"Синдром Коперника" - читать интересную книгу автора (Лёвенбрюк Анри)

Глава 40

Сойдя вниз, я несколько секунд простоял, задыхаясь, в вестибюле, и вынужден был опереться на стеклянную дверь, чтобы не потерять равновесие. Я протер рукавом глаза, избавляясь от непрошеной сырости.

На улице Батиньоль жизнь била ключом. Это был мир, настоящий мир, наше пространство-время. То самое, в которое мне следовало вернуться во что бы то ни стало. Попытаться вновь обрести опору. Вновь? В сущности, я вовсе не уверен, что у меня когда-нибудь была хоть какая-то опора.

Какого я свалял дурака! Как только я мог впасть в подобное состояние? В глубине души я стыдился себя. Стыдился, что не смог сдержать своих чувств, обуздать свой разум. А главное, мне было стыдно оттого, что я оскорбил Аньес. И страшно ее потерять.

Ощущая комок в горле, я смотрел на проезжавшие перед домом машины, на проходивших мимо жителей квартала. Я понятия не имел, что мне делать дальше, куда идти. Но надо было сдвинуться с места, идти вперед.

Глубоко вздохнув, я вышел. Сделать это оказалось гораздо проще, чем я думал. Я чувствовал на себе ласковое дуновение вечернего городского воздуха и шел прямо, опустив глаза, не желая замечать окружающий мир.

Через несколько шагов я оглянулся на последний этаж дома Аньес. Мне показалось, что я узнал окно ее гостиной. Там горел свет. Я задумался, что она сейчас делает. Наверное, перевернула страницу и решила выбросить меня из головы. Я вновь опустил глаза и двинулся дальше. Сможет ли она меня простить? Конечно, вчера она пообещала мне помочь, но что будет теперь?

А если Аньес отвернется от меня, сумею я самостоятельно найти все ответы? Разумеется, нет. Но довериться полиции, как предлагала мне она, еще страшнее.

В животе у меня заурчало. Я проголодался. Целый день ничего не ел. С этого нужно начать. Подкрепиться. Простые вещи. Одна за другой. Я пошел вверх к площади Клиши и, не раздумывая, свернул в «Веплер».

В пивной было тесно, шумно и накурено. Я сел за столик в глубине большого зала, подальше от чужих взглядов.

Я закурил. Подошел официант, чтобы принять заказ. Я проголодался и торопился насытиться, поэтому попросил горячий бутерброд с ветчиной, сыром и яйцом, картофель фри и бочковое пиво. Что ни говори, это парижская пивная…

В ожидании заказа и чтобы отвлечься от мыслей об Аньес, я решил перечитать записку, которую нашел в гостинице. Достал конверт и расправил листок.

«Месье, вас зовут не Виго Равель, и вы не шизофреник. Найдите Протокол 88».

Протокол 88. Мне нужно сосредоточиться на этом. Я не продвинулся ни на шаг с тех пор, как обнаружил это послание. Возможно даже, отступил. И намного.

Я попробовал собраться с мыслями, задать себе правильные вопросы — впустую. Едва я пытался найти ответ, нащупать какую-нибудь ниточку, мне мерещилось лицо Аньес. Ее гневный взгляд, резкие слова. Как бы я хотел, чтобы все получилось иначе. Она даже не успела сказать, нашла ли что-нибудь со своей стороны, было ли у нее время что-то выяснить о моих родителях, как она обещала… Позвонит ли она? Что ей удалось разузнать? Примет ли она мои извинения? Захочет ли встретиться? Хватит думать об этом!

Официант принес мой поднос. Поблагодарив, я с аппетитом принялся за еду. Я поглощал бутерброд и картошку, отрываясь, только чтобы глотнуть пива.

Когда официант вернулся за пустыми тарелками, я заказал еще кружку.

Так прошло несколько часов, я курил сигарету за сигаретой, осушал кружку за кружкой, не способный думать ни о чем, кроме женщины, рядом с которой я мечтал провести этот странный вечер. Еще один вечер. Я представлял себе ее зеленые глаза, натянутую улыбку, гибкую фигуру, прекрасную смуглую кожу и видел, как все это удаляется, медленно, словно вокзал любимого города, когда ты отъезжаешь от перрона с билетом в один конец. Меня охватило чувство чудовищной нелепости произошедшего и неудовлетворенное желание провести хотя бы час в тишине, держа ее в объятиях, — как все мы надеемся сдержать данные когда-то обещания. «Веплер» напоминал ее взгляд. Квартал уже стал для меня местом воспоминаний. Вот я вижу нас, сидящих рядом на земле посреди площади Клиши. Как забыть об этом? Это невозможно. Счастье оказалось слишком коротким. Или счастью свойственно длиться лишь один миг, ровно столько, чтобы потом вспоминать и сожалеть о нем?

Когда я допивал шестую кружку, официант понимающе улыбнулся:

— Тяжелый денек?

— Не хуже вчерашнего.

— Сочувствую.

Я поблагодарил его кивком, веки у меня отяжелели, движения замедлились. Выпитое давало о себе знать.

Около десяти, возможно чуть позже, когда я начал серьезно пьянеть, зазвонил мобильный. Я не сразу его услышал посреди оглушительного шума огромной пивной. Наконец распознав звонок, я сунул руку в карман и увидел номер Аньес, высветившийся на экране. Сердце учащенно забилось.

— Аньес?

Тишина. Никакого ответа. Я слышал только дыхание. Чуть громче обычного.

— Это вы, Аньес?

Я услышал вздох. Да, это она.

— Мне очень жаль, Аньес. Искренне жаль… Надеюсь, вы не слишком сердитесь.

— Где вы?

Голос дрожал, в нем слышались слезы. Очевидно, она недавно плакала.

— Ну… Я в «Веплере».

Продолжительная пауза. Возможно, сдавленное рыдание.

— Можно мне прийти? — прошептала она наконец.

Я улыбнулся:

— Ну конечно же!

Она тут же отсоединилась. Я зажмурился, сжал кулаки и улыбнулся потолку так широко, как не улыбался уже давно, и не только потому, что все выпитое пиво ударило мне в голову.

Через пятнадцать минут появилась Аньес в длинном белом плаще. Она подкрасилась, но глаза все еще были красными, а лицо припухшим от недавних слез. Я поднялся, чтобы подвинуть ей стул. Она присела за мой столик. Светлая одежда прекрасно сочеталась с ее смуглой кожей.

— Все в порядке? — спросил я, усаживаясь на место.

— Нет.

— Из-за меня?

Она подняла глаза к небу:

— Не выдумывайте! Конечно же нет!

— Я извиняюсь за сегодняшнее… Я вроде как задремал у вас… Точнее, со мной случился приступ тоски и…

— Пустяки, Виго. Это мне нужно извиниться за то, что накричала на вас. Я сильно перенервничала за последнее время.

Я постарался кивком выразить свое сочувствие:

— Так что же случилось, Аньес?

Она пожала плечами:

— То же, что и всегда.

— Как всегда? Вы шутите? Я же вижу, что вы плакали…

— Люк приходил за вещами. Мы разругались.

Я поморщился. Поддерживать женщину в печали явно не моя стихия. И я сейчас не в том состоянии, чтобы рискнуть проверить это на практике.

— Понимаю… Мне так жаль…

Больше я ничего не смог из себя выдавить.

— Как мне это надоело… Почему каждый раз все идет к черту? Никогда я не умела выбрать нормального парня… Должно быть, у полицейских всегда так.

Я промолчал, только попытался сделать понимающее лицо. Дать ей хоть какой-то совет мне было совершенно не под силу. В любви я ничего не смыслил, а единственным примером супружеской жизни, о котором я мог рассказать, были незавидные отношения Марка и Ивонны Равель, моих призрачных родителей.

— Вот уже два года, как я знаю, что ничего не получится, и все равно, как последняя дура, продолжаю цепляться. Каждый раз я делаю ту же ошибку. Сама не понимаю почему… Как будто в последний момент он мог измениться! Хотя прекрасно знаю, что он мне не пара.

Она достала сигарету. Я протянул ей зажигалку.

— Все мы, женщины, одинаковы! Боимся, что лучше все равно не найдем. Мол, всех приличных уже разобрали. И даже нормальные мужики рано или поздно становятся придурками. Вот мы и рады хоть какому, довольствуемся тем, что есть, идем на уступки, терпим, прощаем. Пока в один прекрасный день вдруг не поймем, что уже давно зашли в тупик, и нам пора расстаться, и тут до тебя доходит, что пять лет жизни пошли коту под хвост.

Она тяжело вздохнула. Я заметил, что она вот-вот заплачет.

— Я вам надоела со своими историями?

— Вовсе нет. Слезы вам идут, у вас от них глаза блестят.

Она закрыла лицо руками.

— Не выдумывайте, я ужасно выгляжу!

— А мне нравится.

Она встряхнула головой и постаралась принять беспечный вид:

— Не волнуйтесь особенно за меня. Вы знаете, мы вечно рыдаем из-за пустяков…

Я кивнул. Не мог же я признаться, что, спускаясь от нее, тоже плакал.

— Мы, наверно, оба ужасно глупо выглядим. — Она попыталась улыбнуться. — Женщина в депрессии и шизофреник нашли друг друга в пивной.

— Пива хотите?

— Почему бы и нет…

Я заказал. Официант принес две кружки. Я подумал, что это не слишком разумно после всего, что мой мозг вытворял сегодня: не самое подходящее время, чтобы напиваться. Но вынужден был признать, что выпивка помогает мне чувствовать себя уверенно рядом с Аньес. И не стал себя сдерживать.

— Виго, — продолжила она, отпив глоток, — я тут поразмыслила… И передумала.

— В каком смысле?

Она поколебалась, разглядывая меня. Я был весь внимание, держа кружку в одной руке, а другой вцепившись в край стола. Она молчала довольно долго, прежде чем решилась:

— Вы можете пожить у меня несколько дней.

Я вытаращил глаза. Ничего подобного я не ждал.

— Простите?

— Я готова приютить вас на несколько дней.

— Нет-нет, я не хочу вас стеснять! К тому же из-за ваших проблем я бы чувствовал себя неловко… Нет. Я найду номер в гостинице, так будет лучше.

— Да нет же, это просто глупо! Я ведь обещала вам помочь! Вы меня не стесните! Наоборот! И потом, у меня есть компьютер с выходом в интернет, вы сможете продолжать поиски днем. А вечером составите мне компанию. Это избавит меня от депрессии…

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— А ваш муж? Я бы не хотел сделать хуже…

— Он ушел насовсем.

В свою очередь я заколебался. Я действительно не был уверен, что это удачная мысль. К тому же мне никак не удавалось забыть приступ, который случился у меня в ее квартире. Можно ли быть уверенным, что он не повторится? В то же время возможность провести несколько дней рядом с Аньес привлекала меня все больше. Не знаю, согласился бы я, если бы не все то пиво, которое я вылакал к тому времени, но я решил уступить.

— Идет, — сказал я, улыбаясь.

Она подняла свое пиво, предлагая чокнуться. Наши кружки звякнули, и мы молча выпили. Повисла неловкая пауза, затем я перевел разговор на другую тему:

— Вам удалось узнать что-нибудь о моих родителях?

— Пока нет. Но завтра я поищу еще.

Она решительно затушила сигарету в пепельнице.

— Виго, — спросила она, взглянув на меня, — у вас… Я должна знать… У вас больше не было такого приступа, когда вы… Вы слышите мои мысли?

Я помотал головой.

— Вы… Вы обещаете предупредить, если у вас это снова начнется? В прошлый раз я и вправду испугалась… Лучше мне оказаться подальше.

Я улыбнулся:

— Конечно, Аньес. Обещаю.

Казалось, она почувствовала облегчение.

— Хорошо, — сказала она внезапно повеселевшим голосом, — допивайте пиво, мне надо поспать… Я наглоталась таблеток.