"Жесткй вариант" - читать интересную книгу автора (Приходько Игорь Олегович)

2

12 августа 1996 г., понедельник.

«Волгу», на которой увезли «мой» миллион, отыскать было не проще, чем жену, располагая одним только номером лифчика.

Убедить Яковенко в том, что победителей не судят, мне не удалось, хотя речь шла всего лишь об оскорбленном себялюбии главы местных пинкертонов и ни о чем другом: не вмешайся я в ситуацию на дороге, «нива» благополучно бы исчезла, подобно «волге» и «опелю». Можно было, конечно, позвонить в Москву и пожаловаться Рудину на самодура-полковника, но я понимал, что после этого он и вовсе перекроет мне кислород. Выяснение служебных отношений не отвечало ни моему характеру, ни заданию Центра.

Смурное настроение разрядил внезапно появившийся в моем «арестантском» номере Сумароков.

— Прошу перейти из-под домашнего ареста в мое распоряжение.

Я сел на кровати и выдернул из розетки штепсель телевизора.

— Как это ты устроил? — не поверил я своим ушам.

Володя оседлал стул и засмеялся:

— Элементарно, Ватсон!.. Слушай, можно я тебя Веней буду называть? Так и вертится на языке.

— Валяй, — смирился я с участью своего имени.

— Спасибо. Но это еще не все. Знаешь, из какого оружия в тебя метил Франк?

— Кто?

— Урка из «нивы». Франк — это его кликуха, уголовник он, неделю тому откинулся. Сидел по 77-й, наняли его наверняка, так что знал он все равно немного.

— А водитель?

— Водитель — таксист из 3-го ТМП, весной выгнали за пьянку. Работу ему предложил Франк: «Пять минут страха — и полные карманы денег». Велел угнать тачку и привести на «Южную». По крайней мере, так этот Бердашкевич показал на допросе. В угоне сознался, а больше на себя ничего не берет, Франк якобы заставил его следовать за «пежо». По фотографии никого не опознал, все киднапперы были в масках, это подтвердили и Онуфриева, и ее муж, которых я допросил по отдельности.

— Ну, это понятно. Зайчевский мертв — Забаров, Бубенец и Ардатовы валят на него; Губу пришили — он и виноват; теперь Франка нет — Бердашкевичу карт-бланш.

— Да, похоже на систему.

— Она и дала прокурору основание для соединения дел?

— Нет. Основание ему дал пистолет, из которого Франк хотел тебя продырявить.

— «ПМ», похищенный из ЧОП «Зодиак» вместе с «СВД» № 748022?

— Ну и память! Мне бы такую.

— Зачем тебе? У тебя все в протоколах записано. Расскажи лучше, как сумел меня у Яковенки отбить?

— Запросто. До похвалы он падкий, спит и видит себя в кресле начальника ГУВД.

— За что его похвалили-то? — не понял я.

— За спасение Онуфриевых.

— Кто?

— Завьялов, а затем и мэр. Так что он тебе обязан, а я этим воспользовался.

— А что Онуфриева показала?

— В час дня в дверь позвонил Кубацкий и сказал, что забыл в детской на столе бумажник с водительским удостоверением. Она пошла за ним, в это время в квартиру ворвались трое в масках, врезали горе-телохранителю по балде и отволокли в спальню. Ее повалили, сделали инъекцию. Больше ничего не помнит. Очнулась в каком-то сарае за городом. Сын спал. Анализ крови подтвердил: воткнули внутримышечно солидные дозы морфия.

Я хотел рассказать ему, что некогда состоял с госпожой миллионершей в «теплых, дружественных» отношениях, но передумал: в конце концов, они списывались за давностью лет. В ее показаниях не было ни малейшей зацепки: возвращение Кубацкого за бумажником походило на плохо придуманное оправдание, но именно из-за незначительности, расхожести повода выглядело правдоподобным.

— Как в сказке, — проворчал я, чувствуя нарастающее раздражение, как всякий человек, которого слишком долго водят за нос. — Лиц не видела. «Были в масках». Где была — не знает. «В каком-то сарае». «Поскользнулся, упал, закрытый перелом, потерял сознание, очнулся — гипс…» Туфта!

Володя ничего не ответил. Всего этого можно было не говорить, наши мнения совпадали, но как следователь прокуратуры он предпочитал эмоциям факты.