"Магелланы с берегов Неженки" - читать интересную книгу автора (Данилов Владимир Михайлович)13История с лесными ворами так взбудоражила жителей лагеря у Сяргиламбы, что теперь браконьеры начали мерещиться ребятам за каждым кустом. И на это были свои основания. Уже через неделю обнаружились новые следы браконьеров. Дело было так. Отправляясь в обход, Павлик и Сашка Тергуев захватили две положенные сигнальные ракеты и двинулись к берегам Мустоламбы. Там на деревьях они весной повесили десять гоголиных домиков. Семь из них уже были заселены, и Павлик ждал, скоро ли в остальных появятся новоселы. Через каждые два-три дня он ходил к этой ламбушке. На боку у Павлика висела полевая сумка, где лежали дневник и ракеты. — Пашк, а что, если мы бабахнем одну ракету? — робко спросил Сашка. — Ведь можно и не вверх, а в какую-нибудь цель. — Тебе что, легче от этого будет, если всех птиц переполошишь? — Попробовать бы, а… — не унимался Сашка. — Разве не слышал, как Виктор Петрович говорил — сигналы давать только в особых случаях, когда браконьер появится или еще что. — И знать же никто не будет. А ракету, скажем, потеряли. — И это ты меня еще врать учишь? Большое спасибо. Придем в лагерь, я Виктору Петровичу расскажу, какой ты охотовед… Угроза Павлика подействовала. До конца пути Сашка больше словом не обмолвился о ракетах. Вскоре показалась ламбушка. Передохнув минутки две-три на скале под соснами, ребята спустились к берегу, чтобы отыскать плот, спрятанный накануне в камышах. Но плота на месте не оказалось. Он исчез куда-то. Проходя мимо старой осины с гоголиным домиком, братья в недоумении остановились. У самого комля была скручена проволочная петля для ноги. Сомнений не было; кто-то взбирался на дерево. Вмиг Павлик сбросил с плеча полевую сумку и, вставив ногу в петлю, начал подниматься вверх по стволу. Едва он добрался до ящика с широким треугольным летком, как над озером появилась гоглюшка. Она с тревожным кряканьем пронеслась над головой у ребят и скрылась за деревьями. — Слезай обратно, — проговорил Сашка. — Видишь, гоглюха перепугалась. Она еще с ламбушки тебя заметила. Но Павлику оставалось подняться всего на полметра. Он последний раз подтянулся на руках и заглянул внутрь домика. — Ну что? — с нетерпением спросил Сашка. — Пусто! Ни одного, все забрали. В это время гоглюшка вновь с испуганным криком пронеслась над осиной. — Слезай скорей, — зашептал Сашка. — Может, она не бросит гнездо и новых яиц нанесет, раз так тревожится. Опустившись на землю, Павлик размотал петлю и откинул проволоку далеко в сторону. — Давай сигнал подадим, — затормошил брата Сашка. — Наших позовем и облаву устроим. Раз уж тут кто-то был, значит, и в других домиках гнезда унесены. Дай я выстрелю… Павлик помолчал, подумал и наконец ответил: — Не будем сигнала давать. Лучше засаду устроим и выследим. А сейчас айда к другим домикам. Может, и там все разорено. Но опасения Павлика были напрасными. Остальных гнезд браконьеры не тронули. Возвращаясь в лагерь, братья обогнули ламбушку. И в дальней губе обнаружили свой плот. Он стоял у берега, припертый колом. — А может, его кто-нибудь из наших сюда перегнал? — предположил Сашка. — Спросим, — односложно ответил Павлик. В лагерь братья Тергуевы вернулись лишь к обеду. Здесь уже собрались все бригады, и дежурные по кухне Нютка Петрова и Витька Сорокин разливали по мискам душистую уху. Павлик сразу же рассказал о том, что случилось у Мустоламбы. Выяснилось, что ни одна бригада в эти дни там не работала и плот никто из ребят не трогал. Значит, это опять дело рук браконьеров. — Мамочки родные! — заохала Нютка Петрова. — Эти браконьеры и на нас скоро нападут. — И тебя первую украдут, — в шутку заметил Володя Мелькин. Ребята дружно захохотали. — Ты теперь в своей палатке с краю не ложись, — смеясь проговорила Нина Васильева. — Просись каждый раз в ночные сторожа — там и спать не надо, — вставил Олави. И все же весть, принесенная братьями Тергуевыми, тревогой осела в душе у каждого. Уже светлые сумерки опустились над лесом, а ребята все сидели у костра и говорили о браконьерах. Одна история была мрачнее другой. Там браконьеры лося убили, там рыбу глушили, там перегородили целое озеро сетями. Но все эти истории были слышаны от кого-то. А вот так столкнуться с делами рук браконьеров, как сегодня случилось братьям Тергуевым, никому из ташканских ребят пока не приходилось. Когда страшные истории о браконьерах мурашками забегали по спине у лесоводов и охотоведов, Виктор Петрович сказал: — А вот мне рассказывали не сказку какую-нибудь, а самую настоящую быль. Да еще и старик тот жив, от которого я слышал эту историю. Ребята пододвинулись потеснее к учителю и приготовились слушать. — Было это перед войной. В Пялозере тогда хорошо ряпушка ловилась. И в нерест шла гораздо раньше, чем в Мунозере. Мунозерские мужики целый месяц ловили в Пялозере. Вечером придут, поставят сети и домой. А утром идут рыбу снимать, сети сушить. Ходьбы от озера до озера всего-то на прямую километров восемь. Да заприметили хозяева озера, что многовато сетей ставят мунозерские рыбачки, и решили поубавить их число. Короче, пришли мунозерцы, видят — нет сетей. Крепко рассердились мужики и решили отомстить за это. Вернулись они назад, наловили в Мунозере два кошеля раков и выпустили их в Пялозеро. В этом озере никогда раньше раки не водились. — А зачем это они сделали? — спросил Олави. — Ясно зачем. Рак сети своими лапами путает и попавшую рыбу ест. С той поры больше двадцати лет прошло. За это время в Мунозере все раки вымерли, зато в Пялозере столько их развелось, что каждое лето в Ленинград отправляют. — Значит, браконьеры доброе дело сделали, — усмехнулся Павлик. — Трудно сказать, — возразил учитель. — С одной стороны, чем больше в озере живности, тем лучше! Раки, кроме того, санитары хорошие, все что на дно попадает, они едят, не брезгуют. Но, с другой стороны, рыба икру свою на дне откладывает: одна на камни, другая на песок, третья на водоросли. А рак заберется куда хочешь. Рассказ Виктора Петровича отвлек ребят от страшных браконьерских историй. — Виктор Петрович, а Что, если мы раков поселим в наших ламбушках? Будут жить? — спросил Павлик. Лукавые искорки блеснули в глазах учителя. — Вот что вы надумали. Ну что ж, в Сяргидамбе, я думаю, будут. Берега здесь каменистые, дно песчаное, всего лишь одна губа заболоченная. А вот в Мустоламбе — вряд ли. Там больно илистое дно. Да и вода бедна кислородом, — болота со всех сторон. — Так мы завтра в Неженке наловим и принесем. Можно? — Кто же пойдет? — Я, Володя Мелькин, Сашка, еще кто-нибудь, — соображая, кого бы еще взять с собой, ответил Павлик. — Виктор Петрович! — обиженно взмолилась Таня Калитина. — Почему мальчишкам всегда привилегии? А мы что, не можем? Учитель рассмеялся. — Ну, Павлик, говори, сколько тебе людей надо назавтра? — Человек пять-шесть, быстрей наловим, — ответил Павлик. — Значит, пойдут три мальчика и три девочки. Поровну, чтобы не обидно. Ты, Саша, Володя, Таня, Нюта и Нина. А сейчас отбой. |
||
|