ЛЕГЕНДА РУССКОГО БАЛЕТА

Известен следующий факт. После революции 1917 года судьба классического балета в России висела на волоске. В балете видели искусство мистическое, буржуазное. Балеринам поставили на вид их романические связи с представителями династии Романовых. Однажды на выпускной экзамен бывшего Императорского хореографического училища пришел комиссар Луначарский. Он увидел в танце выпускницу училища Марину Семёнову. Магии красоты ее оказалось достаточно, чтобы балет занял в советской стране особое, привилегированное положение. Однако народ слагает свои легенды. И народ хочет знать, что балет оставили в покое из-за того, что Марина Семёнова нравилась Сталину.

     Марина Семёнова ушла из жизни 9 июня. Ей был 101 год. Смерть Марины Семёновой замкнула ХХ век, который помимо войн и революций, ядерных бомб и космических ракет дал миру плеяду великих женщин. Грета Гарбо, Марлен Дитрих, Мария Калласс, Эдит Пиаф, Лени Рифеншталь, Анна Маньяни, Галина Уланова, Марина Семёнова. Они были не только мега-талантливы и прекрасны, они были личностями-титанами.

      Алла Осипенко:

     О Марине Семёновой я впервые услышала в классах Ленинградского хореографического училища. "Историю балета" нам преподавала Мариэтта Харлампиевна Франгопуло. Она ничего не боялась и рассказывала нам и о Павловой, и о Дягилеве, и о Нижинском, даже о романах Кшесинской с великими князьями рассказывала. Другим персонажем рассказов была Марина Семёнова, о которой она говорила нам как о чуде. Получалось, что имена Кшесинской, Павловой, Спесивцевой, Семёновой оказывались совсем рядом. Когда я попала в класс Агриппины Яковлевны Вагановой, то услышала: "Была у меня ученица — Марина Семёнова. Вот это была балерина. А вы кто такие? Букашки". Позднее у меня сложились дружеские отношения с моими педагогами-репетиторами Еленой Люком, Михайловым, Шавровым. И они тоже говорили о Семёновой как о чуде. "Такая балерина, как Семеёнова, больше никогда не появится, — говорили они. — Ее появление на сцене было чудом. Чудом из чудес". И для меня Марина Семёнова, а она жила тогда в Москве, — была такая балерина, уже московская, совершенно недоступная. В 1947 году Кировский театр давал "Спящую красавицу", спектакль был посвящен Мариусу Петипа. Спектакль был в трех актах, и в первом танцевала Семёнова, во втором — Уланова, в третьем — Дудинская. Тогда я впервые увидела Марину Семеёнову: я, как ученица училища, сама участвовала в спектакле, была пажиком. Балерины танцевали в париках, и Дудинская, и Уланова были в париках, а вот Семёнова посыпала свои волосы золотой пудрой. Когда она вышла на сцену и стала танцевать, то над ней как нимб, поднялся золотой столб. Она была очень красива, величественна и горда очень. Сейчас я думаю, что Семёновой надо было выходить в третьем акте. Потому что она была тогда даже не балерина. Была такая светская дама, королева. Так и осталась Марина Семёнова для меня балериной из сказки. Из другого времени, века, эпохи.

      Михаил Лавровский:

     Марина Семёнова — настоящая великая русская балерина. Все нюансы нашей русско-советской школы она вобрала и развила в себе до предела. Она танцевала, когда танцевали Уланова и Вечеслова, Балабина и Дудинская. Этот период тем характерен, что значимость артистки, ее личность шли в авангарде. Сейчас у нас большое внимание уделяют данным: хороший рост, длинные ноги, большой шаг, но значимость балерины куда-то уходит. Так вот, значимость Марины Семёновой была непревзойденной. Кроме того, Марина Семёнова умела танцевать. Одна. По-настоящему. Как человек, Марина Тимофеевна, была сложной, капризной, властной очень, но гениальной.

      Светлана Адырхаева:

     К сожалению, я не видела Марину Семёнову на сцене. Но я имела счастье заниматься в ее классе с первого дня своей работы в Большом театре. Марина Тимофеевна была чудесным педагогом. Вы знаете, она не просто показывала балетные па, не просто демонстрировала филигранную отточенность движения, но в каждом движении уже просматривалась красота танца. А это очень важно. Марина Тимофеевна как будто заражала вот этой красотой. Кроме того, она была предельно музыкальна и чувствовала всю тонкость музыкальной фразировки. Во время занятий как молния пробивал всплеск творчества и у педагога и у ученика, и творчество потом лилось рекой, как из рога изобилия. Как человек, Марина Тимофеевна была очень сильной и волевой. Она просто поражала какой-то необыкновенной силой духа и как будто поднимала на котурны того, кто находился с нею рядом.

Подготовила Марина Алексинская

1