"Возлюбленная" - читать интересную книгу автора (Смолл Бертрис)

29

К вечеру Морган оказался в Тауэр Хилл. Небо над городом по-прежнему озарялось отблесками пожара. Лишившиеся крова люди устраивались на ночлег прямо в чистом поле. Они раскладывали возле себя жалкие пожитки, которые им удалось вынести из разрушенных домов. Некоторые заканчивали свой ужин под армейским походным тентом, другие занимались устройством временного ложа на собственных фургонах. Матери успокаивали испуганных, плачущих детей и пытались уложить их спать.

Везде были видны небольшие группы людей, на коленях возносящих молитвы к Господу. Нашли друг друга и любители игры в кости. Несколько предприимчивых шлюх приступили к поиску клиентов. Большинство беженцев, натерпевшихся страха и измученных дорогой, хотели только одного – отдохнуть.

Морган бродил по этому лагерю в поисках Дизайр. Он то и дело останавливался и задавал людям один и тот же вопрос, – не видели ли они темноволосую девушку с зелеными глазами в зеленом шелковом платье.

Кое-кто смотрел на него с жалостью, но большинство из тех, к кому он обращался, настолько отупели от собственных утрат, что были неспособны ни кивнуть, ни покачать головой. Не нашлось ни одного человека, который бы вспомнил, что встречал девушку, похожую по описаниям на Дизайр.

И все-таки Морган упорно продолжал поиски, не считаясь ни с голодом, ни с усталостью. Наконец, он остановился возле небольшого, разрисованного яркими красками фургона. Рядом с фургоном на привязи паслась костлявая лошадь, помахивая хвостом, а чуть подальше сидел владелец фургона, жилистый седовласый мужчина, жующий пирог с мясом и отхлебывающий вино из бутылки. Морган задал ему тот же вопрос.

– Нет, такая девушка мне не попадалась, – проворчал мужчина.

Морган собрался идти дальше.

– Постой, – окликнул его мужчина. – Ты, наверное, голоден?

Морган растерялся. В самом деле, когда он ел последний раз? У него не было во рту ничего с того вечера, когда они вместе с Дизайр съели за ужином в его камере остатки хлеба я сыра.

– Моей еды хватит на двоих. Ты можешь присоединиться ко мне, – предложил седой мужчина.

– Спасибо, – сказал Морган, усаживаясь рядом с ним и прислонившись спиной к стенке фургона.

– Меня зовут Калеб, – представился мужчина. – Тс, кто меня знает, называют меня Калеб-фокусник.

– А меня зовут… Том, – сказал Морган.

– Я скитаюсь по дорогам всю весну и лето. – Фокусник задумчиво покачал головой. – Похоже, я не в добрый час надумал возвращаться в Лондон.

Морган с пониманием кивнул головой, не испытывая ни малейшего желания разговаривать. Однако его случайный товарищ оказался на редкость словоохотливым. Он говорил один за двоих, и его вполне устраивало видеть в Моргане спокойного слушателя.

– В хорошую погоду бродить по дорогам довольно приятно, но тяжело, когда наступает осень. Тогда я отправляюсь в Лондон, – продолжал свой рассказ мужчина. – Терпеть не могу спать в холодном фургоне. К тому же фокусник должен иметь ловкие, гибкие пальцы. Понимаешь?

Фокусник сделал глоток, потом обтер горлышко и протянул бутылку Моргану.

– Лучший портвейн в мире. А главное, эта бутылка досталась мне даром, – сказал он с улыбкой. – В порту я наткнулся на целую корзину с этим вином. Правда, большинство бутылок оказались разбитыми, но кое-что уцелело.

Взяв в руку бутылку, Морган поморщился от боли. Видимо, он сильно сжег ладони. Неловким движением он приблизил бутылку ко рту.

– Осторожнее, – предупредил его фокусник. – Я вижу, ты здорово повредил руки.

– Да, спалил ладони, когда поднимал тлеющую балку, – сказал Морган.

Калеб покачал головой.

– Твое счастье, что не надо зарабатывать на жизнь такими трюками, как мне, – заметил он. – Никогда не видел подобного пожара. Только Богу известно, когда они сумеют обуздать огонь. – С этими словами он пожал плечами, потом добавил: – Впрочем, для меня это не имеет особого значения. Где-нибудь пристроюсь до начала представлений. Для людей моей профессии Лондон – самое подходящее место. Здесь полно фокусников, акробатов, укротителей диких зверей, бродячих артистов.

Морган снова кивнул головой и отхлебнул вина. Портвейн действительно оказался превосходным. Он утолил жажду и прочистил глотку от кислого привкуса дыма.

Фокусник подтолкнул к нему широкую корзину с пирогами.

– А теперь отведай пирогов. В них великолепная начинка из свинины, угрей, говядины и почек. Я могу есть их, не переставая. Кстати, эту корзину я прихватил в каком-то ларьке в Истчипе. Огонь подобрался совсем близко к лавке, вот я и подумал, что лучше взять это добро с собой, чем позволить ему превратиться в пепел.

Морган откусил кусок пирога и только тогда ощутил, насколько он изголодался.

– Я всегда неплохо устраиваюсь в Лондоне, – продолжал Калеб. – Здесь полно расточительных людей. До весны я живу спокойно, но потом наступает время снова трогаться в путь. Я начинаю обходить все ярмарки – от Лондона до Лендз Энда.

– Надеюсь, этим летом все сложится удачно для вас, – сказал Морган.

– Я тоже надеюсь. Могу сказать без хвастовства, что свое ремесло я знаю хорошо и зарабатываю на хлеб. Но раньше, когда правил Кромвель, мне приходилось туго, как и всем артистам.

– Я слышал об этом.

– А что, разве ты сам в это время не был в Англии?

– Я был тогда в Вест-Индии, – сказал Морган, доедая пирог.

– Бери еще, – предложил Калеб. Поблагодарив его, Морган принялся за другой пирог.

– Эти круглоголовые обращались с такими, как мы, хуже, чем со зверями. До чего же они были жестоки с жонглерами, дрессировщиками, акробатами. А спрашивается, за что? Ведь мы развлекали людей, мы позволяли им забыть на время про свои беды. Разве это преступление?

– Мне приходилось слышать еще более страшные вещи о тех временах, – сказал Морган с горькой усмешкой.

– Я сам много чего понаслушался, пока сидел в тюрьме в Солсбери. Чего только я не пережил. Меня привязали к позорному столбу, чтобы зеваки бросали в меня гнилые фрукты и дохлых кошек, жгли каленым железом. Вот смотри, на теле остались отметки.

– Почему же вы не нашли себе более безопасное занятие? – спросил Морган, возвращая бутылку фокуснику.

Тот сразу сделал большой глоток.

– Показывать фокусы – это моя профессия, а дороги заменяют мне родной дом, – с гордостью объяснил артист.

– Ваши родители тоже были фокусниками?

– Нет. У моего отца была небольшая, но вполне приличная гостиница, которая приносила неплохой доход. Но он отличался жестоким нравом, и у него была слишком тяжелая рука. Если бы я не ушел из дома, сейчас все хозяйство по наследству могло бы перейти ко мне.

Он повел плечами и продолжил рассказ:

– Однажды у нас остановился один фокусник и попросился на ночлег. Так вот, он и познакомил меня со своим мастерством. Он многое порассказал о бродячей жизни фокусника. То, что я услышал, показалось мне более привлекательным, чем скрести полы в пивной или носить посуду с кухни. Поэтому, когда он сказал, что ему нужен молодой помощник, который бы бил в барабан и созывал народ, я решил уйти с ним.

Фокусник невесело рассмеялся.

– Потом оказалось, что эта жизнь не такая уж сладкая. Сколько раз мне приходилось спать под забором с пустым животом. Тогда я начинал вспоминать о доме. Хотя отец и избивал меня до синяков, я думаю, он принял бы меня обратно.

– Но вы не вернулись домой? Калеб покачал головой.

– Человеку, однажды избравшему бродячую жизнь, дорога назад отрезана. Он уже никогда не станет таким, как обычные, уважаемые люди, и не будет принят ими.

– Не думаю. Человек может заставить себя измениться, – резко сказал Морган.

– Возможно. Но для этого у него должны быть очень веские основания.

Внезапно Морган оказался во власти нахлынувших на него мыслей и воспоминаний. Перед глазами возник образ Дизайр, с ласковыми глазами и нежной улыбкой. Любовь к ней – вот то веское основание, которое может побудить его начать жизнь сначала. Он построит для нее дом, уютный и надежный. Он обязан оберегать ее от всех невзгод и опасностей. Судьба не должна больше разлучать их.

Но сначала он должен разыскать любимую.

– Ты ведь еще не собираешься уходить? – спросил его фокусник, увидев, что Морган встал. – Тебе нужно перевязать руки.

– Я займусь этим, когда переберусь через мост. Как вы думаете, пока еще можно это сделать?

– Судя по последним разговорам, огонь еще не дошел до него, чего нельзя сказать про собор Святого Павла.

От этих слов Калеба Морган стоял, как вкопанный.

– Вы говорите, что собор горит? Трудно представить, что больше не существует этот величественный купол, поблескивавший на солнце и возвышавшийся над Лондоном с тех давних пор, когда Морган еще был ребенком.

Фокусник кивнул головой.

– Говорят, что собор уже объят пламенем, а вокруг него дома лежат в руинах.

Морган спохватился, что непростительно долго задержался с этим человеком. Лицо его приняло нетерпеливое и озабоченное выражение.

– Я понимаю, тебе жаль времени. Ты хочешь разыскать ту девушку. Это твоя жена?

– Должна стать ею.

– Тогда желаю удачи, – сказал фокусник, сделав очередной глоток из бутылки.

Морган поблагодарил мужчину за великодушный прием и двинулся вглубь толпы. В голове у него вертелась одна и та же мысль. Где бы сейчас не находилась Дизайр, она должна направляться в жилище Лены Джерроу. «Может быть, Дизайр уже держит свой путь в Саутуорк, – подумал он. – Но сумеет ли она разыскать дом Лены?»

Он заставил себя отключиться от этих тяжелых мыслей. Он не мог представить себе Дизайр, скитающуюся по улицам и задворкам отдаленных кварталов. А что, если вдруг ему посчастливится встретить Дизайр до того, как она доберется до Саутуорка? Тогда он сам приведет ее в дом Лены.

Морган решительно шагнул в ночную тьму. А огромный город был окутан дымом, кое-где на фоне черного неба вырывались всполохи огня. Наконец он различил контуры маячившего впереди моста, запруженного людьми, которые в поисках спасения направлялись на другой берег реки.

– Тебе удалось бежать! – закричала Полли Джерроу, бросившись к Моргану. Вне себя от радости она повисла у него на руке и продолжала восторженно кричать: – Я знала, что ты сумеешь обмануть их всех!

Потом Полли осторожно заглянула поверх его плеча и, убедившись, что он один, крепко поцеловала его своими теплыми влажными губами.

– Ну и вид у тебя! Настоящий трубочист. Ну ничего, это дело поправимое. Расскажи, как тебе удалось бежать.

Не успел он ответить ей, как в дверях кухни появился Енох.

– Морган, – только и произнес он.

Хотя голос его звучал спокойно, по глазам было видно, что в этот момент он испытал неимоверное облегчение.

– А где Дизайр? Ты не видел ее? Енох покачал головой.

– Разве она знает дорогу сюда?

Морган плотно сжал губы, стараясь скрыть горечь разочарования и беспокойство за нее. Тем не менее он нашел в себе силы шутливо шлепнуть Полли пониже спины. Вместе с Енохом они поднялись по лестнице наверх.

Когда они вошли в комнату, Енох обеими руками порывисто прижал к себе руку Моргана. У того перехватило дыхание от боли. Енох отпустил руку и с удивлением посмотрел на обожженные ладони друга.

– Как это случилось?

– Пришлось поднимать горящую балку. Тогда я не заметил, насколько она раскалилась.

Енох усадил Моргана на кровать и начал бинтовать ему руки. Тем временем Морган рассказывал о том, что произошло с ним и Дизайр после того, как их вывели из камеры.

– Если бы я толком рассказал ей, как найти этот дом! – сетовал Морган.

У него от безнадежности заныло сердце, и страшные картины предстали перед его мысленным взором. Он видел Дизайр, лежащую без сознания на одной из улиц Сити в кольце огня. Он видел ее блуждающей по Саутуорку и спасающейся от банды хулиганов. Он представил себе, что она могла попасть в руки какому-нибудь сутенеру, который тотчас оттащит ее в один из бесчисленных борделей на Мейпоул Эли.

– Я намерен разыскать ее, – сказал Морган.

– С этим пожаром ты совсем лишился разума, – пытался остановить его Енох. Он крепко держал его за руку и тянул назад к кровати. – Забыл, что над тобой висит смертный приговор? Такими, как ты, набито множество фургонов, которые сейчас перегоняют из Ньюгейта. О твоем побеге скоро станет известно, если это еще не произошло.

– Что же, по-твоему, я должен сидеть здесь и ждать, когда Дизайр сама отыщет дорогу?

Морган выразительно смотрел на Еноха, хотя в душе считал, что тот прав. Как-никак он принадлежал к числу беглых опасных преступников, приговоренных к казни через повешение. В таком положении лучше не подвергать себя неоправданному риску.

– Посмотри, на улице уже светло, – сказал Енох, – ты не сможешь спрятать свое лицо. Я пойду искать Дизайр. В Саутуорке я ориентируюсь не хуже тебя.

Не успел Морган возразить, как Енох наклонился к нему и стащил с него сапоги.

– Отправляйся спать, – посоветовал он другу. – Тебе явно не мешает отдохнуть.

Морган лег на спину и прикрыл глаза. Несмотря на усталость, он не мог заснуть. В воображении возникали все новые и новые картины, медленно проплывавшие в сознании.

Вот он увидел лицо Дизайр. Она лежит рядом с ним на кровати в камере. Ее темные волосы рассыпались по подушке. Он смотрит на красивые очертания ее груди, а она тихо дышит во сне. Вот она прыгает с фургона. Ее глаза полны надежды и решимости. Как будто наяву, он ловит ее. И снова в памяти начинают громоздиться мучительные воспоминания. Он бросает свой последний взгляд на нее, одиноко стоящую под аркой, и бежит спасать женщину, задавленную балкой.

Если бы тогда он не поддался жалости, они и сейчас были бы вместе. Она лежала бы в его объятиях. Но Морган не упрекал себя за то, что бросился на помощь мужчине. Охваченный любовью к Дизайр, он понимал, что тот, по-видимому, столь же неистово любил свою жену и всеми силами хотел спасти ее.

Морган долго не мог найти себе места, ворочаясь с бока на бок, но, в конце концов, затих и уснул крепким сном.

Проснулся он внезапно, как будто от резкого толчка. День уже перевалил за середину. Возле кровати он увидел Еноха, но без Дизайр. Морган вскочил, в глазах застыл страх.

– Я обшарил все закоулки, – доложил Енох и положил руку Моргану на плечо. – И все равно не надо тревожиться. Еще не все пропало.

– Где она может быть? Что могло случиться с ней?

– Ты должен понять, что женщине понадобится много времени для того, чтобы добраться до этих мест пешком, – успокаивал его Енох. – Представь себе этот кишащий людьми мост. А сколько времени нужно, чтобы попасть на берег? Потом она должна отыскать этот дом. Так что наберись терпения и жди ее здесь.

– То-то и оно, что этот дом не так просто найти среди множества других. Иначе Лена не выбрала бы именно его для своего заведения, – сказал Морган охрипшим от напряжения голосом.

Они прервали свой разговор, услышав стук в дверь. Это был Барни, принесший на подносе пищу.

– Это Полли прислала для вас.

Он с ухмылкой посмотрел на Моргана и поставил поднос на стол. Хоть ему и не пришлось увидеть, как повесят знаменитого разбойника, он не испытывал сейчас разочарования, скорее, наоборот, у него появилось ощущение собственной значительности, поскольку он имел отношение к происшедшим событиям. Ведь Морган Тренчард, совершивший отважный побег из Ньюгейта в разгар пожара, находился теперь под крышей дома его матери.

– Я только что вернулся из Сити, – сказал мальчишка. – Обежал весь город. Везде, где я был, сгорели все дома. Уайтфрайерс тоже превратился в сплошной пепел. Большинство людей разбежалось. То, что не успело сгореть, снесли взрывами.

Енох сокрушенно качал головой. За несколько дней огонь навсегда изуродовал лицо Сити.

– Это еще не все, – взахлеб продолжал Барни. – От собора Святого Павла тоже ничего не осталось. Я подходил близко к этому месту. Ну и зрелище!

– Я слышал, что им все-таки удалось справиться с огнем, – прервал его Енох. – Тауэр стоит на месте, и мост уцелел тоже. Они не дали пожару продвинуться на запад и не подпустили его ко дворцу.

– Я не знаю, что говорят другие. Я вам рассказываю о соборе Святого Павла, – не унимался Барни. – Там сейчас такое творится, что трудно поверить своим глазам. Рабочие уже окружили его подмостками и приступили к ремонту. А кругом полно пепла, и ветер разносит его по лесам. Деревянные балки под крышей здорово пострадали от огня. Теперь предстоит спасать главный купол, который того и гляди рухнет вместе со стенами. Уже начали осыпаться камни сверху. Только чудом они не свалились мне на голову.

– Будем надеяться, что Бог поможет нам, – спокойно сказал Енох. Собор Святого Павла, хотя изрядно пострадал от армии пуритан в период установления республиканского правления, все же уцелел. Когда Карл II возвратился из изгнания, чтобы снова занять трон Стюартов, собор предстал перед ним в прежнем величественном виде. В глазах лондонских купцов и торговцев собор был вечным и незыблемым. Когда начался пожар, они потащили в его часовни и склепы свои товары в надежде уберечь их от огня.

Барни после реплики Еноха с вдохновением рассказывал дальше:

– Обломки летят в разные стороны. Идти по улицам вблизи собора просто невозможно. Я слышал, как какой-то человек рассказывал про мертвецов, превратившихся в золу внутри своих могил.

– Хватит с нас этих разговоров. – Морган резким голосом оборвал Барни. – Сейчас я сам отправлюсь туда вслед за тобой.

– Но я не собираюсь идти обратно в Сити, – поспешно заявил мальчишка.

– Никто не требует от тебя этого, – сказал Морган.

Он по привычке потянулся к карману, но вспомнил, что у него не осталось ни одной монеты.

– Дай ему пару фартингов, – сказал он Еноху.

Енох помедлил какое-то время и затем отсчитал монеты в протянутую ладонь Барни. После этого Морган отослал его, наказав расспрашивать, не видел ли кто девушку, по описаниям похожую на Дизайр.

– Наши запасы, должно быть, сильно поиссякли? – спросил Морган товарища.

– Боюсь, что это так, – ответил Енох. – Камера, в которой ты сидел, стоила столько, что ты и представить себе не можешь. А еще нужно было платить за пищу, свечи и твое пребывание в камере без оков. А после того как тебе вынесли приговор, Полли пришлось заплатить «выкуп» начальнику тюрьмы, не говоря уже о главном надзирателе и полдюжине охранников. Иначе ты не миновал бы крысиной дыры.

– Если бы не ты, ни мне, ни Дизайр не подвернулся бы этот удачный случай, – сказал Морган, с признательностью глядя на друга. – Я обязан тебе жизнью. И ты спасаешь меня не в первый раз.

Не обращая внимания на боль в руке, Морган обнял Еноха за плечи.

Енох выглядел растерянным и смущенным. Он быстро перевел разговор на другую тему.

– Сейчас нам нужно подумать о завтрашнем дне. Мы не можем оставаться здесь.

– Но нам нельзя уходить, пока не найдем Дизайр.

– Ты сам знаешь, что дом Лены – это не благотворительное заведение, – с многозначительным видом сказал Енох. – Как только у нас кончатся деньги, нам нужно бежать из Лондона как можно дальше. Может быть, лучше вообще покинуть Англию.

– Мы никуда не уйдем отсюда без Дизайр, – отчеканил Морган.

Внешне он казался невозмутимым, но Енох хорошо знал, что скрывалось за спокойным тоном и выразительным взглядом его друга. Сейчас неподходящее время перечить ему.

– Ты остаешься здесь. На тот случай, если появится Дизайр. А я тем временем поищу ее в городе.

– Это небезопасно. Тебе не следует показываться в городе даже после темноты, – возразил Енох. – Ты знаешь, что вокруг публичных домов и таверн полно доносчиков. Каждый из них за шиллинг продаст родную мать, не то что…

Но Морган не дослушал его и вышел из комнаты.