Глава третья

Эвелин знала, что Тэлворт будет присутствовать на заседании правления в четверг в десять тридцать утра. Девушка поминутно смотрела на часы и примерно в десять двадцать начала поливать цветы и разбирать бумаги в офисе. Время от времени, услышав шум мотора, посматривала на парковку под окном. Она видела, как один за другим прибывали члены правления, но Тэлворта все не было.

Ровно в половине одиннадцатого на стоянку, тихо шурша шинами, вкатился серебристый «роллс-ройс». Шофер почтительно распахнул дверцу лимузина, и из салона неспешно выбрался тот, ради кого девушка дежурила у окна. Сегодня миллионер был одет в бежевое пальто из верблюжьей шерсти, под которым виднелся элегантный темный костюм. В руках Марк держал черную кожаную папку. Направляясь к зданию, он бросил взгляд на окна этажа, где находился кабинет Эвелин, как будто почувствовал, что девушка наблюдает за ним.

Эвелин отпрянула от окна и больно ударилась бедром об угол стола.

— Ой!

Она выронила лейку, и оставшаяся в ней вода образовала на полу лужицу.

Две секретарши, машинки которых стучали, как пулеметы, оторвались от работы.

— Надеюсь, ты не сильно ударилась, — посочувствовала Нэнси, худенькая темноволосая девушка лет двадцати.

Машинистка постарше, Пэт, обожала давать советы:

— Тебе нужно потереть ушибленное место, чтобы там не застоялась кровь, тогда синяк будет поменьше.

Пострадавшая заверила, что все в порядке. Она подняла лейку и озабоченно исследовала оазис на полу.

— Вызови уборщицу, — снова вылезла Пэт.

— Ерунда, сама справлюсь.

Эвелин знала, где уборщицы держат орудия труда, и отправилась туда в поисках тряпки.

Путь пролегал мимо конференц-зала, из-за дверей которого доносились приглушенные голоса. Несколько месяцев назад Эвелин присутствовала на заседании правления, коротком и тоскливом, и подумала, насколько работать интереснее, чем заседать.

Вот и каморка уборщиц. Девушка включила свет и вошла в помещение, оставив дверь открытой. Боль в ноге беспокоила. Эвелин подняла юбку и начала внимательно рассматривать синяк, сине-черным пятном выделявшийся на фоне белой гладкой кожи. Что же все-таки предпринять?

Совсем рядом кто-то удивленно присвистнул. Жертва собственной неосторожности вздрогнула от неожиданности и оторвалась от созерцания гематомы.

Предмет ее грез, собственной персоной, не сводил взгляда с ее ноги, обнаженной до самых шелковых белых трусиков, отделанных кружевом.

Юбка сама собой скользнула вниз, а ее владелица залилась краской.

— О… Добрый день… — пробормотала Эвелин, стараясь не встречаться со стоящим напротив мужчиной глазами. — Благодарю вас за розы. Они просто сказочные.

— Рад, что они вам понравились. Интересно, где вы умудрились заработать такой синячище?

— Ударилась об угол стола, — зеленые глаза сердито блестели.

— Вам следует быть более осторожной, у вас слишком чувствительная кожа.

Прохладная, шелковистая кожа, которую хочется без конца гладить, ласкать, ощущая ее нежность кончиками пальцев, добавил про себя Марк. Тогда, на приеме, он решил, что девушка не только не красавица, но даже и не хорошенькая. Но с каждой новой встречей зеленоглазая колдунья очаровывала все больше.

Не смей даже думать об этом, старый греховодник, одернул он себя. Девушка слишком молода!

Однако перед глазами все еще стояли гладкое изящное бедро, шелковые трусики, кружево, оставлявшие простор для фантазии опытного ловеласа. Он почувствовал возбуждение и понял, что пора уходить, иначе…

— Вы ищете конференц-зал? — спросила Эвелин, стараясь понять, о чем же он думает. — Вот эта дверь. Все уже ждут.

— Пусть подождут.

Заявление Очень Важной Персоны прозвучало так, будто собравшимся в конференц-зале больше нечего делать, как только ждать его. Не исключено, что некоторые члены правления не разделяли эту точку зрения, но, конечно, никто не осмелился бы попенять Тэлворту за опоздание даже на час. Марк обладал огромной властью, но на людей производило впечатление не только баснословное состояние. Его личность подавляла.

В нем есть что-то пугающее, решила Эвелин. Она уже почти справилась с собой, но сердце билось чуть быстрее, чем следовало. И очень хотелось присесть.

— Я проходил мимо и увидел… вас. Остановился, чтобы сказать, что получил огромное удовольствие от вечера, проведенного в вашем доме, и ужина, который вы приготовили.

— О… Хорошо. — Больше она ничего не смогла из себя выдавить.

Комнатка была крохотной, и казалось, что Тэлворт заполняет ее целиком, не оставляя Эвелин ни дюйма пространства. Если он придвинется ближе и дотронется хоть кончиком пальца… Девушка боялась, что закричит, так остро она реагировала на этого человека.

— Дедушка, наверное, волнуется, куда вы могли исчезнуть, — поторопила она Марка.

Тот, казалось, понял ее состояние.

— Да, вашего дедушку мне лучше не заставлять ждать, правда?

Тэлворт развернулся и, неторопливо дойдя до двери конференц-зала, исчез.

Нечаянное свидание подействовало на Эвелин, нервное возбуждение сменилось апатией.

Она двигалась, как сомнамбула. Механически нашла тряпку, долго, вдумчиво терла пол в комнате, тщательно вымыла руки. Потом добрела до стола и тщетно пыталась сосредоточиться на работе. Мысли постоянно возвращались к Тэлворту. Как бы хотелось понять, что скрывается под маской всемогущества!

Вряд ли это удастся, по всему видно — эта Железная Маска предпочитает не расставаться со своими секретами.

Из конференц-зала послышались крики, перекрывшие даже стрекот пишущих машинок.

— Кажется, «холодная» война закончилась, началась третья мировая! Интересно, что там происходит? — Это, конечно же, Пэт не удержалась от комментария. — В чем дело, Эви?

— Откуда мне знать? — Девушка нахмурилась. Сегодня утром дед сказал, что совещание не затянется. В повестке дня не значилось ничего важного.

Возгласы стали сильнее. Слова неразличимы, но разговор явно шел на повышенных тонах. Тимоти Макферсон кричал громче всех.

— Хорошо бы иметь шапку-невидимку и пробраться туда, — мечтательно заметила Нэнси.

— Хорошо бы не лезть не в свое дело, — отчитала ее Пэт.

Нэнси нехотя забарабанила по клавишам.

В час дня машинистки отправились на перерыв. Во время ланча кому-то приходилось оставаться в комнате и отвечать на звонки. Сегодня очередь Эвелин. Она рассеянно перебирала бумаги, но к мыслям о знакомом незнакомце примешивалось беспокойство, что заседание правления до сих пор не закончилось.

Около двух часов участники совещания стали расходиться. Пока они ждали лифт, Эвелин невольно подслушала обмен мнениями:

— …Как это все неприятно… Но такова жизнь. Все течет, все изменяется…

— Этот господин-очень жесткий человек…

— Но великолепно знает, чего хочет.

— Разумеется. Я симпатизирую старику, вы это знаете. Мы знакомы многие годы, и я очень его уважаю, но дела фирмы идут неважно. Это трудно отрицать. Нужен кто-то новый, с новыми идеями. Попасть под крылышко Тэлворта — не самый плохой вариант.

— Это бизнес, и никуда тут не денешься.

— Вы абсолютно правы! И можно понять Тэлворта-старается защитить свои инвестиции.

— Еще бы! Он рассчитывал на солидную прибыль. К тому же не забывайте: нам следует заботиться о рабочих местах!

Эвелин похолодела. О чем они рассуждают? Что случилось на совещании?

Вскоре вернулись Нэнси и Пэт, и дежурная смогла выйти из комнаты. Есть совсем не хотелось, и она побрела к конференц-залу. Дверь была открыта. Первым Эвелин увидела Марка. Он стоял спиной к вошедшей, а дед сидел за столом, на председательском месте.

— Сколько времени вы планировали эту гадость? — гневно бросал Тимоти. — Бог мой, какой же вы ублюдок! Вы мило беседовали со мной, делая вид, что мы друзья, и все это время держали камень за пазухой!

Эвелин замерла и перестала дышать.

— Нет, Тимоти. — Тэлворт был спокоен. — Пожалуйста, не думайте, что это направлено лично против вас. Я очень вас уважаю и знаю, что вы отдали фирме всю жизнь. Надеюсь, вы поймете, что перемены послужат на пользу делу и всем здесь работающим. Это — бизнес, Тимоти. К тому же вы остаетесь членом правления.

— Не обладая никакой властью!

— Вы остаетесь здесь, и вас никто не выгоняет.

— Не старайтесь подсластить пилюлю! У меня впереди всего лишь полгода.

Эвелин почувствовала, что пол уходит из-под ног. Хотелось закричать, и она инстинктивно зажала рот рукой. Собеседники по-прежнему не замечали, что не одни, и ее это устраивало, поскольку надо все же выяснить, что здесь происходит.

Дедушка потерял свою фирму? Но почему? Это же их семейная фирма. Тимоти ни под каким предлогом не отдал бы детище клана Макферсонов. Значит, его вынудили? Но кто?

— В вашем возрасте люди давно уже сидят на пенсии, и вам это известно, — терпеливо втолковывал Марк.

В ответ на сентенцию раздался разъяренный вопль:

— Я не желаю уходить на покой! Мне нравится работать! Кто вы такой, чтобы указывать, когда мне следует отойти от дел? Вы меня нагло обманули, воспользовавшись моим доверием!

О Господи! Что же сделал Тэлворт?

— Вы отдали мою фирму этому ублюдку, Ральфу Линсдею!!!

Эвелин знала, что Ральф — один из главных конкурентов, владелец крупной шотландской фирмы. Она никогда не встречалась с мистером Линсдеем, но знала, что дед терпеть его не может. Они враждовали сто лет, и причина ссоры давно позабылась. Но неприязнь осталась.

Марк начал терять терпение.

— Я скупил контрольный пакет акций и имею полное право продать его кому пожелаю.

— Не прикидывайтесь простачком! Вы знали, что мы с Линсдеем ненавидим друг друга, и решили позабавиться, захотели унизить меня!

Эвелин почувствовала, что готова задушить человека, обидевшего деда.

— Вы меня предали. — Обличительный запал Тимоти угас, он говорил уже нормальным голосом, устало и печально. — Мне хорошо известны подобные методы! Ваши шпионы подговорили держателей акций продать их вам, убедили правление проголосовать, Ч1обы лишить меня председательского кресла. А потом вы отдаете фирму злейшему врагу, и я ничего не могу с этим поделать. Мне придется уйти. Покинуть дело моей семьи, дело, которому посвятил всю жизнь!

— Простите, но мой банк дал вам очень большие деньги, мистер Макферсон. Мы надеялись, что поднимется выпуск продукции и средства окупятся. Но этого не произошло, хотя времени прошло достаточно. Не так ли?

— Мы столкнулись с кучей проблем. Если помните, в стране разразился кризис. Но сейчас мы уже на подъеме, обороты растут. Неужели вы не могли подождать?

— Насколько я знаю, ручеек прибылей иссяк, и вы выплачиваете лишь проценты, и то от случая к случаю, — сухо заметил Тэлворт.

— Вот как вы делаете деньги, — перебил собеседник. — Даете ссуду под высокие проценты, и если кто-то не выплачивает положенного, лишаете права пользоваться собственным имуществом! Вы никогда не в убытке! Если жертва выплачивает все, вы получаете грабительские проценты по ссуде, если нет-забираете фирму или заключаете сделку с одним из ваших клиентов. Не удивлюсь, если все уже спланировали, когда я обратился к вам за помощью!

— Не порите чушь! — взорвался «ростовщик». — Вы тоже наш клиент. Да, мы могли подождать. Но проверка показала неэффективность вашей работы. Мы, знаете ли, не благотворительный фонд.

— Поэтому вы меня предали!

Горечь, прозвучавшая в голосе деда, острой болью вонзилась в сердце девушки. Не помня себя, она рванулась к деду. Тот резко встал, и внучка порывисто обняла его.

— Дедушка, мне так жаль! Как же это… Тимоти отстранился:

— Ты все знаешь? Кто тебе сказал?

— Я все слышала, — призналась девушка. Недоверие в голосе деда неприятно кольнуло.

— О, понимаю. — Облегченно вздохнув, Тимоти обнял внучку. — Я боялся… но это неважно…

— Чего боялся?

— Что ты могла принимать участие в этом заговоре.

Эвелин побелела от обиды.

— Ты думал, что я?… Как ты мог?!

— Конечно нет, прости меня. Эвелин, мы потеряли фирму… Он отнял ее.

Девушка беспомощно смотрела на старика, Хотелось как-то подбодрить его, но слов не находилось.

— Но как, дедушка? Не понимаю, что произошло.

Тимоти начал объяснять монотонным, безжизненным голосом:

— Я должен этому господину большую сумму денег. Часть акций предложена в качестве обеспечения ссуды. Теперь они принадлежат Тэлворту. Он решил, что мой враг Линсдей, владея нашей фирмой, принесет больше барышей. А я… — Тимоти махнул рукой. — Мои «друзья» в правлении… Некоторые из них продали свои акции Тэлворту. Другие не стали этого делать, но проголосовали в поддержку этой акулы и его банды. Они украли мое дело!

Эвелин возмущенно посмотрела на «акулу».

— Я пытаюсь спасти вашу фирму, мисс. — Под взглядом девушки Марк почувствовал себя неуютно. — Она в очень плохом состоянии. Ваш дедушка должен честно признаться в этом. Вы производите не так уж много, а продаете и того меньше. Если не предпринять радикальных мер, фабрики остается только закрыть.

— Он лжет, дорогая. Не верь ни единому слову!

Тимоти с трудом поднялся. Пошатнувшись, оперся о стол. Эвелин подалась к деду и подставила плечо, чтобы поддержать старика. Сухопарый Тимоти показался ей неимоверно грузным, но она не подала виду.

— Поехали домой, — устало сказал он. — Я больше не выдержу.

— Мистер Макферсон, жаль, что вы так реагируете, но…

— Оставьте нас в покое, — потребовала Эвелин. — Поехали, дедушка, я отвезу тебя домой.

Обнявшись, девушка и старик побрели к лифту, часто останавливаясь, чтобы передохнуть.

Эвелин злило, что Тэлворт шел за ними, а потом вошел со своими жертвами в лифт. Дед и внучка не обращали на попутчика никакого внимания. Тимоти задыхался и на ногах держался огромным усилием воли.

Эвелин казалось, что с утра дед здорово сдал, постарел лет на десять.

Выходя из лифта, Тимоти едва не упал, увлекая за собой внучку. У Марка оказалась хорошая реакция, он вовремя поддержал потерявшего равновесие старика. Затем решительно отстранил девушку и почти понес Тимоти к серебристому «роллсу».

— Я поеду домой в своей машине, — раздосадованный беспомощностью, капризничал Макферсон, пытаясь вырваться из рук Тэлворта.

— Вы не можете в таком состоянии сесть за руль.

— Машину поведу я, — холодно заявила Эвелин.

— Но если вдруг что-то случится… Если в дороге возникнет критическая ситуация… Вы должны немедленно помочь ему…

— Пусть вас это не волнует, сэр, — девушка неприязненно подчеркнула последнее слово. — Нам не нужна ваша помощь.

Старый джентльмен нашел в себе силы и выпрямился.

— Я еще пока жив!

Дойдя до своего автомобиля, он открыл заднюю дверцу и с трудом забрался в салон, почти упав на сиденье.

Тэлворт преградил Эвелин дорогу. Смуглая кожа посерела, но внешне он сохранял спокойствие.

— Не судите, не выслушав мою интерпретацию случившегося.

Девушка надменно посмотрела на него:

— Вы забираете нашу фамильную фирму. Что мне еще нужно знать?!

— Эвелин, сейчас идут перестановки в руководстве фирмы. Я купил часть акций и, учитывая долги вашей компании мне, теперь владею контрольным пакетом. Ваш дедушка теперь не будет управлять фирмой, только и всего!

— Только и всего?! Вы хотите передать дело человеку, которого дедушка ненавидит! Он враждовал с Линсдеем многие годы, и теперь конкурент добрался до наших фабрик. Благодаря вам! — Она с ненавистью оттолкнула Тэлворта. — Пропустите меня! Надеюсь, что больше никогда вас не увижу!

Мужчина молча посторонился. Казалось, он превратился в каменное изваяние.

Когда девушка включила зажигание, Марк очнулся от транса, попытался остановить машину и что-то говорил, размахивая руками, но Эвелин не удосужила его взглядом и чуть не переехала господина Тэлворта.

Добравшись до дома, Эвелин уложила деда в постель. Тот лежал, укрытый теплым стеганым одеялом, и лицо почти сливалось с белизной подушек. Больной дышал хрипло, с трудом.

— Постарайся ни о чем не думать, — попросила внучка, кусая губы, чтобы не заплакать. Она спустилась вниз и вызвала Джона Э. Хилла, семейного врача, который сразу же приехал.

Осмотрев пациента, Хилл мрачно сказал Эвелин:

— Тимоти немолод и испытал сильное потрясение. Сердце достаточно сильное, но у больного повышено давление. Пусть отдыхает, не разрешайте ему волноваться. Никакого алкоголя, легкая пища и, естественно, никаких любимых сигар Я зайду завтра утром.

— Мне кажется, он сильно сдал… Эскулап ласково улыбнулся.

— Дорогая моя, он пожилой человек, но здоровье неплохое. При правильном уходе все будет хорошо и он скоро встанет на ноги.

Эвелин рано легла, но спала плохо: мучали мысли о здоровье деда, о состоянии дел на фабриках и, самое главное, — какую свинью подложил им Тэлворт.

Девушка готовила завтрак, когда раздался звонок в дверь. Эвелин поспешила в прихожую, ведь Хилл обещал прийти утром. Однако, увидев, кто пожаловал, сразу же попыталась захлопнуть дверь.

Тэлворт не позволил этого сделать.

— Убирайтесь! Если у вас осталась хоть капля совести, вы не посмеете здесь появиться!

— Как дела у мистера Макферсона? — холодно осведомился непрошеный гость, входя в дом.

Хозяйка поняла, что он сильнее и сопротивление бесполезно. Поэтому ограничилась тем, что наградила наглеца презрительным взглядом.

— Не делайте вида, что вас это сильно волнует!

— Тем не менее это так. Эвелин продолжила наступление:

— Вы рассчитывали, что ваш «сюрприз» убьет его и представится возможность скупить оставшиеся акции!

У обвиняемого грозно сверкнули глаза, но он сдержался.

— Я не имел и не имею ничего против лично Тимоти! Сколько раз придется объяснять это?! Я покупаю акции вашей компании не потому, что Х0чу насолить. Всего лишь хочу защитить деньги, которые дал в долг вашему дедушке. Поверьте, я глубоко сожалею, что пришлось прибегнуть к подобным действиям.

Эвелин издевательски рассмеялась. Она заметила, что пришедший раскурить трубку мира помрачнел еще сильнее, и была довольна, что удалось разозлить этого зазнайку. Тэлворт привык, что люди слушали его и соглашались с ним, верили или хотя бы делали вид, что верят ему. Ну, от нее он этого не дождется!

— Послушайте, мисс Фокстер, — процедил Марк. — Что бы вы обо мне ни думали, если вы любите дедушку, вам придется убедить его примириться со случившимся и постараться использовать новую ситуацию с максимальной выгодой.

— Вы хотите сказать-посоветовать тихо уйти на пенсию? — продолжала дерзить Эвелин.

Собеседник побагровел.

— Нет, я не это хочу сказать! — неожиданно взревел Марк так, что девушка подпрыгнула.

— Не смейте на меня кричать!

Марк сделал громкий вдох, стараясь совладать со взрывом ярости.

— Хочу, чтобы ваш дедушка не сделал себе еще хуже. Акции, которые он представил в качестве гарантии займа, принадлежат лично мне. Я не стану продавать их и…

— То есть, дедушка еще сможет получить обратно свои фабрики? — у Эвелин появилась искорка надежды.

— Поймите, он слишком стар и консервативен, чтобы руководить фирмой!

Девушка возмутилась резким тоном Тэлворта:

— Как вы смеете так со мной разговаривать!

— Прошу прощения, но вы меня злите! — пробормотал джентльмен, нетерпеливо взъерошив волосы. — Попытайтесь понять то, что я говорю, и не считайте меня злодеем из старой пантомимы. Я пытаюсь достигнуть компромисса, ясно?

— Что вы имеете в виду?

— У вашего дедушки уже нет энергии и сил, чтобы поставить фирму на нужные рельсы. Он может лишь руководить ею по старинке, перебиваясь со дня на день. Вы ведь понимаете, что сейчас так работать нельзя. Но Тимоти может остаться в правлении и работать в фирме в качестве советника-консультанта, и за ним сохранится право голоса.

Эти доводы казались такими разумными и убедительными. Но ненависть оставалась сильнее, и легче было поверить, что дедушку предали и что мотивы самые что ни на есть корыстные. Нет, ему не удастся переубедить ее!

Эвелин сердито бросила:

— Мой дед не станет подчиняться чьим-то приказаниям!

— И не надо! У Тимоти останется свой офис, с личным секретарем, и повторяю: ваш дед будет выполнять функции советника. Линсдей не собирается лично заниматься фабриками — здесь нужен хороший менеджер. Есть один молодой человек, у него и опыт, и много интересных идей. Тимоти его знает, это Энтони Адамс, он сначала работал у него, а потом поступил к Линсдею. Вы не знакомы с Тони?

Эвелин отрицательно покачала головой, но припомнила, что Тимоти несколько раз тепло говорил об Адамсе.

— Тони очень уважает вашего дедушку и постарается, чтобы бывший хозяин не чувствовал неловкости. Уверен, он станет прислушиваться к Тимоти и учитывать его мнение. — Марк заметил, что девушка вот-вот расплачется. — Эвелин, убедите деда дать Адамсу шанс. Тимоти от этого только выиграет.

— И вы не останетесь в проигрыше! — горько заметила девушка. — Это успокоит жалкие остатки вашей совести! И с чистой душой вы разорите очередного несчастного старика!

— Неправда! Ради Бога, Эвелин… — Марк перевел дыхание. — Попросите его поговорить со мной. Приезжайте в Саут-Даунс, как мы договаривались. В течение уик-энда я смогу убедить Тимоти в своей правоте!

Эвелин задумалась. Если дедушка сможет продолжать ходить на работу каждый день и останется в правлении, у него появится стимул жить. Она знала, что для Тимоти жизнь без работы, без фирмы равнозначна смерти.

Марк с надеждой смотрел на девушку.

— Так вы сделаете это?

— Я подумаю. А теперь уходите, пока дедушка не услышал ваш голос и не спустился узнать, что здесь происходит. Не хочу его волновать.

Визитер как будто не слышал и смотрел на нее так, что девушке стало неудобно. Она ощущала гипнотическую властность, исходившую от этого человека.

— Жаль, что все так получилось, — неожиданно заявил Марк и по выражению лица девушки понял, что она не смирилась.

Эвелин, конечно, слишком неопытна, чтобы оценить значение слова «компромисс». Молода, и в ней кипели страсти. Марк залюбовался прелестным созданием. Девушка сердилась и оттого учащенно дышала. Обтянутая тонкой шерстяной тканью водолазки грудь поднималась и опускалась после каждого вдоха-выдоха. Если она так возбуждает его, когда сердится, то какова будет в постели? Он поспешил отогнать нескромные мысли и постарался взять себя в руки.

Уже взявшись за кольцо двери, Марк обернулся: — Вы неглупая девушка, Эвелин. Не дайте вашим чувствам возобладать над разумом. Помните, вы делаете это не для меня, а для вашего дедушки. Вечером я позвоню узнать, что вы решили. Девушка смерила его холодным взглядом и промолчала. Тэлворт переступил порог и через секунду услышал, как дверь за ним с треском захлопнулась. Хозяйка постаралась вложить в эту нехитрую операцию все переполнявшие ее чувства. И весьма преуспела.