"А сказка ли?" - читать интересную книгу автора (Сель Лерам)

Глава 11

Ворд появился где-то минут через десять. На мгновение, на его лицо проступило изумление, но сразу же сменилось маской безразличия. «А хорошо, он умеет контролировать свои эмоции. Но думаю, он сейчас в некотором замешательстве. Я бы на его месте, по крайне мере, удивилась, если бы увидела, сидящих на одеялах лошадь и эльфа, между которыми стоит столик, на котором лежит доска с расставленными на ней маленькими фигурками, а рядом еще стоит полупустая ваза с фруктами. И непонятно откуда все это взялось, к тому же они сидят, не отрывая взгляд от доски, и молчат, задумавшись о чем-то». Он подошел к нам, нагнулся над столиком.

— А что это вы тут делаете? — наконец спросил он.

— В шахматы играем, — подняла я на него задумчивый взгляд, «а этот эльф быстро учиться, правду говорят — новичкам везет, он умудрился загнать мою королеву в угол, и как мне ее спасти, придется пожертвовать конем или же торой».

— Во что? — переспросил он, тоже устраиваясь на одеяле, между нами и с интересом глядя на доску.

— В шахматы! — повторила я. — Ты тоже не умеешь играть?

— Нет, научишь? — спросил он, взглянув мне в глаза. «Эх, и этого еще учить, а он вообще, даже не спросил, где мы пропадали целый день, неужели ему было все равно, а если бы мы погибли». Я посмотрела на него, выглядел он спокойным. «Кажется ему, действительно все равно, ну подумаешь, наоборот никуда не надо было бы ехать, так и жил бы, как и раньше. Он, наверное, вообще думал, что мы не вернемся. А ладно, пусть думает, что хочет».

— Я тоже хочу попробовать, — заявил он, после того как я объяснила правила и показала как ходит та или иная фигура.

— Хорошо, сейчас мы доиграем, и займешь мое место, а я у тебя буду советником. А сейчас не отвлекай меня, я думаю, — он кивнул, задумчиво смотря на меня «похоже, я опять сказала что-то не то».

Через десять минут игра была закончена, я все-таки проиграла. Ворд занял мое место. Я ему иногда советовала, но он и сам неплохо справлялся. «Похоже, им понравилась эта игра. Али и Ворд выглядели расслабленными, не чувствовалось, той натянутости, которая была до этого». Во время игры мы поделились с Вордом своими впечатлениями от прогулки. Насчет озера, он сказал, что тоже ничего не слышал об озерах-миражах. Он предположил, что на нас кто-то навел морок.

«Кстати, надо будет посмотреть его дом, а то из конюшни мы вышли сразу в сад, а из сада дом загораживали деревья, и я не могла его рассмотреть». Я высказала ему данное предложение. Он был не против, предложил завтра же и осмотреть. Но мы перенесли осмотр на послезавтра. Али рассказал, что хотел бы представить меня королю и герцогу завтра и предложил Ворду сопровождать нас. Но как мы и предполагали, Ворд отказался, «да по нему и видно, что он не горит желанием созерцать его величество, думая будь он даже здоров, вряд ли бы он согласился пойти с нами, а интересно почему? Как только Али упомянул имя короля, Ворд скривился, как будто ему наступили на любимый мозоль, надо будет это выяснить».

Ворд посоветовал нам взять с собой завтра охрану, но Али почему-то отказался. На мой вопрос о причине отказа, он мне так ничего и не смог сказать вразумительного, Ворд лишь усмехался, на это.

Вот так за игрой и разговорами и пролетела половина ночи. Я и не заметила, как уснула. Мне снилось опять, что меня кто-то зовет, и просит о помощи. Меня это раздражало, я разозлилась, сон поплыл, и я оказалась в темноте сна или как я его для себя называла — в нигде. Я огляделась по сторонам, как всегда темнота вокруг. И тут я снова услышала плач. Я не могла понять его источник, мольба, казалась накрывала меня со всех сторон.

Я прислушалась и попыталась, медленно поворачиваясь по часовой стрелке услышать, откуда идет звук. Только на второй раз мне показалось, что плач слева сильнее, и я пошла в ту сторону, хотя идти в нигде это довольно странное ощущение, ты вроде бы и движешься, а вроде и нет.

Хоть я здесь и часто встречалась с бабушкой, но я ни разу никуда не ходила, просто ждала, когда она придет ко мне, а сейчас я сама шла на чей-то зов, непонятно куда, но все же шла, мне было жутко страшно, но кажется, я все же правильно выбрала направление — звук усиливался. Впереди забрезжил свет, я пошла быстрее, а потом и вовсе побежала, подгоняемая беспокойством. Вдруг темнота подо мной разверзлась и я, вскрикнув, стала куда-то падать. Я летела не долго, как-то умудрилась приземлиться на ноги, хоть и отбила их, но все же ничего себе не сломала. Я оказалась опять в нигде, только здесь оно было серым, и везде была как будто дымка или туман, я не видела, что находиться и в двух шагах от меня. Теперь плач был слышен уже отчетливей, и направление его легко угадывалось. Я поднялась и пошла вперед. Но вот в чем странность стоило мне сделать пару шагов в ту или иную сторону, как тут же вырастали серые стены, заставляющие меня идти как будто по кем-то задуманному маршруту. Задумавшись, я не заметила как налетела на маленькую девочку, от удара, она упала и теперь сидела и смотрела на меня зареванными глазами. Девочке максимум можно было дать лет пять, у нее оказались светлые кудрявые волосы и карие глаза, которые сейчас смотрели на меня с удивлением и надеждой.

— Мама?! Мама! — радостно закричала она.

Я и опомниться не успела, как она уже висела у меня на шее.

«Что? Какая еще мама? Еще мне этого счастья не хватало. А интересно кто она такая и что здесь делает. Неужели, это она меня звала».

— Малышка… — попыталась я отстранится от нее, но не тут то было, она счастливо мне улыбалась, крепко вцепившись в меня, и даже и не думала разжимать объятья.

— Я тебя нашла, нашла, а они не верили, но я знала, всегда знала… — шептала она, а по щекам у нее текли счастливые слезы. «Боже, что же мне делать, как теперь я могу сказать ей, что я не ее мама, но и врать ей тоже не выход, так что же делать…»

— Не плачь! Успокойся! Теперь все будет хорошо, — гладила я ее по волосам.

— Мам я так счастлива, ты же не исчезнешь больше, не оставишь меня одну, правда? — спросила она, и столько надежды было в ее глазах, что я даже на мгновение растерялась, но разум все же победил.

— Прости, — прошептала я, отводя глаза.

— Мама, за что? — удивилась она.

— Я не твоя мама, — все-таки призналась я.

— Нет, не говори так! — воскликнула она, крепко прижимаясь ко мне, — почему ты так говоришь?

— Пойми, — я присела на корточки, беря ее ладошки в свои, — я с радостью сказала бы, что ты моя дочь, если бы это было так, но, к сожалению, у меня нет такой милой девочки, как ты.

— Нет, нет, я не верю тебе, ты меня обманываешь!!! — не сдавалась она.

— Но зачем мне это делать?

— Не знаю… — задумалась она, перестав плакать.

— Вот то тоже, мне незачем тебе врать…

— Тогда, кто ты? Ангел? — снова загорелись ее глаза интересом.

— Что? С чего ты это взяла?

— Мне папа говорил, что на небесах живут ангелы, а мы же сейчас на небе, да? — сказала она, уже почти успокоившись.

— Нет, ты ошибаешься, я вовсе не ангел и мы с тобой сейчас не на небесах.

— Тогда что же это? — растерянно проговорила она.

— Это сон, тебе просто все это снится, — попыталась я объяснить ей.

— Сон? Нет, я не хочу, что бы это было сном. Ведь если я проснусь, то ты исчезнешь, и я больше тебя не увижу! А-а-а… — снова разревелась она.

— Ну, пожалуйста, ну не плач, — успокаивала я ее, обнимая. — Если перестанешь плакать, я тебе открою один большой секрет?

— Правда? Какой? — спросила она, хлюпая носом.

— А ты обещаешь мне больше не реветь?

— Да, — закивала она головой, вытирая краем платья слезы.

— На самом деле, это необычный сон, — таинственным голосом прошептала я, она заинтересованно подняла на меня глаза. — Точно тебе говорю, он волшебный, и ты не просто так встретила меня.

— Так, значит, ты теперь будешь моей новой мамой! — воскликнула она.

«Эх, я совсем не это хотела ей сказать. Не думала, что она придет к такому выводу. Придется теперь…. М-да… я еще конечно пожалею об этом, но все же думаю так будет лучше».

— Да, можешь считать меня своей мамой, — согласилась я, гладя ее по волосам.

— Ура! — радостно запрыгала она вокруг меня. — У меня теперь есть мама!

— Да у тебя есть мама, и твою новую маму зовут Катя, а как же у нас зовут дочку? — спросила я, подхватывая ее и кружась с ней. Она радостно засмеялась.

— Мальневия, но папа зовет меня Кудряшка, ты тоже зови меня так.

— Хорошо. А где же живет Кудряшка и как она очутилась здесь?

— Я живу во дворце с папой и братиком, ты же тоже теперь будешь жить с нами?

— Боюсь, что нет, — вздохнула я, опуская ее.

— Но ведь ты сказала…

— Я не отказываюсь от своих слов, я буду твоей мамой, только мне нужно помочь одной моей подруге, — видя, что она сейчас опять заплачет, я быстро добавила, — но как только я ей помогу я буду часто приходить к тебе в гости, обещаю.

— А долго ты будешь ей помогать?

— Не знаю, но поверь, я буду по тебе тоже очень скучать…. А сейчас расскажи мне подробно, как ты здесь оказалась и давно ли ты тут?

— Я не знаю… — начала она опять хлюпать носом.

— Ну не расстраивайся, я же с тобой, мы обязательно выберемся отсюда. Давай, расскажи мне по порядку, что было до того момента, как ты встретила меня.

— Я помню, что как всегда перед сном попросила у Пресветлой Матери, чтоб мне приснилась мама. Я уснула, и мне снился какой-то сон. Потом я неожиданно вспомнила, что хочу найти свою маму и вдруг оказалась в полной темноте. Мне стало страшно, я плакала и звала ее. Я умоляла ее, чтоб она пришла и забрала меня отсюда. Иногда мне казалось, что я слышу голоса совсем рядом, что кто-то меня зовет, но я не могла понять откуда они.

— А давно здесь этот туман?

— Нет, совсем недавно, когда я здесь только появилась, здесь было очень темно, через некоторое время все стало постепенно сереть, а что?

— Ничего, просто нам нужно как можно скорее уходить отсюда.

— Пошли, — сказала она, беря меня за руку.

— Подожди секундочку, — остановила я ее, пытаясь восстановить в памяти разговор с бабушкой, относительно нигде.

Мы сидели, устроившись в удобных креслах, сотканных из серой массы. Бабушка рассказывала, мне про устройство миров.

— Скажи, а то, где мы сейчас находимся, это тоже какой-то мир? — спросила я.

— Как бы тебе это объяснить, если честно, то твой вопрос поставил меня в тупик, — сказала она, набивая трубку табаком из небольшого кожаного мешочка, висящего у нее на поясе, — ходит много споров вокруг этого места. Одни считают, что это изначальный мир, из которого уже появились все остальные, другие считают его просто темнотой, которая связывает все миры…

— А ты что думаешь?

— Я? — затягиваясь и пуская дым колечками, задумалась она. — Честно не знаю, могу сказать лишь, что это одно из самых опасных мест, которые я знаю.

— Но почему? Здесь же ничего нет, не понимаю…

— Вот именно, возможно ты еще не знаешь, но люди здесь частенько погибают.

— Но как? Из-за чего?

— Они растворяются в тумане.

— В каком еще тумане? — испугано стала я озираться по сторонам, вглядываясь в темноту, бабушка смотрела-смотрела на меня, а потом звонко рассмеялась.

— Не бойся, ты его сейчас не увидишь. Можешь подождать здесь трое суток, тогда он появится, вот только боюсь тогда уж точно без меня ты не сможешь перейти в реальность, и то только в мою.

— Да о чем ты? Не люблю, когда ты так говоришь загадками, расскажи все по порядку, — взмолилась я.

— Ладно, слушай внимательно и запоминай, может это тебе когда-нибудь и пригодится. Существует так называемый эффект искажения нигде. Он заключается в том, что человек не может очень долго находиться здесь. Первые сутки все как обычно, темнота, да и только и можно спокойно вернуться в реальность, то есть просто проснуться, захотев этого. На вторые сутки душа начинает сливаться с окружающим пространством, и оно начинает становиться серым, человек оказывается в сером нигде. Из него можно выбраться, но нужно иметь очень большую силу волю. Люди из реальности, их уже практически не слышно. Если в первый день, ты отчетливо слышишь, когда они начинают тебя будить, слышно так же будильник, то в сером ты будильник уже не услышишь, голоса, тебя зовущие, тоже почти не слышны и чтоб проснуться, надо этого очень сильно захотеть. На третьи, последние сутки появляется туман, человек уже сам никак не может вернуться, один из миллиона обладающий даром сможет сам проснуться. Остальных можно только насильственно вытащить, даже можно сказать вырвать из лап нигде.

— А как это сделать, ну вернуть его назад, если человек оказался в тумане?

— Девочка моя, не вздумай даже помышлять об этом, это очень опасно, не думаю, что это будет того стоить, — посмотрела она на меня так, что я поежилась.

— Но все же, я хочу знать, на всякий случай, мало ли что может в жизни приключится, — произнесла я, выдержав ее взгляд.

— Это сложный ритуал, не каждому под силу провести его. Иногда это заканчивается смертью обоих сторон. Но даже если ты спасешь попавшего в туман, не факт что ты не умрешь вскоре сама.

— Это почему?

— Давай я отвечу на этот вопрос в конце, а сейчас расскажу про сам ритуал.

— Хорошо, — кивнула я ей в ответ.

«Сейчас, как раз тот крайний случай, когда мне придется совершить этот ритуал. Девочке повезло, я, наверное, не далеко от нее нахожусь в реальности, что она смогла до меня докричаться, на такой-то стадии. Еще каких-то часов пять-семь и она просто растворилась бы в тумане, потеряв себя, навсегда. Надо спешить, как там бабушка говорила, надо отдать человеку, попавшему в туман нигде предмет принадлежащий тому, кто хочет его спасти. Так предмет… Что бы ей отдать…». Задумавшись, я поднесла руку ко лбу «как я могла забыть про диадему, вот она и подойдет».

— Кудряшка, я сейчас надену на тебя свою диадему, ни в коем случае ее не снимай и никому не отдавай, поняла?

— Да, я буду беречь твой подарок, — закивала она головой.

— Ты не поняла, это не подарок, я даю ее тебе на время, прости, но тебе придется ее мне отдать назад, когда мы выберемся отсюда. Если ты не вернешь ее мне через неделю, я погибну, и больше ты меня никогда не увидишь… — пояснила я, надевая на нее свою диадему.

— Да, да, конечно я верну ее, — заверила она меня.

— Значит, договорились, а теперь слушай меня внимательно. Я сейчас уйду, совсем на чуть-чуть…

— Нет! — опять вцепилась она в меня, не дав продолжить. — Не бросай меня, пожалуйста, не оставляй меня здесь одну, прошу тебя! Мне страшно!

— Солнышко, не бойся, — погладила я ее по голове, — это на короткое время, просто я никак не смогу тебя спасти, если буду рядом здесь с тобой. Ты же не хочешь умереть и никогда больше не увидеть папу, брата и меня?

— Нет, — проговорила она, размазывая кулачками слезы по щекам.

— Ну, вот видишь, чтоб этого не произошло, тебе нужно будет преодолеть свой страх и побыть здесь немного одной. Договорились? — она кивнула, всхлипнув. — Вот и славно. А теперь слушай меня внимательно. Через некоторое время, как только я уйду отсюда, ты услышишь мой голос, он будет звать тебя по имени. Пожалуйста, закрой тогда глаза и представь, что держишь меня за руку, когда почувствуешь, что я действительно держу тебя за руку, то изо всех сил захоти проснуться и увидеть меня рядом с собой. Только, пожалуйста, при этом не открывай глаза, если ты их откроешь, то мы с тобой обе погибнем. Тебе все ясно?

— Да, я все поняла. У нас же все получится?

— Конечно, по-другому и быть не может. Главное не бойся и ни в коем случае не открывай глаза, после того как услышишь свое имя и как почувствуешь свою ладонь в моей, — я обняла ее, поцеловав на прощанье.

«Как же я рискую, если бабушка узнает про это. Она же устроит мне такую взбучку, мало не покажется. Хоть шансы малы, но я верю, что мне удастся до нее докричаться. А если она меня не услышит и ее поглотит нигде? То диадема, которую я ей дала, потянет меня за собой, и я тоже растворюсь. Нет, так не случится! Хватит об этом думать, у нас все получится, я в это верю! А теперь просыпаемся».

Я открыла глаза. Звезды начали уже меркнуть, «значит скоро утро, надо спешить». Я огляделась, Ворда уже не было, Али же спал, зарывшись в подушки, «вот и славненько, не надо, чтоб они это видели, а то подумают еще неизвестно что обо мне. Теперь главное уйти подальше, чтоб Али не проснулся. А еще мне понадобиться помощь Ланы».

Я поднялась и направилась вглубь сада. Через некоторое время я нашла небольшую поляну, окруженную деревьям. Решив, что это место идеально подойдет для ритуала, я перешла в сознание. Как я и думала Лана и Яло крепко спали.

«Главное Яло не разбудить, он будет меня только отвлекать, я его конечно очень люблю, но сейчас не тот случай, слишком многое поставлено на карту».

— Лана, проснись, пожалуйста, — позвала я ее, она открыла глаза, — тсс… не разбуди Яло, — прошептала я, прижимая палец к губам.

— Что? Уже утро? — спросила она, так же шепотом.

— Нет, но мне нужна твоя помощь, я потом тебе все объясню, пожалуйста, только тихо.

— Да хорошо, — сказала она, аккуратно поднимаясь. Неожиданно Яло зашевелился. Мы замерли, он причмокнул губами и дальше засопел. Мы облегченно вздохнули. Лана наконец встала и мы отошли с ней на другой край поляны, — так что случилось? Чем я могу тебе помочь? — спросила она, обеспокоенно смотря на меня.

— Мне нужен острый нож, так же соль и сахар, по небольшому мешочку.

— Зачем тебе это? — удивилась она.

— Да так, хочу спасти одну маленькую девочку, — она открыла, было, рот, но я не дала ей возможности и слова вставить, продолжив, — все подробности потом! И еще, все, что я у тебя попросила, мне это надо в реальность.

— Ладно, сейчас все будет.

— Спасибо и еще Лан, я тебя очень прошу. Пока я не вернусь, ни в коем случае не открывай свою дверь в реальность, это может помешать мне и навредить тебе.

— Неужели так все серьезно? — с подозрением посмотрела она на меня.

— Да нет, что ты, пустяковое дело, просто на всякий случай. Ну, я пошла. Скоро буду! — сказала я, переходя в реальность.

«Так, сейчас мне надо сделать с помощью сахара и соли два круга, круг внешний из сахара, надо сделать его большим, а в нем круг из соли, главное, что бы я в нем смогла поместиться. Как же неудобно, когда у тебя вместо рук копыта». Кое-как прорезав дыру ножом, я взяла мешок с сахаром в зубы и пошла с ним по кругу, то же самое я проделала и с мешком соли, через некоторое время все было готово, получился так сказать двойной круг.

Я легла в центр кругов, закрыла глаза, и погрузилась в сон. Снова оказавшись в нигде, я закричала что было сил — Мальневия! Кудряшка! Я уже близко! Помни ни при каких обстоятельствах не открывай глаза!

Надеясь, что она меня услышала, я представила свою диадему и тут же в темноте появилась светящаяся нить, она связывала меня с моей диадемой и соответственно Кудряшкой тоже.

Я начала тянуть за нее, но она оказалась очень тонкой и постоянно норовила выскользнуть, пару раз ей это удавалось, при этом на моих ладонях осталось несколько царапин. Прошло немного времени, и я поняла, что если я и дальше буду продолжать в том же духе, то я не успею до рассвета. На мгновение я остановилась, ища решение возникшей проблемы. «Было бы легче, если бы у меня было что-то, на что я могла бы эту нить наматывать, но кроме меня, здесь ничего нет, а может наматывать ее на руку». Сделав пару витков, я взвыла от боли, нитка оказалась очень тонкой и она врезалась мне в кожу, оставляя на ней порезы, из которых тут же закапала кровь. Но другого выхода я не видела, поэтому сжав посильнее зубы, я продолжила наматывать нить на руку. Я ощущала, что с каждым витком груз на противоположной стороне увеличивается. Я уже почти не чувствовала руки. «А-а-а! Как же больно! На том конце что? Целая тонна? Не думала, что будет так сложно!» Слезы текли ручьями, застилая глаза, я закусила губы, чтобы не кричать. А нитке не было видно ни конца ни края. «Да господи, когда же она уже закончится! Неужели у меня не получится? Но тогда…я умру…. Нет!!! Я не хочу! Я столько еще не увидела, не сделала!» Я остановилась, падая на колени, нитка, почувствовав слабину, натянулась, казалось еще чуть-чуть, и она сработает как пружина, утянув меня за собой. «Если я не встану, то проиграю. Если я проиграю, то умру…. Умирать? Не дождетесь!» Я рассмеялась, сбрасывая напряжение и боль. «Сдаваться? И не мечтайте! Не для того я терпела столько! Да, больно, но я еще жива, а значит все в моих руках!» Во мне просыпалась злость на свою слабость, и я поняла, что не проиграю. Я встала, да, меня шатало, но я постаралась вспомнить все, что мне нравилось в моей жизни, тем самым отвлекая себя от мысли о боли. Прошло еще немного времени, каждая секунда казалась мне вечностью. И тут пространство вокруг меня пошло волнами, оно стало, как будто натягиваться. «Осталось совсем немного, скоро я смогу отдохнуть» пыталась я подбодрить себя. У меня закружилась голова, и стало подташнивать. «Нет… пожалуйста, только бы не потерять сознание! Это же конец всему!». Я подняла глаза пытаясь сфокусировать взгляд, все плыло, но я смогла увидеть невдалеке маленькую звездочку. Я сделала виток и звездочка приблизилась. Я поняла, что это Кудряшка и обнадеженная тем, что это все скоро закончится, уже почти не обращала внимания на боль. И вот, наконец, я увидела Кудряшку, она стояла с закрытыми глазами, еще чуть-чуть и ее изображение поддернутое рябью приблизилось ко мне на расстоянии вытянутой руки.

— Сладкая смерть огради! — выкрикнула я. Вокруг меня тут же закружился сахар, он светился, рябь пропала, Кудряшка стала реальной и я смогла взять ее за руку. Мы оказались в светящейся сфере из сахара.

— Горькая смерть верни! — прокричала я.

Тут же вокруг нас закружились кристаллики соли, они сверкали, и казалось, что мы находимся в эпицентре бури из звезд.

«Кудряшка, чего же ты ждешь?! Давай уже просыпайся! Я не смогу долго поддерживать этот вихрь!». Вдруг кристаллики замерли на мгновение, а потом понеслись на Кудряшку, как только они врезались в нее, она вспыхнула ярким светом и пропала. Сфера из светящегося сахара разлетелась, и я осталась одна в темноте нигде.

— Я хочу проснуться, — из последних сил прошептала я.

— У меня получилось, — с облегчением вымолвила я, лежа посреди двух выжженных кругов, сахар и соль превратились в угольки. Я посмотрела на утреннее небо. Оно было серо-голубое, без единого облачка, на востоке начинало уже розоветь. «Как же все-таки здорово жить!» На душе было чувство эйфории. «Я сделала это! Я спасла ее. Но, как, же хочется спать! Сейчас полежу пять минуточек с закрытыми глазами и перейду в сознание…» Я прикрыла глаза и стала проваливаться в сон. «Нет! Так не пойдет!» — очнулась я и заставила себя произнести слово перехода. Оказавшись в сознании, я упала как подкошенная на траву. Последнее, что я запомнила, это расширенные от ужаса глаза Ланы.