"Игрок" - читать интересную книгу автора (Сабатини Рафаэль)

Глава 16 Новое появление дона Пабло

Лист бумаги, который мистер Лоу продолжал испещрять расчетами, был весь черен от цифр. Только на полях виднелись три крошечных изображения женского лица, в которых узнавались черты графини Орн.

Его отвлекли сообщением о визите графа Стэра.

Его сиятельство вошел в дом мистера Лоу, одетый в камзол ярко-голубого цвета, чулки его были закатаны над коленями. Такой наряд поневоле приковывал к себе внимание, но граф чувствовал себя в нем вполне уверенно. Походка его была неспешной, в руках раскачивалась тросточка. Он небрежно скинул треуголку и приказал доложить о себе мистеру Лоу.

— Я протестую, сэр, — заговорил он, входя в кабинет. — Если вы и дальше будете развиваться такими темпами, то скоро нам, простым смертным, будет к вам не попасть.

— Ваше сиятельство смеется надо мной. Скажите, чем бы я мог служить вам?

— Благодарю. Но не осмеливаюсь. У вас в доме богато, как у какого-нибудь принца.

— Скорее уж тогда, как у кардинала. Этим домом раньше владел Мазарини.

— Ну что ж, кардинал тоже вроде принца. И уж во всяком случае, это человек, который знает, как жить и как обставлять дома. Такой великолепной лестницы нет даже в кенсингтонском дворце, а ваши гобелены достойны висеть в королевских покоях. Впрочем, для вас миллион значит меньше, чем для меня гинея. Позвольте выразить вам свою зависть.

— Пожалуйста. Ведь это форма комплимента. А вы пришли ко мне в поисках миллиона?

Этот вопрос, заданный спокойным тоном, заставил графа изменить его манеру добродушного подшучивания.

— А вы можете сказать, где он лежит?

— Пожалуйста, если такова цель вашего визита. Сюда многие выдающиеся люди приходят с этой целью: auri sacra fames ^[60]. Но я был бы несправедлив к вашему сиятельству, если бы не позволил предположить менее корыстную цель вашего визита. Почему вы не садитесь?

— Вы правы, — сказал граф. Он зацепил тросточку за пуговицу на своем камзоле, вытащил табакерку, постучал по ее крышке пальцем, предложил ее мистеру Лоу и, наконец, уселся, скрестив ноги. — Скажите, нет ли среди ваших многочисленных знакомых в финансовом мире испанца по имени Пабло Альварес?

— Пабло Альварес? — скрыв удивление, мистер Лоу не ответил сразу. — Я знаю его. Да. Он, кажется, сейчас в Лондоне?

Стэр покачал головой.

— Нет, вы ошиблись. Он там жил, но сбежал. Он обанкротился и обвиняется в махинациях, связанных с Компанией южных морей. Его ищут, чтобы задержать.

— Для чего?

— Чтобы повесить, я думаю. Известно, что он переехал из Голландии во Францию. Скорее всего, он захочет отсюда попасть в Испанию. Но натянутые отношения между Францией и Испанией не позволяют переходить границу без паспорта. А паспорта у него нет. Я был у регента и просил его при обнаружении этого человека задержать его и передать нам. Но Его Высочество заупрямился. Он не дал мне никаких обещаний, — он вздохнул. — Боюсь, что, несмотря на все мои старания, я так и не смог добиться его благорасположения. Вот почему я у вас.

— У меня! Вы смеетесь. Что же я могу сделать, если регент не желает вам помочь?

— Вы можете заставить его передумать. Вы же знаете, как заставить его изменить решение. Все говорят: если хочешь чего-нибудь от Его Высочества, то обращайся к господину Ла. Так ведь и должно быть, — улыбнулся Стэр, — кто платит, тот и заказывает музыку.

— Все это вздор, — сказал лаэрд Лауристонский.

— Возможно. Вопрос, не попытаетесь ли вы помочь нам? Мистер Лоу задумался. Лицо его было спокойно.

— Как вам угодно. Посмотрю, можно ли что-то сделать. Но учтите, я не даю никаких обещаний. Я поступлю так, как посчитаю нужным.

— Удовлетворюсь и этим. Моя ответная благодарность, наверное, не значит для вас много, но уж чем богат. Надеюсь, вы снизойдете до нее.

Он встал, чтобы идти.

— Миллион, о котором вы спрашивали, легко можно получить.

Лорд Стэр с сомнение посмотрел на него сузившимися глазами.

— Тем лучше, — он помолчал и со смущенным смешком добавил: — Но вы, конечно, не скажете, как?

— Почему же? — мистер Лоу говорил небрежно, как будто раздача миллионов была для него самым привычным занятием. Может быть, его честолюбие сейчас тешило, что высокомерие знатности было унижено высокомерием богатства. — Почему же? Купите тысячу акций Индийской компании.

— Но они ведь стоят тысячу ливров каждая. Милый Лоу! Это же как раз и будет стоить миллион.

— Это потребует не более тысячи луидоров. Вам нужно будет заплатить за каждую акцию только первый взнос в размере пятидесяти ливров. Когда настанет время второго взноса, цена акций удвоится. И вы сможете тогда продать часть своих акций, чтобы оплатить свой следующий взнос. Уверен, что еще до времени третьего взноса у вас будет акций на миллион или даже большую сумму. Я дам указания моему человеку по имени Макуэртер. Он находится в банке на улице Кенкампуа. Он продаст вам привилегированные акции.

Узкие глаза Стэра расширились.

— А вдруг ваши прогнозы на рост их стоимости не оправдаются? — спросил он.

— Тогда вы потеряете тысячу луидоров. Но можете мне довериться.

— Попробовать сыграть?…

— Вы не правы. Игра подразумевает риск, а здесь его нет. Но, может быть, вы настолько добродетельны, что называете игрой игру без риска?

Нуждавшийся в деньгах граф задумчиво почесал свой подбородок. Потом спросил:

— Где, вы сказали, продают акции Индийской компании?

— В конторе Банка на улице Кенкампуа. Спросите Ангуса Макуэртера, он тоже шотландец. Это верный мне человек. Я напишу для него записку.

Лорд Стэр окончательно потерял свое холодное высокомерие. Он разгорячился и стал крайне болтлив. Наконец, он удалился, нежно попрощавшись с мистером Лоу и назвав себя его вечным должником. Уходя, он еще раз напомнил о деле обанкротившегося испанца.

Хотя мистер Лоу оставался спокойным, как всегда, он был сильно расстроен тем, что узнал о неприятностях своего старого друга. Он думал об этом и два дня спустя. Он как раз собирался идти обедать, когда, к его удивлению, его брат ввел в комнату того самого человека, который и послужил причиной визита лорда Стэра.

Дон Пабло Альварес несколько располнел со времени их последней встречи в Турине четыре года назад. Морщины на его желтоватом лице стали глубже. Он раскрыл руки, чтобы радостно обнять мистера Лоу, говоря, что, находясь проездом в Париже, не смог лишить себя удовольствия повидать старого друга.

Однако мистер Лоу не разделял его радости. Он вытерпел объятия молча, потом сказал:

— Желал бы я радоваться тебе, Пабло. Но случайно оказался в курсе твоих неприятностей.

— Неприятности! Ах, да какие это неприятности! Dios mio, какие пустяки, мой друг! — в его черных глазах застыла глубокая тоска. — Но откуда ты, черт возьми, об этом узнал?

— От британского посланника. Он просил меня убедить регента арестовать тебя, чтобы переправить в Лондон, если ты окажешься во Франции.

Испанец замер в испуге. Потом он взорвался:

— Матерь Божья! Неужто до такого уже дошло?

— Успокойся, — сказал мистер Лоу, — я лорду Стэру ничего не пообещал.

Альварес часто задышал.

— Я должен был знать об этом. Я чувствовал, что на моей шее затягивают веревку, — он ослабил галстук.

Мистер Лоу усадил его, уверил в своей дружбе и готовности помочь и попросил рассказать, что же произошло, Яркими красками испанец живописал, как он прогорел с акциями Компании южных морей. Он считал, что их стоимость резко завышена и продавал чужие акции, рассчитывая, что скорое падение их курса покроет эти махинации. Но вместо падения, которое каждый дурак мог предвидеть, проклятые акции стали еще дороже. Он закончил словами, что если и есть в этом мире что-то определенное, так это тo, что Компания южных морей — это пузырь, который вот-вот лопнет.

— Да, но пока что этого не произошло, — сказал Уильям, — и сейчас таким пузырем оказался ты.

— И вот ты в бегах, — сказал мистер Лоу. — Ну что ж, не можешь быть честным, старайся быть хотя бы осторожным.

— Ты назвал меня нечестным? — дон Пабло чуть не плакал.

— А разве это не так? Или это теперь честно — продавать то, что тебе не принадлежит, а потом скрываться с деньгами?

— Какие деньги? Бог свидетель, у меня их нет. Об этом кричат как раз те, кто потерял свои акции. Они хотят моей крови, как будто от этого разбогатеют.

— Ужасный мир, — сказал мистер Лоу.

Дон Пабло не почувствовал иронии.

— Тебе ли на него жаловаться? У тебя хватило ума поехать тогда в Париж. Надо было мне поехать с тобой. Ты величайший человек во Франции, второй после регента, контролируешь финансы, ворочаешь миллионами, живешь, как король. Тебе любой позавидует.

— Поговорим лучше о тебе, Пабло. Ты хочешь уехать в Испанию, так? Но отношения между Францией и Испанией сейчас напряженные. Поэтому, чтобы пересечь Пиренеи, тебе потребуется паспорт.

— Сельямаре получит его.

— Кто?

— Принц Сельямаре. Я первым делом обратился к нему, когда появился здесь. Он отправит меня под видом камердинера одного испанского священника, который возвращается в Мадрид.

— Ясно. И когда этот священник уезжает?

— Через день-два он вернется в Париж из Со и сразу уедем.

— Из Со! — мистер Лоу встревожился. — Ты случайно не знаешь, что твой испанский священник делает в этом притоне?

Дон Пабло пожал плечами.

— Откуда? Сельямаре об этом не говорил. Он мне сказал только, что этот аббат по имени Порто-Карреро приехал из Мадрида пару дней назад и скоро возвращается назад.

— Значит так, он приехал из Мадрида пару дней назад и вот-вот вернется туда снова, а сейчас находится в Со, — дон Пабло озадаченно смотрел на мистера Лоу. Тот объяснил: — Мне показалось странным, что ваш посол, гордый, недоступный испанский гранд помогает тебе, беглому банкроту. Но теперь вещи проясняются. Твой аббат похож на связного между Испанией и Со. Не странно ли это?

— Но ведь он же священник.

— Это-то и странно. Если бы он не был священником, все было бы проще. А ведь этот связной не просто священник, он еще и дворянин. Порто-Карреро — дворянская фамилия. Теперь подумай, зачем этому человеку ездить передавать письма?

— Что ты имеешь ввиду?

— А это означает, что такие письма нельзя доверить обычному курьеру.

— Ну это только предположение, — вмешался Уильям.

— Конечно. Но то, что творится в Со, дает мне для этого основания. Они составляют там заговор. Они там веселятся, а заодно пытаются организовать переворот. Маленькая герцогиня говорила, что мечтает увидеть, как земля королевства начнет гореть под ногами герцога Орлеанского. В свободное от мадригалов, серенад, театральных постановок и разврата время они составляют план отстранения от власти регента и возведения на престол испанского короля.

— Боже мой! — воскликнул дон Пабло. — Но раз об этом известно…

— Да, об этом известно. Но регент только смеется над ними. Называет это cabotinage ^[61] и пожимает плечами, читая стихотворные оскорбления Его Высочества, которые сочиняют рифмоплеты герцогини. Возможно, он был прав, пока эти интриги напоминали клоунаду. Но твои слова показывают, что в заговоре замешана Испания. А это серьезно. Не исключено, что Альберони видит для себя выгоду в поддержке планов Менов. Не думаю, что регент теперь отмахнулся бы от этих известий.

— Послушай! — закричал Уильям. — Он рассмеется тебе в лицо, узнав об этом. Нужны доказательства, чтобы делать такие заявления.

Подумав, мистер Лоу с ним согласился.

— Надо их получить, — сказал он. — Где ты остановился, Пабло?

— В посольстве Испании. Принц Сельямаре предложил мне свое гостеприимство, пока мы не уедем с Порто-Карреро.

Мистер Лоу взглянул на брата.

— Одно это должно тебя убедить. Или ты считаешь в порядке вещей, что высокомерный Сельямаре пригревает на своей груди беглых финансистов? А ты, Пабло, езжай в посольство в моей карете. И мой тебе совет, сиди там безвылазно до своего отъезда. Если захочешь снова повидать меня, прими меры предосторожности. А теперь пойдемте обедать.

Дон Пабло воспользовался приглашением на следующий же вечер. Послушавшись предупреждений мистера Лоу, он приехал в закрытом седане. Целью его визита были деньги, в которых он остро нуждался, хотя он прикрыл ее желанием последний раз перед отъездом повидать старого друга. Oн рассказал, что аббат де Порто-Карреро вернулся этим утром из Со и назавтра собирается в Мадрид вместе с другим испанским дворянином по имени Монтелеон, который прибыл из Гааги.

Мистер Лоу щедро удовлетворил его финансовые нужды выказывая воистину королевское презрение к деньгам, и пожелал ему безопасного путешествия.

— Надеюсь, тебе ничего не грозит, — сказал он, — раз ты под видом слуги вписан в паспорт аббата.

— Абсолютно ничего. В качестве камердинера аббата де Порто-Карреро я имею дипломатическую неприкосновенность. А он везет дипломатическую почту.

Для мистера Лоу это было недостающим звеном в цепи его построений. Он напряженно задумался и потом переспросил:

— Дипломатическая почта? — глаза его смотрели с напряжением. -Тогда я вряд ли ошибся, предположив, что он связной.

— Но вряд ли и прав, — засмеялся дон Пабло, — потому что он наверняка не такой связной, какого ты себе представляешь.

Мистер Лоу ничего ему не ответил. Но как только испанец, сердечно поблагодарив его, отбыл, он приказал подать ему карету и поехал в Пале-Рояль, к Дюбуа, у которого потребовал немедленной аудиенции у регента.

Аббат рассмеялся.

— Даже если загорится Париж, это будет невозможно, — сказал он. — Его Высочество ужинает, и дверь к нему плотно заперта на всю ночь.

— Ее надо отпереть, — настаивал мистер Лоу и кратко пересказал Дюбуа то, что, по его представлениям, сейчас происходило. — Пусть эти люди отъедут от Парижа, а потом их надо будет догнать и арестовать.

Дюбуа теперь уверенно продвигался к осуществлению своей мечты стать вторым Ришелье, и подобные события его сильно затрагивали. Тем не менее он опять рассмеялся:

— Арестовать! Арестовать двух дворян только на основании ваших туманных подозрений?

— Мои подозрения, конечно, остаются подозрениями, но они не туманные. Где ваш здравый смысл? Вы говорите, они дворяне. Но с каких это пор посланник, даже испанский, использует дворян в качестве курьеров?

Аббат пожал плечами.

— Друг мой, эти господа едут в Испанию. И ниоткуда не следует, что они должны везти с собой письма Сельямаре.

— Разве вы не понимаете, что Порто-Карреро явился в Париж только ради того, чтобы передать письма из Испании? И он наверняка должен забрать с собой ответы на них. Разве все не указывает на это? Проделать путь из Мадрида, чтобы провести во Франции четыре дня, три из которых пробыть в Со, этом заповеднике для предателей. У вас есть шпионы, аббат. Есть они и у меня. В Со находится мстительный молодой человек по имени Орн, за перемещениями которого я слежу, и я знаю о том, что там происходило в эти дни.

— Да, да, — Дюбуа стал проявлять нетерпение. — Я знаю и это, и еще многое. И регент тоже. Предположим, все ваши подозрения справедливы. И все равно я уверен, что регент никогда не даст санкции против них. И потом я все еще не понимаю, какие действия мы можем предпринять сейчас?

— Я же уже сказал вам. Схватить молодого священника и взять его бумаги.

— Дорогой барон! — оскорбился Дюбуа. — Вы не понимаете, что говорите. Бумаги запечатаны посольской печатью. Она священна. Из-за подобных и даже меньших нарушений начинаются войны. И что вы вообще так разгорячились. Раз уж сам Его Высочество смеется над их планами, то вам-то какая нужда так себя волновать?

Мистер Лоу выказал нетерпение.

— Дорогой аббат, вам изменяет ваша проницательность. Пока заговор разрабатывался в Со, он оставался просто глупым капризом лицемерной герцогини, и мы с вами могли смеяться над ним вместе с регентом. Но не изменилось ли сейчас все? Приезжает посланец из Мадрида. Замешан испанский посланник. Не означает ли это, что король Филипп начинает относиться к этому серьезно? Вы интересуетесь, почему я так разгорячился? А если, пока регент смеется, у него выбьют почву из-под ног, то что случится со мной? Мои друзья из парламента уже один раз чуть было не повесили меня. И, кстати, что случится с вами, аббат? Неужели Мены любят вас так сильно, что оставят здесь и после свержения регента?

— Все равно это только предположения, — упирался Дюбуа, становясь более задумчивым. — И осмелиться на столь крайнюю и опасную меру, не имея никаких доказательств, никак невозможно. Перехватить бумаги посольства…

— Но если в них будут доказательства измены?

— А мы не сможем доказать это, пока их не получим. Но и получить их не сможем, пока это не будет доказано. Смешно, конечно. Но это замкнутый круг и я не вижу из него выхода.

— Это ваше последнее слово?

— Более того, мой друг, это — эпилог.

— Тогда я должен сделать то, что в моих силах.

Дюбуа встревожился:

— Что у вас, черт возьми, на уме?

— То, что я должен сделать это вместо вас.

— Вы спятили? — Дюбуа побледнел. — Вы, может быть, отчаянный игрок, барон. Но это игра не для вас. Ставкой в ней будет ваша собственная голова.

— О, бедная моя голова!

— Как минимум, карьера. Вы все погубите. Подумайте, ради Бога. Оставьте в покое то, что вас совершенно не касается.

— Я только что объяснил вам, что меня это все очень близко касается.

— Но не настолько же, чтобы так рисковать? Прошу вас, опомнитесь.

— Ладно! — отрезал мистер Лоу. — Хватит об этом. Теперь, вот еще что. Лорд Стэр сказал мне несколько дней назад…

— О сбежавшем банкроте? Знаю. Он говорил мне, что обращался к вам. А что вас здесь интересует?

— Этот банкрот мой старый друг. Я хотел бы помочь ему. Мне нужен один документ для него.

Аббат растерялся:

— Вы ставите меня в тупик. Вы желаете помочь Стэру или нет? Черт меня побери, если я вас понимаю.

— Поймете позже. А сейчас вы меня очень обяжете, если выполните мою просьбу. Это никому не принесет вреда. Франция никак не заинтересована в этом человеке.

Поскольку это единственное, что было аббату ясно, он не стал чинить препятствий. Но долго сидел в глубоком тревожном раздумье после ухода мистера Лоу.