Оглавление

РЕМЕСЛО! А ЕСТЬ ЛИ В ТЕАТРЕ МЕЛОЧИ? ПРАВИЛА УЛИЧНОГО ДВИЖЕНИЯ, МЕЧТАЙТЕ!СУРОВАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬОПАСНОСТЬ ПЕРВОГО БЛИНА, ДИСЦИПЛИНЕ ТВОРЧЕСКОГО ТРУДА. ИНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ СИЛ, УВИДЕТЬ ТО, ЧЕГО ЕЩЕ НЕТ!ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С КАРАНДАША! РЕПЕТИЦИЯ - ПРАВО НА БЕЗДАРНОСТЬ! ЛИРИЧЕСКИ… О РЕПЕТИЦИЯХНАЕДИНЕ С САМИМ СОБОЙИЗВИНИТЕ, О ВЕЖЛИВОСТИ ПРАЗДНИК! "КУШАТЬ ПОДАНО"… ЭПИЗОД - КАК ЭСКИЗ К БОЛЬШОМУ ПОЛОТНУ "ВСЕСИЛЬНЫЙ БОГ ДЕТАЛЕЙ!" ПРОФЕССИЯ - ЧЕРЕЗ ДЕТАЛЬ САМООГРАНИЧЕНИИ КРАСНОРЕЧИВОЕ МОЛЧАНИЕ ГАСТРОЛЬНЫМИ. ПОЗДРАВЛЯЕМ С ПРЕМЬЕРОЙ! НИКОГДА НЕ СЛУШАЙТЕ НИЧЬИХ СОВЕТОВ!" ПРИМЕЧАНИЯ

ИЗВИНИТЕ, О ВЕЖЛИВОСТИ

Когда- то пришлось ставить (все время повторяю эту фразу) историческую и, как оказалось, одну из первых документальных драм -пьесу советского графа Алексея Николаевича Толстого и историка П. Е. Щеголева "Заговор императрицы". Так уж получилось, что и постановщик, и актеры имели слабое представление о быте, поведении царствующих особ, великих князей и представителей других сословий. Мы пригласили консультанта - человека "из раньше", как говорят в Одессе, бывшего эмигранта Льва Дмитриевича Любимова, сына Товарища Государственного совета ("товарищ" - чин, а не дружеское обращение), потомственного дворянина, родители которого были в дружеских отношениях с царской семьей. На все вопросы по "хорошему" тону - аристократическому (опять "правила уличного движения" в более широком смысле!) - очень точно! - чем проще, тем аристократичнее. Аристократ со всеми обходителен, никогда "не задирает нос", вежлив с сенатором и лакеем, потому что одинаково не считает их за людей, достойных внимания. "Манеры, правила поведения в высшем свете необходимо знать для того, чтобы их не выполнять, но не попадая в глупое положение". Никогда не забуду его совета о том, как вести себя на банкете: "Только, ради Бога, не вытирайте рот скатертью. А каким ножом вы будете резать рыбу или мясо - вам простят". Не надо задумываться над своим поведением, оно должно быть органично.

Будучи в ГИТИСе одним из руководителей так называемого Творческого клуба, пользовавшегося популярностью в театральном мире, я был удостоен приглашения к художественному руководителю института самому Леониду Мироновичу Леонидову! Честь великая, волнений было много. Беседа продолжалась недолго, и я, осчастливленный общением, собрался уходить. Леонид Миронович вышел за мной в переднюю и… - о, ужас! - подал мне пальто!!! Я стал вырывать свою одежонку из его рук, понимая, что я погиб… Леонид Миронович иронически глянул на меня своим "пулевым", как его называли в ГИТИСе, глазом: "Ты что, думаешь, что я к тебе подлизываюсь? Я просто хорошо воспитан".

Урок на всю жизнь… Между тем Леонидов рассказал - я не имел возможности проверить его информацию,-что Константин Сергеевич Станиславский всегда всем своим посетителям подавал верхнюю одежду - и дамам, и мужчинам. Зато я удостоился такой же чести у Юрия Александровича Завадского. Для этих людей такой жест был внутренне органичным. Мы в наше суровое время забыли о таких тонкостях. Помните, в "Записных книжках" И. Ильфа: "Так боялись обвинений в подхалимаже, что начальникам стали просто хамить". Верно.

Не льщу себя надеждой, что студенты театрального факультета в городе Блумингтоне (США) знают меня в лицо и чтут как мастера и педагога. И даже режиссериссимус Советского Союза (я так прозвал Георгия Александровича Товстоногова), к тому же тогда депутат Верховного Совета СССР, также не запечатлен на портретах, висящих в коридорах университета. И все же, когда мы были в Учебном театре, заглядывали в аудитории, то каждый студент нам улыбался, делал ручкой "комплимент", говорил какие-то приветственные фразы. Для них это было естественно: идут два пожилых человека, явно не бизнесмены, интеллигентно выглядящие (льщу себя такой мыслью).

Опять же в ГИТИСе, на моих глазах, Юрий Александрович Завадский, воплощение корректности и доброжелательства, проходя по коридору, не выдержал и остановил студента: "Вы меня знаете?" - "Конечно, Юрий Александрович!" - "Тогда почему же вы со мной не здороваетесь?" Вопрос прозвучал риторически и остался без ответа. Студент пробормотал какие-то извинения и испарился.

Все это - мелочи. Где делать ударение - мелочи, с драматическим подтекстом.

Что же, надо учиться дипломатии? Да, и ей. Не нужно ханжить: мира в театре почти не бывает. Даже в студиях: вспомните бесконечные расколы в Вахтанговской студии даже при жизни мастера, конфликт в МХАТе 2-м и т. д. Греческий философ Эпиктет утверждал: "Ты хочешь нравиться, значит, ты погиб!" Верно. В театре должно быть одно - самое трудное - прямо в глаза сказанное отношение. Не надо объясняться в любви, но актер имеет право знать, на что он может рассчитывать. Самое страшное оскорбление, которое можно нанести творческому человеку, - это невнимание.

Режиссура - профессия не для слабонервных. Но знаю, что крик - признак слабости, нужно сдерживаться, не нервничать. Некстати вспомнил слова великого Павлова, утверждавшего, что торможение - истязание нервной системы. Постоянное сдерживание может привести к инфаркту. Помните его пример с собакой, которой не вовремя давали еду? Инфаркт!

Как- то занялся полезной, но часто безрезультативной работой: выписывал из книг о бизнесе (сейчас их много!) некоторые правила поведения, целиком применимые к режиссерам; они так и назывались: "советы раздражительному человеку":

Не оставайтесь наедине со своими неприятностями. Никому нет дела до ваших бед. Не вымещайте свое настроение на других. Не впадайте в гнев - иногда нужно и уступить, для разнообразия. Нельзя считать себя совершенством абсолютно во всем. Попробуйте - может быть, поможет?

И последнее…впрочем, может ли что-либо быть последним в этом сложном мире театра? Конечно, в театре много бед, сложностей, но все же театр - это