"Я научу тебя любить" - читать интересную книгу автора (Брукс Хелен)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Кори проворочалась в постели до трех часов ночи и, потеряв все надежды на сон, решила поработать. Она просмотрела все свои записи, напечатала два отчета и собрала вместе все факты и цифры, которые они обсуждали с мистером Катчуи.

В шесть часов она приняла душ и прилегла, чтобы хоть немного отдохнуть перед предстоящим днем, в семь опять поднялась и начала одеваться. Она обдумывала каждую деталь туалета, пересматривая весь свой гардероб и подолгу размышляя над каждой вещью, но отвергла все. Потом начала этот процесс сначала, пока, наконец, не оказалась в полной растерянности.

Она хотела выглядеть холодно-неприступной, собранной, уверенной в себе, деловой. Но при этом очень женственной. Женственной и привлекательной. Но недоступной для мужчин, в особенности для Макса Хантера.

Кори встала перед зеркалом, глубоко вздохнула и бросила взгляд на ворох одежды, лежащей на кровати. Потом надела простую серую юбку и белую блузку, подходящую к белым туфлям на высоких каблуках и белым серьгам. Идеально для секретаря и очень сдержанно.

Легкий макияж скрыл тени под глазами, и она быстро занялась волосами. Кори сделала простой, но изящный французский узел, игнорируя вчерашнее замечание Макса.

Кори посмотрела на часы и увидела, что Макс опаздывает на десять минут. Они договаривались позавтракать в половине десятого. Может быть, – ей пойти и сесть за стол до его прихода? Он, несомненно, постучит ей в дверь, идя на завтрак. Но лучше встретиться с ним в людном месте, а не в пустынном коридоре. Сердце ее бешено застучало. Да, она должна поступить именно так.

Пять минут спустя Кори сидела за столом, накрытым на двоих, и пила натуральный апельсиновый сок, уныло ковыряя кусочек тоста. И в этот момент в дверях ресторана появился Макс.

Кори холодно и деловито приветствовала его, и, когда он подошел к ней, она была очень горда, что смогла приветствовать его спокойной и отстраненной улыбкой.

– Доброе утро, Макс. Надеюсь, вы хорошо спали? – Она взглянула на него.

– Благодарю, хорошо.

Да, он выглядит как обычно, язвительно подумала Кори и улыбнулась еще ослепительнее.

– А вы? – просто спросил Макс, когда около него появился официант.

– Превосходно, спасибо, – ответила она.

Когда официант принял у Макса заказ, Кори показала на папку, лежащую на столе.

– Мне показалось, что было бы неплохо зафиксировать на бумаге некоторые факты и цифры, поэтому я до завтрака сделала кое-что. Все здесь. – Говоря это, она протянула ему два отчета, а сама стала наливать кофе, радуясь тому, что может не смотреть на Макса.

– Прекрасно. – Янтарные глаза вспыхнули, разглядывая колонки цифр, а потом переключились на ее лицо.

Да, это прекрасно, ты, черствая, бесчувственная скотина!

Эта мысль крутилась у нее в голове весь день, а когда они вернулись в отель поужинать, Кори чувствовала себя как выжатый лимон и ни на что не годной.

Тем не менее, она тщательно одевалась к ужину. Приняв душ и переодевшись, Кори спустилась с Максом выпить коктейль. Она была свежа, как младенец, и ворковала с беззаботнейшей улыбкой.

Но наконец, этот безумно длинный, утомительный день, за которым последовали не менее утомительные несколько часов, проведенные с Максом, закончился. Кори была уверена, что в эту ночь уснет, как только ее голова коснется подушки.

Так продолжалось несколько следующих дней. Кори работала как автомат, а Макс был, как обычно, холоден и прекрасно себя контролировал. Он никогда не напоминал о том вечере в риокане, и Кори почувствовала себя оскорбленной.

Через некоторое время она уже спокойнее воспринимала все происшедшее. Макс Хантер, требовательный, энергичный предприниматель, – это одно, но вечерами… Он так естественно превращался в прекрасного собеседника за ужином, и, несмотря на все обещания, которые она давала себе, когда оставалась одна в номере, его неотразимая сексуальная привлекательность мучила ее каждый вечер.

Он был безукоризненно корректен. Все, что он делал и говорил, подчеркивало, что он относится к ней так же, как к любой другой женщине от семнадцати до семидесяти, с которой он связан необходимостью. Он был очарователен, вежлив, развлекал ее, ухаживал за ней. Но ее это почему-то раздражало.

В последнее утро в Японии Кори буквально падала с ног. Во время длительного и церемонного прощания с мистером Катчуи и другими японцами ей пришлось столько улыбаться, что у нее заболели мышцы лица. Кори понравилась мистеру Катчуи, и он ей тоже, но она все равно была очень удивлена, когда крупный японский бизнесмен на прощание сделал ей маленький подарок, сопроводив его большим количеством цветистых комплиментов.

– Вы всех здесь просто ошеломили.

Макс сказал это с уважением, когда они ехали по токийским улицам в аэропорт, и она слегка улыбнулась.

– Очень мило с его стороны сделать мне подарок. Я не ожидала этого.

– Откройте. – Макс указал на коробочку, и его глаза на мгновение остановились на ее лице.

– О, просто прелесть. – В маленькой коробочке лежала крошечная фигурка собачки из той истории, которую поведал ей Макс по приезде в Токио. Сделанная из серебра, она была необычайно изящна. На небольшой карточке была надпись: «Верность всегда вознаграждается».

Кори не была уверена, что ей льстит такое сравнение, но она приняла это за комплимент и показала карточку Максу.

– Не правда ли, очень мило?

– Можно ли предположить, что это относится и ко мне? – сухо спросил он.

– Нет, по-моему, нет, – быстро ответила Кори.

– Хм, странно. – Он был чем-то озабочен, но чем, она не могла понять. – А вы согласны с этим, Кори?

– Что верность должна быть вознаграждена? – осторожно спросила она. – Это было бы слишком хорошо для реальной жизни, но это такая редкость, не правда ли?

– Конечно. – Сказано это было чуть резковато – слишком нервно, – и, видимо, на ее лице отразилось удивление. В следующее мгновение Макс расслабился, и голос его стал менее напряженным. – Прошу прощения, что непозволительно вел себя и вовремя не извинился.

– Все мы совершаем ошибки.

– Да, все мы их совершаем.

Теперь его тон стал насмешливым и поучающим, и это вынудило Кори резко ответить ему:

– Я прошу прощения, Макс, у меня нет намерения говорить дерзости, и я отнюдь не легкомысленно отношусь к серьезным вещам, но позвольте сказать вам, что с вами обычно не так-то легко разговаривать.

– Неужели? – Он заерзал на сиденье, повернул к ней голову, и, к своему изумлению, она увидела, что он действительно озадачен. Макс настолько привык, что женщины, с которыми он общается, принимают с восторгом все, что он говорит или делает, что даже и не предполагает других вариантов.

А сейчас его теория разрушилась.

– Вы единственный человек, который так считает.

– Я единственная, кто сказал это, – спокойно возразила Кори. Она могла себе позволить так говорить – она расшевелила, взволновала его. И это ощущение было великолепно.

Макс наклонился, прищурил глаза.

– Кори… – Он опять сделал паузу, и она почувствовала себя полностью обезоруженной, когда он сказал совершенно другим тоном, как-то по-мальчишески: – Вы действительно думаете, что со мной тяжело разговаривать? Мне кажется, Джил была другого мнения. Мы с ней запросто беседовали о многом, практически обо всем.

Некоторое время Макс продолжал смотреть на нее, потом взгляд его прояснился, как будто он пришел к какому-то решению. Он свободно откинулся на спинку сиденья и очень спокойно сказал:

– Женщина, которой я когда-то позволил это, была моей невестой. Я не поверил, что у нее никогда прежде не было никаких романов, оскорбил ее публично и немедленно завязал роман с ее сестрой. Чтобы сохранить лицо, так это называется.

Кори в изумлении посмотрела на него. Справившись немного со своим волнением, она спросила довольно спокойно:

– А сестра была одной из тех, кто… – Она вопросительно подняла брови.

– Она причинила мне боль, – горько согласился Макс.

– А как вы узнали правду? – спросила Кори.

– Через несколько недель после того, как мы расстались, моя невеста врезалась на машине в стену, – бесстрастно произнес Макс, но Кори видела, как застыли мускулы у него на лице, и почувствовала, в каком железном кулаке он себя держит. – В полиции считали, что это был несчастный случай: резкий поворот на пустынной сельской дороге, одинокое старое здание, расположенное там, где его не ожидаешь.

– Может быть, так оно и было, – осторожно предположила Кори.

– Лорел прекрасно водила машину. Потом у моего отца случился инфаркт, и он умер, а я стал наследником, и у меня уже не было времени на дальнейшие переживания.

– А что думают остальные члены семьи об этом? – Кори постаралась придать своему голосу сострадание и спокойствие, но давалось это с трудом. С большим трудом. Вряд ли его мать или кто-либо из родственников поддержал Макса в тяжелую минуту.

– У меня не было никого, кроме отца, – коротко ответил Макс. – Моя мать умерла, когда мне было два года. Я был единственным ребенком, а мой отец больше не женился.

Кори сидела потрясенная, но она знала Макса уже достаточно хорошо, чтобы понимать: никакое проявление сочувствия он не примет. Как это тяжело – никогда не знать своей матери… Все, что она услышала, явилось для нее достаточным объяснением. Вырасти без матери, а потом так жестоко разочароваться в женщинах – ничего удивительного, что он стал таким циничным и недоверчивым.

Эта мысль огорчила ее, опять вызвала воспоминания о вечере в японской гостинице. Он мог подумать, что и она такая же, как эти женщины. Что и она такая же, как все остальные!

С трудом сдерживая дрожь в голосе, она сказала:

– Мне кажется, у вас очень веские основания не верить в любовь и верность, но это не значит, что их нет на свете.

– Не собираетесь ли вы опять рассказывать о том царстве добра и чистоты, где вы родились? – спросил он с сарказмом.

Это подействовало на нее как ледяной душ, и теперь ее глаза горели зеленым огнем.

– А хоть бы и так! Может быть, вы всех ненавидите, когда оказываетесь неправы? Я знаю сотни пар, включая моих собственных родителей, которые очень счастливы вместе. И я не верю, что все они ошибаются.

– Сотни… – задумчиво повторил он. – Но, может быть, вы просто преувеличиваете?

– И это живые люди, а не выдуманные, – продолжала Кори. – Люди, готовые признавать свои ошибки и продолжать жизнь, а не убегать от нее.

Тут Кори напомнила себе, что он ее шеф и, какими бы либеральными ни были взаимоотношения Макса с его секретарями, она зашла слишком далеко. Но она уже не могла остановиться. Он может увольнять ее за эти слова. Но у нее столько же прав говорить то, что она думает, сколько и у него.

– Убегать? Я все получил, что мне причиталось? – спросил он с ледяным спокойствием.

Она упрямо вздернула подбородок, глядя ему в глаза.

– А как вы назовете это? – упрямо продолжала она. – Вы сказали себе, что были оскорблены. А вдруг кто-то просто солгал? В этих обстоятельствах ваша реакция была вполне оправданна.

– Спасибо, – прервал он ее с сарказмом.

– И все равно, несмотря на трагический исход, вас нельзя обвинять в смерти Лорел. Ее сестру – да. Потом, это и впрямь мог быть несчастный случай. Вы же не знаете, что было на самом деле, – продолжала Кори. – Вы же не Господь Бог, Макс.

Он долго смотрел на нее, а потом холодно сказал:

– Если вы любите кого-то, действительно любите, разве вера не должна быть основой ваших чувств? Не должна быть краеугольным камнем в фундаменте ваших отношений? Мне казалось, что я безумно люблю Лорел. Я собирался провести свою жизнь рядом с ней, я готов был кричать об этом на весь мир. Но я не поверил ее словам о том, что у нее никого нет, кроме меня. Анна, ее сестра, все подстроила, но Лорел ничего мне не объяснила. Она просто сказала, что, если бы я ее любил, я поверил бы ей без всяких доказательств. И она была права.

Не произнося ни слова, не отрывая глаз от его потемневшего лица, Кори ждала, что последует дальше.

– Но я взорвался, и вы знаете почему? Потому что была задета моя гордость. Только и всего. А любви нет. В действительности ее не существует. Кори, это все выдумки поэтов и романтиков. Те пары, которые живут вместе, делают это потому, что их это устраивает – с точки зрения карьеры, или из-за детей, или потому, что не встретили никого более подходящего.

Кори видела, что значило для него каждое слово, и вдруг в ней что-то взорвалось. Она поняла, что любит Макса Хантера. Она любит человека, который не знает, что означает слово «любовь».

– А все разводы и распавшиеся семьи только доказывают верность моих слов, – продолжал Макс. – Любовь – просто другое название сексуального влечения, физиологии, но большинство женщин – и даже некоторые мужчины – не могут заниматься сексом, не закрываясь одеялом под названием «любовь». Они просто были эмоционально подавлены в юности, или им затуманили мозги, или что-то еще в этом роде, – добавил он снисходительно. – К сожалению, это происходит со всеми.

Кори была все еще слишком потрясена, чтобы отвечать на его слова. Она влюбилась в этого человека. В этого всемогущего, невероятно богатого, ужасно привлекательного и безумно сексуального мужчину, имевшего огромное количество прекрасных и роскошных женщин. В мужчину, которому нужны лишь развлечения, в том числе и женщины с богатым сексуальным опытом.

И затем, чтобы доказать ее неправоту, Макс сказал еще более ласковым голосом:

– Взять, к примеру, нас с вами. Да, я хотел вас в ту ночь, когда мы были в риокане, и я знаю, что вы тоже хотели меня, но это не означало бы ничего, кроме краткого удовлетворения наших чувственных желаний, и, конечно, никак бы не отразилось на нашей совместной работе в будущем. И не должно было бы отразиться – утоление сексуального голода не должно быть более важным, чем совместная еда или беседа.

– Значит, вы совершенно не верите в любовь? – сказала она дрожащим голосом.

– Конечно, не верю.

– А я не верю вам.

– Возможно, – сказал он высокомерно, и ее гнев усилился. – Это то, о чем я говорю. Вас воспитывали по-другому. Вы дитя своей среды.

– К счастью, я нормальный человек, а любить – это нормально. И хотеть быть любимой, – добавила она более спокойно. – Это самое нормальное желание, и более сильное, чем вожделение.

– Я не согласен. – Он неподвижно и холодно рассматривал ее. – Но я понимаю, что вы испытывали к Вивиану любовь, а не вожделение. Поправьте меня, если я не прав, но мне припоминается, что именно из-за этой великой любви вы сбежали в Лондон. И это та же любовь, в которой вы спустя несколько недель уже не очень уверены.

– Что? – Кори гневно взглянула на него, щеки у нее разгорелись.

– Вы говорили, что не знаете, то ли прощать его, если он приползет к вам на коленях, то ли нет, – торжествующе заявил Макс. – Вам не кажется, что ваша любовь к Вивиану выглядит просто легкомысленным капризом? А если вы любите его в том смысле, как понимаете любовь, вы бы не стали отвечать на мои поцелуи, там, в гостинице, – добавил он твердо. – Видите? Любовь не выдерживает проверки.

О, нет, нет, она больше не могла выдерживать эту пытку! Какая свинья! Высокомерная, самодовольная, гиперсексуальная, безнравственная свинья. Кори призвала на помощь всю свою волю и попыталась найти подходящие слова для ответа.

– Да, но вы говорили, что то, что мы испытывали, было лишь животным желанием, – насмешливо сказала Кори. – Если бы я переспала с вами, это было бы все равно что съесть сандвич, если я голодна, или искупаться, если на улице слишком жарко. Это не навредило бы Вивиану, потому что это не имеет особого значения.

Надо было видеть его лицо в эту минуту! Если бы Кори могла себе прежде представить, что она получит удовольствие при виде того, как великий и могущественный Макс Хантер растеряется и не сможет произнести ни слова, она бы этому не поверила. О, какое это замечательное зрелище!

Но удовлетворение сменилось тревогой, когда он мягко и загадочно сказал:

– Кори, если я буду любить вас, это будет не тоже самое, что съесть сандвич или искупаться, и это будет иметь значение. Поверьте мне.

Она осторожно посмотрела на него. Он сумасшедший. Господи, да он просто сошел с ума!

Он не заметил охватившую ее панику. Когда он придвинулся к ней поближе, она замерла, потому что отодвинуться ей было некуда. Она попыталась протестовать:

– Это не было вызовом. Это вы сказали…

Остальные ее слова затерялись, потому что он прервал ее своим поцелуем, который был таким горячим и таким страстным, что, несмотря на все их предыдущие дебаты, Кори впитывала этот поцелуй, как иссохшаяся почва – живительную влагу дождя. Она никогда не думала, что он сумеет вызвать такой ответ в ее теле, но это произошло.

Кори чувствовала, как вздымается ее грудь, как становится тесна ей блузка, застегнутая до шеи, как набухают и начинают ныть соски, когда на них давит сильная мужская грудь. У нее закружилась голова, она растерялась, тело стало невесомым, она задыхалась. Кори ощутила изумительное наслаждение, которого никогда в жизни не испытывала.

Его руки спустились к ее бедрам, прижимая ее к себе. Кори вся горела, изумленно думая, что он привел ее в такое состояние даже не в постели, а в такси по дороге в аэропорт.

Такая же мысль, видимо, пришла в голову Максу, потому что в следующее мгновение она почувствовала, что свободна, а он сидит в своем углу, изучающе глядя на нее своими прищуренными янтарными глазами.

– Итак, это тоже, по-вашему, сандвич?

Кори готова была все взорвать, лишь бы поставить его на место. Но это невозможно, беспомощно подумала она. Тем не менее, она привела в порядок блузку и юбку, хотела поправить волосы, но руки у нее дрожали, и она боялась, что не сможет справиться с заколками. Стараясь быть невозмутимой, она сказала:

– Вы прекрасно знаете, что это называется сексуальным домогательством.

– Сексуальным? – Лишь на мгновение его голос стал растерянным. – Кори, это только мальчишки страдают сексуальной озабоченностью, а я никогда, – жестко отрезал он с самодовольным выражением лица и нахмурился. – Но вы наслаждались так же, как и я. Вы должны честно признать это.

– Наслаждалась, ничего с этим не поделаешь, – так же жестко сказала она. – Но я не просила и не хотела, чтобы вы меня целовали. Так кто вы, по-вашему, в этой ситуации?

– Я не верю этому.

– Я знаю, что не верите. – Она не позволила себе проявить хоть малейшую слабость. – Ваша беда, Макс Хантер, в том, что вы считаете, будто вам достаточно щелкнуть пальцами, и у своих ног вы увидите любую женщину, которую захотите. Но на это пойдут лишь женщины того сорта, которые меняют партнеров как перчатки.

– Неужели? – От его голоса повеяло холодом.

– Да, это так. – Она продолжала смотреть на него, даже не пытаясь смягчить свой тон. – Вы последний, самый последний мужчина, которому я кинулась бы в объятия. – Я никогда не страдала отсутствием здравого смысла, думала она, но тебе достаточно дотронуться до меня, и я теряю разум. Какая я дура!

Они молчали весь остаток пути до аэропорта Нарита, но всю дорогу Кори не прекращала свой внутренний монолог, чтобы восстановить утерянное душевное равновесие.

Макс не виноват в том, что она влюбилась в него, убеждала она себя. Он предупреждал ее в первые же минуты их знакомства. Ей некого винить в этом, кроме себя самой. И не нужно продолжать с ним эту словесную войну. Он безжалостный оппонент.

Когда такси подъехало к аэропорту, она украдкой взглянула на Макса. После всего происшедшего они не могут больше работать вместе. Интересно, он сейчас предложит ей уйти с должности или сделает это позже? – обреченно думала она. В этом случае она теряет великолепную работу, но, что гораздо хуже, в миллион раз хуже, она больше никогда его не увидит.

– Я не собираюсь убивать вас, Кори, за то, что вы высказали свое мнение, – сухо усмехаясь, произнес он, давая ей понять, что ее скрытые сомнения были замечены. – И, как я уже вам говорил при нашем знакомстве, я не люблю скучных, вечно ноющих женщин, поэтому не надо становиться такой. Я большой ребенок, я могу влюбиться по уши.

Она осторожно поймала его взгляд. Последние недели научили ее, что Макс становится особенно опасен, когда выглядит очень невозмутимым и рассудительным. В этот момент он решительно переходит в наступление, что пришлось испытать многим его коллегам по бизнесу.

– Я не сказала всего, что собиралась, – произнесла она после долгой паузы, во время которой он изучающе глядел на нее прищуренными глазами.

– Почему? Потому, что чувствовали свою неправоту? – мягко спросил он.

– Нет, напротив, – слишком резко и поспешно ответила она.

– Тогда остается предположить, что вы следуете истине, будто шеф всегда прав, а я уже говорил вам, что думаю по этому поводу, – сказал он холодно. – Не будьте такой коварной, Кори. Вам это не идет.

– Коварной! – Это было оскорблением, и она уже раскрыла рот, чтобы опять начать спор, когда он перехватил инициативу, нагнувшись к ней и закрыв ей рот быстрым поцелуем за секунду до того, как такси подъехало к стоянке.

– Что, получили? – бархатным, полным удовлетворения голосом спросил он, глядя на ее зардевшиеся щеки. – Я хочу продиктовать вам пару отчетов, пока мы будем дожидаться рейса, вы не против? Некоторые вещи необходимо зафиксировать на бумаге прямо сейчас, пока они свежи в памяти.

Он опять стал ее начальником, а у Кори хватило мудрости понять, что сейчас лучше отступить. Но пока они шли к зданию аэропорта и Макс придерживал ее за локоть, она удивлялась, как ему удается с такой легкостью переключаться на дела.

Не нужно этому удивляться, сказала она себе. Одну вещь Макс умел делать великолепно – это управлять женщинами, были ли они коллегами по бизнесу, старыми девами, подружками или секретаршами. Она не знала, где окажется в следующий момент вместе с ним, но у нее было ощущение, что все будет так, как он захочет.

Он подпускал к себе людей на определенное расстояние, и не более того, а потом дверь захлопывалась. Короче говоря, Макс Хантер – это сплошные неприятности.