6.

— Мы не можем больше так встречаться.

Обращенный к Обата голос Макико был намного прохладнее, чем некоторое время назад. Их потные тела ещё оставались жадно прильнувшими друг к другу, однако страсть уже остывала. Удовлетворив свои женские потребности, Макико вновь превратилась в добросовестную мать.

— Отчего же? — удивился Обата. — Твой муж подозревает что-то?

Голос молодого человека, ласкающего упругую грудь Макико, был по-прежнему полон нежности и любви.

— Нет. Я не могу больше обманывать Macao. Только недавно это был маленький мальчик... теперь он уже почти взрослый. Он уже многое знает. Когда я в прошлый раз вернулась домой, он сказал: «Мама, ты теперь так часто уходишь». У меня от страха дух захватило!

— Это ведь ещё ничего не значит.

Обата не мог себе представить, что случилось бы, если бы женщина бросила его теперь. До сих пор стоило ему только захотеть, и Макико с готовностью предоставляла ему свое роскошное тело. Разумеется, Обата не приходилось за это платить. В действительности каждый раз он получал от женщины деньги.

— Я совершенно уверена, что он догадывается о чем-то. Он всегда спрашивает, где я была. Супермаркетом или салоном красоты его уже не проведёшь. Недавно, когда я сказала, что была у парикмахера, он спросил, почему у меня та же самая причёска. Это было ужасно!

— Ах, ты слишком много переживаешь.

Обата был готов на что угодно, только бы отвлечь её от этой темы.

— Я уверена, что он знает о наших встречах.

— Брось, ведь он только ребёнок!

— Раньше он часто говорил о тебе в присутствии отца. Теперь же вообще не вспоминает о тебе. Macao очень смышлёный. Я уверена, что он догадывается о чём-то.

— Наверное, у него появился какой-нибудь новый любимчик. Для Macao я остался в далёком прошлом. Не будем больше говорить об этом. Лучше попробуем ещё раз.

— Нет, не сейчас. Я должна идти. Macao вернётся сегодня раньше.

— Разве у него нет больше дополнительных уроков?

— Его учитель отправился в какую-то учебную поездку и просил Macao прийти только на следующей неделе. Разве ты не слышал, что я сказала?

— Извини. Я просто не могу иначе.

— Ты избалован. Ты должен измениться, иначе нам придётся расстаться. Сегодня больше нельзя.

Макико выскользнула из постели и начала одеваться. Обата с огорчением наблюдал, как соблазнительное тело, всего несколько минут назад прерывисто дышавшее рядом с ним, постепенно покрывалось одеждой, превращаясь в жену другого мужчины. Теперь Макико окончательно была вне пределов его досягаемости, готовая выполнять свою роль матери и супруги. Молодой человек с тоской наблюдал, как женщина отдаляется от него.

— Когда мы снова встретимся?

— Я дам тебе знать. Сам не звони, в моем доме слишком много людей. Одевайся, тогда сможешь довезти меня до остановки такси.

Обата был очень сексуальным мужчиной, именно того типа, который мог доставить Макико наслаждение, что было не по силам занятому работой мужу Макико. Молодой человек избегал всего, что могло причинить какой-то вред их отношениям. С самого начала они носили прежде всего коммерческий характер, при этом один из партнеров арендовал тело другого за соответствующую плату.

Обата постоянно страдал от нехватки денег. Разумеется, между ним и Макико не могло быть ничего большего, чем мимолетные встречи, которыми оба старались максимально насладиться. При этом казалось естественным, что тот, кто богаче, платит за использование тела партнера. Макико оплачивала все расходы, связанные с их встречами, каждый раз платила она также Обата. Это являлось как арендной платой, так и своеобразной гарантией для Макико.

Обата подчинялся этим правилам и никогда не стремился выйти из рамок физических отношений. Это устраивало его. Ему не приходилось страдать от сводящей с ума сексуальной неудовлетворенности, которая мучала многих его неженатых знакомых. Вместе с тем Обата получал от Макико деньги. Некоторые из его знакомых, чтобы иметь дополнительные средства, работали в так называемых «утончённых женских клубах». У них не было выбора. Положение Обата было намного приятнее: он наслаждался идеальной партнершей и получал за это деньги. Лучший вариант было бы даже трудно представить.

Обата всей душой желал эту женщину. Между ними не было никакой психологической симпатии, и это только усиливало наслаждение.

Недавно в отношениях между Обата и Макико произошло изменение. Раньше они встречались регулярно в определенное время и в определенных местах, без предварительного договора. Иногда Макико не могла прийти, хотя и хотела. По мере того, как Macao становился старше, Макико все труднее становилось использовать отсутствие мужа. Школа сына и участие в работе ассоциации учителей и родителей требовали своего. Благодаря повышению по службе господин Сагала также мог всё больше времени проводить дома. Все эти обстоятельства вносили свои коррективы в график тайных встреч.

Соотношение спроса и потребления было нарушено. Для Макико Обата никогда не представлял большего, чем заместитель мужа, дополнение к замужеству, которое иногда становилось слишком рутинным. Её не тревожило сокращение количества свиданий. Положение Обата было совершенно противоположным. Макико была его единственной партнершей. Кроме того, без этой женщины ему пришлось бы туго в физическом плане. Вместе с тем Обата вновь стал бы испытывать материальные затруднения. Это отличие имело решающее значение.

— Пора расстаться, — сказала Макико сама себе.

Вспоминая задним числом, она поняла, что они оба наслаждались временем, которое проводили вместе. Хотя Обата не был столь искусным любовником, как господин Сагала, у него всегда имелось достаточно неутихающей энергии. Именно поэтому он мог так долго увлекать Макико. Однако следствием подобных наслаждений мог стать непоправимый вред. Лучше было прервать затянувшиеся отношения теперь, когда муж ни о чём не догадывался, а Макико и её партнера связывали лишь приятные воспоминания. Действительно, наступило подходящее время для расставания.

После свидания Обата обычно подвозил Макико на своём автомобиле до ближайшей от мотеля стоянки такси. Это было безопаснее, чем заказывать такси к мотелю. Макико не боялась, что её увидят в обществе Обата. Важнее, чтобы их не видели входящими вместе в мотель или выходящими из него.

— Я выйду до виадука.

До того как машина Обата отъехала на некоторое расстояние от мотеля, Макико пряталась на заднем сиденье и поднялась только тогда, когда отъехали в достаточно безопасный, по её мнению, район.

— Там, наверное, авария.

Перед самым виадуком стояли полицейский мотоцикл и машина «скорой помощи».

— Дьявол! — нервно выругалась Макико.

— Всё в порядке. Я остановлюсь за виадуком.

Было уже не опасно, если бы их заметили вместе, однако Макико не хотелось, чтобы полицейские увидели её после нарушения супружеской верности. Казалось, Обата понимает её чувства — он прибавил скорость.