"Мед для медведей" - читать интересную книгу автора (Бёрджес Энтони)

Глава 4

– Просыпайся, просыпайся и выметайся отсюда!

Разве могут обычные веки (они же такие маленькие и непрочные!) защитить глаза от надвигающегося света вселенной? Пол, или кто он там был, чуть-чуть приоткрыл глаза и немедленно убедился в неподъемной тяжести век. Затем он слабо шевельнулся и глухо застонал от жуткой боли во всем теле. Поневоле вспомнился Боб Дэринг, герой знаменитого комикса, который печатался в «Журнале для мальчиков» еще в тридцатых годах. Он вышел из космического корабля в открытый космос, чтобы ликвидировать какую-то неисправность, и, охваченный любопытством, на секунду снял защитные очки, чтобы взглянуть на космическую тьму. И тут же ощутил, каким бывает гнев Господень. Пол никогда не думал, что свет может быть столь злобным и мстительным. Он снова плотно закрыл глаза и издал нечленораздельный звук.

– Немедленно вставай с пола, папаша! Хотя я больше не должен так к тебе обращаться. Я имею полное право называть тебя мерзкой пьянью и грязным ублюдком. Но не делаю этого. Потому что я сдержанный и терпеливый человек. Цени это. Я хочу только одного: чтобы ты встал и убрался отсюда. Это конец, понимаешь? Конец!

Пол знал, что это. Он вытянул вперед дрожащую руку и ощупал себя. В пределах досягаемости, конечно. У него рак мозга, протянувший свои терзающие клешни и в лобную часть, и в височные, не забыл и про затылок. Он лежал на полу, полностью одетый, не хватало только пиджака и зубного протеза. Пиджак в настоящее время изображал из себя подушку, а непонятная твердость под левым ухом – не что иное, как темные очки, которые он всегда носил в нагрудном кармане. Лето было теплым и солнечным, поэтому очки должны быть наготове в любой момент. Пол с колоссальным трудом извлек их из кармана, а затем потратил несколько долгих минут, чтобы водрузить их на нос. Только затем он приподнял грозящую развалиться на мельчайшие осколки голову и обратил мутный взор в сторону Алекса.

Тот даже отшатнулся, настолько его переполняло отвращение. Сердце Пола билось так громко и часто, что этот звук, по его убеждению, должны были слышать даже соседи по дому. А где-то рядом затаился огромный дракон. Должно быть, кто-то держал его вместо собаки. Он ритмично поднимал свой ужасающий хвост и со стуком опускал его на пол, вздымая столб пыли. Пол кашлял и задыхался в этой пыли, но ничего не мог изменить. Его рот представлял из себя сточную канаву, наполненную зловонными отбросами. Мусорная куча, зовущаяся Адом, что за пределами Иерусалима.

Словно одержимый навязчивой идеей чудак, пытающийся на спиритическом сеансе передать послание в потусторонний мир, Пол монотонно твердил одно и то же слово:

– Пить, пить, пить, пить, – но так и не был услышан.

– Я стукнул тебя пару раз – и Анна тоже, – сообщил Алекс, – до того, как ушли на работу. Представь себе, мы пинали тебя ногами, жирное, пьяное, грязное животное. Но ты даже не пошевелился! Ты валялся на полу и храпел. А знаешь, который сейчас час? Ты хотя бы примерно представляешь, сколько времени ты провалялся здесь в собственной блевотине? Ну, так я скажу тебе. Уже три часа. Я с работы вернулся, сечешь?

– Пить! – взмолился Пол. – Пить! Пить! – Прищурившись, он увидел, как из тумана постепенно выплывает маленький столик у плиты, на котором громоздились немытые стаканы. Застонав, он пополз к стаканам, справедливо полагая, что в них могла случайно остаться хоть какая-нибудь жидкость.

– Вот так, – прокомментировал его способ передвижения Алекс, – на четвереньках, ни дать ни взять грязное животное. Ну что же ты, ползи дальше! – Откровенная насмешка не достигла сознания Пола. Боль, казалось, жила в каждой клеточке его измученного тела. Он подполз к столу, осмотрел затуманенным взором гору немытой посуды, отыскал стакан, который был наполовину чем-то наполнен, и поднес его к лицу. Запахло чем-то тошнотворным. Но Пол одним глотком проглотил содержимое. Еще будучи маленьким мальчиком, он всегда без споров принимал горькое лекарство. Затем он привалился к своему жесткому креслу, с которым уже успел сродниться, и забормотал:

– Господи! Господи! Господи! Что же это такое?

– Да, папаша, теперь тебе остается только молиться своему буржуазному Господу.

– Время? Который час?

– Я же тебе только что сказал: уже три часа. А теперь, будь любезен, выметайся отсюда. – Алекс нетерпеливо приплясывал вокруг. Пол с трудом сфокусировал взгляд и увидел, что три его чемодана – четвертый был у Белинды – уже приготовлены и лежат на неубранной кровати. Он чувствовал себя ужасно. Сердце бешено колотилось, словно намеревалось продолбить в грудной клетке дырку и выскочить наружу.

– Госпиталь, – пробормотал Пол, но не смог подняться. В нагрудном кармане его спортивной рубашки обнаружился потерянный протез. Пол засунул его в рот и тут же почувствовал сильную боль: нижняя десна, похоже, представляла собой открытую рану. – Моя жена, – простонал он.

– Это тебя нужно отправить в больницу, – мстительно проговорил Алекс, – чтобы ты там подох на операционном столе, грязный ублюдок.

– Пожалуйста, – с трудом выговорил Пол, – умоляю, помоги. Я болей. Мне плохо. Прояви милосердие. – Он говорил тоном умирающего, вымаливающего последнюю милость.

Мало-помалу к Полу начала возвращаться способность соображать. Неожиданно он понял, что ему может помочь. Ему необходим уксус. И губка, чтобы обтереться. Припомнив, что в буфете он когда-то видел уксус, Пол героически двинулся в нужном направлении.

Алекс раздраженно поинтересовался:

– Что тебе там нужно?

Услышав ответ, Алекс сплюнул и полез в буфет. Он долго перебирал пакеты и байки, но в конце концов извлек большую черную бутылку с этикеткой «Уксус».

– Вот, держи, – сказал он и протянул бутылку Полу. – Я вижу, тебе полегчало, значит, я могу сказать все, что о тебе думаю, грязный англичанин.

Пол отхлебнул из бутылки и застонал. Уксус обжег огнем пищевод и желудок, от боли перехватило дыхание. Он потащился обратно к креслу, делая попытки отдышаться. Затем он проговорил:

– Скажи мне, что случилось? Что я такого сделал? – Память возвращалась к нему, правда очень медленно, а с нею и способность к членораздельной речи. – Окно! – вспомнил он. – Боже мой! Я мог умереть!

– Лучше бы ты и в самом деле умер, – сообщил Алекс, усевшись на край стола и презрительно поглядывая сверху вниз на совершенно несчастного Пола. – Водка тут ни при чем, хотя набрался ты сверх всякой меры. Все дело в твоих извращенных сексуальных забавах. Я же теперь никогда не смогу посмотреть друзьям в глаза! И все из-за тебя и твоего декадентского секса!

– Но я же ничего не помню!

– Для Запада все это вполне нормально, так сказали мои друзья. Там у вас так принято – напиваться, а затем предаваться разврату. Поэтому ваш человек до сих пор не полетел в космос.

– Пожалуйста, расскажи мне, что произошло.

– Мне неловко даже говорить об этом. А Анна вообще была в шоке.

– Анна? – взбодрился Пол. – Что она тебе наплела? Имей в виду, она виновата не меньше, чем я. Она тоже этого хотела. В таких делах всегда виновны двое. Иначе и быть не может.

Алекс остолбенел. Несколько секунд он стоял неподвижно, не веря своим ушам. В конце концов он процедил сквозь зубы:

– Наверное, мне следовало убить тебя. Взять стальную плетку и превратить твое грязное тело в кровавую кашу. Так, значит, ты и к ней подбирался, похотливая скотина. А она старалась избежать неприятностей, поэтому промолчала. Бедная девочка. Ты же не знаешь, сколько она натерпелась от своего первого мужа. Но, – тут он презрительно усмехнулся, его ноздри затрепетали от возбуждения, – у тебя ничего не вышло. А если ты скажешь, что между вами что-то было, значит, ты лжешь.

– Ничего не было, – подтвердил Пол. – Я не смог. И я действительно лгун. Я все время вру. И вообще, не знаю, что говорю. Я никогда не пытался ничего с ней сделать.

– Разумеется, – злорадно подтвердил Алекс, – теперь я в этом не сомневаюсь. Тебе больше по вкусу секс с мужчинами, грязная тварь.

– Скажи, что именно… – Пол чувствовал, что его бедная голова вот-вот взорвется, а глаза вылезут из орбит. – Я к кому-то приставал?

– О да, – подтвердил Алекс. – Ты показал себя во всей красе. Когда человек пьян, он не в состоянии скрывать свои истинные чувства и на свет появляется его истинное лицо. Сначала ты бегал по комнате за Владимиром, потом переключился на Пьера. Но у тебя ничего с ними не получилось, потому что они, в отличие от тебя, вовсе не декаденты, уловил?

– О Боже, – вздохнул Пол. – Что я еще натворил?

– Затем ты приклеился к Павлу, а когда он тебя отшил, начал подступать ко мне. Но заработал только несколько неслабых ударов в живот.

Вот, значит, почему у него болят все внутренности, решил Пол, зря он грешил на диспепсию. По правде говоря, у него болел не только живот, но Пол решил на всякий случай не выяснять, что еще произошло.

– А затем, – сказал Алекс, – ты заявил, что собираешься поиметь Опискина.

– Так он же умер!

– Жив он или мертв, тебя совершенно не интересовало, – продолжал негодовать Алекс. – А теперь я хочу только одного: чтобы ты убрался из моего дома, причем побыстрее. Из-за тебя я теперь не могу смотреть в глаза своим друзьям. Я же рассказывал им, что ты – отличный парень, хотя и капиталист.

– При чем тут капитализм?

– Ты же приехал сюда, чтобы продать все эти буржуазные шмотки, но ты даже этого сделать не можешь. Слишком уж ты сексуально озабочен. А чтобы продать вещи, надо как следует поработать! Кстати, вчера ты хвастался, что в Англии у тебя свой собственный антикварный магазин, полный серебра и драгоценностей.

– Ну, не все же поняли, что я говорю.

– Кстати, ночью ты отлично говорил по-русски. Когда бегал за моими гостями и пытался сорвать с них одежду. Поэтому я настаиваю, чтобы ты немедленно выкатился из моего дома. Ты – грязный извращенец и не умеешь себя вести.

– Это я не умею себя вести? – возмутился Пол. Он предпринял попытку гордо встать, но потерпел неудачу. Тело напрочь отказывалось повиноваться. Он тяжело рухнул в кресло и жалобно заныл: – Ты не можешь выбросить меня на улицу. Я болен. К тому же, – язвительно добавил он, – у меня нет денег. Я отдал тебе мои тридцать рублей, а ты истратил их на водку.

– Которую ты сам же и выпил, папаша, хотя, конечно, я не должен так к тебе обращаться. Мой отец был достойным человеком.

– А ты не выполнил свое обещание, – продолжал канючить Пол, – ты говорил, что познакомишь меня с людьми, которые купят мои дрилоновые платья. Ты всегда обещаешь с три короба, но ничего не выполняешь. Ты не достоин доверия.

– Как же ты предсказуем, папаша, – вздохнул Алекс. – Я ждал от тебя именно этих слов. Что ж, время покажет, кто из нас чего стоит. Лично я считаю, что ты опозорил нас всех, потому что вел себя как декадентская свинья. У тебя другое мнение по этому вопросу. Но в любом случае, я сдержал свое обещание. – С этими словами Алекс принялся рыться в многочисленных карманах. Он извлек на свет целую кучу всяческого бумажного мусора, но никак не мог найти то, что искал. – Сегодня утром у меня не было работы, – объяснил он, – я должен был сопровождать по Эрмитажу группу англичан, но они не приехали. И это получилось очень кстати, потому что я все равно не смог бы с ними работать, а только обозвал бы их всех декадентскими ублюдками.

– Тебе действительно повезло, – усмехнулся Пол, – поскольку ты и сам неважно себя чувствуешь.

Уксус сделал свое дело, и к Полу почти полностью вернулось зрение. Теперь он видел, что Алекс выглядит измученным, у него сильно воспалены глаза и дрожат руки.

– Вот же она! – обрадованно воскликнул Алекс и извлек из заднего кармана обрывок бумаги, очень похоже, что туалетной. – Человека зовут С.С. Николаев. И пожалуйста, не воображай, что я все это сделал, чтобы тебе помочь. Просто мне очень нужны деньги. Ради этого я и старался.

– Какие еще деньги?

– Мой процент. За посредничество. Уловил, папаша?

– Интересно, как ты собираешься их с меня получить, если хочешь вышвырнуть меня на улицу?

– Не беспокойся. Я получу их с Николаева. Тебя я не побеспокою. Он удержит эту сумму с тебя и отдаст деньги мне.

– А сколько он заплатит?

– Это уж ты с ним обговори сам. Знаешь, где находится Дом книги?

– Да. На Невском проспекте.

– Так вот. Он велел тебе прийти туда к пяти часам и принести с собой товар. Вы встретитесь у магазина. Сегодня вечером. Слышишь? Сегодня. Уже почти вечер, а ты так бы и дрых, если бы я не пришел и не растолкал тебя. Мы договорились, что ты придешь в пять часов.

– Но это же безумие! В центре города, на людном месте. Там по вечерам собирается весь Ленинград!

– Он сказал то же самое. Но это уже не моя проблема. Возможно, там вы только встретитесь, а потом отправитесь еще куда-нибудь, где сможете пообщаться наедине.

– Мне это все не нравится, – сказал Пол, – а почему он не может прийти сюда? Это ни у кого не вызвало бы никаких подозрений.

– У вас с ним свои дела. И решайте их между собой. Где хотите. Но только не здесь. В моей квартире не будет никакой нелегальщины.

– Какой, однако, ты законопослушный! – усмехнулся Пол. – И давно ты таким стал? Государство, должно быть, не нарадуется, глядя на тебя.

– Твоя заслуга, – огрызнулся Алекс. – Благодаря тебе я воочию увидел, что такое декадент с Запада. Олицетворение разврата и похоти. – В его голосе снова зазвучала ярость. – А теперь, будь добр, умойся, побрейся и приведи себя в человеческий вид. Я хочу, чтобы твоего духу здесь не было, когда Анна вернется домой. Вряд ли ей будет приятно снова видеть твою мерзкую рожу.

– Но я же болен, – завопил Пол, – не смогу донести этот багаж до метро!

– Я тебе помогу, – улыбнулся Алекс. – Господи, неужели я скоро от тебя избавлюсь!