоящих изменениях погоды. Нынешняя астрология — это в значительной мере просто взгляд из окна. Суждение о том, что будет, по косвенным признакам. Мне же хочется докопаться до сути, до первопричин. Что-то у меня получается. Что-то — пока нет.

— Пришел уже к каким-нибудь выводам?

— К некоторым. В астрологии считается, что судьба человека в значительной мере предопределена. В то же время «звезды склоняют, но не обязывают» — это изречение тоже из астрологии. Получается как бы два уровня: уровень простых смертных, тянущих свою лямку в согласии с волей Небес, и уровень тех, кто смог выйти из-под этого диктата. Я пытаюсь разобраться именно в том, как нарушить предопределенность. Сейчас я уже уверен, что это можно сделать, хотя задача очень сложна.

— А именно?

— Понимаешь, когда мы рождаемся, мы как бы привязываемся к некой несущей частоте. Мы настроены на нее, соответствуем ей. Хорошая она или плохая, но она наша. Может, мы и были бы рады уйти с нее, но сделать это оказывается очень сложно. Чтобы уйти, нам надо научиться менять волну, на которой мы застряли, это можно сделать двумя способами. Первый заключается в том, что мы начинаем методично рвать все нити, привязывающие нас к данной частоте. Чем меньше остается того, что связывает нас с ней, тем больше у нас шансов обрести свободу. Иногда такой процесс происходит автоматически — так бывает у людей, переживших клиническую смерть. Я изучал гороскопы таких людей и теперь уверен на сто процентов, что человек, вернувшись с того света, реально рождается заново. Он меняется как личность, причем порой неузнаваемо. Меняется его отношение к жизни, меняется частота. Человек выходит из одной системы координат и попадает в другую. Но это экстремальный вариант, его практически невозможно реализовать сознательно. Значит, надо постараться добиться того же самого другими методами. Маги делают это, избавляясь от своего эго — то есть от пристрастий, желаний, глупых идей и так далее. В итоге приходят к пустоте, старая колея жизни уже не держит их. Этот метод хорош, но очень уж труден. Можно сказать, что он для избранных. Я же, например, по природе лентяй. И просто знаю, что не смогу истязать себя жесткой дисциплиной, терпеть какие-то лишения. Для таких лодырей, как я, есть второй путь: он заключается в том, что ты ищешь силу, которая могла бы вытянуть тебя из твоей колеи. Пешком идти до Москвы долго, поэтому мы ехали на поезде. А могли бы и на самолете полететь. Мы используем внешнюю силу, точно так же можно поступать и для ухода со своей частоты. Вопрос лишь в выборе силы и в том, чтобы не стать ее пленником.

— А это возможно? Стать пленником? — поинтересовалась Ольга.

— Это происходит сплошь и рядом. Попав в плен к какой-то силе, человек становится фанатиком, проводником олицетворяющих ее идей. Поэтому важно не только сесть на поезд, но и вовремя с него сойти.

— Хочешь сказать, что за любой идеей стоит какая-то сила? — не удержался я.

— Именно, — подтвердил Олег. — Сознание — сила, а все силы — сознательны. Увлекшись какой-то идеей, человек меняется. Начни изучать сатанизм, и ты имеешь все шансы стать сатанистом — если впустишь в себя эту заразу слишком глубоко. При этом ты можешь даже не замечать изменений, потому что вместе с ними будет меняться и твое сознание. Все будет казаться верным, правильным. Маги, в отличие от фанатиков, могут пользоваться силами для своих нужд, но никогда не позволяют им поглотить себя, сделать рабом. Маг открывается силе, она подхватывает и несет его. Затем маг говорит силе «спасибо» и уходит.

— Но тогда он возвращается на прежнюю частоту? — вставила Ольга, явно не желая оставаться в стороне от разговора.

— Сначала он действительно возвращается почти на ту же самую частоту. Но если он общается с силами достаточно часто, изменения накапливаются. В итоге однажды маг понимает, что может быть где угодно и кем угодно. Можно сказать, что он с минимальными усилиями достигает того, на что приверженцы первого пути тратят десятилетия.

— Если честно, мне все еще непонятны до конца отличия, — признался я.

— Можно пояснить это так: в первом случае ты пытаешься очистить свое сознание от мусора. Ты как бы носишь везде с собой мешок с хламом, время от времени развязывая его и выбрасывая на свалку какую-то вещь. И так до тех пор, пока мешок не опустеет. Понятно, что это долгий процесс, к тому же еще и очень болезненный. Во втором же случае ты просто уходишь, оставляя мешок. Ты помнишь, что он у тебя был, но не испытываешь грусти по поводу его потери. Сознание изменилось, и то, что еще вчера казалось ценным, сегодня становится пустым хламом. То есть мы видим два противоположных процесса: в первом случае очищаем сознание, и это дает нам возможность двигаться. Во втором случае цепляемся к какой-то силе, она уносит нас. А мешок с хламом остается на старом месте. В старом положении точки сборки, как сказал бы Кастанеда. Могу заверить, что второй метод на порядок эффективнее первого. Поэтому им и пользуются все те, кого я знаю. Сравни: можно годами бороться с чувством собственной важности, как завещал папа Карлос. Отрубать ему одну голову за другой, пока не сведешь его в могилу. А можно просто потерять ЧСВ, прицепившись к какой-то силе. Точка сборки сдвигается, сознание меняется. Мы оказываемся на новом месте, где уже нет мешка с прежним хламом. Даже если мы потом возвращаемся, то уже не в то место, где были раньше. Один такой сдвиг, другой, третий — и ты свободен.

— Круто! — уважительно сказала Ольга.

— Круто, — согласился Олег. — И очень прагматично.

Спал я этой ночью плохо. Сказывалась непривычная обстановка, да и лежать нам с Олегом пришлось на полу — кроватей на всех не хватило. Вот на улице загудела машина: открыв глаза, я сонно взглянул на часы — без десяти восемь.

Олег еще дремал. Диван, на котором устроились на ночлег Катерина и Ольга, был пуст, девушек в комнате не было. Потихоньку поднявшись, я начал одеваться, размышляя о предстоящей встрече с Харамом. Уже застегивал ремень, когда в комнату заглянула Настя.

— Доброе утро, — поздоровалась она. — Олег, хватит дрыхнуть — мы чай поставили!

— Встаю… — не открывая глаз, отозвался Олег.

— Ты прямо вся светишься, — сказал я, с улыбкой глядя на девушку. — С чего бы это?

— Ольгу удалось вывести из лабиринта! — ответила Настя, ее глаза сияли. — Сама не ожидала, что все сложится так удачно.

— Поздравляю! — искренне обрадовался я. — Это здорово.

— Идемте завтракать. Все на столе уже…

Когда мы с Олегом минут через десять зашли на кухню, там царило приподнятое настроение. Все смеялись, улыбались, Ольга просто воспряла духом — я понимал, какое облегчение она испытывает, избавившись от проклятия.

— Сначала там было жутко темно! — рассказывала девушка о событиях минувшей ночи. — Настя помогла мне нащупать люк, мы спустились туда. Слева от меня все время кто-то дышал, очень хотелось проснуться. Потом я почувствовала, что нам надо идти вперед, сказала об этом Насте. Мы пошли и оказались в каком-то овраге.

— Там дул такой ветер! — добавила Настя. — Я едва держалась на ногах.

— Я тоже, — кивнула Ольга. — Мы потихоньку пошли вперед, стараясь, чтобы нас не сдуло… Затем я увидела бабочку, она пряталась в ветвях какого-то кустика. Посмотрела на нее и вдруг вспомнила, что недавно видела точно такую же бабочку на тарелке в магазине — только нарисованную. Мы пошли дальше: овраг становился все глубже, ветер усиливался. Выбраться наверх было негде. Потом впереди показались кусты, они тоже были мне знакомы — точно такие же растут у нашего дома. Прошли еще немного, овраг начал круто уходить вниз. Ничего знакомого больше не попадалось, я сказала об этом Насте.

— Ты сновидела? — поинтересовался я.

— Да, — подтвердила девушка. — Таких ясных и долгих сновидений у меня еще никогда не было. Дальше мы не пошли — Настя сказала, что мы добрались до нужного места. Это произошло так быстро, потому что проклятие было наложено совсем недавно и на короткий срок. Теперь нужно было как-то выбираться наверх: сначала мы пробовали лезть по склону оврага, но всякий раз срывались и соскальзывали вниз.

— И тогда Ольга предложила вырастить лиану, — вставила Настя. — Это была отличная идея.

— Мы вместе начали выращивать лиану, — продолжила Ольга. — Сначала она была совсем маленькая, ветер трепал ее. Но мы смотрели на нее, и она росла. Знаете, как это странно: ты словно тянешь ее вверх всем своим существом. Минут за пять лиана добралась до самого верха, мы представили, как она там закрепляется. А затем просто забрались по ней наверх, это оказалось уже совсем легко. Там было тихо, ветер стих. От оврага мы прошли к каким-то развалинам, оказалось, что это старый завод. В этом месте мы уже могли приподниматься над землей, Настя объяснила, что это хороший признак. Прошли через корпуса завода — там были какие-то производственные линии — и вышли к реке. На ней, у пристани, стояла подводная лодка, очень большая. Мы перешли на нее, по лесенке забрались на самый верх рубки. А оттуда уже полетели на другой берег.

— Я почти касалась животом воды, — снова вставила Настя. — Думала, упаду в воду и проснусь, но все же долетела.

— Я тоже, — призналась Ольга. — Перелететь реку было очень трудно, я даже испугалась, так как не умею плавать. Хоть и знала, что это сон, но все равно страшно. Все-таки долетела, мы оказались на окраине города. Я подумала, что уже можно проснуться, но Настя не разрешила — сказала, что мы поднялись еще недостаточно высоко. Провела меня к какому-то дому, мы зашли в подъезд. Там почему-то оказался вход в метро. Один из эскалаторов вел наверх, мы поднялись и очутились в зале ожидания, как на вокзале. Потом Настя нашла лифт, мы снова начали подниматься вверх. Вышли из лифта, оказались в каком-то коридоре. Прошли по нему и попали в котельную. Там было пыльно и грязно: я понимала, что это сон, но все равно боялась вымазаться. В котельной поднялись по узкой лесенке на второй этаж, там оказался тупик — просто комната. Я хотела вернуться. Настя взяла стул, поставила его на стол. Забралась на него и открыла в потолке люк, хотя до этого его там не было. Через люк мы выбрались на крышу, но вместо крыши оказалась на людной улице. Я осмотрелась и поняла, что мы в Курске, рядом с домом, в котором я когда-то жила. Сообщила об этом Насте. Тогда Настя сказала, что все в порядке и мы можем просыпаться.

— Получается, что овраг служил шаблоном будущих событий? — уточнил я.

— Да, — подтвердила Настя. — Многие события нашей жизни уже предопределены именно из-за того, что мы движемся по подобным лабиринтам. Виктор создал искусственный лабиринт, направил наше движение в нужном ему направлении и закрыл все остальные пути. Не знаю, как ему это удалось, но работало все очень эффективно.

— Если выбраться из лабиринта так легко, почему этого не смог сделать Сергей? — вновь поинтересовался я.

— Я бы не сказала, что это так уж легко — ведь для того, чтобы выбраться, надо как минимум быть хорошим сновидцем. Что касается Сережи, то он слишком поздно разобрался в том, с чем имеет дело. Легко идти там, где уже кто-то прошел. Когда знаешь дорогу, понимаешь суть происходящего. Сергею же приходилось искать нужные пути, разбираться в том, где он оказался и что видит. Он смог отыскать лабиринт, но понял, что это такое, лишь пройдя его до конца.

— А что в конце лабиринта? — спросила Лена.

— Смерть, — ответила Настя. — Чем дальше ты будешь идти по такому лабиринту, тем хуже будет становиться ситуация. С тобой начнут происходить разные неприятности, все они будут иметь свое отражение в реальном мире. В конце концов ты погибнешь — сначала во сне, потом в реальности. Я думаю, Сергей понял, в чем дело, только после того, как в лабиринте его настигла смерть. Может быть, она пришла к нему в виде напавшего на него пингвина, поэтому Сергей и решил, что убьет его именно эта птица. Он погиб во сне и проснулся. Я уверена, что даже после этого он все еще рассчитывал выбраться, надеялся перехитрить смерть. Ему просто не хватило времени. Все, что он успел, это рассказать нам о своих находках.

— А как он рассчитал точное время смерти? — Я с интересом смотрел на девушку.

— Не знаю. Может быть, когда-нибудь мы это поймем… — Настя немного помолчала. — У меня есть еще одна новость: сегодня ночью, уже под утро, я встречалась в сновидении с Мамонтовым.

— С тем самым мафиози?! — удивилась Катя.

— Да. Сама не верила, что смогу его найти — я ведь совершенно ничего о нем не знаю, только имя и фамилию. Но каким-то чудом все же отыскала — может, как раз потому, что даже не надеялась на это.

— И что ты ему сказала? — спросила Катя. — Пожелала долгой счастливой жизни?

— Вроде того, — улыбнулась девушка. — Немножко напугала его — не удивлюсь, если он обгадился в постели. И пообещала, что, если он еще раз к нам сунется, я превращу его жизнь в ад. Мне кажется, он поверил.

— Думаешь, он отнесется к этому серьезно? — усомнился Олег. — Сон все-таки — мало ли что приснится?

— Посмотрим, — пожала плечами Настя. — Если не успокоится, наведаюсь еще раз. И тогда он уже у меня испорченными простынями точно не отделается.

Было очень приятно сидеть за столом, пить чай и разговаривать на интересные темы. Но я понимал, что надо идти к Хараму — время работало против нас. Чем дольше мы ничего не делаем, тем выше шанс, что Виктор и его учитель нанесут очередной удар.

Сопровождал меня только Олег. Нам нелегко было отделаться от девушек, но доводы астролога о том, что в случае чего вдвоем нам будет гораздо легче скрыться, все-таки убедили девчонок остаться.

— Я буду ждать тебя ровно час, — заявил Олег, когда мы подошли к резиденции мага.

— И что потом? — поинтересовался я.

— Начну разносить эту хибару…

— Я так и понял. Давай присядем на пару минут… — Я кивком указал на скамейку.

Мы подошли к скамейке, сели. Перед уходом Настя посоветовала мне разговаривать с Харамом в состоянии ОВД. Учитывая то, что Харам мог читать мысли, это было разумно. Я уже давно убедился в том, что в состоянии ОВД можно вполне нормально общаться, делать какие-то дела. Нужные слова просто появлялись в сознании: исследовав это состояние, я даже пришел к выводу, что существует некий «верхний разум» или даже сверхразум. Некая область, откуда я, как за ниточку, мог вытягивать нужные слова. Точнее, они сами появлялись в нужный момент.

Чтобы остановить ВД, я слегка расфокусировал взгляд и начал медленно осматривать то, что меня окружало. Секрет состоял в том, чтобы переводить расфокусированный взгляд с одного элемента окружающего мира на другой, не останавливаясь на каждом из них надолго. Взгляд просто блуждал по всему, что меня окружало: сознание каждый раз было готово настроиться на ясное восприятие очередного предмета, но взгляд снова уходил, и все начиналось сначала. Внутренний диалог, уже готовый включиться при виде нового элемента, тут же обиженно замолкал — словно ребенок, у которого отбирали игрушку. Две-три минуты такой практики позволяли надежно остановить внутренний диалог, хотя для обучения этому способу требовалось время.

Как обычно, состояние ОВД пришло с легким давлением в ушах и ощущением мягкости дыхания. Посидев еще минуту, я взглянул на Олега.

— Я пойду.

— С богом! — Олег пожал мне руку, затем взглянул на часы. — У тебя ровно час.

— Постараюсь управиться, — пообещал я и направился ко входу.

Зайдя в фойе, подошел к сидевшему за столом охраннику.

— Добрый день. Мне нужен Харам.

Охранник внимательно посмотрел на меня, в его взгляде я уловил настороженность.

— Простите, не знаю такого, — покачал он головой.

— Александр Дмитриевич, — пояснил я, вспомнив светское имя Харама.

— Я могу записать вас на прием к нему… — Дежурный открыл какую-то тетрадь и начал ее листать.

— Мне надо поговорить с ним сейчас, — сказал я. — Уверен, он меня примет. Просто передайте ему, что это касается Виктора.

Было видно, что мое предложение охраннику не понравилось. Тем не менее он поднялся из-за стола, взглянул на своего напарника.

— Костя, присмотри тут…

Его коллега сел за стол, сам охранник скрылся за одной из дверей. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем он появился снова. Все это время я изучал список телефонов на стене — авось пригодится.

— Проходите, вас ждут, — сказал мужчина, взглянув на меня.

Вслед за ним я вошел в коридор, шагов черед десять охранник остановился и открыл дверь лифта. Лифтовая кабинка была отделана под старину, номер этажа показывал стрелочный указатель. Мы поднялись на третий этаж, пошли по коридору. Я знал, куда иду — прошлым вечером Лена подробно расписала планировку здания. Охранник остановился у одной из дверей, постучал. Потом приоткрыл и заглянул внутрь.

— Александр Дмитриевич, я привел его.

— Пусть зайдет, — услышал я спокойный мужской голос.

— Проходите… — пропустил меня охранник и закрыл дверь.

Войдя, я оказался в просторном, богато обставленном кабинете. Пол был застелен красным ковром, вдоль стен высились шкафы с книгами. Справа от окна стоял массивный письменный стол с кожаным креслом, еще два кресла попроще примостились рядом. На одной из стен разместился большой плазменный телевизор.

Хозяин кабинета как раз открывал шторы. Открыв, повернулся и взглянул на меня.

— Садитесь.

— Спасибо…

Сев в кресло, я спокойно посмотрел на Харама. Он был в красном халате, длинные темные волнистые волосы мага спадали на плечи. Черты его лица показались мне очень правильными. На вид хозяину было лет сорок, не больше. Выглядел он удивительно здоровым и спортивным.

— Слушаю вас… — произнес маг, усаживаясь в кресло за столом, в его взгляде я уловил любопытство.

— Я Андрей Крапивин. Так получилось, что мои друзья и ваш ученик Виктор раньше были в одной группе. С некоторых пор Виктор пытается их убить.

— Да, я слышал об этом. — Губы Харама тронула улыбка. — Краем уха.

— Значит, вы знаете, о чем идет речь. Вы учитель Виктора, поэтому имеете на него влияние. Я прошу вас убедить его оставить это дело.

— Это можно, — неожиданно для меня согласился Харам. — Верните мне Лену, и считайте, что мы договорились.

— Лена не моя собственность, я не могу возвращать ее или не возвращать. И не ваша.

— Демагогия… — поморщился Харам. — В этом мире действует лишь одно право: право сильного. Тот, кто сильнее, берет все, что ему нужно. Можно делать это с учетом законов вашего общества, можно без этого. Суть не изменится. Позавчера вы увели Лену, сегодня пришли снова и требуете, чтобы я остановил Виктора. Другой бы на моем месте наверняка возмутился. Я понимаю и принимаю такой способ действий. Вы сильный человек, Андрей, многое умеете — об этом говорит даже то, что вы разговариваете со мной из внутренней тишины. Я признаю за вами право поступать так, как вам заблагорассудится, и брать то, что нравится. Но сейчас вы допускаете ошибку — переходите дорогу тому, кто сильнее вас. Я могу остановить Виктора. Но за это вы должны привести Лену. По-моему, это хорошая сделка.

Харам с интересом смотрел на меня, на его губах играла едва заметная усмешка.

— Я уверен, что, если бы Лена сейчас была с вами, вы бы нашли другой повод для отказа, — произнес я.

Харам усмехнулся.

— Вы любопытный собеседник, Андрей. Я вас недооценил… — Он задумчиво погладил подбородок. — Вы правы, я нашел бы еще какую-нибудь отговорку. И знаете, почему? Просто было бы очень скучно вот так взять и прекратить ваше с Виктором противостояние. Я чувствую запах крови в воздухе, и мне это нравится. Думаю, Лена рассказала вам, кто я?

— Рассказала.

— Это был честный ответ, — кивнул Харам. — Даже если бы вы сказали «нет», я бы вам не поверил… — Он провел рукой по волосам, потом поднес к глазам одну прядь. — Как думаете, какой цвет мне больше идет? Может быть, этот?

На моих глазах волосы Харама вдруг стали светлыми. Наверное, в другой ситуации это произвело бы на меня какое-то впечатление, но состояние ОВД позволяло наблюдать за происходящим без каких бы то ни было эмоций.

— Попробуйте побриться налысо, — предложил я. Харам усмехнулся, его волосы вновь стали темными.

— Вы забавный тип, Андрей. Но это ничего не меняет — вы знаете мою тайну, а значит, должны умереть.

— Признаюсь, это не входило в мои планы, — ответил я. — Как минимум сегодня.

— Не будь в жизни таких неожиданностей, она была бы совсем скучна… — Хозяин дома с интересом смотрел на меня, постукивая пальцами по обтянутому кожей подлокотнику кресла. — Скажите, зачем вы все-таки пришли ко мне? Вы же знали, что я не соглашусь, верно?

— Верно. Но мне было бы неприятно копать под вас, не встретившись с вами лицом к лицу.

— Я понял, — удовлетворенно кивнул Харам. — Я ценю такие вещи, а потому не убью вас сегодня. Но предупреждаю: следующая наша встреча станет для вас последней.

— Я это учту.

Харам вновь усмехнулся.

— Все-таки жизнь — чертовски интересная штука… — Он нажал кнопку на краешке стола, затем поднялся.

Я тоже встал.

— Вас проводят. — Он протянул мне руку. Я спокойно пожал ее:

— Значит, война?

— Я не люблю этого слова. Шоу, развлечение.

— Но в этом шоу гибнут люди.

— Должны же в нем быть приятные моменты… Проводи его к выходу.

— Хорошо, Александр Дмитриевич, — кивнул зашедший охранник. — Пойдемте.

— Еще увидимся! — уже вслед мне бросил Харам.

— Непременно… — отозвался я и пошел за охранником. Мое появление Олег встретил с явным облегчением.

— Ну и как? — спросил он. — Видел его?

— Да.

— И что?

— Война подтверждена официально. — Я против воли улыбнулся.

— Тебе смешно? — удивился Олег.

— Не обращай внимания. Просто он очень странный тип, этот Харам. Негодяй, но что-то в нем есть.

— Что именно?

— Даже не знаю… — Мой внутренний диалог быстро отвоевывал утраченные позиции. — Раньше я считал, что это «что-то» и есть тот самый Дух, о котором писал Кастанеда. В Хараме все это имеется — легкость, юмор. Но я не представляю, как это может сочетаться с тем, что он делает.

— Едем домой? — Да…

Наше возвращение было встречено с радостью — за нас действительно волновались. Я рассказал о встрече с магом, о том, какое он произвел на меня впечатление.

— Он действительно может быть милым и любезным, — сказала Лена, когда я закончил. — Но это обман. Я видела, какой он на самом деле.

— Речь идет не о любезности, Лена, — покачал я головой. — Я не знаю, кто такой Харам — человек или не человек. Может, он был когда-то человеком, а потом сильно изменился — не знаю. Но теперь я уверен, что он настоящий маг. Нам будет трудно его одолеть.

— А это значит, что мы должны использовать любые возможности, — заявила Настя. — Нам надо ехать на Кавказ. Я уверена, что ключ к тайне Харама, какой бы она ни была, находится именно там.

— Хорошо, — согласился я. — После обеда мы съездим с Олегом на вокзал и возьмем билеты.

— А мы с Ольгой отвезем Тошку… — заявила Лена и погладила развалившегося на диване кота.

Звонок от учителя раздался около полудня.

— Зайди ко мне… — велел Харам и положил трубку.

Нахмурившись, Виктор взглянул на часы — это нарушало его планы. Но спорить с Харамом не приходилось.

По дороге он думал о том, что ему принесет эта встреча — в последнее время учитель его явно не жаловал. Значит, надо доказать Хараму, что он не ошибся с выбором ученика. Раньше у него все получалось — что же произошло, почему теперь все идет как-то не так?..

Когда он вошел, Харам смотрел телевизор.

— Здравствуйте, учитель… — Виктор потупил взгляд и стал ждать, пока его пригласят сесть.

— А, это ты… — взглянул на него маг. — Садись.

— Спасибо. Смотрите мультфильмы?

На экране телевизора мышонок пытался спастись от кота, бегая по бильярдному столу. Самодовольный кот играл с жертвой, прекрасно понимая, что той некуда деться.

— Да, мне нравится этот мультфильм. Знаешь, что в нем самое привлекательное? Бесконечность сериала… — Харам удовлетворенно вздохнул. — Ну как, нашел своих друзей?

— Они мне не друзья, — хмуро отозвался Виктор. Потом, осознав, что учитель ждет ответа на вопрос, продолжил: — Пока нет. Ищем.

— Плохо ищете, — усмехнулся маг. — Два часа назад твой дружок — тот самый, который украл твою силу и увел у меня Лену, приходил сюда.

— Вы серьезно? — Виктор недоверчиво посмотрел на учителя.

— Разве я когда-нибудь шучу? Он пришел, мы с ним очень мило поговорили. Потом ушел.

— И вы его отпустили?

— А почему бы мне было его не отпустить? — Брови Харама приподнялись. — Говоря откровенно, тебе до него еще расти и расти. Ты знаешь о том, что он нагваль?

— Нагваль? — удивился Виктор.

— Именно. Более того, к нему перешла и сила Сергея. А значит, он теперь нагваль в квадрате. — Хозяин кабинета снова усмехнулся. — Тебе будет сложно сладить с ним.

— Он умрет в самые ближайшие дни, — пообещал Виктор. — Они все умрут.

— Как же они умрут, если ты их даже не можешь найти? — поинтересовался Харам.

— Вы его выследили? — догадался Виктор. — Послали кого-то проследить за ним?

— Нет, — покачал головой учитель. — Хотя думал об этом. Но в итоге решил не портить себе праздник. Мне просто интересно посмотреть, кто из вас окажется сильнее. И знаешь что? — Харам внимательно посмотрел на Виктора. — Если вдруг твой противник одержит верх, я с удовольствием возьму его в ученики вместо тебя. Из вас двоих останется только один. И учти: если вдруг Андрей решит не убивать тебя, это потом сделаю я.

Виктор нахмурился еще больше.

— Его зовут Андреем? — уточнил он.

— Кузнечик, он и есть Кузнечик… — Харам сокрушенно покачал головой. — Просто не понимаю, что с тобой происходит — когда я тебя встретил, ты был гораздо умнее. Я говорю тебе о том, что если ты не убьешь этого человека, то я убью тебя — так тебе понятно?

— Да, — процедил Виктор. — Понятно.

— Тем лучше. И не злись, твои мысли расползаются по комнате, как пьяные тараканы. Твой друг, к слову, пришел сюда в состоянии внутренней тишины. Не грех бы и тебе научиться чему-то подобному.

— Я могу останавливать внутренний диалог, — сухо ответил Виктор.

— Ну так пользуйся этим! — В голосе мага промелькнуло раздражение. — У тебя есть неделя на то, чтобы вернуть мне Лену — она ушла по твоей вине. Не справишься, пеняй на себя. Понял?

— Да…

— Можешь идти.

Выходя из кабинета, Виктор с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть дверью. Тем не менее понимал, что злиться бессмысленно, что учитель во многом прав. Он действительно наделал массу ошибок: не смог уничтожить группу, допустил, чтобы выжившие собрались вместе. Потом у них появился нагваль, затем к ним присоединилась Ольга. Да, у нее нет больших умений, но в их группе она вполне может оказаться ко двору. А теперь еще и Лена… Непонятно, почему учитель так за нее цепляется, но этому наверняка есть какое-то объяснение — Харам ничего не делает просто так. Раз она так ценна для него, то может оказаться полезной Андрею и его друзьям. Их теперь шесть человек — мало для полноценной группы, но в целом конфигурация вполне работоспособная. Если они найдут еще двух, справиться с ними будет гораздо сложнее. А значит, уничтожать их надо сейчас, пока они не вошли в силу.