"Побежала коза в огород" - читать интересную книгу автора (Кондрашова Лариса)

Галина

Напрасно она убегала, потому что ее никто и не догонял. Как в анекдоте про Неуловимого Джо, который называется неуловимым, потому что его никто не ловит!..

Отчего-то Галя решила, что Игорь если и не станет больше с ней жить, то придет хотя бы за вещами. Но он не пришел.

Видимо, он привык оставлять свои вещи там, откуда уходил, и больше о них не вспоминал. А женщины, наверное, так же, как и она, надеялись, что придет. Чтобы взглянуть на него в последний раз или спросить: в чем она виновата?

Думать так было неприятно. В смысле, что она — такая, как все.

Но и жить с этим сожалением Галя не хотела. Тогда получалось, что она считает Игоря как бы выше себя и наделяет его правом решать за них обоих.

А почему вообще — выше? Потому что он старше? У него высшее образование? Но в отношениях между мужчиной и женщиной разве это имеет значение?

Если продолжить подобные рассуждения, то получается, что она попала как бы в чувственное рабство. В зависимость от того, как поведет себя Игорь. Что же, Галя сама по себе ничего не представляет?

Для него, видимо, не стоит. Он пришел к ней, не спрашивая разрешения, и ушел так же, без сожаления.

Как бы то ни было, любовь не должна унижать человека. Имеется в виду, настоящая любовь.

Значит, Гале придется с этим жить дальше. Но если просто жить, как прежде, и по вечерам приходить в свой кукольный домик, и вспоминать, как ей было хорошо с Игорем, и тосковать, и ныть, то и вправду попадешь в зависимость от собственных воплей и причитаний. В какой-то момент тебе начнет казаться, что если Игорь не вернется, то для тебя жизнь кончилась.

Тогда что? Нужно срочно найти для себя если не лекарство, то его замену…

Нет, не клин клином вышибать. Ей сейчас совсем не нужна какая-то другая любовь. Галя еще не созрела для настоящей любви. Она требует от человека определенной нравственной силы. А если ты слаба, то и получается это самое рабство.

Значит, любовь — в некотором роде испытание человека? Достоин ли ты, чтобы тебя любили? Нет, наверное, никто так вопрос не ставит. Считается, что любви достойны все без исключения. На самом деле все гораздо сложнее…

В общем, Галя решила… занять себя работой, учебой, вообще любыми занятиями, к которым собиралась приступить прежде, да все не находила для них времени.

Например, она взяла и поступила в институт на заочное отделение.

Галя и сама не ожидала, что это окажется так легко осуществимо. По крайней мере для студентов платного отделения. Ее приняли по результатам собеседования.

Даже странно, что ей так повезло. В том смысле, что Галя успела попасть в дополнительный набор на факультет общественного питания. Была уже середина августа, когда случилось это — уход Игоря.

А ведь они с Игорем совсем недавно мечтали, что в конце августа, когда несколько спадет жара и с пляжей исчезнут толпы орущих детей и их суетливых мамаш, они вдвоем поедут на море. И можно будет спокойно лежать на пляже, гулять по вечерам под магнолиями. Или просто под соснами, например, Джанхота…

При одном воспоминании об их совместных планах у Гали на глаза навернулись слезы.

«Еще зарыдай», — сказала она себе презрительно.

На море она все равно поедет. Вот сейчас позвонит своей закадычной подруге Соне — неблагодарные подруги вспоминают о друзьях именно в такие минуты, когда им совсем худо. Хорошо, что Соня не злопамятна.

— Галочка! — в самом деле обрадовалась она. — Ты куда пропала?

— Представляешь, поступала в институт, — смутилась Галя, но, поскольку этот разговор был телефонный, Соня ее смущения не видела.

— И куда? — обрадовалась за нее подруга.

— В торговый, на факультет общественного питания. Правда, на платное. И на заочное…

— Ничего, главное, что ты получишь диплом государственного образца, а потом уже никто и спрашивать не будет, на бюджете ты училась или на коммерческом… А это дорого?

Галя сказала.

— Нормально, — задумчиво протянула Соня. — Я, между прочим, тоже могла бы поднакопить и начать учиться.

— Ты бы хотела в этом году?

— Нет, конечно, — рассмеялась Соня. — Мне для этого еще надо созреть. Ты позвонила мне почему-то или просто так?

— Я хотела пригласить тебя поехать со мной на море.

— Правда? — обрадовалась подруга. — Только мне отпуск не положен… Разве что отгулы. Всего неделя. Не очень-то разбежишься.

— Нам хватит! — обрадовалась Галя, и они договорились созвониться через неделю.

А пока Галя заплатила за учебу. Купила себе кое-какие учебники и даже успела один из них пролистать. Технологию кондитерского производства.

В самом деле, если она имеет специальность кондитера, то после окончания института сможет работать в знакомой сфере общественного питания, повышая максимально свое мастерство.

И закрутилась у Гали Мещерской жизнь, набирая обороты. Пусть не состоялась у нее любовь и вообще не было парня, но теперь Галя оказалась так занята, что для глупых мыслей просто не оставалось времени.

Правда, выходило, что бравурный марш звучал на внешнем уровне ее жизни. Стоило Гале присесть и задуматься, как в душе у нее начинал играть похоронный марш. Как бы она ни старалась его заглушать, вести себя весело и даже залихватски, смотреть дурацкие боевики и смешные комедии, избавиться от печали никак не удавалось.

Игорь так и не появился и больше ей не звонил. Понял, что она избегала его не просто так, а разборки его не привлекали.

Если верно то, что говорила Рая, которая звонила ей и рассказывала подробности о жизни Игоря, то правда была нелицеприятной. Если не сказать ужасной.

Галя никак не могла понять: это что же за человек, которому все равно, где жить? Точнее, с кем. Она могла бы понять, если бы Игорь где-то увидел ее, влюбился, ухаживал. Но нет. Пришел, посидел с ней за одним столом и решил, что она ему подходит. Причем она, само собой, должна почитать за счастье, что на нее обратили царственный взгляд…

Видимо, он так привык: долго не устраивается, не притирается, не страдает от перемены обстановки, а просто переходит из одной жизни в другую и везде чувствует себя как рыба в воде.

Она читала, что этих людей называют перекати-поле. Вроде трава есть такая. Но вообще-то Галя не думала, что на самом деле такие люди существуют. Считала их писательским вымыслом. По ее понятиям, людей, подобных Игорю, просто не могло быть. Как же так? Выходит, каждому мужчине может подойти каждая женщина? И наоборот?!

А еще существует женщина по имени Рая, и она о нем все знает и каждый раз принимает к себе, когда он сбегает от очередной своей любовницы…

После мысленных разговоров с собой Галя долго не могла заснуть. А после бессонных ночей ей было еще труднее улыбаться и принимать беспечный вид. Каждый день она словно что-то преодолевала, предпринимала мучительные усилия. Наверное, поэтому так долго болела у нее душа.

И тогда Галя начинала думать о своей сестре Елене, умнице и красавице, у которой жизнь была, по крайней мере теперь, не поводом для зависти.

Лена рассказала своей сестре, что ее муж Евгений прогорел в своем бизнесе, налетел на какую-то огромную сумму, которой у Рагозиных в принципе не могло быть, и теперь оба не знали, что предпринять, чтобы положение исправить.

Вернее, Лена говорила, что им надо где-то достать полмиллиона долларов, но где, она понятия не имеет. Все-таки сумма называлась, но она была такой заоблачной, что Галя ее не воспринимала. Даже если Рагозины продадут свою шикарную квартиру, и машину, и дачу, таких денег они все равно не соберут.

Галя не знала, сколько стоит Женина база, но, видимо, и ее не хватает на погашение долгов.

На фоне сестринской беды Галины неприятности казались всего лишь мелочью, не стоящей долгого размышления. Хуже всего, что она сама никак не могла помочь своей несчастной сестре. Разве что предложить их семье свой крошечный домик, чтобы они пожили в нем первое время, пока, продав все, что можно, Евгений опять не встанет на ноги. В том, что все равно встанет, она отчего-то не сомневалась. Он был такой умный, читал научные журналы на английском языке, и Лена рассказывала, что его аналитические статьи напечатал какой-то японский журнал…

Несмотря на это, Галя называла зятя Евгения толстолобиком. Потому что, несмотря на свой интеллект, он был жутко упрямый. Что-нибудь ему доказывать иногда было просто бесполезно. Причем чем он больше понимал, что не прав, тем больше упирался. Она, конечно, совсем не разбиралась в его делах, но почему-то была уверена, что он и в своем деле дал промашку именно потому, что опять кого-то не стал слушать. Такой вот странный человек.

Углубляться в свои рассуждения ей не хотелось, потому что получалась совсем уж неприглядная картина: если Женя никого не слушает, то так ли уж он умен, как может показаться? Уверенность в собственной непогрешимости — что для этого самого бизнеса может быть хуже?!

Наверное, ей с таким мужчиной было бы скучно. Но вот Лена принимает его таким, какой есть. Любит. Считает, что ей повезло: Женя хороший семьянин, на сторону он скорее всего не пойдет. И когда он говорит, что семья — это свято, нисколько не кривит душой.

Но все-таки Гале хотелось бы — по крайней мере для себя — какой-нибудь искры, горения, что ли… Она знала свою старшую сестру. Лена только на первый взгляд была такая спокойная, почти равнодушная, а на самом деле внутри ее вовсе не было холода. Галя чувствовала, что глубоко внутри у сестры горит огонь, но, чтобы он прорвался наружу, недостаточно умного вида мужа и его аналитических статей…

Но, поймав себя на этих мыслях, она удивилась. Чего вдруг ей приспичило мыть косточки зятю, хотя бы и мысленно. Много ли толку от того, что в ее душе недавно был целый костер. Сама в нем чуть не сгорела. Но нутро изрядно подпалила…

Сегодня Галя опять взяла на работе отгул. На всякий случай она их подкопила. Работала по субботам и по воскресеньям. Мало ли, по учебе в институте понадобится. Но еще один из них можно потратить и на родных.

С утра пораньше заехала к Рагозиным. Лена была в командировке, а Евгений в последнее время ходил как потерянный. И, хотя сестра уехала ненадолго, как сказала, максимум на два дня, вряд ли маленькому Тошке так уж комфортно с папочкой, который сквозь него смотрит.

— Женя, — сказала она с порога зятю, который открыл ей дверь, — ты не против, если Тошку сегодня в садик не поведем, а я с ним весь день побуду? Свожу его в детский сквер — там новая карусель. Такая классная, я сама с удовольствием прокачусь…

Однако до чего все-таки Галина невнимательная! Что же она никаких перемен в зяте не заметила? Он же весь светится от счастья!

— Галочка! — сказал он ей. — Галчонок!

Она с изумлением смотрела на него, ничего не понимая. И в самом деле он сегодня какой-то другой. Занятая своими мыслями, она стала невнимательной.

— Дорогая сестренка!

— Женя, с тобой ничего не случилось? — осторожно спросила она.

— Случилось! — заорал он; схватил ее в охапку и даже попытался подбросить к потолку. — Ты даже не представляешь! Сейчас мне позвонили и говорят…

Он запнулся, соображая, как ей все объяснить, но не стал, махнул рукой.

— Да какая разница! В общем, у меня все уладилось, ты представляешь? Все хорошо. Клиенты пошли навстречу. За меня поручился один очень влиятельный человек… Сняли меня со счетчика… Даже странно, я считал, что уже ничего нельзя сделать…

— А кто? — спросила Галя, чтобы что-то спросить, потому что все равно ничего не понимала.

— Да и почему бы ему не поручиться? — оживленно продолжал Евгений, игнорируя ее вопрос. — Разве со мной прежде что-нибудь подобное случалось? Я никогда партнеров не подводил… Представь, такой для меня подарок!.. Надо позвонить Лене, волнуется, наверное… Все сразу устроилось. Мой клиент тоже звонил, сказал, что завтра оплатит счет… Представь, как Лена обрадуется!

— Она в командировке, ты не забыл?

— Забыл. — Он счастливо рассмеялся. — Правда, у нее такой роуминг, что расстояние не преграда… Но ладно, не буду отвлекать. А то, возможно, как раз теперь у нее какое-нибудь важное интервью… Ты что-то хотела, Галя?

— Хотела сходить с Тошкой в детский сквер, если ты не возражаешь. У меня сегодня отгул.

— Конечно, не возражаю. Пусть и пацан порадуется вместе с папкой.

— А как детский сад — их нужно предупреждать?

— Я сейчас позвоню.

Он ушел, напевая, а Галя прошла в детскую, где ее племянник уже проснулся и, сидя в кровати, расставлял на подушке больших пластмассовых солдат из «Звездных войн».

Тошка соскочил с кровати и с визгом прыгнул прямо ей в руки. Галя очень любила своего племянника, и, кажется, он платил ей тем же.

Конечно, чего греха таить, она обожала его баловать. И мальчишка знал, что с Галей часто можно то, чего нельзя с родителями. То есть она, конечно, понимала, что это непедагогично, но ничего не могла с собой поделать. Тем более совсем недавно мать маленького Анатолия Рагозина поступала так же по отношению к ней самой, и Галя помнила то светлое чувство восторга, которое испытывала от походов с сестрой в парк или в кафе-мороженое. Так что праздник, который сегодня она намеревалась сделать Тошке, вряд ли так уж непедагогичен…

Она одела племянника в праздничный костюмчик и зашла на кухню, где Женя пил кофе с газетой в руке.

— Что, будешь садик прогуливать? — заговорщически спросил он у сына.

— Я пойду с Галей кататься на карусели, — сообщил ему сын. — Ей одной неудобно. Что скажут, такая большая тетенька сидит на детской карусели, а если она будет кататься со мной, ей никто ничего не скажет.

— Ты посмотри, не ребенок, а благодетель! — с удовольствием расхохотался Евгений.

Давно не видела его Галя таким веселым и довольным.

Тошка пожелал ехать на олене, а Гале достался огромный лебедь. Если сравнивать его с оленем, то таких лебедей и не бывает. Разве что в зоне радиации.

А впереди них какой-то молодой мужчина ехал с девочкой на слоне. Она, видно, боялась ехать одна, и мужчина неловко пристроился рядом с ней, скорее, просто прислонился.

— Посмотри, — говорил он девочке, — мальчик едет один, а его мама тоже катается одна…

— Это не мама! — закричал ему довольный Тошка. — Это моя тетя Галя. Если ваша девочка боится, пусть она садится на моего оленя и за меня держится. Или я пересяду на ее слона.

Слон тоже был нестандартного размера, такой слон-пони. Девочка приободрилась и согласилась, чтобы Тошка пересел на ее слона.

— А вы садитесь на оленя, — предложила Галя.

— Как-то неудобно, такой здоровый лоб, как я, и на детской карусели поедет.

— Кому неудобно: вам или оленю? — рассмеялась Галя.

Но кружение, к счастью, быстро кончилось, что молодого мужчину обрадовало.

— Смотрю, вы тоже с племянником время проводите, — сказал он.

— Почему — тоже?

— Потому что Настя — моя племянница. Сестра работает и никак не выберет время сходить с девочкой в сквер. А у меня сегодня отгул.

— У меня тоже, — призналась Галя.

Так она с Сергеем и познакомилась. Маленький Толя Рагозин сразу взял шефство над Настей и теперь за руку вел ее в кафе-мороженое.

— Вашей племяннице мороженое есть можно? — поинтересовалась Галя.

— Наверное, — растерянно кивнул Сергей. — Представляете, я забыл спросить.

Он тут же вытащил из кармана сотовый телефон и позвонил:

— Оля, а Насте мороженое можно? Половинку? И пусть ест помедленнее? Хорошо, я прослежу… Правда, удачно все совпало? Вы гуляете с племянником, я с племянницей!

— Думаете, мы единственные дядя с тетей, которые решились на такой подвиг?

— Нет, конечно, — чуть смутился Сергей, — но мне хочется так думать. По-моему, наши дети тоже друг другу понравились.

— Вы опять говорите — тоже, — с улыбкой заметила Галя.

— Просто я не хотел с места в карьер признаваться, что вы мне понравились. А я вам — не очень?

— Вы мне тоже понравились.

Она рассмеялась. Тоже — прямо слово-пароль родственных душ!

— Здорово! Значит, я приглашаю вас с вашим племянником в кафе-мороженое.

— А разве мы не туда сейчас идем?

— Туда, — согласился он, — но позвольте мне, воспользовавшись случаем, сделать рыцарский жест и пригласить вас с племянником в кафе.

— Позволяю! — дурачась, произнесла Галя.

На самом деле неожиданно для всех у них образовалась компания, все члены которой явно симпатизировали друг другу. Дети с удовольствием общались между собой, что давало возможность обоим взрослым спокойно говорить обо всем, что их интересовало.

У них оказалось так много общего! Даже то, что оба молодых человека учились в институтах на заочном отделении.

Сергей два года назад вернулся из армии и сразу поступил в институт.

— Это хорошо, что есть теперь платные отделения, — с ходу признался он, — потому что в институт на бюджетное я бы не поступил. Стыдно признаться, но я бы ни за что не написал сочинение. У меня русский хромает. На обе ноги. Дед читал мои письма и за голову хватался. Говорил, позор на мою седую голову. У деда-педагога внук не знает русского языка!

— А я поступила в институт от скуки. Вначале, — призналась Галя; не говорить же новому знакомому: поступила, чтобы занять чем-нибудь голову и перестать думать об одном недостойном человеке. — А теперь рада. Еще семестр не начался, а я уже учебники просматриваю, не терпится грызть гранит науки. И странно, с получением студенческого билета и зачетной книжки я даже как-то внутренне подтянулась. Ну, представила себе, что я теперь не просто кондитером буду, а инженером-технологом…

Она смутилась и замолчала. Чего вдруг разоткровенничалась с посторонним человеком? Но он и не подумал этому удивиться.

— Вы не поверите, институт и меня дисциплинирует, — кивнул он, будто соглашаясь с ее словами, — а я ведь перед армией техникум окончил. Монтажный. И знаете, мне это здорово помогло. В том смысле, что я служил механиком при танковой части, где у нас, между прочим, никакой дедовщины не было. Мне кажется, там, где люди занимаются делом, им не до разборок между новичками и «дедами». Говорят, в некоторых частях «деды» на зарядку в домашних тапочках ходят… Чего-то я отвлекся! В общем, я только пришел из армии, тут же в институт документы отнес. На механический факультет… Дед был больше всех счастлив. Он почему-то считал, что среднетехническое образование — это как бы пол-образования.

— А моя старшая сестра Лена окончила университет, факультет журналистики. Между прочим, одна из лучших в городе журналистов… Так вот, когда я получила диплом лицея, она ни словом не обмолвилась о том, что мне неплохо было бы получить высшее образование. Понимаете? Если бы она стала настаивать, я бы только посмеялась и решила, что «вышка» мне сто лет не нужна. А тут… меня задело: значит, думаю, она считает, что с меня вполне среднетехнического хватит, или, думаю, уверена, что институт мне не по зубам? И хотя поступление в институт для меня ни с какими трудностями не было связано, я решила учиться на отлично. Пусть посмотрит, что и я кое-что могу…

— Может, она просто любит вас с любым образованием? — пошутил Сергей.

— Скорее всего так и есть, — согласилась Галя, мимоходом удивляясь, что откровенничает с Сергеем. Ведь даже самой себе она не признавалась в том, что за импульсы ею двигали. — Как вы думаете, это оттого, что я тщеславна?

— Думаю, что вы, в свою очередь, тоже любите свою старшую сестру и хотите, чтобы она вами гордилась. Кстати, что она сказала насчет вашего поступления в институт?

Галя покраснела.

— Я ей еще ничего не сказала… Сначала хотела сдать сессию и показать ей зачетку, понимаете?

Но Сергей не успел ей ответить, потому что как раз в это время его племянница с силой воткнула в мороженое ложку и опрокинула вазочку с вареньем на себя.

— Не, Настя, ну ты вообще… — растерянно развел руками Сергей. — Как же мы по городу с тобой пойдем в таком платье?

— Ничего страшного, сейчас мы все исправим!

Галя взяла девочку за руку и отправилась с ней в женский туалет, чтобы смыть с платья Насти мороженое.

— Ты любишь своего дядю Сережу? — спросила она у девочки.

— Люблю, — призналась она, — дядя Сережа добрый. Он всегда покупает мне игрушки, а мама говорит, денег нет…

Когда они вышли, Сергей с Тошкой уже ждали их у выхода.

— Мы решили пойти попрыгать на батуте, — объявил им Сергей. — Толя согласился.

— Еще бы, — с некоторым разочарованием хмыкнула Галя. Ей хотелось бы подольше пообщаться с Сергеем, но она при всем желании не могла выглядеть так же современно и никогда не решилась бы сама назначить свидание парню.

Но зря она печалилась. Когда дети с увлечением стали прыгать на надувном жирафе, Сергей сам предложил ей:

— Галочка, а почему бы нам с вами не встретиться без наших племянников и не пойти куда-нибудь? Может, в кино? Знаете, мне почему-то все время хочется купить воздушной кукурузы и кока-колы, чтобы поставить их в углубление на ручке и весь фильм хрустеть. Одному мне было неудобно, но если бы вы согласились…

— Я согласна! — улыбнулась Галя и подумала, что Сережа не так уж и не прав. Насчет схожести вкусов. Ей тоже давно этого хотелось.