7 глава.

По приходу на базу, меня сразу сопроводили в столовую и накормили до отвала гречневой кашей приправленной ароматной и вкуснейшей тушенкой (как будто, угадали мое желание) из армейских стратзапасов. Наевшись досыта, вышел и сразу же направился в сопровождении сержанта Михелева в кабинет Астахова. Генерал что-то сосредоточенно набивал на клавиатуре своего любимого ноутбука, увидев меня, он просиял и, обрадовавшись, обнял как сына:

– Здорово, дружище! Я уж и не думал, что еще свидимся.

– Здравствуйте, – сказал я, усаживаясь в мягком кресле.

– Надо срочно выпить по такому поводу, – сказал Астахов и достал из стола две небольшие рюмки.

Налив по пятьдесят грамм «беленькой», мы выпили за здравие. Потом, закусив небольшим кусочком колбасы, он стал мне рассказывать о событиях, произошедших в мое отсутствие: оказалось, что группу Обухова кто-то сдал, причем сделал это явно свой человек. Контрразведка стала вычислять, кто бы это мог быть и даже установила личность подозреваемого, но в одну из ночей, подозреваемый, рядовой Андрей Климов, был убит при загадочных обстоятельствах - на трупе не было обнаружено никаких следов. Как будто человек взял и просто умер, к тому же, лицо погибшего было искажено гримасой ужаса, но эксперты не нашли в его крови каких либо посторонних веществ.

– А может это был составной яд? – предположил я, – В крови распадается на обычные и вполне безобидные вещества.

– Нет, ничего не было обнаружено. У него кровь чистая как капля воды и никаких следов укола, – сказал Астахов удрученно, кидая тоненькую папку медэкспертизы на стол.

– Как капля Чернобыльской воды? – решил шуткой разрядить обстановку я.

– Если бы, – он слегка улыбнулся, показывая, что шутка хорошая.

– Есть еще какие зацепки?

– Нет, мы перетрясли всех людей, кто знал об этой операции. Но информация все равно продолжает уходить на сторону, – ответил он, с раздражением закидывая в стол папку.

– Есть идея.

– Какая? – заметно оживился Астахов.

Дабы избежать прослушки, взял со стола бумагу, и живо расписал весь план, в ту же минуту пришедший мне на ум. А план был таков: даю голову на отсечение, что к этому причастна «Свобода», они, пожалуй, единственные, кому интересна информация относительно любых действий «Долга». Наемники и монолитовцы отпадают сразу. Наемники просто не смогли бы внедрить своего агента или завербовать кого-нибудь из «долговцев» так скоро (утечка информации началась полторы-две недели назад), ну а монолитовцам просто-напросто плевать на остальные группировки, да и возникают сомнения в адекватном поведении любого члена этой секты. Про бандитов с их примитивностью даже и речи не могло идти. Надо было выслать разведгруппу в определенный квадрат якобы для разведки, желательно подобрать объект так, чтобы к нему вел только один путь. А за день до выхода основной группы должна выйти еще одна со вполне обычной целью, скажем, зачистка какого-нибудь логова, но, разумеется, никакой зачистки не будет - группа отойдет в нужный нам квадрат и заложит взрывчатку в нужном нам месте. Шпион обязательно передаст информацию и в любом случае засветится, а «Свободовцы» вышлют в этот квадрат своих рейдеров, но никого в нем не будет. Поняв, что они промахнулись, начнут отходить, тут-то мы их и «закроем» в банке. «Попадут в колечко, как пирожок в печке». После уничтожения рейдеров противника обе группы отходят разными маршрутами. На роль «банки» идеально подходила местность неподалеку от «Выжигателя мозгов». В этом квадрате не работает никакая электроника, что даже играет нам на руку – глушить связь не придется. Тут же находился заводской комплекс, который идеально соответствовал легенде. Генерал прочел план с видимым удовольствием и быстренько написал свои предложения: «…группа, вышедшая раньше основной, страхует ее. После выполнения задания, основная группа прикрывает отступление своего «прикрытия». Дойдя до определенной точки местности обе группы «растворяются» и уходят на базу разными путями». Прочитав это, я добавил свои заметки: «собрать обе группы следует не раньше завтрашнего дня, рядовых бойцов не оповещать о цели задания до последнего момента. Командиров выбрать из числа самых надежных людей». Астахов прочел мои заметки, согласно кивнув, поджег исписанный листок и бросил его в массивную хрустальную пепельницу. Огонь, играя яркими языками пламени, быстро уничтожил столь важную для «нехороших ушей» информацию.

– Мне бы комбез хороший, да оружие с патронами, – промолвил я «невзначай» перед уходом.

– Хорошо, зайди к Соколову, – задумчиво произнес он, что-то рассматривая на карте, видимо, уже мысленно «проигрывал» операцию в голове.

Сразу же, как только я вышел из кабинета ко мне «подрулил» Михелев, я тут же отказался от сопровождения, но он настойчиво стал объяснять мне какой-то «распорядок передвижения». Пришлось согласиться, и меня, как маленького ребенка, сопроводили в арсенальную комнату. Пока я шел, прогонял в голове, как проведу остаток дня. Кстати, этого сержанта надо взять под особое внимание, что-то в нем не так, странный он…. Слишком странный…. Войдя в оружейку, сразу почувствовал дурманящий запах ружейной смазки, которым тут давно все пропахло. В помещении все так же было много разнообразного оружия, лишь возле стены добавилось несколько ящиков, похоже, со взрывчаткой. Увидев меня, Соколов от неожиданности чуть не уронил какой-то ящик (я был небритый и все в том же балахоне, который мне ссудил Иллюзионист):

– Индеец? Живой? – спросил он, рассмотрев меня повнимательнее, - Ты что это, в шаманы записался?

– Да нет. Одежды другой не имеется. Вот пришел одеться-обуться, да и вооружиться.

– Давай, проходи-проходи, сейчас заодно чаек поставлю, – как дорого гостя, под руки повел меня подполковник.

Пока чай закипал, он успел сбегать куда-то в подсобку и принес оттуда большой сверток и промасленный автомат в ветоши. Оружие было мне знакомо – АК-104, а вот сверточек, давай, полюбопытствуем. Ух, ты! Вот это комбез! Судя по внешнему виду, это была обычная «троечка», но я был уверен более чем на сто процентов, что по бронезащите не уступает и «пятерке». Ткань была прошита нитями, подобными «хамелеону», только она меняла окрас практически мгновенно. Видя мой восхищенный взгляд, Соколов гордо сказал:

– Это БЗК нового поколения. Спасибо алхимикам. По виду, как ты уже догадался, это «тройка» и весит столько же, но пули держит как «пятерка». Эти болотные «Кулибины» что-то наколдовали с броней, и вот результат. Тканью является тоже местная новинка – «Хамелеон-М». Меняет окрас практически мгновенно. При повреждении, ткань, словно живая начинает зарастать, пока дырка не затянется. Это, так сказать, эксклюзив. Такие комбезы клан поставляет только нашей группировке, но, как видишь, это «чудо» есть теперь не только у нас, но и у тебя, – подмигнув, закончил он, смотря на меня с нетерпением, очевидно ожидая, когда я примерю комбез.

– Я вижу, пока меня не было, местная инженерная мысль совершила большой скачок вперед, – улыбнулся я и стал облачаться в комбез.

– Вот «калаш», гранаты и химгранаты, пару суточных пайков. Ох! Чуть не забыл – вот тебе новый ПДА.

Взглянув на меня заговорщицким взглядом, Соколов улыбнулся и снова ушел куда-то. Вернулся он уже со среднего размера коробкой. Судя по виду, она была в самый раз под пистолет. Подойдя ближе, он сказал, протягивая коробку:

– Это тебе личный подарок от всех нас.

Открыв коробку, был приятно удивлен: в коробке, обклеенной изнутри красным бархатом, лежал новый армейский пистолет «Грач» с набором «аксессуаров» – фонариком и ЛЦУ. Тут же на стол было извлечено несколько коробок патронов к пистолету – 7Н21. Положив пистолет в набедренную тактическую кобуру, снова стал попивать уже чуть остывший чаек.

– За все спасибо, сколько с меня?

– Да брось ты это! Все от чистого сердца. Считай, что это тебе благодарность за ребят! – обиженно сказал Соколов, доливая в кружку душистого чаю.

– Есть, какие новости?

– Много, но из них только две заслуживают твоего внимания. Первая, это то, что за тот облом, который вы учинили «фрименам» вы у них теперь первые в списке на уничтожение. Полсотни рейдеров «Свободы» за один день и наша не пойманная группа! Это просто немыслимо! Вы отлично справились со своей задачей! – просто ликовал подполковник.

– А вторая? – спросил я, прихлебывая ароматный чай (который был очень и очень хорошим).

– Вторую тебе наверняка уже сообщил генерал: у нас завелся крот, точнее, целая сеть. И рядовой Климов был в ней обычной пешкой. Самое плохое, это то, что мы так и не вычислили главного шпиона.

Даже не смотря на хорошее отношение ко мне со стороны Соколова, план спецоперации выкладывать я ему не стал. Да и оружие с комбезом не плохо бы проверить на наличие вредоносного электронного «излишка». Попрощавшись с подполковником, вышел из кабинета, и практически моментально возле меня возникло уже до боли знакомой лицо Михелева. Нет! Этого хитреца-сержанта явно надо взять под особый контроль. Очень мне не нравится он. Ночевать на территории базы я не стал, а вышел за ее пределы и отправился в бар «100 Рентген». На улице стоял прекрасный осенний денек. Тем не менее, солнце, к моему удивлению припекало совсем не по-осеннему. От разбитой асфальтовой дорожки струилось марево, даже сквозь толстую подошву ботинок чувствовалось, что земля прогрелась очень и очень сильно. Расстегнув немного молнию своего комбеза, отправился в бар.

Спустившись по бетонной лестнице в подвал, и пройдя мимо охранника с комплекцией, которою в народе называют просто «шкафчик», вошел в сам бар. Живительная прохлада тут же ударила в лицо, заставив целый табун мурашек пробежаться по спине. Тут было немноголюдно, а если быть точным посетителей не было вообще. Возле стойки сидели две официантки и о чем-то увлеченно говорили с новым барменом, молодым пареньком лет двадцати. Тот, судя по раздававшемуся смеху дамочек, был отъявленным шутником. Завидев меня, паренек сразу перестал шутить и сделал серьезное лицо, а официантки тут же вспорхнули и стали смотреть на меня с их обычным выражением лица «чего изволите». Пройдя в самый дальний и плохо освещенный угол сел за столик, и положил рядом рюкзак, показывая тем, что собеседники и собутыльники мне не нужны. Как ни странно, но этот прием работал довольно эффективно: если рядом с владельцем на стуле стоял рюкзак, то сюда не подсядут до тех пор, пока не будут заняты все остальные места. Это своего рода негласное правило всех сталкеров – если хочешь побыть один, никто не нарушит твое одиночество, конечно, если этот «никто» будет трезвым….

Еще на базе в моем мозгу зародилась одна нехорошая идея - если я прав, то минут через пять-десять должен войти человек, который следит за мной. Пока решил ограничиться безалкогольным пивом с солеными сухариками, достав ПДА, сделал вид, что с большим увлечением что-то просматриваю, стал незаметно для остальных следить за входом, лишь изредка делая большой глоток пива. Уже через восемь минут в бар зашел неизвестный, именно в этот момент я специально отвел взгляд от входной двери и стал рукой потирать переносицу, вроде как глаза заболели. «Пастух» сел за столик так, что с него я просматривался очень хорошо. Сталкер заказал пиво и жареную картошку. Получив заказ, он стал, неторопливо есть и, как бы «невзначай» осматривать все вокруг, но чаще остальных в его поле зрения попадал именно я. Плохо освещаемый угол вкупе с модифицированным «хамелеоном» составлял довольно существенную помеху для глаз «пастуха». Попробовал ментально осторожно «прощупать» моего визави, этого не вышло, моя попытка провалилась. Скорее всего, либо он имеет дар, которому я сам недавно обучился, либо, что более вероятно, некто поставил ему ментальный барьер, коим снабжают посыльных с «дьявольскими калашами». «Пастух» поднял глаза и посмотрел на меня. Значит, будем играть, маэстро! Одним махом допил оставшееся пиво, и заказал себе бутылку водки с двумя бутылками пива по ноль-пять, а вот на закуску брать ничего не стал. Открыл бутылку пива и, отпив из нее немного, долил туда водку. Гулять, так гулять! Незаметно для остальных, подменил бутылку с «ершом» на обычное пиво, смесь водки с пивом тайком сунул в рюкзак. Спокойно попивая пиво, просматривал свой ПДА, делая вид, что постепенно перехожу в опьянение. Пару раз бросил быстрый взгляд в сторону своего объекта: тот уже заказал вторую бутылку пива и сейчас сидел и уплетал за обе щеки сушеных кальмаров. Сделав вид, что «ерш» уже подействовал, небрежно схватил рюкзак и походкой пьяного (скажу, получалось это у меня просто великолепно) побрел в уборную. Мой наблюдатель через мгновение отправился за мной. Войдя в кабинку, не теряя ни секунды, достал из коробочки отравленную иглу, затем снял свои ботинки и поставил их в одну из кабинок вместе с рюкзаком, так, будто там сидел человек. Сам же затихарился в соседней кабинке, сев на корточки поверх унитаза. Уже через минуту послышался скрип двери, и в туалет кто-то вошел. Изнутри дверь закрывалась на небольшой шпингалет, который негромко громыхнул, заперев тем самым пути отхода «пастуху». Послышался звук навинчиваемого глушителя, потом неизвестный подошел к кабинке где, по его мнению, сидел я, и прямо через дверь стал стрелять. Судя по количеству прозвучавших приглушенных сухих щелчков, произвел он не менее десяти выстрелов. Приготовившись, стал ждать, когда он откроет кабинку для «контрольного» выстрела. Дверь немного скрипнула, и в этот момент я выскочил и вонзил иглу в незащищенную воротником комбеза шею. Человек выгнулся дугой и почти беззвучно повис у меня на руках. Подхватив обмякшее тело, быстренько занес его в кабинку и обильно полил его смесью пива с водкой. Сделав быстрый обыск и не найдя ничего кроме ПДА и «глушенного» ПМ, посадил труп на унитаз, таким образом, что бы его не было видно. Хотя делать это было не обязательно – по двери и так ясно, что здесь сидит жмур. Слив все данный на свой КПК, разломал на мелкие кусочки ПДА следившего и смыл их в унитаз. Собрав свои вещи и, скоренько уничтожив следы моего пребывания, вышел из туалета. Бармен заметно заволновался. Решив, что скрывать правду бесполезно, подошел к невысокой стойке, рассказал бармену о случившемся. Тот, успокоившись, выслушал меня и, уточнив некоторые детали, принес свои искренние извинения. Официантки стояли рядом и ошарашено глазели на меня, одной из них я подмигнул и в ответ получил с силой натянутую улыбку - похоже, они обе меня начали побаиваться. Ну да ладно, не буду заморачиваться над этим.

Пройдя на свое место, сел, и заказав немного сухариков, стал просматривать данные с КПК налетчика: ничего ценного я не нашел, половина памяти была забита файлами эротического содержания и на оставшейся части несколько десятков музыкальных треков. Решив, что среди всего этого электронного мусора все же может находиться интересующая меня информция, стал резво просматривать каждый файл. На это, как оказалось потом, бессмысленное занятие у меня ушло почти полтора часа. Оставшееся пиво, которое сейчас стояло на столе, допивать я не стал по двум причинам: в мое отсутствие туда могли подсыпать какой-нибудь дряни, да и алкоголя на сегодня многовато выходит. Тем временем в бар вошли двое охранников и, виртуозно матерясь, вынесли тело на улицу. Почти следом за ними в помещении появились несколько человек в долговской униформе. Один из них подошел к бармену, и тот, кивнув на меня, что-то сказал ему. Долговец направился в мою сторону и присев рядом, поприветствовал меня:

– Здорово, Индеец. Капитан Леонов.

– И вам не хворать, – ответил рукопожатием я.

– Не знаю, что ты там натворил, но «Свобода» теперь ведет за тобой слежку и хочет тебя ликвидировать.

– Не я один такой. За вами тоже ведут слежку и передают информацию на сторону.

– Знаю. Поэтому и не буду тебя арестовывать, хотя и следовало бы это сделать.

– На живца хотите взять? – спросил я, понимая, что сам и буду этой «наживкой».

– Да. Извини, конечно, друг. Но своих ребят я не хочу подставлять. Они просто не знакомы со всем этим, а ты, я вижу, имеешь очень хорошую подготовку, – ответил он, взяв с моего согласия пакетик с сухариками.

– Да, все я понимаю. Могу даже с полной уверенностью сказать, что вскоре они попытаются повторить это еще раз.

– Мы не нашли при нем ПДА. Ты его уничтожил? – спросил он, забросив в рот пару сухарей.

– Да. Но данных на нем не было. Одна порнуха.

– Маньяк, значит, объявился, – громко хохотнул он, – Ладно, скинь мне все данные. Может, найдем чего интересное.

– Лови, – сказал я, отправляя данные.

– Вот частота для связи со мной, – протянул мне салфетку долговец.

– Хорошо, в случае чего сразу же оповещу.

В баре постепенно становилось многолюдно: в дальнем углу что-то разбилось и послышался негодующий возглас сталкеров. Спустя мгновение я услышал сильный грохот, и звон битого стекла, обернувшись, увидел, что двое ходоков отчаянно дерутся. К ним стали присоединятся и остальные посетители. Ну все, началось! Двое бойцов «Долга» тут же поспешили к дебоширам и стали их разнимать. Сначала бойцы делали это вполне культурно, но получив пару раз по «морде лица», они перестали стесняться в выражениях. Леонов, увидев это, лишь усмехнулся. С криком «наших бьют!» в толпу подвыпивших ходоков ринулись еще несколько человек, один из которых, размахивая полупустой бутылкой «горючего», задел ногой ножку стола и, с грохотом упав на пол, благополучно «вышел из строя». Бежавший за ним вольняга тут же подхватил выроненную бутыль и, потеряв всякий интерес к драке, уже хотел сделать большой глоток халявной выпивки, как получил сильный удар в скулу, отчего отлетел к соседнему столу и затих. Капитан едва заметно кивнул одному из бойцов. Пятеро «должников» моментально скрутили самых рьяных драчунов и вывели их на улицу – «проветриться», а заодно и прочесть им лекцию о «вреде алкоголя и опасности его распития в общественных местах». Постепенно драка стала стихать. Глянул на часы – было десять вечера, пора бы и отдохнуть. Закончив передачу данных, пожал ему руку и пошел снимать номер в местном «отеле». Комната попалась та же, что и в прошлый раз. Как всегда осмотрев ее на наличие вредоносной электроники, улегся на кровать, немного полежав, достал все оружие и стал его осматривать: «сто четвертый» не таил каких-либо сюрпризов, затем настала очередь пистолета. Тот тоже был полностью исправен, от него шел едва уловимый запах горелого пороха – скорее всего, недавно пристреливали. Тщательно почистил и смазал оба ствола. Теперь настал черед патронов, они, к счастью, тоже были в порядке. На осмотр остальных вещей у меня ушло чуть больше получаса. Ничего необычного или подозрительного не обнаружил. Глаза уже начали понемногу слипаться, поэтому, положив рядом пистолет с «тихарем», лег спать.

Примерно через три часа после того как я уснул, мой ментальный нюх почувствовал, что метрах в двадцати от меня находится враждебно настроенное существо. Встав с постели, взял пистолет и, не надевая ботинок, практически бесшумно, переместился к двери. Уже через минуту в замочную скважину злоумышленник просунул отмычку и стал аккуратно орудовать ею. Послышалось два тихих щелчка, и дверь потихоньку стала открываться. Неизвестный вошел в комнату и взял наизготовку пистолет с глушителем. Так как в комнате было темно, налетчику пришлось подойти поближе к кровати. Сильный удар в затылок рукоятью пистолета вырубил незваного гостя, что называется «всерьез и надолго». Тщательно обыскал его, не найдя ничего кроме ПДА (ох, чувствую опять порнухой будет забит) и обшарпанного «макарки» с ПБС, оттащил потяжелевшее тело к батарее отопления, пристегнул наручниками найденными у него же. Учинив еще более тщательный обыск нападавшему, который затронул все подозрительные складки и швы, нашел во внутреннем потайном кармане его куртки маленький шприц с желтоватой субстанцией внутри. Так, значит, пытать решили меня, господа нехорошие? Зря вы так, ох зря! Отложив подальше от тела изъятое имущество, пошел за водой. Набрав в кружку из-под крана ледяную воду (откуда ее такую берут?), плеснул в лицо неизвестному. Тот стал понемногу приходить в себя. Раскрыв, наконец, глаза, он уставился на меня, открыв рот, неизвестный хотел улыбнуться, но вместо этого у него вышел оскал. Осклабившись, он продемонстрировал «желтый» рот (все зубы вставные, золотые). Врезав ему для начала по роже, начал допрос, вот только вопросов не было слышно, их я задавал ментально.

– Кто такой? С какой целью проник ко мне в номер? – на всякий случай, сломав ему два пальца на руке и добавив ментальным импульсом, спросил я.

Человек тут же закорчился, и не сунь я ему в рот кляп, на крик сейчас сюда сбежались бы все охранники бара.

– Не скажууу, – протянул он.

– Лучше скажи, в то будет хуже, – ответил я, посылая новый импульс боли.

– А вот хр…. – и он забился в приступе боли.

– Не играй со мной. Один уже неудачно сыграл.

– Малягин Андрей Вячеславович. Состою в группировке «Монолит»…. – начал, было, он, но тут же снова задергался от боли.

– Не ври мне! Может, испробуешь на себе эту сыворотку? – с этими словами я показал ему принесенный им шприц.

При виде него, «секретчик» от ужаса округлил глаза и дернулся от меня в сторону, но этому помешали наручники.

– Не, только не это! – заистерил он.

– Отвечай быстро, кто такой, откуда, кто подослал?

– Дубровин Дмитрий Олегович. Я из «Свободы». Нам начальство дало приказ, и мы прибыли сюда. Надо было взять тебя живым или, в крайнем случае, ликвидировать, – сбивчиво залепетал он.

– Кто «мы»? Как сюда прошли? – спросил я, чувствуя, что сейчас Дмитрий говорит правду.

– Федорчук Евгений Александрович. Мой напарник. Ты его в сортире замочил. Нам внешность подправили наши хирурги и под видом обычных сталкеров заслали сюда.

– Зачем я вам был нужен?

– Не знаю, честно не знаю. Мы должны были выведать у тебя про какую-то лабораторию, – сказал правду Дмитрий.

– Почему у вас ПДА забиты порнухой?

– Среди них есть файл, где указаны два человека, через которых мы должны передавать информацию. На одного из них – Климова мы должны выйти сами, а вот другой уже сам выйдет на нас.

– Кто второй? – спросил я, послав легкий импульс боли.

– Не надо больше, пожалуйста! Я не знаю, как его зовут и как он выглядит. Этот человек нас знает в лицо. У нас в группировке некоторые приближенные к Чехову зовут его Змеем, но никто его ни разу не видел в лицо. Единственное, что мне известно, это то, что Змей почти постоянно находится при штабе группировки «Долг».

Больше меня ничего не интересовало и, связавшись с Леоновым, стал ждать конвоя - не самому же его тащить им. Примерно через десять минут в коридоре послышался топот ног, и ко мне в номер вошло несколько человек, среди которых был Леонов и взволнованный бармен. Паренек рьяно объяснял, что он тут не причем, но его все равно заковали в кандалы и, вместе с Дмитрием вывели из помещения. Отдав Леонову ПДА и пистолет, попросил его остаться на пару минут. Капитан приказал остальным следовать в расположении базы.

– Что-нибудь удалось выяснить? – спросил он, закрывая по плотнее дверь.

– Да. Во всем замешана «Свобода». Среди вас было, по крайней мере, два их разведчика. Один их них это Климов, другой неизвестен. Удалось узнать лишь то, что второй служит при штабе. В своей группировке его называют Змеем, но лица его никто не видел.

Капитан, услышав кличку Змей, весь переменился в лице. Его буквально перекосило.

– Что-то не так?

– Нет, все в порядке, – сказал капитан, сделав глубокий вдох.

– Ты как то переменился, когда услышал его кличку.

– Раньше он у нас уже наследил, теперь вот опять объявился.

Когда Леонов вышел из комнаты, я тут же стал собирать вещи. Теперь еще и этот капитан пополнил ряды подозреваемых мною. Выйдя из номера и закрыв за собой на ключ дверь, пошел к бару, сдавать ключи. На месте веселого паренька уже сидел новый бармен – чуть лысоватый мужчина возрастом под сорок (быстро они барменов меняют, как перчатки). Отдав ключи и деньги за проживание, не спеша вышел из бара. На улице только-только занималась заря. Было четыре утра. Сумерки таяли под наплывом солнечных лучей, которые все больше и больше пробивались из-за горизонта. Пока я шел до базы, на ум пришла одна интересная мысль. Хорошенько обмозговав, пришел к выводу, что она значительно упростит нашу задачу. Для этого надо было встретиться с Иллюзионистом, но прежде необходимо заскочить к Астахову. Сдав оружие под расписку, отправился в сопровождении бессменного Михелева к генералу. На базе царило непонятное оживление: туда-сюда сновали группы бойцов, пару раз видел Обухова с Сапсаном, которые о чем-то активно спорили.

Войдя в кабинет к генералу, застал там двух офицеров: капитана и старлея. Астахов показывал им на карте заводской комплекс, который должен был послужить приманкой. Увидев меня, офицеры поприветствовали скупыми кивками и снова, активно переговариваясь, склонились над картой. Жестом показал генералу, что неплохо бы наедине переговорить. Астахов махнул рукой, дескать, все свои, и я тихо пересказал ему все, что узнал от пленного разведчика. Выслушав мой подробный рассказа, он заметил, что все это уже знает. Я недвусмысленно намекнул, что у меня имеется хорошая идея. Генерал оживился и дал мне листок бумаги с ручкой. Написал на ней следующее: «Вам знаком сталкер по имени Отшельник? У него есть друг. Он контролер. Зовут Иллюзионистом. Я его хорошо знаю, и могу поручиться за него своей головой. Можно не рисковать нашими людьми, а попросить псионика «привести» в тот квадрат как можно больше зверья. Со стороны все будет похоже на несчастный случай – группа погибла от когтей мутантов. Все переговоры беру на себя. От Вас требуется только согласие». Прочитав мою записку, генерал пришел в небольшой шок: человек, которого ты знаешь и которому доверяешь, якшается с мутантами! Для долговца от мозга и до костей – это настоящий шок. Но он живо взял себя в руки и набросал ответ: «Ты? С мутантами? Вот вывести вас в чистое поле, поставить лицом к стенке да в расход пустить! Да ладно шучу. Знаю я этого псионика и Отшельника знаю. Они нас иногда разведданными снабжают. Неплохая идея. И где ты сейчас собираешься Иллюзиониста искать? Зона-то большая. Группы все равно выйдут и будут кружить неподалеку от наших аванпостов». Прочитав это, я, честно говоря, обрадовался, что Астахов почти со спокойствием отнесся к моей дружбе с мутантом. План был хорош, но чтобы полностью вскрыть агентурную сеть требовалось мое присутствие на базе. Причем, я должен быть незаметным – в этом мне поможет мой новый талант. Набросав ответ на листке, стал собираться на встречу с Иллюзионистом – «Я сейчас пойду на встречу с Иллюзионистом. Группы не должны удаляться от базы дальше, чем на десть километров. В составе рейдеров я не пойду. Необходимо мое непосредственное присутствие на базе. Сейчас сообщите командирам разведгрупп о смене задачи, и пусть они ни в коем случае не приближаются к комплексу!». Генерал кивнул и начал объяснять офицерам их задачу. Я же тем временем вышел с территории базы и резво направился к тому месту, где я вчера встретился с Обуховым. По пути достал солдатский жетон с полустертым личным номером и, сжав его, вызвал псионика. В голове ясно раздалось: «Я рядом. Жду там, где мы расстались». Приободрившись, быстрым шагом отправился к месту встречи. Не доходя до точки назначения, «включил» ментальный сканер и начал продвигаться вперед. Уже через пятьдесят метров я почувствовал присутствие псионика. Балансируя руками, чтобы не поскользнуться на мокрой глине, на которой ноги так и норовили разъехаться в разные стороны, спустился в небольшой чуть заболоченный овражек и прошел в пещеру с низким сводом, где в дальнем углу на ящике из-под фруктов удобно расположился Иллюзионист.

– Здравствуй, брат, – пожал ему руку я.

– Здорово, брат. Я вижу, нужна помощь? – сразу перешел к делу контролер.

– Не просто помощь, а очень большая помощь. Нужно, чтобы в определенный момент времени в этом квадрате появилось очень много мутантов, – с этими словами я достал ПДА и указал на нем нужное место.

– Непростая задачка. Но, – он поднял палец к небу, бодро сказав, – Нет ничего невыполнимого. Сейчас посоветуюсь со знакомыми.

Контролер притих, и сидел с закрытыми глазами. Напряжение, казалось, возрастало с каждой секундой. Просидев так минут, пять, он с довольным видом вышел из своеобразного транса:

– Все будет хорошо. Я с братьями смогу привести в этот квадрат много мутантов. Только предупреди Астахова, чтобы его люди не совались в тот квадрат.

– Хорошо. Они уже предупреждены. Спасибо за помощь, друг.

– Не за что. Обращайся, когда тебе потребуется. Всегда помогу, – сказал он так, что на моей душе сразу потеплело.

– А я думал, что ты меня братом считаешь, – с наигранной обидой добавил псионик.

– Ты мой названный брат. Извини, привычка такая сложилась из-за специфики моей работы, – похлопал его по плечу.

– Да шучу, я, шучу, – хохотнул псионик, – Ладно, иди уже, а то опоздаешь.

– Бывай брат.

– Бывай, – ответил псионик.

Мы вышли из пещеры и стремительно пошли в противоположных направлениях – я на базу «Долга», а он в сторону Дикой территории. Сегодня будет трудный день. Придя на базу, сразу же направился к генералу. Тот так же сидел в компании капитана со старшим лейтенантом. Увидев меня, офицеры встали и поприветствовали меня. Сообщил генералу, что мутанты будут в нужном нам квадрате вовремя. С молчаливого согласия Астахова стал разъяснять окончательный вариант операции, написанный на бумаге: «Товарищи офицеры! Предстоит нелегкая работа! Всем быть наготове. Ваша основная задача состоит в том, чтобы находиться не более чем в десяти километрах от базы. К заводскому комплексу не подходить ни при каких обстоятельствах. Даже если вам прикажет сам Астахов! Бойцам скажите, что идете во внеплановый рейд по зачистке логова мутантов. Все!». Командиры прочитали и, посмотрев на генерала, вышли.

Астахов, спросил, когда будет все готово. Сказав ему, что примерно через час, я вышел из кабинета, намереваясь выполнить одну из частей моего плана: надо было якобы уйти вместе с одной из групп. Во дворе старлей построил своих ребят и разъяснял им их задачу, увидев меня, он добавил, что я иду в составе их группы. Один из бойцов, тот, что с белым бактерицидным пластырем на внешней поверхности ладони, едва заметно улыбнулся. Очень аккуратно его прощупал. Есть! Поставлен барьер! Значит, еще один вражеский агент обнаружен. Закончив инструктаж, старлей построил нас в колонну, и наш отряд двинулся в сторону Армейских складов. Мы с командиром шли в самом конце, и я мысленно стал ему рассказывать:

– Старлей, это Индеец. Успокойся, все в порядке. Просто иди и молчи. Если хочешь задать вопрос, подумай об этом. Теперь слушай. Как звать бойца с пластырем на руке и как долго он состоит в группировке?

– Рядовой Анохин. Уже почти год, как он в наших рядах, – подумал командир.

– Значит так. Он шпион. Пластырь на руке, это своего рода метка, которая спасет его от огня «фрименов». Нужно его как-то по-тихому убрать. В смысле, обездвижить и принести на базу живым. Все, действуй.

Старлей ускорил шаг и, подойдя сзади к Анохину, со всей силы ударил ногой по его икрам. Ноги шпиона подогнулись и он упал. Не давая ему опомниться, командир прыгнул сверху и ударил его в затылок. Лазутчик потерял сознание. Отойдя в небольшой подлесок, отряд затаился. Шпиона привязал между двумя березами так, чтобы его руки были максимально далеки друг от друга. Хорошенько обыскали его, и нашли небольшой маячок. Красный огонек мигал, говоря о том, что за нами ведется наблюдение. Что ж, спасибо большое тебе, враг мой, за предусмотрительность. Она сыграет на руку, но, увы, не тебе, а нам. Перейдя на ментальный уровень, почувствовал, что неподалеку бродит небольшая стая слепых псов, подчинить которых не составило большого труда (учитывая мою приобретенную за последние дни сноровку). Отойдя подальше от бойцов, чтобы те поменьше видели (и впоследствии крепче спали), подозвал одного из псов к себе. К моим ногам подошел слепой пес и замахал обрубком хвоста, смотря на меня несуществующими глазами. К его шеи я прикрепил самодельный ошейник с маяком и дал мысленный приказ идти к заводскому комплексу. Пес присоединился к стае, и они резво потрусили к заброшенному заводу. Вернувшись к бойцам, сообщил им, о том, что они должны ждать сигнала к завершению операции. Перед своим отходом, «просканировал» каждого бойца, но это было лишним – все были нормальными и честными солдатами, тут на «связь» вышел Иллюзионист:

– Индеец, все готово. Когда начинать?

– По моему сигналу. Там стая псов должно к заводу пройти, не мешай ей, это «кукла». Как увидишь, что «фримены» подошли к заводу, спускай всех своих церберов с поводка! И будь осторожнее, это моя личная просьба.

– Да все будет чики-пуки! Я и не из таких передряг выбирался. Тут им личный подарок от себя приготовил. Знаешь, как называется? Не знаешь! Это псевдогигант! – хохотнул псионик.

– Молодец, – довольно сказал я, – Постарайтесь не засветиться раньше времени. Отбой.

– Принято, – весело сказал Иллюзионист.

Уже подходя к первому посту «включил» отвод глаз. Мимо патруля я прошел незаметно, но для проверки, что все работает как надо, вытащил у одного сержанта из кобуры пистолет, тот даже бровью не повел, тогда я бросил пистолет около его ног. Служивый всполошился и, посмотрев себе под ноги, спокойно поднял пистолет с земли, а его напарники захохотали и обозвали сержанта растяпой. Тот что-то буркнул в ответ и отвернулся от них в другую сторону. Получилось так, что он смотрел мне прямо в глаза и не видел меня. Очень и очень хорошо! Придя к КПП, возле входа на базу, спокойно прошел мимо дежуривших долговцев. Словно муха пролетела! Расположиться я решил в здании штаба. Пройдя внутрь, без труда преодолел внешнее кольцо охранения.

Зайдя в один из кабинетов, где сидел какой-то майор вальяжно развалился в кожаном кресле, принялся «сканировать» всех людей, кто попадал в поле моего чувства. Никто пока не попадался с установленным «барьером». Внезапно обнаружился один непонятный человек – он был без «барьера», а наоборот, казалось, передавал что-то на расстояние (по крайней мере, активность его мозга выходила далеко за рамки активности обычного человека). Личность эта находилась неподалеку – метрах в двадцати-двадцати пяти. Время потекло с неимоверной быстротой. Секунды бежали друг за другом норовя обогнать самих себя. Пришло сообщение от Иллюзиониста: группа рейдеров «Свободы» подходит к заводу…. Вошла на его территорию…. Я мысленно дал отмашку…. Через пять минут, псионик, ликующим тоном сообщил, что рейдеры полностью уничтожены, в то же время объект моего наблюдения заметно заволновался и переместился. Он был прямо надо мной, и казалось, стремительно шел к лестничному пролету, ведущему на первый этаж. Я, подойдя к двери, стал ждать. Человек спустился вниз и уже скоро должен был пройти мимо двери. Взяв пистолет наизготовку, чуть приоткрыл дверь, что бы при захвате подозреваемого она не дала обнаружить меня раньше срока. Послышались торопливые шаги, и я услышал звук заряжаемого пистолета. Медлить было нельзя! Когда он проходил мимо меня, я резко выскочил и со всей силы врезал неизвестному. Тот, однако, успел среагировать на это и перекатом ушел вперед. Еще в полете, разведчик умудрился развернуться и всадить пару пуль по тому месту, где я был секунду назад. Пули, обжигая горячим воздухом, прошли в паре миллиметров от уха и звонко срикошетили от пола. Резко присев так же выстрелил, стараясь попасть в ногу неизвестного. Одна из пуль попала прямо в бедро предателю, но тот никак не отреагировал на это и продолжал бежать вперед. Больше всего меня удивило то, что охрана стояла как вкопанная и не мешала ни мне, ни лазутчику. Я был, так сказать, в режиме стелс для всех, кто меня видел, кроме контролеров, и других мутантов, обладающих пси-разумом. Значит, мой визави тоже был либо контролером, очень похожим на человека (что маловероятно), либо таким же как и я учеником псионика.

Еще пара пуль просвистело в опасной близости от меня. Чертыхнувшись, лег на пол и несколько раз выстрелил по убегавшему человеку. Он вскрикнул и упал прямо на одного их охранников. Постовой вскочил и в полной растерянности уставился на появившееся (для него) казалось бы из ниоткуда тело. Выйдя из ментального режима «стелс», убрал пистолет обратно в кобуру. Подойдя вплотную к трупу и перевернув его на спину, чуть было не расхохотался – это был Леонов. В затылке была небольшая дырочка, а вот часть высокого лба ему вынесло начисто. Капитан, который вел расследование, сам оказался преступником. Значит, кого-то он специально оговорил, дабы отвести от себя подозрения. И этот «кто-то» должен знать что-то такое, что нам сейчас просто необходимо. Убедился, что капитан уже точно никогда не «восстанет». Вокруг тела уже суетились люди, туда – сюда сновали бойцы. То тут, то там слышались отдельные короткие команды. Уже через минуту место происшествия было оцеплено. Тут ко мне подошел Астахов и, улыбнувшись, пожал руку:

– Спасибо друг, как говорится, проси что хочешь!

– Да не за что, – улыбнулся я, – Непременно воспользуюсь этим, но чуть позже.

– Слушай, давай вступай к нам! Нам, такие как ты, просто позарез нужны, – стал «агитировать» меня генерал.

– Нет спасибо. Надо сначала одно дело закончить, а потом уже другое начинать.

Послышались торопливые шаги и нервные выкрики: «Товарищ генерал!». Все и я, в том числе обернулись. По коридору, часто спотыкаясь, бежал Михелев. В руках у него был небольшой, чуть помятый, листок. Подбежав к Астахову, он вручил ему клочок бумаги и, чуть пригнувшись, стал тяжело дышать. Генерал прочел послание и с тревогой посмотрел на всех:

– Оба наши отряда уничтожены. Это сообщение от нашей третьей, «страховочной» разведгруппы. Они как раз сейчас возвращаются на базу.

Чуйка прямо-таки вопила, извещая меня о скорой опасности. Но мое ментальное чувство молчало. В радиусе тридцати метров были абсолютно нормальные люди. Вдруг краем глаза уловил еле заметное движение руки сержанта: она прошла за пазуху и как бы нехотя вытащила небольшой шприц с бурой, зеленоватой жидкостью внутри. Взяв его поудобнее, он уже замахнулся, как моя рука на «автомате» перехватила его руку. Сержант хотел уже ударить меня, но сметливые адъютанты генерала тут же скрутили нападавшего. Михелев извивался и пытался высвободиться, но сильный удар в лицо надежно вырубил его. Нападавшего потащили в подвальчик (который наверняка являлся аналогом Лубянки годов этак тридцать седьмых – тридцать восьмых). Генерал пригласил старших офицеров принять участие в довольно «веселом» представлении.

«Лубянкой» оказался сырой подвал с облупившимися стенами. Под высоким потолком висела старая, чуть ржавая металлическая люстра. Прямо под ней к полу был прикручен металлический стул. Михелева усадили на него и, пристегнув наручниками, врезали для начала в живот. Удар был поставлен правильно, и я абсолютно уверен, что кишечник тут же «вернул» часть отходов жизнедеятельности. И в правду – через несколько секунду по помещению пронесся характерный запашок. Все, кроме экзекутора прошли в соседнее помещение. Оно было прямой противоположностью пыточной – тут было сухо, тепло и уютно (если помещения такого рода можно так охарактеризовать). Усевшись в удобные кресла стали наблюдать за ходом допроса из-за специальной зеркальной стенки. Экзекутор достал из кармана небольшой шприц и что-то вколол шпиону. Ко всеобщему удивлению, Михелев «раскололся» довольно-таки быстро, Астахов это сразу прокомментировал:

– Ему вкололи нашу новую разработку. Препарат синхронейродол заставляет подопытного рассказать то, что он даже сам не знает. СНД высвобождает подсознание, успевай только записывать показания. Он начинает действовать уже через минуту после попадания в кровь, и эффект длится около часа. Побочных эффектов пока не выявлено.

Уже через минуту, Михелев «активно» сотрудничал со следствием.

– Рассказывай все, что знаешь! – громко рявкнул экзекутор.

– Я, Михелев Андрей Петрович. Агентурная кличка Змей. Являюсь главарем бывшей глубоко законспирированной группой. Группа состоит из пять человек – я, капитан Леонов, старший лейтенант Петров, и рядовые Климов и Анохин. Нас внедрили уже покойные полковник Самосский и майор Довгалюк два года назад. Сначала меня, потом Климова и Анохина. Уже тут я лично завербовал Леонова. Мы быстро нашли рычаги давления на него – за «колючкой» у него больная мать была. Нужно было серьезное лечение. Ну, а работать на «полную катушку» стали около года назад. Обо всех ваших операциях и рейдах знали высокие чины в «Свободе» по возможности, мы уничтожали ваших рейдеров. Но пару месяцев назад появились эти «чудо-калаши» и мы стали передавать информацию о них. Но этот гад, – тут он со злостью сплюнул на пол за что тут же получил неслабый удар в лицо, – Индеец спутал нам все карты. Сначала он даже помогал нам. Проник на базу бандитов, добыл нужные нам данные, но потом он стал нам как кость в горле. Да еще тут и Климов со своей идеей выхода из дела. Рядового пришлось убрать. Индейца убить не получилось. Пришлось «подсветить» уже не нужную нам пешку – Леонова. Дав ему мысленную установку на убийство самого себя, отправил капитана во двор, чтобы все выглядело как «снос крыши» у психически неуравновешенного человека. Но я не знал, что, Индеец находится на территории базы. Анохин сообщил мне, что он в составе разведгруппы, которая должна была отойти от базы не дальше чем на десять километров. Если бы не это, то все прошло бы как по маслу.

– Как ты ставил ему установку? Что за жидкость в шприце? – не меняя тона, спросил экзекутор.

– Я псионик. Почти контролер. Я жил тут еще до второго взрыва. Попал под первый Выброс. Повезло, выжил. Скитался по Зоне, ища своего места. Потом примкнул к «Свободе», они стали внедрять меня в разные группировки. Моим умениям нашли хорошее применение. Жидкость в шприце – яд. Очень страшный яд. Смерть должна быть долгой и мучительной с ужасными галлюцинациями, – спокойно отвечал Михелев.

– Довольно с него, – сказал в небольшой микрофон Астахов.

Все встали и не спеша начали выходить из пыточной.