Глава 20. Пропавшая магия.

Машина приятелей стояла у самого края поляны, на которой располагался дом. Нам с Хэном дали всего полчаса, чтобы собрать вещи, а затем практически в приказном порядке повели к машине. Конечно, такая спешка мне не очень нравилась, но выбирать не приходилось — чем раньше мы прибудем в деревню отверженных, тем быстрее кончиться война. От нашей скорости теперь зависели не только наши, но и жизни тысяч мирных граждан королевства. Как пояснил Тертен, за сутки верхильцы продвинулись уже на несколько сотен километров вглубь страны, сдвинув линию боев почти до крупных населенных пунктов. Что уж говорить о том, что десятки деревень были разрушены и сожжены. Я еще раз мысленно прокляла Виршеру, но от этого легче лишившимся крова явно не стало.

— Где машину-то взяли? — спросила я, обходя вокруг внедорожника темно-вишневого, почти черного цвета, пока Хэнеан закидывал наши вещи в багажник. Тертен привычно уселся за руль, отвечая уже со своего командирского места:

— В ближайшей деревне.

— И что, вам ее просто так выдали? — усомнилась я, в свою очередь, устраиваясь на заднем сидении рядом с Клен. Девушка задумчиво пожевывала, сорванную по пути травинку, словно совсем и не слышала нас. Я заметила, как ее лицо начало словно светиться от счастья, когда она глядела на меня и Хэна. Только сейчас я поняла, что Клен никогда не сомневалась в том, что между мной и Тертеном что-то есть. И мне оставалось только порадоваться за них обоих, а заодно и за себя. Последним в машину забрался маг, захлопывая переднюю дверцу, и ответствуя мне самым обыденным тоном:

— Пришлось, Мелитриса. Если нашему Терту что-то надо, он обязательно этого добьется. К тому же, не думаю, чтобы ты поступила иначе, если бы тебе под нос сунули удостоверение начальника королевской охраны и увесистый кулак.

— Тертен? — удивленно воскликнула я. Парень только пожал плечами, заводя машину и выезжая на тропу. День становился все более жарким. Из раскрытого окошка веяло свежим ветерком, пение птиц постепенно вытеснялось шумом автомобильной трассы. Тропа все время виляла между деревьями, словно тот, кто первым проложил ее, был в состоянии крайней степени опьянения. Тертен попеременно дергал руль то вправо, то влево, повинуясь ее сложному узору, при этом изредка шипя про себя и ругаясь. После нескольких сотен метров дорога начала еще и изгибаться волнами, ложиться под наклоном и, вообще, вытворять с нами непотребные вещи. Мне приходилось цепляться за ручку дверцы до судорог в пальцах, лишь бы не грохнуться всей своей тушкой на веисталя. С другой стороны тот же маневр проделывала Клен. Казалось, что только Хэну и начальнику охраны не в первой ездить по таким колдобинам. Ребята сидели на удивление ровно, и даже на самых резких поворотах не шатались из стороны в сторону, продолжая держать равновесие.

— Слушай, Хэнеан, у тебя тут всегда такие дороги или только специально для нас? — поиздевался над веисталем Ирсиан. Хэнеан хмыкнул, еще больше опуская стекло и произнес:

— Специально для вас.

— Что же мы тебе плохого сделали, а? — поинтересовалась Клен. Парень улыбнулся, косясь на меня. Я автоматически подмигнула ему, повинуясь задорному блеску в дьявольски-желтых глазах. Передо мной двумя широкими лентами переплетались две нити жизни, с каждой секундой все сильнее вливаясь друг в друга. Хэнеан только приподнял бровь, лукаво поглядывая на девушку. Так что отвечать за него пришлось мне:

— А как вы думаете? Вламываетесь тут, увозите нас в неизвестном направлении, ломаете нам весь кайф, и после этого хотите, чтобы дороги были ровными?

— Ну, во-первых, направление вам известно, — парировал Ирсиан, — а, во-вторых, если Хэнеан не хочет, чтобы кайф был испорчен еще больше, пусть поднапряжется. В конце, концов, он главный по дорогам.

Я непонимающе посмотрела на веисталя, но парень только развел руками, мол, он тут совсем не при чем. А дорога тем временем вынесла нас на самый край леса. С одной стороны остались высокие, могучие дубы и сосны, а с другой ярким желтым ковром раскинулось целое поле пшеницы. Тропа стала шире, но зато совсем наклонилась так, что нам пришлось ехать чуть ли не на одних левых колесах. Не то, чтобы я испугалась, но от непривычного чувства неустойчивости стало на минуту не по себе. Яркое солнце, пролезшее в маленькое окошечко, скользнуло по руке, по волосам и снова скрылось, а нас опять обступили деревья. Когда машина совсем повисла над дорогой почти под прямым углом, мне захотелось бодренько заорать что-нибудь нецензурное. От этого шага меня удержал веисталь. Парень огляделся, улыбнулся мне, осторожно беря за руку, и сказал:

— Трис, прекрати трястись, как заяц! — от такого заявления меня аж подбросило на сидении. К голове прилила вся кровь, зато вместо ужаса появился стыд. А Хэнеан между тем звонко чмокнул меня в макушку и стал дальше рассматривать природу. Я недовольно выдохнула, почувствовав, что приятель и, правда, обладает какой-то странностью. Обижаться на него ни как не получалось. К тому же он сумел зацепить ту струнку души, звук которой всегда выводил меня из подобного состояния. Хуже страха может быть только стыд. По-крайней мере, я терпеть не могла, когда меня уличали в трусости, тем более такими словами. От этого всякая неуверенность мгновенно терялась, оставляя место здоровой злости. Похоже, что Хэн каким-то образом это понял. Дорога снова стала выравниваться относительно горизонта, постепенно превращаясь в грязное топкое болото. Многочисленные дефекты почвы, рытвины и ямы после дождя превратились в громадные лужи. Некоторые Тертен мастерски объезжал по самому краю, некоторые переезжал. Машина вела себя просто образцово-показательно. Тропа резко вильнула за группу желтеющих буков, открывая нам всю прелесть жуткой, заполненной водой, ямы. Тертен не успел сбавить скорость, и мы вползли по самое брюхо в коричневое миниозеро.

— Приехали, — проконстатировал сей факт чародей, словно мы сами этого не видели. Его шеф зло надавил на газ, ничего путного этим не добившись, и лишь выбив из-под колес фонтаны грязи, а из глубины машины подозрительный звук чего-то неисправного, — Что делать будем?

— Вообще-то, это ты у нас маг, а ни я, — напомнил товарищу Тертен, — так что это я должен спрашивать у тебя, что ты собираешься делать. Давай переноси машину отсюда, не торчать же нам тут до скончания века. Как видишь, тягачей тут для нас не предусмотрели.

— Ох, Тертен, не усложняй. Я просто так спросил, ты же у нас командир, — хихикнул Ирсиан. Я почувствовала, как воздух начал накаляться. Парень сосредоточенно бормотал какие-то слова, плавными движениями поднимая руки вверх. А вместе с ними в воздух поднималась машина. Я буквально вжалась в спинку сидения, опасливо выглядывая из салона и наблюдая за нашим удивительным воспарением. Ощущение было такое, словно чародей поставил автомобиль на скользкий мыльный пузырь громадных размеров. Внедорожник покачивало из стороны в сторону, и казалось, будто мы в любой момент могли съехать обратно в лужу. Ирсиан даже глаза прикрыл, продолжая одновременно тянуть ладони к потолку, так, чтобы они постоянно находились на одной высоте. Снаружи доносилось отчетливое хлюпанье стекающей с кузова грязи, и шелест деревьев, по которым прокатилась волна свежего ветерка. Когда она дошла до нас, то вместо облегчения от жары я почувствовала, как в горле начинают покалывать тысячи маленьких иголочек. Глаза резко заслезились, от чего обзор затуманился мокрой пеленой. Я автоматически зажмурилась, пытаясь выбить слезинки.

— Это что за черт? — удивленно воскликнул маг. Машина резко ухнула обратно на землю, да так там и осталась. Сильный толчок заставил меня, наконец, открыть глаза. Все тело болело, а голову сковывал железный узкий обруч. Хэнеан обеспокоено прижал меня к себе, поводя носом, словно что-то вынюхивая в свежем лесном воздухе. С каждой секундой выражение его лица становилось все более мрачным. Остальные, кажется, вовсе не поняли, что произошло. Ирсиан начал трясти руками, пытался выкрикнуть какое-нибудь заклинание, но ничего не выходило. В конце концов, отчаявшись что-либо сделать, он устало произнес:

— Кажется, ребята, я уже больше не маг.

— Что такое? — заволновалась Клен. Девушка вертела головой, пытаясь найти причину столь резкого изменения в способностях Ирсиана, но лес стоял все такой же молчаливый, шурша своими золотистыми вершинами, и не мог ответить девушке. Я постепенно почувствовала, как шаг за шагом отступает головная боль, как от горла откатывается тошнотворный комок. Стерев рукавом выступившие слезы, я недоуменно поглядела на приятелей. Тертен раздраженно выдохнул, стараясь в следующие мгновения не разразиться нелицеприятной тирадой.

— Похоже, кто-то блокировал всю магию и силу вокруг, — растеряно произнес Ирсиан, — Не знаю кто. Теперь, без своего дара я даже источник определить не смогу. Просто- раз, и все прекратилось. Ничего не понимаю. Такое ощущение, словно на весь лес и прилежащие территории набросили антисиловой купол. Но для того, чтобы сотворить такую гадость, необходимо быть очень сильным магом, а любого сильного мага можно почувствовать за километры. Я бы уж точно его не упустил.

— Да нет, Ирсиан, — покачал головой веисталь, — это не купол, и даже не тотальное блокирующее заклинание. Я-то продолжаю видеть и слышать то, что и раньше. Похоже, что отключили именно твою магию, точнее, именно настоящую магию. Если бы набросили купол, я бы почувствовал изменения на себе.

— Может, ты еще скажешь, кто это сделал? — хмуро поинтересовался Тертен. Хэнеан ничего не ответил, все так же напряженно вглядываясь в лес. Потом резко нагнулся, быстрыми движениями закатывая штанины до колен и снимая ботинки.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась Клен. Парень на секунду приподнял голову, быстро выстреливая слова:

— Надо кое-что разузнать. Сидя в машине это не выйдет, так что придется извращаться, чтобы хоть штаны не замочить в луже. Мелитриса, ты пойдешь со мной. Я тебе одну вещь покажу, — слегка улыбаясь краешками губ, добавил парень.

Но еще до того, как он позвал меня, я увидела, как ниточка с его стороны призывно дрогнула. Так что в следующие мгновение уже скидывала босоножки и закатывала штаны, вылезая из машины вместе с Хэном. Лужа поистине оказалось громадной. Холодная дождевая вода в одно мгновение заморозила пальцы на ногах. Приятель быстро подхватил меня под локоть, утаскивая в сторону леса. Ноги стали по самую середину голени грязные. Но если стопы я старалась оттереть всю дорогу о траву, то ниже колен грязь никуда не делась. Хэнеан скользнул на середину небольшой поляны, усыпанной желтой листвой и осторожно пройдя еще несколько шагов, остановился, делая знак помолчать. Я непонимающе уставилась на кроны деревьев, в сторону которых он указал, стараясь рассмотреть там что-нибудь подозрительное. Однако мои тщетные поиски были прерваны шепотом веисталя:

— Трис, вглядись в нити, ты что-нибудь чувствуешь? — я, наконец, поняла, на что надо обратить внимание и начала осматриваться. Или мне показалось, или яркие сполохи жизненных паутинок совсем потерялись в еще пока густой листве. Теперь только изредка можно было увидеть пульсирующие жилки леса, словно он начинал конвульсивно биться в последних судорогах. К тому же, легкое свечение, опутывающие каждую травинку, каждое дерево и куст, да и меня с Хэном, теперь с каждой секундой становилось все более расплывчатым, расширяясь на глазах.

— Странно, такое впечатление, что кто-то берет силу у леса, а он этому сопротивляется, начиная расширять свою ауру? — я сама не поняла, как додумалась до такого, но Хэнеан только согласно кивнул и решительно шагнул к ближайшей березе. Я только пожала плечами, послушно двинувшись за ним. Приятель прислонился к теплому, нагретому солнцем стволу, медленно проводя по нему длинными пальцами, словно ловя каждый вздох дерева. Брови Хэна снова собрались у переносицы, он прикрыл глаза, одной рукой продолжая прижиматься к белой коре, а второй тихонько пощелкивать в такт, как будто отсчитывая удары.

— Послушай, может у меня глюки, но мне кажется, что кто-то с большой скоростью выпивает всю энергию из этих мест, — я дотронулась до березы, и мгновенно ощутила, как внутри меня бьется невидимая жилка дерева. И, правда, с каждой секундой промежуток между волнами, накатывающейся на меня силы, возрастал. Да и сами волны становились все более слабыми. Я испугано покосилась на веисталя, но приятель и так все понял, успокоив меня:

— Нет, лес от этого не пострадает. Это лишь внешние проявления. Ничего страшного. Просто я понял одну вещь — это не дело рук мага, такое ни одному колдуну не по силам. Существо, причастное к этой гадости должно обладать даром, похожим на твой. Природным, являющийся его непосредственной частью. И живет оно как раз примерно в том районе, где кончается лес. То есть за скалами и водопадом. Значит, нам по пути, — хмыкнул приятель. Я только вздохнула, отлипая от дерева. Похоже, в моей жизни опять начался сезон неприятностей.

— Пойдем, что ли. Неверно ребята уже начали принимать меры по эвакуации нас отсюда.

— Пойдем, — согласился приятель, бодро зашагав по дорожке обратно. Когда мы подошли к друзьям, они уже пытались вытолкнуть машину, упираясь всеми четырьмя конечностями. В середине, покраснев от натуги, встав голыми ногами на дно ямы, трудился Тертен. Мышцы его рук обозначились двумя буграми, а жилы натянулись, как струны. По краям этой же неблагодарной работой занимались маг и Клен. Завидев нас, они отлипли от автомобильного зада, облегченно выдыхая. Тертен злобно сплюнул, всем своим видом показывая, что, похоже, результатов они добьются не скоро.

— Ну, что-нибудь выяснили? — поинтересовалась Клен. Карие глаза девушки смотрели серьезно, с какой-то странной надеждой, словно от нашего ответа зависело продвижение внедорожника вперед. Веисталь кивнул, облокачиваясь на багажник, и пояснил:

— Выяснили. Похоже, маги на сей раз, тут не при чем. Кто-то, обладающий врожденной способностью к управлению энергиями, выкачивает дополнительные ресурсы из этих мест, а заодно и из тех, кто сюда попал. Я примерно нашел источник, но не уверен, что именно он является первопричиной. Кроме того, это может быть вовсе и не человек, а что-то иное. Например, какое-нибудь синтетическое оружие. Ведь есть же так называемые магические источники энергии.

— Откуда бы им тут взяться? — удивился начальник охраны, — Все радиоактивные и другие опасные отходы хоронят в нашей стране совсем в другой части. Так что, если это только какая-то незаконная аппаратура. К тому же, насколько я понял, эта дрянь начала действовать мгновенно, так что, если бы оружие лежало здесь некоторое время, оно бы забирало энергию на протяжении всего срока.

— Не факт, вовсе не факт, — покачал головой Ирсиан, — оружие могло храниться в земле несколько десятков лет, вовсе не подпитываясь для активации. Пока существовал естественный силовой фон в пределах нормы. Но, стоило сдвинуть систему из равновесия нашим появлением, и оно само по себе начало перезаряжаться.

— Я так и не поняла, — влезла я, — какое такое оружие, а? Можно ли как-нибудь обратить процесс вспять?

— Примерно сто лет назад, один очень умный чародей придумал замену радиоактивным источникам энергии. Это так называемые альтернативные магические источники. Выглядят они, как небольшие ящики с дырками, но на самом деле вполне могут быть опасным оружием. Они черпают ресурсы из окружающей среды, превращая естественные токи живых организмов, свет, тепло и магнитные излучения в доступную энергию, пригодную для выработки электрического тока. Правда, из-за того, что их можно было использовать еще и как переносные станции для дополнительных резервов силы для магов во время боевых конфликтов, а также военной техники, то такие вот станции не стали устанавливать повсеместно, только на самые важные объекты. Со временем даже они перестают действовать, испускать наполняющую их энергию, и тогда эти приборы утилизируют. Обычно это делают маги с большим опытом, а оставшиеся коробки переплавляют. Но иногда в заклинании, отвечающем за работу установок, что-то перемыкает, или оно "мутирует", искажается вследствие каких-либо неблагоприятных внешних факторов. Тогда ликвидировать заклинание становиться невозможным, и ящики просто закапывают в землю. Так что, может быть, что источником моей временной недееспособности является не человеческий фактор, а сдвинутая по фазе установка, — пояснил специально для меня маг. Но тут же добавил, — Хотя это вряд ли.

— Ладно, краткий курс по синтетическому оружию для чайников закончен, давайте теперь работать, а то и до вечера не вытащим машину из этой дряни, — хмуро прервал нашу научную беседу Тертен, — И, вообще, веисталь, это твоя забота.

— А я и не отказываюсь, — парировал Хэнеан, закатывая рукава. Я сначала решила, что он то же будет толкать внедорожник, но приятель почему-то вдруг замер, закрыл глаза, словно на что-то настраиваясь. Я почувствовала, как исходящее от дороги, от лужи легкое свечение вливается в нить Хэна. Парень чуть заметно внутренне напрягся, и начались твориться чудеса. Почва под машиной дрогнула, начиная выгибаться пузырем. Я чувствовала, что она дрожит под ногами, как при землетрясении. Однако все это продолжалось считанные секунды. Уже совсем скоро, вместо громадной ямы-озера появилась ровная дорога, залитая водой. Не долго думая, Тертен вскочил в тачку, заводя ее и двигаясь с места. Почти сразу после того, как злосчастный участок был преодолен, земля с таким же тихим дрожанием опустилась обратно, а я так и осталась стоять, ничего не понимая. Ребята подошли к автомобилю, усаживаясь по местам, а я все продолжала с недоверием поглядывать на открывшего глаза Хэна. Тот только улыбнулся, пожав плечами:

— Привыкай, Трис, это еще одна грань моего дара. Управление стихиями и предметами. Правда, в таких условиях делать это достаточно сложно. Слишком слабый магический и силовой фон.

— Вы идете, или как? — раздался недовольный голос начальника охраны. Мы с веисталем переглянулись, одновременно решив, что лучше пойти. Иначе потом хлопот не оберешься. Я только оглянулась по пути на лужу, так и не понимая, что только что произошло. Но от моего пристального взгляда в разгадке этого феномена ничего не изменилось.

Примерно часа через два мы выехали к самым скалам. Осенняя погода преподнесла нам очередной, не слишком приятный сюрприз. Вначале на небе стали все в большем количестве белеть достаточно милые и абсолютно безобидные облачка. Потом как-то резко похолодало, и в довершении всего на нашу машину обрушился своим бисером мелкий дождь. Никакой пользы от него не было, грязь он не смывал, а еще больше добавлял. Так что теперь я могла представить, во что превратился всего за три часа утренний красавец-внедорожник. Единственным утешением было то, что лезть второй раз по скалам мне не пришлось. Хэнеан оказался неплохим проводником, точно указав место скрытого от посторонних глаз туннеля, проходящего через всю скалу.

— Никто об этой расщелине не знает. С той стороны она прячется так, что и не сразу найдешь, в густых зарослях. А с этой никто просто до нее не добирается. Туристы ездят по другому пути, гораздо западнее. Да и расщелина особенно ни у кого симпатии не вызывает. Узкая, так что по ней может проехать одна машина. Во всяком случает, так все думают, — рассказал веисталь.

— А на самом деле?

— Первые десять метров. А дальше вполне широкая ровная дорога, на которой могут разойтись два автобуса. Но народ дальше этих десяти метров отчего-то не суется. Я еще, когда первый раз сюда приехал, наткнулся на этот проход. Он очень удобен тем, что буквально в километре от него начинается деревня. Так что, если вы хотите пообедать, думаю, что можно заехать туда.

— Нам некогда заезжать, — ответил Тертен, еще резче давя на газ, — Если бы мы раньше знали об этой дороге, все было бы по-другому. Не надо было бы тогда в горы лезть, а потом еще и Мелитрису по всем окрестностям выискивать.

На эту реплику все промолчали. Лично я думала о том, что все-таки хорошо, что мы не знали об этой тропе. Тогда бы неизвестно, что бы я сейчас делала. Возможно, уже сидела дома, попивая кофеек и почитывая очередную книжку. А Хэнеана в это время вели бы на казнь. От этой мысли у меня все внутри перевернулось, точно в желудок мне бросили громадный тяжелый камень, а в сердце всадили нож. Лес неожиданно кончился, открывая нам голое подножие почти отвесной скалы. Дорога вильнула параллельно ей, но теперь-то Тертен не повелся на ее уловки, продолжая двигаться по широкому лугу к небольшой, едва заметной расщелине. И правда, выглядела она очень ненадежно. Первые несколько метров дорога напоминала по ширине коридор. Тертен осторожно, стараясь не испортить машину, въехал ровнехонько посредине. Почти тут же яркий день сменился глубокими сумерками. У меня было такое впечатление, словно мы двигались по узкому горлышку винной бутылки. Резкие, косые лучи падали на каменную дорогу сверху, из щелей в скале. Собственно, проход и был похож на тоннель. Сверху камни давно разрушились, все больше открывая простор для света. Тихо шуршали под шинами мелкие кусочки породы, откуда-то из темноты в разные стороны прыснули несколько летучих мышей. Осторожно продвигаясь вперед со скоростью обкуренной черепахи, мы вползали в еще более узкое пространство. Скалы обступили нас так плотно со всех сторон, что теперь достаточно было открыть окно и вытянуть руку, чтобы их коснуться. Расщелина становилась с каждой секундой все уже. Раздался неприятный скрежет камня по металлу. Тертен раздраженно плюнул.

— Вот черти! Похоже, мы поцарапали машину.

— Такое ощущение, что она твоя собственная, — хмыкнул Хэнеан, — И, вообще, еще немного и мы попадем на открытое пространство, так что нечего так волноваться.

Но пространство не становилось шире, продолжая стискивать нас своими каменными клещами, словно желая раздавить. Я упорно вглядывалась вперед, туда, где уже брезжил свет. Там большая часть скалы обрушилась, открывая голой дороге кусочек облачного неба. Напряжение росло с каждой секундой. Казалось, что еще метр или два, и мы выскочим вперед на широкую тропу. Возможно из-за своего упорного ожидания, я пропустила тот момент, когда машина полетела по дороге, уверенно продвигаясь вперед без боязни задеть боком шершавые стены. Тертен облегченно выдохнул, и мы поспешили еще быстрее на выход из туннеля. Скала постепенно сходила на нет, а через несколько десятков метров, преодоленных нами на одном дыхании и вовсе осталась позади. От яркого света заболели глаза. Дорога повернула вправо, объезжая крупный валун, и вдруг автомобиль резко остановился. Раздался визг тормозов, и я уткнулась носом в переднее сидение. Только через несколько секунд, приняв вновь вертикальное положение, я смогла разглядеть причину столь грубой парковки. Прямо перед машиной стоял небольшого роста с окладистой бородкой мужичок. Начальник охраны рыкнул, вылетая пулей из салона. Ирсиан с Клен незамедлительно последовали за ним. Вид у приятеля был такой, словно он собирался сейчас собственными руками свернуть мужику шею. Я переглянулась с Хэном, вздохнула и тоже вылезла.

— Какого черта тебе вздумало бросаться под колеса?! — взревел приятель, угрожающе надвигаясь на нежданного пришельца. Мужичонка униженно попятился, сворачивая и разворачивая в руке кепку. Поношенные штаны с протертыми коленками и свитер ручной работы выдавали в нем небогатого жителя деревни. Мужик хлюпнул носом, и выдавил из себя дрожащим голосом:

— Я тут от нашей деревни помощь пришел просить. У нас соседи рассказали, что вы у них машину взяли на прокат, вот… а в вашей компании был маг замечен. Вот мы и просим вас всей деревней помочь, чем сможете.

— Какая деревня, чем помочь? — опешил Ирсиан. Тертен продолжал хмуро таращиться на мужика, похоже, даже не зная, как реагировать на подобную наглость. Хэнеан отстранил, его и как можно спокойнее произнес:

— Постойте, вы не из Арслятки?

— Так точно, уважаемый, — кивнул сельский житель, пристально вглядываясь в лицо веисталя. Не чуть не смущенный сим фактом, Хэнеан продолжил расспрос:

— И чем же мы помочь вам можем? Что у вас в деревне, своего знахаря не водиться?

— Да есть у нас знахарь, — махнул рукой мужик, на глазах смелея под теплыми и доброжелательными взглядами Ирсиана и Хэнеана. Тертен и вовсе отошел, осматривая машину и продолжая тихо ругать мужика сквозь стиснутые зубы, — Дело вовсе не в этом. У нас в деревне завелась эта, как ее, переметная оборотниха. Достает страшно. Не то чтобы мешается, но могилы все поперекопала. Мы уже не можем спокойно никого хоронить. Только кто в деревне помрет, так после похорон могила аккуратно так разрыта. Да и скот мелкий таскать начала, птицу. Знаете, может, в городе-то оно как-то все равно, плевать на это, а деревня только за счет подсобного хозяйства и живет. Мы уж ее и травить пытались, и мужики наши с ружьями на нее ходили. Народ-то у нас, поди, не трусливый. Но ведь не берет эту погань ничего! Ни мышьяк, ни дихлофос, никакие яды, все бесполезно. Словно заговорена чем-то. Может, хоть магией ее выгнать можно, просто сил нет.

— Подождите, — потряс растерянно головой чародей, — но ведь переметные оборотни или артеферты, они же в населенных пунктах никогда не появляются! Им и в лесу привольно. С какого это перепуга она к вам в деревню пришла? Может, вы чего путаете?

— Да ничего мы не путаем! Буквально две недели назад, начала она к нам приходить. Ее уже человек восемь видели. Длинная такая, как хорь или ласка, зубы острые, глаза огромные, злющие, как у тещи, и повадки такие же. Людей не боится, вплотную почти подходит.

Я хмыкнула. Видно, действительно, довели мужика, если он какую-то тварь сравнил с родной тещенькой. Или, как у нас заведено, свекровь и теща, это самые злобные родственники. И для этого титула солить им вовсе не обязательно. Ирсиан переглянулся с веисталем и оба крепко задумались.

— Ладно, — выдал, наконец, маг, — мы попытаемся разобраться. Но, сразу предупреждаю, ничего сверхъестественного от нас не ожидайте. Все-таки маги- не боги.

— Ой, спасибочки! — возрадовался мужик, явно не дослушивая ответ парня до конца, и на всех парах несясь к нашей машине. Тертен было хотел помешать наглому труженику полей влезть в салон, но Клен что-то шепнула начальнику, и тот с большой неохотой промолчал и послушно сел за руль. До деревни мы доехали буквально за пять минут. Всю дорогу мужик тихо объяснял сложившуюся ситуацию Хэнеану, приняв, похоже, именно его за чародея. Ирсиана это нисколько не задело, он также внимательно слушал нового знакомого, задумчиво покусывая губы. По тому, что я слышала, выходило, что такой напасти отродясь в деревне было. Началось все недели две — две с половиной назад, тогда впервые заметили, что кто-то раскапывает свежие могилы. Причем, сразу всем стало ясно, что это не человеческих рук дело. Крышки гробов были поцарапаны звериными лапами, да и раскопаны криво, в одном, двух местах. Тогда решили следить по очереди, кто этим занимается. Местные бравые парни выследили зверя, но даже после того, как он получил пулю, не ушел в лес и не успокоился. Вместо этого он стал появляться все чаще, словно шел на открытую конфронтацию с людьми, похищая их птицу, а в некоторых случаях даже козлят. Так называемый переметный оборотень, как рассмотрели все те же местные, был самкой. Деревенские жители опасались, что в таком случае скоро к их домам придет не одна тварь, а целый выводок. В общем, никого пока не покусали, не испугали, но все же иметь таких соседей не хотелось никому.

Деревня расположилась в достаточно живописном месте, на холме, под самым боком у леса. Немного ниже протекала мелкая, зато чистая речушка. Как пояснил наш провожатый, с ней тоже случилась какая-то странная метаморфоза. Вся рыба словно делась куда-то. Если раньше окуней и красноперок можно было ловить голыми руками, то теперь за целый час, даже с прикормом и самыми жирными червями нельзя было и двух мелких головастиков поймать. От таких заявлений Хэнеан помрачнел, и хмуро переглянувшись с Ирсианом, произнес:

— Что-то явно здесь не так. Так резко рыба не пропадает. Вода чистая, как хрусталь. Никаких физических или химических загрязнителей я не вижу, — парень резко нагнулся, почерпывая горстью воду из речки и выпивая ее одним глотком. Клен недоверчиво уставилась на веисталя, а мужик посмотрел с таким видом, будто полностью проникся таинством этого действия. Я не выдержала, наконец, спросив:

— Ну, что?

— Водоем чище некуда, Мелитриса. Тебе не кажется все это уж слишком странным. Сначала кто-то начал выкачивать энергию прямо из леса, и тут же сообщают, что рыба пропала и дикие, абсолютно не приспособленные и никогда не являющиеся в поселения твари сами сбегают из родных мест.

— Думаешь, все это взаимосвязано? — обеспокоено поинтересовался Тертен. Веисталь только кивнул, — Значит, хочу я того или нет, а местным помочь придется хотя бы ради того, чтобы вернуть магию Ирсиану? Что ж, тогда не будем терять времени, надо побыстрее здесь устроиться, чтобы как можно раньше заняться расследованием.

— Простите, уважаемый, как я понял, у нас с вами теперь появились общие проблемы? — вмешался в наши обсуждения мужик. Мы слаженно кивнули, — Тогда, ежели вы не против, прошу пройти ко мне в дом, поселитесь прямо в нем, за еду и все остальное не беспокойтесь.

Мы пожали плечами и отправились вслед за местным активистом в большую, добротную избу, срубленную из громадных бревен и крытую красной, новенькой черепицей. Видно, селянин везде был такой же пронырливый, как и в делах дипломатии. На пороге нас встретила неприветливая, хмурая женщина лет сорока с лишним. Из-за ее спины торчала любопытная мордочка маленькой девочки лет шести — семи с яркими голубыми глазами, в которых светилось лукавое любопытство. Как только мы подошли поближе к крыльцу, хозяйка окинула нас холодным, но достаточно терпимым взглядом. Тоненькая, бледная ниточка ее жизни напряженно потянулась подальше от нас. Без всяких врачей я была уверена, что женщина больна и, причем достаточно серьезно. Зато вот у девчушки линия оказалось настолько яркой, что невольно захотелось закрыть глаза. Да и сам ребенок светился, как маленькое солнышко, распространяя вокруг себя положительную энергетику.

— Ну, жена, привел я к нам спасителей. Конец теперь настал твари! Располагайтесь, как вам удобно. Конечно, у нас не хоромы, но тоже ничего. Думаю, что это все же лучше, чем по всяким постоялым дворам мыкаться. Там только клопы да тараканы, и воруют нещадно, все, что плохо лежит, — протараторил мужик, помогая нам втащить вещи. Его жена тихо подошла к нам сзади, чуть не напугав меня до смерти.

— Есть будете? — сразу спросила она. Я пожала плечами, оглядывая ее слишком изящную фигуру и безжизненное, с желтоватым отливом лицо.

— Подавай жена, чего спрашивать! — сразу развеселился мужик. Хозяйка пожала плечами, удаляясь в сторону приоткрытой двери, ведущей в светлую и чистую кухню. Я практически поймала ее за рукав. Та недоуменно оглянулась:

— Простите, может, мы с Клен вам поможем? Все-таки ваш муж так хорошо с нами обошелся, вот, в дом свой привел. Зачем вам лишние хлопоты? Если мы можем чем-то вас отблагодарить, так скажите сразу.

— Действительно, — присоединилась ко мне подружка, — давайте мы вам поможем приготовить. Лучше уж так, чем за бесплатно чужой добротой пользоваться.

Женщина вздохнула, расплывшись в несмелой улыбке. Девчушка уже во все глаза изучала новых пришельцев, активно обходя вокруг Хэнеана. Парни тем временем молча следили за нами, явно ожидая реакции хозяйки.

— Ну, если вам, девочки не накладно все это, тогда прошу в мою кухню. Не бойтесь, работой вас никто особенно запрягать не будет.

Мы прошли к большой раковине, по очереди вымыли руки и нацепили выданные нам передники. Работа закипела. Для того, чтобы организовать обед на такую ораву, нужно было не только много продуктов, но и их разнообразие. Как вскоре выяснилось, женщину звали Явенла. В деревне она жила с самого рождения. Первый, он же и последний, брак особого удовольствия и счастья ей не принес, но и жаловаться было не на что. Муж вредными привычками не страдал, работал исправно, жену не третировал, даже иногда комплименты отпускал. Но ни любви, ни даже расчета не было. Арел, так звали нашего знакомого, был из тех, кто вечно любил гулять на всяких вечерах, часто с друзьями в карты перекинуться. Был он заводилой и балагуром. А вот Явелна мечтала совсем о другом. Она была спокойной и уравновешенной, с детства не привыкшей к суете, гостям и праздникам. Хоть они и жили вместе, но связывала их лишь привычка да две дочери. Одна из них уже вышла замуж, а вот вторая по ходу рассказа бегала по кухне, пытаясь всем помочь, но еще больше мешая.

— А вы как к нам попали? — спросила хозяйка, после того, как кончила рассказ. Мы с Клен переглянулись, с единого взгляда поняв друг друга. Первой заговорила подруга:

— Мы путешествуем, едем с водопада. Живем в столице, вот решили раз в жизни побродить по бескрайним просторам Араиля. А тут такое! Кто же думал, что война начнется. Сейчас вот даже не знаем, куда податься.

— Да, все это так жутко, — откликнулась женщина, ставя в духовку громадный яблочный пирог. Пока мы вместе пытались намесить тесто и нарезать яблок, девчушка не сводя с него глаз, облизывалась, но при этом не забывала слушать в два уха. Девочку, кстати, звали Линерда. Но и мать, и теперь уже мы называли ее просто Лин, — Я даже не понимаю. Из-за чего война-то разразилась? Вроде, по телевизору говорили, что министра нашего грохнули вместе с их принцессой. Не поймешь, что к чему. Ищут, какого-то парня, который работал в охране короля, он их и убил. То ли нашли, то ли нет, разве разберешь? По-моему, все это только повод. Не один нормальный правитель не станет объявлять войну из-за того, что убили его племянницу. Конечно, я понимаю, что Верхилю нанесли оскорбление, но чтобы из-за этого громить соседей!

— Да, действительно, — поддакнула я. Разговор снова перешел на политику, на вечные темы налогов, так что пока мы стряпали оставшуюся часть обеда, то смогли расслабиться. Достаточно обхаять все правительство, чтобы попасть в разряд самых верных друзей. Такое ощущение, что даже если будет где-то такой глава, который всем даст то, чего они хотят, все равно его будут обвинять во всех преступлениях против человечества. Такова уж людская психика. Пару раз в кухню заглядывал Арел, чтобы проверить, не перетрудились ли мы, но мгновенно исчезал за дверью.

После обеда я вышла на крыльцо, и, усевшись на ступеньку, начала рассматривать окружающий меня пейзаж. Деревня, несомненно, была богатой. Всюду пестрели разноцветные наличники и резные ставни. Попалась, правда, пара покосившихся заборов, но в основном все выглядело вполне добропорядочно. Солнце, наконец, выползшее из-за тучи с утроенной силой грело мои руки и лицо. От сытной трапезы, во время которой не было произнесено и десятка фраз, начинало клонить в сон. Мою послеобеденную дрему прервал звонкий голосок Лин.

— Мелитриса, а Мелитриса, расскажи чего-нибудь! — возопило маленькое существо, отчего я в который раз убедилась, что дети — это дополнительный груз и к без того тяжелой жизни. Я приоткрыла один глаз, хмуро глядя на юную террористку. Ребенок продолжал стоять над душой, положив мне руку на плечо. Я мысленно досчитала до десяти, чтобы не разозлиться. Потом поняла, что передо мной все же стоит еще глупое и наивное дитятко, которое не понимает, что нельзя приставать к гостям, тем более, когда они отдыхают, и спросила:

— Что именно? — похоже, девчонка ожидала от меня именно такой реакции. Улыбнувшись, она со всей силы плюхнулась рядом, от чего заскрипела верхняя доска ступеньки.

— А чего хочешь, лишь бы интересно было, — милостиво откликнулась мелочь, — вот, например, кто этот парень, который с тобой пришел?

— Который тебе нужен? — поинтересовалась я, замечая, как наливаются легким румянцем щечки девочки. "Не рано ли думать о таких вещах?" — мелькнуло у меня в голове, пока я внимательно вглядывалась в ее лицо. Нет, похоже, Линерде было уже около десяти. Правда маленький росточек и худенькая фигурка делали ее гораздо младше. Что ж, десять лет, это уже достаточный возраст, когда можно начать обращать внимание не только на кукол и мишек.

— Тот, у которого глаза желтые, — я удивленно вскинула бровь. И когда она рассмотреть успела? Я сама не сразу заметила у Хэна эту особенность и то, только после близкого осмотра. А Лин видела веисталя не более трех минут, да и то мельком.

— Хэн? А что про него говорить, парень, да парень, — пожала я плечами. Только мне не хватало, чтобы эта маленькая девочка после нашего отъезда горько плакала от неразделенной любви с большим дяденькой. Детская психика очень ранимая. К тому же, если она будет постоянно таскаться за приятелем, то и моя нежная нервная система пострадает. Я и не заметила, как рядом с нами на тот же порог опустился виновник разговора. Подмигнув мне, он спросил:

— О чем шепчетесь, девушки? Уж, не обо мне ли? — я хмыкнула, переводя взгляд на зардевшуюся Лин. Девчонка буквально умоляла меня взглядом не говорить правды.

— Нужен больно, — послушно выдавила я из себя.

— Трис, нам надо поговорить, — уже совсем другим тоном произнес веисталь. Я только выразительно кивнула девчушке. Та насупилась, однако поднялась с насиженного места и ушла. Лишь только когда дверь за ней закрылась, а ее ниточка удалилась от нас на большое расстояние, я спросила:

— О чем? — парень пересел поближе, обнимая меня за плечи и прижимая к себе. Глаза его перестали светиться задорным блеском, а лицо мгновенно помрачнело. Я невольно загрустила, думая о том, что еще, возможно, очень не скоро увижу приятеля улыбающимся.

— Трис, все это мне кажется очень странным. Я уже говорил о том, что выкачивание из леса энергии, пропажа рыбы и появление оборотня в деревне как-то связаны. Но, насколько я успел понять по разговору с Арелом, тут еще одна загвоздка, которая никак не вяжется с остальными фактами. Наш местный активист говорит, что хоть рыбы стало меньше, зато ее место в реке заняли релты. Я ничего не понимаю. Этот народ очень восприимчив к изменениям полей и окружающей среды. К тому же они не живут в таких мелких водоемах.

— Если ты советуешься со мной, то я сразу говорю, что ничего умного подсказать тебе не смогу. Мне не известно, кто такие релты. Лично я с ними никогда не встречалась. Знаю только, что вы воевали с этим народом.

— Да, воевали. Причем, виноваты в этой войне люди и те, кто был на их стороне. Они отобрали у релтов множество озер и рек, где эти существа обитали испокон веков. Очень ожесточенные бои шли совсем недалеко отсюда — у скал, двумя сотнями километров западнее, на озере Эллера. Война кончилась тем, что это озеро было частично отобрано у релтов. Тех, кто выжил в той битве, согнали в самую мутную часть озера. Подальше от втекающих в него ключей и протоков. Это самые невыгодные места, бедные кислородом, с более грязной водой. Мы воевали за правительство, за его интересы. Нам сказали, что это релты первые начали конфликт с захвата Исамблийского водопада, что они стали незаконно топить наши суда на наших же территориях, рушить мосты и мешать торговле. Я до сих пор не могу простить араильскому королю, что он развязал эту войну.

— Да, везде одна и та же петрушка, — протянула я, замечая, как со стороны дороги движется чья-то незнакомая фигура. Через минуту стало ясно, что это парень примерно нашего возраста, одетый в потертые брюки и майку. Причем направлялся он именно к нам. Хэнеан недоверчиво уставился на пришельца, отодвигая меня подальше, и встал. Вскоре незнакомец приблизился к нам ровно на столько, что смог, не повышая голоса, поздороваться:

— Здравствуйте, я Неверос. Я тут поселился неподалеку, так же как и вы не местный, — сразу же начал он, протягивая веисталю руку для пожатия.

— А откуда вы узнали, что мы не местные? — удивился Хэнеан, впрочем, не спеша отвечать на приветствие. Неловкое положение незнакомца, похоже, ничуть не смутило. Он все с таким же спокойным видом спрятал руку в карман, даже не обидевшись.

— О, так это сразу видно, невооруженным глазом! — вскричал Неверос. Дверь на крыльцо распахнулась, выпуская Тертена. Приятель оценивающе пробежался по старой, но чистой одежде парня, и только после этого поздоровался:

— Тертен.

— Неверос.

— Так вы говорите, что даже не вооруженным глазом видно, что мы не местные жители, почему же? Вроде у нас нет третьего глаза и шести пальцев на руках.

— У вас одежда новее, более городская. Это во-первых. Во-вторых, местное население говорит с релтским акцентом, а в третьих, от вашей машины след идет к горам, а не наоборот. Как я уже успел узнать местные нравы, все жители ездят за продуктами в противоположную сторону.

— Вы случаем, не следопыт? — удивился Тертен, лукаво поглядывая на Невероса. Тот только усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет, не следопыт, хирург. Просто, знаете ли, я за свою жизнь побывал в стольких местах, что мог бы спокойно приняться за написание труда по географии королевства. В основном меня посылали в отдаленные деревни и городки в качестве добровольного помощника местных лекарей. Так что за несколько лет своей трудовой практики я успел много насмотреться. Вот, на сей раз, меня сюда направили. А так как делать тут пока нечего, а срок командировки только через неделю истекает, я предпочел прогуляться, посмотреть на новоприбывших. О вас уже вся деревня говорит, как о спасителях. Слышали эту историю о переметном оборотне? Не кажется ли она вам надуманной, а? Все-таки местные жители не такие уж образованные, чтобы, например скальную кошку отличить от оборотня.

— Мы не собираемся делать поспешных выводов, — ответил за всех нас начальник охраны. Как всегда лицо его ничего не выражало. Но я, уже успевшая получше узнать Тертена, явственно видела, как он внимательно анализирует каждое слово и движение незнакомца. А вот сам Неверос мне отчего-то не понравился. Какое-то внутреннее чутье подсказывало мне, что таких молодых специалистов по дальнем деревням не рассовывают. Глаза хирурга были абсолютно водянистого, бесцветного цвета, некрасивый большой нос и высокий лоб еще больше делали его похожим на рыбу. Ко всему прочему, не гармонирующий с одеждой шарфик почти полностью скрывал шею, делая ее визуально короче. Конечно, первой мыслью было то, что по внешности людей не судят. Но и желания кидаться с приглашениями зайти, вместе куда-то съездить или сходить у меня он не вызывал. От таких людей с холодной, невыразительно скользкой внешностью хотелось держаться подальше.

Тем временем Тертен вел свою, еще пока не понятную для меня стратегию:

— Но все же проверить версию местного населения стоит. Сегодня ночью мы пойдем на кладбище, выискивать этого их загадочного оборотня. Если вы пожелаете, то присоединяйтесь. Я не думаю, что люди вашей профессии боятся крови и темноты.

— Что ж, я с удовольствием пройдусь с вами. Люблю вечерние прогулки по интересным местам, — улыбнулся Неверос и, поклонившись, удалился, что-то насвистывая себе под нос. Мы с веисталем переглянулись, одновременно косясь на Тертена. Под двумя любопытными взорами, жаждущими объяснений, он несколько стушевался. Потом махнул рукой, приглашая нас в небольшой сад, окружавший дом. Там уже, разместившись прямо на ветке яблони, как на скамейке, сидели остальные приятели вместе с Лин. Девочка о чем-то щебетала, что вызывало невольную улыбку у двух больших, глупых взрослых. Заметив нас, дружная компания подвинулась, уступая место. Я послушно опустилась рядом с мелочью, машинально гладя ее по волосам. Тертен присел рядом с Клен, не спеша продолжать разговор. Хэнеану посадочной площади не хватило, и он, ловко подтянувшись на руках, взобрался на одну ветвь выше под восторженный взгляд Линерды. Яблоня, на которой мы расположились, была по истине необычной. Несколько крупных, широких стволов росли почти параллельно земле, раскидистая и высокая крона создавала уютную тень, а небольшие красные яблоки облепляли ветки, еще больше придавая дереву странный вид. Казалось, что ты сидишь в шезлонге под зонтом.

— Так зачем ты пригласил этого Невероса с нами на кладбище? И, вообще, для чего нам идти туда? — наконец не выдержав, спросила я. Ирсиан с подружкой прислушались, явно не понимая, в чем дело. Пришлось им рассказать про нового знакомого, и только после этого Тертен выложил свой план. Собственно, Неверос и ему не слишком понравился. К тому же начальник охраны не поверил в легенду о бедном хирурге.

— Сами подумайте. Кругом война, сотни убитых и раненых, всю технику, всех специалистов сгоняют на фронт, а нашего милягу посылают в абсолютно противоположную сторону. Я не могу сказать, что у нас гениальное правительство, но никогда такого не было, чтобы во время конфликтов свободных, да и не свободных врачей, посылали в отдаленные деревни, где и без них все гладко. Это раз. Во-вторых, я тоже не дурак и умею учиться на своих же ошибках. После того случая, когда мы чуть не лишились Мелитрисы из-за какой-то ненормальной эфемерной бабы, я стал гораздо внимательнее следить за людьми, особенно за теми, которые неожиданно попадаются нам в пути. Так вот, у хирургов всегда подстриженные ногти, чистые, аккуратные. А пальцы Невероса были грязные, как у рабочего, словно он ковырялся в земле. Причем, совсем недавно, грязь еще под ногтями не успела засохнуть. Так что всех подозрительных личностей лучше держать рядом с собой.

— Подождите, — вклинилась в наш разговор девочка, потирая от усиленной работы мысли переносицу, — вы говорите о новеньком, который все время на шее платок носит?

— Да, платок был, — подтвердила я.

— Ага, очень хорошо. Этот парень часто шатается неподалеку у берега. И купается он в одежде. Это очень странно, ему даже в голову не приходит ее снять. Не думаю, что он стесняется, — хихикнула наша сообразительная мелочь, — К тому же у него странные вкусы. Мясо не употребляет, овощи и фрукты тоже не жалует. Один раз заходил к нам, так ел только рыбу и раков. И еще этот Неверос все время ходит, словно что-то вынюхивает. Он поселился в доме, где живет моя подружка, Эрелия. Так что думаю, об этом типе всегда можно добыть много полезной информации, — лукаво гладя нам в глаза, радостно заявила девочка. Хэнеан гаденько усмехнулся, переглядываясь с Ирсианом:

— Лин, ты можешь сегодня пойти с нами? — спросил веисталь. Девочка было охотно закивала головой, но Клен протестующее замахала руками:

— Вы что, с ума сошли? Она еще слишком мала для того, чтобы по ночам шляться по кладбищам. Не дай бог, что случится! К тому же не мы ее родители. Мы не имеем права втягивать девочку в такое опасное предприятие. Нет, все-таки мужчины — это абсолютно безбашенные существа, не умеющие нести за другого человека ответственность, — под серьезным взглядом подружки Линерда заметно скисла. На губах ее так и застыло резкое и знакомое всем выражение: "Не такая я маленькая!". Но пока что ругаться с нами мелочь не хотела. И я отлично понимала ее. Все же не каждый день в твоей деревне толпиться столько нового народа.

— Клен, успокойся, — мягко произнес Ирсиан, — мы пойдем всеми, и все время будем с девочкой. Так что ей ничего не угрожает. Если тебя это так сильно смущает, то ты и будешь ее временным опекуном. Но Лин может кое-что заметить, что остальные не увидят. У нее очень меткий глаз и хорошо подвешенный язык. А лишняя информация нам никогда не помешает. Мы же не просто так ее берем с собой. Этот Неверос очень подозрительный тип, и я не думаю, что так уж много народа любит купаться одетыми.

— Ладно, — сдалась девушка, окончательно растаяв, когда увидела на лице нашей малявки довольную улыбку бывалой разведчицы.