"Безрассудный" - читать интересную книгу автора (Брокуэй Конни)

Глава 12

– Тащите его к воротам!

Веревки, стягивающие ему запястья, натянулись, и он упал лицом вниз, ободрав подбородок и лоб. У него даже не было сил повернуть голову.

– Вставай, английский ублюдок! Вставай, мерзавец! – Жестким каблуком сапога кто-то ткнул его в бок, сломав то, что еще оставалось целым.

Он застонал. Больше он ни на что не был способен. Его схватили за руки и поволокли к арке над входом в древнюю башню. Там они поставили его, почти потерявшего сознание, под зубьями поднятой железной решетки. Его били и толкали; злые голоса звенели в ушах; смрад потных тел и едкий дым травяных факелов забивали ноздри.

Рот его наполнился металлическим привкусом. Кровь запеклась на губах и капала с подбородка. Кровь заливала один глаз и текла на сорочку.

– Макларен! – теперь кричали они с торжеством. – Макларен! Выходи к нам!

Высоко над ними раздался в ответ слабый женский голос:

– В чем дело? Чего вы хотите?

Его дернули за веревку спереди, и он упал на колени. За его спиной хриплый голос ответил:

– Мы ищем Макларена!

Он прищурился, увидел худую, средних лет женщину в лохмотьях, с таким свирепым лицом, что оно лишилось не только признаков пола, но и всякой человечности. Это ее палка первой сломалась о его плечи.

– Клана Макларенов больше нет, – ответил голос сверху, на этот раз тише.

– Нет, леди, вы ошибаетесь! – возразил мужской голос. – Мы из этого клана. Пусть англичане прогоняли нас из наших домов и сжигали на собственных фермах. Пусть они нас изничтожали, но мы уцелели. Мы – из рода Макларенов, и мы привели лэрду английского насильника, чтобы научить его шотландскому правосудию.

– Что? Как это? Кто этот юноша? – спросила леди, повысив дрожащий голос, в котором отразился собственный страх Рейна.

– Злое семя Карра, который излил свое собственное семя под юбки монахини! – завопила женщина в лохмотьях. – То была девушка из рода Макларенов!

– Господь милосердный, это сын Карра?

– Он самый. Карра, который нас обманул и предал, который отнял у нас трубки и пледы, который украл наши земли и убил не одну, а трех жен! Ну, с нас хватит! Этого мы не потерпим! Мы добьемся справедливости!

Толпа одобрительно взревела.

– Пришлите к нам нашего лэрда, чтобы мы еще раз могли обрести свою гордость!

– Глупцы! – крикнула женщина, и в ее голосе слышалось такое отчаяние, что на мгновение Рейн пришел в себя. – Вы убили… моих сыновей!

– Макларен! Макларен! – скандировали голоса за его спиной, разрастались, превращались в грохот, который заглушил даже звон в его ушах.

Он попытался поднять голову и сказать им правду: он не насиловал Мерри. Да, они застали их вдвоем, Мерри обнаженной, а его почти обнаженным, но это не было насилием. Она обвинила его в насилии, потому что испугалась их, того, что они с ней сделали бы, узнай, что она добровольно отдалась сыну Карра.

Он хотел сказать им об этом. И еще хотел сказать, что не был первым, кто поднял подол ее платья послушницы. Он открыл рот. Но слова не шли.

Он слишком хорошо знал, что они сделают с Мерри, если он заговорит. Мерри сознается. После этого ее изнасилуют все присутствующие мужчины. И будут насиловать, весьма вероятно, до тех пор, пока она не умрет.

Кто-то вновь ударил его в разбитый бок. Мир закружился, злые лица расплылись и растворились в вихре огненных пятен света и тени.

«Кроме того, – мелькнула у него смутная мысль, – я уже почти мертв. Сколько еще боли можно вынести?»

На его голову набросили петлю, шершавая веревка быстро пропиталась его кровью. Появились новые руки. Его снова толкнули, он снова упал, но опять его поставили на ноги.

– Нет!

Новый голос. Молодой. Очень молодой. Детский голос, чистый и ясный перекрыл гортанный рев толпы.

– Нет, вы не должны этого делать!

В толпе раздался ропот.

– Это дочь Макларена.

– Младшая дочь лэрда.

– Девочка Макларена.

Он ощутил, как толпа переключила свое внимание, ощутил движение, когда кто-то прошел сквозь толпу. Прищурился, всматриваясь затуманенным взором. Он не понимал, что происходит, и каждую секунду ожидал, что его сейчас вздернут вверх и он повиснет под аркой ворот.

– Нет, говорю я вам! Вы не можете его убить. Моя мать, жена вашего лэрда, умоляет вас отпустить его.

– Девочка рехнулась. Трагедия лишила ее рассудка. Пойди к ее матери, Колин, и узнай правду. – Крепкий юнец протиснулся мимо Рейна и направился в башню.

– Я не сумасшедшая! Моя мать умоляет вас пощадить этого парня. От этого зависит жизнь моих братьев.

Толпа недовольно заворчала.

– А где же твоя мать, девочка? – спросил кто-то.

– Умерла! – Этот голос прогремел из окна наверху башни. – Леди истекла кровью!

Девочка разразилась рыданиями. И Рейн пожалел этого ребенка, так как было ясно, что она дала матери обещание на ее смертном одре и не сможет сдержать его. Дети тяжело переживают подобные вещи.

Вновь он услышал ее голос:

– Мама послала меня сюда с последним вздохом, чтобы вас остановить. Неужели в вас нет почтения к мертвым?

Толпа услышала лишь, что леди Макларен умерла в этой почти разрушенной башне, где нашел пристанище их лэрд, в то время как их враг живет припеваючи в ее законном доме, а сын их врага теперь в их руках.

– Умерла? Вы слышали? Леди Макларен умерла! Перебросьте веревку! Вздернем его повыше! Пусть он попрыгает!

И тут вдруг Рейн почувствовал, как маленькая фигурка налетела на него, тонкие ручки обвились вокруг его шеи, а ее лицо уткнулось в его пропитанную кровью сорочку. Вокруг них раздались потрясенные крики.

– Я не позволю вам его убить, – зло выкрикнула она. – Мои братья сидят в лондонской тюрьме, а мой отец как раз сейчас поехал просить милости у короля. Если вы его убьете, вы погубите моих братьев так же верно, как если бы сами держали в руках топор палача!

Он едва устоял на ногах со связанными за спиной руками, когда хрупкое тело девочки так отчаянно прильнуло к нему. Толпа переминалась в нерешительности, ее жажда крови временно утихла при виде маленькой девочки в белой ночной сорочке, крепко вцепившейся в сгорбившееся тело высокого, избитого парня.

Он попытался улыбнуться, что у него не получилось, и прошептал в мягкие, как у котенка, волосы:

– Отойди, девочка. Они не позволят мне пережить эту ночь, а твои братья уже мертвы. В Лондоне для шотландцев нет милосердия.

– Этот ублюдок говорит правду! – заявил тощий шотландец. – Отойди, девочка. Ты не знаешь, что он собой представляет, что происходит. Отойди!

Руки девочки крепче ухватили его за талию, она всем телом прилипла к нему, словно морская ракушка к корпусу корабля.

– Нет! Я обещала маме!

– Уберите ее.

Но никто не хотел прикасаться к последнему из оставшихся в живых ребенку Макларена. Так они стояли целую вечность, как показалось Рейну, застыв на месте, будто персонажи живой картины, ожидающие смерти.

И смерть не заставила себя ждать.

Она прискакала верхом, и стук копыт эхом отражался от мерзлой земли, и зловещий свет заструился к ним по темной дороге.

– Красные мундиры!

С чувством, напоминающим ликование, толпа отвернулась от Рейна, схватилась за пики и дубинки, запрещенные мечи и шесты. Толпа пришла в движение, устремилась навстречу приближающимся солдатам. Рейн смотрел на них и почти не почувствовал, как девочка подняла руки и стащила с его горла петлю.

И тут на них налетели солдаты. Кони топтали черную ночь копытами, мечи рассекали плоть, а дубинки крушили кости. Пронзительные вопли, стоны, повсюду лица, испачканные грязью и кровью, застывшие от напряжения и окаменевшие от злобы.

Он сморгнул с глаз кровь и посмотрел вниз, на девочку. Она дрожала, тряслась так сильно, что он слышал, как стучали ее зубы от страха.

Все быстро закончилось. Так чертовски быстро. Только что толпа бурлила в апокалиптической схватке, а через минуту почти все смолкло. Вокруг них лежали мертвые и умирающие шотландцы. Несколько солдат бродили среди них, выискивая живых.

– Он жив?

Рейн поднял голову, пытаясь разглядеть обладателя этого знакомого голоса – своего отца, который спрашивал о нем с таким безмерным равнодушием. Но с другой стороны, кто бы мог подумать, что его отец поскачет ему на помощь?

– Да. – Еще один знакомый голос, охрипший от тревоги. Эштон, его брат, который все время пытался защитить Рейна от его собственного безрассудства.

– Вот как. – Секундное молчание. – А кто это рядом с ним?

– Дочь Макларена, – ответил один из солдат.

– Неужели? – На этот раз удивился Карр. – Откуда ты знаешь?

– Здесь одна шотландка проклинает эту девочку. Говорит, что если бы не она, они повесили бы Рейна Меррика и успели бы убежать до нашего появления.

Стоящая рядом с Рейном девочка вскинула голову.

– Нет, – прошептала она.

– Прикончить ее?

– Девочку или шотландскую ведьму? – спросил его отец. – Нет. Не стоит. Эта женщина на вид слишком стара, чтобы рожать новых Макларенов. Отпустите ее. Что касается девочки… Подозреваю, что ее следует считать подданной короны? И в некотором роде теперь я должен о ней позаботиться?

– Да, – ответил сбитый с толку солдат.

– Так я и думал, – вздохнул Карр.

– Не трогай ее, – прохрипел Рейн.

Карр бросил на него взгляд.

– Уверяю тебя, у меня нет намерения пачкаться, прикасаясь к ней, а что касается твоего тона, мой мальчик… ну, ты дал мне предлог, в котором я нуждался, чтобы очистить свои земли от последних Макларенов. В самом деле, благодаря тебе, Рейн, Макларенов больше не существует. – Слабый крик вырвался у девочки, и Карр опустил глаза на маленькую фигурку, съежившуюся у ног Рейна. – И благодаря тебе тоже, дорогая. Почему ты спасла моего никчемного сына?

Девочка подняла голову, на ее глазах блестели слезы.

– Не из любви к вам, сэр, а чтобы спасти жизнь моих братьев.

Отец Рейна секунду смотрел на нее, потом закинул свою золотоволосую голову и расхохотался. Снующие вокруг них солдаты, которые обшаривали одежду убитых шотландцев, словно шакалы, бродящие среди трупов, подняли головы и настороженно посмотрели на Карра.

Рейн покачнулся, к его горлу подступила тошнота. Он знал, почему смеется Карр. Причина могла быть только одна. Он закрыл глаза, чтобы не видеть ее лица, когда отец ей все скажет.

– Но дорогая моя, неужели никто тебе не сказал? Ты не знала?

– Не знала чего? – прошептала девочка.

– Того, что в эту самую минуту голова Джона Макларена украшает пику над Северными воротами.

Глаза Рейна были закрыты, но он не мог заткнуть уши. Только ребенок мог выразить голосом такое страдание, только девочка, которая за одну ночь потеряла отца, мать, брата и весь клан, который сама же помогла уничтожить.

Из-за него.

Рейн вздрогнул и очнулся. Он был весь мокрый от пота, словно его тело даже теперь, через столько лет, отторгало события той ночи. Он откинулся на спинку кресла и стал смотреть на море.

По какой бы причине ни находилась здесь Фейвор Макларен – ради охоты на мужа, как она утверждала, или по иной причине, он должен помочь ей.

У него был небогатый опыт в вопросах чести, да он никогда и не пытался познакомиться с таким возвышенным понятием. Но ради Фейвор Макларен он готов был учиться.