Глава 18

То, что гравицикл не предназначен для четверых пассажиров, стало очевидным уже через пять минут полета. Создавалось ощущение, что сидишь в бочке, спущенной по водопаду, — причем кроме тебя в эту бочку набилось человек десять.

Когда гравицикл наконец остановился, Ванесса начала понимать, каково приходится ветчине в сэндвиче. Лод Гвэйдеон старался быть как можно незаметнее, лишь каким-то чудом не сваливаясь с парящей машины, но места все равно катастрофически не хватало.

— А что случилось с танком? — жалобно спросила девушка, с хрустом расправляя шею.

— Взорвался, — пожал плечами Моргнеуморос, копаясь в недрах гравицикла.

— Почему у вас все взрывается?! — не выдержала Вон. — Там же все наши вещи оставались! Палатка!., одежда!., продукты!.. мой мешок с ветром!., я его и заштопала-то совсем недавно!.. А, черт!.. Просто зла не хватает!

— Ничего страшного, — ровным голосом ответил Креол. — Человеку нужно ровно столько вещей, сколько умещается в карманах.

— Кто бы говорил — у самого-то карман бездонный… И вообще — почему ты так спокоен?

— Потому что у меня кончилась мана, — безучастно сообщил Креол. — Совсем кончилась. Так что следующие несколько часов не трогайте меня.

Маг отошел в сторону и присел на кочку, установив перед собой посох. Человек и обсидиановая палка словно начали безмолвный диалог — так внимательно они смотрели друг на друга.

Креол и в самом деле сейчас разговаривал — но, конечно, не с посохом, а с теми, кто сидел внутри. Ифрит Абдель Атааллах и несколько серых колдунов. Заточенные в этом мощном Поглотителе, они не являлись в полной степени живыми — однако могли слышать и говорить со своим нынешним хозяином. И теперь хозяин беззвучно орал на них, заставляя выдавать как можно больше маны.

Духи повиновались не слишком охотно. Никто из них не испытывал к Креолу теплых чувств — все-таки он их убил и запечатал в посохе.

Особенно злилась душа Турсеи Росомахи — покойная колдунья буквально визжала на своего убийцу, требуя выпустить её и дать новое тело. Или хотя бы просто выпустить. Быть бесплотным духом — не слишком приятное существование, но уж лучше так, чем сидеть в обсидиановой палке.

Пока Креол общался со своим посохом, Ванесса осматривалась по сторонам. Гравицикл унес их далеко на восток от Которонга — Моргнеуморос мчал вперед, пока окончательно не убедился, что за ними никто не гонится. Сейчас Гангегоросу явно не до мести бывшему однополчанину — и без этого проблем хватает.

Имущества удалось сохранить немного — только то, что было при себе. У Креола — магические принадлежности в безразмерном кармане, у лода Гвэйдеона — стандартный набор Серебряного Рыцаря, у Моргнеумороса — кое-какие приборы, несколько банок тушенки и кольцо охотничьей колбасы.

— Танк никак нельзя было сберечь? — поджала губы Ванесса, глядя на эту нищету.

— В сложившейся ситуации — никак. Он был сильно поврежден, на нем бы мы не уехали. Либо уничтожить, либо сдать врагу — третьего не дано.

— Так, может, лучше было сдать врагу?

Моргнеуморос посмотрел на Ванессу так, словно ему предложили продать Родину за печенюшку.

— Ладно, все мне с вами понятно… — пробормотала Вон, закатывая глаза. — Но ведь на этой штуке мы тоже далеко не Уедем?

— Вчетвером — не уедем. Мы и без того здорово рисковали, так превысив грузоподъемность.

— Ага… — задумалась Ванесса. — Тогда так — вы берете… мм… меня и везете в этот ваш ГИОТ. Я остаюсь там, а вы возвращаетесь, берете лода Гвэйдеона и его тоже привозите в ГИОТ. Потом точно так же привозите Креола.

— Почему меня последнего?! — возмутился Креол, отрываясь от беседы с посохом.

— Не зацикливайся на мелочах, — поморщилась Ванесса. — Так как план, годится?

— Вдвоем на гравицикле тоже летать не рекомендуется, — покачал головой Моргнеуморос. — Желательно поодиночке.

— Тогда вы в одиночку едете в ГИОТ, берете там транспорт получше… у них ведь там найдется что-нибудь, да?., и возвращаетесь за нами.

— Я и в одиночку не долечу, — покачал головой Моргнеуморос. — Тут диски совсем сношенные. Если я полечу на этом дерьме через Великий Разлом, то грохнусь вниз башкой. А по туннелям на гравицикле не полетаешь.

— А я вот знала, что все так получится, — грустно подытожила Ванесса. — Черт! Черт, черт, черт! Придется пешком, да?..

— Я уже все подготовил, леди Ванесса, — жизнерадостно доложил лод Гвэйдеон. — Можем выступать, когда будет готов святой Креол.

Только с потерей танка стало видно, насколько это был удобный, комфортный и быстрый вид транспорта. А теперь вновь пришлось брести пешком, увязая в скони и ею же дыша.

По крайней мере Моргнеуморос знал, куда идти. В его карманах нашелся GPS-навигатор — совсем крохотный, но очень надежный. Судя по тому, что работал он без нареканий, какая-то часть искусственных спутников все еще крутится по плонетской орбите.

Зато расстояние не предвещает ничего хорошего. По словам Моргнеумороса, вожделенный ГИОТ находится рядом с бывшей столицей — Темилизером. Однако расстояние между Которонгом и Темилизером — почти семьсот километров. Неблизкий путь даже на машине, а уж пешком…

К тому же пропали все припасы. Еды остались жалкие крохи — а забегаловки на Плонете встречаются нечасто. Ванесса глядела удрученно, обдумывая сложившуюся ситуацию. Ей вспомнились гигантские подсолнухи и древесные рыбы, встреченные в первый день, — вот когда бы они пригодились. Однако здесь ничем подобным и не пахнет — кругом лишь сконь, да впереди темнеет полоса леса.

За неимением ничего лучшего Ванесса натянула футболку до самого носа. Дыша сквозь ткань, она хоть как-то защищалась от хлопьев скони в воздухе. Лод Гвэйдеон, как обычно, опустил шлем, а Креол замотал лицо платком, став похожим на мексиканского бандита. Один Моргнеуморос не проявлял недовольства — за минувшие сто лет он так привык к этой дряни, что уже и не замечал её.

— Скоро начнется лес, — доложил Моргнеуморос, сочувственно глядя на спутников. — Там воздух относительно чистый, можно будет передохнуть.

— Класс, — устало произнесла Ванесса. — Дорогой, сделай мне стаканчик водички — умираю пить хочу…

Креол нехотя достал золотую чашу и наполнил её свежесотворенной водой. Ванесса с наслаждением отхлебнула и передала лоду Гвэйдеону. Паладин благодарно поклонился.

— Все, это последнее, — предупредил маг. — Последняя капля маны. Теперь ждите, пока восстановлюсь. А в этом дурацком мире я буду восстанавливаться долго…

— Может, хоть к вечеру немножко восстановишься? — жалобно попросила Вон. — Чем мы ужинать-то будем? И воды бы еще хоть немного…

— Посмотрим. Ничего не обещаю.

— Воду я вам добуду, — обнадежил Моргнеуморос. — Потерпите еще полчаса.

И через полчаса он действительно добыл воду. Дорога пошла под уклон, и стали видны длинные ярко-синие хлысты, кое-где прорастающие сквозь сконь. Моргнеуморос остановился возле наиболее плотного скопления и принялся рыть саперной лопаткой. Спустя некоторое время он погрузил в ямку ладони и отпил воды — слегка мутноватой, но вполне сносной. А когда Креол опустил в нее Сияющее Око, из земли забил хрустальной чистоты родник.

Пока Ванесса наполняла фляжки, Моргнеуморос поведал, что некоторые растения приспособились к существованию в скони. Так, эти синие хлысты — гигантская трава кошенимиланка. Она растет там, где грунтовые воды близко подходят к поверхности, — и местные жители давно научились использовать её в качестве колодезного «маячка». Нет более радостного зрелища в плонетской пустыне, чем густые заросли кошенимиланки.

Правда, иногда с ней соседствует другая трава — солянка. Она тоже сигнализирует — о том, что не стоит тратить время на рытье колодца. Вода под ногами есть — но она соленая.

К счастью, здесь солянка не росла.

В лес путники вошли, когда солнце уже подползало к горизонту. И это оказался не обычный земной лес. Здешние деревья выглядели как гигантские ребра — длинные стволы без единой ветки, вместо коры что-то вроде костной ткани. Лод Гвэйдеон поскреб одно дерево гольбейном — посыпался серый порошок, мало отличный от толченой кости.

— Что это за ужас? — спросила Вон, стараясь не приближаться к жутким деревьям.

— Костяная тайга, — пожал плечами Моргнеуморос. — С каждым годом она все сильнее разрастается. Деревья мутируют, думаю.

Кроме костяных деревьев здесь встречались и другие растения. Сквозь сконь кое-где пробивалась синяя трава, втягивающаяся в землю при звуке шагов. На светло-серых стволах виднелись узловатые наросты — плонетский родственник гриба-трутовика. Местами торчали длинные тонкие палки — ростки будущих костяных деревьев. А там, где сконь лежала пышными сугробами, можно было заметить удивительно красивые цветы — в два человеческих роста, с мясистыми лепестками, покрытыми множеством мелких шипов.

— С цветами будьте осторожны, — предупредил Моргнеуморос — Близко не подходите.

— Почему? — не поняла Ванесса.

— Съесть могут.

В отсутствие палатки убежище пришлось делать из чего попало. Между двух деревьев растянули веревку, прислонили к ней каркас из палок и покрыли сверху костяным дерном. Шалаш получился вполне терпимый — конечно, если ночью не будет дождя.

Креол, восстановивший некоторое количество маны, пообещал в случае надобности прекратить дождь, но выразил горячую надежду, что делать этого не придется.

Ужинали тем немногим, что Моргнеуморос прихватил из танка, — консервами и охотничьей колбасой. Ванесса хотела было снова попросить Креола сотворить хороший ужин, но натолкнулась на его мрачный взгляд и передумала.

Вяло жуя тушеную говядину, маг размышлял над способом ускорить передвижение. Ему совсем не улыбалось брести пешком две, если не три недели. Однако все, что приходило на ум, требовало крупных манозатрат.

— Надо добраться до Родзенгара, — указал на карту Моргнеуморос. — Это большой город, там можно попробовать разжиться транспортом.

— А мы сейчас где? — кисло поинтересовалась Ванесса.

— Где-то вот здесь, — очертил небольшой круг Моргнеуморос.

— Ага… Значит, судя по масштабу, до Родзенгара нам… миль двести, так?.. Чудесно просто. Дней за десять-то хоть дойдем?

— Других вариантов я не вижу, — пожал плечами Моргнеуморос. — Разве что случайно встретим кого-нибудь на рабочем поде… но я бы на это не рассчитывал.

Спать на голой земле — не самое большое удовольствие. Ванесса долго пыталась соорудить лежак из предметов одежды, но в конце концов плюнула и просто завернулась в куртку Креола. Её собственная осталась в сгоревшем танке.

В кармане куртки девушка нашла помятый листок, а на нем — карандашный набросок очень знакомого лица. Сообразив, кто это нарисовал, Ванесса растроганно улыбнулась и любовалась своим портретом, пока веки не смежил сон.

Креол же не собирался этой ночью спать вообще. Он сидел перед костром, вороша затухающие угли, бубнил мантры и листал магическую книгу. Пару раз он вглядывался в темноту — там что-то шуршало, слышались приглушенные звуки. Однако кем бы ни был тот, кто бродил в ночи, к шалашу он не приблизился.

Уже под утро из шалаша выбрался Моргнеуморос. В свете зари его деформированное лицо выглядело особенно жутко — восходящее солнце как будто нарочно выделяло каждую черточку, каждый дефект этой изуродованной хари. Однако Креол только бросил на мутанта сонный взгляд и вновь принялся рисовать что-то сажей.

Моргнеуморос некоторое время плямкал губами, а затем поковылял в сторону от шалаша — ему хотелось отлить. Отойдя на пару сотен шагов, он пристроился возле костяного дерева, и в разновеликих глазах отразилось глубокое удовлетворение.

— Туру-туру-туру-ру… — замурлыкал мутант, глядя в серое утреннее небо.

Сейчас он с удовольствием бы закурил, но хорошего табака в нынешние времена достать невозможно. Дурманной травкой, напротив, торгуют на каждом шагу, но эту мерзость Моргнеуморос не переносил.

За спиной послышался шорох. Моргнеуморос переступил с ноги на ногу, не прерывая основного занятия.

Источник звуков подошел ближе. Молодая, довольно симпатичная, но страшно худая девушка с отсутствующим взглядом. Она подошла к Моргнеуморосу вплотную и тихо спросила:

— Можно понюхать?

— Что понюхать? — повернул голову мутант. — Мочу? Корешок? Нюхай, конечно, мне не жалко. Можешь даже облизнуть, если хочешь.

Удивиться странной девчонке Моргнеуморос даже не подумал. Это Плонет. Большая часть нынешних его обитателей — уроды, психи, мерзавцы или всё одновременно.

Вот если встретишь в костяной тайге бухгалтера в деловом костюме — тогда можно и удивиться.

Безумная девушка опустилась на четвереньки, завороженно глядя в одну точку. Моргнеуморос с интересом наблюдал за развитием событий.

Сзади послышался еще один звук. Приглушенное «пшшш», которое издает взводимый сжатострел. Мутант чуть улыбнулся изуродованными губами — ничего другого он и не ждал.

Из-за дерева вышел седой старик в лохмотьях. Наставив на Моргнеумороса сжатострел, он процедил, часто моргая слезящимися глазами:

— Что, мутантище, дочку мою решил совратить?! А может, и меня заодно совратишь, а?! А ну, вывертывай карманы, сымай одежу!

— Если б дочка твоя попросила — снял бы, — спокойно ответил Моргнеуморос. — А тебя я просто грохну.

Палец старика дернулся на курке — но мутант оказался первым. Лазер объявился в его ладони быстрее звука — сверкнул ослепительный луч, и сжатострел развалился надвое.

Обезоруженный старик испуганно ойкнул. Узловатые колени подкосились, и несчастный шлепнулся на пятую точку. Его дочь жалобно заверещала, кидаясь к отцу, закрывая его собственным телом. Огромные глазищи наполнились страхом.

Моргнеуморос брезгливо поморщился, опуская лазер. Немного поколебавшись, он порылся в карманах и кинул незадачливым грабителям последнюю банку консервов.

— Придумайте другой способ выживать, — бросил мутант, поворачиваясь спиной. — Смотреть противно.

К шалашу Моргнеуморос вернулся в паршивом настроении, вяло что-то буркнув на благословение встретившегося по пути паладина. Лод Гвэйдеон забрался в заросли хищных цветов и собирал с лепестков сахаристую слизь, не обращая внимания на попытки откусить ему руку. У бедных растений не хватало сил прогрызть керефовый доспех.

Креол тем временем крепко спал у потухшего костра. Он всю ночь мужественно боролся со сном, но в конце концов потерпел поражение. Теперь маг лежал на голой земле, подложив под голову собственный гримуар.

Вылезшая из шалаша Ванесса хотела было разбудить Учителя, потребовать наколдовать завтрак, но потом все же сжалилась. Усевшись на корточки, девушка обхватила себя за колени и принялась умиленно разглядывать лицо спящего Креола. Сейчас тот выглядел таким спокойным, таким беззащитным…

Посидев так с минуту, Ванесса отправилась посмотреть, чем занят Моргнеуморос. Мутант зачем-то срезал с деревьев окостеневшую кору, соскребал с обнажившихся мест труху и толок её в порошок.

На вопрос Ванессы Моргнеуморос объяснил, что эта труха — не просто труха, а заболонь, молодой слой древесины. И для местных жителей она служит чуть ли не главным источником витаминов. Костяную муку разводят в воде, делают болтушку и едят. А если удается разжиться капелькой молока — получается роскошное блюдо.

— Вы и в самом деле это едите? — с сомнением переспросила Вон, обмакивая в заболонь палец.

— Голод — жестокий воспитатель, — пожал плечами Моргнеуморос. — Я бы тоже предпочел свежий пончик с малиновым джемом — но где ж его взять-то?

— Это, конечно, верно…

— Да вы не волнуйтесь, эта штука довольно питательна. И на вкус ничего, если не привередничать. Особенно с рыбой.

— Только вот рыбы у нас нет…

— Рыба тоже сейчас будет, — пообещал Моргнеуморос. — Идемте.

Ванесса с грустью вспомнила о погибших удочках. Остается надеяться, что у их проводника имеется какой-нибудь приборчик для рыбной ловли.

Однако Моргнеуморос привел её вовсе не к водоему. Он дошел до небольшой прогалины, где слой скони был совсем тонок, и принялся копать яму. Ванесса недоуменно приподняла брови… но тут Моргнеуморос вытащил из земли рыбу.

Самую настоящую рыбу, только упакованную в своеобразный кокон из затвердевшей слизи. Сквозь полупрозрачную оболочку можно было разглядеть подрагивающие жабры и слегка приоткрывающийся рот.

— Это подземная коломенка, — пояснил Моргнеуморос, выкапывая вторую рыбину. — Занятная зверюга. Выкапывает себе нору, заворачивается в кокон и ждет, пока не пойдут дожди.

— Вот это ни черта себе… — присвистнула Ванесса. — А она вкусная?

— Редкая гадость, — покачал головой Моргнеуморос. — В еду не годится вообще. Зато в ней много масла.

— Масла?..

— Не совсем масла, но почти то же самое. Сами увидите.

Оказалось, что в пищу коломенка действительно не годится. После того как Моргнеуморос поджарил её на сковороде, рыбина попросту… растаяла. Остались голова, хвост, спинные позвонки и немного внутренностей — а все остальное превратилось в маслянистый жир, пахнущий совсем как сливочное масло.

Не первой свежести, правда.

— Летом у нас жарища, а зимой страшный мороз, — прокомментировал Моргнеуморос. — Чтобы выжить, коломенка летом зарывается в землю, а зимой вмерзает в лед. Поэтому в ней мяса почти и нет — один жир.

Примерно через полчаса Моргнеуморос представил иномирянам свой кулинарный шедевр — болтушку из костяной муки с рыбьим жиром. Выглядела эта штука как жидкий клейстер, но на вкус неожиданно оказалась вполне сносной. А сахаристая слизь, добытая лодом Гвэйдеоном, придала блюду весьма пикантный аромат.

— Вот если бы еще добавить мясца, было бы совсем замечательно… — мечтательно произнесла Ванесса, передавая миску лоду Гвэйдеону.

Есть приходилось по очереди: у них на четверых остался всего один комплект столовых принадлежностей — армейский, всегда носимый при себе Моргнеуморосом. Котелок мутант тоже использовал свой — раскладной, сделанный из тончайшего синтепластика. В сложенном состоянии эта хитрая штуковина свободно умещалась в карман, а в полуразвернутом — становилась сковородой.

— Мясца, говорите?.. — переспросил Моргнеуморос, глядя куда-то в сторону.

— Нет-нет, и так все здорово! — поспешила Ванесса. — Мы вам очень благодарны, майор. Понятно, что мясо вы нам из-под земли не достанете…

— Да нет, отчего же? — хмыкнул мутант. — Пожалуй, достану. Гурушатину любите?

— Кого-кого?

— В вашем мире есть такой зверь — гурустек?

— Мм… не слышала. А как он выглядит?

— Крупный хищник, лохматый, живет в берлоге.

— Медведь, что ли? — задумалась Ванесса.

От запаха каши с маслом и сахаром проснулся Креол. Потянул носом, нашарил котелок с остатками и принялся есть, не открывая глаз. Челюсти мага двигались с ленцой, рука поднималась и опускалась на автомате, как у заводной игрушки. Видно было, что он совершенно не выспался.

— Что у нас нового? — неохотно спросил Креол, облизывая пальцы.

— Мы идем на охоту, — сообщила Ванесса. — Ты с нами?

Маг немного подумал и лениво кивнул.

Моргнеуморос заметил следы гурустека еще вчера. Не на земле, а на деревьях — глубокие царапины, оставленные когтями. Так гурустек метит территорию, заодно демонстрируя другим гурустекам свой рост и силу.

Судя по высоте, до которой дотянулся этот, особь на редкость крупная.

— Мяса у нас будет много, — пообещал Моргнеуморос, разглядывая следы когтей. — Но действовать надо аккуратно.

Пройдя с полмили по костяному лесу, мутант остановился. Он привел иномирян на обширную поляну, украшенную настоящими холмами из скони. Обойдя её по кругу, Моргнеуморос умудренно кивнул.

— На номера встанете здесь, — сообщил он. — А я пойду загонщиком. Охотничий опыт есть?

Ванесса только виновато покачала головой. Охотиться в лесу ей особо не доводилось. Вот если понадобится устроить облаву в бандитском притоне — она будет первой.

Креол пренебрежительно хмыкнул, всем своим видом показывая, что охота на обычную дичь — занятие для простолюдинов, а никак не для магов. Тем не менее он, великий демонолог, укрощал ужаснейших тварей из Бездны, так что с любой смертной бестией справится без всякого труда.

Единственный, кому немало довелось поохотиться на своем веку, оказался лод Гвэйдеон. Недолго думая, Моргнеуморос поставил его на второй номер, оставив за Креолом с Ванессой первый и третий. Отведя паладина в сторону, мутант вполголоса попросил его присматривать за менее опытными товарищами — гурустек может быть очень опасен.

— Оружие у всех есть? — уточнил Моргнеуморос.

Ванесса показала ручной лазер, лод Гвэйдеон — арбалет, Креол — посох.

— Хорошо. Я вспугну зверя и погоню его вон оттуда. Когда побежит — стреляйте. Если промажете или не добьете — сразу отскакивайте в сторону. Гурустек бегает быстро, на пути стоять нельзя — разорвет.

Креол снова пренебрежительно хмыкнул. Он не допускал и мысли, что может промазать или не добить какого-то жалкого кабана, волка или кто там водится в здешних лесах.

— Встанете там, там и там, — указал Моргнеуморос. — Стойте за деревьями, чтобы зверь не увидел вас раньше времени. И рекомендую вытоптать вокруг себя сконь. Пошире.

— Зачем? — не поняла Ванесса.

— Чтобы обеспечить пространство для маневра.

— Маневра? — приподнял брови Креол. — Я собираюсь убить зверя, а не бегать вокруг него кругами. Мне не нужно ничего вытаптывать.

— Дело ваше, — пожал плечами Моргнеуморос.

В отличие от Креола, Ванесса вытоптала сконь вокруг своего дерева более чем тщательно. Она попыталась было убедить и учителя, что лучше прислушаться к совету проводника, но Креол остался верен своему гонору.

На номерах пришлось стоять довольно долго. Моргнеуморос не сразу обнаружил берлогу гурустека — этот зверь не любит, когда его беспокоят в родном доме, поэтому тщательно его маскирует. Но в конце концов мутант таки заметил в одном из сконевых сугробов крохотное отверстие, из которого тянулась струйка теплого воздуха.

Гурустек — ночной хищник. Днем он крепко спит в своей берлоге, а ночью выходит на охоту. До Судного Часа гурустеки были вымирающим видом и водились только в заповедниках, но после гибели цивилизации удивительно быстро приспособились к новым условиям.

Встав позади берлоги, Моргнеуморос достал ультразвуковой пищик. Перед тем как включить его, он заткнул правое ухо комочком жира и отключил слуховой аппарат. Обычные люди не слышат сигналов пищика, но у Моргнеумороса после мутации расширился звуковой диапазон.

А тот вой, что раздался минуту спустя, действительно лучше не слышать. Берлога содрогнулась почти сразу же — гурустек проснулся и начал бешено вертеться, пытаясь избавиться от мерзкого чувства в барабанных перепонках.

Ему это не удалось. Поворочавшись около минуты, обезумевший зверь вылетел из норы и понесся прочь, разбрасывая во все стороны сконь. Моргнеуморос ринулся следом, буквально хлеща добычу раздражающим звуком, направляя её в нужную сторону. Обозленный и паникующий одновременно, толком не пробудившийся, гурустек мчал куда глаза глядят… прямо туда, где его ждали охотники.

Моргнеуморос гнал гурустека точно по центру поляны — к лоду Гвэйдеону. Паладин уже поднял арбалет, прицеливаясь в зверя, идущего ровно, как по нитке. Однако в последний момент тот отвернул в сторону — его что-то напугало. Возможно, он заметил отблеск солнечных лучей на доспехах или почуял запах металла — трудно сказать.

Так или иначе, гурустек неожиданно оказался прямо перед первым номером.

Стоящий на нем Креол поднял посох. Увидев гурустека, он слегка опешил — на кого-кого, а на земного медведя эта тварь ничуть не походила. Почти два метра в холке, покрытый темно-синей шерстью, с короткими шипами вдоль позвоночника и змеино-кошачьей мордой — он бежал со скоростью коня, понукаемого бичом. В крошечных глазках отражалась непередаваемая злоба.

За ночь Креол восстановил некоторое количество маны. Не отрывая взгляда от гурустека, маг крепко сжал посох, выплевывая Огненную Стрелу.

Заклятие попало точно в цель. Поднялось облако дыма, из него донесся яростный рев. Однако мигом спустя из облака вылетела громадная синяя туша, кидаясь прямо на Креола. Раненый и обожженный гурустек стал еще злее — и бег его только ускорился.

Креол успел сделать еще один выстрел — заклятие Стальных Игл. Бешеным ливнем они накрыли морду гурустека, иссекая её множеством ран. Несколько вошло в разверстую пасть, изрезая язык и нёбо. Одна с хлюпаньем вонзилась в глаз, вызвав болезненный вой.

Но гурустек остался жив и даже не замедлил бега. Видя, что уже не успевает применить третье заклинание, Креол попытался отпрыгнуть — и споткнулся о сконь, в которой увяз чуть ли не по колено. Не удержав равновесия, маг повалился наземь.

Зверь с разбегу перемахнул через упавшего человека — но тут же затормозил передними лапами, развернулся и сомкнул челюсти на черепе Креола. С тихим треском лопнула Личная Защита.

Гурустек недоуменно тряхнул головой и вновь принялся терзать жертву. Его верхние зубы прорвали Креолу щеку под левым глазом, а нижние сорвали со лба всю левую половину кожи.

Обливаясь кровью, маг резко повернул кисть, хватая зверя телекинетическим щупальцем и отшвыривая в сторону. Тот шмякнулся на бок, перекатился и люто заревел, опять кидаясь на Креола. Ужасные клыки сверкнули на солнце, готовясь нанести решающий удар.

Маг поднял руку и тихо произнес одно-единственное слово. Слово-ключ, активирующее Кровавый Резонанс.

Гурустек поднялся на дыбы и страшно закричал. Мечась из стороны в сторону, он сиганул на Креола и… взорвался. В воздух взметнулся бурный фонтан крови, мяса и внутренностей, по земле прокатилась волна горячего пара.

Креол пренебрежительно хмыкнул, убирая лоскут кожи, свесившийся на глаз.

Когда Ванесса увидела, что гурустек сотворил с её учителем, то едва не расплакалась. Тяжело дыша, она схватила Креола за грудки и что есть мочи затрясла, крича ему в лицо:

— Ты совсем спятил, да?! Почему ты такой безрассудный?! Почему?! Почему?!

— Откуда я знал, что эта тварь такая живучая? — проворчал Креол. — Медведя я бы уложил первым же ударом…

— А сконь почему не вытоптал?! Ты же мог погибнуть, идиотина!

— Но не погиб же, — криво ухмыльнулся маг.

— Но мог же! Тебе что, трудно было сделать, как советует бывалый человек?! Почему ты никогда никого не слушаешь?!

Креол угрюмо молчал.

Через пару минут он закончил начитывать на себя Исцеление и пришел в относительную норму. На лбу и щеке остались два тонких шрама, однако через несколько дней они также рассосутся.

Однако мана на этом закончилась. На четыре боевых заклятия, Исцеление и Личную Защиту Креол израсходовал все, что восстановилось за ночь, и опять остался пуст, как кошель транжиры.

Разлетевшееся по поляне мясо гурустека собирали битый час. Глядя на окровавленные, испачканные в скони куски, Ванесса с сомнением произнесла:

— Что-то мне не особенно хочется это есть. Как-то оно странно пахнет. Оно так и должно пахнуть?

— Вкус у гурушатины специфический, это верно, — пожал плечами Моргнеуморос. — Но она хотя бы не ядовита.

— Это, конечно, утешает…

— Ничего, вымочим в уксусе — пальчики оближете.

— Так у нас же нет уксуса… или его вы тоже достанете из какой-нибудь дыры?

— Достану. Вы, главное, внимательно смотрите по сторонам и, если увидите на деревьях белые лианы, — скажите мне. Это хайгонская лоза — если знать секрет, из нее можно сделать вполне сносный уксус…