"Семь дней страсти" - читать интересную книгу автора (Дал Виктория)

Глава 5

— Я не верну тебя к отцу, — говорил Ник, и его глаза светились искренностью.

Он распростер руки, словно хотел показать, что он безоружен.

— Ты мужчина, — усмехнулась Синтия:

Или только хотела усмехнуться. Но как только слова сорвались с губ, она вспомнила, как он смотрел на нее несколько мгновений назад. Он возмужал, пусть не так разительно, как Джеймс, но определенно возмужал.

— Хуже всего, что ты джентльмен.

— Что, прости?

— Джентльмены. Они связаны законами чести. Ты поможешь мне сбежать от семьи, чтобы самой прокладывать себе дорогу в этом мире?

— Самой прокладывать себе дорогу? — с серьезным видом повторил Ланкастер. — Конечно, нет. Мир очень опасен, мисс Мерриторп.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я не могу тебе доверять.

— Потому что я хочу, чтобы ты была в безопасности?

— Потому что я хочу покинуть это место навеки, виконт. Опасность подстерегает меня среди незнакомых людей, но если я останусь, то опасности мне тоже не избежать.

— Ричмонд. — Ланкастер плотно сжал полные губы и напрягся.

Произнесенное вслух имя поразило Синтию, потому что уже несколько недель они с миссис Пелл даже не произносили его вслух.

— Да. — Синтия еле сдержала желание прикоснуться к своим губам. — Вероятно, он твой лондонский друг.

— Нет.

Он не повысил голоса, но это слово прозвучало как приговор.

Когда Синтия удивленно посмотрела на него, в его глазах она увидела то, что никогда не видела там прежде. В них был лед.

Невероятно.

Он уже не был тем очаровательным соседским мальчиком, который завладел ее сердцем. Теперь он виконт Ланкастер, который уехал отсюда, не попрощавшись, и с тех пор десять лет даже не вспоминал об этом месте. Только Боту известно, какая у него была жизнь в Лондоне.

Пьяные оргии, азартные игры, женщины. Она много лет представляла себе, какие соблазны могли поджидать его там. В глубочайших страданиях девичьей любви она понимала, что в Лондоне он будет вести разгульную жизнь. Но десять лет назад она и представить себе не могла, что Лондон заменит ему все в этом мире.

Он изменился. У мальчика, которого она знала, глаза никогда не напоминали сталь.

— Расскажи мне, что произошло, — потребовал виконт.

— Думаю, ты уже слышал эту историю от отца.

— Я слышал, что он принуждал тебя выйти замуж за Ричмонда. Но я также слышал, что ты прыгнула с одной из моих скал и разбилась насмерть, поэтому прости, если я в чем-то сомневаюсь.

Девушка в изнеможении опустилась на кровать. Ланкастер, должно быть, только и ждал, что она присядет, потому что немедленно подвинул стул и тоже сел.

— Потеря крови, — пробормотал он, указывая на небольшую рану на голове.

— Честное слово, вы драматизируете, виконт.

.— Почему ты продолжаешь называть меня виконтом?

— Я знаю, — раздраженно ответила Синтия, — что официально нас не представили, но у тебя такой титул, правда?

— Друзья зовут меня Ланкастер, но ты никогда не называла меня иначе, как Ник.

— Но ты больше не Ник. — Синтии вдруг захотелось назвать его так и взять за руку. — Да, я была обещана лорду Ричмонду.

— Но… почему?

— Отчим задолжал ему деньги. Много денег. Когда он не смог расплатиться, Ричмонд предложил ему другую форму расплаты.

— Тебя.

Ланкастер закрыл глаза.

— Меня. Я… сделала все, чтобы отговорить его. Вернее, их обоих. Отчим уже не в первый раз пытался выдать меня замуж, но на этот раз ни один мой аргумент не возымел действия. Пришлось поступить решительно.

— Почему мне кажется, что этот рассказ лишен всяческих подробностей и представляет собой только голые факты?

Синтия пожала плечами.

— Миссис Пелл говорила, что отец не давал тебе еды.

— Какого ребенка когда-то не отправляли спать без ужина?

— Какого ребенка, — с трудом произнес Николас, — запирали в комнате и морили голодом?

— Опять мелодрама. Мой отчим никогда не отличался добротой. Я и не ожидала от него сердечности на фоне полного разорения.

— А чего ты ждала?

Синтия покачала головой. Ее отчим повел себя в своей обычной манере. Он не отличался особой жестокостью, он просто не хотел ее понимать. Какой же девушке не хочется стать графиней?

Нет, ничего другого от отчима она не ждала. А вот поклонник оказался непохожим на других и здорово удивил ее. Он получал удовольствие от невесты, которая не желала его.

— Как тебе удалось сбежать?

У Синтии горели губы, но она не позволила своим пальцам прикоснуться к ним. Сколько бы она их ни терла, это покалывание никуда не исчезнет.

— Отец выпустил меня встретиться с женихом. Ричмонд был сбит с толку, и мне удалось сбежать.

Ник прищурился, чувствуя, как осторожно она подбирает слова. Он долго удерживал ее взгляд, но девушка не отвела глаз. Но когда его взгляд стал еще пристальнее, она едва сдержалась, чтобы не отвернуться. Он смотрел на ее губы, а ей не хотелось, чтобы он увидел неровный розовый шрам, портивший их, пусть он даже не знал причины его появления.

— Миссис Пелл сказала, что видела, как ты прыгнула со скалы. Как же так?

Мысли о шраме и о человеке, из-за которого он там появился, сразу отошли на задний план. Вспыхнула тревога. Миссис Пелл.

— А… да. Она… Я обеспечила… Кто-то должен был увидеть, как я прыгнула, иначе все подумали бы, что я просто сбежала.

— Но… — Ланкастер положил ногу на ногу, и халат распахнулся, открывая колено и икру. Синтия старалась не смотреть на золотистые волосы на его коже. — Как тебе удалось так хорошо организовать незапланированный побег?

— Прости?

Половина мозга вбирала в себя открывшийся вид, вторая напоминала, о чем она должна думать.

— Синтия, миссис Пелл знает, что ты здесь?

— Что? — задохнулась Синтия. — Нет! Конечно, нет! Откуда… Как она может знать?

Николас опустил ногу и наклонился вперед, чтобы посмотреть ей в глаза:

— Это ее дом, она здесь живет.

— Она живет здесь, но она не ходит на чердак.

— На чердак?

— А ты подумал, что миссис Пелл просто пригласила меня к себе и устроила в одной из комнат для гостей? Не будь дурачком. Я живу на чердаке как мышка. Кстати говоря, уже поздно, я устала.

Синтия начала подниматься, думая, что сейчас она найдет миссис Пелл и предупредит ее, но Ник опередил ее, встав со своего стула раньше, чем она успела подняться с кровати.

— Ну и куда ты; идешь?

Его грудь была всего в нескольких дюймах от ее лица. Она чувствовала запах мыла, тот самый завах, который она чувствовала каждую ночь, когда приходила в эту комнату.

— Я иду спать, — еле выговорила Синтия.

Она не могла думать, когда он грозно возвышался над ней.

— На чердаке нет кровати. Ты останешься здесь.

— Нет!

Ей надо пойти к миссис Пелл. Женщина проболтается и обвинит себя еще до того, как Ланкастер закончит свой первый вопрос.

— Я не могу спать в твоей кровати!

— Я обещаю, что не буду там спать вместе с тобой. Этот дом принадлежит мне, Синтия, и я не позволю тебе жить на чердаке.

— Тогда в другой, комнате…

— Сейчас сюда приехали две новые служанки плюс Адам. Если твое присутствие надо хранить в секрете, то мы не должны вызывать лишние подозрения.

Девушка устало потерла глаза. Он хочет сказать, что будет прятать, ее от семьи?

Ник коснулся ее щеки, и она подпрыгнула, словно ей на кожу попала искра из камина.

— Утром мы разработаем план, а сейчас ты останешься здесь. Я вернусь через несколько минут.

— Куда ты?

Синтия вскочила на ноги.

— Я должен рассказать миссис Пелл.

— Нет! Уже довольно поздно, она старенькая, ее сердце…

— Если я не скажу ей сейчас, утром ее разобьет паралич, когда она будет бить меня метлой.

— Но… Я не хочу, чтобы она знала! Она может… рассказать… — Синтия даже не смогла закончить свое чудовищное обвинение.

Ланкастер, находясь в одном шаге от двери, повернулся, скрестив руки на груди, и Синтия съежилась. Если он узнает правду, он может выгнать миссис Пелл. Не за укрытие девушки, а за ложь. Ни один джентльмен не потерпит ослушания. Если миссис Пелл потеряет свое место, Синтия никогда себе этого не простит.

— Я… — она запнулась..

Удивительно, но Ланкастер улыбался, как будто услышал отличную шутку. У него заблестели глаза, а Синтию сотрясла нервная дрожь.

— Да, Синтия, — засмеялся Ланкастер, — ты, как и миссис Пелл, совершенно не умеешь врать. Удивительно, как вы вдвоем умудрились справиться с этим без меня.

— А-а… О чем ты?

— У тебя сейчас такой вид, как тогда, когда я поймал тебя, шпионившую за деревенскими мальчишками, купавшимися нагишом! — еще громче засмеялся Ник.

— Я никогда этого не делала! — возмутилась Синтия, забыв про свою нервозность, хотя на самом деле все так и было. Хуже того, она пришла за ними на пляж в предвкушении такого представления.

— Ха, теперь я вижу, что ты все вспомнила. Там было пять или шесть абсолютно голых мальчишек, если я правильно помню.

— Ник, — вскипела Синтия, забыв, что обещала никогда больше так его не называть.

И одно это слово сразу разрядило напряженную атмосферу в комнате. Ланкастер покачал головой, улыбка стала мягче.

— Пожалуйста, не сердись на миссис Пелл, — Синтия сделала глубокий вдох. — Она хотела все рассказать тебе, но это я умоляла ее не делать этого: Не выгоняй ее.

— Выгонять? Ты с ума сошла? Как я могу сердиться на нее, когда она, возможно, спасла тебе жизнь?

Синтия, услышав эти слова, успокоилась. Ее собственная мать сочувственно хмыкнула и отмахнулась от утверждений девушки, что она не переживет замужества с Ричмондом. А Ланкастер, похоже, принял это всерьез.

— Ну хватит, обсудим все завтра. Может, ты хочешь есть или пить?

— Нет.

Ланкастер тихонько подтолкнул ее к кровати.

— А где будешь спать ты?

— Я тайком проскользну в соседнюю комнату.

Синтия с усталостью и тревогой наблюдала, как Ланкастер запер дверь в коридор и махнул рукой в сторону соседней комнаты.

— Я буду там. А дверь закрыл, чтобы служанки случайно не наткнулись на тебя.

— В этом нет необходимости, — попыталась запротестовать Синтия.

— Перестань. Спокойной ночи.

И он исчез. Просто взял и исчез. Как в прежние времена. Вот он здесь, и его уже нет.

Синтия стояла и молча смотрела на дверь, покрытую поблекшей зеленой краской, и чувствовала, как пощипывает щеку там, где он прикоснулся к ней.

— Прости, — дверь снова открылась, и показалась голова Ланкастера, — но… ты будешь здесь утром?

Она задумалась на мгновение. Надо ли ей убегать? Теперь в этом не было необходимости.

— Буду, — тихо ответила Синтия.

— Обещаешь? — с подозрением прищурился Ланкастер.

— Обещаю.

— Хорошо.

Он облегченно вздохнул, и от этого девушка почувствовала тепло внутри. Дверь закрылась, щелкнув замком.

Прошло еще несколько минут, потом Синтия опустилась на кровать. Находиться в его постели ей показалось обезоруживающе интимным, да еще зная, что он может появиться в любую минуту и увидеть ее. Но где-то на полу часы отсчитывали минуты, в комнате стало прохладно. Напряжение куда-то улетучилось, и Синтия почувствовала усталость.

С тех пор как Николас вернулся в Кантри-Мэнор, она практически не спала по ночам, а тут — мягкая кровать. Ей больше нечего было бояться, маскарад закончился. Завтра они обсудят ее проблему.

Она легла в постель. Подушка хранила его запах, и девушка заснула так, как много раз засыпала в юности… мечтая о Николасе Кантри.

Ну, как, скажите, она может спать?

Прислонившись к дверному косяку, Ланкастер покачал головой, не спуская глаз с кровати, где спала Синтия.

Она жива. Неужели она не понимает, как это удивительно? Хотя у нее было время свыкнуться с этой мыслью.

Николас рассмеялся, втайне надеясь, что она проснется и составит ему компанию. Но Синтия, измученная бессонными ночами, крепко спала. Может, когда она проснется, исчезнут темные круги у нее под глазами.

В комоде виконт нашел изъеденное молью одеяло, но не ложился. Все его попытки уснуть провалились, да и рассвет наступит меньше чем через час.

Всякий раз, когда он закрывал глаза, в его мозгу как голодный зверь поднимался страх, что Синтия исчезнет. Либо она ускользнет, пока он спит, либо ее присутствие окажется самым горьким сном, когда он проснется утром. Он каждые десять минут вставал, чтобы открыть дверь и посмотреть на нее. Так продолжалось довольно долго, пока он наконец не оставил дверь открытой.

Она не умерла, и ему не нужно убивать Ричмонда, чтобы отомстить за нее. Хотя, нет, Ричмонд все-таки заслуживает смерти.

Но сейчас ему не хотелось думать об убийстве. Его переполняла радость. Почему-то даже мысли о возвращении в Лондон и о свадьбе ему было легче выносить, зная, что Синтия Мерриторп не бросилась со скалы и не разбилась о камни. В его собственной жизни царила полнейшая неразбериха, но он не послужил причиной, которая едва не привела к гибели этой молодой женщины.

В Николасе кипела энергия. Он подошел к окну. Ему захотелось открыть старые ставни, но они разбухли от сырой погоды, и ему пришлось здорово постараться, чтобы открыть их. Его усилия были вознаграждены великолепным видом предрассветного неба в тот момент, когда розовые лучи солнца окрасили горизонт. Миссис Пелл теперь уже наверняка встала.

Штаны и рубашку он натянул давно, поэтому ему оставалось только на цыпочках пройти в свою спальню, чтобы взять башмаки, и выскользнуть за дверь. Синтия по-прежнему спала.

Подходя к кухне, Ланкастер услышал женские голоса, один из них звенел от ярости.

— Если вы сейчас уйдете, вы больше никогда не получите работу в доме лорда.

Голос миссис Пелл дрожал от возмущения.

— Но я не собираюсь работать здесь снова, — послышался нервный голос девушки.

Николас заглянул за угол. У двери стояли две новые служанки.

— Это дом с привидениями! Мы слышали, как они бродят здесь!

Мэри заплакала, и Ланкастер с улыбкой отступил назад.

— Ну, хватит, — усмехнулась миссис Пелл, — это всего лишь мыши.

Ланкастер взъерошил волосы и, пошатываясь, вышел из-за угла.

— Эти проклятые мыши! Я тоже их слышал.

Все три женщины отступили назад и присели в реверансе.

— Стучали и шуршали, даже пищали.

— Да! — воскликнула Лиззи. — Пищали и ужасно стонали.

Стонали. Ой, он, наверное, немного стонал, когда Синтия огрела его часами по голове. Он поднял руку, чтобы осторожно коснуться шишки над бровью.

— Милорд, я уверена, что вы просто не привыкли к звукам старого дома, раздающимся по ночам…

— На меня напали. — Он немного театральным жестом коснулся болезненной шишки. — Набросились на меня в постели, пока я спал.

Служанки взвизгнули и стали отступать к двери. Но у миссис Пелл вдруг так побледнело лицо, что даже у напуганных служанок вид был лучше.

— Напали? — хрипло переспросила она.

Распахнутая дверь ударилась о стену, и служанки сбежали, растворившись в утренних сумерках.

— Вам не заплатят! — крикнула им вслед миссис Пелл, однако без особого рвения.

Ланкастер подвинул ей стул, и она тяжело опустилась на него.

— Я действительно верю, что девушки испугались неугомонного привидения, — сказал он, и настроение у него поднялось еще выше. Если здесь не будет служанок, Синтия сможет свободно жить в его доме. Кстати, миссис Пелл, чай будет сегодня? У меня в горле все пересохло.

— Да, сэр.

Она долго смотрела на открытую дверь, пока, наконец, не вернулась к действительности.

— Ой, простите меня, милорд!

Она так быстро вскочила на ноги, что у нее всколыхнулись юбки. Она внимательно посмотрела на его рану.

— Мне очень жаль. Вода готова. Завтрак будет готов через минуту, я могу принести его в библиотеку, если хотите. Вы сегодня очень рано встали, сэр.

— Я не мог спать.

— Э-э…Да.

— Если не возражаете, я позавтракаю у себя.

— Конечно, сэр.

— Синтия, наверное, тоже скоро проснется и, я уверен, проголодается.

— Да, сэр. Я… — Тут миссис Пелл вытаращила глаза, когда до нее дошли слова Ланкастера. — Что, простите?

Он поступал нехорошо, откровенно наслаждаясь ошеломленным видом экономки.

— Я о том злом привидении, что напало на меня в моих же покоях прошедшей ночью. Я умудрился поймать его. Оно оказалось даже слишком живым для привидения.

— Вы… Вы поймали… привидение?

— Совершенно верно.

Они долго смотрели друг на друга, пока виконт не уступил и не улыбнулся:

— Спасибо вам, миссис Пелл, что помогли ей. Она выглядит вполне здоровой для молодой женщины, которая уже несколько недель живет на чердаке.

Лицо экономки окаменело.

— Но теперь мы должны будем подыскать ей более приличную комнату.

— Милорд, — прошептала она, и из глаз у нее брызнули слезы.

Нет, только не это, он не выносил женских слез.

— Простите, — торопливо сказал Ланкастер, — мне не следовало дразнить вас подобным образом. Синтия жива и здорова, все хорошо.

Он подошел к ней и заключил в объятия, надеясь, что она не из тех, кто от этого заплачет еще сильнее.

Она сделал глубокий вдох, и Ланкастер ощутил, как дрожат ее плечи.

— Простите, милорд, я не должна была скрывать от вас это.

— Чепуха, — выдохнул Ланкастер. — Почему вы должны были мне доверять?

Справедливость собственных слов причинила ему боль.

— У вас всегда была добрая душа, сэр, — покачала головой экономка и сделала шаг назад. — Всегда.

— Если вы принесете поднос наверх, мы все сможем позавтракать и разработать план. А заодно отпразднуем это событие.

— Отпраздновать, — теперь уже с улыбкой повторила миссис Пелл. — Да, думаю это хороший повод для праздника. У меня есть припрятанная банка вишневого компота. И половина бисквитного торта, оставшегося с вечера.

Вишневый компот. От воспоминаний о любимом лакомстве рот наполнился слюной. Еще один яркий пример из его прошлой жизни, о которой он даже и не вспоминал за все эти десять лет.

— Дайте мне полчаса, — попросила экономка, уже хлопоча у плиты. — К празднику надо подготовиться.

Николас прошелся по комнатам первого этажа, открывая ставни и шторы, чтобы пустить в дом свет. Он был здесь уже несколько дней, но дом все равно оставался каким-то безжизненным. А теперь он ожил. Да, тихий и сонный на рассвете, но живой.

Здесь стояло любимое кресло отца, такое широкое, что первые несколько лет, пока они жили здесь, Ник мог поместиться в нем рядом с отцом. Здесь был камин матери. Она всегда сидела возле него, простуженная морским ветром, дувшим среди скал.

Они переехали в Кантри-Мэнор, когда Ланкастеру было восемь лет. Этот дом с видом на море и большим количеством тайных коридоров он считал волшебным местом. Он считал, что и названо имение именно в честь их семьи.

Иногда здесь было одиноко, особенно для такого мальчика, как Ник, который вырос любимцем всех друзей матери в Халле. Но он смог подружиться с мальчишками в деревне. И там была Синтия. По всем правилам она должна была дружить с его младшим братом. Но Тимоти презрительно относился к дружбе с девочками, а Джейн была слишком мала, чтобы интересоваться чем-то, кроме тряпичных кукол.

Поэтому это они с Синтией сидели на кухне перед плитой в дождливые дни, читали книги и играли в карты. Или лежали на животе в траве и играли с его оловянными солдатиками. Или бегали по лабиринтам коридоров для слуг, чтобы прятаться и удивлять друг друга.

Все эти годы она оставалась в его памяти той самой девочкой из детства.

— Сэр? — донесся из коридора голос миссис Пелл. — Будем будить ее?

Да, подумал Николас, как Спящую красавицу, спасенную от вечного сна. Но, поспешно поправился он, без поцелуя. Удивительно, но от этой мысли у него в животе словно бабочки вспорхнули.

* * *

— Синтия… — мягкий голос пробился сквозь ее сон, но она никак не хотела вылезать из мягкой и теплой постели.

Синтия зарылась в одеяло и крепко зажмурилась.

— Синтия, — позвала миссис Пелл. — Пора вставать, дорогая. У нас сегодня знаменательный день.

Значит, они будут печь сладкие пирожки с изюмом, миндалем и цукатами? Синтия зарылась в подушку, в очередной раз отметив про себя, что белье хранит запах Николаса.

Стоп… У нее замерло сердце. Белье действительно хранило его запах. Она открыла глаза, пытаясь сосредоточить взгляд на склонившемся над ней лице. Взъерошенные светлые волосы, искрящиеся карие глаза, усмешка, наливе.

— Доброе утро, принцесса, — проворковал Ник.

Сердце Синтии было готово выпрыгнуть из груди.

— Боже мой! — воскликнула она, подскочив так быстро, что рукой попала Ланкастеру по носу.

— Черт возьми, женщина! Тебе не надоело бить меня по лицу?

— Следите за выражениями, милорд, — проворчала миссис Пелл, как будто они снова были теми детьми на кухне.

Ланкастер, как ребенок, извинился и потер нос.

Они оба сошли с ума, подумала Синтия, переводя взгляд с Николаса на миссис Пелл, и поспешно выпалила:

— Я же говорила, что он вас не уволит.

— Ночью ты не была так уверена в этом, — пробормотал Ник. — И готова была броситься к моим ногам, чтобы я проявил милосердие.

— Это не так!

— М-да, я надеялся, что хороший ночной сон улучшит твое настроение.

— Она уже много недель пребывает в плохом настроении, — проворчала экономка.

— Мне пришлось инсценировать собственную смерть! У кого хочешь настроение испортится.

— Теперь твоя ситуация значительно улучшилась, дорогая.

Миссис Пелл погладила руку Синтии, которой та уцепилась за одеяло.

— Вряд ли. Ведь я была жива и раньше, еще до того, как виконт наткнулся на меня.

— Наткнулся, — пробормотал Ланкастер.

— Но, Синтия, — заворчала экономка, — лорд Ланкастер хочет помочь тебе. Тебе теперь не нужно беспокоиться.

— Не нужно беспокоиться? Я уверена, вы шутите. — Синтия бросила взгляд в сторону Ника, чувствуя приступ вины, но другого выхода не было. — Мне нужны деньги. А у него их еще меньше, чем у меня. Ты спасаешься здесь от кредиторов? Поэтому ты оказался здесь?

— Синтия, — возмутилась экономка, видя, как поползли вверх брови виконта, но при этом было понятно, что его это не обидело.

— Осталась все таким же непослушным ребенком. Может, сладости поднимут тебе настроение.

Ланкастер плюхнулся на кровать рядом с ней и жестом указал на поднос.

Синтия, пораженная его оценкой, посмотрела в указанную сторону. Несколько мгновений стояла полная тишина. Чувство вины теснило ей грудь.

Она пребывала в напуганном и расстроенном состоянии, поэтому вела себя грубо. Это был один из ее недостатков, дававший о себе знать в ситуациях, когда на нее оказывали давление. Но Ник наверняка помнит об этом. Если он вообще хоть что-то помнит.

Миссис Пелл подала Синтии тарелку с тортом, вторую передала Ланкастеру.

— И все-таки он может помочь тебе с планом, — сказала она.

— С каким планом? — с набитым ртом поинтересовался Ланкастер.

Синтия подождала, пока он проглотит, потом тоже откусила кусочек и стала жевать, одновременно размышляя, что ей ответить. Она съежилась, услышав слова миссис Пелл, но скрывать план не было смысла. Ей придется все рассказать Нику, хотя внутри зрело сопротивление. Ей хотелось обхватить себя руками и держать, чтобы не выдавать секрет.

— Так какой там план? — повторил свой вопрос Ланкастер.

Синтия попыталась проглотить торт, но не смогла. В горле пересохло, но экономка тут же подала ей чашку чая. Таким образом, у нее появилось несколько драгоценных секунд, чтобы еще немного подумать. Но экономка не стала ждать, пока Синтия промочит горло.

— Она собирается найти захороненный клад, милорд, — пояснила миссис Пелл.

О Боже! Синтия проглотила торт, но теперь поперхнулась чаем и закашлялась.

Ланкастер несколько раз осторожно постучал ее по спине.

— Захороненный клад? Ну, это действительно… план.

Девушка покачала головой и отодвинула его руку. Отлично. А несколько минут назад он считал ее ребенком.

— Речь не о захороненном кладе, — хриплым голосом пояснила Синтия. Задумчивое хмыканье Ланкастера означало, что он понимает и сожалеет одновременно. — А о спрятанном в скалах.

— В моих скалах? — уточнил Ник.

Черт, по правде говоря, если она найдет что-то, то оно должно принадлежать ему на законных основаниях.

— Я не уверена, — осторожно заметила Синтия.

— А почему ты решила, что там захоронен клад?

— Не захоронен, — повторила Синтия. — Это не сказка.

Она взяла второй кусок торта.

— Несколько лет назад я нашла старый дневник. Его писал мой двоюродный дядя. Он писал, что наткнулся на тайник контрабандистов, нашел там большое количество золотых монет и спрятал в морской пещере.

— Награбленное добро пиратов? — усмехнулся Ланкастер. — Еще лучше.

— Это не шутка, ты, несносная деревенщина. — Синтия видела, что он изо всех сил старается сохранять серьезный вид, но у него это не получается. — Это правда, Ланкастер, и я хочу найти эти сокровища.

— Ну, хорошо. Но почему ты думаешь, что золото до сих пор находится там?

— Мой двоюродный дядя умер очень молодым, — уверенно начала Синтия. — Спустя всего два года после того, как была сделана эта запись в дневнике.

— И что ты собираешься сделать с этим золотом, когда найдешь его? Заплатить, чтобы Ричмонда тихо убили?

Странно, но в его голосе прозвучала слабая надежда именно на это.

— Ну конечно, нет! Я выплачу семейный долг и куплю билет в Америку.

— А зачем выплачивать семейные долги?

— У меня есть сестра. В следующем году ей исполнится четырнадцать лет. Думаю, мама не позволит отправить ее к Ричмонду, но… она никогда не была способна противостоять своему мужу. Я не хочу, чтобы вместо меня отправили мою сестру.

— Понятно.

Веселье пропало с лица Николаса, теперь казалось, что он уже много лет совсем не улыбался.

— Ты действительно веришь, что эти сокровища существуют?

— Верю.

— Тогда я помогу тебе их найти.

— Ты мне поможешь? — Это было слишком хорошо, чтобы поверить. — А потом отправишь в Америку с пожеланиями доброго пути?

— Э-э… Придется обсудить это позже.

— Мы не станем обсуждать это, — твердо заявила Синтия.

Миссис Пелл со стуком поставила чайник на поднос.

— Виконт — человек, много ездивший, Синтия Мерриторп, и лучше его послушать.

— Через две недели я достигну совершеннолетия и буду делать то, что мне нравится.

— Рассуждает как взрослый человек, — пробормотал Ланкастер, и Синтия едва сдержалась, чтобы не дать ему в ухо.

— Да что ты знаешь об этом? — выпалила она. — Ходят слухи, что ты женишься на богатой наследнице, и все твои проблемы будут решены.

— А!

На этот раз улыбка виконта была горькой. Для Синтии это стало еще одним открытием.

— Это правда, я женюсь. И она действительно богатая наследница. И потом мы будем счастливо жить в замке из золота, поэтому я заодно могу и тебе помочь устроить свое счастье.

Синтия была изумлена, когда проснулась и увидела Николаса, склонившегося над ней. Но то, что она услышала сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем изумлением.

— Ты обручен? Ты… Ты скоро женишься? Мы не слышали.

— Через несколько недель я должен вернуться на свадьбу. Поэтому давай поторопимся, а? Может, приступим к поискам клада сегодня утром?

Его попытка пошутить осталась без ответа. Веселье Ланкастера было ненатуральным, и Синтия не могла смеяться, даже если бы ей дали тысячу фунтов.

Ник скоро станет мужем. И какая-то другая женщина будет его женой.