"А если это был Он?" - читать интересную книгу автора (Мессадье Жеральд)

2

Подполковник Ияд Абу-Бакр, начальник отдела портов и аэропортов ISI–Inter Services Intelligence (собственно пакистанских секретных служб), смотрел на стакан чая, стоявший на его письменном столе. Офис отдела располагался на четвертом этаже современного здания на углу Мирза-Адам-Хан-роуд. За окнами цвели сады азалий по берегам реки Лиари. Но полковнику было не до красот. Он поднял полуприкрытые веками глаза на своего посетителя, перепуганного человека лет тридцати. Казалось, страх засасывал того откуда-то изнутри.

— Принял что-нибудь?

— Принял?

— Опиум?

— Клянусь пророком, ваше превосходительство, только большой стакан чаю.

Абу-Бакр протянул руку к собственному стакану и отхлебнул глоток темной жидкости. Он знал своего человека: Ради Зуль'Анзар парень серьезный, никогда не прикасался к спиртному и уж тем более к наркотикам, в избытке встречающимся на улицах города. Он использовал этого агента уже два года и всегда оставался им доволен: скромный, пунктуальный, ловкий. Он устроил его к торговцу оружием Мураду Танзилю, разумеется, через подставных лиц, чтобы быть в курсе сделок, заключавшихся в стране. Поскольку Танзиль, деливший свое время между Пешаваром, центром подпольной торговли оружием в Пакистане, и Карачи, огромным перевалочным пунктом, был одним из крупнейших коммерсантов в этой области. И отлично знал, какое оружие пользовалось спросом, какие и где готовились операции. Доверенный человек Танзиля в Кандагаре, по ту сторону гор, вел дел не меньше, чем солидная торговая фирма. Без единой бумаги и, разумеется, не платя ни гроша каких бы то ни было налогов.

Абу-Бакр был недоволен продажей SA-7. Что-то уж слишком часто стали попадаться эти ракеты, использовавшиеся против гражданских самолетов всех мастей, а также против русских вертолетов в Чечне, американских — в Ираке, индийских — в Кашмире и даже пакистанских — в самом Пакистане, когда государственные службы, боровшиеся с наркодельцами, излишне тех допекали. Никогда не узнаешь наверняка, в чьих руках они в итоге окажутся, да и американцы уже начали вопить, что Пакистан — гнездо подпольных торговцев, снюхавшихся с «Аль-Каедой». Министр внутренних дел приказал проявить особую бдительность в этом вопросе. Товар, о котором шла речь, был наверняка из бывшей Югославии. Ракеты, якобы пропавшие, пропали отнюдь не для всех. Он уже собирался отдать приказ таможенникам, чтобы те усилили контроль на всех пограничных постах востока и севера страны.

И вот эти SA-7 превратились в крыс! Совершенно невероятная история.

Однако на этом складе и впрямь произошло что-то странное. Ради всегда соблюдал уговор не появляться в здании ISI. Чтобы он его нарушил, у него должна была появиться весьма настоятельная причина.

— Ладно, — сказал Абу-Бакр, поднимаясь. — Едем.

Ради вопросительно посмотрел на него.

— Куда, ваше превосходительство?

— На склад.

— Ваше превосходительство, у меня дети, я…

— Поедешь со мной, — заявил ему Абу-Бакр тоном, не терпящим возражений.

Он легко поднял свое массивное, но спортивное тело с кресла, снял телефонную трубку, потребовал двух вооруженных человек для сопровождения и велел приготовить свою машину. Потом пропустил Ради вперед и направился к лифту, ведущему прямо в гараж. Через десять минут на пандус вылетела черная «тойота» с тонированными стеклами и помчалась к набережным. Ради указал склад на причале № 3. Водитель затормозил, и все пятеро вышли из машины. Абу-Бакр осмотрел стены, надпись по трафарету «Агназар корпорейшн» на двух языках, урду и английском. Старая уловка: Танзиль выставлял на белый свет легальный бизнес, одно из своих многочисленных предприятий, расположенное в двух шагах от «Пэкистан нэшнл шиппинг корпорейшн билдинг», дабы показать, что занимает видное положение и убедить власти, что ему нечего скрывать.

На двери болтался висячий замок. Наверняка кто-то из людей Танзиля нарочно пришел потом, чтобы запереть склад. Абу-Бакр не стал сбивать замок выстрелом из пистолета, опасаясь привлечь внимание. Он и его люди обогнули здание. Как и предполагалось, сзади тоже нашлась дверь. Несколько ударов плечом, и она уступила. Один из военных нашарил выключатель. Зловещий свет залил помещение.

Первая странность, которую увидел Абу-Бакр, была в том, что все ящики оставались на месте. Два открытых: первый — еще до появления незнакомца, а второй — по приказу Садыка. Он внимательно их осмотрел, поднял упаковочный блок из литого полистирена и изучил этикетки на остальных, нетронутых ящиках, по-прежнему сложенных штабелем.

Наклонился пониже и узнал крысиный помет.

Ради дрожал всем телом.

— Откройте один из этих, — указал Абу-Бакр на закрытые ящики.

— Ваше превосходительство… — взмолился Ради.

Водитель принес монтировку из багажника машины.

Открыв шестой ящик, военный отскочил назад. Оттуда выскочила крыса. Ради вскрикнул и бросился к двери. У военного, державшего ломик, вырвалось ругательство. Он повернулся к Абу-Бакру. Подполковник закусил губу. Потом достал из кармана cheroot[3] и закурил.

— Ладно, — сказал он. — Уходим.

Он нашел Ради за дверью, в слезах.

Все сели в машину.

В остальных ящиках так и остались крысы.

Подполковнику Абу-Бакру надлежало доложить о странном деле министру. Это было вопросом дисциплины и не обсуждалось: иначе он рисковал своей должностью. Так что он занялся поисками Мурада Танзиля, который, конечно, и посадил крыс в ящики из-под SA-7 — единственное объяснение чуда, описанного Ради. Видимо, с помощью какого-то ловкого трюка вынутую из ящика ракету подменили крысой, хотя подполковник с трудом мог себе представить, как такое возможно, особенно со вторым ящиком.

Отыскать торговца оружием оказалось нелегко. Тот словно сквозь землю провалился. Но на исходе четвертого дня агенты сообщили, что он в Пешаваре. Абу-Бакр лично отправился в этот город-базар на Инде, место встречи недовольных, повстанцев и революционеров со всей Евразии. Чеченцы, узбеки, уйгуры, афганцы покупали здесь всевозможное оружие: от кинжалов до стингеров и даже атомных боеголовок. Советских боеголовок. Ха! Они же все о них мечтали, об этом сказочном плоде с древа науки. Но ISI была начеку.

Как раз в Пешаваре Танзиль и сколотил свое состояние.

— Он в мечети, — ответили ему слуги роскошного дома на берегу реки.

— В которой?

— Сунехри.

Подполковник вернулся в город и направился в мечеть на Сунехри Масджид-роуд. Разувшись, пошел по толстым коврам, расстеленным под широкими изразцовыми сводами в красных и зеленых тонах, высматривая того, кто ему был нужен. Наконец обнаружил Танзиля возле колонны. Тот сидел на корточках, обратив лицо к небу. Абу-Бакр встал перед ним.

Мурад Танзиль сощурился.

— Кто ты такой, чтобы становиться между мной и небом? Отойди или сядь рядом.

Абу-Бакр сел.

— Мурад, я — Ияд.

Этого было достаточно. Все знали это наводящее страх имя.

— Что случилось на складе?

Танзиль закрыл глаза.

— Небо послало мне суровое предупреждение. Я был нечестивцем. С этим покончено. Никогда и никому я больше не продам оружие.

Подполковник ISI никак не мог поверить в то, что Мурад Танзиль отказывается от самого доходного промысла в стране, где оружие продается, как плитки шоколада в Лондоне или «Доритос»[4] в Америке! Выходит, и впрямь что-то случилось. Но что?

— Я спрашиваю тебя, что произошло, а не в каких ты отношениях с небом.

— Явился посланец Всевышнего. Он напомнил нам слова пророка о том, что Бог ненавидит нападающих. И разгневался, потому что эти ракеты убили бы невинных. А потом превратил их в крыс. По своей бесконечной доброте Всевышний послал мне этого человека.

— Как можно превратить ракеты в крыс?

— Уходи, темный человек. Если ты не веришь в могущество Господа, ты тут не к месту.

Подполковник был озадачен: Танзиль слово в слово повторил рассказ Ради.

— Последний вопрос, Мурад. Ты уверен, что в ящиках были ракеты?

— Мы их проверили, когда взяли на хранение. В том, который открыли, точно была ракета, мы ее осмотрели, не вынимая из ящика. Я ведь не сумасшедший, Ияд. А теперь уходи. Или же моли Всемогущего, Всемилостивого, чтобы Он дал тебе случай искупить твое безбожие, покуда ты жив, чтобы адское пламя не пожирало тебя вечно.

Абу-Бакр встал еще более озадаченный.

Танзиль не нажил бы состояния, веря в байки о колдовстве.

Как бы там ни было, он, Ияд Абу-Бакр, не станет докладывать об этом министру.

Лучше все забыть. Впрочем, это не первая странная история, о которой министр не узнает…