"Кир Торсен против Черного Мага" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава седьмая

После пробуждения Эльзы, ознаменовавшегося радостным криком: — "Фелиция, я снова вижу солнце!" — в Северной башне началось самое настоящее столпотворение. Друзья Кира и все слуги сломя голову бросились наверх, чтобы убедиться в том, что маг Тетюр действительно шурупит в своем деле. На Фелицию, поначалу, они не обратили внимания, но, приглядевшись к девушке, дружно взревели во весь голос. Её исцеление они сочли ещё большим чудом, чем даже возвращение глаз юной Эльзе.

Софи, срочно вызванная в Северную башню Киром, не только не стала ревновать его к Фелиции, но и с радостью откликнулась на просьбу срочно одеть её и Эльзу в платья для небольшой прогулки верхом, но такие, чтобы всем бабам Барилона сразу же стало завидно. У этой дамы, которой сеанс сексотерапии вернул прежнюю уверенность в своих женских чарах, а вместе с ней и красоту, имелись ключи от главного хранилища графских нарядов. Поэтому ей не составило особого труда вместе со своей подружкой подобрать для двух юных красавиц самые шикарные наряды и к завтраку они явились настоящими благородными дамами, как минимум баронессами.

Растроганный такой заботой этих двух дам о своей ненаглядной Фелиции, Тетюр, прежде чем сесть за стол, предложил им пройти в спальную Кира и, побив все свои прежние рекорды медицинской магии, за каких-то четверть часа вернул обеим матронам всё очарование молодости и наделил их богатырским здоровьем. Тому главным образом способствовало то, что в тот момент, когда в гардеробной комнате Мириам, Софи и ещё несколько горничных одевали Фелицию и Эльзу, Кир вручил магу-врачевателю большую связку бронзовых ключей и лист пергамента — рескрипт бургомистра, подтверждающий смену домовладельцев, вписав в него имя нового хозяина. Жаком и всеми остальными старцами, он пообещал заняться попозже, после того, как они встретят королевских посланцев с золотом.

После такого начала дня энтузиазм этой части барилонцев достиг апогея. Первым пожелал стать солдатом новой армии старый брадобрей Гельмут, а вслед за ним и Сеймур вместе со старым конюхом Стивеном. Кир не стал отказывать старикам в их просьбе, но попросил не бросать немедленно своей прежней работы и, в первую очередь, оседлать коней. Полторы сотни конных лучников во главе с лейтенантом Бивером, на всякий случай облаченных в полудоспехи, а не в кирасы, уже ждали их у ворот замка. Что ни говори, а золото, присланное королём Грунральдом, нуждалось в надёжном эскорте.

Завтрак был съеден наспех, красавицы были уже одеты, да, и Кир, облачённый в джинсу и ботфорты, к которым он прицепил шпоры, был готов к встрече с аббатом Ренье. Помимо пистолета он вооружился ещё мечом и кинжалом, которые, по его просьбе, Сеймур ловко прицепил к широкому солдатскому поясу некрашеной воловьей кожи. Так ему было гораздо сподручнее таскать эту длинную, тяжелую железку, чем на роскошной, расшитой золотом перевязи.

С весёлыми криками и лихими пересвистами кавалькада всадников, возглавляемая двумя красотками — очаровательной, стройной и гибкой фигуристой брюнеткой в платье из тёмно-зелёного муара, в зелёной шляпке с белыми перьями и не менее эффектная блондинка с непокрытой головой и огромными васильковыми глазами, в роскошном платье из синего атласа, украшенном серебряными галунами. Их окружали трое весёлых господ в нарядах из золотой парчи, рядом с которыми рыцарь и теперь уже довольно импозантный маг Мастера Миров казались просто какими-то сиротами казанскими. Позади же мчались на громадных жеребцах лучники, до пояса закованные в сверкающие латы, все с заряженными желтыми стрелами триструнами в руках. Их лица были озарены широкими, радостными улыбками.

Горожане недоумевали, видя, как этот конный отряд галопом мчался по улицам в сторону драконьих конюшен, пустовавших вот уже несколько лет. Не меньшее удивление у них вызывало и то, что рыцарь Мастера Миров, одетый в какой-то странный наряд, то и дело проделывал на полном скаку головокружительные трюки, явно, красуясь перед дамами, которые истошно визжали всякий раз, когда он показывал своё мастерство джигитовки, растущее на зависть остальным всадникам.

Провожая взглядом кавалерийский отряд, жители Барилона всё-таки догадывались о том, что рыцарь Мастера Миров, о прибытии в город которого уже знал и стар, и млад, отнюдь не случайно направился к драконьим конюшням. По городу тотчас поползли слухи один другого фантастичнее, но большинство горожан всё-таки не спешили делать скоропалительных выводов. Все предпочитали дождаться развязки и уже тогда думать о том, горевать им или радоваться.

Драконьи конюшни — воистину титанические сооружения, похожие на длинные ангары с плоскими крышами с двумя ажурными эстакадами, стоящими на них, располагались на северо-востоке, за озером и отделялись от острова трёхкилометровой полосой воды. Когда Кирилл выезжал из Пьяного леса, он не мог их видеть, поскольку они были скрыты от его взгляда холмами острова. Зато они были прекрасно видны из Северной башни. Это был целый городок из добрых пяти дюжин огромных сооружений, стоящих в шахматном порядке вдоль берега озера, забранного в этом месте в камень.

Для него, как для опытного снайпера с великолепным глазомером, не стоило особого труда понять, что и драконья набережная с удобным спуском к воде, и улицы драконьего городка, мощёные камнем, и сами драконьи конюшни, в каждой из которых могло разместиться на постой сразу четыре дракона, были невероятно огромными. Высота каждой драконьей конюшни была не менее сотни метров и они были сложены из камня и огромных брусьев. Вблизи эти сооружения и вовсе показались ему гигантскими до нереального.

В самом центре городка имелось нечто вроде круглого подиума с пандусом для въезда, высотой метров в десять и диаметром в триста метров с гаком, сложенного из массивных каменных блоков, в центре которого стояло большое пятиэтажное здание отеля для драконщиков с самыми обычными конюшнями и просторным внутренним двором, в котором был разбит сад. Над одним углом здания возвышалась высоченная башня с флагштоком, на котором развевалось оранжевое полотнище сигнального флага. До недавнего времени в этом городке обитало всего полсотни служащих отеля вместе с семьями, но по распоряжению лейтенанта Бивера вот уже два дня не менее полутора тысяч жителей Барилона наводили здесь чистоту и порядок, готовясь к приему гостей — людей и драконов.

Проехав по дороге, отгороженной от драконьего городка широченным рвом и каменным бруствером, утыканным стальными шипами, они въехали по широкому пандусу на площадь Драконщиков и спешились. От края цирка к драконьим конюшням шло превосходное широкое шоссе, проходившее мимо складских построек и упиравшееся в каменный подиум площади, расположенной на краю городка. Это были те немногие места, где могли находиться обычные люди. Всё остальное в этом городке было отдано драконам и драконщикам, людям не совсем обычным и Мими был одним из них.

Сегодня этот парень был одет весьма необычно. Поверх одежды драконщика он надел парчовый камзол и шляпу, что, по его словам, вовсе не нарушало их традиций. То, что его выперли из драконьих конюшен Вердена, вовсе не говорило о том, что ему была навсегда заказана дорога в небо и теперь, обретя нового хозяина, Мими сделался очень серьёзным, строгим и рассудительным. Это именно по его требованию Чарли Бивер распорядился подготовить драконьи конюшни к приёму драконов. Он же строго-настрого запретил им въезжать на лошадях в драконий городок, так как драконы обладали очень тонким обонянием и терпеть не могли запаха конского навоза или мочи на своей законной территории.

До этого дня Кир так и не удосужился сесть и как следует поговорить с Мими о драконах, объясняя все это тем, что он терпеть не может делать чего-либо наперед. Впрочем, объяснил он это весьма просто, сказав драконщику: — "Загад не бывает богат" и этого объяснения тому вполне хватило, ведь ещё было не известно, как всё сложится. Теперь же, стоя у края площади напротив шоссе и глядя на циклопические сооружения снизу вверх, он, наконец, позволил себе поинтересоваться, спросив Мими:

— Эй, покоритель неба, так какого же размера эти пташки?

Драконщик, довольный эпитетом, добродушно ответил:

— Так себе, Кир, ярдов семидесяти в высоту, но это без башни, ну, и в длину от носа и до кончика хвоста ярдов сто восемьдесят, а размах крыльев у них будет ярдов эдак двести сорок, но это у молодых драконов. Старые звери покрупнее будут. В них росту не меньше девяносто, девяносто пяти ярдов и в длину они уже ярдов по двести сорок будут. Вот их-то и надо покупать, Кир. Хотя они и привередливы, чем попало их не накормишь, с ними куда приятнее иметь дело. Старики исключительно надёжны и могут летать по пять суток кряду.

Кир, заинтересованный этой информацией, спросил:

— Мими, а чем обычно кормят драконов?

— Кашей, Кир. — Ответил ему драконщик — Самой простой солдатской кашей. Правда, матерому зверю её требуется добрых пятьсот стоунов в один присест, но зато всего лишь один раз в три дня. Однако, без мяса, овощей и сарциссы дракон её есть ни за что не станет. Вот так-то, сэр Кир.

Прислушиваясь к чему-то, он умолк улыбаясь. Жак, толкнув драконщика кулаком в бок, сказал:

— Ты бы уже заодно сказал, Мими, что драконы после каши любят, чтобы их поили добрым драконьим пуншем. И чтобы он обязательно был с молоком и мёдом.

Кирилл хотел было поинтересоваться у него что это ещё за драконий пунш, как на шоссе показался целый отряд всадников, скакавший к ним резвой рысью. Это был граф Барилон с Калютой и аббатом Ренье. Увидев их, он немедленно вскочил на своего жеребца и помчался к ним навстречу. Его спутники, замешкавшись лишь на несколько секунд, поскакали вслед за ним всем отрядом. Увидев это, граф пришпорил своего вороного жеребца и тоже помчался вперёд. Калюта, нахлёстывая коня, скакал рядом с ним и лишь громадный белый тяжеловоз аббата с головы до пят закованный в рыцарский панцирь, хода так и не прибавил. По всей видимости не мог. Это позволило графу прежде, чем поздороваться, предупредить Кирилла:

— Сэр Кир, сделай милость, преклони ради Бога колени перед этим старым барбосом тотчас, как только его сгрузят с его злобного чудовища! — Лишь после этого он широко распростёр руки и радостно воскликнул — Приветствую тебя, доблестный рыцарь Мастера Миров! Хотя мы с тобой знакомы всего лишь день, я всё никак не мог дождаться встречи с тобой.

От этих слов из головы Кира вылетели все те приветственные слова, которые он заготовил. Подъехав к графу вплотную, он, не сходя на землю, обнял его и, хлопая этого парня руками по плечам, радостно воскликнул:

— Роджер, я тоже чертовски рад тебя видеть!

После этого граф церемонно поприветствовал дам, совершенно не узнав Фелицию, отпустил им несколько восторженных комплиментов и по-дружески пожал руки спутникам Кирилла, а Тетюру даже сказал радостным тоном:

— Мастер Тетюр, тебя просто не узнать!

Поскольку на площадь Драконщиков вывалила из отеля целая толпа зевак, граф Барилон предпочёл, чтобы рыцарь Мастера Миров встретился с аббатом подальше от них. Как только тот подъехал, Калюта приказал лучникам спешиться и построиться поперёк широкого шоссе. Шестеро здоровенных верзил в чёрных рясах и воронёных полудоспехах приставили к огромному мерину складной трапп и помогли седобородому старцу, облачёенному в сверкающие рыцарские доспехи, спуститься на землю и подвели его поближе к Кириллу. Как только аббат оказался метрах в пяти от своего коня-слонопотама, он отпихнул от себя обоих сопровождающих и бодро потопал вперёд, звякая на ходу, словно демонстрация пустых кастрюль. Кирилл не только не поленился в точности исполнить просьбу графа, но ещё и облобызал его руку и назвал "вашим святейшеством", чем привел старика в умиление и вызвал целый поток ответных любезностей. Его словесные излияния прервал Мими-драконщик, который, ткнув пальцем в небо, громко сказал:

— Господа, я слышу свист драконов. Через несколько минут они будут здесь. Драконы очень устали и, похоже, сильно проголодались.

— Аббат, который до этой минуты разговаривал с Киром тихим, медово-елейным голосом, полным благообразия, вдруг, рявкнул неожиданно громким басом:

— Брат Джозеф, подай мне мою суму! Быстро! Мне плевать, прости Господи, прилетят эти крылатые твари с золотом или же без него, это теперь неважно. Мы дождались прихода великого воина Христова и я хочу немедленно вручить ему маршальский жезл и благословить его на ратные подвиги во славу Господа нашего Иисуса Христа и Феринарии.

Короля Грунральда этот старый и искушенный политикан пропустил. Калюту же куда больше сейчас интересовала не политика, а нечто иное и он громким голосом проворчал:

— Да, теперь хлопот не оберешься. Терпеть не могу, когда ревут голодные драконы.

Чарли Бивер успокоил его, сказав с усмешкой:

— Можешь не волноваться на этот счёт, Калюта. Я ещё вчера в полдень приказал раскрыть ворота цейхгауза, выкатить и подготовить походные драконьи кашеварки, а заодно вскрыл склады с армейскими припасами. Так что уже с самой полуночи целых три сотни кашеваров варили отличную драконью кашу и пунш. Всё уже готово и как только драконы начнут заходить на посадку, они выедут из гарнизона и галопом направятся сюда. Заодно я приказал выставить посты наблюдения и если драконы действительно приближаются к Барилону, то все мы с минуты на минуту это увидим.

Мими благодарно кивнул лейтенанту, а вот Калюте его самостоятельность не понравилась и он сердито рыкнул:

— С какой это стати ты так раскомандовался, барон?

Начавшуюся было перепалку, а Чарли, явно, не собирался склонять головы перед капитаном Бивером, очень быстро и решительно пресёк аббат. Достав из кожаной седельной сумы здоровенную стальную булаву, довольно простенькую на вид, он треснул ею Калюту по спине, затянутой в синюю кожу и елейным голосом мирно проблеял:

— Не ссорьтесь, дети мои, позвольте мне сделать то, ради чего я даже отказался от смерти. — Вновь возвысив свой голос до громового, старик неожиданно скомандовал — На колени, сукины дети! На колени! Я буду краток. Вот ваш новый главнокомандующий, рыцарь Господа нашего Иисуса Христа, которого вы, порой, зовёте, как ремесленника, Мастером Миров. Отныне все мужчины провинции Ренделон принадлежат телом и душой маршалу короля Грунральда Великого сэру Киру Торсену. Возьми же этот маршальский жезл, благородный рыцарь, и размозжи им голову каждому болвану, который осмелится не исполнить твоего приказа. Найди способ, как уничтожить Чёрного Мага.

От неожиданности Кирилл рухнул на колени вместе со всеми. Как только аббат произнёс последние слова он обмяк и маршальский жезл буквально упал в руки Кира. Он быстро поднялся на ноги и первым делом сказал магу-врачевателю:

— Тетюр, займись-ка его святейшеством. — Затем, почесав Тяжелым жезлом между лопаток, и наблюдая за тем, как сообщники хитрого попа подхватили его на руки и потащили к открытым дверям ближайшего склада вслед за магом, он отдал свой первый приказ — Калюта, ты больше не капитан лучников.

Громадный бородач насупился, но промолчал. Его попытался защитить граф Барилон, который воскликнул:

— Но сэр Кир, Калюта превосходный солдат! Он те…

— Роджер, ты, явно, недооцениваешь Калюту. — Суровым голосом пресек всякие поползновения Кир и заявил о новом назначении капитана Брита — Отныне он канцлер, премьер-министр или ещё что-то в этом роде, граф Барилон. Ты будешь сидеть в своём замке на холме Гринхед и зорко поглядывать в окно, а он станет руководить всем хозяйством и твёрдой рукой наведёт в провинции железный порядок. Мне не нравится, что всякие вонючие ростовщики разъезжают по дорогам с целыми отрядами каких-то бандитов, и при этом ещё имеют наглость выколачивать долги из твоих подданных. Кроме тебя, граф, никто не вправе требовать чего-либо от людей. Даже я должен буду согласовывать с тобой и канцлером Бритом каждый свой шаг.

Бывший капитан сначала побледнел, потом покраснел и после всего этого смущённо забормотал:

— Но ваша светлость, я же сын простого конюха и…

— Фигня! — Резко перебил его Кир — Выпишем тебе корочки барона и вся недолга. Так что, Калюта, прямо с этой самой минуты принимайся за работу и давай сразу договоримся, если тебя что-то интересует в армии, ты приходишь ко мне и спрашиваешь у меня. Если мне что-то понадобится, то я прихожу и спрашиваю об этом у тебя. — Улыбнувшись, довольный собой, он спросил у графа — Ну, что, Роджер, ты поддерживаешь мою кандидатуру? Учти, парень, Калюта лучше кого-либо знает обо всём, что творится в Барилоне и во всей твоей провинции. Уж он-то точно не даст спуску ни лавочникам с ремесленниками, ни крестьянам, ни тем более баронам с дворянами.

Граф был, в общем-то, не против, но, тем не менее, высказал кое-какие сомнения на счет нового канцлера:

— Кир, а ты уверен в том, что Калюта справится?

— Уверен. — Твердо сказал Кирилл и добавил — Если он чего-то не знает, научим, не захочет, заставим, ну, а коли оступится, поддержим, чтобы не упал. Если кому-то наше с тобой решение, вдруг, не понравится, то Калюта с этим и сам прекрасно разберётся. Поверь, для того, чтобы победить Морбрейна, нам будет нужна новая армия, вооруженная современным оружием не Ильмина, а Мариона, а для этого нам нужен, прежде всего, железный порядок во всей провинции и полное подчинение всех её жителей верховной власти. Так что не обессудь, Роджер, но с этой минуты вся провинция находится на военном положении и я мобилизую всех, от магов до баронов. Если кто-то попытается воспрепятствовать мне, то он горько об этом пожалеет, поскольку всяких саботажников и вредителей я буду наказывать очень жестоко и безжалостно.

Калюта, наконец, понял, как высоко его вознес этот молодой парень, одетый в столь странный наряд. Он смущенно кашлянул в кулак и обратился к нему с вопросом:

— Сэр Кир, а мне будет дозволено смягчить хоть немного налоги на крестьян и запретить отвлекать их от работы?

Кирилл усмехнулся и сказал:

— Это нужно сделать в первую очередь, Калюта. Пойми, старина, крестьяне и ремесленники, это как раз именно те люди, которые помогут моей армии выиграть войну против Морбрейна, но только не в качестве солдат. Их мы будем холить и лелеять, а вот всяких охамевших баронов и разжиревших лавочников нужно будет скрутить в бараний рог. Ну, а всех твоих рекрутов, Калюта, я приказываю немедленно гнать в три шеи из казарм, дав им напоследок денег за то, что их оторвали от работы, посадить в фургоны и развезти по домам. Мне такая обуза не нужна.

Дискуссию о новых временах прервало то, что на флагштоке над башней отеля драконщиков взметнулосьбольшое, ярко-синее полотнище сигнального флага. При первом же возгласе Мими-драконщика Кирилл мигом взлетел в седло. Для всех остальных это послужило своеобразным приказом и уже через каких-то тридцать секунд они галопом понеслись к площади Драконщиков. Та тоже быстро опустела. Большая часть людей со всех ног тотчас бросилась к тем драконьим конюшням, на флагштоках которых были вывешены разноцветные сигнальные флаги, а остальные побежали в отель, готовиться к приёму усталых драконщиков и их пассажиров, ведь они проделали огромный путь от самой столицы королевства.

Спешившись неподалеку от отеля и передав поводья его служащим, новоявленный маршал со своими спутниками, графом Барилоном и его свежеиспечённым канцлером Калютой Бритом направились в беломраморной балюстраде, чтобы понаблюдать за посадкой драконов. Кир был поражен тем, что Мими умудрился услышать драконий свист намного раньше, чем огромных драконов увидели наблюдатели, высланные Чарли Бивером за пределы впадины, на открытое место. Даже после того, как был поднят сигнальный флаг, они успели не только доскакать до громадного каменного подиума, но и дойти от отеля до его края. Только потом, несколько минут спустя, они увидели в безоблачном синем небе драконов. Похоже, что Мими был очень опытным драконщиком, раз сумел учуять их заблаговременно.

Полёт драконов оказался для Кира настолько завораживающим зрелищем, что он добрых двадцать минут, пока эти гигантские летучие мыши с полупрозрачными, перепончатыми крыльями, спускаясь с пятикилометровой высоты, кружили над Барилонской впадиной, смотрел в небо. Дракон, с его овальным брюхом нежно-палевого, чуть рыжеватого цвета и лягушачьими лапами, вытянутыми вдоль длинного гибкого хвоста, в полёте был действительно похож на лягушку с крыльями летучей мыши, только имел в отличие от этого земноводного довольно длинную шею и лошадиную голову. Если отбросить гибкий, вёрткий хвост, ильмианский дракон был больше чем вдвое шире своей длины и был преотменным летуном.

Похоже, что горизонтальный полет был куда более комфортабельным, нежели в момент взлета и посадки. На посадку эти гигантские пташки заходили так хлопая своими крыльями и раскачиваясь из стороны в сторону, что он невольно пожалел и драконщиков, и их пассажиров. Драконы совершали посадку по очереди. Пока основная группа драконов, выстроившись друг за другом, описывала в воздухе широкий круг на высоте метров в триста, самый большой из них, то складывая, то снова широко расправляя крылья, стал снижаться над озером и, опустившись на высоту в сто метров, с громкими, квакающими звуками полетел к выбранному драконщиками ангару и, встав в воздухе чуть ли не вертикально и выбросив далеко вперед свои птичьи, четырёхпалые лапы с огромным когтями, уцепился ими за край плоской крыши, взмахнув ещё несколько раз крыльями, и, наконец, угнездился на ней.

Совершив посадку с ювелирной точностью, дракон не спешил складывать крылья. Он, переваливаясь с ноги на ногу, минут пять топтался на посадочной площадке и лишь потом, убедившись в том, что она выдержит его вес, медленно складывал крылья, цепляясь коротким пальцем за костяные выросты на своих собственных ключица. Теперь он становился похожим на гротескного тиранозавра, одетого в долгополую пелерину и, как это ни удивительно, обретал куда большую, чем с распростёртыми крыльями, свободу движений. По утиному переваливаясь с бока на бок, драконы шли к эстакадам, на которые уже выходили люди, становились меж них и наклонялись вперёд, чтобы их тела приняли горизонтальное положение и люди могли без помех выйти из пассажирских гондол.

От начала спины и до начала хвоста у драконов рос гребень, более всего похожий на спинной плавник окуня. Из позвоночника дракона вырастали костяные спицы, между которыми имелись кожистые перепонки. Именно к этим спицам и были прикреплены массивные медные кольца, к которым толстыми кожаными ремнями были привязаны овальные гондолы с круглыми иллюминаторами, соединенные между собой трубчатыми тамбурами. Драконщики летали прямо на голове этого перепончатокрылого летуна в эдакой цилиндрической башне метров восьми в высоту и метров шести в диаметре, которая венчала голову дракона, словно кожаная феска.

Как только какой-либо дракон замирал между двух эстакад, с них тотчас перебрасывали траппы с перилами и пассажиры быстро покидали гондолы. Все они были одеты в меховые одежды, вооружены триструнами и выносили из гондол небольшие чёрные сундуки, при виде которых лица Роджера и Калюты тронула улыбка. Граф дождался-таки давно обещанного королём Грунральдом золота, которого так и не смог дождаться его старик-отец. Пророчество Мастера Миров сбылось с отменной точностью. Ещё не было половины одиннадцатого, а золото уже доставили в Барилон.

Лучники во главе с Чарли Бивером также поднялись на эстакады и теперь приветствовали парней в мехах. Мими, сбросив с себя камзол золотой парчи и ботфорты, удрал с площадки босиком и уже карабкался по шее самого огромного дракона в башню к своим товарищам. Издали было видно, как он жестикулировал, видимо, объясняя что-то драконщикам, высунувшимся из иллюминаторов. Те сбросили ему штормтрап и он, быстро взобравшись по нему, исчез внутри кожаной башни для экипажа ильмианского драконолёта.

К тому моменту, когда последний пассажир покинул гондолу, к балюстраде примчался молодой, здоровенный парень с соломенными волосами и улыбающейся розовой физиономией, одетый в суконные длинные штаны, стёганую куртку чёрного цвета и башмаки с медными пряжками. Это был аббат Ренье собственной персоной и Кириллу стоило больших трудов втолковать Роджеру, что это действительно он. На помощь ему немедленно пришла счастливая Фелиция и у неё это получилось куда лучше. Нацепив на себя парчовый камзол Мими и натянув на ноги его ботфорты, омолодившийся поп тотчас начал строить глазки Эльзе и осыпать её комплиментами.

Последними на эстакады спустились драконщики. Но только после того, как драконы спрыгнули вниз и зашли в свои конюшни, люди стали спускаться с посадочной площадки на землю. С чем это было связано, Кир догадался без каких-либо подсказок. От таких громадных зверюг, шагающих по драконьему городку, людям стоило держаться подальше, ведь те были ростом ничуть не меньше, чем Годзилла из голливудского блокбастера. Наступи такая зверюга на человека и его точно придётся соскребать с мостовой ножичком. Даже киты рядом с этими гигантскими зверюгами показались бы пескарями.

Вскоре драконщики и их пассажиры, сопровождаемые лучниками графа Барилона, поднялись на подиум. Командир драконьей эскадрильи, бородатый краснолицый мужик, притопавший босиком, чётко доложил графу о завершении полёта, после чего посланец короля Грунральда отрапортовал ему о своих делах и передал толстую пачку бумаг в опечатанной чёрной кожаной сумке. После этого уже граф Барилон чин по чину представил им Кирилла и, смущенно улыбаясь, объявил господам, прибывшим в его вотчину о том, что в провинции объявлено военное положение, а раз так, то все они в него влипли.

Король проявил по отношению к своему двоюродному племяннику немыслимую щедрость. Он не только расплатился со своим префектом за все прошлые годы, но и выложил круглую сумму на формирование новой армии. Всего его посланники привезли двадцать миллионов фунтов золотом, а потому пять армейских фургонов, прибывших к драконьим конюшням четверть часа назад, пришлись весьма кстати. Конные лучники тоже, поскольку золото сопровождала всего лишь сотня пеших лучников и прознай кто-нибудь о нём, дело могло кончиться очень печально.

Кир, не мешкая ни секунды, тотчас реквизировал всех семерых драконов для нужд своей армии. Один из пассажиров, моложавый щёголь с чисто выбритой физиономией, сын хозяина драконов, у которого король нанял их для перевозки золота, тотчас принялся вопить, отстаивая имущество своего родителя. Маршал, покачав перед его носом своей булавой, предложил ему на выбор два варианта: или он заткнётся и просто получит деньги за своих драконов, или получит булавой по башке, умолкнет, но уже навеки, а деньги будут отправлены его отцу с оказией. Предлагать ему поступить в свою армию, он не стал.

Лучники короля оказались куда более покладистыми ребятами и потому не стали возражать, когда тот включил их в ряды своей новой армии. Это были молодые, рослые, широкоплечие и разбитные парни, которые ещё мечтали о ратных подвигах и славе. Война с Чёрным Магом их не страшила. Поэтому, как только казна была загружена в фургоны, Кир построил всех своих новобранцев и обратился к ним с короткой речью:

— Господа, я предлагаю вам с этой самой минутой забыть всё, чему вас когда-то учили. Теперь вы не солдаты и офицеры, а курсанты, но уже через три месяца вы станете командирами рот, чтобы превратить их батальоны. Поэтому забудьте о всех своих прежних чинах и званиях. Теперь вы равны между собой. Как только портные пошьют вам новую форму, я начну вас учить.

Калюта тотчас ввернул басом:

— Ждать слишком долго, парни, вам не придется!

Кирилл, с опаской посмотрев на канцлера, немедленно поторопился дать свои распоряжения:

— Роджер, отвези, пожалуйста дам и золото в замок. Тетюр и Калюта, отправляйтесь к магам, сообщите им о всеобщей мобилизации. Они все пойдут в новую армию лекарями. Мими, ты начинай учить Гуильрина, ну, а я с Чарли и Жаком, наконец, еду в город, побеседовать с ремесленниками. Всё, господа, болтовня закончилась, начинаем работать.

Когда Кир с Чарли и Жаком галопом вылетели на дорогу, им в спину ударил мощный, дружный драконий рев. Эти зверюги учуяли запах своего любимого лакомства, донесшийся до них от длинного обоза, который стал съезжать с моста тотчас, как только последний дракон вошел в свою конуру. Им навстречу двигались быстрой рысью десятки здоровенных фур, запряженных восьмеркой ломовиков. На каждой четырёхосной фуре стояло по здоровенному, кубов на десять-двенадцать, медному котлу с длинной трубой. Это были те самые драконьи паровые кухни-кашеварки, которые расконсервировал Чарли Бивер. Когда они проезжали мимо, Киру в лицо пахнул горячий, влажный запах, исходящий от этих суперкастрюль-скороварок и он просто утонул в густом, вкусном аромате каши. Глядя на то, с каким аппетитом один возница уплетает кашу, Чарли крикнул:

— Милорд, если ты и дальше прикажешь кормить драконов так же щедро, то они смогут переносить твою армию через мёртвые воды прямо на острова магов.

Нахлестывая коня, Кир ответил ему:

— Чарли, я прикажу расстрелять каждого, кто осмелится оставить этих здоровенных зверюг голодными. На них вся моя надежда, ну, и ещё на ваших оружейников.

Въехав в город, они перешли с галопа на рысь и минут через двадцать пять были возле швейной мануфактуры мэтра Бенджамена. Спешившись и привязав коней к коновязи в боковом проезде, они степенно прошли внутрь и велели приказчику в магазине готовой одежды на первом этаже немедленно позвать хозяина. Тот прибежал минуты через три и по его жирным губам Кир понял, что он оторвал его от обеда. Пожав руку богатому портному, он похлопал себя по маршальскому жезлу, заткнутому за пояс и сказал, широко улыбаясь:

— Господин Стоун, теперь, когда я стал в Барилоне лицом официальным, маршалом короля Грунральда и главнокомандующим армии графа Барилона, у меня есть к вам одно деловое предложение.

Мэтр Бенджамен с достоинством поклонился и, церемонно поздравив Кирилла с назначением, пригласил его в дом. Маршал же в ответ на это нервно дёрнул плечом и отказался, сказав:

— Извините, но у меня нет времени на долгие разговоры, господин Стоун и моё предложение очень короткое. Мне нужен человек, который бросит все свои дела и возьмётся экипировать мою армию в мундиры нового образца. Организует изготовление и поставку всего того, что я закажу. От тельника, до камуфляжа, кроссовок и парашютов включительно. Если вы согласны, то я жду вас сегодня вечером в замке графа Барилона с образцами всех самых лучших тканей, кож, красителей, прочных шнуров и всяческих крючков и пуговиц вместе с теми мастерами вашего цеха и цеха сапожников, профессиональному мастерству которых вы полностью доверяете.

Портной ответил ему без лишних раздумий:

— Я согласен взяться за это, ваша светлость.

Так, без лишних хлопот он нашел себе поставщика вещевого довольствия. Крепко пожав руку портному, он вполголоса сказал лейтенанту Биверу и Жаку:

— А теперь, ребята, ведите меня к самому лучшему оружейнику Барилона, который умеет ковать отличные мечи, мастерить арбалеты и, самое главное, хитроумные, надёжные замки и прочие механизмы, нужные в хозяйстве.

Мэтр Бенджамен, стоявший с задумчивым видом, тут же встрепенулся и подал голос:

— Милорд, тогда вам, наверняка, есть смысл обратиться к моему двоюродному брату Майклу. Он, в отличие от меня, кузнец и слесарь. Как раз вчера он привез мне железного портного, хитроумную машину, которая сшивает ткань, да, так ловко, что я просто диву даюсь. Руками такого ровного стежка ни за что не сделать. Он сделал её по рисункам командора Гуильрина.

Кирилл чуть не подпрыгнул от этих слов. В его голове тотчас мелькнула мысль: — "Уж если этот парень смог соорудить швейную машинку, то ему точно будет по силам и автомат сварганить". Подавшись вперед, он сказал:

— Бен, если ты и твой брат выполните все мои заказы, то вы оба не только огребёте кучу денег, но ещё и баронские титулы в придачу. Это я тебе обещаю, как и возвращение молодости заодно вместе с пышной шевелюрой.

Ещё через четверть часа приказчик привёл их к дому кузнеца Майкла Стоуна, крепкого, коренастого мужчины лет пятидесяти, с аккуратно подстриженной бородой и точно такой же, как и у мэтра Бенджамена, лысиной. Выйдя к ним из кузницы, стоящей позади двухэтажного дома и сбросив с себя кожаный фартук, кузнец обмыл со своего мускулистого тела пот и сажу под медным рукомойником, висевшем на стене дома, надел белую полотняную рубаху, потрёпанный сюртук с заплатами на локтях и только потом пожал Киру руку и предложил пройти в сад. Дом кузнеца даже снаружи выглядел неухоженным и можно было догадаться, почему. Этот немногословный мужчина скорее всего тратил куда больше времени на изобретение новых механизмов, чем на изготовление куда более простых, но зато дающих стабильный доход, изделий.

Они прошли в сад и расселись за старым, шатким столом, изъеденным шашелем, на массивные деревянные табуреты. Дюжий молотобоец принёс им луженый жбан домашнего пива, глиняные кружки и тоже подсел к столу. Кир не торопясь положил на край стола несколько книг по оружейному делу, достал из кобуры пистолет, медленно разобрал его на составные части и аккуратно разложил его на столе, после чего сказал:

— Майкл, я рыцарь Кир Торсен, убийца Зелёного Паука, а это моё оружие, пистолет системы Стечкина из которого я пристрелил этого ублюдка и троих его прихвостней. Посмотри на эти детали и скажи мне, сможешь ли ты изготовить второй точно такой пистолет? Можешь не спешить и сначала всё рассмотреть.

Кузнец-изобретатель стал молча рассматривать одну деталь за другой, измеряя их бронзовой линейкой. Усмехнувшись, Кирилл достал из своей сумки три больших штангенциркуля и протянул их мастеру. Тот быстро сообразил как ими пользоваться и уважительно покивал головой. Рассмотрев всё как следует, Майкл Стоун не спеша собрал пистолет и принялся рассматривать патроны. Кир тотчас вынул пулю из одного патрона, высыпал порох на стол и поджег его зажигалкой. Кузнец хмыкнул и озадаченно покрутил головой. Рыцарь, который уже и так весь взмок от напряжения, спросил у кузнеца:

— Мастер, ты понял как действует эта штуковина?

Сосредоточенно кивнув головой, дотошный мастер пристально посмотрел через ствол на свет и рассудительно, неторопливо ответил:

— Отчего же не понять, милорд. Всё очевидно. Горючий порошок сгорает внутри этой стальной трубки, выделяет газ и тепло, чем и выталкивает этот короткий дротик. Внутри трубки сделаны винтовые нарезы. Когда из неё вылетает дротик, они заставляют его вращаться в полёте, словно буравчик, видно, для того, чтобы он точнее летел в цель и не рыскал по ветру, как плохо сбалансированная арбалетная стрела без оперения.

Удовлетворенно улыбнувшись, Кир кивнул головой и снова задал вопрос, который интересовал его более всего:

— Ты прав, отец. И всё-таки ответь мне, тебе будет по силам сделать точно такой же пистолет?

Снова разобрав и собрав пистолет, на этот раз уже куда быстрее, кузнец, снова высказался неопределенно:

— Знатная работа. Тонкая. Такой я ещё никогда не видел.

У Кира от напряжения стал непроизвольно подергиваться мизинец на левой руке. Аккуратно положив пистолет на стол перед ним, кузнец, кивнул головой и, наконец, подвел окончательный итог:

— Но ничего сложного я в вашем пистолете не вижу, милорд. Пожалуй, за пару недель я вам такую машинку сделаю, хотя с винтиками придётся повозиться. Уж очень они крохотные. Да, вот ещё беда, милорд, я ведь совсем не знаю, как делать горючий порошок для этих латунных баночек и как поджигать его внутри.

Облегченно вздохнув, Кирилл успокоил мастера:

— Ну, уж этим-то добром я тебя обеспечу, Майкл, а поджигается порох ударом бойка по этому медному кружку. Их я тебя тоже научу делать. А чтобы ты не мучился с винтиками, я тебе подарю кое-какие инструменты — Кирилл быстро выложил перед мастером набор слесарных инструментов — С ними я и сам такой пистолет сделаю, правда, месяца за два. Но мне, Майкл, нужны тысячи таких пистолетов, а также другое оружие, помощнее.

Положив перед мастером атлас стрелкового оружия, он стал медленно перелистывать его и подробно рассказывать о каждом приспособлении, созданном для массового убийства людей на большом расстоянии. Чуть ли не каждому образцу он давал исчерпывающую информацию и выставлял свою оценку, так как уже успел подержать в своих руках довольно большое количество пистолетов, автоматов, винтовок и прочего огнестрельного оружия. При этом Майкл, постепенно перейдя с Киром на ты, задавал ему самые неожиданные вопросы и он рассказывал кузнецу не только об оружии, но и о приёмах его использования в бою и даже показал ему, какова мощь пистолета Стечкина на деле, расколов выстрелом большой булыжник, лежавший в саду под старой яблоней. Когда он закончил свою лекцию, кузнец, ещё раз перелистав атлас стрелкового оружия, задумчиво сказал:

— Однако, милорд, по этим картинкам мне будет очень трудно сделать тебе мощное оружие. С железным портным Гуильрина я ведь полгода возился. Не лучше ли мне будет всё же малость помароковать мозгами и сделать что-то вроде твоего пистолета, только побольше размером и поудобнее. Я так понял, что тебе нужен автомат не сильно большой, чтобы к рукам хорошо прилегал, грязи не боялся, был не очень тяжелым, да, к тому же ещё и прочным. Ну, что же, можно попытаться сделать такой, хотя нам всем и придётся поломать голову.

Кирилл кивнул головой и вполголоса высказал мастеру своё собственное мнение на этот счет:

— Придётся поломать голову, Майкл, если ты не хочешь, чтобы все мы стали лёгкой добычей Чёрного Мага. Он ведь сам теперь уже ни за что не остановится, а арбалетами мы его точно не остановим. Поэтому давай, работой головой, отец, ну, а чтобы тебе было веселее работать, то вот тебе аванс, тысяча фунтов золотом, а если понадобится какая помощь, то не стесняйся, требуй всё что тебе только будет угодно. Теперь все мастера Барилона обязаны повиноваться тебе беспрекословно и если кто-нибудь тебе в чем-либо откажет, то ты только скажи и я с этим наглецом в один миг разберусь.

Тепло попрощавшись с мастером Майклом, они вышли из сада, вскочили на своих коней и рысью направились по широкой улице в сторону замка графа Барилона. День уже клонился к вечеру. По широкой улице двигалось довольно много людей. Более состоятельные горожане ехали в красивых фаэтонах, народ поскромнее — в колясках-двуколках, а верхом передвигались по городу либо подмастерья, либо дворяне, либо военные. И те, и другие, и третьи, которых попадалось очень мало, скакали держась середины улицы, чтобы не мешать кучерам и их помощникам управлять экипажами.

Правила дорожного движения в Барилоне были таковы, что экипажи могли поворачивать с хода только направо. Для поворота налево повозка выезжала на середину дороги, останавливалась, с неё спрыгивал на мостовую помощник кучера и, ловко размахивая цветастым флагом, просил кучеров экипажей ехавших навстречу, остановиться и пропустить его экипаж. Этот, в общем-то не сложный маневр превращался таким образом в самое настоящее представление, так как помощники кучеров были одеты в яркие, нарядные костюмы — короткая куртка с пышными рукавами и маленьким воротником стоечкой и узкие рейтузы с элегантными сапожками. Жонглировали они флагами с невероятным мастерством. Глядя на очередного такого уличного артиста, Жак недовольным голосом сказал:

— Кир, что-то я не в восторге от твоего выбора. Нет слов, Майкл, конечно, мастер отменный и он делает весьма хитроумные механизмы. Я, к примеру, купил у него как-то машинку для чистки овощей. Моя бывшая была от неё просто в восторге. Но я никогда не слышал, чтобы он делал стоящее оружие.

Ему возразил Чарли:

— Жак, а для этой работы как раз и нужен как раз именно такой человек. Кроме того не забывай о том, что двое его сыновей сгинули на острове Рабенорм, а жена и внук погибли от рук Зелёного Паука. Так что он теперь сутками спать не будет, но сделает сэру Киру пистолет. Видел бы ты то, какими глазами он смотрел на Паука и его братию во время семи казней. Не будь наши палачи опытными ребятами, он сам бы взял в руки костоломный бич.

После встречи с кузнецом Майклом Стоуном, Кир направился в казармы, где сдержал свое обещание, данное рекрутам, причём Калюта сделал так, что они остались довольны. Всех ребят по его приказу одели в добротные, красивые наряды и вручили им по большой котомке, наполненной всяческими подарками для их домашних. В дополнение к этому канцлер выплатил каждому парню по три шиллинга за каждый день нахождения вне дома. Так что от маршала короля они услышали лишь добрые напутственные слова и пожелание стать умелыми фермерами и добропорядочными гражданами. Когда же несколько парней выразили желание остаться, он весело пожурил их за лень и нежелание снабжать его армию фуражом и провиантом. Не смотря на это Жак, глядя на несколько сотен этих ликующих обормотов с грусть в голосе сказал:

— Сэр Кир, ты только посмотри на эти бесстыжие, наглые рожи. Им ведь всем плевать на то, что враг стоит у ворот. Только и думают, мерзавцы, что о своих коровах и свиньях.

— Жак, не заводись. — Строго сказал ему Кирилл — Ты ведь не хуже меня знаешь, что хороших солдат из них всё равно никогда не выйдет, ведь они же просто деревенские мальчишки. По мне так будет лучше набрать армию из всяких отчаянных сорвиголов и оторв и подчинить их железной дисциплине, чем иметь дело с пацанами, которым снится по ночам родная деревня. Ребята, наша главная задача создать за полтора года небольшую, тысяч в сто пятьдесят, мобильную армию, состоящую из профессиональных солдат, для которых казарма это родной дом, а война неприятная работа, цель которой — победа над любым врагом. Вы же, братцы, должны будете стать для этого отребья и папой, и мамой в одном лице, а они должны быть для вас родными детьми. Ладно, парни, поехали в замок, там нас давно уже ждут портные со своими тряпками и лентами.

Кир вспомнил о мэтре Бенджамене вовремя. Когда они подъехали к воротам замка, перед ними, на большой площади уже стояло множество карет и фаэтонов. Большинство мастеров давно уже были внутри замка и лишь самые занятые из них чуть ли не бегом мчались от своих экипажей к замковым воротам, а стражники подстёгивали их насмешливыми возгласами. Рысью добравшись до Северной башни, спешившись и передав поводья какому-то какому молодому верзиле в нарядной ливрее, он бегом бросился наверх, на ходу отмахнувшись ещё от одного юного слуги, звавшего его к столу. Похоже, что Тетюр уже поставил омоложение обитателей замка на поток, но Киру было недосуг расспрашивать об этом слуг.

Быстро переодевшись в дворянское платье, но не надевая камзола, в нём ему было жарко, он сложил всю свою одежду в небольшой дорожный кофр, в котором уже лежали пара книг и журнальные вырезки, после чего, громко гремя ножнами и звеня шпорами, бегом помчался в резиденцию графа Барилона. Его даже не смог остановить розовощёкий верзила-дворецкий Сеймур, попытавшийся было силком затащить маршала в столовую и заставить его отужинать. Свалив того на пол молниеносным приемом айкидо, Кир, быстро выяснив у ошеломлённого дворецкого, где собрались портные и сапожники, со всех ног побежал в домашний театр графа.

В просторном зале, залитом светом, собралось сотни полторы средневековых цеховиков. Посреди зала на драгоценном паркетном полу стояли большие походные столы, покрытые белыми скатертями, на которых были аккуратно разложены образцы тканей, кож, шнуров, лент и всякой бижутерии. Кир вошел в зал стремительным шагом и тотчас направился к этой выставке достижений народного хозяйства Ильмина. К нему тотчас подбежал мэтр Бенджамен. Отдав ему свой кофр, он попросил портного пустить его содержимое по рукам собравшихся, а сам принялся придирчиво и методично рассматривать образцы тканей и кож, решительно сбрасывая на пол самые роскошные из них, которые, на взгляд Кира, были совершенно непригодны для пошива современной армейской униформы, прочной, удобной, лёгкой, а также, желательно, ещё и красивой.

В конечном итоге он остановил свой выбор лишь на каких-то трёх неполных дюжинах образцов, из которых можно было пошить всё необходимое, включая парадку. Самым главным было то, что на столе он увидел среди всего прочего кусок очень прочной, тонкой и лёгкой ткани, похожей на шелк, вполне пригодной для изготовления парашютов и отличные шнуры для строп. Широко улыбнувшись мастерам, сгрудившимся напротив столов у стены и глядевших на него с изумлением, он громко и весело сказал:

— Господа, вы, похоже, уже поняли что мне нужно. Никаких камзолов, панталон и ботфортов. Это должна быть простая и удобная одежда из зелёной ткани в пятнах и лёгкая, прочная обувь с эластичной подошвой. Очень прочная. Как говорится, порвать можно всё, что угодно, кроме десантного парашюта. И никаких шляп с пышными страусовыми перьями. В моей армии солдат во время передвижения по лесу или горам будет повязывать на голову зелёную косынку из плотной ткани, а на лицо наносить полосы чёрной и зелёной краской. В бою же с противником его голову будет защищать специальный шлем, тоже зелёного цвета с пятнами. Мы будем армия призраков, которая будет спускаться на территорию занятую врагом с неба и потом вылетать на него из леса, наносить ему сокрушительные удары и тут же снова растворяться в лесу среди деревьев, чтобы через несколько минут ударить с другой стороны. Именно для этого мне и нужны мундиры нового образца. Поэтому, господа, давайте подумаем вместе над тем, как вы это сделаете.

Какой-то напыщенный тип, разряженный ничуть не хуже графа Барилона, стал в голос вопить, что это, дескать, возмутительно, непристойно и вообще полное безобразие, иметь такую армию, которая будет выглядеть, словно скопище лесных бандитов Зеленого Паука. Метр Бенджамен тотчас урезонил крикуна, молча указав ему пальцем на дверь. После этого разговор моментально принял конструктивный характер и Кир провёл с мастеровыми около часа, рассказывая об униформе различных армий, образцы которой были изображены на фотоснимках и рисунках. Новые способы кроя он советовал портным изучить, безжалостно распоров его одежду, с которой посоветовал особенно не церемониться, но брюки для солдат всё же жить более просторными, не стесняющими движений. Прощаясь, он услышал от Бенджамена Стоуна именно те слова, которые и хотел слышать.

— Милорд, не позднее, чем через три дня я привезу в Северную башню именно то, что вы хотите иметь. — Сказал он и, немного помедлив, добавил самым решительным тоном — Думаю, что через две недели я смогу поставить вам первую партию мундиров, если вы дадите мне мерки, снятые с ваших солдат. Кажется, я уже понял, что именно вам нужно, милорд.

Провожая своих будущих поставщиков до ворот замка, Кир нос к носу столкнулся с Калютой и Тетюром, гарцующими на горячих жеребцах. Вид у обоих был чрезвычайно довольный и возбуждённый. Увидев нового главнокомандующего, бывший капитан лучников соскочил с коня и двинулся к нему рассекая толпу мастеровых нахально и напористо. Видимо, желая покрасоваться перед горожанами своим внезапным возвышением, он воскликнул громким басом:

— Кир, маги Барилона готовы не только стать лекарями для твоих солдат, но и взять в руки оружие!

Мэтр Бенджамен от его рёва поморщился и, торопливо попрощавшись, пошел через ворота замка к своему экипажу. С насмешкой посмотрев на Калюту, Кирилл ухватил его за локоть и отвёл в сторону. Негромким, но строгим голосом он спросил канцлера-великана:

— Калюта, я хотел бы знать, куда ты упрятал того парня, которого мы подстрелили из арбалетов?

Бородач оглушительно расхохотался и сделал неуклюжую попытку уйти от прямого ответа, сказав Киру:

— Друг мой, не забивай себе голову всякой ерундой. Пойдём-ка, лучше, выпьем за наши первые успехи.

Кир, не получив ответа, спросил ещё строже:

— Калюта, где этот человек? Отвечай немедленно и не крутись, словно уж под вилами. Я уже три дня его разыскиваю, спрашивал людей и слышал в ответ одно и то же — его увез с собой Калюта Брит. Что это ещё за дела? Где он, Калюта? Мне нужно срочно задать ему несколько вопросов.

Лицо бородатого верзилы тотчас сделалось недовольным и он, взмахнув рукой, сердито сказал:

— Ты только зря потеряешь время, сэр Кир. Даже палач не смог выбить из него ничего путного. Он всё время несёт какой-то вздор о чёрном облаке и каких-то дурацких летающих пиявках. К тому же он говорит, что ничего не помнит. Единственное, что удалось узнать от этого дурня, так это его имя — Камил и то, что он родом из Барлета, города на острове Грюнберг, служил у графа Каничи егерем. Поэтому, сэр Кир, тебе лучше навсегда забыть об этом чёрном оборотне и заняться своими делами.

Кирилл крепко стиснул зубы и сжал кулаки, чтобы не заорать, не накинуться на этого средневекового дикаря, учинившего расправу над парнем, которого им удалось вырвать из лап Чёрного Мага. Именно этого он больше всего и боялся, когда не смог найти беднягу Бэтмена в казармах. К тому же те лучники, к которым он обращался с вопросами, почему-то опускали глаза и отвечали на его вопросы как-то очень уж уклончиво. Пару раз глубоко вздохнув, Кир спросил тихим, спокойным голосом:

— Где сейчас находится этот парень, Калюта?

Тот пожал плечами и равнодушно ответил:

— Не знаю, может быть ещё в Дикой башне у мастера Телемака, а может тот уже отправил этого поганого упыря в каменоломни, к таким же подлым предателям, как и он.

Кирилл, услышав такой ответ, махнул рукой магу, всё ещё сидящему верхом, и громко крикнул:

— Тетюр, быстро смотайся к конюшням и срочно приведи мне любую осёдланную лошадь. — Всё-таки не выдержав, он пригрозил злодею-канцлеру гневным шепотом — Молись всем своим богам, Калюта. Если твой мастер Телемак забил этого парня до смерти, то я вас обоих отвезу на драконе на остров Грюнберг и сброшу к Морбрейну без парашютов. Звери.

Видимо, его перекошенная от ярости физиономия выглядела весьма убедительно, раз Калюта отпрянул от него, словно здоровенный домашний пёс от дикого, разъярённого кота, и, испуганно заморгав глазами, принялся оправдываться:

— Но, милорд, я-то тут причем? Таков был приказ его светлости графа Барилона — строго допросить вражеского лазутчика и отправить его в каменоломни барона Каспера, где сидят на цепи все прочие беглецы с островов, пробравшиеся на материк. Такой порядок был установлен ещё старым графом Саймоном и я, право же, не вижу никакого смысла менять что-либо.

Кир не стал вступать с ним в пререкания. Увидев, что за воротами двое портных мирно беседуют друг с другом сидя в элегантных фаэтонах, он немедленно выбежал наружу и тотчас реквизировал один из экипажей вместе с кучером. Тетюр прискакал минут через пять, держа в поводу белоснежного Фрегата, любимого жеребца графа Барилона и Кир, вскочив в седло, громко крикнул Калюте, стоящему рядом со стражниками и держащему под уздцы своего жеребца:

— Ваша светлость, будьте добры, покажите нам дорогу к Дикой башне и познакомьте меня с мастером Телемаком. — Повернувшись к Тетюру он сказал — Поехали, старина, для тебя есть работа — поставить на ноги одного узника и заделать дыру в башке одного болвана, которую я вскорости поделаю вот этой маршальской железякой.

Калюта, который обладал превосходным слухом и острым зрением, зябко поежился и как-то обречёно вставил ногу в стремя. Ему совершенно не хотелось скандалить с маршалом и, уж, тем более, ехать к Дикой башне на ночь глядя, но делать было нечего и он легко вскочил на своего жеребца и, легонько пришпорив его, рысью поскакал через площадь к улице, ведущей к городской стене. Не нравилось ему и то, что рыцарь Мастера Миров, скакавший рядом, то и дело поигрывал маршальским жезлом, а на его скулах ходили желваки. Вечерняя прогулка в такой обстановке превращалась в самую настоящую пытку, но отступать было не в его правилах и он отважно скакал вперёд и сердито сопел себе под нос, обдумывая сложившуюся ситуацию. Вступать же в драку с новым маршалом он не хотел потому, что тот ему нравился своей отвагой и умом.