"Плутыш, или не дня без озорства" - читать интересную книгу автора (Крючкова Тамара Шамильевна)ГЛАВА 10 ЧУДОВИЩЕСегодня Агата вертелась перед зеркалом не просто так, а для дела. Она долго-долго разглядывала себя со всех сторон, а потом наконец сказала: — Все-таки я очень красивая. Просто прелесть, какая хорошенькая! — Чего это ты себя нахваливаешь? — Бабушка поглядела на нее поверх очков. — Потому что Светкина бабушка врет, — ни с того ни с сего заявила Агата. — Агата, что это за выражение "врет"? И вообще про взрослых так говорить нельзя. — А как же про нее говорить, если она врет? — спросила Агата, глядя на бабушку невинными глазами. — Светина бабушка неправду говорить не станет, — ответила бабушка тоном, не терпящим возражений. — Еще как станет. Она про меня сказала, что я — настоящее чудовище. А разве чудовища такие бывают? — Боюсь, что иногда ты действительно бываешь настоящим чудовищем, вздохнула бабушка. — Как это? — недоверчиво спросила Агата. — Человек красив своими делами, когда от него людям польза есть. А кто во вред живет, тому и чудовищем стать недолго. — Всамделишным? — От страха у Агаты округлились глаза. — А как же. Так что прежде чем дело делать, подумай, какая из того польза выйдет, — посоветовала бабушка и пошла хлопотать по хозяйству, оставив Агату наедине с грустными размышлениями. Кому же хочется стать чудовищем? Но иногда так трудно угадать, что из твоего поступка получится. "Лучше уж вообще никак не поступать, чем стать чудовищем, — решила Агата и уселась на диван. — Вот назло Светкиной бабушке всю жизнь так просижу, — сказала она себе. — Целый год ничегошеньки делать не буду". Посидев пару минут, Агата поерзала на диване, почесала коленку и, с тоской глядя в окно, понуро добавила: "Всю неделю буду сидеть и скучать… до самого сегодняшнего вечера". — Ой, что это с тобой? На тебя страшно смотреть! — вдруг услышала она знакомый голосок. На диванной подушке сидел плутыш и с интересом разглядывал Агату. "Неужели превратилась?! — испугалась Агата и бросилась к зеркалу. Нет. Девочка как девочка и никакое не чудовище". Агата с вызовом повернулась к Тришке: — Чего это тебе на меня страшно смотреть? — Мне всегда страшно смотреть на скучающих детей. — А-а-а… А я думала, что я в чудовище превратилась. Знаешь, оказывается, я иногда в него превращаюсь, — по секрету шепотом призналась Агата. — Вот здорово! Тогда превращайся скорей, пойдем на улицу людей пугать, — предложил Тришка. — Ишь какой хитренький, а вдруг я обратно превратиться не смогу? Что же мне так и ходить чудовищем? — возразила Агата. — Ну, тогда не превращайся, — милостиво согласился Тришка. — Легко сказать, не превращайся. Для этого надо пользу приносить, развела руками Агата. — Что бы ты без меня делала! — воскликнул плутыш. — Я тебе живо полезное занятие найду. Со мной не пропадешь, — пообещал он. Тришка по-хозяйски огляделся, ухватился за штору, раскачался на ней и одним прыжком оказался возле ящика с игрушками. — Посмотрим, что тут у тебя в хозяйстве! — сказал он и начал одну за другой выкидывать из ящика игрушки: собачек, зайчат, слоников, кубики, кукол… Агата с интересом наблюдала за ним, пока наконец ящик не опустел и Тришка, отряхнув ладошки, не сказал: Так я и думал, ничего подходящего. Агата оглядела комнату. На полу был целый игрушечный магазин. Она и сама частенько разбрасывала игрушки, но чтобы кто-то другой за нее расстарался — это уж чересчур! — Ты зачем игрушки разбросал? Какая от этого польза? — недовольно спросила она. — Пользы, конечно, никакой, — плутыш задумчиво почесал за ухом кисточкой хвоста, а потом бодро добавил: — Но у нас еще все впереди. Мы только начали. Дай срок, мы себя еще покажем! — Ишь ты какой! Ты все разбросал, а мне за это влетит, — рассердилась Агата. Но Тришка ее не слушал. Он высунул носишко в коридор и, поманив Агату, захихикал: — За что это тебе влетит? Пускай твоя бабушка сама вещи не разбрасывает. — Ты что? Бабушка никогда ничего не разбрасывает. Она только и делает, что за нами убирает, — возразила Агата. — Как бы не так! Сама посмотри. Агата выглянула в коридор. Бабушка стояла возле бельевой корзины и, вытаскивая из нее белье, бросала его в разные кучи, отделяя белое от цветного. — Это бабушка белье сортирует. Она всегда так перед стиркой делает, объяснила Агата Тришке. — А зачем? — Не знаю, — пожала плечами Агата. — А я знаю. Взрослым тоже иногда хочется чего-нибудь поразбрасывать, но они называют это "сортировать". К этому времени бабушка, видно, вдоволь наразбрасывалась. Загрузив часть белья в машину, она убрала остальное в корзину, засыпала в машину порошок и… тут зазвонил телефон. Стоило бабушке уйти в гостиную, Тришка мигом прошмыгнул в ванную. Агата — за ним. — Так-так-так, — сказал плутыш, возбужденно потирая ладошки. — Кажется, сейчас начнем приносить пользу. — Он вскочил на бельевую корзину, сунул в нее свой нос, покопался там и радостно воскликнул: — Ура! Нашел! Вот она, польза! — Это папины джинсы. Какая от них польза? — разочарованно сказала Агата. — Ты только посмотри, какие они грязные. Просто загляденье! — восхищался Тришка. — Это потому, что папа в них на огороде работал, — сказала Агата. — Вот мы их и постираем. Сразу двойная польза будет: и папа обрадуется, и бабушка, ей же потом меньше стирать придется. Принести пользу, да еще двойную, было очень заманчиво, и Агата, недолго думая, сунула папины джинсы в машину, где уже лежали скатерти. Тришка подскочил к машине. — Ого! Тут места много. Можно еще чего-нибудь постирать, — разошелся он, но постирать еще чего-нибудь они не успели. Бабушка закончила разговор, и Агата с Тришкой бросились в комнату. Через щелочку в двери они наблюдали, как бабушка прошла в ванную, закрыла машину и включила ее. Теперь, когда оказалось, что приносить пользу совсем нетрудно, Агата горела желанием творить добро, но Тришка, оглядевшись, сказал: — Дома много пользы не принесешь. Нам размах нужен. — Может, на улицу пойдем? Пусть всему двору польза будет, — воодушевилась Агата. — Тогда Светкина бабушка не скажет, что я чудовище. — Хорошо! Если понадоблюсь — появлюсь, — сказал Тришка и по обыкновению исчез. Через минуту Агата была во дворе. К подъезду подошла старушка с тяжелыми сумками. Агата помогла ей открыть дверь. — Вот умница, — похвалила ее старушка. — Если б все дети такими уважительными были. Агата аж остолбенела от неожиданности. Что ни говори, а не часто взрослые желали, чтобы дети были такими, как она. Оказывается, стоит только захотеть и полезные дела возникают сами собой. — Раз так, буду стоять тут и всем дверь открывать, — великодушно решила Агата. — Скукота, — услышала она знакомый голосок. Тришка, по-обезьяньи свесившись на хвосте с дверной ручки, раскачивался, как маятник. — Руками каждый открыть дверь может. Вот если бы какой-нибудь механизм придумать для открывания дверей! Тришка вскарабкался Агате на плечо и чтото зашептал ей на ухо. Немного погодя Агата привязывала к дверной ручке веревку, которую позаимствовала из папиного ящика с инструментами. К Агате подошел Алька. — Чего это ты мастеришь? — небрежно спросил он. — Автоматическую дверь, — объяснила Агата. — Дашь дернуть? — Дам. Только, чур, сначала я, — сказала Агата. Первым к двери подошел дядя Саша, Алькин сосед по площадке. Агата выждала, пока он подойдет поближе, потянула за веревку, и дверь, как в сказке, распахнулась. Дядя Саша посмотрел в сторону кустов, где сидели ребята, улыбнулся и зашел в подъезд. — Как ты думаешь, он нас видел? — спросила Агата Альку. — Факт, не видел. Оттуда ничего не видно, я проверял. Видала, как удивился! Давай, теперь моя очередь. Алька открыл дверь какой-то влюбленной парочке. У него тоже здорово получилось. Вдруг дверь открылась безо всякого автомата, и из подъезда вышла Светка-ябеда собственной персоной. Светка прошла по дорожке и, увидев за кустами ребят, подошла к ним. — Чего это вы тут делаете? — с любопытством спросила она. — Чегочку с маслом, — съязвила Агата и важно добавила: — Двери автоматические, не видишь, что ли? К подъезду подошел старичок, и Агата так потянула за веревку, что Светке стало завидно. — Ой, а можно мне? — попросила она. — Нет. Этому еще учиться надо. Ты думаешь, это очень легко, что ли? сказала Агата. — Вот именно, — поддакнул Алька, которому не хотелось уступать свою очередь. — Я постараюсь. Вот увидите. Ну один разочек, — взмолилась Светка. — Ладно, так и быть, — смилостивилась Агата, окончательно позабыв все свои обиды и Светкины грехи. — За жвачку, — вставил Алька, который считал, что во всем надо уметь найти выгоду. Через пять минут Агата с Алькой жевали и оделенную пополам жвачку, а Светка держала в руках заветную веревку. Как назло никого не было. Светка даже забеспокоилась, а вдруг больше никто-никто не придет, но тут на ее счастье на дорожке появился дяденька с сумкой. Светка уже было потянула за веревку, но Агата посоветовала ей: — Так рано не тяни, а то он нас заметит. Подожди, пока поближе подойдет. И Светка подождала. Спохватилась она, когда дяденька был уже возле самой двери. Светка изо всех сил рванула веревку. Дверь распахнулась и припечатала не ожидавшего подвоха дяденьку. Он потерял равновесие и уселся на землю, выронив сумку. Несколько яиц выкатились из пакета и глазуньей растеклись по асфальту. От страха Светка выпустила из рук веревку, пружина сработала, дверь с грохотом захлопнулась, и тут раздался вопль!.. Сомнений не было. Это была Светкина бабушка. Она, как ошпаренная, выскочила из подъезда, одной рукой потирая лоб, а другой потрясая в воздухе. Кто же знал, что именно в этот момент ей вздумается выходить из дома! Светка с ревом выскочила из кустов. — Бабушка, я не хотела. Это Агата сказала, надо дергать, когда дядя близко подойдет. — Опять эта Агата! — кричала Светкина бабушка, — Проходу от нее нет! Сколько раз я тебе говорила, не играй с ней. По ней давно милиция плачет. Чисто чудовище! Страшное подозрение шевельнулось в Агате. Она обернулась к Альке, чтобы спросить, не превратилась ли она в чудовище, но того и след простыл. "Наверно, он меня испугался", — с ужасом подумала Агата. Подгоняемая страшной мыслью, она пулей выскочила из кустов, промчалась мимо кричащих взрослых и зареванной Светки и юркнула в подъезд. Не переводя дыхания Агата взбежала на свой этаж и нажала на кнопку звонка. В ее душе еще теплилась надежда, что все обойдется. Бабушка открыла дверь и запричитала: — Светина бабушка права! Чудовище ты и есть! Душа Агаты ушла в пятки. Значит, все-таки превратилась! Бабушка схватила Агату за руку и потащила в ванную. — Что это такое? — строго спросила она, потрясая перед ней тряпкой. — Какая-то грязная тряпка, — пролепетало маленькое несчастное чудовище. — Нет, это не какая-то, а наша. И не грязная, а чистая, и не тряпка, а скатерть, кстати, самая новая, — возмущалась бабушка. Она за ухо подвела Агату к стиральной машине и вытащила оттуда папины джинсы. — Кто это в машину засунул? — грозно спросила она. Агата не понимала, при чем тут скатерти и джинсы. Она была несчастна так, как может быть несчастна только девочка, превратившаяся в настоящее чудовище. Агата не выдержала и разревелась. На этот раз слезы не тронули бабушку. — Это прямо нарочно не придумаешь, что вытворяет! Все дети как дети, а эта — то дома набезобразничает, то на улице что-нибудь отчебучит! Стыдно во дворе появляться, не одно — так другое! Как будто плутыш ее подначивает — ни дня без подвига! — Бабуленька, он меня точно подначивает, — всхлипывала Агата. — Теперь я навсегда чудовищем останусь, да? — Это по твоему поведению будет видно, — сурово сказала бабушка, отвела Агату в комнату и, поставив в угол, добавила: — Сегодня ты наказана до самого вечера. Агата осталась одна. Она на цыпочках вышла из угла, подошла к зеркалу и робко заглянула в него. На нее смотрела зеленоглазая, кудрявая девочка, хорошенькая, хотя и ужасно заплаканная. Агата вздохнула с облегчением и вытерла кулаками слезы, размазав их по щекам. Значит, на этот раз все обошлось. Тут Агата услышала шорох за портьерой. Она тряхнула ее, и из складок выкатился Тришка. — Эй-эй, полегче, — сказал он и пристально поглядел на Агату. — Чего это ты тут сырость разводишь? — Я в чудовище превратилась, в самое настоящее. Знаешь, как я испугалась? Хорошо еще, что потом превратилась обратно. — Эх, лучше бы ты осталась чудовищем! Мы бы на улицу пошли народ пугать, — мечтательно произнес плутыш. Агата остолбенела от возмущения и обиды. — Так вот ты, оказывается, какой?! Я-то думала, что ты мне помогаешь хорошей девочкой стать, а ты… а ты… Не хочу больше с тобой дружить. — Чего это ты обиделась? — недоумевал Тришка. — Ты хочешь, чтобы я чудовищем стала?! — Так это ведь я просто так, для смеха, — оправдывался плутыш. — Значит, пусть я буду чудовищем, а тебе смешно. Смешно, да? — Ну, весело же поиграть в чудовище. — Не хочу я с тобой играть. Уходи отсюда. Это моя комната. — Ладно, я потом приду, — сказал Тришка. — Никогда не приходи. Я больше с тобой не играю, вот! Уходи насовсем! — Как же ты сможешь без меня доказать, что ты самая хорошая девочка? — недоуменно пожал плечами плутыш, все еще не веря, что его прогоняют. — Без тебя я это еще лучше докажу, — заявила Агата. Тришка вздохнул и, поджав хвостик, медленно побрел к двери. Он шел, останавливаясь и оглядываясь на каждом шагу, в надежде, что Агата позовет его, но она нарочно отвернулась в угол. И Тришка ушел. Дверь за ним тихонько затворилась, и никто-никто не видел, как он вышел из дома и куда направился потом. |
||
|