"История конницы" - читать интересную книгу автора (Денисон Джордж Тэйлор)

2. Снаряжение, вооружение и тактика римской конницы в древние времена[39]

Снаряжение первых римских всадников было очень просто. Они носили короткую тунику, оставлявшую руки и ноги голыми; седел и стремян не было, на спину лошади клалась попона, которая удерживалась на месте троком, грудным ремнем и подхвостником. Всадники лат не имели, а из предохранительного вооружения носили круглые щиты, обтянутые бычьей кожей, и шлемы.

По словам Полибия, копья были очень плохи: во-первых, по своей легкости и непрочности они очень легко ломались, и, во-вторых, они имели железный наконечник только на одном конце, который обыкновенно после первого же укола обламывался. Точно так же и о щитах Полибий говорит с большим пренебрежением, утверждая, что они не давали никакой защиты и что в дождливую погоду покрывавшая их кожа скоро размокала и щит делался никуда негодным. Из наступательного оружия всадники имели мечи и копья. Будучи очень легко вооружены и не имея фактически почти никакого предохранительного оружия, они подвергались большой опасности.

Впоследствии римская конница была улучшена по образцу греческой, она получила копье большей длины и крепости, с железными наконечниками на обоих концах, широкий меч длиной всего около 13 дюймов и хорошо отточенный; продолговатый или квадратный щит, более крепкий. До Веспасиана меч носился с правой стороны, при нем он был перенесен на левую, а его место занял кинжал. Шлемы делались сначала кожаные, затем металлические. С конницы уже было снято предохранительное вооружение, когда пехота еще носила кирасы.

Мы видели, что в битве между Брутом и Тарквинием конница начала дело, но это не всегда было так; были случаи, когда конницу держали за боевой линией в резерве и выдвигали вперед в критическую минуту для поддержания пехоты. Мы приводили тому примеры при Регильском озере, затем в 447 г. до н. э. в стычке между римлянами и сабинянами и, наконец, в действиях Секста Тимпония. Причина, по которой бой между Тарквинием и Брутом открылся действиями конницы, ясна из описания этого сражения, сделанного Ливием. Брут выехал с конницей вперед для производства рекогносцировки. Когда Арунс, также производивший со своей конницей рекогносцировку, узнал Брута, окруженного ликторами консула, то воскликнул с яростью: Вот он, несчастный виновник нашего изгнания из родины! смотрите, он идет, украшенный отличиями нашего звания! теперь помогите мне, о Боги, мстители за царей! — дав шпоры коню, устремился с бешенством на Брута, который, завидев его приближение, понесся к нему навстречу. Следом за обоими предводителями помчалась их конница. Таким образом, здесь причиной столкновения между обоими рекогносцирующими отрядами была личная ненависть предводителей их, и потому образ действий конницы в данном случае нельзя считать за общеупотребительный, тем более что прочие исторические факты этому противоречат.

Как кажется, при снаряжении, вооружении, содержании и обучении конницы преследовались преимущественно две цели: разведывательная служба и преследование после боя. И то и другое не требовало рукопашного боя, а следовательно, и предохранительного вооружения, которое даже мешало бы достигнуть желаемой цели.

Если бы конницу держали при начале боя сзади не для преследования по окончании его, а для того, чтобы в критическую минуту спешить и послать ее на помощь пехоты, что на деле часто и производилось, то она должна была быть еще тяжелее вооружена, чем эта последняя, так как на нее смотрели бы как на последнюю опору, а между тем она могла бы нести на себе большую тяжесть ввиду того, что совершала передвижения верхом. Действия конницы носили все тот же характер до войн с Ганнибалом, когда были введены значительные изменения как в снаряжении, так и в употреблении ее. Так, еще в сражении при Каннах римские всадники спешились, чтобы вступить в бой с карфагенянами. Увидав это, Ганнибал сказал: Это мне приятнее, чем если бы мне их дали связанными по рукам и ногам.

Тактической единицей в римской коннице была турма, которая делилась на 3 декурии по 10 человек в каждой; декуриями командовали декурионы, старший из которых был в то же время командиром турмы. Эти 3 офицера выбирали еще троих, которые ездили в замке, так что турма нормальной численности состояла из 6 офицеров и 30 нижних чинов. Обыкновенно строились в 3 шеренги по 10 человек, иногда в 4 — по 8 человек. Командир турмы становился перед серединой ее, два другие декуриона — на обоих флангах в передней шеренге; прочие 3 офицера — в замке, за серединой турмы и за флангами. Каждая турма имела свой значок.

В состав каждого легиона входило 10 турм, по одной на каждую когорту, так что конница составляла 1/11 силы легиона. Она строилась или на обоих флангах пехоты, или вся вместе в передней линии, или же, наконец, позади пехоты. В легионах союзных войск пехота имела ту же численность, как и в римских, но конница была вдвое сильнее, т. е. простиралась до 640 человек, в римских же 320.

Турма строилась на полных интервалах, т. е. промежутках, равных длине фронта, и на каждый ряд давалось 5 футов, чтобы всадник мог свободно действовать своим метательным оружием.

Эти маленькие тактические единицы обладали выгодой большей подвижности и вместе с тем давали возможность легко прекратить всякий начинавшийся беспорядок, который в недостаточно обученных войсках, при сколько-нибудь значительной массе, распространялся очень легко.

16 турм вспомогательных войск, соединенные вместе, составляли крыло, или алу (ala), бывшее под начальством префекта. Та часть конницы, которая стояла на флангах, была перемешана с легкой пехотой; на остальную часть, стоявшую позади пехоты, возлагалось преследование. Союзная конница, более легкая, чем римская, производила рекогносцировки и фуражировки; ее набирали очень часто из жителей страны, где велась война, — из волонтеров — партизан, сторонников Рима. В сражениях ее большей частью ставили на флангах боевого порядка, почему составлявшие ее всадники и назывались фланговыми (equites alarii), в отличие от собственно римлян или всадников легионарных (equites legionarii).

Римляне, хотя и считали службу в коннице почетной и пополняли ряды ее знатными юношами, но до Пунических войн они не понимали ее духа, не придавали ей должного значения и не умели ни обучать ее, ни пользоваться ею. Древним римлянам не приходила в голову возможность пустить ее стеной на противника и быстротой и массой ее сломить его сопротивление; они ставили ей, как уже было сказано, только две цели: разведывание и преследование. Напротив того, к пешему бою прибегали так часто, что надо удивляться, отчего не было сформировано особых отрядов тяжеловооруженных драгун, которые, спешившись, могли бы занять в боевом порядке место рядом с триариями или лучшей пехотой. Этого не делали и ограничивались обладанием плохо снаряженной и вооруженной конницы, которая была совершенно неспособна выполнить свою задачу даже в такое время, когда метательное оружие поражало только на несколько шагов.