"Ты дура. Приключения продолжаются!" - читать интересную книгу автора (Белова Елена)

Глава 21

Кажется, при виде зелено-голубого улова оторопь взяла не только меня, но и чокнутого чародея Ставинне. Черный маг уставился на нежданную замену, будто вместо Гаэли в сетке болтался суперядовитый змей дикой раскраски или говорящие штаны. Ох и глаза… смотрит, как папа — на мою знакомую, сатанистку Данку, которая прошлым летом пришла ко мне хвастаться продвинутым пирсингом и суперпластикой. Она под черта закосить решила тогда, ну вот и сделала себе рожки, контактные линзы с желтыми зрачками и хвостик прилепила. Папу чуть инфаркт не хватил, когда он застал меня и Данку у бассейна — она как раз нацепила накладные клыки, все решала, делать ей такие зубы навсегда или так, вставным протезом обойтись. Ой че было… Выражение лица у папы было ну в точности такое: злость и непонимание — ну как у него такое могло случиться?

Он смотрел, и губы у него нехорошо подергивались. Но мне почему-то уже не было так страшно. Рика тут нет. Этот маг чернушный до него не добрался. И дед ведь свалился сюда не просто так. Ковен наверняка отыскал нас и место засек.

Все наладится!

Сетка качнулась.

— Ну? — ворчливо поинтересовался лапчатый дедушка. — Мне долго так висеть? Кстати, Ставинне, чтобы ты не задавался напрасными надеждами, сообщаю: этот поиск активировал лично я, в полном одиночестве, причем оставил коллегам записку, куда и зачем отправляюсь. Никто сюда больше не отправится, Ставинне. Никто. Не будет тебе на алтарь подпитки.

В горле мага что-то заклокотало. Балконные перила заскрипели…

— Драх аттара!

— И тебе того же, — довольно зло ответил лягух. Зло, но довольно так… Не понимаю. Но и встревать с вопросами не полезу. Ну их с их магическими заморочками.

— Ты… ты думаешь, это пройдет тебе безнаказанно?!

— А тебе? — ох и злой сейчас голос у Гаэли. — Алтарь, небось, уже распалил? Не поторопился ли?

— Чтоб ты сдох! — яростно прошипел Ставинне. И… ушел! Просто взял и ушел, представляете?

А Гаэли шумно шлепнулся мне на спину. Ой! Осторожно! Я еле успела выставить крыло — притормозить притормозила, а поймать не смогла. Лягух прокувыркался по моему крылу и тяжело плюхнулся об пол. — я с трудом повернула шею — не врезаться бы в самом деле головой в балкончик… Присмотрелась.

— Эй, ты цел?

— Такие-то и такие черные маги! — с чувством высказался лягух, потирая пострадавшие части тела. — Хрызаппу мраз быбыдрых.

Я перевела… и восхитилась. Умеет выражаться дедушка.

— Ничего себе…

— Ладно, пусть их. Са… э-э… леди Александра, вы целы?

Я заулыбалась. Конечно, мало радости, что в ловушке вместе с тобой сидит кто-то еще, но… но как-то все ж таки легче. Вряд ли Гаэли сможет реально прищемить хвост черному магу. Вряд ли он сможет меня вытащить отсюда. Ну, по крайней мере, на это пока не похоже… Но явился же. А может, все ж таки случайно? И где, интересно, Рик?

— Нормально я. Дед… в смысле, мастер Гаэли, вы-то как сюда попали?

Жаб поерошил бороду:

— Ну… а кто еще-то? Леди Александра, несмотря на ваше чрезвычайно легкомысленное поведение, не могли же мы просто вас бросить? В одиночестве?

Блин. Ну вот опять! Легкомысленное поведение! Нет, ну я и так знаю, что протупила, чего лишний раз напоминать… и так на душе скребут пантеры. Ставинне этот с его алтарями и крысохомяк… чтоб им обоим напополам треснуть.

— Да что я… на вид ноут как ноут…

Жаб неодобрительно скосил на меня черный глаз:

— Не знаю, что такое ноут, леди Александра, но столько слыша о коварстве пресловутых черных магов… неужели вы не могли хотя призадуматься, насколько неуместен там этот предмет? Ковен сейчас… эх, да что говорить!

У-у, чувствую, не дожить мне до жертвоприношения. Завоспитывает меня дед насмерть!

— А сами-то. Сами тоже загремели…

— Не загремел, — поправил дед. Не загремел, а меня отправили, потому что облик как раз подходящий. В жертву Нижней сфере, как правило, не приносят лягухов и прочих… э-э… существ вне перечня разумных рас, — и жаб довольно бодро запрыгал вокруг меня, осматривая стенки тюрьмы, мои лапы-крылья, балконы опустевшие (разнокалиберная команда с них куда-то делась) и доставая меня вопросами.

— Голова не болит? Не кружится? Ставинне кровь не брал? Чешую не трогал? А покажите спину. А с хвостом что? А что он сказал? А еще? А еще? А…

На двадцатом вопросе я уже почти согласна была на одиночную камеру, а если дед продолжит в том же темпе, то на жертвоприношение. На том свете, по крайней мере, будет тихо…

— Да, кстати… — дед, по ощущениям, сидел уже на шее у самого уха. И забормотал в это самое ухо, — Александра, я тебе здесь, у челюсти, прикрепил комок такой… будет миг, слизнешь. Желательно, в полном одиночестве. Тихо, — и не меняя интонации — Так, говорите, голова кружится?!

А? Какой комок?! Я уже варежку раскрыла, спросить… но дед меня за это самое ухо так дернул, что я заткнулась намертво.

— Я спрашиваю, голова кружится? — нудно переспросил жаб.

А? Да он что, совсем с катушек сле… а-а-а. Все, дошло. Я снова прищурилась, «подметая» взглядом камеру. И выцепила движение — не на том балконе, где Ставинне был, а сбоку, почти невидное — мелькнул рыжий хвост пропал.

Нас подслушивают, значит. Крысохомяк, что ему на хвост кто-нибудь наступил! Дракон, к примеру! При случае, кстати, стоит попробовать. Вот же невезуха! Сначала в плен загремела (по собственной дурости, блин!), потом вместо Рика мне на спину свалился воспитательный Гаэли (хотя нет, Рик пусть остается там, где он есть, целей будет), а теперь вот, даже с Гаэли толком не поговоришь — потому что эта скотина директорская еще и подслушивает. Стучать готовится. Ах, чтоб тебя…

Я теперь и не узнаю, как все-таки ковен нас отсюда вытаскивать собирается. Он же собирается, так?

Ну… должен ведь?

Не знаю, кто скорей пожалел о том, что оказался тут и в такой компании: дед, которого я заклевала вопросами, я сама, которой Гаэли в ответ нес полную заумь или шпионистый крысохомяк, который выслушивал всю эту фигню.

Вместо самого интересного (где Рик и получится ли у мага принести нас в жертву) дедуля длинно и нудно излагал мне историю Черных войн.

— В 3445 году от поименования мира, дорогая Александра…

— От чего?

Дед привычно скорчил недовольную рожицу:

— От поименования! Вот ваш мир как зовут? Хотя не будет об этом… Кто вашему миру название дал?

— Понятия не имею…

— О боги… Так вот, сотворив мир, боги некоторое время (от тридцати до ста лет) его не трогают. Мир созревает. А когда он созрел и оформился, боги возвращаются нарекают ему имя, обычно по его м-м-м… особенностям. Этот год становится точкой отсчета. Началом летоисчисления, так сказать. И, соответственно, началом истории. И так вот, в 3445 году от поименования мира талантливый, но судя по всему, весьма беззаботный маг, смог установить существование некоей нижней сферы и (венец безответственности) — открыл туда проход! Последствия были печальны. Во-первых, на месте контакта произошло стихийное возмущение, и землетрясением разрушило весьма обширную территорию. Во-вторых, кроме энергии, из этого сопряжения вырвалось несколько десятков темных сущностей. Затрудняюсь конкретно описать вам эти существа, леди Александра, поскольку их уже истребили (с огромными усилиями, надо сказать), но судя по всему, они могли менять облик, представая в любом обличье — от дракона до обычного человека и отличались редкостной злобой и прожорливостью. А в-третьих, часть энергии впитал в себя тот самый бестолковый юнец, в одночасье став самым могучим на тот момент магом. Резкое увеличение энергетического потенциала не прошло бесследно: характер мага стремительно менялся в худшую сторону, и талантливый молодой человек на глазах обретал несвойственный ему ранее эгоизм, злонравие и агрессивность. А когда он узнал, что у слуг и гостей его дома тоже стали проявляться яркие магические таланты, то пришел в ярость… и пролилась первая кровь. К тому времени он, однако, успел поделиться своим опасным опытом со многими другими, и проходы стали открываться один за другим, к счастью, уже не такие разрушительные. Количество таких магов (перепуганные соседи к тому времени уже назвали их черными) резко увеличилось и продолжало расти — маги всегда мечтают о большей силе, знаете ли…

Странно, но несмотря на кучу ученых слов, не уснула. Наоборот, сначала злясь на этого «жабопедагога», потом я заинтересовалась. Оказывается, Гаэли умеет интересно рассказывать! Что ж он раньше это от меня прятал?

— А дальше?

— Дальше было плохо. Сначала черные стали быстро завоевывать себе троны — увы, их энергия на тот момент была несопоставима с… тогда Ковен не умел воевать. Не умел применять магию в военных целях. И не смог оказать новоявленным владыкам достойного отпора. А потом, когда обитаемые земли вместе с людьми были поделены, а уцелевшие маги оказались вынуждены скрываться, все пошло еще хуже.

Выяснилось, что сила, дарованная нижней сферой, имеет временные ограничения. — Гаэли зачем-то глянул на балкон, — Со временем она идет на спад, и необходимо пополнять запас, принося новые жертвы. Также выяснилось, что сфера открывается с ограничениями. Словом, среди черных магов сначала пошли глухие разногласия… а затем они переросли в настоящие войны. Из-за земель, из-за людей, из-за того, у кого силы больше… Они все чаще обращались к Нижней Сфере… и все больше жертвовали, в том числе, и частью себя. Ведь при контакте необходимо отдать часть себя — или заместить на черноту. Быстро сходили с ума… Можешь представить, что тогда творилось?

Да уж… Я поежилась. Даже представлять не хочется. Куча черных психопатов, и все с манией убийства.

— Страшное было время — леса горели, моря бурлили, землю трясло… города замирали. Представляешь, солнечный день, город, люди на улицах… и вдруг все замирает. А очнешься — и рядом нет родных или друзей. Вот только рядом стояли — и пропали. Очередной маг решил отобрать себе запасец для алтаря. Кончилось все довольно предсказуемо. Некий маг… а может, маги… может, целая группа (точных записей не сохранилось) словом, кто-то задумал стать единственным владыкой. Истребить всех. И начался черный мор. Люди не-маги болели мало, скрывающиеся маги — посильнее, но тоже умеренно. А вот черных выкосило. Ох, и покорежило тогда мир. Горы под землю уходили… Там, где раньше были два процветающих королевства — пустыня, на другом материке наросли такие сумасшедшие джунгли, что мы туда пока не лезем.

Ну а когда все более менее пришло в норму, Ковен потихоньку встал на ноги… Открыл университет, изменил систему воспитания магов. И запретил все упоминания о ритуалах черных.

— Как же Ставинне их узнал?

Дед расстроенно присел, заводил лапкой по полу, как Рик, когда собирался почертить на песке какие-то контуры-формулы. И снова — взгляд на балкон.

— Узнал как-то. На практике, судя по позднейшим расспросам. Каким чудом выжил тот полусумасшедший черный чародей, мы так и не узнали, и где он прятался все это время… Но, к сожалению, он оказался настолько в уме, чтобы помнить подробности ритуала и обучить юношу. Эх, молодежь…

Вот мы в наши годы…

И старикан, как-то разом растеряв всю страсть, погрузился в какой-то удивительно нудный рассказ о том, как он в молодости тоже был легкомысленным и тоже не понимал всю необходимость соблюдения долга и ответственности, и вообразите себе, леди Александра, даже травы без присмотра бросал. Крайне неразумное и прискоровно… нет, как-то не так… прискорбно несолидное поведение. И сердце преисполняется горечи при воспоминаниях о…

— Александра! Александра, проснись, быстро, пока он не вернулся…

Я дернулась, спешно открывая глаза. А? Что? Где я?! И когда заснуть успела?

Лягух чуть подпрыгнул перед моей головой — внимание привлекал. И зашептал, тихо-тихо, поглядывая то на меня, то на балконы.

— Александра, слушай. Держись, помощь идет. Слышишь? Помощь будет, только держись и ни на что не соглашайся. Поняла? И Ставинне ничего не говори. Ничего. Ты ничего не знаешь… Ты ничего не знаешь, запомни!

Что? Помощь? Какая помощь? И что я не знаю? В смысле я знаю, что я ничего не знаю, но что именно я не знаю?

Времени спросить у меня не было.

— Идут, — вдруг шепнул жаб, шустро отскочил к стене и абсолютно прежним, нудным тоном продолжил вешать мне на хохолок спагетти:

— Так вот, понимаете ли, истинный маг…

Заскрипела дверь. В камеру вошло три человека.

— Ты идешь с нами.

Я и рыкнуть не успела — а дедуля уже у дверей оказался. Сам пошел, сам, что ж такое… На меня глянул, подбородок тронул…и все, нет его.

— Эй! — спохватилась я. — Эй, а ну стойте! Эй!

Тишина в ответ.

Я занервничала. Куда это его утащили? Зачем? Ой, что-то мне кажется, не для того, чтоб вручить корону на конкурсе красоты или внести в «Редкие виды Лесогорья». Блин! Что делать?

Так, пробиться мне отсюда без пламени — шансов никаких, пуститься на какие-то хитрости — не с кем. Не со стенками ж хитрить. Так. Мозги уже кипят. А что делать? Гаэли уходил — на смолку намекал, похоже. Неужели та сама? Островная? Смолка… Смолка… попробовать, что ли? Пока одна. А если…

— Поговорим, Александра? — проклятый морозный голос снова напрочь разрезал мои мысли.

Явился.

На этот раз собрать-поставить защиту получилось слету. Хотя защита у меня, конечно, хиленькая. Не умею я пока основательно. Зато быстро. С перепугу, наверное. И как-то сразу камера показалась теснее, стенки холоднее и воздух такой знобкий стал воздух, Ох и нехороший настрой у этого мага. Глаза прямо шкуру прожигают. Что-то изменилось с того момента, как он ушел. Что-то не так.

— Ну… как вам мое гостеприимство?

Хороший такой вопросик. Прямо страшновато. Впечатление, что кот навис над мышкой и вежливенько так интересуется, что ей больше нравится — мышеловка или когти? Да я знаю, что это смешно. Он меньше меня в сотню раз, но все равно.

— Вы не хотите со мной разговаривать? — а голос какой злющий.

Я опомнилась. Как от того самого камушка по хвосту. Нет, я что, так и буду из себя манекен изображать? Так, Саша, ну-ка быстро себя в лапки и соображай мозгами. Ну или чем придется. Первое: не злить этого психа. Второе: постараться разузнать, что он такое задумал. И чего это он хочет от Гаэли, скотина. Третье: вызнать, как бы смыться отсюда. Не разозлить при этом психа. Четвертое: потянуть время, чтоб пришла та помощь, про которую я не знаю. Пятое — не проболтаться о том, о чем я вроде как не знаю. Шестое… не разозлить психа. Тьфу ты, привязалось. Ну, как там правильно разговаривать с психами? Слышала же когда-то. Охранник объяснял. Не плакать, не показывать, что боишься, говорить спокойно и уважительно. Ладно. Ладно, счас я…

— Спасибо. Очень… — что там может понравиться психу? А, ну да, — Очень все по-хитрому устроено. Не выберешься.

Остальные словечки, про то, сколько он это придумывал и где именно, я проглотила. Не сейчас, не сейчас.

Кажется, не очень сработало. Ставинне глубоко вздохнул, и глаза его засветились. Хищно так.

— О-о… я долго продумывал каждую деталь, мышка. Очень долго. Я планировал каждую мелочь. Каждую часть обстановки. Каждое заклинание, которое я на тебя наложу. Каждый стон этого наглого мальчишки, твоего патрона…

Что? Он про Рика? Ах ты, сволочь! Страх как рукой сняло. Я вдруг поймала себя на том, что прицеливаюсь — дотянется ли хвост до балкона, если хлестануть от души?

— Но я готов отказаться от своих планов, — сквозь шум в ушах дошли до меня слова Ставинне. — По крайней мере, в отношении тебя.

Я придержала хвост.

— Что?

— Тебя я готов простить. Почти. Ты просто дура. Глупая девчонка из ненормального мира. Извращенного, безумного. Ты не представляла, что делаешь. Не так ли? Ты даже не задала граничных параметров, глупая мышка. Знаешь, где я оказался, дурочка? В мире великанов. Больших тупых великанов, которые меня даже заметить не могли! Конечно, передвигаться по великаньим частям тела не слишком удобно и далеко не приятно. Ощущаешь себя ничтожным клопом, блохой на… на… — колдун стиснул зубы, и снова в глазах заплясал сумасшедший огонек. — Но в сравнении с твоим настоящим пожеланием можно считать, что мне повезло. А? Я жив, и смог набрать энергии на возвращение. И крыску ты так вовремя перенесла… Так что я подарю тебе жизнь… при условии, что ты сама уберешься в свой мир и больше не вернешься.

Камень пола чуть хрустнул под моими когтями.

— И все?

— Почти.

Врет и не краснеет. Вот так я и поверила, что после всего он меня отпустит. Разве что на тот свет.

— Вот чему меня научил папа, так это не подписывать бланки без текста. Детали, будьте добры.

Ставинне почему-то молчит. Прожигает меня своими глазами и молчит. А мне что-то почти не страшно. Почти. Может, меня греет смола — тот теплый комок, что успел прилепить Гаэли. Может, то, что я не одна и знаю — скоро придет помощь.

— Детали… — голос чародея заметно похолодал. — Если вас интересуют детали, то они таковы: мне нужна драконья жизнь. Чтобы набрать достаточно силы для моих планов.

Вот и приехали…

— Вы должны приманить сюда кого-то из своих соплеменников. Я знаю, вы можете.

С… с… Скотина! Ох, как я горячо жалела, что рядом никого нет из «нестабильных колдунов». Ну таких, с выплеском. На этот раз я б точно знала, куда послать этого гада. Чтоб не вылез больше никогда!

— Мне безразлично, какого пола и возраста будет этот дракон, с помощью «уз» я свяжу любого, — продолжал пока никуда не посланный маг, — Важно другое. Как только он окажется на алтаре и я смогу зачерпнуть достаточно энергии, я возвращаю вам ваш первоначальный облик и отправляю назад.

— И все?

— Все.

— Ничего больше не надо?

— От вас — нет.

— Да неужееееели? — медово пропела я, — А я ведь могу не только драконов позвать! Хотите — еще паучков позову? Хотя куда, у вас и так мозги хорошо заплетенные. Хотите — заквак болотных? Только зонтик купите, а то они так плюются. А еще можно пригласить…

— Заткнись, дура!

— Сам дурак!

— Ты пожалеешь. Ты пожалеешь, поняла? — маг подался вперед, шипя, как потревоженный удав. — Сама ляжешь на алтарь, и не надейся умереть быстро! Безмозглая кфыта! Могла б жить спокойно в своей семье богатой, жить без забот, а теперь… Стоит оно того? Стоит? Дура!

У меня в глазах потемнело. Да, наверное. Наверное, дура. Если смотреть его глазами. Его и таких как он. Подумаешь, проблема, подманить дракона — раз-два и порядок! И можно снова домой, к безлимитным карточкам, к модельным показам, к яхте… к ворохам шмоток, грудам сумочек, горам туфель и кучам драгоценностей! К моим тридцати с чем-то шубам и манто. К телячьим глазам и мускулам ручных красавцев! И за все это сущая мелочь, — подумаешь, дракона подманить. Заплатить чьей-то жизнью…

— А теперь меня послушай. — мой голос почти зазвенел, не по-драконьи совсем, — Дура б я была, если б согласилась! Человек своих не сдает! Если он, конечно, человеком остаться хочет, а не крысой! Понял? Понял?! Так что… сам дурак.

Только когда он ушел, на прощанье пообещав запустить алтарь как можно быстрее, я вспомнила про свои планы насчет хитрости и вежливости. И бессильно легла на пол. Хвост неудобно изогнулся, лапы уперлись в стенки, но мне было не до того. Саш… ну что ты творишь?.. Неужели нельзя было придержать нрав? Поломаться для приличия, дать себя поуговаривать, попросить время на «подумать», а? Время потянуть…

Вот же и правда… дура.

Что ж теперь делать?

Я нащупала смолку. Интересно, сколько времени понадобится, чтобы превратиться на этот раз? В прошлый — примерно часа четыре. Или пять. Значит, надо ее жевать сейчас, пока время еще есть. Есть надежда выбраться. А то… воображение нарисовало картину, как я вдруг превращаюсь прямо на алтаре, вспархиваю с черного камня и радостно машу крылышками оторопевшему колдуну. А он ловит меня сачком. Тьфу, быбыдрых твою, ерунда какая в голову лезет!

Так, смолка… смолка… Я подняла коготь почище, сцарапнуть застывший камушек и вдруг замерла.

А Гаэли?

Где он, а? Зачем его уволокли? И вернется ли он? И если я превращусь, а деда в это время вернут в камеру, что будет? Меня не найдут, и… и что? Ставинне взъярится. Тогда дед просто не доживет до обещанной помощи. Может, лучше превращаться попозже, когда его приведут? Я тогда смогу… ну, может быть смогу ему помочь. Освободить. Знаю я, что крылатая мышка не сможет унести на крыльях лягуха почти в человеческий рост. Знаю, но…

Но не могу же я просто его здесь бросить!

Когда она еще придет, та помощь.

Дед недаром мне смолу для превращения принес.

А если он уже… если его уже… тогда я теряю время.

Что ж делать, а?

Нельзя уходить. Нельзя.

Деда впихнули в камеру в тот момент, когда у меня, по ощущениям, мозги закипать начали. Ну а что? И то нельзя, и то невозможно, и так нехорошо. Выхода никакого…

Дверь скрипнула, и послышался нагловатый голос:

— Лови, ящерица! Ужин прибыл!

— Слышь ты, драконолюб, если тебе повезет, она тобой подзакусит…

— Пошли вы… — голос дела мне не понравился. Слишком… слишком тихий. Бесцветный. Вымотанный. Что это с ним такое?

Я низко-низко, до пола, наклонила голову и успела заметить, как блеснула у маленькой дверки золотая мантия. А потом в камеру пихнули Гаэли, и дверь захлопнулась.

— Га… начала я, — но жаб быстро покачал головой и плотно сжал губы. Совсем как Рик, когда молчать просил. Через полминуты третий, хрипловатый, голос осторожно посоветовал:

— Слышь, ты там… ты не вздумай и правда его съесть. Я это… я тебе счас чего-нить принесу: хлеба там, рыбы. Ты хлеб ешь?

Э-э… он всерьез? В животе что-то жадно буркнуло. Я-то от волнения про еду забыла, а вот у живота, кажется, были свои собственные уши.

— Да. И рыбу. Рыбу очень!

— Ладно, — вздохнул голос. — Минуточку погодь…

И он ушел. А Гаэли… Гаэли устало сполз по стене, словно его не держали ноги и посмотрел на меня блестящими глазами:

— Ты почему осталась?

Ну здрасте! После всего — и такой вопросик! За него же беспокоилась, а он… Я уже открыла рот, чтоб высказать пару слов о кое-чьей неблагодарности, но дед вдруг вздохнул, тяжело, устало, словно у него что-то сильно болело.

— Ладно, это неважно. Уходи сейчас. Быстрей, пока можешь.

— Фигушки. Вы как? Зачем вас утащили? И вообще, встали б вы оттуда. Давайте ко мне на крыло, я на спину подниму. Там все же теплее.

Но дед меня как не слышал:

— Александра, пойми, тебе надо уходить!

— А вы?

У лягуха дернулись губы, словно он что-то хотел сказать… но передумал.

— Я… неважно.

— Ага, неважно! А что я Рику скажу — так мол и так, я твоего учителя у колдуна оставила, да?

— Рик… Рикке не скажет вам ничего плохого… — как-то странно усмехнулся дед.

— А Радиликка? — я продолжал цепляться, сама не знаю почему. Все вроде правильно… дед специально пришел мне помочь. Так ведь? Надо кусануть эту смолу и сматываться, но… что-то все-таки неправильно.

— Ты должна уйти! Не знаю, что именно вынес Ставинне из беседы с тобой, но он заторопился. Ковен может не успеть… Понимаешь? Оптимальное время для пробоя послезавтра. в это время пик энергии, мы рассчитывали, что он подождет, захочет зачерпнуть по максимуму, если уж мага на алтарь не досталось… Но он не хочет ждать! Уходи, пока можешь, понимаешь?

Дед… ну ты подумай, что говоришь-то. Ну куда я уйду? Ты вредный и нудный, и от твоих нотаций иногда хочется стенку прошибить и удрать куда глаза глядят. Так все и есть. И я действительно до смерти боюсь этого психа с его алтарем… Это правда. А только уйти я не могу. Не знаю, почему. Не могу и все.

— Понимаю. Но не уйду. Я это… я… я еще не поела, вот!

— Александра…

— Я не уйду.

Дед как-то сразу смирился. Видно понял, что я не передумаю. Мы мрачно перекусили тем, что принес охранник на входе и принялись вместе ждать неизвестно чего. Помощи или жертвоприношения — что первым успеет…

Снова становилось темно — крохотные щелки под потолком, откуда лился свет, наливались фиолетовым… Вечер. Уже вечер.

Интересно, будет ли для нас утро.

Не знаю, куда все-таки вытаскивали Гаэли, но его ощутимо знобило. Я посадила его на спину, у крыла, погреться, но видно, дело было не только в температуре. Жаль, что не посмотришь, нет ли синяков — даже на ночном зрении мне такого не рассмотреть. Он все никак не мог улечься поудобнее, а когда наконец, улегся, попросил еле слышно:

— Не давай мне заснуть, Са… Александра.

— Расскажи что-нибудь. Отвлечемся…

— О чем?

— Ну например, про Ставинне. Почему он из Универа, а подался в черные маги. Я думала, теперешние маги нормальные.

Тихий вздох.

— Да… Но Ставинне… Ставинне, к сожалению, по происхождению маг, но из Тетне. Из довольно богатой семьи. Да и знатной, судя по замашкам. Но в этой стране отношение к магам… как бы это выразиться… неприязненное, мягко говоря. Когда у подростка проявился магический дар, ему пришлось бежать. Ковен нашел его и помог скрыться. Дал приют, возможность учиться, друзей… но, к сожалению, этого было мало. Ставинне тосковал по утраченному богатству и положению. Друзей у него не было — после первых же дружилок пошли недобрые слухи о том, что он норовит превратить «друзей» в прислугу. Наставники попробовали повлиять на него… и долгое время думал, что у них получилось. Эр Хонне стал хорошим товарищем и отличным магом. Так все полагали… Но оказывается, он лишь маскировался. Отлично маскировался… — голос лягуха подозрительно притих.

— Эй… Гаэли, вы в порядке?

— Неважно… — тихо проговорил лягух… Может, все же… Александра, они идут. Последний шанс. Пожалуйста…

Магов надо слушаться. Надо… Эх, с Риком не попрощалась. И с папой. Ох, он бы мне выдал за такое глупое упрямство… а главное за то, что попала в такую идиотскую западню. А мама… мама…

Надо было слушаться Гаэли. А, Гаэли? Ты молчишь. Я б на твоем месте обязательно сказала что-то вроде: говорили же тебе! А ты молчишь. Добрый… Расскажешь Рику потом, а? Если уцелеешь…

Такие мысли бродили голове, когда мое тело коснулось алтаря.

Ну да, алтаря.

Я зря думала, что дракона непросто уложить на алтарь. Просто. Очень легко засветить по нему серым шариком, липучим таким… и сразу лапы подламываются, а крылья бессильно никнут…а до алтаря оказывается близко так. Куда ближе, чем я думала.

Он прямо тут. И все, что я могу — смотреть и дышать. Ну еще чуть губами шевелить. В голове туман. Тоже, наверное, от серого шарика. Ох… А рядом шустрит, гадко прихихикивая, паршивец-крысохомяк.

Мерцают огни…

Ставинне зажигает их один за другим. Сначала по дальнему кругу — белый огонь вспыхивает и обтекает алтарь сияющей полоской.

..Вторая — уже желтая, чуть ближе.

..Третья еще ближе — оранжевые огоньки.

Красные. Зеленый. Салатовый… Синий… Сиреневый. Черный. Вы знали, что бывает черный огонь? И я не знала. Теперь буду знать. Недолго, правда…

Алтарь уже дрожит. Он словно отозвался на черный огонь. Камень потеплел и стал словно… я не знаю, как сказать… мягче, что ли? Словно тает подо мной…

— Сейчас… — хихикает хомяк, — Сейчас…

Сейчас. Неужели я сейчас… умру?

Так просто? У лапы вспызивает маленький огонек и впитывается в алтарь. Я плачу? Ага.

— Ставинне! — вдруг рвется в мои уши знакомый голос. — Ставинне, смотри!

Что? Что?! Нет… не может быть…

Голос Гаэли… это же не его! Не его, а… но этого же не может быть!

Державшие старика парни вдруг шарахнулись в стороны, дико рассматривая, как меняет цвет зелено-голубая шкурка. Быстро и очень заметно подтаяла борода… А потом облик Гаэли вдруг лопнул и сполз, как змеиная шкурка.

— Колдун! — охнул крыс.

— Ты! — прорычал Ставинне…

— Рик! — всхлипнула я, — Рик… Как?

Серые глаза остановились на мне…

— Ешь смолу, Александра! Немедленно!

Рик… Рик, ой, мамочка… Я почти улыбнулась. Пришел, пришел, за мной, спасать… Рик… Подождите, что он сказал? Смола? Какая смо…

Кажется, Ставинне тоже было интересно, какая. Он повернул голову в мою сторону, и…и…

Грохнуло.

Зашатались стены, закачался потолок, откуда-то посыпался песок и мелкие камушки, засыпая все вокруг… Белый дым мгновенно заполнил алтарный зал, спрятав меня от Ставинне и Златых мантий. И от поганца крыса. Ох, спасибо за это. Сейчас достанем эту смолу. Наверное. Если очень постараться. Рик, как же я… я же и шевельнуться не могу. Что бы ни было на том колючем сером шарике, который влепился мне в шкуру, работало оно как следует — единственное, что у меня кое-как шевелилось, это глаза. И губы — немного. И язык… совсем чуть-чуть.

Кха-кха-кха, да что ж за пыль такая?!

Из тумана послышался чей-то вскрик, голоса не разобрать, но я заторопилась. Скорей. Скорей, пока Рик тянет время. Давай же, шевелись, ну же!

Ох и странно я, наверное, смотрелась со стороны — дракон на алтаре, раскрыв пасть, болтает в воздухе языком и время от времени пытается его прикусывать. Ага, странное. Наверное, поэтому один из Златых, налетев в тумане на алтарь, глянул на меня дикими глазами и нырнул обратно, не попытавшись влепить пару добавочных шариков…

Давай же!

Рик, я сейчас… ты продержись только.

Мягкая, какая-то щекочуще-холодная волна снова прошла по алтарю, тронула живот и «лизнула» лапы. Фу, гадость! Я чуть не заорала, и, наверное, с перепугу смогла, наконец, шевельнуться. Яд на драконов действует не так уж долго, если его не добавлять…Ну-ка, ну-ка… время. Мне нужно время!

Но времени мне не дали.

Занятая своими проблемами, я не замечала, как редеет вокруг туман. А теперь он разорвался, и сразу стало светло. И холодно…

В зале куда-то исчез потолок и почти растаяли стены. Словно они были сделаны из песка или пепла, и теперь их просто унесло ветром. Твою косметичку, что тво… ой, нет! Рик!

Первое, что я увидела сквозь редкий туман — Рик. На полу… Путаница тонких цепочек обвивала его с ног до головы и не давала двинуться. А над ним стоял Ставинне.

Не знаю, откуда у меня силы взялись. Я повернула голову… и дохнула на свою лапу. Мне нужно мое тело. Мое, сильное. Я должна выжечь из себя этот яд, пока могу. Пока меня никто не видит. Надо же, всю жизнь обожала, чтобы на меня обращали внимание, а тут надо совсем наоборот. Да что за чушь в голову лезет!

Хохолок расправляется медленно-медленно. по капельке, пламя колеблется, довольно сильно припекая. Ничего, потерплю. Давай-давай, раз-два, раз-два… скорей. Избавлюсь от яда — может, смогу помочь. Раз-два…

— Ну а теперь побеседуем… — слышится неторопливый голос, который мне теперь в кошмарах сниться будет. — Рикке эль Тоннирэ. Как видишь, я не забыл твоего имени. Каждый день его повторял. Там, куда ты меня столь невежливо отправил. Я необычайно рад видеть тебя в моем новом приюте.

Он мягкими шагами обошел Рика и поднял руку. У стены вспыхнул синеватый огонь. Без всякий факелов, просто взял и вспыхнул. И завис в воздухе.

— Прими мои поздравления — давно уже никому не удавалось меня одурачить. Очень давно.

Еще один шар зажегся у стены.

— Облик жаба, надо же. Маска Гаэли… И мне даже в голову не пришло проверить! Ты явно способный. — еще шар, — Может, я действительно дам тебе шанс. Оставлю в живых и даже возьму в ученики. Если, конечно, ты проявишь желание…

— Нет. — Рик, кажется, хотел сказать что-то еще, но цепочки странно шевельнулись… и вдруг стали стягиваться, сжиматься. Ставинне несколько секунд смотрел, как Рик кусает губы… Сволочь, да что ты делаешь! Рик, держись…

— Ну-ну… — довольно спокойно проговорил маг. — Не стоит спешить, когда решаешь такой важный вопрос. Я ведь могу отправить тебя на свое место. Или в Нижний мир. Или на Серый остров. Хочешь?

И чего же ты добивался, разрушив алтарный зал? Причем, что интересно, оставил в целости алтарь. То есть твоя подопечная тебе не настолько дорога, как ей того кажется? Мило, мило.

Пошел ты! Неужели думаешь, я тебе поверю?

Раз-два. Дыши… Правая лапа уже шевелится, левую теперь…

— А чем это ты занимаешься? — вдруг спрашивает невесть откуда взявшийся крыс. — Хозяиииииин!